Текст книги "Злодей моего романа: 2. Кощей и Александра Бессмертная (СИ)"

Автор книги: Марианна Красовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

4

– А у Александры точно любовника не было? – шепотом спросил Илья отца. – Ты только не обижайся, пожалуйста. Ты же… ну это… старый уже.

– Не было, – отрезал Кощей, потемнев скулами.

– Уверен? Абсолютно уверен? – не унимался Илья. – Это же для следствия надо.

Кощей вздохнул, взял своего сыночка одной рукой за ворот отвратительно свежей рубашки и немного приподнял.

– Поверь своему престарелому отцу, – прошипел он. – Не было любовников. Да у нее сил бы не осталось ни на какие похождения. Одного меня бы выдержать. Впрочем, можешь у подружек спросить, если не веришь.

– Ладно, ладно, я только спросил, – смущенно поправил воротник Илья. – Я понял, ты еще ого-го. Ну вы хоть ссорились?

– А как же, – ухмыльнулся Кощей. – И ссорились, и мирились. Ей не нравилось, когда я уезжал без нее. И байк мой не нравился, волновалась.

Виктория задумчиво смотрела на добра молодца, который приехал расследовать исчезновение Александры. Красивый парень. Большой. Интересно, везде большой?

– Да они с Кощеем, в смысле с Константином Адамовичем как кролики! – возмутилась русалка, поняв, что от нее хочет детектив. – Обжимались везде! Какой любовник, я вас умоляю! Днем, ночью, неважно! Да они даже в мастерских могли!

* * *

Кощей широким шагом, нарочно топая, прошел в швейный цех. Так и знал, что найдет здесь жену. Сашка, стоящая у окна, даже не оглянулась. Обиделась.

Подошел, со спины обнял. Не удержался, сразу запустил руки под футболку, стиснул грудь в кружевном плену бюстгалтера.

Хоть бы пошевелилась – стоит, как статуя.

Вжался бедрами в ее аппетитную попку, потерся.

– Опять в этих шортах, – проворчал. – Говорил же не надевать. Я ревную.

Пожала плечами. Что ж, сама напросилась. Будто не знает, как он на ее шорты реагирует.

Сдернул резким движением и шорты, и трусы, нажал между лопатками, принуждая наклониться. Сашка ахнула, дернулась, да поздно, он уже внутри. Горячая, влажная. Кощей так и не привык, что она всегда влажная для него. Вышел почти полностью и снова резко подался вперед. Прикусил ее за шею. Сашка застонала в голос, прогнулась, вцепилась пальцами в подоконник.

– Тише, окна открыты, – усмехнулся Кощей. – Услышат.

– Только не останавливайся, – взмолилась жена.

Как будто у него есть силы остановиться!

А все же, сделав несколько движений, нарочно замер, вышел из нее, скользнул членом по влажным складкам.

Сашка руку его взяла, палец указательный в рот втянула, прикусила слегка, на цыпочки приподнялась и сама на член Кощея насадилась. Тут уж он сам застонал.

– Тише, услышат, – мурлыкнула Сашка. – Окна открыты.

– Да пусть слышат, – хрипло ответил Кощей, вдалбливаясь в ее тело, нажимая на поясницу, заставляя еще больше прогнуться. – Я и дверь не закрыл.

Сашка вскинулась возмущенно, попыталась вырваться, оглянуться, но он только засмеялся торжествующе, не останавливаясь, и засунув палец обратно ей в рот. Жена не долго думая палец острыми лисьими зубами цапнула и тут же зализала рану. Кощей не выдержал, зарычал, ударил ее животом по ягодицам и излился, вздрагивая. Сашка обиженно заскулила, и мужчина, скользнув пальцами, которые только что были у нее во рту, между скользкими от влаги складками, парой движений довел ее до оргазма.

Облапал ее руками, уткнулся в шею, успокаиваясь. Какая она… отзывчивая.

Сашка дала ему выскользнуть, извернулась в его объятьях, поглядела снизу в верх.

– Я не простила, – нахмурила брови.

– А это не извинение было, – ухмыльнулся Кощей.

Натянул штаны.

Посадил ее голыми ягодицами на подоконник, стянул с загорелых ног шорты и трусы.

Трусы спрятал в карман – добыча. Шорты кинул в угол и тут же спалил меткой искрой.

– Я же говорил, что они мне не нравятся, – укоризненно покачал головой.

Сашка хватала ртом воздух, глядя то на его довольную физиономию, то на распахнутую настежь дверь в мастерскую.

Кощей, радостно насвистывая, отправился прочь.

– Эй а я? – наконец прорезался голос у Сашки. – Как мне идти теперь?

– А это твои проблемы, – пожал плечами Бессмертный.

5

Илья задумчиво рассматривал машину для массового убийства, по недоразумению названную полосой препятствий.

– А что, секиры настоящие? – полюбопытствовал он у Черномора, который водил его по базе.

– Металлические, – ответил Черномор и, подумав, добавил. – Острые.

– И кто-то может это пройти? – усомнился Илья.

– Кощей может. Я могу. Игнат вроде проходил. Сашка проходит всю с выключенными секирами.

– Сашка – это жена Бессмертного что ли? – вытаращил глаза мужчина. – Серьезно? И Кощей разрешил ей к этой штуке подходить?

– Конечно нет, – ответил Черномор. – Но разве ее остановишь? Она же как танк.

– Эта девочка? Маленькая блондинка?

– Эта маленькая блондинка его крепко за яйца держит, – серьезно сказал Черномор. – Я бы тебе посоветовал сто раз подумать, прежде чем Константину о ней что-то нехорошее сказать. И не называй его Кощеем, он не любит. Для тебя он Константин Адамович.

Илья кивнул. Они с Кощеем уговорились не афишировать свою родственную связь.

Илья представился владельцем детективного агентства, коим он собственно и был. В совокупности с остальными не менее важными должностями.

– И все-таки хотелось бы мне поглядеть, как по этой штуке люди бегают, – сказал мужчина.

– Знаешь, Илюха, почему ты жирный? – спросил незаметно подкравшийся Кощей. – Потому что твой тренажерный зал по сравнению с нашим полигоном – фигня полная. Тебе даже утреннюю разминку не выдержать. А у меня ее даже девушки делают.

– Я не жирный! – возмутился Илья. – Я плотный. И спортивный. Ты сам-то поди филонишь!

– Завтра в шесть утра встречаемся на полигоне, – зловеще прищурился Кощей. – Форма одежды спортивная.

– А чо так рано-то? – возмутился Илья. – Я может сова!

– Дятел ты, Илюша, а не сова, – хлопнул его по плечу престарелый отец.

– Ну, ну, зато сразу своим станешь, – утешил расстроившегося парня Черномор. – Сразу с ребятами общий язык найдешь. Да, кстати. Увижу тебя рядом с Викой – ноги вырву.

– Какие вы тут все активные, – тоскливо сказал Илья. – Может вам брома попринимать?

– Вика внучка моя, – ухмыльнулся Черномор. – А не то, что ты подумал.

– Хоть на этом спасибо…

* * *

Илье отчего-то было тоскливо и гадко на душе. Вот и дождался. Позвал его отец. Сбылась мечта идиота. Круто конечно. Как в сказке.

Илья достаточно спокойно воспринял тот факт, что не такой, как обычные люди. Да и всё же мать-ведьма. Хотя рос он совершенно обыкновенным парнем. Разве что не болел совсем. В детстве мама ему про отца не рассказывала. Только сказала: был человек, ее не обижал, а что расстались – так она неровней князю была. Князь с собой звал, письма писал, но она не захотела.

Конечно, когда ему мать в 16 наконец рассказала правду, Илья немало удивлен был. Не поленился, съездил на отца поглядеть, хоть мать и не велела. С одной стороны темный князь его не впечатлил. Старый, лысый, его на голову ниже. А с другой – шутка ли, сам Кощей. Самый богатый, самый страшный, самый грозный.

Хотелось Илье отцу показаться, да решил сначала чего-то добиться. А то придет такой детинушка к Кощею: здравствуйте, папа, я ваш сынок. Неученый и невоспитанный. Илюшенька-дурачок.

Да и мать говорила: отец твой чародей могучий, ученый большой, алхимик, магистр магических наук. И тебе от него что-то досталось. Учись, сынок, ищи себя. Я что могла тебе дала: самого сильного и умного отца. Большего никто для тебя сделать не мог.

Спустя двадцать лет оказалось, что Илье от отца достался не только финансовый талант, но и бессмертие. Или вечная молодость, кто знает. Как почувствовал себя в расцвете сил и красоты – так уж двести лет не меняется. Про бессмертие проверять не хотелось – ума хватило в войны не лезть.

А красота и стать от матери досталась, и хорошо, что на папочку совсем не похож. Больно интересно быть лысым и без бороды.

Так и жил, стремясь доказать сам себе, что ничуть не хуже отца. Уж во всяком случае, не злодей. Старался в грязные дела не вмешиваться, быть честным со всеми, добрым и справедливым. Чтобы сказать ему при встрече – я не такой как ты. Хотя в глубине души прекрасно понимал, что такой. Оттого и еще больше самосовершенствовался. Об отце знал почти всё.

Кощей докторскую степень по химии получил? Илья на биофак пошел. Кощей на войне раненых подбирает да морозы на немцев насылает? А Илья летчиком. Правда, в Америке. Уехал после смерти матери, да так и не вернулся на родину – не звала она его.

Кощей в тибетский монастырь пошел? Илья тоже восточным единоборствам учился. Кощей на мотоцикле гоняет? А Илья и на мотоцикле, и на буране, и еще на параплане. И с парашютом прыгнул. Кощей картины покупает? Ну так и Илья купит.

Кощей женился? А вот тут неувязочка. Жениться Илья не хотел. Больно надо.

Да и понял к тому времени, что пора бы перестать жить отцовской жизнью. Но картины все равно покупал – хорошее вложение денег. В Россию захотелось вернуться внезапно. В Америке стало скучно. В Италии мафия совсем обмельчала. Да и зажился что-то на свете Элиас Кальяри. В отличие от отца, Илья фамилию менял с легкостью. А вот отчество по приезду в Россию взял родное: Константинович. Тем более, Кощей давно дал знать, что в курсе, кем ему Илья приходится.

Забавная история была, да.

Тогда Илья, еще лелеявший свое белое пальто, полез вслед за отцом покорять Эверест. Вот как чувствовал. Обостренная интуиция, порой доходящая до предвиденья, досталась ему от матери.

Догадывался ведь, что добром это не кончится, но поперся. Кощей же смог, и я смогу. Ну и смог. Грохнулся в ущелье. Ногу сломал. А в горах каждый за себя. Три дня валялся, жрал снег, проклинал свое предположительное бессмертие. Думал, месяц будет ждать, что нога срастется, и хорошо если правильно. Одичает как йети. Человек ведь без пищи 40 дней прожить может. Илья конечно не хотел проверять, но выбора у него не было. На второй день, когда стало ясно, что от переохлаждения он не умрет, вспомнил все известные молитвы. Маменьку вспомнил. Маменька, конечно, его вряд ли услышала, хотя как знать – небо здесь близко. А она хорошая была, хоть и ведьмой считалась. А вот папенька изволил явиться. Называл Иваном, много ругался. Вытащил Илью, спустил пониже и в вертолёт закинул. Илья, конечно, понял, почему Иван. Не дурак, то есть дурак и есть.

Кстати, потом оказалось, что это враньё было – про Кощея и Эверест. Никуда он не лазал.

С тех пор Илья и перестал за отцом повторять всякие глупости.

Ведь у каждого глупости должны быть свои.

6

На Кощееву базу мало кто допускался.

Илья про нее и раньше слышал, но очень смутно. Сам в гости не просился – гордость не позволяла. А вот подумать только, довелось и приехать.

Интересно тут, необычно. Словно в детство вернулся. Где под каждым кустом чудо Божье спрятано – россыпь душистой земляники, или гриб крепкий, или вовсе зайчонок. Где лешие бродят да русалки на ветвях сидят. Лукоморье и есть Лукоморье.

Здесь правда русалки по деревьям не лазали. Сидели смирно в речке. Илья сходил, поглядел, насилу ноги унес. Сказочная нечисть, ага. Из сказки для взрослых. Типа как про сантехников и чистильщиков бассейнов. Ночью еще сходит.

Или кот вон тот черный, что на крыльце сидит и наглым взглядом буравит его, – ну один-в-один Кот Ученый.

А лягушка эта прыгает по двору – стопудов заколдованная царевна.

Оглянулся, не видит ли кто, взял ее на руки и поцеловал. Совсем ведь крыша поехала у мужика.

И заорал, когда лягушка в девицу оборотилась. Нет, девица не страшная, а очень даже ничего. Волосы каштановые всклокоченные, рубашка клетчатая, джинсы. Лицо тонкое, умное. Очки опять же. Илье очень нравились женщины в очках. И не вертихвостка, сразу видно. Лет тридцать ей, самый лучший возраст. Юношеская дурь и предрассудки уже выветрились, а опыта в самый раз.

Только взгляд у девицы нехороший был, дикий какой-то. Но ее можно понять – только что лягушкой была.

– Ну что, красавчик, когда свадьба? – поинтересовалась девица, и Илья сразу понял: ведьма. – Ты меня расколдовал, тебе и суженным моим быть.

Илюша аж отпрыгнул не хуже лягушки.

– Да шучу я, не бойся, – широко улыбнулась ведьма, шлепнув его по плечу. – Не надо жениться. Я Елизавета, будем знакомы.

О как! Не Лиза, а сразу Елизавета.

– Илья, Илья Константинович, – зачем-то сказал парень. – Очень приятно, царь.

Хотя приятно ему нифига не было. Хотелось сбежать.

– Ой не похож, ой халтура, – пробормотала Елизавета, внимательно его рассматривающая. – А подай-ка мне, Илья Кощеевич, вон тот дрын. Я сейчас тебя сиротой делать буду.

Илья безропотно подал бывшей лягушке доску с торчащими гвоздями, брошенную кем-то на увядший газон.

Елизавета закинула доску на плечо с воинственным криком и отправилась в замок.

– Так его, Лизка! – выкрикнул кот. – Отомсти за нас!

Илья молча поглядел на это безобразие и деревянной походкой отправился в кощеевы апартаменты. Где бар с элитным алкоголем, он уже видел.

Кощей временно переехал в библиотеку. На все вопросы отвечал, что у него семейная драма и он будет жить, где хочет. Кстати, это было чистой правдой. В комнатах всё напоминало об Александре, а точнее о его непроходимой тупости. То футболка ее под подушкой находилась, то чашка на комоде, то грустно шуршащий лепесток розы из покрывала выпадал. В ванной вовсе Сашкой пахло – ее шампунь, ее гель, ее мыло. А еще маска для волос, ополаскиватель, несколько скрабов, три вида кремов, щетка для пяток, дамская бритва, крем для бритья с ароматом лесных ягод… надо ей полочек побольше сделать будет. Если она вернется. КОГДА вернется.

Да он и сам иногда конфисковывал разные мелочи – просто так, ради удовольствия. Ради страсти к накопительству. Ведь он Кощей, по статусу положено собирать сокровища. А Сашка оказалась самым настоящим сокровищем. Красивая, ненавязчивая, умная, в постели горячая. За что же ему, дураку, так повезло, и как он мог упустить свое счастье?

Выпить бы, но Кощей уже не мог пить. Да и неудобно перед сыном. Достал старую гитару, стал перебирать струны. Тыщу лет мечтал выучиться играть на гитаре, да так времени и не нашел.

Елизавета растеряно стояла в дверях библиотеки. Такого Кощея она еще не видела. На лице вселенская тоска, сидит на полу с гитарой, депрессует. Двинуть такого доской – как котенка пристукнуть, никакого интереса. Да он даже не заметит нового удара судьбы!

– К-константин Адамович, с вами всё в порядке? – неуверенно спросила Елизавета, пристраивая доску в уголок.

– О, Елизавета, – поднял глаза Кощей. – Хорошо выглядишь. Лучше, чем вчера. Кожа стала такая… белая…

Елизавета на провокации не повелась, присела рядом с Бессмертным.

– Что, всё так плохо? – уточнила шепотом.

– Да нет, нормально всё, – легко поднялся с пола мужчина. – Всё хорошо. А раз уж ты как-то расколдоваться умудрилась, пойдем, поможешь мне с контрактом. Хочу юриста на практику привлечь.

Елизавета кивнула. Юрист – это хорошо. Юрист нужен.

7

Утро у Ильи началось отвратительно – еще ночью.

Кот – половик шерстяной – разбудил его в половину шестого. И как только попал в комнату? Ведь Илья не просто на ночь дверь запирал, а еще комод к ней придвигал, после того, как узнал, что десяток вампиров прибыл на отдых после командировки в Европу.

– Вставай, проклятьем заклейменный, – выл кот не хуже будильника. – Весь мир голодных и рабов! Вставай, Кощеев сын, петушок давно пропел, на зарядку полетел!

– В кругах, близких, к преступным, упоминание петуха считается оскорблением, – кинул в кота подушкой Илья.

К сожалению, не попал. Но лежать без подушки было неудобно, и пришлось встать.

– Половина шестого ночи! – возмутился Илья. – С дуба рухнул? Отдай подушку, я еще спать буду.

– А как же утренняя пробежка? – вкрадчиво поинтересовался кот. – Как же вливание в коллектив?

– К черту, – лаконично ответил Илья.

– Надо, Илюша, надо, – сочувственно сказал кот. – Даже Сашка бегала.

– Не Сашка, а Александра Даниловна, – автоматически поправил Илья, потерев шею.

Вспомнил подзатыльник, полученный от отца за «Сашку». Больно, обидно, но запомнил сразу. Пожалуй, надо на зарядку выйти, раз уж все равно проснулся. Покажет этому сморчку силушку богатырскую. Может, и за подзатыльник отомстить удастся.

В чемоданах нашелся и спортивный костюм – естественно люксовый, настоящий Рибок. И кроссовки тоже родные. Потому что носить с рибоком тапки от адидас – моветон. Кощей еще тогда, увидев Илюшины чемоданы, бровями двигал. Ну да, Илья любил дорогие качественные вещи. И за одеждой следил. Кто ему в кощеевой вотчине будет рубашки отпаривать? Пиджаки чистить? Носки стирать, в конце концов? Ну ладно, наверное, четвертый чемодан был лишним, да и дубленку можно было не класть, но мало ли, придется задержаться? Тем более, оказалось, что домовые – это настоящий клад: таких сияющих и идеально выглаженных рубашек Илья не видел ни разу. Да еще в шкафу развесили по цветам.

Илья не поленился лично сходить на кухню, найти там главного и выразить благодарность. Спросил, чем отблагодарить. Оказалось, не врут сказки – домовые очень любят молоко, да не пакетированное, а настоящее, коровье. А лучше козье. Илья позвонил куда надо – привезли в замок козу. Отец орал как потерпевший, но было уже поздно. Пришлось построить козе сарайчик.

Зато теперь у Ильи в комнате был идеальный порядок, носки домовые утаскивали в стирку в тот момент, когда они касались пола. Разобрали чемоданы, разложили вещи. Обувь вычистили всю, расставили в шкафу. Каждое утро Илью на столе ждала чашка с кофе и булочка – домовые быстро смекнули, что он просыпает завтрак.

Сегодня кофе не было, да и понятно. За окном темень и завывает ветер.

Илья подумал и надел шапку. Хоть он и не болел практически, не стоило и начинать. Здесь, в сказке, что угодно случиться может.

Не врал Кощей. На полигоне в шесть утра стояли все 300 местных спартанцев. Хотя может и не триста, Илья не считал. Все равны как на подбор, с ними дядька Черномор.

Кощей в первых рядах, в майке, штанах и армейских ботинках. Илья поежился. В своем красивом чистом безобразно дорогом спортивном костюме он чувствовал себя пижоном. Хорошо, что темно еще, может и не разглядят. Попрыгал вместе со всеми, руками помахал.

Про девушек Черномор, конечно, загнул. Одна только была, мелкая, узкоглазая. Александра Даниловна, естественно, отсутствовала.

Когда побежали, Илья понял свою стратегическую ошибку. Несмотря на относительно сухую погоду, полигон мгновенно разбили в кашу, кроссовки промокли после первого километра. Пришлось обгонять толпу, хотя Илья привык из толпы не выделяться. Побежал на уровне с отцом. Тот искоса посмотрел, ускорился. Илья тоже прибавил скорость. Под конец неслись вдвоем как два барана, наперегонки.

– Ну вы, ребят, даете, – мрачно сказал Черномор, озадаченно глядя на секундомер. – Вы, кажется, мировой рекорд скорости побили. Адамыч, ты где этого монстра откопал? Пофиг на детективное агентство, надо его к нам переманивать.

– Я еще самолет пилотировать умею, – тяжело дыша, похвастался Илья. – И стреляю. И плаваю. А вот альпинист из меня не очень.

– Молоток, Илюха, – похвалил Кощей. – Не ожидал от тебя такой прыти.

– Да я сам в шоке, – признался парень.

– Да кто ж ты такой? – бормотал Черномор, разглядывая Илью. – Оборотень – не оборотень. Вроде и не финист. Из богатырей что ли?

– Кощеевич он, – гордо сказал Бессмертный.

Черномор только рот открыл:

– Да иди ты! Быть не может! И не похож совсем.

– Я в матушку такой красивый, – сообщил Илья.

– А скромный – в отца, как вижу, – кивнул Черномор.

Начали подбегать другие бойцы, и Кощей с сыном медленно пошли в сторону дома.

– Бать, а ботинки где такие взять? – спросил Илья. – Кажется, мои кроссовки для таких пробежек не подходят.

– На складе попроси, – ответил Кощей. – Можешь и штаны взять. Они с пропиткой – не промокают, не горят, кислота на них не действует.

– Круто, – сказал Илья. – Запатентовал?

– А то!

– Продавать не хочешь?

– Думал над этим. Вот скажи, Илюха, как мне товарный знак зарегистрировать? И стоит ли ИП открывать? А может, офис в Москве открыть? Есть у меня мысль еще зелья на продажу пустить…

8

Хороша у Кощея база. Дышится здесь легко, привольно.

Вроде конец октября, а еще тепло. Небо голубое холодное-прехолодное, облака по небу как капли от мороженого. Трава во дворе еще кое-где зеленая, хоть и прибита инеем. Под ногами льдинки похрустывают. Солнце греет, а ветер уже ледяной, забирается русалочьими пальцами под свитер, ерошит волосы, хватает за уши.

Где-то за замком бегают с гиканьем бойцы. Где-то жужжит пила, или лобзик, или что там в мастерских жужжать может. Ветер иногда доносит горьковатый запах стружки.

Илья сидел как старый дед на лавке, подставив лицо последнему солнцу.

Расследование у него не складывалось. Александру Даниловну все любили, зла ей не желали. Илья и сам ее почти любил: такая мягкая, такая покладистая, такая добрая. С мужем вон мир да лад. А внутри у девочки не позвоночник – прут железный. Чуть что не по ней, зубами щелкала, удила закусывала и делала по-своему. Очаровательный ребенок.

Непонятно, что в ней отец нашел. К чему ему эта девочка? Посмотрел фотки – ну ведь обычная! Хорошенькая, не более того. Та же русалка черноморовна красивее.

Ведьма местная, Руслана, тоже ничего, особенно как халатик белый наденет. Сразу мысли в сторону уплывают. И фигурка огонь.

А Са… Александра Даниловна маленькая, спортивная, с дурацкой челкой. Нет, Илье такие не по вкусу.

И всё же, куда она из закрытой комнаты пропасть могла? В окно что ли выскочила?

Или все же ковер?

Ковер-самолет, который лысый, которого моль пожрала, который не летает, Илья обнаружил в мастерской. На пережиток времени он был не похож. Красивый, яркий, мягкий. Кисточки золотые, узоры разные. Опробовал – летает еще как. Не как настоящий самолет, конечно, ближе к дельтаплану.

– Ну что, Константин Адамович, – весело сказал изумленному Кощею Илья, эффектно выполнив над его головой пару виражей. – Летает половик-то! Не коврик – огонь!

– Не удивительно, – пожал плечами Вася, прибежавший поглядеть на представление. – Мы его с Сашкой три недели восстанавливали. И смотри-ка, отлично получилось.

Кощей посмурнел, как всегда, когда про Сашку ему напоминали.

– И что думаешь, на ковре улетела? – мрачно спросил он.

– А потом ковер сам себя на станок повесил и булавками закрепил? – усмехнулся Илья. – Не бывает так. Разве что помог кто…

И посмотрел выразительно на Ваську.

– Да иди ты, сыщик, – злобно ответил Вася. – Я бы и помог ей сбежать, да что толку конюшню запирать, коли лошадь уже умчалась?

– Не понял?

– Василий имеет в виду, что бежать Александре стоило до свадьбы, а не после, – любезно пояснил Кощей.

То, что Василий Кощея недолюбливал, было понятно и ежу. Да и собственно, чему тут радоваться?

Тому, что твой престарелый босс соблазнил твою младшую сестру?

– Ну это еще кто кого соблазнил, – сказал Васька, когда Илья задал прямой вопрос. – Ты не думай, что Сашка прям пай-девочка. Она упрямая, как черт. Она на Кощея глаз положила, как мне кажется, в тот самый день, когда мы сюда приехали. Я ее выбора совершенно не понимаю, но кто их, женщин, разберет? Да и по факту, он на ней женился. Если бы просто ее зажимал, я бы конечно, постарался ее увезти отсюда. А так… всё по-честному.

Илья только в голове почесал.

С Кощеем, значит, ссориться никто не хотел. Александру все любили. Свадьба у них типа по любви. Так куда же она делась?

– Ква, – раздалось под ногами.

Да что тут, у Кощея, цех по производству лягушек?

Еще одна.

Нет, Илья не дурак. Ему одной лягушки, которая на его свободу пыталась покуситься, достаточно.

– Иди отсюда, жаба, – сказал он. – Речка в той стороне.

Лягуха ловко прыгнула на скамейку, уставилась на него пристально. Илья отодвинулся. Вообще-то говорят, что лягушки только движущиеся объекты видят. Может она и человека не видит, так, погреться к источнику тепла пришла? Лягушка требовательно постучала по его ноге лапой. Илья осторожно взял лягушку в ладони и понес Кощею. Пусть сам целует, ну или кого-то другого жертвой назначит.

– Что это? – спросил Кощей, когда Илья посадил перед ним на стол лягушку.

– Это я у тебя хотел спросить, – хмуро посмотрел на отца Илья.

– А что, у тебя с биологией проблемы? Это лягушка.

Лягушка старательно показывала пальцами неприличный жест.

– Или не лягушка, – тут же передумал Кощей.

– Слушай, я на днях уже одну целовал, – признался Илья. – Эту пусть кто-то другой расколдовывает.

– А, так это ты Елизавету расколдовал? – обрадовался Бессмертный. – А я думал, что у меня провалы в памяти. Знаешь, я ведь точно не уверен, сколько я народу осчастливил. Может, и затерялся кто-то. Как думаешь, это девочка или мальчик?

– А есть разница? Как заколдовал, так и расколдовывай обратно.

– Логично, – одобрил Кощей. – Сейчас.

Взмахнул рукой над несчастным земноводным, нахмурился. Поводил еще.

– Не выходит, – удивился Бессмертный. – Странно.

Лягушка, закрыв лапой глаза, приняла позу «ну вы тупые».

– Это Лизавета, – сразу понял Кощей. – Странно. Ты ж ее расколдовал. Я точно видел ее в человеческом облике. Она мне еще бумаги печатала.

– И что теперь? – спросил Илья мрачно, отчетливо предчувствуя неприятности.

Кощей вздохнул, зажмурился и осторожно поцеловал лягушку.

Ничего не произошло.

– Серега, – заорал Бессмертный. – Сюда иди!

В дверях появился худенький светловолосый парнишка.

– Новый помощник, – пояснил Кощей. – Лиза давно просила ее от административных вопросов избавить.

И уже помощнику:

– Целуй лягушку.

– Это что, тест какой-то? – осторожно спросил Серега. – На стрессоустойчивость?

– Вроде того. Целуй.

– Не буду.

– Сейчас рядом квакать будешь.

– Мои должностные обязанности не включают в себя целование всякой гадости.

Кощей нахмурился, показательно собрал мрак в ладони.

– Понял, – быстро сказал парнишка и чмокнул лягушку в морду.

Ничего.

Илья почувствовал себя очень неуютно.

– Может, еще кого позовем? – предложил он. – Черномора там или десяток Игната?

– Что-то мне подсказывает, что в заклинании произошел сбой, – задумчиво произнес Кощей. – Вот если и на тебя не среагирует, то будем специалистов вызывать.

Илья почему-то в успехе не сомневался, но и лягушку целовать ему не хотелось. Но девушку было жалко, красивая она, хоть и чокнутая.

Поцеловал.

Елизавета, сидящая на столе, злобно на него посмотрела.

– Что, переломился? – сердито спросила она. – Как девочка, ей-богу. Не хочу, не буду.

– Никакой благодарности, – проворчал Илья. – Жаба и есть жаба.

– Интересно, а как ты, Елизавета, обратно в лягушку превратилась?

– А вы, Константин Адамович, почаще в состоянии алкогольного опьянения всякими заклятьями разбрасывайтесь, может, я и не только в лягушку превращаться буду, – ядовито ответила Елизавета. – А может, это ваш Кощеич неправильно меня поцеловал.

– А может, кто-то настолько органично вписался в образ жабы, что никак отойти не может, – не стерпел Илья.

– Тихо, детки, – поднял ладони Кощей. – Я хочу понять. Лиза, как ты во второй раз лягушкой стала?

– Разозлилась на бардак в библиотеке, – подумав, ответила девушка. – Пришла, а там какая-то падла, в смысле, какой-то бегемот шкаф перевернул, книги разбросал. Помню только, я орать начала, а потом вдруг ква да ква.

– У меня предложение, – сказал Илья. – Может, тебе успокоительное пить?

Елизавета посмотрела на него с ненавистью, а ведь Илье только того и надо. Чтобы и думать забыла про свадьбу-то.