Текст книги "Жизнь удалась!"

Автор книги: Максин Салливан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава четвертая

Проснувшись, Оливия обнаружила, что лежит, прижимаясь к Алексу. Своему мужу.

Своему временномумужу, напомнила она себе, хотя сейчас ей было трудно в это поверить. Она невольно покраснела при воспоминании о том, как страстно он занимался с ней любовью.

Он был нежен, но то, какое сильное желание вызывала она у него, удивило ее.

Только определенный тип мужчин был способен вызвать у нее сильные эмоции, которые не имели ничего общего с любовью.

У нее пересохло во рту. Почему она подумала о любви, стоило ей оказаться в объятиях мужчины? Любовь не имела отношения к ним с Алексом. Любовь не была частью их сделки, напомнила она себе, пытаясь отодвинуться.

– Не двигайся.

Оливия замерла.

Алекс повернулся к ней лицом и долго вглядывался в нее своими серо-голубыми глазами.

– Куда это ты собралась?

Оливия неуверенно улыбнулась.

– Так… уже пора вставать, – сказала она и тут же почувствовала, как краснеет.

Он насмешливо скривил губы.

– Ты меня спрашиваешь или сообщаешь об этом?

Она едва сдержалась, чтобы не поддразнить его в свою очередь.

– Сообщаю.

Алекс многозначительно посмотрел на нее.

– Ты была фантастична, – мягко произнес он.

– Была?

Он опустил взгляд на ее обнаженную грудь.

– У тебя давно этого не было, правда?

Оливия не ответила. Просто не могла. Слова Алекса напомнили ей об Эрике, который восхвалял ее только для того, чтобы она пребывала в неведении относительно его любовных приключений на стороне.

– Пусть тебя не смущает то, что ты не спишь с кем попало, – продолжал Алекс, проводя ладонью по ее бедру. – Вообще-то мне нравится, что ты этого не делаешь.

– Двойные стандарты, Алекс?

Его рука замерла, взгляд стал острее.

– Вовсе нет. Я никогда не спал с кем попало. – Заметив недоверие в ее глазах, он продолжил: – И, безусловно, не стану этого делать, женившись.

Странное волнение охватило ее.

– Но женщины, должно быть, все время бросаются тебе на шею.

Он сдвинул брови.

– Я не такой, как твой бывший муж, Оливия. Если от женщины и исходит какое-то предложение, это вовсе не означает, что я его принимаю.

Оливия продолжала недоверчиво смотреть на него.

– Но иногда устоять просто невозможно, правда?

Неожиданно его взгляд стал твердым.

– В этой постели есть место только для двоих. Для тебя и меня. Не для твоего бывшего мужа. То, что произошло между вами, должно оставаться за стенами нашего дома.

Его слова отрезвили ее.

– Да, ты прав.

Алекс пристально смотрел ей в глаза какое-то мгновение, потом его взгляд потеплел.

– Отпусти его, Оливия. Не дай ему испортить то, что у нас есть.

У нее все перевернулось в душе.

– Не думаю, что у нас что-то есть.

– Не думаешь? – хмыкнул он. – Наверное, я должен освежить твою память.

Не дав ей возразить, он притянул Оливию к себе. И этого было достаточно, чтобы между ними вновь вспыхнуло пламя.

Когда Оливия снова проснулась, она увидела, что лежит на кровати одна. Алекс куда-то исчез. Она с удовольствием потянулась.

Воспоминания о том, как они с Алексом вновь занялись любовью, нахлынули на нее. Она невольно покраснела, чувствуя приятную усталость во всем теле. Оно хранило воспоминание о ласках Алекса.

Оливия откинула простыню и поспешила в ванную. Оставаясь в постели, она будет думать о прошедшей ночи, что сейчас ей совсем не нужно.

Если Алекс увидит ее такой, он может подумать, что имеет над ней власть.

Ни за что.

Она подарила ему год своей жизни, но не подарит к тому же еще и душу.

Умывшись, Оливия спустилась по лестнице и вышла на огромную застекленную террасу. Стол был сервирован для позднего завтрака. Но Алекса нигде не было видно.

Тут появилась Гарриет.

– Он в кабинете, занят с какими-то бумагами, хотя я не в состоянии понять, какими бумагами можно заниматься в первый день медового месяца.

Оливия села за стол, и Гарриет захлопотала вокруг нее.

Будучи сама деловой женщиной, Оливия знала, что бумажная работа никогда не заканчивается. Она даже обрадовалась, что Алекс занят, хотя не могла признаться в этом Гарриет. Ей ведь полагалось быть застенчивой невестой.

– Все в порядке, Гарриет. Я совсем не чувствую себя забытой. – Она лучезарно улыбнулась. – Спасибо вам за заботу.

Гарриет перестала суетиться и улыбнулась Оливии.

– Мы так счастливы, что вы вышли замуж за Алекса. Ему нужна собственная семья.

Это стало новостью для Оливии. У Алекса ведь есть семья: отец, мать, два брата. Наверняка было и множество друзей.

Собственная семья.

Да, разница есть, подумала она. Не считая матери, у нее тоже не было своей семьи. Она решила, что нашла особенного человека, когда вышла замуж за Эрика, и какое-то время была счастлива. Оливия вздохнула. Но ее эйфория не продлилась долго.

Конечно, она совершенно не заблуждалась по поводу нынешнего брака. Это был брак по расчету. Они с Алексом извлекут из него максимальную пользу для бизнеса.

Экономка предложила приготовить яичницу, но Оливия сказала, что предпочитает овсянку. Гарриет кивнула и вышла.

У Оливии наконец появилась возможность рассмотреть террасу. Обстановка была выдержана в нежно-желтых, бледно-зеленых и кремовых тонах. В одном углу находился фонтан, рядом располагались плетеные кресла и софа. Здесь можно было посидеть и отдохнуть. Вдоль стен стояли растения в горшках. Большой стеклянный обеденный стол, за которым она сидела, был, без сомнения, местом, где Алекс любил обедать. Отсюда открывался потрясающий вид на океан.

Оливия пила кофе, когда на террасу вошел Алекс. От его внезапного появления у нее перехватило дыхание. Он направился прямо к ней, взял ее лицо в ладони и прижался губами к ее губам.

Вот это поцелуй!

Отпустив ее, он с удовлетворенным видом обошел стол и сел с другой стороны.

– Извини за опоздание, – небрежно бросил он. – Меня задержал телефонный звонок.

От его обыденного тона ее приподнятое настроение сразу испарилось. Без сомнения, Алекс привык к тому, что женщины принимали как должное и его поцелуи, и его занятость.

Неужели он не собирался считаться с ее чувствами? И что было бы, если бы она действительно любила его? К счастью, она тоже деловая женщина и может отплатить ему той же монетой.

Оливия бросила салфетку на стол и встала.

– Все в порядке, Алекс. Мне и самой надо сделать пару деловых звонков.

Она направилась к двери.

– Оливия?

Она остановилась и холодно взглянула на него.

– Что?

– Дверь в кабинет – четвертая справа.

В его глазах застыло странное выражение. Она кивнула.

– Я найду.

Войдя в кабинет, Оливия села за письменный стол. Даже если Алекс посчитал ее слабый протест забавным, она все-таки выиграла очко.

Она сняла трубку, но почувствовала себя довольно глупо, потому что звонить ей было некуда. Она отменила вес встречи, намеченные на эту неделю. Лианна настойчиво просила ее связываться с ней только в исключительных случаях. Кому еще она могла позвонить?

Своей матери.

Фелиция наверняка обрадуется, услышав ее голос. Но когда она позвонила в имение Валенти в Сиднее, экономка сказала, что ее мать куда-то уехала на целый день с родителями Алекса.

Оливия вздохнула. Никому больше звонить она не могла. У нее было множество знакомых в Соединенных Штатах, но все они посчитают, что она сошла с ума, раз звонит на следующей день после своей свадьбы.

– Ты еще не закончила свои звонки?

Подняв глаза, она увидела в дверях кабинета Алекса. На мгновение ей показалось, что он говорит с сарказмом, но потом она поняла, что это не так.

Алекс, возможно, удивился, когда она оставила его одного на террасе, но, по крайней мере, он не отнесся с пренебрежением к ее делам.

– Закончила.

– Тогда давай прогуляемся по пляжу.

Оливия заметила, что Алекс переоделся. Она медленно скользнула взглядом по его стройному телу, теперь облаченному в белую футболку и кремовые шорты. На ногах у него были кожаные сандалии. Он был похож на спортсмена, занимающегося сёрфингом и готового оседлать волну.

– А где твоя доска для сёрфинга? – с улыбкой спросила она.

Алекс просиял.

– Я утопил ее много лет назад.

Оливия, не сдержавшись, хмыкнула. Господи, улыбка делала Алекса таким молодым и беззаботным, что ей нелегко было представить его в роли всемогущего президента компании.

Она перевела взгляд на свои брюки.

– Дай мне пять минут, чтобы переодеться во что-то более удобное.

– Помощь не нужна?

Ее сердце забилось сильнее.

– Нет, спасибо. Я уже давно одеваюсь сама, – сказала она, идя к двери и стараясь выглядеть беспечной.

– А раздеваешься тоже всегда сама? – пошутил он, посторонившись и пропуская се.

Оливия спрятала улыбку, иначе он мог подумать, что она приглашает его в спальню, чтобы заняться любовью.

Она не собиралась этого делать. Нет, ни в коем случае.

– Я буду ждать тебя на крыльце через пять минут, – услышала она за своей спиной, направившись к лестнице.

– Хорошо.

Оливия нарочно растянула на целых десять минут свое переодевание в бермуды и топ. Потом нанесла солнцезащитный крем на открытые участки тела, достала из сумочки большие очки с затемненными стеклами и надела их.

– Твои пять минут что-то затянулись, – недовольно пробурчал Алекс, когда она распахнула дверь и вышла на крыльцо.

– Я не знала, что ты засек время.

– Да нет. – Алекс взглянул на свой «Ролекс» и поморщился. – Привычка. – Сняв часы, он положил их на стоящий рядом столик. – А теперь пойдем, подышим немного свежим воздухом. – Он протянул ей руку.

Почему-то она замялась.

– Гарриет смотрит в окно, – сказал он. – Да?

Оливия хотела обернуться, чтобы посмотреть, но не успела, потому что Алекс сделал шаг вперед, схватил ее за руки, стащил вниз с крыльца и по стриженой траве увлек за угол дома. Взявшись за руки, они пошли по неровной тропинке, ведущей на пляж.

Он искоса взглянул на нее.

– Видишь, теперь мы выглядим как настоящие любовники.

– Да, но…

– Что? Разве мы не любовники? – Алекс остановился и повернулся к ней. – Тогда какая же роскошная женщина была в моих объятиях прошлой ночью?

Неожиданно его улыбка исчезла. Темные очки скрывали выражение его глаз.

Оливия почувствовала, как запылали ее щеки.

– Может, это была мечта?

– О, да, – пробормотал он. – Мечта.

Ее сердце забилось.

– Алекс, я… – Неожиданно налетел океанский бриз и вихрем закружился вокруг них, не дав ей договорить. – А ветер… довольно сильный, – поспешно сказала Оливия, повернулась и пошла дальше. Она надеялась, что он снова схватит ее за руку, повернет лицом к себе, притянет и…

Но теперь Алекс просто шел рядом, даже не дотрагиваясь до нее.

Оливия почувствовала легкое разочарование. Сама виновата, твердил внутренний голос. Она могла остаться стоять на месте и позволить ему поцеловать ее. Однако она понимала, почему так не сделала. Несмотря на то, что они были любовниками, она не любила его. Для нее проявить инициативу было равносильно тому, чтобы пройти по главной улице Сиднея голой. Она чувствовала себя эмоционально обнаженной.

Впереди тропинка заворачивала к небольшой песчаной дюне и опускалась к залитому солнцем пляжу. Тут и там лежали на полотенцах парочки. Родители играли на мелководье со своими детьми. Пожилой мужчина бежал трусцой вдоль кромки воды. Несколько любителей сёрфинга ждали в морс большой волны.

Оливия с восторгом произнесла:

– Как красиво!

– Да.

Она сбросила босоножки и наслаждалась ощущением мягкого песка, струящегося под ногами.

– Я уже сто лет не ходила по пляжу.

Алекс тоже сбросил пляжные туфли.

– Тогда чего же мы ждем? – Когда Оливия наклонилась, чтобы поднять свои босоножки, он сказал: – Оставь. Мы возьмем их на обратном пути.

Она удивленно заморгала.

– А их не украдут?

Алекс пожал плечами.

– Если они кому-то позарез нужны, так пускай берут.

– О! – произнесла она. – Наверное, таким, как ты, не нужно беспокоиться о том, сколько стоят вещи.

Желваки заиграли на его щеках.

– Таким, как я?

Она смутилась, поняв, что ее слова прозвучали невежливо.

– Просто я заметила, что ты оставил свой «Ролекс» на террасе.

– И что?

Оливия вздохнула.

– Согласись, Алекс, ты родился под счастливой звездой и считаешь некоторые вещи само собой разумеющимися.

– Кажется, я должен напомнить, что тебе тоже кое-что перепало.

– Да, – нехотя признала она, – но моя бабушка учила меня быть бережливой. – И хотя Оливия зарабатывала достаточно, она не могла быть настолько беспечной, чтобы оставлять дорогие часы на видном месте или даже босоножки на пляже.

Его лицо превратилось в маску.

– Я храню то, что мне дорого.

Глава пятая

Оливия напряженно смотрела вслед Алексу, который, повернувшись, пошел по пляжу.

Его слова прозвучали холодно и строго – на передний план вышел жесткий президент компании. У него был сильный характер. Женщине, которую он полюбит, повезет невероятно. И он был бы невероятно надежным мужем. Она инстинктивно чувствовала это.

Он обернулся.

– Ну, ты идешь?

Его слова оторвали ее от размышлений. Она пошла рядом с ним. Ей не хотелось представлять Алекса с другой женщиной, поэтому она сменила тему и попыталась разрушить напряжение, возникшее между ними.

– Ты часто сюда приходишь?

Алекс ответил не сразу.

– Обычно я приезжаю сюда, чтобы провести Рождество с семьей. Здорово, когда удается вырваться из города и отдохнуть от декабрьской жары.

Она кивнула.

– Да, это просто чудесно. – Оливия прекрасно помнила долгие знойные рождественские летние месяцы. Ее мама всегда приезжала домой, в Австралию, чтобы провести праздники с ней и бабушкой, и они чудесно проводили время все вместе. Потом бабушка умерла, и последние несколько лет Оливия с матерью встречали Рождество в Лос-Анджелесе. И праздник уже не приносил ей столько радости.

– В нынешнем году ты присоединишься к нам, Оливия. Ведь Рождество наступит уже через несколько месяцев.

Его слова вернули ее с небес на землю.

– Но я обычно провожу Рождество со своей матерью.

– Значит, мы пригласим ее сюда.

Его слова прозвучали скорее как приказ, а не предложение.

– Но…

– Это будет выглядеть странным, если ты уедешь в Штаты и оставишь своего молодого супруга одного во время святок, – объяснил он.

– Ты всегда сможешь приехать в Лос-Анджелес, – сказала она, не уверенная в том, что действительно хочет, чтобы он приехал к ней. Но мысль о скорой разлуке была невыносимой. Господи, а она ведь замужем за ним всего один день!

– Нет, – твердо сказал Алекс, упрямо вздернув подбородок. – Мои родители будут здесь. И оба брата. Я не стану нарушать семейную традицию.

Что-то в его тоне показалось ей подозрительным. Этот человек оказался сложнее, чем она первоначально думала. И семья для него была значительно важнее, чем ей казалось. Ничего удивительного, что его отец смог с помощью шантажа заставить его жениться.

То, что она вышла замуж за такого мужчину, можно было бы считать воплощением ее мечты, если бы этот брак был настоящим. Постоянным.

Оливия вздохнула. Это был не настоящий брак еще и потому, что тогда он захотел бы создать с ней семью и…

Алекс вдруг остановился, положил руку ей на плечо и повернул к себе. Не успела она опомниться, как оказалась в его объятиях. Он прижался губами к ее губам. Неожиданный поцелуй заставил ее забыть, что они находятся на пляже, у всех на виду.

Алекс отстранился, но Оливия не смогла прочитать выражение его глаз. Мешали темные очки. Она откашлялась.

– Эм… что это было?

– Какой-то человек снимает нас. Я хотел дать ему возможность сделать стоящий снимок.

Ее сердце замерло.

– Как мило.

– Я тоже так подумал, – ответил он, делая вид, что не заметил ее сарказма. Алекс властно взял Оливию за руку и повел вдоль берега, словно хотел продемонстрировать всему миру, что она принадлежит ему.

Оливия подавила приступ раздражения.

– Разве нас все еще преследуют? – спросила она только для того, чтобы что-то сказать. Она пыталась не обращать внимания на то, что Алекс использует ее в рекламных целях во время их медового месяца.

Тут она внутренне содрогнулась. Что это с ней? Ведь их брак и в самом деле один большой рекламный ход. Разве могла она упрекнуть Алекса за то, что он извлекает выгоду из сложившегося положения?

– Нет. Больше я не вижу того человека. Да и вообще забудь о нем. Все равно он будет нас снимать, хотим мы этого или нет.

Пройдя еще метров двести, Оливия почувствовала, что снова расслабляется. Звуки волн, набегающих на берег, и легкое прикосновение ветерка к щекам поселили в ее душе умиротворение.

В этот момент солнце зашло за белоснежное облако. На миг все вокруг потемнело, но потом снова преобразилось. Оливия остановилась и сняла солнечные очки, чтобы насладиться яркими красками.

Она не могла сдержать восторженного возгласа.

– О, какой великолепный свет, какие краски! Надо принести сюда мой альбом и зарисовать все это.

Алекс тоже снял темные очки и внимательно посмотрел вокруг, словно пытаясь увидеть окружающий пейзаж глазами Оливии. Потом взглянул на нее.

– Мне бы хотелось посмотреть, как ты создаешь свои модели.

Она покраснела от удовольствия.

– Некоторое время назад у меня появилась идея использовать в моделях одежды какие-то австралийские мотивы. Возможно, я нашла то, что искала.

– Какая ты талантливая! – сказал он, с восхищением глядя на нее.

Оливия улыбнулась, польщенная его похвалой.

– Пока это только замысел.

– Уверен, у тебя все получится.

Оливия поспешно снова надела темные очки, чтобы спрятать глаза. Ей не хотелось, чтобы Алекс заметил ее смущение.

– Спасибо, – пробормотала она.

Господи, ведь ее талант признан во всем мире. Ее одежду носят многие знаменитости. Почему же похвала одного-единственного человека – ее мужа – вогнала ее в краску?

С ума можно сойти.

Алекс тоже надел темные очки.

– Может быть, пойдем обратно? Боюсь, мне надо еще немного поработать.

Оливия кивнула.

– Хорошо, а я возьму альбом и вернусь сюда.

– Нет.

Оливия вздрогнула от неожиданности. Правильно ли она расслышала?

– Что, прости?

– Я не хочу, чтобы ты спускалась сюда одна. Тебя могут обидеть, а меня не будет рядом, чтобы защитить тебя.

– Тут же не полчища репортеров, Алекс. Всего один парень, который… – Вдруг она заметила краем глаза какое-то движение и повернулась в ту сторону. Потом так же быстро – снова к Алексу. – Никакой это не репортер, – кивнула она на фотографа, который находился в паре ярдов от них. – Он еще ребенок.

– Это подросток. Он убегает сейчас, наверняка чтобы продать снимки кому-то, кто подороже заплатит. – Алекс поджал губы. – Я не шучу, Оливия. Не спускайся сюда одна.

Она вскинула голову.

– Ты преувеличиваешь опасность, грозящую мне.

– Привыкай.

– И не подумаю.

Он поднял бровь, его губы расплылись в улыбке.

– Ты собираешься ослушаться своего мужа?

– Просто я не привыкла целыми днями сидеть без дела.

– Тогда займись чем-нибудь на вилле. У нас есть бассейн. Почему бы тебе не понежиться возле него пару часиков? А вечером я отвезу тебя в город поужинать.

У нее невольно участилось дыхание при мысли о романтическом ужине.

– Я не ребенок, которого надо вознаградить за то, что он не мешает работать. – Оливия упрямо вскинула голову. – Между прочим, у меня тоже есть работа, которую необходимо закончить, – выдумала она. – Я не собиралась работать во время нашего медового месяца, но… – Она выдержала многозначительную паузу. – Раз ты работаешь, то и я займусь делом.

Алекс нахмурился. Желваки заходили на его скулах.

– Не сердись, прошу. Мой отец в последнее время мало занимается делами, что автоматически увеличивает нагрузку на меня.

Эти простые слова заставили ее сердце сжаться.

– Алекс, я понимаю. – Оливии по-прежнему не правилось, когда ей говорили, что она должна делать, но на этот раз она стерпит.

Алекс кивнул. Его губы были уже не такими поджатыми, как раньше, плечи не такими напряженными.

Он взял ее за локоть, и они снова пошли по пляжу. К немалому удивлению Оливии, их обувь по-прежнему лежала там, где они ее оставили. Они молча обулись и направились к дому.

Они вошли внутрь, и Алекс сразу прошел в кабинет, по дороге читая телефонные сообщения и сразу забыв о существовании Оливии. Смотря ему вслед, она ощутила растущее чувство одиночества. Вероятно, это от усталости, решила Оливия и отправилась в ванную комнату.

Когда она после душа вошла в спальню, постель показалась ей такой манящей! Может быть, если она приляжет на несколько минут…

Проснувшись, Оливия обнаружила, что лежит, укрытая легким одеялом. Часы на прикроватном столике показывали полдень. Чувствуя себя виноватой, она откинула одеяло, надела белые короткие брючки и вишневый топ и поспешно спустилась вниз. Алекс все еще находился в кабинете, но, увидев ее на пороге, отложил ручку в сторону.

– Извини, – сказала Оливия. – Я не предполагала, что просплю так долго. Собиралась только немного вздремнуть.

– Не надо извиняться. Видимо, тебе это было необходимо. – Он скользнул по ней взглядом. Его глаза потемнели. – Я испытывал сильнейшее искушение присоединиться к тебе, – пробормотал он, и от его хриплого голоса ее бросило в дрожь.

Оливия облизала губы.

– А я думала, меня накрыла Гарриет.

Она надеялась на это. Она молила Бога, чтобы это оказалось так.

Легкая улыбка тронула его губы.

– Нет, это был я.

Оливия невольно покраснела. Да, на ней был халат, но он совсем ничего скрывал…

– Кстати, Оливия, ты не храпишь, – сказал Алекс медовым голосом.

Она почувствовала, как ее щеки снова зарделись.

– Приятно знать. – Пора уходить. – Я пропустила обед, так что, пожалуй, пойду перекушу.

Оливия надеялась, что Алекс захочет присоединиться к ней. Но увы.

– Не забудь, я повезу тебя ужинать в город. Скажем, часов в семь.

– Я буду готова.

Он кивнул и снова взялся за ручку.

– Пойди поешь чего-нибудь.

Оливия вздохнула, потому что на нее снова нахлынуло странное чувство одиночества, но она постаралась поскорее забыть о нем. У нее сейчас просто слишком много свободного времени, в этом все дело. А не в том, что она чувствовала себя забытой невестой.

После того, как Оливия вышла, Алекс попытался сосредоточиться на работе, но визит жены выбил его из колеи. Никогда прежде он не позволял женщине отвлекать его от работы. Обычно ему удавалось не смешивать бизнес с удовольствием.

Правда, он никогда не был женат раньше.

Ни одна женщина не жила с ним под одной крышей.

Рождественские праздники Алекс всегда проводил здесь, на вилле Валенти, в обществе своих родителей, Ника и Мэтти. Иногда к ним присоединялись другие родственники, но ни он сам, ни его братья ни разу не привозили сюда своих подруг.

Оливия станет единственным исключением из правила. Ей было известно его условие. В этом году они будут вместе, а на следующий год – нет. И это устраивало обоих. Так они оба хотели. Так должно быть.

Алекс получал удовольствие от присутствия красивой женщины в своей жизни… и в своей постели. Прошлая ночь, когда он впервые занимался с Оливией любовью, потрясла его. Она уже побывала замужем, так что определенный сексуальный опыт у нее, без сомнения, был. Но она вела себя так застенчиво, словно он стал первым ее любовником. И Алекс хотел дать ей больше того, что получал сам.

Оливия не разочаровала его. Она оказалась более чем послушной ученицей. Алекс не шутил, когда назвал ее женщиной-мечтой.

А сегодня днем, когда она спала… ему стоило огромных усилий устоять перед искушением присоединиться к ней. Он представлял, как разбудит ее, поцеловав в губы. А потом покроет поцелуями ее всю, прежде чем снова овладеть ею.

Черт возьми, только от одной мысли об этом у Алекса вскипала кровь. Но ожидание сделает неминуемый финал еще слаще. Сегодня вечером он будет щедро угощать ее. А потом будет снова и снова заниматься с ней любовью.

Около семи часов вечера Оливия спустилась по лестнице, одетая в короткое платье коньячного

цвета, которое подчеркивало ее роскошные формы и открывало длинные ноги.

Алекс пожалел о том, что не задержался в их спальне и не наблюдал за тем, как она одевается, натягивая шелковые чулки на свои стройные ноги. Хотя в этом случае они бы до сих пор оставались в спальне.

В постели.

И он бы занимался с ней любовью.

– После ужина я собираюсь заняться с тобой любовью, – сказал он севшим голосом, когда она подошла ближе. – Ты ведь знаешь это, правда?

Очаровательный румянец вспыхнул на ее щеках.

– Значит, я тебе еще не надоела? – пошутила Оливия.

Он нахмурился.

– Это никогда не произойдет, дорогая, – проговорил он, взял ее за подбородок и крепко поцеловал, удовлетворенно заметив, каким удовольствием вспыхнули ее глаза. – Ну, пошли отсюда. – Он взял ее под руку и повел к одному из отцовских «мерседесов». Если они не отправятся немедленно на ужин, они уже никогда не приедут туда.

Спустя пятнадцать минут они уже сидели за столиком лучшего ресторана в городе, и Алекс внимательно смотрел на сидящую напротив него красавицу блондинку. Даже если бы он сидел среди претенденток на звание «Мисс мира», ни одна из них не сравнилась бы с Оливией.

Она обхватила себя руками.

– Перестань так пристально смотреть на меня, Алекс.

– Почему?

Она бросила на него насмешливый взгляд.

– Хорошо, давай сменим тему. Расскажи мне о своих итальянских корнях.

– Зачем?

Уголки ее роскошных губ поползли вверх.

– Потому что я мало знаю о твоем прошлом. Мне известно из газет, что ты родился в Австралии, но на этом мои сведения о тебе заканчиваются.

Алекс откинулся на спинку стула.

– Что ты хочешь узнать?

– Во-первых, владеешь ли ты итальянским? Ты никогда не говоришь на этом языке.

– Мои бабушка и дедушка приехали из Италии после войны. Они научили меня итальянскому в детстве, но я предпочитаю говорить по-английски.

Он любил своих дедушку и бабушку, но их уже не было на свете, а разговаривать на итальянском со своим отцом ему было совершенно неинтересно.

– А твой отец? – спросила Оливия, словно прочитав его мысли. – Он ведь свободно говорит по-итальянски, да? Он родился в Италии?

Алекс сдвинул брови.

– Мне казалось, что разговор обо мне, а не о моем отце.

Оливия с улыбкой посмотрела на него.

– Я только пытаюсь получше узнать человека, за которого вышла замуж.

– Не надо, – фыркнул Алекс и поморщился, увидев отстраненное выражение, появившееся на ее лице. Он вздохнул. – Моему отцу было двенадцать лет, когда он приехал сюда. К тридцати годам он заработал свои миллионы и женился на моей матери. Она была австралийкой и умерла, когда я был еще маленьким. Вот и все.

Ее взгляд смягчился, в нем появилось сострадание.

– Мне очень жаль.

У Алекса все перевернулось в душе.

– Мне тоже.

У него осталось лишь одно смутное воспоминание о матери – то, как он сидит у нее на коленях. А еще у него было несколько старых фотографий. Маму вырастила пожилая тетушка, так что у Алекса не было даже возможности расспросить о ней ее родственников. А Чезаре Валенти, естественно, не часто вспоминал о первой жене.

Единственной причиной того, что его назвали Александром, а не Алессандро, на итальянский манер, было – по словам Изабель – то, что на этом настояла его мать. Удивительно, но, когда родились Ник и Мэтт, Чезаре также не стал настаивать на итальянских именах. Алексу было приятно, что его отец сделал это из уважения к своей первой жене.

– А твои дедушка и бабушка, Алекс? – спросила Оливия, отрывая его от воспоминаний. – Их уже нет в живых, по-видимому. Я не видела их на свадьбе, и никто о них не упоминал.

– Они ушли из жизни много лет назад, прожив в долгом и счастливом браке. – Алекс нахмурился. – Чего нельзя сказать о моем отце, – добавил он, подумав о трех браках Чезаре.

Оливия наклонила голову.

– Но ведь Чезаре уже много лет женат на Изабель, и они производят впечатление очень счастливой пары.

Алекс мрачно посмотрел на нее.

– Так оно и есть, – неохотно подтвердил он. – Думаю, отец наконец-то обрел счастье.

Оливия кивнула.

– Вероятно, это частично объясняет его желание видеть тебя женатым. – Оливия помолчала немного. – Он переживает за тебя, Алекс. Может быть, ты этого не видишь, а я вижу.

– Возможно. – Интересно, что бы она подумала, если бы он сказал ей, что его отец мечтает о внуке. Но зачем говорить лишнее? Через шесть месяцев, если не раньше, Чезаре полностью отойдет от дел и не сможет больше диктовать условия своим сыновьям.

Появление официанта, который принес напитки, дало Алексу возможность закончить эту дискуссию. Увидев, как Оливия благодарно улыбается молодому человеку, он почувствовал, как что-то кольнуло у него в груди. Если он когда-нибудь и захочет иметь ребенка, то лучшей кандидатуры на роль матери, чем Оливия, не придумаешь. Алекс отогнал от себя непрошеную мысль.

– Теперь твоя очередь. Расскажи мне о своем бывшем муже, – попросил он.

Оливия посмотрела ему в глаза.

– Я встретила Эрика в самом начале своей карьеры модельера. Я работала тогда в Париже. Это был красивый, жизнерадостный англичанин. Я никогда прежде не встречала такого галантного мужчину. – Она усмехнулась. – И надеюсь, что больше никогда не встречу.

– Он изменял тебе.

Это был не вопрос. Оливия помрачнела.

– Да. Эрик надеялся, что я в конечном счете унаследую состояние своей матери. А когда выяснил, что она далеко не так богата, как он думал, с легкостью бросил меня ради более состоятельной женщины.

Алекс почувствовал прилив злости.

– Мерзавец.

Оливия наклонила голову.

– Я знаю, это прозвучит ужасно, но в тот период я обрадовалась, что избавилась от него.

– Нет, ужасно поступил он, человек, который использовал тебя.

– Спасибо, – прошептала Оливия и, поколебавшись, добавила: – Из-за него я перестала доверять людям.

Алекс знал, как трудно ей далось это признание.

– Однако ты настолько поверила мне, незнакомому человеку, что вышла за меня замуж.

Мрачное выражение на ее лице сменилось улыбкой.

– Да. Представь себе.

У него сразу потеплело на душе.

Официант принес еду, которая оказалась превосходной. После ужина они долго прогуливались вдоль набережной. Алекс не мог дождаться, когда увезет Оливию домой и займется с ней любовью.

И когда они наконец добрались до спальни, Алекс дал выход накопившимся эмоциям, и ураган чувственной страсти захватил их обоих…