Текст книги "Во имя любви: Искупление"
Автор книги: Мануэл Карлус
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
– А ко мне? Я жду тебя целый день, – обиделась Бранка.
– После визита к Сезару у меня будет гораздо больше информации, которую мы с тобой потом и обсудим, – сказал ей в утешение Сейшас. – Запиши мой гостиничный номер телефона и позвони, как только узнаешь координаты Сезара.
Бранка обратилась за справкой к Орестесу, и вскоре Сейшас получил необходимые ему сведения.
– Только ты говори с ним поделикатнее о детях, – посоветовала Сейшасу Бранка. – Потому что у Сезара, как мне сказали, свое отцовское горе: его сын не может ходить и передвигается в инвалидной коляске.
– Спасибо, что предупредила. Но мне кажется, в этом случае я могу рассчитывать лишь на большее сочувствие с его стороны, – рассудил Сейшас.
В таком оптимистическом настроении он и набрал номер Сезара, но Мафалда ответила, что сына сейчас нет дома.
– А когда он вернется? – спросил Сейшас, думая о том, что ему сегодня определенно везет: он поедет к Сезару домой, будет разговаривать с ним глаза в глаза и сможет добиться гораздо большего, нежели в телефонной беседе.
– Да уже скоро. Может быть, через час, – ответила Мафалда. – А кто его спрашивает?
– Старый знакомый, – прибег к невинной лжи Сейшас. – Я потом, с вашего позволения, перезвоню.
Услышав от Сейшаса, с чем тот пришел, Сезар насторожился и попытался вообще уйти от дальнейшего разговора:
– За долгую врачебную практику у меня было огромное количество пациенток, в том числе и в Аргентине. Разве я могу всех упомнить?
– Но эта была вашей соотечественницей. Вспомните! Уже далеко не юная, родившая близнецов – мальчика и девочку. Насколько мне известно, роды проходили трудно, а детишки появились на свет слабенькими…
– Такое тоже случается довольно часто, – стоял на своем Сезар.
– Но я – несчастный отец. Помогите мне! – с мольбой в голосе произнес Сейшас. – Изабел скрывала их от меня все это время, да и сейчас утверждает, что они умерли.
– Да? – несколько оживился Сезар. – Значит, дети умерли!..
– Это она так говорит. А у меня есть другие сведения.
Сезар не обладал такой же непроницаемостью, как Изабел, и потому на его лице отпечатался явный испуг. От Сейшаса это не укрылось, и он решил еще более внимательно понаблюдать за доктором.
– Но если вам что-то известно о судьбе ваших детей, то при чем тут я? – спросил между тем Сезар. – Почему вы пришли именно ко мне?!
– Потому что вы были лечащим врачом Изабел. Неужели это непонятно? Я хотел узнать, что там произошло в действительности. Может быть, она отказалась от детей сразу же после их рождения и вы можете хотя бы предположить, куда потом попали мои сын и дочь?
Из этой взволнованной тирады Сезар понял, что Сейшасу, к счастью, пока ничего не известно о том, кто усыновил его детей. Но каким-то образом он все же узнал, что они живы!
– Нет, я ничего не помню, – еще более твердо произнес Сезар.
– А если я принесу вам фотографию Изабел? Тогда вспомните? – нашелся Сейшас.
– Ну, может, вспомню, а может, и нет. Времени ведь прошло достаточно много. И к тому же беременность зачастую изменяет внешность женщины до неузнаваемости…
– И все же давайте попробуем! А вдруг вы ее узнаете и вспомните то, чего, кроме вас, не знает никто!
– Вряд ли мне известно что-то особенное. Задача врачей – принять роды. А куда потом родители увозят младенцев – мы, как правило, не знаем.
– Но здесь был необычный случай! Как утверждает Изабел, мальчик умер сразу после рождения, а девочка – спустя некоторое время. Наверняка вы пытались бороться за ее жизнь.
– Безусловно. А почему вы не верите матери ваших детей? Вероятно, все так и было, как она говорит.
– Нет! У меня есть косвенное подтверждение того, что Изабел лжет! И я не пожалею всей жизни, чтобы найти прямые доказательства ее преступления, и главное – чтобы отыскать моих родных детей!
Сейшас так разволновался, что ему стало трудно дышать. Заметив это, Сезар принялся его успокаивать.
– Не расстраивайтесь. Выпейте вот воды или соку…
– Спасибо. Лучше я закурю, если позволите.
– Да, пожалуйста.
Сейшас стал прикуривать сигарету, но руки его от волнения дрожали, и он выронил зажигалку.
А когда наклонился, чтобы поднять ее, Сезар и увидел у него за левым ухом точно такую родинку, какие были у Луиса и Анжелы.
Если бы Сейшас в тот момент не сосредоточил свое внимание на сигарете и зажигалке, он мог бы увидеть, какой ужас отразился в глазах Сезара, у которого теперь не осталось даже малейших сомнений, что перед ним – родной отец его дорогого Луисинью, а также приемной дочери Эдуарды.
А Сейшас между тем сделал несколько затяжек и, немного успокоившись, заговорил в извиняющемся тоне:
– Вы простите меня. Вторгся к вам без приглашения, да еще и нервы свои распустил… Но это же мои единственные дети! Больше у меня нет никого на свете, ни одной родной души… Знаете, я совсем уж было собрался лететь в Аргентину, в ту самую клинику. И вдруг случайно узнал, что вы здесь. Я очень надеялся на вашу профессиональную память!
– А я, к сожалению, не оправдал ваших надежд, – из вежливости произнес Сезар, успев оправиться от ужаса.
– Ну что вы! Я к вам не в претензии, – сказал Сейшас. – Вот сделаю тут еще кое-какие дела и полечу в Аргентину. Документы трехлетней давности наверняка еще должны сохраниться в архиве клиники. Как вы считаете?
– Я точно не знаю, но вероятно, должны, – ответил Сезар и представил, как поведет себя этот человек, когда увидит, что в медицинской карте есть запись о смерти его ребенка, но нет акта вскрытия. Конечно же, начнет расспрашивать бывших коллег Сезара, и не исключено, что до чего-нибудь докопается. А если узнает о приемном ребенке Сезара и Аниты, то вполне может сопоставить факты и выйти на верный след… Хорошо было бы удержать его от поездки в Аргентину!
– Спасибо, что выслушали меня и сочувственно отнеслись к моему горю, – произнес тем временем Сейшас. – До свидания.
Он направился к выходу, но Сезар остановил его:
– Постойте, я, кажется, кое-что вспомнил…
– Да?! – обрадовался Сейшас. – Слушаю вас!
– Недавно, просматривая газеты, я увидел в разделе светской хроники фотографию одной женщины и узнал в ней свою бывшую пациентку. Скажите, та Изабел, о которой говорите вы, принадлежит к числу важных особ?
– Да, она сделала стремительную карьеру и сейчас входит в число крупнейших бизнесменов Бразилии.
– В таком случае могу сказать вам, не выдавая никакой врачебной тайны: роды у нее действительно были тяжелые, близнецы родились с патологией, девочка – в меньшей степени, мальчик – в большей. Через несколько дней он умер. Это я помню абсолютно точно, потому что сам делал соответствующую запись в медицинской карте. Если вы запросите ее в архиве, то увидите там мою подпись. Но, думаю, теперь вам нет нужды лететь в Буэнос-Айрес.
– А девочка? – с нетерпением и надеждой спросил Сейшас.
Этот вполне естественный вопрос поставил Сезара в тупик. Поначалу он хотел сказать, что девочка тоже умерла, чтобы Сейшас прекратил свое расследование и никогда не смог выйти на семью Эдуарды. Но обезопасив себя и Луисинью, он не смог взять на душу еще один грех: слова застряли где-то в горле, дыхание прекратилось, в глазах потемнело…
– Что с вами? Вам плохо? – подал голос Сейшас, уловив странную перемену в состоянии Сезара.
– Нет… простите… – переведя дух, ответил тот. – Просто пытался вспомнить подробности.
– Ну и?..
– Девочку выписали из больницы вместе с матерью, – сделав над собой огромное усилие, произнес Сезар. – Об этом вы тоже сможете прочитать в медицинской карте. Я сказал все, что знал. И прошу…
– Да-да, я вас слишком утомил, – догадался по его усталому виду Сейшас. – Уже ухожу. Спасибо вам!
Глава 5
Повидав наконец Сейшаса и выслушав его историю во всех подробностях, Бранка приуныла. Что же это за тандем, если в нем нет самого главного – общности интересов и единства цели? Сейшас озабочен только поиском дочери – после визита к Сезару он поверил в то, что его сын умер. А Бранке необходимо совсем иное – разорить Изабел, взять свои деньги и отдать их Милене. Как же совместить эти столь различные интересы?
– Боюсь, все кончится тем, что я помогу Сейша-су найти дочку, – пожаловалась Бранка Лидии, которая была у нее теперь единственной подругой и советчицей, а мы с тобой опять останемся и без денег, и без внука.
– Ну я-то на эти деньги никоим образом не претендую, – с достоинством произнесла Лидия.
У Бранки же на сей счет было другое мнение.
– Не скажи! Деньги пойдут Милене, а значит, и Нанду, и всем нам, – продемонстрировала она щедрость натуры. – Мы ведь теперь одна семья!
– Сначала эти деньги надо получить, – резонно заметила Лидия.
Бранке на такое замечание было нечего ответить. К ее намерению разорить Изабел Сейшас отнесся крайне скептически, сказав, что тех украденных миллионов Бранка уже никогда не сможет вернуть и лучше о них попросту забыть.
– Нет, почему же? – возразила ему Бранка. – Арналду не стал с ней связываться, поскольку боялся попасть в тюрьму за свои махинации. Но сейчас его нет в живых, и с него взятки гладки. Осталась одна Изабел, ей-то я и предъявлю судебный иск. Скажи как юрист: имею я право подать в суд на женщину, которая вместе с моим бывшим, ныне покойным, мужем обворовала меня и моих детей?
– В суд можно обратиться с любым иском, это не проблема. Важно же выиграть процесс! А в твоем случае я не вижу такой возможности.
– Ты говоришь это потому, что сам замешан в махинациях Изабел, и тебе, так же, как Арналду, не хочется, чтобы твое имя трепали в суде.
– Ты права лишь отчасти, – поправил ее Сейшас. – Я готов был бы покаяться на суде в том, что содействовал Изабел в ее крупных финансовых аферах, если бы это помогло мне отыскать дочку и могилу сына.
– Ну раз ты не боишься предстать перед судом, то почему бы и не поставить Изабел ультиматум: или она говорит тебе, куда подевала детей, или ты ведешь ее в суд!
– Изабел не глупее меня. Она прекрасно понимает, что мне будет практически невозможно доказать ее вину.
– А может, ты просто боишься наказания за старые грехи? Так суд должен учесть, что в результате той аферы ты тоже оказался обманутым и обворованным! Или я чего-то не понимаю?
– Если говорить откровенно, то ты совсем ничего не понимаешь, – огорошил ее своим ответом Сейшас. – Признаюсь, мне от незаконной сделки Изабел все-таки кое-что перепало. Правда, я потом перечислил эти деньги в фонд спасателей, так что наказание мне полагается минимальное, можно сказать, ничтожное, и меня оно не пугает. А проблема заключается в том, что Изабел аккуратно замела все следы своего давнего преступления и сейчас у нее имеются надежные связи во влиятельных кругах. Тягаться с ней бессмысленно.
– А если мы пустим в ход ту папку, что она мне когда-то сама оставила? – продолжала искать выход Бранка. – Там собраны копии тайных счетов Арналду, с которых Изабел потом и сняла деньги, воспользовавшись своим правом подписи на финансовых документах фирмы.
– Все было не так. Деньги с тех счетов снял Арналду, перевел их на другой счет, и лишь потом в дело вступила Изабел.
– Вот видишь, тебе многое известно. И ты мог бы распутать этот клубок, если бы захотел! – с укоризной произнесла Бранка.
– А у меня нет такой уверенности. Это дело безнадежное, – повторил Сейшас.
– Но как ты собираешься воздействовать на Изабел? Думаешь, она сжалится над тобой и добровольно расскажет, каким образом избавилась от девочки?
– Я очень надеюсь на встречу с Консуэло, – пояснил Сейшас. – Наверняка она подскажет, где следует искать мою дочку.
– Ты заблуждаешься! Консуэло ведь не сыскной агент и не комиссар полиции. Она – гадалка! И говорит всегда иносказательно, оперируя какими-то лишь ей понятными образами.
– Но ты же вот сумела верно истолковать ее подсказку!
– Не знаю, – с сомнением покачала головой Бранка. – Консуэло говорила, что тот король поможет мне уничтожить змею. А ты, похоже, и не помышляешь мне помогать. Так что я, наверное, ошиблась.
– Может, ты ошибаешься в другом? Может, уничтожить змею – вовсе не означает отобрать у нее деньги? – высказал Сейшас предположение, прозвучавшее для Бранки просто оскорбительно.
– Ты издеваешься надо мной? – задала она риторический вопрос. – Или совсем не знаешь, что из себя представляет Изабел? Она же помешана на богатстве! Отбери у нее награбленное, и ей придет конец. Потому что ничего другого, кроме денег, она не ценит и ни в чем ином не нуждается.
– Тут я с тобой согласен, – поддержал Бранку Сейшас.
– Ну так что ж ты мне голову морочишь? – рассердилась она. – Имей в виду: добиться от Изабел правды о детях можно только шантажом! Угрожай ей судом, разоблачением! Говори, что у тебя будто бы есть какие-то неопровержимые доказательства ее преступлений! Пусть она от нас откупится – тебе расскажет о детях, а мне вернет хотя бы часть моих кровных денег. Если мы насядем на нее с двух сторон – она не устоит. Хотя бы огласки испугается! Любой скандал такого рода сильно ударит по ее нынешнему имиджу, и она постарается этого не допустить!
– Возможно, мне и придется прибегнуть к такому средству, но пока я ничего предпринимать не буду: дождусь беседы с Консуэло, – твердо произнес Сейшас, давая понять Бранке, что продолжать разговор на эту тему больше не стоит.
Вопреки ожиданиям Сейшаса посещение гадалки не прояснило ситуацию, а лишь еще сильнее запутало ее.
В полном смятении он приехал к Бранке после своей встречи с Консуэло.
– Теперь я совсем ничего не понимаю! – сказал он, устало опустившись в кресло. – Эта ведьма действительно изъясняется сплошными загадками!
– Я же тебя предупреждала, – напомнила ему Бранка. – Но ты хоть запомнил, что она говорила?
– Да, по-моему, это обыкновенная шарлатанка. Всем талдычит одно и то де! Я просто взбесился, когда услышал от нее уже известную мне байку про «змею»!
– Странная у тебя реакция, – изумленно произнесла Бранка. – Я бы, наоборот, обрадовалась. Это же означает, что и мне, и тебе она говорила об одном и том же человеке – об Изабел!
– Ну, допустим, что так, – равнодушно махнул рукой Сейшас. – А как понимать все остальное? Она сто раз тыкала мне в нос какие-то карты и твердила, что это мои дети – мальчик и девочка.
– Так чем ты недоволен? Не понимаю…
– А тем, что я задавал конкретные вопросы: жива ли моя дочь, где мне искать ее, где искать могилу сына? А твоя ведьма только смотрит в карты и твердит без конца, как заезженная пластинка: «Детей вижу, смерти не вижу, рядом с мальчиком вижу болезнь».
– Неужели я более сообразительная, чем ты? – сделала неожиданное открытие Бранка. – Мне кажется, тут все предельно ясно: твои дети живы! Оба! Понимаешь?
– Ты так думаешь? – заерзал в кресле Сейшас, и в глазах его отразилась слабая надежда.
– Если ты ничего не переврал, то иначе это истолковать невозможно, – уверенно произнесла Бранка.
– Но я же прямо спрашивал: «Мои дети живы или умерли?» А у нее на все один ответ: «Смерти не вижу, болезнь вижу».
– Так тебе и Сезар говорил, что дети родились болезненными, особенно мальчик.
– Да, но он сказал, что мальчик умер, и это зафиксировано в медицинской карте!
– Он мог что-то напутать или забыть. А может, не имел права выдавать какую-то врачебную тайну, – предположила Бранка. – Ты поговори с ним еще раз.
– Нет, он предупредил меня, что больше ничего не скажет, – возразил Сейшас. – Я и так слишком утомил его своими расспросами. Ты знаешь, ему даже плохо стало в конце нашей беседы.
– Так может, это неспроста? – ухватилась за последнюю фразу Бранка. – Может, он тоже как-то замешан в этой истории? Что, если Изабел его подкупила, хорошо заплатив за молчание?
– Нет, на него это не похоже. Он производит впечатление честного, порядочного человека, – отрицательно покачал головой Сейшас.
У Бранки, однако, нашелся веский контраргумент:
– Помнится, у нас на фирме ты много лет имел прекрасную репутацию и производил такое же впечатление, как Сезар. Но все-таки бес в лице Изабел тебя попутал! Но кто может поручиться, что с Сезаром не произошло нечто подобное?
– Твое допущение не лишено логики, – согласился Сейшас. – Но если оно верно, то тем более мне от Сезара больше ничего не добиться.
– А что, если мы подошлем к нему Атилиу? – вдруг осенило Бранку. – Сезар перед ним сильно провинился, потом покаялся, и они теперь дружат семьями. Атилиу найдет к нему нужный подход!
– Но захочет ли он в это ввязываться? – усомнился Сейшас.
– Захочет! Сам не так давно был в аналогичной ситуации. Кому же, как не ему, понять твое отцовское горе!
– Возможно, ты и права… Попроси его от моего имени.
– Конечно. Сегодня же позвоню ему. И более того – попрошу его поговорить со «змеей»! Он, мне кажется, по-прежнему имеет влияние на Изабел. Чем черт не шутит! Вдруг Атилиу сумеет из нее что-то вытянуть!
– Так звони ему прямо сейчас и договаривайся о встрече, – проявил нетерпение Сейшас. – По телефону мою проблему излагать трудно.
* * *
Атилиу принял беду Сейшаса близко к сердцу, но, исходя из собственного опыта, предупредил его, что, даже отыскав детей, не всегда можно вернуть их себе.
– Они могут быть официально усыновлены, жить в нормальных семьях и любить своих новых родителей. А тебе, насколько я понимаю, еще надо юридически доказать право на отцовство. Ведь ты никогда не состоял в браке с Изабел.
– Но она забеременела от меня! Я это знаю точно! – воскликнул Сейшас.
– Я бы на твоем месте не стал утверждать это столь категорично, – хитровато усмехнулся Атилиу и повернулся к Бранке: – Сделай милость, просвети его! Объясни невежественному человеку, какие сюрпризы могут ожидать его при установлении отцовства.
– Ты и сам можешь рассказать, как сдавал анализ на ДНК, – ответила Бранка. – Но по-моему, в данном случае все указывает на то, что отец этих детей – Сейшас. Во-первых, так утверждает Консуэло. А во-вторых, это не отрицает даже Изабел. Она ведь могла попросту прогнать Сейшаса: дескать, какое тебе дело до чужих детей!
– Ну я же не настаиваю на этой версии, – пояснил свою позицию Атилиу. – Просто напоминаю, что и такое возможно.
– Так ты берешься вызвать Сезара на откровенность? – нетерпеливо спросил Сейшас.
– Попытаюсь, – пообещал Атилиу. – Но прежде я должен услышать от тебя, что, если дети отыщутся в каких-нибудь благополучных семьях, где их любят, ты не станешь судиться с их нынешними родителями. Поверь, лучше поступить так же, как поступил я, чем наносить душевную травму детям и тем людям, которые обогрели их своей любовью.
– Ну, до этого еще далеко! – сказал Сейшас. – Мне бы только найти моих ребятишек, а там будет видно, что делать дальше.
– В таком случае я не стану тебе помогать, – твердо заявил Атилиу.
– Ты неверно меня понял! – вскочил с места Сейшас. – Я имел в виду, что дети могут находиться где-нибудь в приютах…
– Сейшас, не надо увиливать! – одернул его Атилиу. – Я четко сформулировал свое требование и надеялся услышать от тебя такой же четкий ответ. Станешь ли ты судиться с людьми, которые подобрали твоих детей в трудную минуту и сделали из счастливыми? Да или нет?
– Нет, не стану, – ответил после некоторой паузы Сейшас.
– Бранка, ты слышала, что он сейчас пообещал? Будешь свидетелем! – на всякий случай внес дополнительную ясность Атилиу.
Сейшаса это обидело:
– Ну зачем ты со мной так? Не изверг же я, в самом деле…
– Ладно, не сердись, – примирительно произнес Атилиу. – Я тебя очень хорошо понимаю. Завтра попробую поговорить с Сезаром – мы как раз должны обсуждать предварительный вариант проекта его частной клиники. Возможно, он хоть чуть-чуть приоткроет завесу над этой тайной. А от общения с Изабел прошу меня уволить! Я давно не имею с ней никаких дел и воздействовать на нее не смогу.
Положение, в котором оказался Сезар, было близким к критическому. После встречи с Сейшасом его охватил маниакальный страх, и он, плохо сознавая, что делает, велел Аните срочно укладывать вещи.
– Мы уезжаем! Немедленно!
– Куда?! Зачем? – испуганно спросила она, понимая, что Сезар сейчас не владеет собой.
– Этого никто не должен знать! Даже мои родители! Мы поедем в аэропорт и улетим первым же самолетом – не важно куда.
– Сезар, тебе, по-моему, надо прилечь, – осторожно предложила Анита. – Ты, похоже, переутомился.
– Нет, со мной все в порядке. А где Луисинью? Он спит?
– Да.
– Я пойду в детскую и присмотрю за ним, пока ты будешь укладывать вещи.
– Но он же спит! Зачем за ним присматривать?
– Его могут украсть. Этот человек, который к нам приходил… Он наверняка обо всем догадался…
Анита поняла, что Сезар снова впал в такое же депрессивное состояние, какое у него было после подмены младенцев Элены и Эдуарды. Поэтому она повела себя разумно и осторожно.
– Хорошо, иди к Луисинью, – сказала она как можно мягче, – а я займусь укладкой вещей.
Когда же Сезар вышел, Анита приготовила две чашки чая, в одной из них растворила таблетку сильнодействующего снотворного и, поставив их на поднос, тоже отправилась в детскую.
– Давай выпьем перед дорогой, – сказала она Сезару. – Нам нужно взбодриться…
Он уснул прямо там, в детской, сидя в кресле, и проспал довольно долго. Анита сказала Мафалде и Антенору, что их сын заболел, не объясняя, конечно же, причины этой болезни.
Сон подействовал на Сезара исцеляюще. Проснувшись, он уже не рвался в дорогу, и вообще выглядел вполне спокойным, только пожаловался на сильную головную боль.
– Что со мной было? Я куда-то провалился… – растерянно произнес он, глядя на Аниту.
– У тебя был шок, – ответила она. – Но теперь, кажется, все позади. Давай спокойно поговорим, и ты расскажешь о том человеке, который произвел на тебя такое сильное впечатление.
– Это был отец Луисинью и Анжелы, – начал с самого главного Сезар. – Он ищет своих детей и у него есть родинка за левым ухом.
Его сообщение повергло Аниту в ужас, но она все же сумела сохранить самообладание и, подробно расспросив мужа о том, что еще известно Сейшасу, заключила:
– Я не вижу причин для немедленного бегства. Этот человек находится только в начале поиска, и у нас есть достаточно времени, чтобы сделать операцию Луисинью и потом спокойно уехать.
– Как некстати этот доктор ушел в отпуск! – с досадой произнес Сезар. – Нам придется ждать еще целую неделю, пока он выйдет на работу и начнет готовить Луисинью к операции.
– Ничего, подождем. Ты только не падай духом. Сейчас тебе, наоборот, следует собраться с силами. Постарайся, пожалуйста. Сделай это ради нашего сына!
– Я постараюсь, – пообещал Сезар. – Хотя мое самочувствие, скажу честно, оставляет желать лучшего.
– Значит, будешь принимать антидепрессанты. Мы должны вести себя так, как будто ничего не случилось. И тогда никому не придет в голову нас в чем-то подозревать.
На том они и порешили.
В последующие дни Сезар хоть и вяло, но все же вел переговоры с Атилиу по поводу проекта клиники. А кроме того, он принял приглашение Эдуарды, пообещав привезти всех своих домочадцев на день рождения Анжелы, который семейство Моту собиралось отметить в ближайшее воскресенье.
– Мне, конечно, будет трудно выдержать это испытание, – признался он Аните, – но другого выхода нет. К тому же пусть Луисинью пообщается с родной сестричкой перед сложной операцией. Может, это придаст ему какие-то дополнительные силы.
В офис к Атилиу Сезар ехал с тяжелым чувством неловкости. Ведь ему предстояло обманывать Атилиу, изображая заинтересованность в проекте, который никогда не будет осуществлен на практике. Разумеется, Сезар оплатит проектные работы, но доводить дело до строительства уж точно не станет. Жаль, что это случится еще не скоро, и до той поры ему придется вести ненавистную двойную игру.
Из-за этого мучившего его чувства неловкости Сезар и не стал задерживаться долго в офисе Атилиу. Быстренько посмотрев проект, полностью одобрил его и поспешил откланяться.
Но Атилиу не дал ему уйти:
– Подожди. Присядь… У меня к тебе есть еще один, весьма деликатный вопрос, а точнее – поручение…
И он заговорил о Сейшасе, о страданиях, которые тот испытывает, и уже от себя лично попросил Сезара помочь несчастному отцу, потерявшему своих детей.
Услышав имя Сейшаса, Сезар внутренне напрягся и приготовился к самому худшему. Однако из дальнейшего монолога Атилиу он понял, что Сейшас не слишком продвинулся в своем расследовании, и потому немного успокоился.
– Я знаком с этим человеком, – ответил он, выслушав просьбу Атилиу, – и очень ему сочувствую. Но все, что мне было известно, я уже рассказал.
– За исключением того, что составляет врачебную тайну? – продолжил вместо него Атилиу.
– Никакой врачебной тайны нет. Роды были сложные, мальчик родился с серьезной патологией и вскоре умер, а девочка выписалась вместе с матерью, – заученно произнес Сезар.
– Но у Изабел нет дочери. Она утверждает, что девочка тоже умерла, а у Сейшаса на сей счет имеется другое мнение. Возможно, Изабел отказалась от нее там, в клинике? И ты знаешь, кто удочерил девочку, только не хочешь подвести этих людей?
– Я ничего не знаю! – с раздражением ответил Сезар, и Атилиу принялся его успокаивать, говоря, что Сейшас не будет затевать тяжбу с новыми родителями своих детей.
Сезар, слушавший его с нескрываемой досадой, на последнем слове просто взвился:
– Детей?! Я не ослышался?
– У Сейшаса есть веские основания подозревать, что его сын тоже остался жив, – пояснил Атилиу.
– Да я сам отдавал Изабел свидетельство о смерти мальчика! Этот Сейшас не в своем уме!
– Нет, он всего лишь несчастный отец, живущий в неведении и оттого страдающий. Я сам прошел через такую же муку, потому и согласился ему помочь. Мне казалось, что со мной ты сможешь быть более откровенным.
– Но я действительно не знаю ничего такого, что могло бы представлять интерес для Сейшаса, – в который раз повторил Сезар. – А как следует из твоего рассказа, то Сейшас, похоже, осведомлен гораздо больше, чем я. Или это всего лишь плод его воспаленного воображения. Но в любом случае я ничем не могу ему помочь!
И он ушел, оставив Атилиу в глубоком раздумье.
