Текст книги "Лингус (ЛП)"

Автор книги: Мариана Запата

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

– Как скажешь, – пробормотала я с ухмылкой, когда он поравнялся со мной.

Мы с Джошем нашли реально хорошее место для парковки примерно в двух кварталах дальше по улице, так что прогулка не займет много времени. Тристан возвышался надо мной из-за своего роста. Мне пришлось поднять голову, чтобы заговорить с ним. – Что ж, думаю, тебе стоит объяснить прикид Кларка Кента, Магеллан.

Он хихикнул:

– Кларка Кента?

– Ну, знаешь… Супермен… – поддразнила я.

– Спасибо, я знаю, кто такой Кларк Кент, – усмехнулся он, в то время как его взгляд был прикован к паре, идущей нам навстречу по тротуару. Когда я придвинулась к Тристану, чтобы не столкнуться с ними, то почувствовала прикосновение его пальцев к своей пояснице. – Как думаешь, люди могут серьезно относиться к тем, кто снимается в фильмах для взрослых?

Это вопрос с подвохом? Я задумалась. Насколько бы сильно ни любила Зои, я видела, как люди смотрели на нее, словно на порождение сатаны. Это ранит. Она едва не лучший человек, которого я когда-либо встречала, но другие этого не знали.

– Думаю, что нет.

– Если бы Эндрю Вуд баллотировался в президенты, ты бы проголосовала за него? Даже, если бы у него был весь опыт в мире?

Я знала, каким будет мой ответ, и от этого расстроилась, потому что я была такой же плохой, как и те люди, которые странно смотрели на Зои.

– Вряд ли, – мягко ответила я.

Его пальцы снова коснулись моей поясницы.

– Не переживай. Я, наверное, тоже не стал бы, – признался он со вздохом. – Кэт, мне понадобилось много времени, чтобы решить, что я хочу заниматься юриспруденцией, и к тому моменту я уже снялся в парочке сцен. Если люди узнают, что я Робби Лингус, мои шансы найти фирму, готовую принять меня на работу и воспринимать всерьез, будут минимальны. Поэтому я перекрасил волосы и надел очки, и никто никогда не узнавал меня на публике.

Я хотела спросить, почему он просто не уволился, если его так беспокоил поиск работы после того, как закончит юридическую программу, но промолчала. Может, в другой раз. Я поняла суть, и было разумно то, почему он пошел на такие крайности, чтобы сохранить свою личность в секрете. Я посмотрела на Тристана и увидела, что он осматривает улицу, нахмурив брови.

– Единственные, кто знает мое настоящее имя и знают о Робби, – это Калум, Уолтер и ты. Все остальные знают меня просто как Тристана.

– Никки и мои друзья ничего не скажут, – пообещала я ему.

Он посмотрел на меня и улыбнулся.

– Я доверяю тебе. Пока мои родители не знают об этом, все в порядке. Думаю, мой папа даст мне пять, а вот мама, скорее всего, будет плакать и винить себя за то, что неправильно меня воспитала, – сказал он, и мы рассмеялись. Я быстро вспомнила, как Зои вышла к своей маме; миссис Куинн тихо сидела на диване в гостиной.

Заметив «Subaru» Джоша примерно в десяти футах от нас, я указала на машину.

– Где ты припарковался?

– Кварталом дальше, – он указал в том направлении, в котором мы шли. Тристан снова зашаркал ногами по тротуару, как делал раньше. – Можно взглянуть на твой телефон?

– Ага. – Я передала ему телефон и наблюдала, как он нажимает цифры на экране, а уже через мгновение в его кармане звякнула мелодия с голосом робота.

– Я сохранил свой номер под именем Магеллан, – сказал он, возвращая мне телефон. – И, возможно, занесу тебя в список контактов как Золотоискательницу, – усмехнулся он.

– О боже, – простонала я.

Из такси, которое остановилось на противоположной стороне дороги, вышла девушка в белом платье без бретелек, и меня осенило. Я попрощалась с Зои, Райаном и Джошем, но…

– А когда ушли Никки и Калум?

Глава 15

– Есть новости от Николь? – спросила я.

Джош уставился на экран, печатая на нем наши имена для ежемесячного раунда соревнований по боулингу. На самом деле «соревнования по боулингу» служили прикрытием для победителей, которые несли всякое дерьмо проигравшим в течение следующих трех недель.

– Нет, и держу пари, что мы не услышим о ней до завтра.

Хмыкнув, я продолжила завязывать шнурки на влажных ботинках для боулинга, мысленно молившись о том, чтобы они оказались такими от дезинфицирующего спрея, а не от чьих-то потных ног.

– Ты прав. Наверняка у нее неделю будет смешная походка.

Со слов Тристана, он видел, как Николь и Калум улизнули из клуба примерно через час после того, как добрались до Breeze. Также ему показалось, что он видел, как Никки сунула руки в штаны Калума, и, к сожалению, мне пришлось заверить его, что он, скорее всего, не ошибся. Я пыталась отправить ей сообщение и позвонить, но звонок перевелся на голосовую почту. Если бы пропал кто-то другой, я бы забеспокоилась, но это же Никки. Она точно могла о себе позаботиться.

А еще у меня было предчувствие, что даже если ее когда-нибудь похитят, то вернут обратно спустя пару часов.

На сиденье рядом со мной опустилось огромное тело, и я, не поднимая глаз, поняла, что это Тристан. Когда Зои позвонила и сообщила, что у нее «похмелье пострашнее, чем камни в почках», и что она не сможет прийти, я написала единственному человеку, с которым хотела бы поиграть, – Тристану. Друзья ведь ходят в боулинг, и он был очень рад, что может присоединиться. Джош заручился поддержкой своего вчерашнего приятеля Лео, и теперь все были в сборе.

Обернувшись, я увидела, что Тристан завязывает шнурки с недовольной миной.

– У тебя тоже мокрые ботинки? – спросила я.

Он кивнул, зашнуровывая другой ботинок, а затем откинулся на спинку стула. Джош наконец обулся, а Лео уже собрался и стоял напротив нас, глядя на экраны, где вскоре появятся результаты игры. Прищурившись, Тристан посмотрел на экран над нашей дорожкой, и фыркнул.

– Там написано Кадиллак и Анаконда?

Я открыла рот, намереваясь его поправить, что на самом деле там только «Кадиллак», когда слова застыли на моих губах. На экране, прямо под Кадиллаком, было написано «Анаконда».

– Кэт – это Кадиллак, потому что у нее большой багажник и огромный бампер, – Джош указал на свои несуществующие грудные мышцы, обрисовывая руками воображаемую грудь. – А ты – Анаконда, потому что все мы знаем, что находится у тебя в штанах, – сказал он как ни в чем не бывало. А затем указал на свою промежность, и по выражению его лица было ясно, что он думает, будто нам не хватит мозгов, чтобы понять, о чем он толкует.

Тристан рассмеялся. Казалось, его ничуть не обеспокоило объяснение Джоша, но я просто хотела умереть. Мое лицо обдало волной жара, щеки покраснели. И не потому, что он говорил о моих сиськах и заднице, а потому, что я реально не знала, какое чудовище спрятано в штанах моего нового друга. Джош подмигнул мне, когда я отвела взгляд от Тристана, чтобы вернуть самообладание. Я поняла, что он сделал это нарочно. Этот ублюдок подмигнул и прошептал мне «ЛДН», словно в этом есть какой-то смысл. (Примеч.: ЛДН – аббревиатура, означающая «лучшие друзья навеки», в английской варианте это «BFF»)

Джош и я пошли к дорожкам, чтобы начать игру, и он надрал мне задницу в первом же фрейме, когда я сбила в общей сложности шесть кеглей, а он выбил все с двух бросков. Когда я возвращалась назад, Тристан дал мне пять и, наклонившись, прошептал на ухо:

– Раньше я играл в лиге. (Примеч.: Лига – временное объединение боулеров в целях повышения личных результатов игры и экономии средств. Например, лига банкиров, молодежная лига и т. д.)

К тому моменту он уже пару раз говорил, что не будет мне врать, но после того, как первый и второй шар с удовольствием покатились в желоб, стало очевидно: он только что это сделал.

Вернувшись, он поднял руку, чтобы я дала ему пять, и я, смеясь, это сделала.

– Кажется, ты сказал, что играл в лиге! – Я ухмыльнулась. – Ты имел ввиду детскую, да?

Тристан сердито посмотрел на меня, но на его лице играло веселье. Он подтолкнул меня в сторону дорожки.

– Заткнись. Я разогреваюсь.

К концу первой игры Тристан набрал невероятные тридцать шесть очков, а я – сто тридцать. Джош и его друг Лео кричали, что мы рискуем своими задницами и тому подобное. Я сидела в кресле, скрестив руки на груди, и смотрела на двух влюбленных.

– Отсоси, Джош! – крикнула я ему.

Вытаращив глаза, мой светловолосый друг указал на Лео:

– Он так и сказал.

По мнению Джоша, гей не мог произнести: «Она так и сказала!» В общем, он придал этому собственный гейский смысл. Клянусь, все мои друзья в каком-то роде были идиотами, но я все равно их любила.

Одна игра превратилась в четыре, одно пиво – в три, а от наших двух дорожек теперь исходило больше шума, чем от всего боулинг-клуба вместе взятого. Когда я подходила к дорожке, Джош подбегал и шлепал меня по заднице с такой силой, что было сложно сосредоточиться, но все же, каждый раз это пугало меня до чертиков и я роняла шар. Лео показал нам, как может исполнить лунную походку, когда у него получается бросок. Тристан, наконец, разогрелся до такой степени, что начал сбивать кегли, и праздновал это, издавая поистине ужасающие звуки R2D2.

Два часа спустя мы провели последний фрейм. Каким-то чудом мы сыграли вничью, за что я могла поблагодарить пиво, которое заставило Джоша хихикать после паршивой игры. Он совершил ужасную вещь, сбив только шесть кеглей, когда я – девять. Все, что нам было нужно для победы, чтобы броски Тристана не были слишком отстойными. Ха!

Я дернула его за рубашку, и он наклонил голову, чтобы услышать меня сквозь громкую музыку. Последние два часа на его лице сияла потрясающая улыбка, и я уверена, что он мог бы осветить ею целый город. Тристан стоял так близко, что я чувствовала запах его мыла.

– Не продуй, ладно? Я хочу победить хотя бы в одной игре.

– Если моя Золотоискательница хочет выиграть, значит мы выиграем, – пообещал он с кривой, лукавой улыбкой.

Мария Магдалена.

Может, мы будем друзьями с привелегиями?

Тристан провел рукой по моему конскому хвостику и пошел к дорожке. Конечно же, он бросил шар в желоб, в то время как Лео удалось сбить четыре кегли.

– Не продуй! – крикнула я и рассмеялась.

Он одарил меня еще одной кривой улыбкой, и снова пошел за шаром, в то время как Джеймс бросил свой, сумев сбить только три кегли. Я переминалась с ноги на ногу, как будто исход игры решит судьбу человечества, но я очень-очень не хотела, чтобы весь следующий месяц Джош ходил и говорил о том, как он победил во всех играх.

Затем Тристан сделал немыслимое: каким-то образом сбил десять кеглей.

Мы так кричали, как будто выиграли чемпионат мира. Мой новый высокий друг, одетый в обтягивающую, мягкую синюю рубашку, которая подчеркивала идеально плоский пресс и накаченную грудь, направился ко мне, вытянув руки вперед. Я, не раздумывая, прыгнула к нему в объятия и обернула руки вокруг его шеи. Он был теплым и твердым. Его грудь похожа на сплошную гору мышц, и это было… Уф! Восхитительно.

В какой-то момент я осознала, что мои ноги больше не касаются пола, но примерно в то же время меня обвили еще две пары рук.

Тристан напрягся, а потом я почувствовала, как его грудь, в которую я уткнулась лицом, начала трястись от смеха.

– И кто из вас только что облапал мою задницу?

Конечно, это был Джош.

Попрощавшись на стоянке, мы разошлись в разные стороны к своим машинам. Тристан пошел провожать меня, смеясь и пересказывая свои любимые моменты в игре. Например, когда Лео переступил черту, а затем проскользил по дорожке на полтора метра. Ему пришлось буквально ползти назад, чтобы не ободрать задницу.

– Спасибо, что пригласила меня, – сказал он с широкой улыбкой, когда мы стояли возле моей машины. Его виски чуть блестели от пота. – Не припомню, чтобы так веселился со времен старшей школы, – сказал он, и я поняла, что он не врал.

От его слов меня разрывало на части. По большей части, все сказанное намекало на одинокую жизнь, и мне было приятно, что окажись это правдой, мои близкие и я смогли изменить ее. Пусть и всего на пару часов.

– Я сообщу тебе, когда мы будем играть в следующем месяце, – вырвалось у меня.

Тристан кивнул и шагнул ко мне, обхватив одной рукой мое плечо, чтобы притянуть ближе для объятий. Я не была уверена, где находится его вторая рука, потому что была сильно отвлечена тем фактом, что мои глаза расположились на уровне его соска. И тогда я почувствовала, что его вторая рука лежит на моей пояснице. Он был теплым и так хорошо пах, что мой мозг отключился секунд на десять. Я была в его объятиях, полностью осознавая тот факт, что все его тело коснулось моего.

Джош меня так же обнимал? Нет, это было по-другому.

Уже через секунду Тристан отстранился от меня.

– Я позвоню тебе завтра, – сказал он, и повернулся, чтобы уйти к месту, где припарковал свою машину.

– Веди осторожно! – крикнула я ему писклявым голосом.

Эти зеленые глаза посмотрели на меня в последний раз.

– Ты тоже, Золотоискательница!

Оказавшись в салоне, я тяжело вздохнула. Вся эта затея с дружбой дается мне намного сложнее, чем я предполагала.

Глава 16

Я сидела на диване, ела чипсы и уже час смотрела на экран компьютера. Мои пальцы, словно у них был собственный разум, печатали в поисковике Google имя Робби Лингус, а затем минимум трижды – стирали его. И мозг, и сердце спорили о том, стоит ли мне продолжить это занятие. Хочу ли я посмотреть видео с его участием?

По натуре я склонна взвешивать все «за» и «против», особенно когда требовалось принять важное решение, но прямо сейчас у меня ничего не получалось. К счастью, когда я снова набрала в строке поиска «Р», зазвонил телефон.

Я застонала, понимая, что он лежит на другой стороне дивана, поэтому, недовольно проворчав, потянулась к нему и увидела на экране задницу Николь. Этот снимок был сделан шесть месяцев назад. Грязная шлюшка наклонилась, чтобы завязать шнурки на ботинках, когда я запечатлила ее в такой позе. Как и предсказывал Джош, почти два дня она не появлялась. Сейчас было два часа дня, поэтому мне показалось немного странным, что Никки звонит в то время, когда обычно была на работе.

– Привет. Я начала переживать, что ты умерла от передозировки члена, – сказала я ей.

Никки фыркнула.

– Я была близка к этому, – сказала она хриплым голосом.

– Ты заболела? – Николь никогда не болела. Никогда. Кажется, она однажды простудилась около трех лет назад, и недомогание длилось целых двенадцать часов, прежде чем она вернулась к нормальной жизни. Лично я считала, что даже микробы ее боятся.

– Нет, – сказала она с глубоким гортанным смехом, а за ним последовал болезненный стон. – Мне больно говорить, так что не смеши меня.

– Почему твой голос так дерьмово звучит, если ты не больна?

Никки драматично вздохнула.

– Последние тридцать шесть часов в мое горло то и дело упиралась салями, – без стеснения призналась она.

Я мгновенно скривилась. В прошлом, когда Николь пихала свой ноутбук мне под нос, я пару раз видела Калума, и его штуковина была… гигантской. Колоссальной. Огромной. Впервые увидев его член, я решила, что он не настоящий. Николь пыталась заглотить его как можно глубже? Тогда я удивлена, что у нее не осталось пожизненных повреждений голосовых связок, гортани, глотки и, черт возьми, пищевода.

– Ну… Вроде, оно того стоило, так что не жалуйся.

Она тихо засмеялась.

– О, оно того стоило. Определенно, определенно стоило. Этот мужчина – машина. Может, даже бог, потому что все это было охренеть как невероятно, Кэт. С субботы я спала около четырех часов.

– Ты такая шлюшка, – сказала я ей, смеясь, и убирая пачку с остатками чипсов.

– Да, черт возьми! – Она попыталась это промурлыкать, но ее хриплый голос больше был похож на заядлую курильщицу. – Мы снова встретимся сегодня вечером.

– Иисусе, Ник! Разве твоим лепесточкам не нужно отдохнуть?

Я спросила ее об этом несмотря на то, что уже знала ответ. Нет. Если дело касается Калума Бурро, она скорее нюхнет кокаин, чтобы не заснуть во время вагинальной долбежки, которая, несомненно, сегодня произойдет.

– Нужно, но позже я приложу лед, – объяснила она. – А сейчас я заварю чай, чтобы облегчить боль в горле. Надеюсь, завтра я смогу выйти на работу.

– Ладно, тогда напиши мне, если понадобится моя помощь, – сказала я ей.

На том конце линии раздался странный звук, а затем она сказала:

– Напишу.

Я вспомнила выставку порно и слова Никки, которые она сказала, чтобы привлечь его внимание.

– О! Ты нашла его точку G? – заливаясь смехом, спросила я.

Подруга хрипло хихикнула.

– Я чертовски уверена в этом. Он всю ночь называл меня Богом, Иисусом, Аллахом, Ганди и другими божественными созданиями.

Глава 17

Р

О

Б

Б

И

Л

Удаляю запрос в поиске.

Л

И

Удаляю.

Через минуту я снова нажала клавишу «удалить».

Разочарованный стон, сорвавшийся с губ, звучал устало. Я начала вводить порно псевдоним Тристана, но остановилась, удалила несколько букв, затем набрала еще парочку и снова все удалила. Я знала, что как только найду Робби Лингуса в Google или в любой другой поисковой системе, пути назад уже не будет.

Сделай это.

Не делай этого.

Не делай.

«На самом деле, смотреть эти видео не очень хорошая идея», – мысленно повторяла я себе по крайней мере шесть раз.

Плохая идея.

Очень плохая.

Я вспомнила его вчерашние слова. Он сказал, что позвонит мне. Уже десять вечера, а я ни слова от него не услышала. Было трудно подавить разочарование, которое полностью меня захлестнуло. Я ненавидела, когда люди обещали что-то, а потом ничего не делали. Это пожирало меня по крупицам, пока я не превратилась в жалкий кусочек.

А чего я ожидала? Парням всегда не хватало манер. Они так сильно беспокоились о том, что подумают другие люди, и, очевидно, Тристан не был исключением. С моей стороны было глупо ожидать, что он чем-то отличается от любого другого парня на планете. На самом деле, он был одним из худших.

Он трахал девушек в порно.

Думаю, если я повторю это достаточное количество раз, то перестану реагировать на слова и мысли об этом.

И как только идея эхом отразилась в моем сознании, меня начало тошнить. Ему просто нужен друг. Тристан сказал мне, что хочет дружить, а большинство друзей не разговаривают друг с другом каждый день. Верно? У меня не было причин ревновать или расстраиваться.

Громкое мурлыканье кота отвлекло меня от ненависти к мужчинам. Мэтлок, названный так в честь моего любимого юриста из старого телесериала, был большим белым сиамским котом, который появился у меня на пороге в прошлое Рождество. Временами он вел себя, как отшельник и подонок, но я полюбила его.

Этот мерзавец ходил по клавиатуре, как будто он владел и компьютером, и мной. Словно это я принадлежала ему, а не наоборот. Мне пришлось столкнуть его с ноутбука, иначе он попытался бы сесть на него и лизнуть экран, как неоднократно делал раньше. Кот, зашипев на меня за то, что я отпихнула его, перебрался на другую сторону дивана и начал яростно махать хвостом из стороны в сторону.

Он напомнил мне Джоша, если бы тот оказался в кошачьем обличие.

Мне пришлось заставить себя открыть файлы о Кристиане, чтобы поработать над новой книгой. Я публиковала свои детективы около полутора лет, и продавала их под своим псевдонимом София Нюлунд, который взяла в честь двух моих любимых «Золотых девочек» (Примеч.: это сериал о 4-х женщинах в возрасте, живущих вместе в доме в Майами. Кэт позаимствовала у героинь имя и фамилию). Мой отец объяснял то, что я любила смотреть сериалы о пожилых людях в средней и старшей школе, отсутствием у меня бабушек и дедушек. Я не зарабатывала достаточно денег, чтобы бросить свою основную работу, но даже если бы могла, не думаю, что уволилась бы. Я люблю моих детей. Может быть, через несколько лет я начну думать по-другому, наверное, когда дети вообще станут порождением сатаны, а я их всех возненавижу.

Мой телефон неожиданно звякнул, и Мэтлок зашипел.

На экране телефона появилось:

Новое сообщение

Магеллан

И даже несмотря на то, что мне пришлось бы потратить свое личное время на разблокировку телефона, а затем прочитать его сообщение, я этого сделать не успела. Всплывающее окно на экране уже гласило:

Пожалуйста, скажи мне, что ты не занята.

Хм. Я ответил простое «Нет», когда должна была написать «Да», чтобы он не подумал, будто я сижу и жду его звонка – даже если так и было.

Менее чем через тридцать секунд его имя снова отобразилось на экране.

Пожалуйста, можешь отвезти меня в неотложку?

Глава 18

Я официально ненавижу навигатор в моем телефоне.

Могла бы и догадаться, что так будет, прежде чем доверить ему указать кратчайший путь к дому Тристана. По какой-то причине навигатор всегда приводил меня туда, что определенно не было тем местом, куда я хотела попасть. Прошло около часа с тех пор, как я получила последнее сообщение от Тристана, в котором был указан адрес и примечание о том, что входная дверь будет не заперта. Поколесив по всему городу, сделав несколько неверных поворотов, притормаживая перед каждым дорожным знаком в надежде увидеть в ночи светоотражающие надписи, я, наконец-то, припарковалась перед домом, адрес которого совпадал с адресом в сообщении.

Он живет здесь один?

Дом был почти в два раза больше того, в котором я выросла, а миленький район среднего класса был одним из тех, которые я видела по телевизору. Решив просто так не стоять на улице и не глазеть на серый дом с белой отделкой, я направилась к двери и подняла кулак, чтобы постучать, когда вспомнила, что входная дверь открыта. Тристан общался слишком расплывчато после первого сообщения, настаивая на том, что он болен и ему нужно в больницу.

– Тристан? – крикнула я, стараясь как можно тише закрыть за собой дверь.

В коридоре была кромешная тьма, и я пошарила по стене рукой в поисках выключателя. Когда я нажала на него, то коридор и лестница передо мной осветились ярким белым светом. Мой телефон завибрировал в кармане. Имя Магеллан появилось на экране. Разблокировав его, я увидела сообщение «Наверх и налево». Я сбросила кеды, заметив груду обуви прямо у двери, и поднялась по лестнице. Меня раздирало любопытство, что именно с ним не так, потому что мы совсем недавно виделись, и он выглядел совершенно нормально.

Второй этаж дома был окрашен в нейтральный цвет, и только одна дверь слева от лестницы была слегка приоткрыта.

– Тристан?

Как только я решила пробраться внутрь, из-за двери донесся жалкий стон. Я действительно понятия не имела, чего ожидать. Мне потребовалась секунда, чтобы осознать, насколько большой была спальня, учитывая, что она освещалась лишь лампой, стоящей на прикроватной тумбе. Я услышала тот же стон, исходящий из-под скомканного на левой стороне кровати одеяла. Я бросила сумочку на пол и подошла к куче из одеяла, под которой, как я предполагала, лежал Тристан.

– Эй, – мягко произнесла я куче, размером с человека.

Через несколько секунд под одеялом что-то зашевелилось, и верх рядом с изголовьем кровати начал двигаться. Голова Тристана показалась из-под хрустящих белых простыней, в которые он был завернут. Его прекрасное лицо казалось неестественно бледным и липким от пота. Он открыл глаза, моргнул, и я увидела, что прежний зеленый оттенок радужки потускнел и посерьезнел, совершенно не походя на яркую, искрящуюся зелень, которую я видела в его глазах раньше. Грубый болезненный кашель вырвался из его груди.

– Я заболел, Кэт, – простонал он, выглядя еще более бледным, чем за мгновение до этого. – Мне жарко, но при этом у меня озноб и все болит.

Я не врач, но слишком хорошо знала эти симптомы. Похоже на грипп. Разве не я шутила пару дней назад, что заразила его гриппом? Прикоснувшись к его лбу, я вздрогнула от сильнейшего жара.

– У тебя есть градусник? – спросила я.

Он закрыл глаза и кивнул, вытаскивая руку из-под простыней, под которыми лежал, и указал на тумбочку. Конечно же, на краю был белый градусник. Я попросила его открыть рот, и, установив таймер, расположила градусник под его языком. Даже без этого маленького приспособления я знала, что он был слишком горячим. Я провела рукой по его лбу и волосам, только чтобы стереть пот с его лица.

– Чувствую себя ужасно, – прохрипел он, дрожа.

Несколько мгновений спустя градусник запищал, и, вытащив его изо рта, я нахмурилась. Тридцать девять и пять. Очень не хорошо.

– Тристан, как давно тебя лихорадит?

– Давненько.

Я вздохнула. Моя мама умерла, когда мне было одиннадцать, и, хотя Фрэнк, мой отец, делал для меня все возможное, мне пришлось научиться заботиться о себе. Десятки раз я болела и оставалась дома одна, чтобы он не пропустил работу. Мы нуждались в деньгах, а его работа не включала оплачиваемый больничный за пребывание дома с больным ребенком. К счастью, пока мама была жива я уделяла достаточно внимания тому, чтобы изучить основы ухода за собой и лечения от большинства болезней, не посещая врача.

– Горло болит?

Тристан закрыл глаза и несколько раз сглотнул.

– Нет, я просто хочу пить.

– Открой рот, мне нужно посмотреть твое горло, – потребовала я, просто чтобы убедиться, что на нёбе нет гребаных белых точек, которые бы означали, что у него стрептококк.

Тристан снова что-то проворчал, прежде чем открыть рот. Света от лампы было достаточно, чтобы разглядеть заднюю стенку, которая выглядела достаточно хорошо. От меня не ускользнуло, что у него даже пломб на зубах не было. Я постучала по его подбородку, чтобы он мог закрыть рот.

– Думаю, у тебя грипп, ясно? Я могу отвезти тебя к врачу, если хочешь, или же помогу поправиться здесь. Тебе решать.

Он приоткрыл потускневший зеленый глаз, покосившись на меня.

– Это ты заразила меня гриппом? – хрипло спросил он.

– И как, черт возьми, я бы заразила тебя?

Он издал короткий, сухой смешок.

– Вечеринка Джоша, – напомнил он мне.

Я фыркнула. Он вспомнил, как пил мою водку с клюквой, а я пошутила, что у меня грипп. «Скорее всего, кто-то из близких задниц его и заразил», решила я.

Закатив глаза, я начала стягивать с него одеяло, в которое он был укутан. Он застонал.

– Полегче. У меня все тело болит.

– У тебя слишком высокая температура, чтобы кутаться, – сказала я ему. Я потянула на себя одеяло, оставив только белую простынь, которая была плотно обернута вокруг его тела. Я стянула и ее. И, как идиотка, застыла.

Я видела достаточное количество красивых тел; трое моих бывших были спортивными и подтянутыми. Моя коллекция фильмов состояла из тех, в которых снимались горячие полураздетые актеры. Я смотрела «300 спартанцев» около пяти раз в кинотеатре с Николь и еще раз двадцать на DVD. Джош и я смотрели «Тора» шесть раз и всегда пускали слюни. Можете считать, что в плане поглазеть на красавчиков мне опыта не занимать.

Но ничто не могло подготовить меня к такому.

Тристан лежал поперек кровати в одних боксерах. В маленьких черных плавках, которые нисколько не прикрывали большие, мускулистые бедра. Его грудь была идеальной, накаченной и твердой, с редкими темными волосками. Но его пресс – Святой Грааль всех прессов. Четкая прорисовка из восьми кубиков, которую можно было увидеть только в рекламе «Аберкромби». V-образные мышцы живота исчезали под полоской нижнего белья. А затем мой взгляд инстинктивно остановился на выпуклости, которую прикрывал черный хлопок. Ядрён батон. В мыслях сразу пронеслись слова Джоша. Ты Анаконда, потому что все мы знаем, что скрывается у тебя в штанах.

– Нравится то, что ты видишь? – тихо поддразнил Тристан.

Я перевела взгляд на его ухмыляющиеся губы и нахмурилась. Почему я решила, что он будет не таким наблюдательным, как раньше?

– Заткнись и вставай.

Он устало усмехнулся и уперся руками по обе стороны от своего идеального торса, чтобы подняться. Мои глаза тут же вернулись к его прессу и к движению мышц, которые напряглись, когда он сел. Я поняла, что у меня на одних только бедрах жира больше, чем во всем его теле. Поворчав, он переместился, свесив ноги с кровати.

– Думаешь, мне не нужно к врачу?

– Ну, если ты хочешь, – сказала я ему, но на самом деле пялилась в этот момент на мышцы его бицепсов и трицепсов, словно человек на грани обезвоживания, впервые увидевший воду.

Тристан провел рукой по своим каштановым волосам и вздохнул.

– Мне так хреново, Кэт.

– Тебе хреново, но держу пари, ты не выпил ни одной таблетки, так? – Я знала, что он этого не делал. Когда болел мой отец, он отказывался принимать лекарства. Даже «Тайленол» не жаловал. И все остальные мужчины, с которыми я когда-либо сталкивалась, вели себя точно так же.

– Нет, – сказал он с усталой гримасой.

– Тогда вставай. У тебя слишком высокая температура, и нам нужно ее сбить. Для начала прими холодный душ.

Тристан встал и медленно направился к открытой двери напротив своей кровати. Ванная комната оказалась большой, ярко освещенной и современной, не смотря на простецкий стиль дома, в котором он жил. В глаза сразу бросались душевая кабина со створками из прозрачного стекла и две раковины. Я сделала вид, что осматриваю ванную, но при каждом удобном случае украдкой поглядывала на отражение Тристана в большом зеркале. Открыв створки душевой, он начал возиться с кранами.

– Совсем холодный?

– Совсем.

Он прикрыл глаза ладонями и хмыкнул.

– Я так ослаб, – простонал он. – Пытался позвонить Калуму, но он не отвечает, а мои родители на этой неделе в Нью-Йорке. Иначе я бы не просил тебя приехать.

Я с трудом верила, что в его жизни не было никого, к кому он мог бы обратиться, кроме родителей и Калума. У меня есть три сучки и Райан. Я всегда могла на них положиться, а мой отец жил всего в нескольких часах езды. Мне было жаль его, но я также задавалась вопросом: почему ему больше не к кому обратиться? Думаю, он встретил достаточно людей в своей жизни, чтобы найти кого-то достойного, кому мог доверять.

– Не парься об этом, Магеллан.

Тристан попытался улыбнуться, но он чувствовал себя настолько паршиво, что улыбка не коснулась его глаз.

– Спасибо, Кэт.

Я смотрела, как его руки легли на резинку боксеров. Он зацепил ее большими пальцами, а затем начал стягивать ткань вниз.

Боже мой.

Я не знала, куда смотреть: на него или в сторону. Поэтому прошипела:

– Ты что творишь?

– Собираюсь принять душ, – небрежно сказал он, но его взгляд при этом был игривым и напряженным, когда он уставился на меня в отражении зеркала. Тристан едва ли не призывал меня посмотреть вниз. И соблазн был высок, потому что казалось все уже видели его, кроме меня. Он не стал ждать, пока я решусь, и повернулся, чтобы зайти в душ. Его идеальная округлая задница так и дразнила меня. И я все еще видела его через прозрачные створки, а так как он принимал холодный душ, то и запотеть они не могли, не создавая никакого барьера в виде испарения.

– Уф… У тебя есть комплект чистых простыней? – пробормотала я, глазея на стройную фигуру, отвернувшуюся от меня и стоявшую, как статуя, под потоком воды. Как будто он знал о моей внутренней дилемме, связанной с разглядыванием его пениса. Что, если бы я увидела его, и это погубило бы все шансы для остальных?