Текст книги "Табу (СИ)"
Автор книги: Marian Felis
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
Глава 29
Терпение закончилось, и я пулей влетела в кабинет. Разъярённая Лана гневно сверкнула зелёными глазами, сжала губы в тонкую полоску и бросила с максимумом недоверия:
– Надеюсь, сегодня вы соизволите довезти Эву до дома, чтоб она на трупы не смотрела? Или мне это самой делать?
– Я помогу ей добраться, – прошипел сквозь зубы мужчина, развернулся и стремительно влетел в свою стеклянную крепость. Опустил жалюзи, но дверь при этом оставил открытой – с явным намёком. Калашникова только отрешённо кивнула, назвала шефа глупым чурбаном и позорно сбежала, прикрывшись важными делами. Хотя по времени она должна была как раз вернуться со встречи и освободиться.
Подруга оставила меня разбираться с проблемами. Пришлось взять себя в руки, поправить немного мятую юбку, успокоить нервы и отправиться на казнь. По крайней мере, в тот момент мне казалось, что Кирилл Витальевич непременно станет кричать и возмущаться – ведь Светка не имела права влезать в наши "недоотношения". И вообще не должна была ничего знать.
Тихой сапой я проникла в кабинет и вздрогнула от громкого приказного тона:
– Закрой дверь.
Резкий переход на "ты" и грубость в голосе не предвещали ничего хорошего. Вряд ли мужчина неожиданно достал бы из ящика грамоту, торжественно вручил и присвоил мне звание лучшего работника месяца. Таким тоном обычно увольняют или делают серьезный выговор.
Только вместо крика и претензий шеф обхватил голову руками, растер ладонями лицо и вымученно улыбнулся. Под красивыми голубыми глазами залегли темные круги, и в каждой морщинке читалась вселенская усталость.
– Что происходит? – прошептал охрипшим голосом Коршун и откинулся на спинку кожаного кресла. – А то я совсем перестал понимать.
– Ничего не происходит, – всё ещё обиженно фыркнула, разместилась на диване и сложила руки на груди в знак протеста.
Он ведь не приходил ночевать! И Машка ему явно наплела с три короба. Да и Беловой точно не было дома в одну из ночей, когда начальник не явился. Неутешительные выводы напрашивались сами.
Словно раненый зверь он взвыл, сорвался с места и за пару секунд оказался совсем рядом со мной – грозно нависая сверху и припечатывая ледяным взглядом.
– Либо ты говоришь все претензии мне в лицо, либо…
– Что? – отважно вскинула голову и ухмыльнулась. – Что же ты сделаешь? Уволишь? На каком основании?
Меня понесло. На лице Кирилла Витальевича отразилось недоумение и страх, он отпрянул на пару сантиметров и отчего-то уставился на мои губы.
– Или вам Машка уже напела в уши?
– Да причем тут Белова? – взревел мужчина. Отчаянно и горько. – У меня она в печенке уже сидит! Я хочу поговорить. Нормально, как два взрослых человека. И услышать всю правду.
Коршун выжидающе уставился на меня и облегчённо выдохнул после ответного кивка. Легко улыбнулся, снова просканировал моё лицо, уделив особое внимание губам, и строго уточнил:
– Ты ведь соврала про мужчину тогда?
– Зачем тебе это нужно знать? – ляпнула в ответ, на что получила громогласное: “Эва!” – и вздрогнула. Взгляд стал колючим и холодным, он ясно давал понять, что требуется только правда. От безвыходности рявкнула. – Да, соврала. И что такого?
Кирилл Витальевич тяжело вздохнул, явно пытаясь сдержать эмоции и общаться спокойно.
– Тогда где ты была всю ночь?
Казалось, в такой ситуации признание – худший исход, поэтому недовольно отзеркалила вопрос:
– А где ты был всю неделю каждую ночь?
– Эва, – проскрежетал мужчина и ещё сильнее опустил голову, таким образом, что наши глаза оказались на одном уровне. – Сперва ответь на вопрос. Где ты была той ночью и про какие ещё трупы говорила твоя подруга?
Не выдержала и отвернулась, лишь бы только не замечать разочарование и обиду в голубых глазах. Но ведь это я должна была расстраиваться и злиться!
– В полицейском участке, – пожала плечами с напускным безразличием, будто меня ни капли не беспокоил тот факт, что пришлось столкнуться с маньяком. Вкратце рассказала, что происходило в ту ночь. И тут же припомнила. – Вообще-то я не просто так потащилась тогда в парк, это было из-за тебя.
Коршун поднял брови от удивления.
– Я слышала, как вы с Машкой разговаривали у лифта. Она сказала, что была в клубе и целовалась в лифте с незнакомцем, и ты поверил. А потом не приходил ночевать всю неделю. И в один из дней Беловой ночью тоже дома не было. Скажешь, совпадение?
С вызовом уставилась на Кирилла Витальевича. Его лицо – хмурое и сосредоточенное – прояснилось, на губах заиграла лукавая улыбка, в уголках глаз появились маленькие морщинки.
– Конечно, совпадение, – легко согласился. – Я всю неделю в офисе ночевал. Не хотел приходить и видеть пустую квартиру, думал, что ты уже вовсю у мужчины живешь. А Беловой тогда сказал, что точно могу определить девушку, с которой был. Ведь у неё есть очень интересная родинка.
Мой рот приоткрылся от удивления и недоверия.
– Ты её разглядел в темноте и запомнил? Как?!
Мужчина рассмеялся, встал на колени, ласково провел большим пальцем по щеке, наклонился так, что губы едва касались моего уха, и горячо прошептал:
– Я узнал тебя сразу, как только увидел. По глазам. Потом заметил у тебя дома знакомую блузку, и картинка окончательно сложилась, – он, будто искуситель, провел широкой ладонью по моей руке вниз и снова вверх, задержался на шее и ласково пробежал пальцами по коже. – Ты очень красивая, я говорил?
Два сердца громко стучали в тишине офиса. Впервые в жизни мне стало плевать на тот факт, что нас могли застукать. Потому что упускать шанс было бы преступлением.
– Слова-слова, Кирилл Витальевич. Их слишком много. Женщина может состариться, пока вы болтаете.
Это стало триггером, ведь шеф не просто перестал говорить, он без промедления бросился в атаку – жадно поцеловал. Цепко и в то же время аккуратно ухватился пятерней за волосы, второй рукой нащупал мою талию и притянул к краю кожаного дивана, прямиком в свои жаркие объятия.
Воздуха не хватало, крышу срывало, и хотелось только продолжения. Немедленного и безрассудного. Я цеплялась за крепкую шею, царапала, кусала пухлые губы и забывала обо всём на свете. Обхватила ногами торс мужчины и прильнула так близко, как только могла.
Кирилл тихо замычал, горячая ладонь проскользила по икре, поднялась по бедру и нырнула под юбку, а пальцы неуверенно замерли у границы трусиков. Он ждал ответ и не двигался дальше.
С трудом мне удалось оторваться от шефа и уточнить:
– Ты говорил, что отношения с коллегой для тебя табу.
– Плевать на запреты и рамки, – прохрипел Коршунов. – Ты стоишь того, чтоб их нарушить.
Облегченно выдохнула в его губы и пробормотала между лёгкими, почти невесомыми поцелуями:
– Но мы в офисе. Тут как минимум камеры.
– Они уже три дня не работают, – отмахнулся он и крепче поцеловал. Так, что крышу сорвало напрочь, и все стоп-краны разом отказали. Я отвечала Киру с безграничной страстью и жаждой. Мы, словно два странника в пустыне около колодца с водой, приникли друг к другу и не отрывались. Оставались лишь чувства, бешено колотящееся сердце и желание.
В какой-то момент я поняла, что Кирилл меня поднял и аккуратно посадил на край своего стола. Раздался звон и скрежет от рассыпавшейся по полу канцелярии, но отвлекаться на эти мелочи не было настроения.
Даже если бы кто-то из нас захотел поставить точку, уже вряд ли бы получилось. Сил на остановку не осталось, мы настолько растворились друг в друге, что стали на какое-то мгновение неотделимы. Шершавые ладони сминали ягодицы, поглаживали бёрда, обжигали и заставляли плавиться. Я отчаянно жаждала большего, с нетерпением кусала губы, нервно дёргала манжеты и воротник, пыталась снять рубашку с подтянутого мужского тела. Кирилл, к счастью, быстро сориентировался и помог расстегнуть пуговицы, после чего я сразу запустила руки под ткань.
Мои стоны и крики удовольствия разносились по этажу, и Коршунов наслаждался этим, улыбался и ловил рваные вздохи губами, истязал, кусал. Скопившееся между нами напряжение наконец вырвалось, накрыло горячей волной, заставило выгибаться дугой и отчаянно цепляться за плечи мужчины.
– Нам срочно нужна кровать, – шептал Кир на ухо и нежно поправлял на моём плече спавшую лямку бюстгальтера. Аккуратно помог поправить одежду, не переставая ласково целовать мои губы.
– Это можно устроить, – улыбнулась безмятежно.
Словно до безумия влюблённые школьники, мы хихикали, пробирались на выход и не выпускали друг друга из объятий. Уборщица, которую мы встретили на лестнице, недовольно поцокала и тяжело вздохнула. Но Кириллу было всё равно, он только рассмеялся, подхватил меня на руки и побежал вниз по лестнице.
– Мы же упадем! – визжала, вцепившись в шею.
– Не бойся, не уроню.
Он словно играючись дотащил меня до автомобиля и посадил на сиденье. Бережно пристегнул и сам нырнул в машину.
На улице стемнело, и мы без пробок добрались до дома. Попеременно целуясь и передвигаясь почти вслепую в квартиру. Без обсуждений отправились на кровать, как и хотел шеф.
Только через пару часов уставшие и порядком голодные мы оказались на кухне в поисках провизии. Так как целую неделю Кирилл не появлялся, то и продукты покупать я не спешила. Запасы в холодильнике заметно истощились. Мужчина с грустью обвел взглядом пустые полки, достал яйца с помидорами и взялся за поздний ужин.
Мы обсуждали всё на свете, задавали друг другу вопросы, которые до этого не решались озвучивать, расслабленно нежились в ванной, засыпали вместе. Выходные внезапно обернулись сказкой – яркой и красочной. Я ощущала себя настолько счастливой, что хотелось кричать об этом всему миру. Казалось, Кирилл полностью солидарен в этом вопросе.
В понедельник окрыленные мы неслись в офис, ведь уже безбожно опаздывали. Коршунов отмахивался от проблемы и ворчал что-то о том, будто ему это позволено. И я соглашалась, деловито кивала головой, однако поторапливала мужчину. Не хотелось допускать слухов на работе, этого добра у нас и так хватало с лихвой.
Я бежала по лестнице в попытке оторваться от шефа и выиграть желание, но он не отставал. В итоге ввалились на этаж одновременно и сразу же наткнулись на тяжёлый недобрый взгляд Борщева.
– Оба в мой кабинет.
Стоило остаться с Колобком наедине, как тот скривился, обвел нас взглядом, полным презрения, тяжело вздохнул и торжествующе бросил:
– Что ж, господа, вы доигрались. С сегодняшнего дня оба уволены.
Глава 30
Мы испуганно переглянулись.
К сожалению, Борщёв чувством юмора не обладал, поэтому в стенах офиса если и шутил, то крайне редко. Однако его довольный вид и едкая ухмылочка кричали о том, что смеяться не придётся. Впереди нас ждали только слёзы и боль.
Он пробежал сальными глазками по Коршуну, потёр руки и пробасил:
– Никогда бы не подумал, что такой человек может работать на две компании. Хуже всего, что вы, Кирилл Витальевич, предали нас ради “Сферы”! – мужчина хлопнул ладонью по столу, отчего я испуганно вздрогнула и вжалась в бок Коршуна. Тот, казалось, абсолютно спокойно реагировал на предоставление босса и не был ни капли удивлен подобным исходом.
– Как же вы могли? – укоризненно качал головой Семён Михайлович и недовольно надувал щеки.
Вместо ответа Кир только фыркнул. Я аккуратно покосилась на мужчину и поняла страшную правду: ему было всё равно.
Тяжело сглотнула и представила себя без стабильного дохода. Конечно, бабушка бы с радостью помогла, она никогда не могла отказать любимой внучке. Но поиски нового места грозились затянуться, а я не хотела сидеть на её шее долго.
– Неужели вам нечего сказать? – удивился Колобок и обидно дёрнул губой. – Совсем? Даже не хотите узнать, где прокололись?
Он вздернул бровь и явно ждал хоть какой-нибудь реакции. Пусть почти незаметной. Признаться, я тоже этого ждала. Потому что крохотная надежда, что меня могут оставить в компании, таилась глубоко в душе.
– И как же вы узнали? – скучающим тоном уточнил Кирилл. Больше из вежливости, чем от реального желания.
Борщев довольно крякнул, протер платком покрытую испариной лысину и важно начал:
– Всё очень просто: вам не стоило встречаться с дочерью врага на глазах у всех! – мужчина снова хлопнул мясистой ладонью по столу, отчего органайзер с ручками задребезжал. – А уж после слежки всё встало на свои места. Вы шпионили за нами с самого начала и специально подослали того курьера с контрактом!
Кирилл слабо улыбнулся и сдержанно кивнул. Не комментировал слова шефа, наверное, не хотел сделать хуже.
– Ну, как вам? Не предполагали такого исхода? – самодовольно потирал руки Борщев и внимательно сканировал Кира.
– Не предполагал, – согласился Коршун.
Повисла тяжёлая тишина. Мужчины многозначительно переглядывались и молчали, словно мысленно обсуждали важные вопросы и не посвящали в них меня. Наконец Колобок оторвался от своей главной мишени и заметил меня. Нахмурился, строго поджал губы и тихо заговорил:
– А от вас, Эвелина, я такого совсем не ожидал! Лучший сотрудник отдела, и вдруг – на тебе! – предатель. Сначала, признаться, со стороны ваши отношения казались фарсом. Но вы оба доказали обратное. И я впервые задумался о том, что смешивать работу и личное неправильно. Стоит изменить наше правило по поводу отношений, должно стоять обязательное табу относительно романов на работе.
– Она ничего не знала, – нервно прорычал вдруг Кирилл. Кадык дернулся, ладони сжались в кулаки – на мгновение мне показалось, что он готов броситься на Борщева, лишь бы только защитить от той же участи.
Семён Михайлович удивлённо приподнял брови, поцокал языком, перевел тяжёлый взгляд с напряжённого Коршунова на меня и сдержанно уточнил:
– Это правда?
– Она тут не причем, – рявкнул мой доблестный защитник и сделал маленький угрожающий шаг в сторону стола босса.
Тот то ли от страха, то ли от удовлетворения каркнул и проигнорировал выпад Кирилла.
– Ну так что?
– Это правда, – прошептала тихо. Коршун едва слышно выдохнул и замер, когда я уже увереннее продолжила. – Но только сначала. Потом обо всём догадалась.
Борщев закивал часто, как китайский болванчик, размашистым движением достал из ящика пару листов бумаги, бросил их на край стола, следом ручку, и строго отчеканил:
– Хорошо, что вы признались. Я это уважаю, поэтому дам вам обоим шанс написать по собственному. Конечно, вам, Кирилл Витальевич, мне бы не хотелось идти на уступки, но зная, кто ваш отец, портить вам трудовую книжку кажется бессмысленным и даже опасным. Тыкать палкой в спящего медведя я не собираюсь и прекрасно осознаю, на что способен ваш папочка. Я ведь далеко не дурак.
Без лишних слов Коршунов сел на стул и принялся за заявление. Он аккуратно выписывал каждую букву, словно оттягивал момент. Будто отсрочка на пять минут могла что-то изменить. Когда он наконец завершил и встал, я с опущенной головой сделала шаг к столу и наткнулась на выброшенную вбок руку Кирилла.
– Вы наказываете Эву только из-за меня, не надо. К тому же отдел рекламы без неё не справится, вы должны это понимать, – спокойно попросил и выразительно добавил тоном самого Колобка. – Вы же не дурак.
Кир ходил по тонкому льду. Я это понимала, а уж недовольно скривившийся Семён Михайлович и подавно. Однако результата его выпад не принёс.
– Лучше уходите по-хорошему. Вы оба.
Быстро написала заявление, встала и с гордо поднятой головой вышла из кабинета.
В душе скребли кошки. Я мечтала просто расплакаться, размазывая слёзы и тушь по щекам, в голос, заикаясь от собственных чувств, но не могла себе этого позволить. Не в офисе, не на глазах у Кирилла и бывших коллег. Не в этой жизни.
Практически влетела в опенспейс, подошла к своему столу и под недоумённые взгляды коллег начала методично складывать вещи в сумку. К счастью, там лежала только мелочёвка: тетради и блокноты, письменные принадлежности и прочая мелкая канцелярия. Ребята все затихли, особенно после того, как по кабинету ураганом пронёсся Кир и скрылся в своём стеклянном замке.
Никто не решался говорить, а довольная Машка ехидно улыбалась и стреляла глазами в сторону Коршунова, словно имела все права на него. То ли оттого, что я выглядела слишком уж воинственно и отважно, то ли из жалости даже она не вступала в беседу. Хотя должна была уколоть в больное место.
Когда все вещи оказались упакованы, я с грустью обвела взглядом растерянных коллег и торжественно произнесла прощальную речь:
– Не думала, что такое произойдёт, но всё же мне приходится уходить. Удачи. Надеюсь, новый руководитель отдела будет толковым и не даст вас в обиду Борщёву. Всем пока.
Старалась не думать о том, как выгляжу со стороны. Не хотелось показывать слабость, тем более при Беловой. Поэтому спокойно спустилась по лестнице вниз и остановилась около знакомой иномарки. Кирилл явился через десять минут, в руках нёс сиротливый ноутбук. Он сдержанно кивнул и залез в автомобиль, словно ничего не произошло, хотя у меня в тот момент из груди вырывались ругательства и крик. Потому что это было несправедливо.
– Я не думал, что всё так получится, – пробормотал виновато мужчина, схватился за руль так, что побелели пальцы, и отвернулся. Я не могла распознать его эмоции.
Жалел ли он о том, что уволили его? Или же что по касательной задело и меня? А может о том, что связался со мной зря – ведь даже наличие отношений не помогло остаться в должности.
– Какие данные ты сливал? – откинулась на кожаное сидение и прикрыла глаза. Внезапная усталость накатила высокой волной, захлестнула и припечатала, не давала двигаться.
Коршун отмахнулся, явно не желая обсуждать скользкую тему. Однако отступать стало поздно – мы уже поплатились за принятые решения. Он – за предательство, а я – за молчание.
– Ничего я не сливал, – признался наконец Кир.
– Можешь не врать, нас всё равно уволили. К тому же я не стану тебя сдавать в любом случае, – рассуждала негромко, будто нас могли подслушивать. Но на парковке не было ни души.
Мужчина усмехнулся.
– Я не вру.
Слова резанули лезвием по сердцу. Я резко распахнула глаза и недоверчиво уставилась на Кира. Слишком расслабленный и открытый для вранья. Разве такое возможно?
Картинка не складывалась. Он совершенно точно встречался с тем странным парнем, передавал какие-то данные. Это не могло быть совпадением.
– Как же курьер? Ты точно сливал какую-то информацию, – давила уверенно я.
– Да, только к компании это не имеет отношения, – рассмеялся тихо мужчина. – Моему отцу в данный момент интересно только одно – Лизка. И он настоятельно просил следить за ней и докладывать о каждом шаге.
Наконец всё стало ясно. Коршунов пожал плечами, будто это ничего не значило, и натянуто улыбнулся. Теперь другой вопрос пробрался в мысли.
– Погоди, то есть ты сдал сестру?! – почти взвизгнула.
К счастью, Кирилл реагировал спокойно, без упреков и лишних эмоций. Как самый настоящий робот.
– Нет, конечно, мы с Лизой договаривались, какая информация будет доходить до отца, – пояснил терпеливо. Так обычно учителя общаются с непоседливыми детьми.
Чем больше у меня появлялось сведений, тем меньше я осознавала реальность.
– А почему тогда ты не сказал всё Борщёву? Тебя же уволили без причин и меня тоже! – возмущалась и дальше.
Мужчина вздохнул и поджал губы. Завёл двигатель, включил навигатор и пояснил.
– Он бы всё равно не поверил, уже неделю меня работой закидывает и пытается сбагрить. Я ему не понравился в тот момент, когда заявил, что отношения и работа не должны быть никак связаны. И что иногда наличие отношений отрицательно влияет на эффективность сотрудников. Колобок со слюной у рта доказывал обратное. В его мире может быть только так. А в моём иначе.
Он окинул меня задумчивым взглядом и вздохнул.
– Ещё мне кажется, что Семёну Михайловичу очень не понравилось то, что мы начали встречаться. Фиктивно или нет – не важно. Сам факт его бесил.
Автомобиль тронулся с места, и я полностью погрузилась в собственные мысли.
Колобок был прав в некоторых вещах. Первое: то, что мы ушли по собственному, намного лучше. Иначе бы он нас обоих со свету сжил. Накидал бы тупых задач, заставил заполнять бесполезные отчёты, потом бы просил переделывать. Второе: отца Коршунова стоило бояться. Поговаривали, что в девяностые он участвовал в криминале, который до сих пор его не отпускал. Поэтому “Сфера” в качестве места трудоустройства отпадала сразу. И, наконец, третье: смешивать личное и работу действительно не стоит. Могло выйти боком. Как мне.
Вслух озвучивать выводы не рискнула, спрятала всё подальше и постаралась расслабиться. Казалось, впереди ждали глобальные перемены. Кирилл наверняка понимал этот мандраж. Ведь и он остался без финансовой поддержки.
Седан плавно затормозил на знакомом пятачке. Словно прочитав мои мысли, Коршунов повернулся и ласково уточнил:
– Куда планируешь устроиться? В “Сферу”?
Отчаянно затрясла головой. Знакомство с отцом парня пугало не столько, сколько тот факт, что я накричала на Морозова при первой встрече, ведь он беспардонно облил меня из лужи.
– Ни за что на свете! Уж лучше на коленях за Колобком ползать.
Кир задумчиво пожевал губу и внезапно предложил:
– Может, к Светке сходишь вечером? Выплеснешь эмоции.
Я улыбнулась и кивнула. Разве мне могло настолько повезти с понимающим мужчиной? После обеда я отправилась домой к Калашниковой, так как подруга согласилась вернуться пораньше, но в итоге простояла под дверью в её жилище два часа и с сожалением поплелась к себе. Ланка маякнула, что появилось очень важное неотложное дело, из-за которого сильно задержится.
Вместо вечера с подругой я зашла в магазин, купила большой творожный торт и побежала помогать Киру пережить увольнение. Но дома меня ждал неприятный сюрприз – пустая квартира без признаков нахождения мужчины в ней и горькое одиночество.
