Текст книги "Виски для пиарщицы (СИ)"

Автор книги: Маргарита Воронцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Хорошо, что бабуля не могла увидеть этот виртуальный список. Она бы сказала, что я дурочка, ведь девушка, прежде всего, должна думать о себе, а не о мужчине.

– Маргарита, доброе утро, – услышала я в трубке приятный баритон моего нового начальника. – Как у вас дела? Удивлены, что я звоню вам в воскресенье? Уже, наверное, испугались, что хочу припахать? Нет, не хочу… Но вообще-то… Не хотите немного отвлечься от внешнеторговой деятельности и заняться пиаром? Сегодня в семь вечера в Доме архитектора в банкетном зале состоится фуршет в честь финалистов премии «Бизнесмен года». Я угодил в одну из номинаций.

Вот это да! То, о чём я переживала сегодня утром, касается и моего нового шефа. Если бы я просмотрела все номинации, то обязательно обнаружила бы в списке имя директора.

– Приглашаю вас на этот банкет. Убьём сразу двух зайцев – я появлюсь с шикарной спутницей, а вы потом напишете пресс-релиз о мероприятии. Без шумихи в прессе эту премию не получишь, а я бы не отказался.

– Андрей Борисович, сегодня воскресенье, – нагло напомнила я. – Двух зайцев убьёте вы – вам и эскорт, и промоушн. А мне что?

Ой, что-то я совсем обнаглела! В таком тоне разговариваю с начальником. Наверное, Виктор не зря ругается, что я пренебрегаю субординацией.

– А вам – фуршетные вкусняшки и премия за информационную поддержку, – быстро сориентировался директор. – Если, конечно, напишете убойный пресс-релиз и разместите, где надо.

– Я-то напишу.

– Так вы согласны составить мне компанию, Маргарита? Но это сугубо добровольно. Сегодня выходной, я не предупредил заранее и понимаю, что у вас свои планы.

– Вечер у меня свободен, – призналась я.

– Но там дресс-код – вечерние платья и смокинги. У вас есть смокинг?

– Нет. Но у меня есть вечернее платье.

– Вот и отлично. Заеду за вами в двадцать минут седьмого. Адрес я уже выяснил в отделе кадров.

Нажав отбой, я минуту в недоумении смотрела на телефон. Предложение директора меня обрадовало, я соскучилась по светской жизни. Однако напор руководителя меня озадачил. Лихо мы начали!  Я отработала всего неделю, а уже отправлюсь на банкет под ручку с начальником. Он в смокинге, я в длинном платье с безумным декольте…

Но как же здорово! Сейчас подберу наряд. Надо только на банкете держаться подальше от генерального. Кто знает, пришёл ли он в себя после нашей последней встречи. А ещё во мне почему-то крепнет подозрение, что писать придётся сразу два пресс-релиза: один – для Андрея Борисовича, второй – для Михаила Ивановича.

Ау, начальники! Не пора ли сброситься на новый автомобиль для вашей драгоценной пиарщицы?

Глава 13

– Андрей Борисович, я буду держаться от вас на расстоянии. Пять-шесть километров, о’кэй? – спросила я, выбираясь из чёрного «мерседеса» у крыльца Дома архитектора.

– И даже не пообнимаемся?! – ужаснулся директор. – Но почему?!

– Здесь будет пресса, фотографы. А у меня невероятно ревнивый жених, – немного приукрасила я действительность.

Ревнивый – да, но вот жених ли?

– Здрасте, приплыли, – расстроился Андрей Борисович, в его смеющихся карих глазах запрыгали чёртики. – Я-то надеялся, дурень старый. А у вас жених. Швейцарский. Да ещё и директор по маркетингу. Куда уж мне!

«Старый дурень» выглядел ослепительно. Его седина отливала серебром, шёлковые лацканы смокинга блестели. Мой новый босс был невероятно импозантен – хоть прямо сейчас отправляй его на сцену получать «Оскара».

С парковкой была проблема. У Дома архитектора, расположенного в самом центре города на главном проспекте, остановить машину разрешалось всего на мгновение. Из недр дорогих лимузинов быстро выгружались солидные мужчины и выпархивали нарядные леди.

Директор холдинга успел компенсировать учинённый мною разгром – он опять обзавёлся внедорожником, при этом не сумел перебороть пристрастие к чёрным «мерседесам». Я позавидовала Глебу – он ни секунды не провёл без машины. Сначала пересел за руль синей «ауди», теперь сжимал баранку чёрного джипа. Пару раз Глеб бросил на меня в зеркало недовольный взгляд, словно удивляясь, каким образом мне удалось затесаться в их компанию. Даже спиной он умудрялся выражать своё ко мне презрение.

Швейцары в ливреях и белых перчатках придерживали массивные двери перед нескончаемым потоком оживлённой публики.

Холл сверкал мрамором и был украшен живыми цветами. Мы сразу же попали под вспышки фотокамер. Я держалась позади директора и тихо радовалась, что не взяла его под руку и надела достаточно закрытое платье.

У Андрея Борисовича тут же попытались взять интервью, но он жестом отказался. А вот в левом крыле зала я успела заметить Грозу Кабанов – гендиректор «Армады», наливаясь от возбуждения кумачом, бодро что-то отвечал журналисту.

Михаил Иванович тоже нарядился в смокинг чудовищных размеров, но, по своему обыкновению, не надел галстук. Мне это понравилось, молодец. Бабочка на его буйволиной шее смотрелась бы смешно.

В холле роился народ, собралась вся городская элита. Здесь, конечно же, оказалось очень много знакомых – рекламщики, пресс-менеджеры. В толпе сновали официанты, предлагая шампанское и канапе. Мужчины осыпали меня комплиментами, дамы интересовались моей личной жизнью, спрашивали, остаюсь ли я по-прежнему унылой разведёнкой или сподобилась, наконец, сменить статус.

Увы, пока прозябаю, никто замуж не берёт, весело отвечала я, сверкая глазами над бокалом с шампанским. Андрей Борисович постоянно бросал в мою сторону заинтересованные взгляды. Вероятно, он окончательно утвердился в мысли, что сделал правильный выбор, пригласив меня в свою команду.

Вскоре бомонд двинулся в зал на торжественную часть, многие на ходу доедали закуски. Я заметила, как зам мэра быстро допил шампанское, а потом ещё и запихнул в рот – одно за другим – три канапе. Можно подумать, его дома не кормят. Вот Михаил Иванович, знаю, в этом плане ущемлён, ему на ужин кроме тазика паэльи никогда ничего не перепадает.

Рядом с генеральным, кстати, появилась жена, его эффектная испанка. Материализовалась из воздуха, закрутилась изящным золотистым торнадо рядом с монументальной фигурой мужа – стройная, грациозная, она словно вот-вот собиралась стукнуть каблуками и станцевать фламенко.

Сегодня Мария распустила волосы, они лежали на плечах пышными волнами. Что ж, генеральный знает толк не только в кабанах и утках, но и в женской красоте. Испанская красавица завораживала. Она была в глухом, но откровенном платье, ничуть не скрывавшем её прекрасную фигуру.

В сумочке запищал мобильник. Я ответила и услышала в динамике сдавленный шёпот.

– Рита, я тебя вижу! – это была Лиза. – Ты зачем пришла?

– Ты не поверишь! Моего босса тоже номинировали. Теперь нам, как и тебе, нужен пресс-релиз, – прошептала я в ответ.

– А кто твой босс?

– Вот он, рядом со мной. Холдинг «Бэст», – тихо сказала я в трубку и метнула взгляд в сторону Андрея Борисовича. Он мило беседовал с коллегой.

– Это твой новый начальник? – изумилась Лиза.

Я никак не могла отыскать её в толпе, людей было слишком много.

– Да, а что? – я наконец-то увидела Лизу. Она стояла наверху, на лестнице, и почему-то отчаянно партизанила, прячась за огромную мраморную вазу. – Нравится? Классный?

– Классный, – после паузы подтвердила Лиза. – М-да... Твой-то директор покрасивее моего будет.

– Не то слово! Но тоже охотник, прикинь? Везёт мне на них. Они меня преследуют.

– И как ты умудрилась к нему устроиться?

– Андрей Борисович высоко оценил моё резюме.

– Ясно. Ты молодец.

Да уж. Привлекла внимание работодателя, протаранив его джип. Метод действенный, но немного экстремальный.

– Риточка… – начала Лиза, и я поняла, что сейчас опять будет о чём-то просить. – А давай мы с тобой сделаем вид, что не знакомы. Ладно? – она замялась. – Не хочу, чтобы Михаил Иванович нас вместе увидел.

"Понятное желание", – усмехнулась я про себя. Гендиректор отнюдь не дурак. Ум Михаила Ивановича так же гибок, как стройный стан его жены. Увидев нас с Лизой вместе, он сразу заподозрит неладное. Подумает, что мы обсуждаем его персону, сплетничаем. Кроме того, Лиза вряд ли сообщила генеральному, что речь для сегодняшнего выступления написана не ею, а бывшей сотрудницей, выставленной за дверь.

– Договорились. Будем держаться друг от друга подальше. Тем более, что сегодня мы уже вдоволь наобщались, – согласилась я и одновременно элегантно напомнила Лизе, что она продержала меня в кафе целых два часа! Воспользовалась тем, что я её пожалела (из-за болезни мамы), и тут же сориентировалась – вытрясла из меня буквально всю душу! Когда же я научусь говорить «нет»?

После объявления номинантов (Михаил Иванович претендовал на звание «Лучший строитель», Андрей Борисович – «Лучший управленец») все дружно двинулись в банкетный зал, где на серебряных блюдах и менажницах были заготовлены деликатесы, ещё более изысканные, чем аперитив, предложенный в холле.

Народ плавно курсировал между столов, приятно общаясь и потихоньку накачиваясь алкоголем. Я зорко следила за тем, чтобы не очутиться в траектории движения Михаила Ивановича. Только почтительно кивнула издалека, но он сразу же отвернулся – то ли не заметил, то ли не мог на меня смотреть.

Неблагодарный! Между прочим, его речь встретили овациями. Серьёзная, информативная, но в то же время проникновенная, она всем понравилась. Генеральный говорил короткими фразами, будто шлёпал мастерком раствор на кирпич, а из его слов вырастал образ настоящего фаната своего дела, строителя и стратега, увлечённого идеей превратить наш промышленный мегаполис в самый лучший город России.

Ну-ну, представляю, как бы он читал по бумажке занудство, написанное Елизаветой. Да язык бы сломал и утонул в бесконечных причастных оборотах! А в результате вместо овации заработал бы вежливые жиденькие аплодисменты.

– Круто выступил, – шепнул мне на ухо Андрей Борисович. – И стреляет метко, и говорит складно. Уважаю его.

…Когда мы тусовались в банкетном зале, у меня сложилось впечатление, что шеф мечтает общаться только со мной. Он лихо, но изящно сворачивал любой диалог, ускользал от знакомых, а потом обращался ко мне с очередным вопросом. Он ненавязчиво оттеснял смокинговым торсом всех, кто претендовал на моё внимание. А джентльмены толкались вокруг меня так яростно, будто я раздавала купоны на новенькие «лексусы».

Нет, не раздавала! Я и сама пешеход.

Вскоре покровительство Андрея Борисовича стало утомительным. Мне хотелось пообщаться с коллегами и знакомыми, а директор мешал. Если не считать похода в ресторан с Виктором (но это было достаточно интимным и уединённым мероприятием), за последние два месяца я впервые выбралась в свет – сначала тосковала дома, потом неделю погружалась в хитросплетения внешне-экономической деятельности. В результате довольно отстала от бурной городской жизни.

Молодой официант кружил рядом, как коршун, и не сводил с меня глаз.

– Попробуйте филе индейки с розмарином и сыром маскарпоне, – вкрадчиво предложил он.

– Спасибо, я не хочу.

– А тартар с чёрной икрой? – упорствовал юноша.

– Нет.

– Тогда вот тут баранина с ежевикой и фенхелем.

– Ой, лучше не надо.

Фенхель какой-то, ежевика… Да он смеётся? Обычно в моём рационе преобладает простая пища – хлеб и пластмассовая варёная колбаса, приятного неоново-розового цвета.

– Салат из ягнёнка со свежей мятой?

– Не-а.

– Но парфе из фуагра с вишней вы обязательно должны попробовать!

– Нет, обойдусь. Мне достаточно шампанского.

– Малыш, будь другом, свали, – ласково попросил Андрей Борисович. – На чём мы с вами остановились, Маргарита?

– На том, что вы не любите социальные сети, – вздохнула я.

– Соцсети – это для детишек, – махнул рукой директор. – Но постойте… Неужели вы искали в интернете информацию обо мне?

– Вы же обо мне искали. Вы даже Михаила Ивановича проинтервьюировали. Но я о вас ничего не нашла.

– Спросили бы меня напрямую, что вас интересует, я бы сам всё выложил… И даже показал, – интимно добавил Андрей Борисович и одарил меня многозначительным взглядом.

Я посмотрела на него с опаской. Он флиртует? Ой, что-то не нравится мне такой резкий старт…

– Хотите, например, покажу фото внуков? – быстро добавил Андрей Борисович. – Чудесные ребятишки.

– Конечно! – обрадовалась я. – Давайте!

Боже мой, сколько кругом детей. Знал бы директор! У меня самой целый выводок – в Швейцарии и дома. Гриша, Жизель, Мартин, Ферештех, Гюзель и Гюльбадан. Уже произношу без запинки, как номер своего мобильника. И за всех болит сердце.

Думаю, к списку можно присовокупить и Лизу. Девица повисла на моей шее, как малое дитя, и требует внимания и заботы. Увернуться невозможно, я уже невольно её приручила, а значит несу за неё ответственность. Не откажусь ведь я написать пресс-релиз о ярком и необычном выступлении генерального директора «Армады» в Доме архитектора? Нет, не откажусь. Сама Лиза испортит всю песню. А я сразу, как вернусь домой, сяду и быстренько накатаю два отчёта о церемонии.

К тому же, наблюдая издалека и с опаской, как перемещается в расфуфыренной толпе квадратная туша гендиректора, я испытывала странное томление.

Кажется… я по нему соскучилась!

Андрей Борисович предложил присесть, и мы устроились на одном из диванов, обитых золотым жаккардом. Директор достал смартфон и через мгновение я уже могла вдоволь полюбоваться внуками начальника.

Мы довольно быстро просмотрели первые две тысячи фотографий. Я поняла, что необходим новый бокал шампанского – в горле пересохло от восторженных возгласов. Малыши, безусловно, были очаровательны. Сразу становилось ясно, откуда у них огромные карие глаза с длинными чёрными ресницами – хромосомный подарок их сексапильного дедушки.

Сам дедуля, показывая фотографии, беззастенчиво привалился ко мне боком, прилип, как моллюск к стеклу аквариума. Разве можно так нарушать личные границы человека? Пусть это даже не человек, а всего лишь подчинённая.

Улучив момент, я выскользнула из объятий директора. Он так расслабился, что навалился не только плечом, но уже и присоседил к моему стройному бедру свою крепкую ляжку. Я не могла выносить этот телесный контакт. Не то чтобы неприятно… но… неприятно! Всё-таки, чужой мужик.

– Куда это вы собрались, Маргарита? – встрепенулся и насторожился Андрей Борисович.

Да, я понимаю, он начальник, и, к тому же, именно он привёз меня на банкет. Но удерживать подле себя девушку, вцепившись зубами в её сонную артерию, не очень-то галантно!

Ещё и шампанское просится на волю.

– Хотела сходить в туалет… – жалобно мяукнула я.

Андрей Борисович отпустил, но с явным сожалением. Вероятно, ему не хотелось расставаться со мной ни на минуту.

– Так, только по-быстрому, – приказал он с улыбкой. – Одна нога здесь, другая там. На обратном пути нигде не зависайте, я вас жду.

Странно. Мне кажется, что я произвожу впечатление самостоятельной и независимой женщины. Однако мужчин мой гордый вид только раззадоривает, все хотят мною командовать. Конечно, оно приятнее – изображать властелина своенравной красавицы, а не какой-нибудь варёной клуши.

А мне нужен только один господин – швейцарский. Почему-то сегодня он не прислал ни одного сообщения. Да и по скайпу не ответил…

Я отправилась на поиски туалета, пробираясь сквозь весёлую, немного пьяную массовку. Все жевали, пили, делились впечатлениями, скрывая под светской беспечностью проблемы и душевные раны.

Туалет был украшен картинами на морскую тему, а на столешнице из чёрного мрамора стояла, отражаясь в зеркале, модель фрегата. У меня зазвонил телефон, это был видеозвонок от Гриши. Я увидела на экране улыбающуюся мордашку. Как всегда пацан был в пиратской косынке – бедный ребёнок стеснялся своей лысой головы.

– Привет, Марго! Хочу познакомить тебя с Жизель! – Гриша сдвинул смартфон и на экране появилась измождённая малышка. Девочка была даже меньше Гриши – маленький невесомый ангел, пришелец из космоса с огромными глазами.

– Бонжур, мадам! – улыбнулась Жизель.

– Бонжур, солнышко!

– Марго ещё не мадам, – покровительственным тоном поправил Гриша подругу. – Вот если Витя на ней женится, тогда она станет мадам. А сейчас она мадемуазель.

Я тяжело вздохнула. Когда же я превращусь в мадам?

– Бонжур, мадемуазель, – послушно исправилась девочка. И прощебетала что-то по-французски. Дети говорили каждый на своём языке, но, очевидно, прекрасно понимали друг друга.

– У нас сегодня праздник, потому что у Жизель офигенные анализы.

Малышка радостно закивала.

– А ещё, Марго, прикинь, приехала Ксюша из Женевы! Говорит, маме уже лучше. Наверное, скоро её выпишут. А может, и нет. Это всё из-за меня. Марго, я так по ней соскучился!

– Она обязательно поправится! – горячо заверила я.

Наверное, я мечтала о выздоровлении Витиной сестры так же страстно, как и её сын. Ведь когда Полина вернётся в клинику к ребёнку, Виктор вернётся ко мне.

Но… опять эта Ксюша!

– А где Витя?

– А они с Ксюхой куда-то поехали.

– Как это? Вдвоём?! – я почувствовала, как в груди со скрежетом раздвигаются тектонические пласты, образуя чёрную дыру. И вот уже целая бездна разверзлась внутри. Я беспомощно хватала ртом воздух. – И оставили тебя одного?!

– Ах, Марго, – иронично усмехнулся Гриша. – Что ж меня одного на часок нельзя оставить? Я не маленький. Смотри, я не растерялся – сразу позвал в гости Жизель. Ладно, пока!

– Пока… – убито выдавила я. – Оревуар, Жизель!

– Оревуар, мадам! Ой, пардон, мадемуазель.

Вот именно! Из-за всяких дурацких ксюш я ещё очень долго останусь мадемуазелью!

Но беда не приходит одна. Возвращаясь обратно в расстроенных чувствах, я – для полного комплекта – упала на Михаила Ивановича. Буквально свалилась ему на голову.

Мало мне неприятностей!

Глава 14

В воздухе снова летали снежинки, асфальт у подъезда был покрыт ледяной глазурью. Зима уже четвёртый год подряд наступает в октябре. Правильно, а чего мелочиться? Мы и не такое выдержим, мы сильные!

– Андрей Борисович, что вы делаете?! – испуганно воскликнула я, барахтаясь в объятиях директора.

Чудесно! Воскресенье выдалось напряжённым, но увлекательным: подумать только – сейчас, на крыльце дома, я обнималась уже с третьим по счёту мужчиной.

На стоянке меня крепко прижимал к себе автоэксперт, испугавшийся моих слёз. Это раз. В Доме архитектора поймал на лету Михаил Иванович – я до сих пор ощущала на спине и талии его мощные лапы. Это два. И вот теперь отличился Андрей Борисович. Это три. Директор метнулся ко мне, схватил, смял…

Не пора ли начинать писать книгу «Будни любвеобильной куртизанки»?

Нет, на куртизанку я никак не тяну, они, вообще-то, занимались сексом на регулярной основе. Счастливые! А я о сексе только мечтаю, как о великом подарке… Джентльмены, наверное, это чувствуют. Их буквально трясёт, едва они приближаются ко мне ближе, чем на два метра. Некоторые даже не могут преодолеть душевный порыв и распускают руки. Вот и Андрей Борисович, выйдя из машины, чтобы попрощаться, вдруг вцепился в меня, как голодный орангутанг в связку бананов.

– Перестаньте же!

– Простите, – директор отстранился. Он смущённо потупил взор. Но через мгновение его волшебные глаза вновь игриво засияли. – Похоже, я выпил лишнего… Приношу свои извинения, Маргарита.

– Никогда больше так не делайте! – обиженно произнесла я тоном классной руководительницы.

«Плохой мальчик, плохой!»

– Но почему же никогда? – обаятельно улыбнулся Андрей Борисович. – А друг наши отношения будут развиваться?

– Они не могут разви...

– Помню-помню, – перебил директор и сделал скучное лицо. – У вас строгий жених.

– Вот именно!

– Но он в Швейцарии! Если честно, надо быть идиотом, чтобы такую драгоценность оставлять без присмотра.

Андрей Борисович повторяется. Бриллиантом, брошенном на дороге, он уже меня называл, и это сравнение меня покоробило. И оскорблять соперника у него за спиной – тоже не велика доблесть.

– Но и вы не свободны, Андрей Борисович! Забыли? Вы женаты!

Сияющие глаза директора вмиг потухли, на лицо набежала тень.

– Маргарита, вы ошибаетесь. Наверное, вам предоставили ложную информацию… Я не… в общем… Моя жена умерла.

– О-о… Извините, пожалуйста!

– И вы меня извините. Что-то крыша у меня поехала. Очень трудно сохранять спокойствие, когда рядом такая красавица… Предохранители дымятся. Так вы напишете пресс-релиз?

– Прямо сейчас сяду и напишу.

– Да что вы! Я спросил в принципе. Думаю, это не горит. А сейчас уже почти ночь. Отдыхайте, вам завтра на работу.

– И вам.

– Да, и мне.

***

А Лиза совсем не переживала о том, что уже поздно. Пока чёрный директорский «мерседес» летел в сторону моего дома, она успела прислать мне пять панических эсэмэсок – умоляла как можно скорее написать текст. Свой вариант она решила не сочинять. Какой смысл напрягаться, если генеральный всё равно зарубит?

Не понимаю, как она собирается дальше работать в «Армаде». Ярмарку недвижимости она точно не потянет. А я не смогу всё делать за неё. Скоро, наверное, твёрдо откажусь ей помогать. Сколько можно!

Поднимаясь по лестнице я ощущала на щеке и волосах запах туалетной воды Андрея Борисовича. А в Доме архитектора меня так крепко и ловко ухватил Михаил Иванович, что за долю секунды я успела рассмотреть и мелкие кровеносные сосуды на крыльях мясистого носа, и родинку над ухом под остатками рыжеватых волос, и морщины на кирпично-красной шее…

А какие железные у него ручищи! Мне показалось, что в полёте меня подхватил экскаваторный ковш. Сразу же вспомнились руки моего далёкого любовника, его красивые бицепсы, идеальное тело. У Михаила Ивановича фигура, конечно, не пропорциональная. Ему бы добавить десять-двадцать сантиметров роста. Хотя испанку это явно не волнует. Сейчас в Доме архитектора Мария была на высоченных шпильках и ласково смотрела на мужа сверху вниз.

…Почему я едва не грохнулась и сама не поняла. Просто направлялась из туалета обратно к золотому дивану, с тоской размышляя об отношениях Виктора и проклятой Ксюши. Но вдруг увидела, что в мою сторону несётся тот самый официант, задавшийся целью впихнуть в меня побольше фенхеля. Парень лихо балансировал подносом и явно собирался опять привязаться ко мне с гастрономическими извращениями.

Не надо гастрономических – я мечтаю о сексуальных!

Я зорко следила за официантом, вычисляя, как от него ускользнуть. Смотрела в одну сторону, шла в другую. Маленькие дети обожают так ходить. На что-то наступила, кого-то зацепила и в результате полетела кубарем – прямо на Михаила Ивановича. Если бы хозяин «Армады» не притормозил мой вольный полёт, вся светская тусовка насладилась бы незабываемым зрелищем. Юбка бы обязательно задралась… А под ней – чулки с широким кружевом… Да, всё это выглядело бы пикантно, но было бы не очень приятно для моего самолюбия. Лежать при большом скоплении народа кверху попой – не слишком весело. Ещё бы и нос расквасила о мраморный пол.

– Маргарита Андреевна, – недовольно буркнул гендиректор «Армады», – что вы мечетесь? Здравствуйте.

Я повисла на его бескрайнем стальном бицепсе. Генеральный не отпускал – словно побаивался, а вдруг выскользну из рук и разобьюсь. Михаил Иванович уставился на мой вздымающийся бюст, сейчас прелестный дамский аксессуар находился прямо перед глазами гендиректора. Правда, вся моя зона декольте была затянута сеткой (не рабицей!) – тонкой и эластичной, с красивой вышивкой. Я отлично замаскировалась на случай атомной войны… ой, нет… на случай, если попаду на фото, сделанные прессой. Не хотелось, чтобы Виктор подумал, что я разгуливаю по светским вечеринкам полуголой, в соблазнительных нарядах, и провоцирую мужчин, пока он ухаживает за больным ребёнком.

Но, очевидно, даже моё закрытое платье было достаточно провокационным. Гендиректор никак не мог оторвать взгляд от моей груди, а лап – от моей талии.

– Добрый вечер, Михаил Иванович! – вежливо поприветствовала я.

К счастью, испанка отсутствовала. Возможно, она тоже отправилась освидетельствовать фрегат в дамской уборной. Иначе быстро сделала бы из меня паэлью – чтобы неповадно было падать на её квадратного супруга. Едва генеральный отпустил руки, я сразу же отползла в сторону.

– Спасибо, вы меня спасли!

– Смотреть надо, куда идёшь!

– Да… Как мне понравилось ваше выступление, Михаил Иванович! Речь просто выдающаяся. Считайте, звание «Лучшего строителя» у вас в кармане.

– Правда? – самодовольно ухмыльнулся генеральный.

– Однозначно! А ещё… Я смотрела ваше видео про кабана. Как ловко вы его выследили! Практически не оставили ему шансов. И он был такой огромный!

– Двести пятьдесят кило, – гордо заявил Михаил Иванович. – В следующие выходные опять пойду.

– Но это опасно!

– Зато интересно.

– А как там северная утка? Миграция ещё не началась?

– Вот-вот полетит! – генеральный посмотрел на меня с отеческой теплотой.

Так, о чём я ещё не спросила? Открылся ли сезон на косулю?

– Маргарита Андреевна…

– Да, Михаил Иванович?

– Я рад, что вы не пошли работать в «Сириус».

Как же его заклинило на этом «Сириусе»!

***

…Вот интересно. В объятиях Михаила Ивановича я очутилась через шесть лет совместной деятельности. Андрей Борисович управился за неделю. А мой бывший непосредственный начальник – Виктор Николаевич – и вовсе сорвал с меня одежду на второй минуте знакомства и сразу приступил к делу.

Ах, молодость! Она – вне конкуренции!

Но как же хорошо, что мы помирились с генеральным. Эпизод на банкете оставил приятное послевкусие. Я поняла, что Михаил Иванович больше на меня не сердится и даже испытывает благодарность за преданность идеалам «Армады».

Однако моё настроение сразу же портилось, стоило вспомнить о Ксюше. Куда они отправились вдвоём с Витей? Так соскучились, что даже бросили ребёнка одного? Конечно, эта четвёрка давно вместе – Виктор, его сестра Полина, её сын и противная подруга. Они превратились в сплочённую команду, нацеленную на борьбу с Гришиной болезнью. Наверняка, понимают друг друга с полуслова. А я так далеко. И вовсе не являюсь членом их семьи…

Как бы теперь удержаться и не позвонить Виктору первой?

***

А что тут происходит? Мимо меня беззвучным тайфуном пронеслась Махваш. В руках она держала вешалки с одеждой. Она летела в сторону Сониной спальни, но, увидев меня, остановилась для приветствия.

Из спальни тут же высунулась бабуля – как всегда в обнимку с Гюльбадан.

– Ой, Риточка, ты уже? Так быстро? А я-то думала, банкетик часов до двенадцати продлится, – Сонины глаза воровато бегали.

Махваш испуганно замерла с вешалками в руках – на одной висел мой синий пиджак, на другой – платье.

– Чем это вы занимаетесь?

Но я и сама уже всё поняла! Пока меня не было, эти красавицы яростно шмонали мой шкаф! А-ах… и не только шкаф! Переворошили также и закрома с косметикой!

Негодницы!

– Бабуля! – возмутилась я. – Ну, почему опять, а?

– Риточка, ты только не волнуйся, я всё объясню, я всё объясню! – затараторила бабуля.

Она нервно трясла Гюльбадан, и малышке это явно нравилось, но только не успокаивало, а веселило. Старшие сёстры уже спали на диване и видели пятый сон, но стойкая Гюльбадан несла вахту – отдувалась сразу за троих. Мы уже давно поняли, что жизненное кредо малютки выражается лаконичной формулой: «Не спать!»

Как выяснилось, Соня не стала размениваться на полицию или миграционную службу, а сразу записалась в губернаторскую приёмную, к уполномоченному по правам человека. Для удачного дебюта в роли правозащитницы ей обязательно требовался мой синий гобеленовый пиджак, моя белая шёлковая блузка с пенным жабо и мой вишнёвый контурный карандаш для губ.

Иначе никак.

– Ты же привезла из Италии три тонны одежды, самолёт едва взлетел! И тебе всё мало?

– Тише, тише! Гюльбадан, кажется, уснула, – зашептала бабуля. – Риточка, ну что ты ругаешься? Подумаешь, надену твой пиджачок. Мне же всего разок! И не просто так, а ради великой цели – чтобы защитить интересы Махваш и девочек. В полицию их отправлять страшно, там мужики с автоматами, они упиваются властью. А вдруг у кого-то замкнёт в голове, когда увидят нерусскую молодую женщину без документов? В миграционную службу? А если там не станут долго разбираться, мать депортируют, а детей раскидают по приёмникам? Я решила сразу выйти на федеральный уровень, записалась на аудиенцию. Но ты же не хочешь, чтобы я прителепалась в губернаторскую приёмную в роли жалкой замызганной старушки? Ты же знаешь, наше общество жестоко к старикам. Нет, пусть видят, что интересы Махваш отстаивает яркая и эффектная дама, сразу поймут – опытная правозащитница. Кстати, я ещё возьму ту симпатичную кожаную папку для документов, она подойдёт к моему образу.

***

Едва я включила ноутбук, как услышала входящий сигнал скайпа. Сердце замерло. Виктор? Что он скажет? Наверняка, племянник уже сообщил ему, что их совместная увеселительная прогулка с Ксюшей рассекречена. Станет ли он оправдываться? Или даже не снизойдёт до объяснений?

Замирая от волнения, я нажала кнопку. Да, это был Виктор. Но я его… не узнала! Мой любимый внезапно облысел.

– Йеху-у-у-у! – прокричал с экрана Гриша. Парни сидели рядышком на высокой кровати. Ребёнок впервые был без пиратской косынки. – Марго, смотри! Теперь мы оба лысые! – Гриша похлопал Виктора по бритому черепу. – Да ты ж моя лысушечка!

– Рит, привет! – смущённо улыбнулся Витя. – Ну, как тебе? А ещё вот, смотри!

Они повернули головы вбок, и я увидела на Витином черепе свежую – в красном воспалённом ореоле – татуировку, какой-то несложный, в несколько росчерков, иероглиф. Точно такой же символ и в том же месте – на ухом – был нарисован чёрной ручкой на Гришиной голове.

– Мы крутые? – спросил Гриша.

– Вы очень крутые! – выдохнула я. – Невероятно. И что это значит?

– Этот иероглиф означает «жизнь», – объяснил Гриша. – Здорово, правда? Такой сюрприз! Ксюха тоже побрилась! Но ей, если честно, не очень. А Витюхе классно, – Гриша снова погладил Виктора по голове.

– А мне теперь… тоже… надо побриться? И сделать тату? – нерешительно спросила я.

– Нет! Не вздумай! – хором закричали мужчины. – Только не это!

Глава 15

Мой новый директор – душка. Он не только отпустил меня в соседний город, но и выделил автомобиль с водителем. Чтобы сдать документы в визовый центр, нам с подругой не пришлось ехать на рейсовом автобусе. Это заняло бы гораздо больше времени.

Но лучше бы Андрей Борисович доверил мне машину без водителя. Ах, как же хочется за руль!

Глеб сосредоточенно смотрел на дорогу. Мы со Светой устроились сзади. Сегодня сдадим заявления и справки и уже через неделю полетим в Швейцарию. Удивительно, что нам обеим нужно именно туда, хотя ещё два месяца назад эта страна даже и близко не фигурировала в наших разговорах. Мы ничего о ней не знали, для нас она скрывалась в туманной дымке неведения. Сыр, часы, шоколад и горы, – вот и всё, что приходило на ум. А сейчас я уже могла бы прочитать лекцию о террасных виноградниках Лаво, являющихся достоянием ЮНЕСКО, или рассказать о территориальном делении страны на двадцать шесть кантонов. Боже, что там делить! Вся страна занимает половину нашей области. Но вот однако же…