Текст книги "Временные трудности 2 (СИ)"

Автор книги: Максим Томилко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Часовой узнал Андрея и распахнул тяжёлые железные ворота. Они проехали внутрь небольшого, огороженного высоким забором, дворика. Около единственного входа тоже стоял часовой. Андрей спрыгнул с мотоцикла и помог ей выбраться из коляски.

– Вы здесь пока подождите. Я доложу, – Андрей указал на скамейку возле входа.

Лена присела на скамейку и только сейчас вспомнила, что папирос больше нет. Оставленная Егором пачка почти вся разошлась ещё в камере. Остаток она докурила вечером дома. Денег не было. Отложенная на черный день заначка бесследно испарилась во время обыска. Лена посмотрела по сторонам, но, не считая часового, двор был пуст. Она обреченно вздохнула, и в этот момент высшие силы снизошли к её бедственному положению.

Во двор вышла молодая девчонка в черном, явно сшитом на заказ костюме и брюках. Осеннее солнце ярко вспыхнуло на её лакированных мужских туфлях. Лениво осмотревшись по сторонам, она зажмурилась, подставляя лицо ещё теплым солнечным лучам, извлекла из кармана портсигар и двинулась в её сторону.

– Привет. Я присяду, не возражаешь? – уверенно поинтересовалась девчонка, рассматривая её.

– Привет. Да садись, конечно. Папиросой угостишь? – спросила Лена.

– Да не вопрос, – она распахнула портсигар и протянула Лене.

Потом предупредительно поднесла зажигалку. Наблюдая, с каким наслаждением Лена смакует первую за день папиросу, она вдруг сказала: Наш человек.

И протянув руку для рукопожатия, представилась: Юля.

– Лена.

Рукопожатие, неожиданно оказалось по-мужски крепким. Не успела Лена подивиться этому обстоятельству, как Юля огорошила её вновь:

– Давно освободилась?

Лена удивленно взглянула на свою проницательную собеседницу и нехотя ответила:

– Вчера.

– Понятно… – протянула Юля и огорошила вновь, – Ну ты недолго чалилась, быстро восстановишься. Жаль, конечно, что не лето – быстрей бы оклемалась.

– Ты тоже сидела?

– Было дело, – ответила Юля, но развивать эту тему не стала.

Дальше курили молча. Во двор вышел Егор. Увидев их, он заулыбался и подошел. Сердце Лены вновь затрепетало в груди.

– Да что это такое? – подумалось ей, – Похоже влюбилась!

– Здравствуйте, Лена.

– Здравствуйте, Егор, – постаралась сказать она как можно нейтральнее.

– Травитесь с утра пораньше? – с улыбкой поинтересовался Егор и присел перед ними на корточки.

– Так не наливает никто, – в тон ему ответила Юля, и они рассмеялись.

Лена вежливо улыбнулась.

– Вы познакомились? – спросил Егор.

– И даже успели подружиться, – Юля с дружеской улыбкой подмигнула Лене, и та догадалась, что это, скорее всего, и есть та самая героическая подружка.

– Ну и славненько, – сказал Егор, отмахиваясь рукой от облака дыма, – Лена, у меня к вам есть одно предложение. Мне необходим помощник. Я считаю, что вы подходите. Как вы отнесётесь к совместной работе?

– Что нужно будет делать? – спросила она, стараясь выглядеть как можно более спокойной.

– Проводить следственные действия. Работа как раз по вашей специальности. Дело в том, что в местах заключения и под следствием находятся иногда невиновные. Наша задача выявить их и исправить эту несправедливость. Думаю, что вы, как никто другой, понимаете важность этой работы.

– Егор, я благодарна вам за приглашение, но боюсь, что я не смогу вам помочь. Мне ещё долго придётся восстанавливать свою репутацию. Я не уверена, что отмена приговора и снятие судимости произойдёт быстро. Мне нужно будет ещё восстанавливать документы, ходить по инстанциям. К тому же, в самом начале войны, я подавала рапорт о переводе меня в военную прокуратуру.

– Это всё? Других преград к работе со мной нет? Ну там личная неприязнь или что-то другое?

Юля хмыкнула, но промолчала.

– Нет, конечно, Егор. Как вы могли такое подумать? Наоборот, я вам очень благодарна. Я вчера как-то не смогла вам толком это выразить, но…

– Оставьте это, – опять отмахнулся Егор, – Я предполагал ваш отказ, поэтому взял на себя смелость… Словом, товарищ Суханова, ваши документы будут готовы сегодня вечером или завтра днём. Это не от меня зависит. С вашим начальством согласовано. Не знаю, как это всё будет оформлено, переводом или просто прикомандируют на время к нашему подразделению, но за вас, в общем, всё уже решено. Извините, если что не так…

Он умолк, как показалось Лене, несколько смущенный.

– А я предлагаю это отметить, – неожиданно сказала Юля.

Лена удивленно посмотрела на неё, но тут Егор её просто огорошил.

– Ты неделю назад лично товарищу Сталину пообещала, что не будешь пить…

– Ты, наверное, невнимательно слушал товарища Сталина. Он сказал: «не пейте столько», а не «вообще не пейте». Я теперь пью в разы меньше, если ты не заметил ещё.

– Вы… Вы разговаривали с товарищем Сталиным? – Лена не верила своим ушам. Эти ребята говорили об этом, как о чем-то само-собой разумеющемся.

– Да. Было дело, – небрежно сказала Юля, – Ну так как? Отметим? И освобождение заодно? Причин более чем достаточно.

– Да ну, с утра пораньше? Сама пей, – отрезал Егор, – А вечером можно немного. Вы как, Лена, не против?

– Не против, – выдавила Лена, еще не совсем оправившаяся от упоминания разговора с вождём.

– Неинтересно с вами, – сказала Юля, закуривая новую папиросу.

Подбежавший красноармеец вытянулся рядом с ними и громко сказал:

– Разрешите обратиться, товарищ старший лейтенант государственной безопасности?

– Чего тебе, служивый? – совсем не по уставу ответила Юля.

– Звонил старший майор государственной безопасности Судоплатов. Вам приказано немедленно прибыть на полигон. Машина готова. Разрешите идти?

– Свободен, – ответила Юля тоном человека, давно привыкшего командовать.

Лена отметила эту несуразность. Где только эта Юля успела набраться таких привычек было совсем непонятно.

– Ох, Егорка, а ведь совсем недавно были мы с тобой вольными стрелками. Резали немцев, сколько хотели и когда хотели, а вот теперь генерал сказал «немедленно» – и всё! Даже выпить некогда. Ладно, поеду я молодняк гонять. До вечера, ребята.

Она встала, ловко отбросила щелчком пальцев окурок в сторону и не торопясь направилась в сторону подъехавшей машины.

– Это правда всё? – спросила Лена, когда Юля села в машину.

– Что именно?

– Разговор ваш с товарищем Сталиным?

– Правда.

– А насчет героя Советского Союза?

– Тоже правда. Пойдемте, Лена, представлю вас начальству.

Лена ощутила легкий укол ревности. С Юлей Егор общался на «ты».

– Похоже, ты, девочка, втрескалась по уши, – сказал ей внутренний голос. И Лене возразить ему было нечего.

Максимов, к удивлению Егора, возился с какими-то бумагами за рабочим столом, а не медитировал по своему обыкновению в «любимом» кресле. Он недовольно отвлекся от своих бумаг и выслушав доклад Егора, кивнул им на стоящие у рабочего стола стулья. Но когда они уселись, он неожиданно улыбнулся и сказал:

– Я, майор государственной безопасности Максимов Андрей Степанович. Товарищ Суханова, хотел бы поздравить вас с благополучным разрешением вашего дела. Виновный взят под стражу. Что же касается вас, то специальным решением ваш приговор отменён. Вы полностью восстановлены в правах, но народным следователем вам поработать не удастся, как, впрочем, и военюристом. В переводе в военную прокуратуру отказано. Приказом наркома внутренних дел товарища Берии вам присвоено специальное звание сержант государственной безопасности. Вы зачислены в наш отдел. Поступаете в распоряжение лейтенанта государственной безопасности Иванова Егора Николаевича, – он положил перед ней несколько формуляров, – Заполните и подпишите. Это о неразглашении. Удостоверение и оружие – завтра. Сегодня можете получить довольствие и обмундирование. Я распоряжусь. У нас в отделе казарменное положение. Товарищ Иванов вас проводит. Если вопросов нет, то можете быть свободны.

Вопросов у Лены не оказалось. Выйдя из кабинета Максимова, она сказала:

– Фантастика какая-то! Мне до сих пор не верится. Я ещё вчера на нарах лежала, а сегодня сотрудник госбезопасности. Это всё вы, Егор, устроили?

– Нет, – серьёзно сказал Егор, – Вы же слышали – приказ наркома. А насчет нар, так любой из нас там вполне может завтра оказаться, так что особо не обольщайтесь на этот счет.

Лене опять показалось очень удивительным, такое его, не по годам рассудительное, высказывание. А поведение этой Юли вообще не укладывалось в привычные рамки. Эта парочка стоила друг друга. Между ними было много общего, но в тоже время они были такими разными и непохожими друг на друга. И самое главное, что-то неуловимо выделяло их среди сверстников. Но что именно, она пока не понимала. Будучи достаточно опытным следователем, она замечала эти мелкие на первый взгляд странности, но систематизировать и проанализировать информацию пока не удавалось.

– Здесь мы живем, – прервал Егор её размышления, – Это моя комната, Юля там дальше по коридору. Вот эти номера свободны – думаю можно выбрать любой.

Лена хотела выбрать соседний с Егором, но не решилась. Ей показалось это слишком откровенным намеком, и она выбрала комнату чуть дальше по коридору. Сама комната напомнила ей гостиничный номер, в котором они останавливались с мужем в Ленинграде, с той лишь разницей, что здесь всё сияло какой-то стерильной чистотой. Такая же мебель, занавески на окнах, и даже небольшой коврик на полу. После сырых и вонючих камер Новинской женской тюрьмы здесь было сухо, тепло и по-домашнему уютно.

– Лена, вы располагайтесь, обживайтесь, получайте что положено, а я в Бутырку. А вечером съездим за вашими вещами.

– Да что мне тут одной делать? Может я с вами?

– Я решил, что вы захотите отдохнуть, после пережитого.

– Я не из института благородных девиц. Рыдать и заламывать себе руки не стану. Вчера была минутная слабость и не более того.

– Как хотите, – не стал спорить Егор, – Тогда прошу за мной.

– У вас такие речевые обороты старорежимные, да и манеры на удивление обходительные. Такое воспитание… Кто ваши родители, если не секрет?

– Не секрет. Мать заведующая детским домом, отец сотрудник НКВД.

Несмотря на ответ, Лене показалось, что Егору неприятна эта тема, и она поспешила перевести разговор в другое русло.

– Вчера мне как-то не этого было. Расскажите, как вам удалось добиться моего оправдания. Майор сказал, что виновник найден.

– Найден. Это ваш коллега Сергеев подложил вам деньги. Он не знал о вашем рапорте на перевод и хотел занять место начальника следственного отдела.

– Но каким образом? Простите мне моё профессиональное любопытство.

– Доказательств у меня не было. Пришлось рискнуть. Как говорят уголовники: «взял на понт». Можно сказать, повезло.

– Спасибо вам, Егор, ещё раз.

– Лена, давайте договоримся больше не касаться этой темы. Рад, что оказался полезен, и оставим это.

– Хорошо, но я ваша должница.

– Сочтёмся, – с улыбкой сказал Егор, – Нам ещё работать вместе.

Вечером в комнату Лены постучал Егор.

– Отдыхаете? Нас Юля к себе приглашает. Мы ж договаривались утром.

– Одну минуту.

Лена достала купленную в долг бутылку красного вина, и заметив ироничную улыбку Егора, удивлённо спросила:

– Что-то не так?

– Не стоило тратиться. У Юли всегда есть запас.

– Ну я же проставляюсь получается…

– Теперь получается, – снова улыбнулся Егор, – Пойдёмте?

В комнате Юли Лена испытала лёгкий шок. Конечно, она не ожидала увидеть сервированный стол, но три банки тушёнки, три толстых ломтя хлеба, несколько солёных огурцов и две бутылки водки стоящих на столе поразили её. Могла б хоть яиц пожарить, не говоря уже о картофеле. Егор же, кажется, нисколько не удивился подобному натюрморту, и усевшись, принялся открывать консервы. Юля, судя по всему, уже немного выпившая, пребывала в прекрасном расположении духа. Она постоянно подтрунивала над Егором и тот, по-видимому, привыкший к такой манере разговора, весело отшучивался. Незаметно перешли на «ты». Первое время Лена ощущала небольшой дискомфорт в компании малознакомых людей, но это быстро прошло.

К удивлению Лены, Юля оказалась веселой, простой в общении девчонкой и даже не пыталась корчить из себя начальника. Егор пил мало, Лена ещё меньше. Несогласная с таким положением дел, Юля пригрозила вообще выгнать их обоих, заявив, что такие собутыльники ей и даром не нужны и Егор, вздохнув, налил себе полстакана. Лену попросили немного рассказать о себе. В процессе разговора Лена узнала, что они воевали под Смоленском в партизанском отряде. Обстановка за столом была приятная и непринуждённая.

Улучив момент, когда Егор отлучился, Лена вскользь поинтересовалась давно ли они вместе. Юля долго и громко смеялась. Наконец отдышавшись, она сказала неожиданно серьёзным тоном:

– Сейчас Егор вернётся, мы ему этот анекдот расскажем. Он оценит. Ты, Лена, не теряйся, а хватай его… Ну ты сама разберёшься за что. Девочка ты уже взрослая. Я же вижу, что ты на него запала. Так что действуй. Он парень хороший.

Лена смутилась от такой неожиданной прямолинейности, но вернувшийся Егор спас её от необходимости что-то отвечать. Она только кивнула в ответ.

Когда Юля достала из закромов третью бутылку, Лена засобиралась. Егор тоже отказался и Юля, с видимым сожалением, убрала её обратно. Затем, покопавшись в столе, достала толстенькую пачку листов, исписанных красивым, почти каллиграфическим почерком и протянула её Егору.

– Я – всё. С тебя тактика боя в городских условиях, патрулирование, задержание, освобождение заложников, ну и массовые беспорядки тоже на тебе.

– Когда успела? – удивился Егор.

– Да вечерами скучно было. И тут, кстати говоря, половина не моя. Я Старинова Илью Григорьевича разыскала. Знаешь такого?

Егор отрицательно покачал головой.

– Потерянное вы поколение, – хохотнула она, – Он тут сейчас минные заграждения готовит. Посидели с ним пообщались… Душевно так получилось. Вот он и подсобил. Ладно, иди провожай Лену, благо недалеко.

У дверей своей комнаты Лена остановилась, но Егор, не обратив на это никакого внимания, прошагал дальше, бросив ей на ходу:

– До завтра, Лена. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ответила она и открыла дверь.

Глава 5

Громкий стук в дверь разбудил Юлю. Она открыла глаза и села на кровати. Дверь приоткрылась. Майор Максимов осторожно заглянул в комнату, неодобрительно покосился на остатки вчерашнего «пиршества» и вежливо поинтересовался:

– Вы позволите, Юлия Андреевна?

– Да как же я могу запретить? Врываетесь с утра пораньше к невинной и беззащитной девушке…

– Смешно! – Максимов заходить не стал, а только приоткрыл дверь шире, – В Сокольниках убийство с какой-то чертовщиной. Нам всегда сообщают о подобных случаях. Только я группу вчера в область отправил и связи с ними нет. Проедетесь со своими? А я вам целого профессора консультантом дам. Там прокурорские уже наверняка работают, но посмотреть нужно.

– Конечно, Андрей Степанович. Дайте мне пару минут.

– Машина вас ждёт.

Юля выпила кружку воды и засобиралась. Выйдя в коридор, она обнаружила там Егора и Лену. Очевидно, Максимов поднял их ещё раньше.

– Поехали, ребятки, – сказала она.

– Доброе утро, товарищ старший лейтенант, – сказала Лена отдав честь.

Одета она была в новенькую с иголочки форму с малиновыми петлицами НКВД.

– Утро добрым не бывает. По своему определению. Это ведь утро, – хмуро сказала Юля, – Профессор где?

– Какой профессор? – поинтересовался Егор.

– Да хрен его знает какой. Максимов сказал, что будет.

Они быстро спустились во двор. Возле автомобиля слонялся какой-то бодрый старикан с благообразной седой бородой, в длинном светлом плаще и шляпе, с небольшим чемоданчиком в руках.

– Профессор? – вопросительно взглянула на него Юля, подойдя к машине.

– Скворцов Леонид Васильевич. К вашим услугам.

– Клочкова Юлия Андреевна, – представилась Юля садясь в машину, и обращаясь к водителю спросила, – Адрес знаешь?

Тот молча кивнул, запуская двигатель.

Усевшись в машину, профессор скривился и опустил стекло, со своей стороны. Водитель улыбнулся и тронул машину с места.

Милицейскую машину, стоявшую у ворот небольшого одноэтажного дома, увидели издалека. Толпа зевак расступилась, пропуская их. Выставленный отгонять любопытных, постовой молча отдал им честь. Они козырнули в ответ и зашли во двор. Собаки во дворе не было. Двор тоже был небольшой, но вполне ухоженный. Вымощенная камнем дорожка вела к высокому в несколько ступеней деревянному крыльцу. На крыльце стоял милиционер и курил. Увидев их процессию, он спрятал в кулак самокрутку и распахнул дверь. Пройдя небольшую застеклённую веранду, они оказались в просторной комнате, в которой находилось четыре человека. Трое живых и один мёртвый.

Обнаженный окровавленный труп, висел на верёвке в центре комнаты над нарисованной на полу пентаграммой. Пять маленьких фарфоровых тарелочек стояли у вершин этой вписанной в окружность звезды. В каждой тарелочке находился какой-то предмет. Оплавленная свеча, горсть земли, кусок дерева, большая металлическая гайка. Пятое блюдце было наполовину заполнено водой. На груди и спине висевшего человека были вырезаны какие-то странные символы. В центре пентаграммы образовалась большая лужа крови.

– Здравствуйте, товарищи. Старший лейтенант госбезопасности Клочкова, – негромко сказала Юля обходя вокруг трупа.

– Следователь по важнейшим делам при прокуратуре района Сокольники Гоглидзе, – представился один из мужчин в штатском.

– Лейтенант Евдокимов, уголовный розыск, – подал голос второй.

Третий же, судя по медицинским перчаткам на руках, криминалист, промолчал.

– С нами профессор-консультант. Он посмотрит, не возражаете?

– Не возражаем. Пусть смотрит, – разрешил следователь.

– Приступайте профессор, – сказала Юля, и чтобы не мешать отошла в сторону.

Леонид Васильевич поставил свой чемоданчик на пол, извлек откуда-то из внутреннего кармана футляр с очками, и водрузив их на нос, не спеша приступил к осмотру. Егор с Леной огляделись по сторонам. Выдвинутые ящики и разбросанные вещи свидетельствовали о недавнем обыске.

Юля подошла к Егору и тихо сказала:

– Банкуй, мусорок, твоя тема.

Лена, уже привыкшая вчера к обилию жаргонизмов в речи Юли, удивленно вскинула брови. Но Егор, казалось, не обратил на это никакого внимания.

– Давай уже дождемся вердикта профессора.

Юля согласно кивнула. В комнату вошел человек с фотоаппаратом в руках, и поздоровавшись с ними кивком головы, подошел к криминалисту. После недолгого разговора он сделал несколько снимков висевшего трупа и пентаграммы, затем негромко сказал:

– Я – всё. Можно снимать.

Гоглидзе взглянул на криминалиста. Тот утвердительно кивнул.

– Снимайте, – распорядился Гоглидзе.

Лейтенант из угро вышел из комнаты, и вскоре вернулся с двумя милиционерами. Те быстро сняли труп, перерезав верёвку, и аккуратно опустили его на пол в стороне от пентаграммы.

Лейтенант сказал, обращаясь к Гоглидзе.

– Там дочь убитого привезли. Заводить?

– Накройте труп чем-нибудь, а то толку от неё не будет.

Леонид Васильевич подошел к Юле и снимая очки, сказал:

– Юлия Андреевна, данные символы используются в оккультизме, но такое сочетание мне встречается впервые. Я не могу понять логику и смысл этого ритуала. У меня сложилось впечатление, что устроившие это люди не вполне разбираются в сути того, что делают.

– Не наши клиенты?

– Я затрудняюсь с выводами. На мой взгляд, это полная бессмыслица.

В комнату вошла молодая женщина лет тридцати. Увидев накрытое простыней тело, она вскрикнула и зарыдала. Стоявший рядом милиционер поддержал её под локоть и помог усесться на ближайший стул. Ей налили воды, и она понемногу успокоилась. Гоглидзе принялся опрашивать её. Юля кивнула на них Лене, и та подошла ближе, стараясь не пропустить ни слова.

– Нашли что-нибудь интересное? – спросил Егор криминалиста.

– Да нет, в общем. Вот на подоконнике была бутылка из-под водки, стакан и пара окурков папирос. Есть отпечатки. Не похоже, чтоб покойник курил. А пили недавно – в стакане остатки не успели испариться.

– Какие-нибудь следы борьбы на теле имеются? Он сопротивлялся перед смертью?

– Нет. Есть рассечение и гематома в затылочной области.

– На двери есть следы взлома?

– Похоже замок вскрывали отмычкой, есть царапины, но точнее скажу позже. Необходимо глянуть сам механизм.

Подошла Юля и попросила:

– Вы в перчатках. Посмотрите, пожалуйста, эти места. Здесь, тут и там ещё, – она указала пальцем что именно её заинтересовало.

Криминалист добросовестно выполнил её указание и среди стопок постельного белья обнаружил толстенькую пачку сотенных купюр. Гоглидзе оставил дочь покойного и подошел к ним.

– Деньги нашли? Ловко вы, а убийца не смог, хотя всё здесь перевернул.

– Думаю, тут не в деньгах дело, – сказала Юля и наклонилась над трупом, приоткрыв край простыни.

– Конечно не в деньгах, – согласился Гоглидзе, – Тут же дьяволопоклонники действовали. Для них деньги – не первоочередная цель.

– Вам виднее, – согласилась Юля и обращаясь к криминалисту сказала, – По поводу замка на входной двери – готова поспорить, что его никто не вскрывал. Там и вскрывать-то нечего. Его гвоздем открыть можно. Неоткуда там этим царапинам появиться.

– Возможно, – не стал спорить криминалист, – Это предварительно. Заключение будет позже.

– Спасибо, – сказала Юля и повернувшись к Егору сказала, – На шее верёвка морским узлом завязана. Бегущий булинь называется.

Пользуясь отсутствием Гоглидзе, Лена продолжила опрос женщины. Заметив это Гоглидзе спросил:

– Вы дело себе забираете?

– Не надейтесь. Вам работать, – сказала Юля и позвала Лену, – Елена Петровна, подойдите, пожалуйста.

Лена подошла и доложила:

– Убитый Говорун Сергей Александрович, 62 года. Пенсионер. Вдовец. Жил один. Это его дочь Люшкаева Антонина Сергеевна, 34 года. Замужем. Детей нет. Рабочая трикотажной фабрики.

– Вы позволите пару вопросов, – спросил Егор у Гоглидзе.

Тот недовольно засопел, но кивнул.

– Скажите, Антонина Сергеевна, ваш отец курил?

– Нет.

– А водку пил по утрам?

– Нет. У него сердце больное. Он лечился.

– Спасибо, – Егор повернулся к Юле, – Товарищ старший лейтенант госбезопасности, я считаю, что это не сатанисты. На мой взгляд инсценировка. Притом достаточно грубая.

– Обоснуй, – заинтересовалась Юля.

– Забытая бутылка, стакан с отпечатками– это перебор. Так не бывает. Уверен, отпечатки отыщутся в картотеке, и у их обладателя не будет алиби. Окурки папирос раздавлены, но нигде нет следов от них – я там всё осмотрел. Должны были остаться черные отметины. Весь этот театр – бессмыслица, как сказал профессор. Обыск тоже сделан для отвода глаз. Если замок не вскрывали, значит потерпевший знал убийцу. Об этом также свидетельствует удар по затылку. Подозреваемый – высокий, физически сильный мужчина. Моряк или альпинист. Ранее судимый или близкий к преступному миру. Возможно, имеет отношение к правоохранительным органам.

– Коля! – вскрикнула Антонина Сергеевна.

– Кто такой Коля? – встрепенулся Гоглидзе.

– Муж мой. Он матросом служил. Сейчас в милиции работает. Высокий и сильный.

– Дом вы унаследуете? – тут же спросила Лена.

– Да, наверное. Мама давно умерла, а больше и нет никого.

– Пойдёмте, товарищи, – сказала Юля, – Это не наш клиент.

– Товарищ старший лейтенант, оставьте мне номер телефона. Я расскажу вам о результатах следствия, – попросил Гоглидзе.

– С чего вы решили, что мне это будет интересно? – спокойно спросила Юля, направляясь к выходу, – До свидания, товарищи.

Когда они вышли во двор Лена сказала:

– Что это ты так с ним? Нормальный парень вроде бы. С тебя вон глаз не сводил всё время.

Юля бросила на неё быстрый взгляд, и Лена тут же пожалела о своих словах. Юля словно обожгла её этим взглядом. Лена поняла, что сейчас она затронула какую-то запретную больную тему. Это был ещё один маленький штрих к общей картине странностей и несоответствий.

– Здорово, Егорушка, сокол ты мой ненаглядный. Скучал за тётей Юлей?

Юля широко раскинула руки, словно собираясь заключить его в объятия, но когда он уже собрался сделать шаг ей навстречу, она передумала, и опустив руки, сказала уже совсем другим тоном:

– Ладно, я тоже скучала. Какие новости?

Егор не видел её больше недели и действительно уже успел немного соскучиться.

– Да какие тут новости… Я скоро себя сидельцем ощущать начну. Сюда только ночевать ездим. Пропах уже весь тюрьмой.

– Поделом тебе. Ибо не хрен умничать было, сердобольный ты мой.

Егор лишь тоскливо махнул рукой.

– Ну хвастайся, скольких уже спас от кровавой Немезиды? – поинтересовалась Юля.

– Да нечем хвастаться. Пока отобрал 47 человек. Там явная лажа. Есть ещё с полсотни, но там, как по мне, на доследование надо отправлять. Только никто этим не будет заниматься. А что мы вдвоём можем? Капля в море.

– Не грусти, соколик, я думаю, закончатся скоро твои страданья. Я сегодня с Судоплатовым говорила, он мою идею одобрил. В общем, вот тебе новые вводные – нам нужно пару-тройку уголовников подобрать. Только таких, чтоб сразу было понятно ху из ху. Чтоб в мастях с головы до пят и выражение морды-лица соответствующее. Чтоб москвичи были, да из разных районов. И не щипачи там или домушники с майданщиками… Варнаки лютые нужны. В крайнем случае, каталы с фармазонами, но чтобы образ был соответствующий. Хотя это вряд ли так совпадёт. В общем, ты мне подбери несколько тел, а я потом сама гляну.

– Почему тел, а не душ? – улыбнулся Егор.

– Душами их пусть священники занимаются. Меня больше тела интересуют. Точнее нательная живопись. Ну и повадки, конечно.

– Хотелось бы поинтересоваться, а на кой они тебе сдались?

– Да есть одна придумка. Найдём – расскажу.

– Это ж уголовники! Веры им никакой, – убеждённо сказал Егор.

– Разве, упав, не встают и, совратившись с дороги, не возвращаются? – улыбнулась ему Юля.

– А можно без твоих библейских мудростей? Что-нибудь светское? А то я, если честно, уже подустал от них…

– В разведке нет отбросов, в разведке есть только кадры. Не помню, кто сказал, но, по-моему, в десятку, – рассмеялась Юля.

– Так то ж в разведке, – покачал головой Егор, – Ну ОК тогда. Сделаем.

– Как там твоя мамзель? Вы с ней – уже?

– Не твоё дело.

– Да ладно… Хорошенькая, и к тебе неровно дышит!

– Отстань. Сама где пропадала?

– Да молодых уму разуму учила. Это я партизан наших недокормленных жалела. Каждую калорию им берегла, а тут бычки на спецпайке откормленные – грех не погонять. Мне б времени побольше, им бы равных на всем шарике не было. Бранденбургов бы местных, как семечки щёлками.

– Да, от скромности ты никогда не умрёшь.

– На том и стоим! – рассмеялась она, – Ну я побежала к начальству. Увидимся.

Егор посмотрел ей вслед и вздохнул.

– И кто меня за язык тянул? Сейчас бы тоже делом занимался, – мелькнуло у него в голове.

Егор ещё раз вздохнул, потер воспалённые глаза и пошел разыскивать, запропастившуюся куда-то, Лену.

Через три дня Юля снова объявилась. Собранная и деловитая.

– Сделал? – спросила она вместо приветствия.

– И тебе здравия желаю, – пробурчал Егор.

– Здравствуй-здравствуй, дорогой. Ну так как?

– Сделал конечно. Там этого добра…

– Вот и чудненько. Сегодня с вами поеду. Где твоя красотка? Вы с ней – уже?

Егор промолчал. Она хохотнула и хлопнула его по плечу.

– Собирайтесь. Я в машине жду.

По приезду в Бутырку, Юля сразу же забрала себе дела потенциальных кандидатов и пару часов их старательно изучала.

– М-да… Вот эти четверо должны подойти, – Юля отложила в сторону несколько дел, – А остальных – расстрелять.

Заметив недоуменный взгляд Лены, Юля поспешила её успокоить.

– Не напрягайся. Шутка. Это юмор у меня такой специфический. Скоро привыкнешь. Егор вон уже не реагирует совсем, а поначалу бывало нервничал. А эти типчики, конечно, один лучше другого. Старик Ломброзо был в чём-то прав, – рассмеялась Юля и затребовала себе отдельный кабинет.

Вернулась она под вечер уставшая и довольная.

– Ну как? Получилось вербануть? – спросил Егор, радуясь возможности отвлечься от папки с очередным делом.

– А что были сомнения? – с деланым удивлением спросила она, усаживаясь на край стола.

– Да, в общем, никто в тебе и не сомневался…

– Я, как дон Карлеоне – сделала предложение, от которого ни один не смог отказаться, – самодовольно сказала Юля.

– А не соскочат? – засомневался Егор, – Придётся теперь следить, чтоб в спину не пальнули.

– После того что они там мне написали… Очень сомневаюсь. Да и куда им бежать? За бугор мозгов не хватит, а тут им не жить, если че. И они все это понимают. Они наоборот – беречь нас теперь будут. Елена Прекрасная, а как у тебя со стрелковой подготовкой? – повернулась она к Лене, сидящей за столом, напротив.

– Стрелять умею, – пожала Лена плечами, – Но не снайпер, конечно…

– Понятно. Предлагаю закругляться здесь и поехать на полигон. Там и проверим всех заодно. Ты, Егорушка, ещё стрелять не разучился?

– Ох, теперь даже и не знаю… Но жирком на таких харчах точно заплыл.

– Обращайся – помогу. На меня там уже стопка рапортов скопилась о бесчеловечном отношении к личному составу и подрыве боеспособности подразделения. Судоплатов вчера показывал.

– Я смотрю вы с ним сдружились. Частенько вспоминаешь. Как он тебе?

– Насчет дружбы – это вряд ли. А то, что он крутой профессионал – бесспорно. Давайте закругляйтесь. Я насчет автозака договорилась. На полигоне нас разместят. Там и заночуем. У меня коньячок армянский есть. Отметим.

– Что есть повод?

– Поводов я тебе на каждый день найду по десятку, – развеселилась Юля и подняв вверх палец добавила веско, – Причина!

– Ну-ну. Просвети…

– Сегодня окончательно определился состав нашей группы. Завтра согласую и поехали… Цели, задачи, планы… Всё расскажу.

– Георг с нами? А то пропал куда-то. Ни слуху, ни духу…

– Увы, – развела руками Юля, – Я хотела, сперва, и его включить, но мне намекнули, что у него сейчас своё особое задание.

– Понятно. Он парень способный – грех не использовать такие таланты, – усмехнулся Егор.

– Ну вы готовы? – заторопила их Юля.

– Мы как юные пионеры – всегда готовы! – улыбнулся Егор, вставая, – Надо только дела вернуть.

Юля спрыгнула со стола, надела свою широкополую мужскую фетровую шляпу, столь удачно дополнявшую её щегольской костюм, длинный широкий черный плащ и заявила:

– Не женское это дело – пыльные папки таскать. Пойдём, Лена, на свежем воздухе покурим.

Учебный центр отдельной мотострелковой бригады особого назначения располагался в пригороде Мытищ, между реками Яуза и Клязьма, на территории стрельбища «Динамо». Их небольшой кортеж, состоящий из эмки и автозака, добирался туда уже по темноте. Несмотря на то, что часовые узнали Юлину машину, и даже поприветствовали саму Юлю, но документы проверяли у всех очень тщательно. Егор не понимал, зачем они приехали сюда на ночь глядя, но эта поездка вносила какое-то разнообразие и позволяла хоть на время отвлечься от опостылевших бумаг, и он был вполне доволен.