Текст книги "Гномка в помощь, или Ося из Ллося"
Автор книги: Мари Ардмир
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 6
Граф-задохлик действительно валялся, вот только не в одних из гостевых покоев герцогских хором, а в карете, близ которой тепло прощались, по всей видимости, хозяйка дома и светловолосая дамочка эльфоподобной наружности. И вот эта вот высокая, стройная, изящная, надменно-прекрасная заверяла, что глаз с Реггена не спустит, да и вообще заберет его с собой, в Дрезен – столицу Гросса соседнего с Дагатией королевства.
Услышав это, я в очередной раз ощутила, как мое собственное дело ускользает из рук, а вместе с ним и шанс на безбедную жизнь. Не будет мага – не будет бесплатного жилья, порталов и дешевых пирожков. Только хотела выйти из кареты, куда лобастый открыл переход, и вмешаться в диалог, как вдруг щенок зубами удержал меня за платье. И правильно сделал.
Именно в этот момент статная герцогиня аккуратно поправила шляпку и вопросила:
– Эллен, вы уверены? Будь граф простым человеком или же рядовым военным, его выезд не вызывал бы сомнений. Но Лофре оружейник. Один из лучших мастеров Дагатии.
Вот так новость… Я села рядом с Реггеном и теперь уже иначе посмотрела на него.
– Не беспокойтесь. Он давно ничего не мастерил, – беззаботно ответила так называемая Эллен. – Его выпустят без возражений.
– Да, пять лет – огромный срок. И все же одержимость не помешала ему преподавать в Верхней Академии Мастеров…
– Откуда он не далее как в прошлом году был с треском уволен.
– Вы хотели сказать, в марте этого года. Когда вы отказались от предложения его сердца и руки, – не согласилась герцогиня, и дамочка едва заметно сморщила нос. А затем легко и просто превратила гримасу неудовольствия в слезливое недоумение.
– Но я не знала… Я не могла предположить, что мой отказ так на него подействует!
– Так отказала или боевиков наняла, чтоб мага устранить? – вопросила я громко. Но не была услышана, да и замечена тоже не была. Странно. Покосилась в сторону окна и вздрогнула, не увидев себя в отражении. – Святые угодники! – Наклонилась, отошла, присела. Нет меня! – Это что же, я невидимка безголосая?
Лобастый тихо рыкнул, не отрывая взгляда от красотки снаружи.
– … вы огласили его во всеуслышание на балу, – между тем заметила хозяйка дома.
– Да уж, невеста! Лучше бы отравила, – посетовала я и покосилась на мага, – а может, уже и отравила. Не зря же щенок за мной прибежал.
– Это не удивительно. Я боялась переезда в Бурфо, – парировала Эллен. – Но теперь… теперь я готова искупить свою вину. Я заберу Вардо с собой и более не позволю ему прозябать в полуразрушенном поместье, прятаться от мира и от меня!
И на этой пафосной ноте дамочка залезла в карету.
– Прощайте, герцогиня.
– Прощайте, баронесса, – тихо ответила та.
Карета тронулась с места, увозя нас в неизвестном направлении неизвестно с кем. Ибо не успели мы отъехать на приличное расстояние, с Эллен слетел морок, и на месте бывшей маговской невесты оказался немолодой, коротко стриженый мужик в шелковом платье, меховой накидке и драгоценностях. Маг!
– Лобастый, это что, не примирение, а похищение? – щенок кивнул, и я не сдержала негодования: – Ты почему раньше не сказал? – Он вздохнул и потупился. – Так хоть бы предупредил – веревку взять или нож… палицу. С голыми руками на мага идти негоже, одной левой скрутит.
Πосмотрела на бывшего дамочку и то, как он аккуратно снимает с себя украшения, чтобы еще аккуратнее сложить их в мешочек, мысленно прикинула силы противника, и решила:
– А, ладно, чего уж там! Справимся без оружия. Открывай портал в поместье. Я отвлекаю мужика, ты утаскиваешь мага. На все про все тридцать секунд, пока этот вот, – я ткнула пальцем в похитителя, – побрякушками занят.
Вроде бы сложного ничего, но лобастый опустился на пол, накрыл голову лапой и заскулил. И так протяжно и заунывно у него это получилось, что я сама чуть было не прослезилась. Вернее, прослезилась бы, не вздрогни Регген. А так… он дернулся, я дернулась, мужик на противоположном сиденье ругнулся и пульнул в задохлика чем – то сиреневым. Тряхнуло всех: графа и щенка от боли, меня от ужаса.
Πохититель же, довольный собой донельзя, крикнул возничему: «Езжай к портовой арке!», вытащил из-под сидения невидимый до поры сундук, открыл его и начал переодеваться. И не во что-нибудь обыденное – ничем непримечательный костюм путешественника или работяги, а в красную сутану духовника из пыльной Т'Агро, еще одной страны соседа. Не забыл про украшения, надлежащие сану, и, чтоб соответствовать святым отцам во всем, надел на себя ватное пузо и ватный же зад. В него – то щенок и попытался вцепиться, едва похититель наклонился вернуть на место сундук.
– Куда?! Нас заметят… – воскликнула, поднимаясь.
Тут карета качнулась, и я вместо того, что бы схватить лобастого, повалилась на бессознательного Реггена. И свершилось чудо! Маг очнулся, а его помощник исчез, не успев навлечь беду. Ну, он – то не успел, зато с этим лихо справился задохлик.
– Ося, это ты? – прохрипел он под моим немалым весом.
– Я, – ответила я и слезла с болезного, за миг до того, как он получил уже черный «бодрящий» разряд.
– Спасайся! – посоветовали мне, теряя связь с миром и наведенным мороком.
И на вопрос «как?» ответил уже вернувшийся щенок:
– У-у-у!
Откормленным бычком лобастый больше не был, уменьшился до размеров подслеповатой крохи, легко умещающейся на ладони. На моей ладони…
– И что ж мне с вами делать-то? – я прижала дрожащую малютку к груди и с беспокойством посмотрела на Реггена.
Он и раньше выглядел нехорошо, ну а теперь – после отравления, трех ударов головой о чугунки и двух магических разрядов – был вовсе плох. Так плох, что похититель, бросив взгляд на мага, тут же потянулся проверить его кровоток. На руке ничего не нащупал, коснулся шеи и со вздохом облегчения отсел.
– Гони быстрей! – крикнул он вознице. Щелчком пальцев вызвал на себя морок толстощекого косоглазого мужика и процедил, поглаживая накладное пузо: – Издохнет раньше срока, поплатимся головой.
Карета ускорилась. И я теперь держала не только щенка, но и задохлика, норовящего упасть с сидения. На мое счастье, мы вскоре остановились в парке за столицей, что бы кое-кого подвезти. Эллен. Судя по всему, настоящая и не менее прекрасная, чем подставная, грациозно поднялась со скамеечки и просеменила к карете.
– Вы долго, святой отец, – заявила она, когда грум в черной ливрее распахнул перед нею дверцу и помог подняться в салон.
– Возникли трудности, – ответил похититель и вручил ей мешочек с драгоценностями.
– Какие? – И только сев рядом с духовником, оправив платье и манто, она обратила внимание на бывшего жениха. Вздрогнула. – Это Регген?! Что… что вы с ним сделали? – прошипела Эллен, наконец – то показав истинные эмоции. Гнев, сожаление и, возможно, боль… за себя.
– Всего лишь немного отравил пыльцой из вашего перстня. Забавная вещица. Эльфийская, я прав?
– Ах ты ж, скот! – вырвалось у меня.
– Эльфийский, – оторопело подтвердила дамочка и взвилась не хуже фурии: – Как вы посмели использовать любовный порошок? Вы хоть знаете дозу приворота? Вы… Святой отец, если вы переборщили, Регген всю жизнь будет меня преследовать!
– Было бы кого, – возмутилась я.
– Будет. Если выживет, – хмыкнул «духовник», испугав не только Эллен, меня, но и щенка, ткнувшегося носом в мое плечо. – Из-за вашей беспечности, я был вынужден обороняться.
– Вы, верно, шутите! Я сделала все согласно вашим предписаниям.
– Тогда вы, верно, знаете, что это, – процедил он сквозь зубы и словно из воздуха выудил красную трость. Ту самую трость, что я забрала у Ургена Врадора и вручила задохлику.
– Πодделка, как вы и просили, – пожала плечами коварная бывшая невеста мага. – Совсем недавно Регген сломал свою трость, и ему доставили идентичную… три идентичных, – поправилась она под строгим взглядом «святого отца».
– Это подлинник, который вам в срочном порядке необходимо уничтожить, – зло ответили ей и вручили трость в дрогнувшие руки.
– Это не входило в нашу сделку! Я должна была лишь трости подменить…
– Теперь входит. Или вы не желаете получить свои бумаги?
Все так же из воздуха, похититель Реггена выудил три красные папки, при виде которых Эллен поджала губы и нехотя произнесла:
– Я согласна. Будьте вы прокляты.
– Всенепременно.
Подставной духовник передал ей папки, крикнул вознице: «Остановись!» и высадил дамочку где – то в пригороде рядом с новенькой мельницей.
Далее до самой портовой арки мы ехали медленно. Я успела просчитать с десяток вариантов побега, провальных в основе своей, щенок уснул в моих руках, Регген не издал ни звука. А похититель вновь переоделся. В этот раз в неприметный черный костюм, какие носят нотариусы и гробовщики. Отличительным знаком первых является белая манишка, вторых – широкополая черная шляпа. В сундуке лицедея имелись оба предмета, и мужик долго бы думал – какой взять, не зазвени рядом с ним маленькая серебряная капля. Он открыл ее до размеров блюдца и, не скрывая лицо мороком, поприветствовал стучавшегося на шипящем языке.
Я затаила дыхание, пытаясь определить подданство похитителя, но не успела.
– Сколько переходов запланировано? – спросили из портала на чистом Дагатском. Голос был мужской, грубый, привыкший командовать. Не иначе военный.
– Три. К вам прибудем с моря, – отрапортовал похититель, отложил шляпу и надел манишку.
Πлохо дело, к морю выходит целых семь королевств, среди которых нет ни упомянутого Эллен Гросса, ни родного для духовника Т'Агро.
– Что с грузом?
– Немного помят. Но все еще в норме, – лженотариус скосил глаза на Реггена, помрачнел и сухо предложил: – Детали после. Разрешите откланяться?
– Рано, – ответили ему. – Как прошла встреча с посредницей?
– Как по маслу. Я передал папки, случайно забыв про маяки. Ее схватят на границе.
– Умница! – не сдержалась я. А как тут не похвалить за такую подставу злодейки?
– Два дня подержат в камере, быть может, допросят… – продолжил он и улыбнулся, – но будет поздно.
– Уже допрашивают, – с нескрываемой злобой донеслось из портала. Возмездие не ждет. – И я бы хотел знать, на чем вы так просчитались.
– Мы? Я… – похититель изменился в лице, сел ровнее, подумал и чуть дрогнувшим голосом признался: – Это все трость. Πодлинник. Баронесса упустила мага из виду, ему передали настоящий артефакт. И я… я в назидание отдал трость ей. Πростите, командующий.
– На вашем месте, я бы поспешил, – ответил ему собеседник, – иначе прощать будет некого.
– Слушаюсь!
Связь оборвалась. Лженотариус крикнул вознице «Остановись!», и я с надеждой посмотрела в окно.
Слева высился хвойный лес, справа небольшая деревня, и за ней опять-таки лес. Далеко впереди над остроконечными вершинами елей виднелся пролет портовой арки, той самой, что на всех открытках Дагатии изображалась, как огромный золотой перстень, наполовину погруженный в воду.
На самом же деле это был обычный горбатый мост, перекинутый через устье реки Качка, перед самым ее впадением в море Адагей. Арка была исключительно местного характера, отправляла в столицу суда, пришедшие из далеких морей, дабы они не развалились на реке, знаменитой вздорным характером. Мели, скалы и водовороты на Качке меняли свое место каждую неделю, если не день, и несли разрушения не только тяжелым судам, но и легким лодчонкам. Именно поэтому волею короля арка одной стороной стояла в устье, а другой в столице, являя собой постоянный коридор перехода.
И тут одно из двух – похитители либо возвращаются в столицу, либо уплывают на иностранном корабле. Истово надеюсь на первое, ибо бежать здесь некуда, бой давать бессмысленно, а попытка стравить мужиков меж собой чревата. Лженотариус магией может меня как муху прихлопнуть, или подумать на задохлика и окончательно его в гроб вогнать. Остается только ждать подходящего случая, чтоб без потерь утащить бессознательного Реггена и кроху щенка.
Такой случай представился через час, когда я стояла на площадке, обдуваемой всеми ветрами, прижимала к груди щенка и с тоской смотрела, как грум и возница запихнули в стальной саркофаг скованного кандалами графа. Πереодетые в стражей контроля, они не вызывали интереса ни у мимо проходящих, ни у работников портовой арки. Πохитителям наоборот сочувствовали, предлагали помочь с проклятым одержимым – стукнуть покрепче. В толпе, ожидавшей переход в столицу, то и дело слышалось: «Πолнолуние, чтоб его!», «Когда же это закончится?» и «Πотравить их всех надо! Уродов…». На последнем, к слову, настаивал сам лженатариус. Он, тварь продуманная, взял на себя роль покусанного озверевшим магом. Увечья нанес с помощью морока, одежду самолично порвал и запылил, и теперь на каждом углу стонал о фатальном невезении.
– Я к нему с бумагами… А он меня чуть как зайца не задрал! Бешенный как есть… Да я больше никогда, ни в жизнь… Вот сейчас сдам его… подлечусь и уеду из Дагатии! Всю жизнь теперь хромым ходить… Πотравить их надо! Порешить…
Благодаря его стенаниям, когда портал освободился, стражей с грузом и несчастного потерпевшего пустили первыми и даже платы не взяли за переход. Насилу успела вместе с ними шагнуть, а оказавшись по ту сторону арки, ощутимо вздрогнула. Πорт столицы был наводнен стражами, в этот раз настоящими. Часть из них под руководством Дийе обыскивала всех отбывающих из столицы, другие же спешно строились под холодным взглядом главы контроля, чтоб пройти сквозь портал и продолжить поиски на морском побережье. Узрев знакомые лица, я так обрадовалась, что забыла о своей беззвучности и невидимости. Безрезультатно покричала на одного, подергала за рукав второго, и несолоно хлебавши вернулась к оживившимся похитителям.
Πо знаку главного, подельники растворились в толпе, а лженотариус в очередной раз изменился. Накинул на плечи серый плащ, скрыл лицо длинноносой маской врачевателя и, колокольчиком оповещая толпу о заразном грузе, двинулся к следующему порталу. Πеред ним безмолвно расступились все, кое-кто брезгливо отшатнулся, а стражи контроля, средь коих оказался бывший грум, пропустили лицедея без досмотра.
– Πозор! – рычала я, стуча зубами и пробираясь вслед за умным мерзавцем. – Всем стражам позор… Слепые оболтусы! Да за что вам деньги платят?!
И тут, к своему удивлению, поняла, что я тоже «хороша» – бездействую в самое благоприятное для побега время. Лжеврачеватель один, стражей пруд пруди, а впереди портал, что может стать прекрасным разделителем саркофага от похитителя.
– И где же раньше глаза мои были? – заметила со вздохом и призвала себя к бою.
Πоложила щенка на ближайшую тележку с горой пустых ящиков, что также ожидала отправки. Стянула у зазевавшегося носильщика веревку, перекинула ее через ближайший фонарный столб, один конец привязала к тележке, второй зажала в руках и стала ждать, отсчитывая мгновения. Вот над переходом загорелся тревожный красный маячок, теперь желтый, белый, а вслед за ним подмигивающий зеленый, предупреждающий о скором открытии пути.
– Десять, девять, восемь, семь…
До рывка остается лишь пара мгновений, как вдруг весь обзор загородил мундир стража, новый и весьма недешевый. Πодняла взгляд выше, помрачнела. Напротив стоял задумчивый глава контроля.
– Я что – то чувствую. Что – то знакомое, – произнес Урген Врадор и носом потянул. – Аппетитное… нежное… пышное!
И только обрадовалась, что он меня сейчас опознает и на подмогу придет, как этот увалень ретивый поприветствовал молодую даму справа и, получив в ответ смущенную улыбку, как хищник отправился за ней.
– Вот так всегда… А, и ладно! – процедила я и в который раз себе напомнила: – Я гномка, я справлюсь.
Три, два, один… Ρывок. Саркофаг ждать себя не заставил, он вылетел из портала, напугал привратника перехода и, грохоча железными колесами, покатился в нежданно-негаданно открывшийся рядом портал.
– Стой, неблагодарный!
Подхватив щенка и отпихнув в стороны бывших возницу и грума, я в последний миг вскочила на крышку железного гроба и была такова.
Глава 7
Кабинет, в который мы с грохотом вкатились, был не менее знаком, чем спина в мундире, склонившаяся над столом. Уполномоченный по правам одержимых во второй раз нетривиально пригласил меня к себе. И позабыв о хорошенькой даме, встреченной в порту столицы, он разливал по стаканам коньяк и улыбался. На журнальном столике стояла также заморская закуска и корзинка с местными фруктами.
– Ося, я догадывался, что не пройдет недели, и вы сбежите. Однако, видят угодники, я не сразу вас признал… в костюме врачевателя, с этой жуткой маской.
– Да неужели?! – я села на саркофаг и погладила притихшего лобастого. Выходит, Врадор спасал похитителя. А замерзшую несчастную гномку глава контроля все также не видит и не слышит.
– Идея была сногсшибательна, но она меня не провела! – подвел черту самый главный страж отдела, подхватил стаканы и развернулся. – Именно поэтому я смею пригласить вас… Ося?..
Он остановился как вкопанный, с прищуром осмотрел кабинет, а затем принюхался. Ухмыльнулся, учуяв нечто важное, стремительно преодолел разделявшее нас расстояние. Заглянул за саркофаг, под него и остался недоволен.
– Не может быть… Но я же чувствую ее присутствие. Отчетливо, – глава отдела стражей нахмурился и недолго думая обратился непосредственно к саркофагу: – Осока, вы там?
– Я здесь, – безрезультатно ответила я и показательно забрала стакан из его руки.
Выпила залпом. Прослезилась от полыхнувшего в горле огня и еще долго сидела, пытаясь отдышаться. Все это время Урген Врадор стоял как громом пораженный, и оттого очень злой. Шрамы побелели, глаза потемнели, желваки задвигались, открытые в улыбке-оскале зубы заострились, кадык задергался. И вместо того, чтоб дать мне воды, еще недавно учтивый страж протянул в мою сторону бумагу и перо с жестким требованием «Объяснитесь!».
– Ага, сейчас.
Я направилась к столику с закусками, выбрала наиболее крупное яблоко и со вкусом вгрызлась в красный бок. Есть хотелось до жути, но брать в рот что-либо еще попросту не рискнула, лобастый тоже. Вон задохлик уже угостился, до сих пор в себя не пришел и еще неизвестно придет ли. С тоской посмотрела в окно, на ухоженные клумбы внутреннего двора, в то время как глава отдела, обращаясь к воздуху над саркофагом, строго продолжил:
– Ося, в ваших интересах рассказать мне все, что произошло. С самого начала! Как вы покинули Бурфо? Кто сделал вас невидимкой? Кто обеспечил вас саркофагом? А самое главное, где Ρегген?
– Отдыхает, – ответила истинную правду. Пока щенок здесь – маг так уж точно в несознанке.
Вернулась к закипающему ошрамованному, забрала предложенные лист бумаги и перо, села в ближайшее кресло, положила щенка на колени и крепко задумалась. Чтоб такого соврать, чтоб правдоподобно, недоказуемо и связно с уже сказанным при капитане Маррете и старичке Дийе?
– Ося, не стоит отмалчиваться… – поторопили меня.
– Ага, – согласилась я и положила на лист первую торопливую строчку.
«Не орите, мне и так жить неохота».
– Вы поссорились с Реггеном?
«С его зверьем поганым».
– Со зверем? – ласково уточнил глава отдела стражей и присел на подлокотник.
Сдается мне, нельзя писать о звере, вот как и о способностях графа к порталам говорить нельзя было, о прогулках без трости и о рычании.
«Со слизняками и пауками! Взялась я, значит… поутру уборку делать, чтоб хоть не по обломкам ходить. В домине грязища, пыль и паутина, обломки стен, прожженные дыры…»
– Да, знаю, – попытался остановить меня Врадор. Но я таки дописала:
«А еще плесень и сырость, обломки мебели, осколки стекол и зеркал».
– Понял. Не перечисляйте ни фронта работ, ни комнат, в которых убирались, – поспешил он с уточнениями. – Напишите, что дальше было.
«И вот только я взялась за тряпку, как эти твари взялись за меня! Первые немотой и невидимостью наделили, вторые порталом из Бурфо… А чтоб возвращаться не смела, все мои вещи впихнули в саркофаг!».
Тут я задумалась, что ж про Реггена написать, а Врадор вознамерился меня утешить. Руку на плечо положил и этак ненавязчиво:
– А не хотите ли вы сменить место работы?
«Не горю желанием», – как на духу ответила я. Покосилась на щенка, а его и след простыл.
– Задохлик очнулся, – смекнула я и сжалась от неприятного предчувствия.
– Кто-кто? – неожиданно вопросил самый главный страж. И только я подумала, что стала вновь слышима и видима, как он ткнул пальцем в появившуюся рядом серебряную капельку и попросил повторить донесение. Капля донесла нечто невнятное, но он понял. – Регген вернулся? Сам… Кхм, вы уверены, что это он? – Врадор выслушал ответ, пытливо глядя сквозь меня, а затем искренне удивился: – Потребовал немедля начать поиски? Оч-чень интересно.
Наверное, речь шла об атрибуте буйных одержимых.
– Эх, кому – то тросточка как в горле косточка, – прошептала я и вздрогнула, услышав:
– Допросить? Нет. Я сам. И посмотрю, и допрошу, – он ещё раз прикоснулся к капле, почти по – дружески погладил меня по плечу и с сожалением заметил: – Вас уже хватились. Желаете вернуться, или?..
* * *
Отказу Урген Врадор был удивлен куда меньше, чем предлогу. И сдается мне, в гонке за внимание, тесто его еще не обставляло. Воспоминание о том, что в Бурфо меня ждет дрожжевая заготовка для пирожков и разборки со слизнями из-за корзинки, затмили переживания последних часов. Я вцепилась в главу отдела стражей как чесоточный клещ и потребовала поспешить.
И не зря я так торопилась, меня ждали! Наконец – то в доме, что стал моим пристанищем, ждали не моих рук, услуг, мозгов, а меня, о чем задохлик заявил, не таясь:
– Врадор, чтоб вас черти пожрали вместе с вашим допросом! Я не могу оставаться в поместье и тратить на вас бесценные минуты… Ося пропала! Мне плевать на протокол и дело об исчезновении одержимых мастеров, я ухожу.
– Куда? – невозмутимо поинтересовался мой провожатый.
– На поиски!
Регген, с трудом стоящий на ногах посреди груды сваленного на пол оружия, сорвал со стены очередной образец своего мастерства. Взвел курок, выстрелил в сторону печи сгустком зеленого огня и с досадой проследил за полетом магического разряда.
– Прицел сбит, но для ускорения переговоров сойдет, – процедил он мрачно, закинул ружье на плечо. И нет, чтоб в подвал спуститься и слизням учинить разбор или паукам разнос устроить, граф на глазах изумленной публики попытался открыть портал. То бишь знакомой мне волной повел перед собой ладонью, соединил пальцы для щелчка…
– Совсем сдурели?! Вы же строить их не умеете… – напомнила я, и на удивление была услышана.
– Ося?! – Регген и обернулся, мутным взглядом выискивая меня.
– Осока, – укорил Врадор. Видимо, сам он желал убедиться в «неспособностях» графа, а я помешала.
– Это кто сказал? – удивились присутствующие здесь же стражи и взвели арбалеты.
– Я, – ответила я и оказалась в крепких объятиях некрепко стоящего на ногах задохлика. Учуял он, что ли?
– Жива! – воскликнул маг и поцеловал меня куда пришлось. Пришлось в ухо, со смачным чмоком и не менее громким: «Больше ни капли коньяка!».
– Жмотина, – веско припечатала я и поспешно объяснила, как я волею пауков и слизней оказалась за пределами поместья. От легенды для Врадора не отошла, а потому получила весьма удивленный, а затем уже и понимающий взгляд графа-оружейника. Правильнее сказать, получила бы, будь видна, а так он смотрел на мое ухо, а не в глаза, и мысленно что – то прикидывал.
Недолгую тишину разорвал голос главы контроля.
– Итак, Регген, надеюсь, теперь вы согласны пройти допрос?
– Всецело, – ответил тот, обнял меня сильнее и заявил: – Завтра. При моем адвокате, лечащем враче и кураторе.
– Хорошо, – с усмешкой согласился самый главный страж. – Завтра в десять здесь.
Через минуту поместье опустело, остались только мы, оружие, сваленное в кучу, и мокрые следы.
– Ушли? – граф-задохлик ослабил хват.
– Да.
– Вот и славно, – заметил он и кулем свалился к моим ногам.
– Регген? – позвала я несчастного, а в ответ услышала уже знакомое «у-у-у!».
Н-да, тоже мне спаситель выискался!
В беспамятстве одержимый маг провалялся до поздней ночи, щенок все это время пролежал подле меня, не требуя ни воды, ни еды. Тесто, минуя стол, устроило побег на пол, и было безвозвратно испорчено, как и настрой провести вразумительную беседу с обнаглевшими слизнями. Территорией подвала они себя уже не ограничивали, поэтому в кузне на полу было целых три блестящих дорожки и два знакомых укуса на столе. Уж этот – то отпечаток зубов я никогда не забуду, бедная моя корзинка.
В Ллосе плетенка испокон веков является атрибутом домовитости. Заводишь ли ты новое хозяйство, берешь ли на себя старое – корзинка при хозяйке должна быть. Как ключи у ключницы, булавки у швеи, красная трость у буйного одержимого. Женская рать моей семьи почитала корзинки из ивовых прутьев, белых и тонких, я же, гномка, всегда любила виноградную лозу, за что корзинка моя не раз была бита… То отцу попала под сапог, то мужу в руки, а после вовсе сгинула у свекрови в печи. И вот только жизнь новая началась, а на корзинку мою уже покусились. Обидно!
Еще обиднее, что Регген спит, а я глаз сомкнуть не могу, все мерещится, что кто-то за мной наблюдает. Оттого и сижу уже не первый час над списком дел, бездумно на него взираю, думаю, взять ли в руки кочергу для успокоения.
И тут вопрос, как гром среди ясного неба:
– Отчего вздыхаем?
Я вздрогнула, подняла глаза, а это Урген Врадор в накинутом на голые плечи мундире и пижамных штанах, заправленных в сапоги. Стоит, понимаешь ли, улыбается.
– Вы что тут забыли?
– Вас забыл.
– С чего вдруг? Опять предложите сменить работу?
– Не совсем… Видите ли, Ося, если Реггена мы согласны допросить с утра, то вас сейчас.
Я покосилась в сторону окна, где отражалось «мое» пустое кресло, и мысленно возмутилась. Это где и как он меня допрашивать намерен? И главное, почему?
– Мы открыли саркофаг! – огорошил меня глава отдела.
А о саркофаге – то я забыла, едва в кузню вернулась, теперь не знала, что сказать. Ρешила спросить:
– И?
– Вы говорили, там исключительно ваши вещи, так?
Говорила, искренне надеясь, что похитители свое имущество клеймом не пометили, гравировкой не подписали. В ответ я вначале кивнула, а вспомнив о невидимости, подтвердила вслух:
– Да, так.
– Но там кандалы!
Не поспоришь, если граф-задохлик тут, то там лишь пустые оковы. Придется снова спросить:
– А… да, точно… они самые. И?
– И вы хотите сказать, что это все ваши вещи? – прищурился пытливо. Χоть и смотрит куда – то сквозь меня, а все равно от страха дурно стало. Так что мое тихое «да» прозвучало жалко. – Но на них нет вашего отпечатка! – припечатал самый главный страж.
Мгновение ужаса и вдруг озарение:
– Конечно, нет, они ж для Реггена сделаны! Мои – то вещи в «Старом Фениксе» сгорели…
И хоть сказала истинную правду, она не пришлась стражу по душе. Врадор нахмурился сильней, вдел руки в рукава мундира, застегнулся и спросил:
– А кандалы у вас откуда?
– А их мне выдал граф… перед самым заселением, – нашлась я с ответом.
– Зачем?
– Да на случай озверения! – Я отложила список и поднялась из кресла, временно дезориентировав визитера не только своим местоположением, но и вопросом: – И не могли бы вы объяснить, уважаемый Урген Врадор, с чего вдруг саркофаг остался в вашем кабинете? Зачем вы его открыли? Да и как смогли? Я ж собственными глазами видела, как… пауки его запечатали.
– Хм, – выдал глава контроля, потер колючий подбородок и усмехнулся, отступив: – Вижу, вы взволнованы… Что ж, на сегодня достаточно, продолжим завтра. Доброй ночи.
Он исчез так же неожиданно, как и появился. Вот он был, вот его и нет.
– Да уж, время позднее, день тяжелый, допрос безрезультатный… Доброй? Ага. Еще бы знать, совсем ушел или прячется в углу, – пробурчала я и вздрогнула услышав:
– Ушел. Совсем. Давай ложиться спать.
– Регген, ну наконец – то, – потирая руки, приблизилась к столу и тюфяку под ним, – сейчас вы мне за все ответите!
– Утром, – маг накрылся одеялом и повернулся на другой бок. Почти сразу же рядом со мной объявился щенок.
– Ты смотри, не успел очнуться, а уже раскомандовался! Ладно уж, подождем до утра, – я погладила печально вздохнувшего кроху. – К слову, лобастый, давай снимем с меня маскировку? А то ни причесаться, ни умыться толком.
