Текст книги "Работа под прикрытием"

Автор книги: Маргарита Гришаева

Маргарита Гришаева
Высшая правовая магическая академия. Работа под прикрытием

Благодарим Анну Андреевну Чижик за разрешение использовать в тексте романа стихи ее сочинения

© М. Гришаева, 2016

© ООО «Издательство АСТ», 2016

Пролог

Темнота большого, дорого обставленного кабинета медленно начала рассеиваться под слабым светом едва показавшегося из-за горизонта солнца. Первый светлый луч, едва пробившийся сквозь паутину ветвей и занавесей на окне, мазнул по мрачному лицу мужчины, сидевшего за столом с бокалом в руке. Пальцы судорожно сжимали тонкое стекло, заставляя почти растаявшие кубики льда тихо звякать. Но мужчина не замечал ни настойчивого луча, ни тихого звяканья, ни пустоты своего бокала. Он был в глубокой задумчивости: возникли проблемы, и ему следовало решить, достаточно ли они существенны, чтобы нарушить заготовленный план.

Слишком рано все раскрылось. Слишком быстро враги догадались об истинном смысле происходящего. Он слышал их, назойливую девчонку и Бриара с помощником. Значит, схему они уже видели, по-другому так быстро оказаться там они не могли.

А ведь все так хорошо шло, даже выходка жадного посредника только сыграла на руку. Была прекрасная возможность скрыть нужное в череде трупов. Так как же эти вышли на схему? Как много они еще узнали? Кто сплоховал – он или посредник?

Пальцы снова стиснули стекло, словно желая раздавить его в гневной хватке. Хотя ярость была направлена на людей.

Эта девчонка! Она пришла первая, разминувшись с ним всего на пару шагов. Значит, именно она разгадала схему. Ему с самого начала не понравилось ее участие в расследовании. Слишком тихая, слишком вдумчивая, слишком дотошная. Если бы не она, некоторые тела вообще бы не заметили. Да, такая могла докопаться до сути. Почему именно она? Насколько было бы проще избавиться от нее в самом начале… Но нельзя. Одну ошибку он уже совершил, второй раз допустить нельзя. Слишком долго и кропотливо он готовился к финальному действу, и перечеркнуть все, не оставив даже запасных планов, – верх безумия.

Нет, девчонку он не тронет. Она еще пригодится. Обязательно пригодится, только поэтому жива до сих пор! Она его запасной план, пусть и более сложный, но действенный.

Вслед за первым лучом уже появились несколько других, лениво ползущих по спинке кожаного кресла, граням бокала, дереву стола и покрывающим его бумагам.

Бриар… Тоже проблема! Независимый, принципиальный. Теперь им известна конечная точка, а значит, провернуть дело становится сложнее. У Бриара слишком большое влияние при дворе. Да еще и его отец!.. Они слишком близки к императору. Бриар, в отличие от девчонки, не пригодится совершенно, но вот избавиться от него, увы, практически невозможно. Чертов некромант!

Бокал жалобно хрустнул и рассыпался на мелкие осколки, не выдержав гнева мужчины. Тот лишь поморщился от досады и, стряхнув с руки сверкающую пыль, вновь погрузился в размышления.

Стоит взять себя в руки и осмыслить все произошедшее с холодной головой. Что дает врагам знание схемы? Лишь конечную точку ритуала. Но колеса давно запущены, их не остановить. В нужный вечер дворец будет полон людей. Да, Бриар с отцом, несомненно, будут вертеться там, в эпицентре событий. Но даже им не проконтролировать весь дворец, да еще при таком количестве гостей. Значит, они направят все свои силы на превентивные меры.

Что они могут сделать? Конечно, попытаются вычислить заговорщика до назначенного дня. Вот только шансов мало. Точнее говоря, до этой мелкой, охочей до денег сошки они вполне доберутся, тот вел себя слишком неосторожно. Он еще должен быть благодарен, что его желание обогатиться сверх уже полученной суммы оказалось лишь на руку. В конце концов, именно жадность его и погубит.

Но даже если этого недомерка вычислят, на организатора им не выйти. Благо, об этом он позаботился заранее. Подставная пешка еще не знает, какой сюрприз его ожидает, если он решит пооткровенничать со стражей и поделиться секретами своего хозяина…

Значит, все идет по плану, ход действий уже не нарушить, и случившееся – лишь досадные помехи на пути к цели. И даже усиленная охрана не помешает. В огромном и шумном празднующем замке будет легко найти свободного человека и пять минут уединения. И тогда все решится. Главный шаг будет сделан. Главное, чтобы Она дождалась того момента, когда он закончит свой путь. И об этом он позаботится.

Часть первая
О том, что подслушивание – занятие, недостойное благородной леди, кроме того, провоцирующее на необдуманные эксперименты

Когда мы проснулись, за окном уже потемнело. Ужин мы с Храном, увы, благополучно проспали, значит, ходить нам голодными.

– Будем худеть, – бодро заявила я мрачному кошаку, и тот бросил на меня скептический взгляд.

– Куда тебе худеть-то? До состояния скелета? Или это коварный план по отвращению Бриара? – ехидно усмехнулся кот.

– Да нет у меня никакого плана, – вздохнула я, выползая в гостиную. На столике сиротливо лежали остатки печенья, купленного еще в выходные. Взяла одно себе, второе протянула кошаку и устроилась на диване, прижав колени к груди. Камин, к моему великому счастью, был зачарован и загорался сам по мере необходимости. Так мы и сидели, грызя печенье и размышляя каждый о своем. Говорить ни о чем не хотелось. Организм, похоже, все еще не отошел от успокоительного, стресса и сна, состояние было какое-то безразличное. Поэтому мы просто любовались огнем.

– Касс, – подал голос хранитель. – Я тут подумал, если хочешь, можешь рассказать про меня магистру, я разрешаю.

Я удивленно посмотрела на него:

– Тебе решать, все-таки твоя тайна.

– А как ты считаешь, стоит? – поинтересовался кот.

– Не представляю, – пожала я плечами. – Скорее нет, чем да. Мы слишком мало о нем знаем, я не настолько ему доверяю.

– Ты поэтому не все о себе ему рассказала?

– Хран, честно, даже ты не все обо мне знаешь, хотя мы с тобой знакомы около трех лет. Я, видишь ли, вообще никому абсолютно не доверяю, – мрачно поделилась я.

И мы снова замолчали на пару минут.

– Что ты решил? – спросила я.

– Ты права, – кивнул он. – Полностью раскрываться не стоит. Но можно хотя бы не изображать безмозглое животное в его присутствии? Бриар достаточно насмотрелся, чтобы понять, что уж разумом я точно обладаю. Интересно, а как я говорю, он слышал? – задумался он.

– Уж прости, не в курсе, – развела я руками. – И спрашивать, пожалуй, не буду, иначе точно заподозрит, даже если не слышал. Будем дружно молчать.

– Будем, – согласно кивнул кот, а потом вдруг резко повернулся к середине комнаты. – Причем раньше, чем мне думалось, – буркнул он, снова сворачиваясь клубком.

А я уже даже не сомневалась, что сейчас произойдет. И специально развернулась к камину, чтобы не видеть гостя. А еще внезапно осознала, что, кажется, получила эксклюзивное право высказывать претензии, не боясь жутких последствий. Похоже, пришло время воспользоваться этим правом.

– Спешу напомнить, что у меня имеется входная дверь, чтобы стучаться и входить. Если вам разрешат, конечно, – устало произнесла я, все еще не оборачиваясь.

– Я думал, мы перешли на «ты»? – прозвучал голос из-за спины.

– Пока вы не научитесь пользоваться дверью, не перейду, – мстительно заявила я.

Магистр тихо рассмеялся и наконец появился в поле моего зрения. И уже даже как-то привычно устроился в кресле напротив меня.

– А тебя не беспокоит, что меня могут заметить у твоей двери? Помнится, в прошлый раз тебе это не понравилось, – хитро улыбнулся он.

А я впала в ступор.

– Проблема, – согласно вздохнула я, а потом всполошилась: – А это ваша проблема. Либо совсем не приходите, либо придумывайте способ предупреждать о своем появлении. В конце концов, это невежливо – вот так без спроса врываться к девушке. Мало ли чем я тут занимаюсь! – Я бросила на него недовольный взгляд и снова повернулась к огню, подняв колени повыше и устроив на них подбородок.

– Ты прямо провоцируешь меня узнать, чем же таким можно заниматься, – рассмеялся он, но, поймав мой злобный взгляд, перевел разговор на другую тему: – Ладно, я придумаю, как тебя предупреждать, а ты перестань «выкать».

– Согласна.

И комната снова погрузилась в тишину. Я сонно щурилась на огонь и, одной рукой зарывшись в шерсть Храна, гладила его. Это меня всегда успокаивало и расслабляло – он такой мягкий и пушистый. Дамиан рассматривал меня, но мне было все равно, я предавалась неге. Ох, не знаю, что там этот кошак-экспериментатор намешал в настойке, но меня, похоже, пробрало. В конце концов магистр все же решил нарушить тишину.

– Ты снова перекрасилась? А мне показалось, светлый тебе больше нравится, – улыбнулся он.

Не желая ничего объяснять, я стянула с шеи кулон с иллюзией, возвращая себе истинный облик.

– Хорошая вещь, – оценил он. – Знаешь, а я вообще-то пришел пригласить тебя на ужин в город.

– Не пойду, – выдохнула я, получив удивленный взгляд от приподнявшего голову хранителя и мрачнеющий – от магистра.

– Почему? – спокойно поинтересовался он.

– Я неподобающе одета, – выдала я первое, что пришло в голову, и встала, чтобы наглядно продемонстрировать брюки и рубашку, собственноручно выданные магистром. И мне достался очередной обеспокоенный взгляд.

– Где ты опять успела влипнуть в неприятности? – спросила он, вставая с кресла.

– В смысле?

Он кивнул на рубашку. Я опустила взгляд. Совсем забыла! Поспешно плюхнулась обратно на диван и закуталась в плед, вытащенный из-под услужливо приподнявшегося Храна.

– Это все он, – обличая, ткнула я пальцем в кошака, на что тот состроил невинную мордашку и тихо мяукнул.

Дамиан непонимающе нахмурился.

– Я его на весь день, считай, оставила одного. Он не любит одиночества, испереживалась животинка бедная, – мстительно засюсюкала я, зная, что Хран этого терпеть не может.

– Ясно, значит, получила за дело, – выдохнул магистр, заметно расслабляясь и снова устраиваясь в кресле. – Так чего не исцелишь?

– Маячок случайно снести боюсь, – пробормотала я, утыкаясь носом в плед.

– Ох, несчастье ходячее, – вздохнул он, – лечись, я тебе сразу новый поставлю.

Я послушалась. Подняла локти и направила потоки магии прямо из ладоней. Через пару секунд почувствовала легкое тепло и покалывание. Вот и все, царапин теперь нет. Дырки на рубашке, правда, остались. Я удрученно вздохнула и снова завернулась в плед.

– Вернемся к моему предложению, – напомнил Дамиан. – Я могу подождать, пока ты приведешь себя в порядок.

– Все равно не пойду, – заявила я.

– Почему?

– Я есть не хочу, – выдала я самый, на мой взгляд, убойный аргумент. В тот же момент предательски заурчало в животе. Кошак фыркнул, пытаясь скрыть смешок.

– Слышу-слышу. И прекрасно знаю, что на ужин ты не попала, то есть со вчерашнего вечера не ела, – скептически заявил магистр. – Но если предположить, что ты все же не голодна, можешь просто составить мне компанию.

– Если ты хочешь просто провести со мной вечер, то давай лучше посидим здесь и попьем чаю с печень… – оборвала я себя на полуслове, бросив взгляд на тарелку, и поняла, что мы с Храном таки благополучно его умяли, – …ем. Или, если ты голодный и простишь мне воровство, наведаемся на кухню и стащим кусок мяса, я там же и приготовлю. Ничего, они не обеднеют, – проворчала я.

Кошак с магистром недоуменно переглянулись, в их глазах явно читалось беспокойство о моем психическом здоровье.

– Так, – сердито нахмурился магистр, – может, объяснишь, в чем проблема?

– Да нет никакой проблемы, – устало вздохнула я. – Просто я не хочу никуда идти.

Дамиан обеспокоенно осмотрел меня.

– С тобой все в порядке? Температуры нет?

– Со мной все в порядке, – лениво кивнула я. – Со мной сейчас тройная доза успокоительного, до утра у меня все будет прекрасно.

– Ясно, – покачав головой, встал магистр.

– Уходишь? – удивленно приподняла я бровь. Не ожидала, что он так быстро сдастся.

– Нет уж, на совместный ужин ты уже согласилась. И, несмотря на твое мнение обо мне, совесть у меня есть, я не заставлю тебя готовить в таком состоянии. Так что я отправляюсь добывать нам трапезу, – усмехнулся он и исчез в черном провале портала.

– Какое благородство, – пробормотала я себе под нос, вылезая из-под пледа и направляясь в спальню, чтобы все-таки привести себя в более или менее приличный вид.

– А теперь мне объясни, в чем проблема, и не отговаривайся загадочной женской душой! – прозвучал недовольный голос спешившего за мной хранителя.

– Не глупи, – вздохнула я, зарываясь в шкаф. – Мотив у меня всегда один – нежелательное внимание. Возможно, я не очень хорошо знаю Бриара, но интуиция мне подсказывает, что ужинать он бы меня повел не в тихую таверну на краю города, а куда-то в центр. А главный дознаватель столицы – не последний человек. Его многие, скорее всего, знают в лицо. И мое с ним появление – это что?

– Нежелательное внимание, – задумчиво проговорил он. – Вот ведь, Каська, а я об этом даже не подумал.

– А я этим живу, – вздохнула я, поспешно натягивая одно из немногих уцелевших платьев. Какая-то проблема с нарядами у меня в этом семестре. Даже не стала спрашивать у магистра про свою одежду. Вещи, конечно, можно и отстирать, но я просто морально не смогу их больше надеть. Так что придется решать проблему с гардеробом. Правда, денег у нас с Храном в обрез, и мне не выйти из академии одной. Не пойду же я по магазинам в компании Бриара! Или?.. Нет, пока не к спеху, обойдусь тем, что есть, а там, глядишь, дело закроем, а с меня снимут запрет на покидание территории.

– Так, пока я попытаюсь разодрать этот кошмар на голове, – сказала я, разыскивая расческу, – пробегись, пожалуйста, по гостиной, посмотри, не валяется ли там компрометирующих бумаг или еще чего.

– А какая разница, он же все равно знает, что ты создаешь артефакты? – удивился кошак.

– Нет, он не знает, а подозревает, – возразила я. – Я ведь информацию, что все те амулеты сделаны мной, не подтверждала. Не будем давать ему козыри в руки.

– А ты параноик, – пробурчал кот, выползая из спальни. – Или это успокоительное на тебя побочный эффект оказывает, ты становишься еще более подозрительной и недоверчивой?

– Глупости не говори! – крикнула я ему, все еще пытаясь разыскать так необходимую сейчас расческу. – Такой эффект противоречит основному действию настойки. Успокоительное не может развивать манию преследования, потому что это психическое расстройство, то есть фактически невроз.

– Хватит, – прошипел он. – Это я настойку делал, получше некоторых знаю, какие могут быть побочки, а какие нет. Вон твоя расческа, на диване.

Я рванула в соседнюю комнату.

– Как она тут оказалась? – недоумевала я, вытаскивая искомый предмет из складок пледа.

– Это к тебе вопрос, – пробурчал хранитель, выкидывая пару бумаг в камин. – Все, нет больше ничего.

– Ты-то чего такой обиженный? – поинтересовалась я, продираясь расческой сквозь гнездо у меня на голове.

– Сам не знаю, – вздохнул кот, устраиваясь рядом. – Не выспался, может.

– Точно, побочные эффекты, – грустно выдохнула я.

– Ага, – согласился кошак.

И опять мы сидели, уставившись на огонь. Правда, на этот раз тишина в комнате прерывается моим то рычанием, то писком.

– Не-на-ви-жу – эти – ду-рац-кие-во-ло-сы, – с каждым слогом опускала я расческу еще на пару сантиметров. – Больно! – довела наконец пыточный инструмент до кончиков. – Отрежу, как есть отрежу, устала уже с ними бороться, – устало выдохнула я.

– Не стоит, – прозвучало из-за спины, и я от неожиданности выронила расческу. – Не гонись за современной модой на короткие стрижки.

Обернулась и увидела Бриара с подносом, уставленным всевозможными тарелками.

– При чем тут мода? – пробурчала я, поднимаясь, чтобы помочь с, по-видимому, нашим ужином. – Тяжко с ними.

– Ты сейчас не в себе. Вот так отрежешь под влиянием настроения, а потом жалеть будешь. Оттяпать легко, а вот как потом отращивать, если не понравится? – поинтересовался он, пока мы вместе пытались распределить все яства на маленьком столике перед диваном.

– Так же легко и отращу, – пожала я плечами. – Вот еще проблема, пара часов в лаборатории – и готово.

– В смысле? – достался мне удивленный взгляд.

– Так зелье есть специальное, – пояснила я.

– Правда? – Я кивнула. – Надо же, обрадую племяшку, когда в следующий раз увижу. Она по глупости вот такие же косы отстригла и уже полгода страдает. Странно, что она еще про это зелье не вызнала, – усмехнулся он.

– А оно вредное очень. Зельевары предпочитают с ним не связываться.

– В смысле – вредное? – напрягся он.

– Готовить муторно. Много всяких мелких деталей, вроде как «со сто второй секунды по сто шестьдесят седьмую помешивайте зелье по часовой стрелке со скоростью один поворот в полторы секунды» и так далее. Целый список жутких указаний, а если в какой-то момент помешать со скоростью в одну семьдесят пятую секунды, то все зелье можно выливать и готовить заново. Естественно, его не любят готовить, – усмехнулась я, выставляя последнюю тарелку.

– Сложности какие, – поморщился магистр. – А ты говоришь – легко.

– Проще, чем ждать несколько лет.

– Верно.

Я оглядела великолепие на столике, и в голове родился закономерный вопрос:

– А теперь признавайтесь, кого вы ограбили?

– Ты, – поправил меня Дамиан.

– Ладно, кого ты ограбил? – исправилась я, устраиваясь на полу за столиком.

– Ты почему опять на пол садишься? – сердито выговорил он мне, проигнорировав вопрос, и ухватил за локоть, поднимая на ноги. – Что за вредная привычка?

– Так столик низкий, – резонно заметила я. – Так удобнее будет. Да и пол теплый.

Покачав головой, он меня отпустил, но все же стащил с дивана плед и постелил мне. И да, на этот раз пол точно нагрелся. И когда мы устроились за столом, я снова поинтересовалась:

– И все же?

– Родительский дом, – со вздохом проговорил он, вытаскивая из небольшого портала пару бокалов и бутылку. – А это уже личные запасы. Вина?

– Ох… – засомневалась я, стоит ли, но решилась: – Ладно, давайте.

– Давай, – снова невозмутимо поправил меня Дамиан, открывая бутыль.

– Не привыкла, – почему-то стала оправдываться я.

– Я так и понял, – улыбнулся магистр, протягивая мне вино. – За прекрасный вечер!

– Угу, – скептически хмыкнула я и, звякнув краем своего бокала об его, сделала глоток. – Так почему родительский, а не свой?

– Потому что мой сейчас абсолютно пустой, – заявил он, берясь за вилку.

Я поспешила последовать его примеру, потому что мясо на моей тарелке распространяло умопомрачительный аромат.

«Давно не чувствовала себя такой кровожадной», – подумала я, вцепляясь зубами в кусок, и тут же наткнулась на взгляд смеющегося магистра. Судорожно проглотила добычу, толком и не прожевав.

– Не подавись, пожалуйста, – усмехнувшись, попросил он.

– Если не будешь так пристально на меня смотреть, не подавлюсь, – буркнула я, уже с меньшим энтузиазмом ковыряясь в тарелке.

– Ладно, не стану я тебя смущать, – улыбаясь, заметил Дамиан, а я поспешила сменить тему.

– Почему дом пустой? – спросила я, все же принимаясь за следующий кусочек. Голод – вещь такая, пара мгновений над блюдом с потрясающими запахами, и тебе уже плевать, смотрит кто на тебя или нет.

– Дел последние полгода больно много. Когда я появился дома после трехнедельного отсутствия, прислуга попросила отпуск, дескать, им все равно делать нечего. Так что я всех распустил, – развел руками магистр.

– Сурово, – задумчиво покачала я головой, делая небольшой глоток. Никогда не пробовала вина. Думала, что редкостная гадость и мне не понравится. А оказалось на удивление вкусным. Фруктовая нотка, и алкоголь совсем не чувствуется. Сама не заметила, как бокал опустел.

– Еще? – предложил Дамиан.

– А я не опьянею? – засомневалась я. – Я до этого не пила никогда.

– Тогда тем более еще попробуй, – искушал он, наполняя бокал. – А насчет опьянения не волнуйся. Ты же все равно в своей комнате, даже идти никуда не придется. Знаешь, ты была права, хорошо, что мы тут остались, – хитро сверкнул он глазами.

Я поспешила сделать еще один глоток.

Что-то мне все это не нравится, надо сворачивать разговор на нейтральную тему…

– Что там с расследованием? Есть продвижение? – спросила я первое, что пришло в голову.

Магистр резко растерял всю игривость.

– Ты мне сейчас пообещаешь все это забыть. Усмиряй свой синдром отличницы как хочешь. Теперь ты уже точно сделала все, что смогла. В свете последних событий понимаю, что тебя нельзя было близко подпускать, – нахмурился Дамиан.

– А каких конкретно событий? – решилась все же уточнить я.

Меня окатили мрачным взглядом.

– Их за последние дни было очень много, – пожала я плечами, извиняясь.

Поняв, что я не издеваюсь, магистр проникновенно спросил:

– Касс, а ты обратила внимание, в какой точке находится вершина звезды?

– Да, – кивнула я, поднялась, слегка при этом покачнувшись (всего два бокала?!), и прошла к своей карте с расчерченным рисунком. – Про дворец я уже поняла. Но я же не собираюсь вмешиваться, просто интересуюсь ходом следствия. Вы уже всех предупредили? Зная место и время, можно перекрыть доступ в здание и помешать преступнику закончить ритуал, – рассуждала я, радуясь, что коварный план злоумышленника, кем бы он ни был, сорван.

– Милая, а теперь еще посчитай, на какой день приходится это знаменательное событие, – раздался тихий голос из-за спины.

Я посчитала. И поняла, что проблема гораздо масштабнее, чем казалось.

– Ночь долгой зимы, – прошептала я. – Императорский зимний бал!

Весь свет нашей империи и соседних государств соберется, чтобы отпраздновать извечное противостояние света и тьмы. Да, определенно это не тот день, когда можно будет с легкостью освободить дворец от всех посторонних и сомнительных людей.

– Именно так, – коснулось моего уха горячее дыхание, и меня тут же развернули, чтобы строго выговорить: – Поэтому ты выбрасываешь из своей хорошенькой головки все мысли, связанные с этим делом. И все, что ты знала до этого, тоже забываешь. – Он крепко взял меня за плечи и заглянул в глаза. – Без шуток, Касс. Таблицу я заберу, а от карты избавься. Тебя ничего не должно связывать с расследованием.

– Без проблем, – равнодушно пожала я плечами, содрала со стены карту и, кое-как смяв, кинула в камин. Пламя тут же взвилось, выплескиваясь наружу и раскидывая яркие искры вокруг, а меня резко дернули назад, подальше от буйства огненных красок.

– Такого радикального решения я не ожидал, – напряженно проговорил магистр. – Что-то с тобой не так. – Он обеспокоенно положил мне на лоб ладонь и проверил температуру.

– Успокоительное, – напомнила я.

– Не особо верится, – засомневался он, все же отпуская меня.

– Тройная доза непроверенного препарата собственного приготовления, – добавила я, снова устраиваясь за столиком.

– И зачем же ты пьешь непроверенные лекарства? – недовольно спросил Дамиан, располагаясь напротив.

– Не на других же его испытывать, – резонно заметила я, пригубив еще глоток вина.

– Меня всегда поражает твоя логика, – со вздохом произнес он.

– Меня тоже, – усмехнулась я в ответ.

Как-то незаметно бокал в моей руке снова опустел… и вновь наполнился.

– Мне кажется, ты меня спаиваешь, – меланхолично заметила я, рассматривая всполохи огня сквозь рубиновую жидкость, когда с ужином было покончено.

– Есть такое, – улыбнулся магистр.

Я грустно заценила заметно опустевший столик. Еще один глоток.

– А десерт будет? – И с надеждой глянула на добытчика.

– А что ты хочешь? – поинтересовался он, весело сверкая искрами в зрачках.

– Шоколаду, – мечтательно потянула я, прикрыв веки. – Горького.

– Держи.

Я распахнула глаза и получила в руки большую плитку в хрустящей фольгой упаковке.

– Вку-у-усно, – с наслаждением простонала я, откусывая кусочек. – И зачем вы это делаете?

– Что? – оторвал он взгляд от моих губ и снова посмотрел в глаза. – Что делаю?

– Спаиваете меня? – напомнила я, отсалютовав бокалом и махом осушая его до дна.

– Снимаем твой стресс, – заметил он. – Последние сутки для твоей нервной системы были слишком тяжелыми. Тебе нужно расслабиться, и алкоголь в этом помогает.

– Я уже сняла стресс, – напомнила я про свою чудесную настойку.

– О да, это я заметил, – рассмеялся магистр, а я подумала… и решила обидеться!

Не за себя, а за Храна, который сочинил этот прекрасный препарат. Нет, ну ведь правда действует, и крайне эффективно! Поэтому отвернулась и принялась чесать за ухом кошака, который, свернувшись на диване, сквозь смеженные веки следил за всем этим безобразием. Честно говоря, я была настолько спокойна только благодаря Храну: он не даст мне наделать ошибок.

– Касс, – позвал меня Бриар.

– Да? – откликнулась я, не оборачиваясь.

– Я принес тебе кое-что, – загадочно проговорил магистр.

– Что? – поинтересовалась я, не отрывая взгляда от весело плещущегося в камине огня.

– Держи.

Я повернулась и увидела, что мне протягивают что-то большое и прямоугольное, завернутое в бумагу.

– Что это? – вопросительно глянула на него, принимая заманчивое нечто.

– Разверни и посмотри, – хитро улыбнулся он.

Я нетерпеливо разорвала упаковку. Меня окутал запах пергамента, такой знакомый и такой родной. Я с удивлением разглядывала предмет в моих руках. Скользнула пальцами по темному переплету из шуршащей кожи. Золотое тиснение ловило отблески огненных искр, в слабом свете камина вырисовывая надпись: «Легенды Изначального мира». Я подняла растерянный взгляд на Дамиана.

– Это мне? – недоверчиво спросила я.

– Тебе, – мягко улыбнувшись, кивнул он.

– Зачем?

– Просто так, – пожал он плечами. – Хотел отдать раньше, да все времени не находилось.

Снова пройдясь ладонью по неожиданно теплой коже, чувствуя пальцами каждую букву названия, я размышляла, что же делать.

– Я не могу ее взять, – решительно произнесла, протягивая книгу обратно.

– Почему? – устало вздохнул мужчина, даже не шевельнувшись, чтобы забрать подарок.

– Потому что слишком дорого, – пояснила я очевидное. – Потому что не смогу дать взамен ничего равного.

– Этого и не нужно, – заметил он. – Книга ни к чему не обязывает, но если уж ты взялась все оценивать, то для меня этот вечер гораздо важнее любых потраченных денег.

– Все равно, – покачала я головой. Как бы ни хотелось оставить книгу, отдать ее будет правильнее.

– Тогда давай представим, что я дал тебе ее почитать? – улыбаясь, предложил он. – Так будет легче?

– Нет! – Я нахмурилась. – Ты ее не заберешь, да? – со вздохом констатировала я.

– Не заберу, – признал он. – Я покупал ее для тебя. Сам все эти легенды чуть ли не наизусть знаю. Мне книга не нужна, а тебе принесет радость, так что забирай и не мучайся.

Все еще растерянная, я прижала книгу к груди.

– Хотя все же есть одна вещь, которую я хочу попросить взамен, – заметил он.

Так, а вот и подвох!

– Спой мне, – попросил он.

Я удивленно посмотрела на него.

– Что тебя так удивляет? – подмигнул он. – Тебя же такие толпы ходят слушать.

– То есть на моем выступлении в таверне вы тоже были? – уточнила я.

– Конечно, и мне очень понравилось, – заверил он. – Прошу тебя, спой мне!

Я, пожав плечами, встала. Мне не сложно. Настроение вполне лирическое. Взяв свою старенькую гитару, припрятанную за занавеской возле письменного стола, снова устроилась на пледе и начала перебирать струны.

«Здравствуй, родная. Ты скучала? – Я нежно погладила гриф любимого инструмента. – Прости, я давно не возвращалась к тебе. Но я найду время, и мы с тобой еще расскажем мою новую историю», – утешила я старую подругу.

– Что сыграть? – наконец подняла я глаза на Дамиана.

– Что хочется, то и играй, – слегка дрогнули уголки его губ.

– Это ты зря, – заметила я, точно зная, на какую песню меня может потянуть после всего произошедшего. Но выбор уже сделан, и магистр не успел ничего спросить, прерванный резким плачем струны. Музыка полилась, разрезая слой тишины и заливая все вокруг, включая мое сердце, печалью и холодом.

 
У меня не может быть печали,
От меня не может быть добра.
Я, как бесконечность синей дали,
Точно так бледна и холодна.
 
 
Обмани попробуй тонкий иней.
Или ветер, может, обмани,
Что корявыми зубами томно гложет
Дерево засохшее любви.
 
 
Быть стыда не может от разлуки,
Радости не будет от грезы.
Бледные изломанные руки
Черно-синей яростной грозы…
 
 
Грозный глас деревьев-великанов
Превратился в жалобный скулеж.
Лишь горючим из граненого стакана
Можно выкурить из горла злую ложь.
 
 
Сказка – небыль, истина – не правда.
Я закрою ставни на окне,
Сделаю глоток хмельного яда
И оставлю тело в тишине[1]1
  Здесь и далее – стихи А. А. Чижик.


[Закрыть].
 

Стон гитары стих, и первая соленая капля с глухим стуком разбилась о потертый, потемневший от времени лак. А следом грянул настоящий ливень. Я не всхлипывала, но слезы струились по лицу водопадом.

– Касс, ты чего?! – Дамиан мгновенно оказался рядом, сгребая меня в объятья. Поднял на руки и устроился на диване, крепко прижимая к себе и заставляя уткнуться носом себе в плечо.

– Н-н-не над-д-о б-б-было мн-н-не п-п-ить д-д-давать, – прорыдала я. – Я ж-ж-е на ус-с-спокоительном. К-к-конф-ф-ликт в-в-еществ в кров-в-и.

– Касс, из нас двоих целитель ты, я-то откуда знал? – успокаивающе гладил он меня по голове, укачивая, как ребенка.

– За-абы-ыла-а-а, я не могу-у-у всее помни-ить, – продолжала заливаться я слезами.

– Касс, отчего ты так рыдаешь? – тихо утешал гость. – Сама песню придумала, сама прониклась, а теперь убиваешься, что все плохо закончилось? – попытался он меня развеселить.

– А это из разряда «сами калечим, сами лечим», – нервно хохотнула я. Всхлипы затихли, а вот слезы упорно продолжали литься. – Безмирье, не удивлюсь, если ты сдашь меня целителям. Нервишки там подлечить, психику проверить, – пробормотала я ему в шею.

– Не сдам, – уверил меня Бриар. – Сам лечить буду. – Он нежно поцеловал меня в висок и уткнулся носом в макушку, делая глубокий вдох: – Только скажи: от чего?

– Это неизлечимо, – прошептала я, надеясь, что он не услышит. – Я так устала, просто ужасно устала. От жизни, от боли, от окружающей грязи. От учебы, от нескончаемых зубрежек, от людей. Устала от тебя, от себя. От страха, от своей паранойи. Хочу туда, где не будет никого. На самое дно моря. Я никогда не видела моря, но думаю, что под толщей воды очень тихо и спокойно.

– Я отвезу тебя на море, – пообещал он, приподнимая мой подбородок и заглядывая в глаза. – Только под толщей воды хоть и тихо, но далеко не спокойно. Ты же помнишь, я тебе рассказывал про Кэола и его зверушку?

– Ты все выдумал, – сердито выдохнула я практически ему в губы.

– Я никогда не вру, – обдал он меня горячим дыханием в ответ.

– Ты профессионально не договариваешь, – успела фыркнуть я, прежде чем меня заставили замолчать нежным поцелуем, стирая остатки соленых капель, прожигая теплом до озябшего, словно покрытого инеем сердца.