Текст книги "ЕвроМайдан"

Автор книги: Максим Григорьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 36 страниц)

Александр, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», получивший травму ребер, об оружии, применяемом снайперами, свидетельствует: «Убили нашего бойца, штурмовика.

Спаренный выстрел – стреляли парно. Один в ногу, в колено, второй в голову. Натовский патрон, 5,56 калибра, а первая пуля была 9 миллиметров, то есть разный калибр. Там не только снайперы стреляли. Там и 9 миллиметров с ПМ есть, с Макарова».

С его слов, 19-20 февраля 2014 года у боевиков уже появилось тяжелое вооружение: «Я знаю, что уже на Майдане у них был и РПГ. Об этом разведчики по станции передавали».

Сергей, внутренние войска МВД Украины, рассказывает об использовании огнестрельного оружия: «Обеспечение оружием было хорошее. Раздавали Калашникова и различное оружие. Ребята, которых оставалось еще девятнадцать, говорили, что один радикал вылез на баррикаду и очередью стрелял в воздух, было видно, что это автомат Калашникова».

Анатолий, сотрудник подразделения милиции специального назначения, свидетельствует о применении автоматического оружия: «Рядом со стелой стоят солдаты из внутренних войск. Буквально сзади – метров десять стоял я со щитом и напарник мой. Я щит чуть приподнял и услышал автоматную очередь, впереди меня упал сотрудник внутренних войск».

Иван, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», также приводит примеры использования участниками Евромайдана огнестрельного оружия: «Были гильзы от пистолета Макарова – 9 миллиметров. Использовали также турецкие „воздушки" мощные – я видел. Я так понял, что там серьезные люди, подготовка была серьезная, потому что так сразу с оптики без подготовки попадать тяжело на расстоянии больше ста метров, притом что есть дым, есть движение. Или нанятые, или уже подготовленные бойцы, потому что непрерывно велась стрельба из ТОЗов. Интервал где-то три-пять секунд, и выстрел, три-пять секунд – выстрел. У каждого свой сектор, и непрерывно туда стреляют. Это и ТОЗ, и НАТО пули были. Стреляли и из травматического оружия. И я скажу, это не у одного, человек десять было таких».

Анатолий, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», рассказывает о применении огнестрельного оружия следующее: «Первый выстрел был еще на Грушевского 19 января. Но вот в ночь на 18 февраля там уже в открытую стреляли. Хотя мы думали, что это дезинформация, что у них оружие есть, когда мы освободили весь первый круг Верховной рады, Кабинета министров, везде уже их оттеснили к Майдану. Мы спускались по Институтской улице, первой – наша рота. Первый же спуск сразу и не поняли, когда шли посередине. Водитель потом уже нам объяснил: по ним стрельба пошла, в самой машине. Потом мы увидели у водомета лобовое стекло бронированное, в него напротив головы почти чуть-чуть – нам, может, повезло, слава богу, – стекло бронированное, пробито насквозь, пуля вошла возле головы водителя. И также были выстрелы в большие дырки, из чего, конечно, они такого стреляли по кабине машины».

Денис, подразделение милиции специального назначения «Беркут», говорит: «С их стороны применялся калибр 7,62 – это различные винтовки и различные дробовики. Пистолеты 9 миллиметров. Я в госпитале лежал, очень много ребят с ранениями именно 9-миллиметровыми. Дробь, еще были охотничьи, отличные ружья, дробовики. В щит пять копеек проходит, пять копеек – это диаметр отверстия входного, именно в щите. Вы представляете, какой калибр? Машина, которая водомет, – тот же калибр. Это просто на слона можно было идти охотиться. С чего хотели, с того и стреляли, так просто. В безоружных. Мы стояли вообще без ничего».

Анатолий, подразделение милиции специального назначения «Беркут», рассказывает об использовании малокалиберного оружия: «Да, это 5,6 миллиметров, оно малокалиберное, но с оптикой. Им очень метко стреляли. Еще люди видели своими глазами нарезные карабины, видели пистолеты, гладкоствольное. Я вот скажу так, 19-го снайперской стрельбы не было точно, потому что стреляли по нам, тогда это было больше карабин или ТОЗ, хотя ТОЗ вряд ли, либо нарезное оружие охотничье, с оптикой. Это было, потому что я знаю, там немного выстрелов было. Тогда пистолет стрелял больше, 18-го, то есть это было единично. Когда наш водомет заехал чуть вперед, размывать их баррикады, он вернулся оттуда как решето, и там были пули, в основном 5-го калибра, то есть это говорит о том, что не было у них на руках такого оружия. Потому что, если б было больше, было бы нас больше, пострадавших. Когда ребята говорили, что 18-го вечером, к утру 19-го, они же приезжали на Майдане, пытались зайти куда-то ближе уже, то в них просто с обреза в открытую стреляли. И было много вот этого огнестрела дробью. Просто она была разного калибра, от маленького до большого, до пуль».

Богдан, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», отравившийся продуктами горения: «У них даже была своя элита и свои какие-то пехотинцы. Их командиры и отряды были одеты в камуфляжную форму, на плече была свастика. Хорошая экипировка была, второго класса защиты. Бандеровки, как носили полицаи в Великую Отечественную».

Тимур, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», получивший травму руки, отмечает наличие огнестрельного оружия у боевиков, причем различного калибра: «С охотничьих ружей, я понял, что там натовские патроны находили, и 7,62 находили патроны. Я так полагаю, СКС были, карабины. Там много всего. У нас сейчас парень один уехал, у него вроде как 5,56 в легком – патрон НАТО». Также он утверждает, что активисты-боевики Евромайдана «боевыми там расстреливали, в упор. С пистолета Макарова, с СВД».

Михаил, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», отмечает разнообразие огнестрельного оружия, применяемого боевиками: «У кого-то картечь охотничья, у кого-то „мелкашка", а у кого-то и военного образца патроны, калибра 7,62».

Относительно самодельных взрывных устройств он говорит: «Цилиндрической формы, 15-20 сантиметров. Не знаю, чем пичкают, но взрывной эффект сильный и акустический, видимо, от этого травму и получил. Там еще скотчем привязаны были пакеты с болтами».

Анатолий [17]17
  17 Мужчина, участник Антимайдана, возраст около 40 лет.


[Закрыть], получивший травмы различной степени тяжести, рассказывает о вооружении боевиков, остановивших их автобус около города Корсунь-Шевченковский: «С оружием около автобуса находилось человек пятьдесят. Сначала начали палками бить стекла, потом, по мере разъярения, начали стрелять по окнам, забрасывать „коктейлями Молотова". Стреляли из ружей, из автоматов короткими очередями – на три-четыре патрона. „Калашей" я видел штук десять, один гранату показывал – лимонку, ребристую такую, зеленую. Стреляли и по колесам, и по окнам автобуса. Одеты все были разнообразно – гражданская форма одежды вперемежку с военной, кажется, штатовской. У некоторых были рации. Разгрузки были, бронежилеты, защита, причем в бронежилеты были экипированы примерно половина боевиков, окруживших автобус. Кроме нарезного оружия у части боевиков было как гладкоствольное охотничье оружие, так и форт-500, применяемый „Беркутом". Из них тоже стреляли по нам. Из пистолетов я видел пистолет Макарова и различные „травматы"».

Всеволод, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», получивший травму руки, отмечает: «18 февраля 2014 года достаточно часто использовалось либо мелкокалиберное оружие, либо спортивное. А с той стороны были и гранаты, я не знаю, чье это производство, что дым был голубого цвета, и они обвязывали их скотчем, там же поражающий элемент – болты, гайки, гвозди. Я видел несколько гранат, которые не взорвались, просто там лежали. Большинство их пользовались зажигательной смесью, очень много людей у нас пострадало от этого. Хоть мы и тушить пытались. Если честно, было страшно.

Я теперь буду 18 февраля отмечать как второй день рождения, когда мне попала пуля и не пробила бронежилет, в области сердца, я ее просто не нашел, она мелкокалиберная, у меня холодный пот пробежал. Я буду отмечать как второй день рождения. А стреляли очень интересно. Вы поймите, чтобы репортеры не увидели, что они стреляют, они стреляли от бедра. То есть они прикрывали курткой оружие и когда убегали, они стреляли от бедра. Поэтому очень много было ранений, днем все это происходило, в обед. В ноги очень много было ранений. Мы уже начали на перекрестке Грушевского и ул. Арсенальная, мы нашли пулю 9-го калибра от пистолета Макарова. Они салюты переоборудовали, простая ракетница. В нас летело все, что могло лететь, все, что могло гореть, все, что долетало до нас. Уже были пули, у них были топоры, щиты подготовлены. В 8 часов мы начали предпринимать попытки оттеснить народ, и я вам честно скажу, до 12 ночи мы не могли подойти, потому что они нас закидывали камнями, они нас обстреливали. Только с нашей роты пять человек с огнестрельными ранениями, мы еще этого не понимали, потому что люди уходили в „скорую", мы не понимали, как они стреляли, мы думали, камни, еще официальной информации не было».

Примечательно, что он упоминает о том, как в декабре 2013 года была попытка провезти оружие на Майдан: «Мы тогда периодически то дома, то в командировке были. Смотрели телевизор, а там говорили, что задержали людей, которые везли оружие: пистолеты, автоматы, гладкоствольное оружие, биты. Была небольшая огласка, и потом вырезали, этого уже нет».

Интересно отметить, что о розданном на Евромайдане оружии говорили и сами активисты-боевики Евромайдана. Например, 21.02.2014 телевизионные каналы зафиксировали, как один из «сотников» активистов-боевиков прервал выступление В. Кличко и сказал: «Я вас очень прошу: поддержите это. Я говорю от своей сотни, где есть мой отец, приехавший сюда, если вы завтра к 10 утра не выступите с заявлением, чтобы Янукович шел в отставку, мы идем на штурм с оружием, я вам клянусь» [18]18
  18 Украинская правда,21.02.2014. http://www.pravda.com.ua/rus/news/2014/02/21/7015590/


[Закрыть].

Интересно отметить, что именно народный депутат от партии «Батькивщина» Сергей Пашинский, назначенный после переворота руководителем администрации президента Украины, обеспечивал вывоз карабина с прицелом и глушителем Norinco CQ-A калибра 223 Rem с Евромайдана.

Сергей, военнослужащий срочной службы ВВ МВД Украины, рассказывает о том, как слышал со сцены Майдана: «Осторожно, не стреляйте своим в спины» и «Подходите за оружием».

Имеются многочисленные свидетельства того, что на Евромайдане было налажено мелкосерийное производство самодельных взрывчатых устройств. Интересно отметить, что об этом факте открыто говорят участники Евромайдана.

Например, журнал «Русский репортер» опубликовал фотографию некоего Андрея, на которой он стоит вместе с гранатой, и его комментарий: «Граната... самодельная – у нас тут умельцы такие мастерить».

6 февраля 2014 года, на пятом этаже Дома профсоюзов, где располагался «Правый сектор», произошел взрыв. Министерство внутренних дел Украины сделало следующие официальные заявления:

«В 12 ч 20 мин на спецлинию „102" столичной милиции поступило сообщение от врача о том, что в одну из городских больниц доставлен мужчина в тяжелом состоянии. У пострадавшего диагностированы повреждения глаз и оторвана кисть руки. Раненый находится без сознания. Возраст и место проживания мужчины пока не установлены... Сейчас возле Дома профсоюзов находится следственно-оперативная группа Шевченковского районного управления столичной милиции... Вторая группа сотрудников Шевченковского РУ направлена в больницу № 17, чтобы пообщаться с потерпевшим, когда он придет в сознание. Материалы внесены в Единый учет Шевченковского райуправления. Продолжается дальнейшая проверка» и «Несовершеннолетний житель Львовщины доставлен в медицинское учреждение с термическими ожогами глаз. Однако „коменданты Евромайдана" явно не заинтересованы в том, чтобы была установлена объективная истина в этом деле. На такие выводы наталкивает нежелание участников протестов допустить следственно-оперативную группу милиции на место происшествия. В больницу доставлен еще один пострадавший, который, вероятно, получил телесные повреждения в результате взрыва, произошедшего в Доме профсоюзов. У пострадавшего медики диагностировали термический ожог глаз третьей степени, а также открытую черепно-мозговую травму и перелом основания черепа. По предварительной информации пострадавшим является 15-летний житель Львовщины. Тем временем члены следственно-оперативной группы столичной милиции пытались пройти к месту происшествия, чтобы осмотреть его. Однако народный депутат Украины Владимир Арьев, который представился комендантом, сообщил, что участники протестных акций приняли решение не пускать правоохранителей в Дом профсоюзов. Сведения об этом факте внесены в протокол» [19]19
  19 Управление по связям с общественностью МВД Украины, 06.02.2014. http://mvs.gov. ua/mvs/control/main/ru/publish/article/974633


[Закрыть].

По мнению экспертов, в помещении, вероятно, была оборудована мастерская по изготовлению самодельных взрывчатых устройств. Представители Евромайдана при этом сделали заявление о том, что молодые люди открывали пакет с лекарствами:

«Взрыв в Доме профсоюзов прожег сквозную дыру в столе и повредил потолок. Журналистам показали комнату Дома профсоюзов, в которой произошел взрыв. Как известно, пакет с взрывчаткой пронесли в комнату под видом лекарств. Как сообщает ТСН, взрыв был такой силы, что осколки разлетелись по всей комнате, а стол, на котором стоял пакет, пробило насквозь. На кадрах отчетливо видно, какую огромную дыру образовал взрыв на столе. Она совершенно сквозная и заканчивается на полу. Следы взрыва также заметны и на потолке. В то же время в Доме профсоюзов не хотят пускать следственную группу из-за недоверия к ним. Поэтому расследовать этот случай евромайдановцы собираются своими силами. Как сообщил УНИАН, инцидент произошел в среду, 6 февраля, на пятом этаже Дома профсоюзов. Неизвестные принесли в комнату пакет с надписью „Лекарства". Взрыв раздался, когда пакет пытались открыть» [20]20
  20 УНИАН, 06.02.2014. http://www.unian.net/politics/881506-smi-opublikovali-video-iz-doma-profsoyuzov-posle-moschnogo-vzryiva.html


[Закрыть].

18.02.2014 МВД Украины заявило о том, что боевики «с помощью взрывного устройства пытались штурмовать Печерское управление столичной милиции» [21]21
  21 Управление по связям с общественностью МВД Украины, 18.02.2014. http://mvs.gov. ua/mvs/control/main/ru/publish/article/983970


[Закрыть].

Анатолий, сотрудник подразделения милиции специального назначения, рассказывает об использовании самодельных взрывных устройств; об этом говорит и сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут» Виталий, получивший три огнестрельных ранения: «К гранатам были привязаны какие-то подшипники, шурупы, гвозди, мы даже не знаем что».

Максим, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», получивший травму руки, описывает случай минирования с помощью самодельных взрывчатых устройств: «На гранате подорвался возле стелы, ему руку оторвало. Я подозреваю, что это была самодельная. Говорят, что растяжка».

Задокументировано и использование боевых гранат. Заместитель начальника – руководитель милиции общественной безопасности Шевченковского районного управления милиции Киева Владимир Гри-горенко: «Со стороны правонарушителей была брошена граната, которая не разорвалась. Оказалось, что на ней осталось чека. Непонятно, просто забыли ее выдернуть или рассчитывали, что мы бросим эту гранату в них, но я лично ее обезвредил и разобрал на части, – рассказал Владимир Григоренко. – Сейчас взрывное устройство передано экспертам. Предварительно это боевая граната РГД-5» [22]22
  22 Там же, 26.01.2014. http://mvs.gov.ua/mvs/control/main/ru/publish/article/967246


[Закрыть].

Свидетели также отмечают высокий уровень использования акти-вистами-боевиками Евромайдана отравляющих веществ раздражающего действия – различных газов неизвестного происхождения.

Например, Михаил, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», отмечает эффективность газа, использованного боевиками: «Они еще такой интересный газ пускают, у нас выдали респираторы, а он такой белый, густой, стелется на два метра в высоту. Через респиратор делаешь вдох, и в легких спазм начинается. Делаешь вдох, легкие пульсируют, и ты не можешь ни вдохнуть, ни выдохнуть».

Александр, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», также рассказывает об использовании активистами-боевиками самодельных взрывных устройств: «Они какие-то шумовые гранаты брали или газовые, приматывали к ним скотчем болты, гвозди, и они когда взрывалось, то секло пацанам ноги осколками. А еще у них были какие-то газовые гранаты, как говорят, аммиак, похоже. Они взрывались, и пацаны говорят, сразу сопли, слюни, рыгаешь, отходишь от нее полчаса».

Богдан, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», отравившийся продуктами горения, рассказывает об использовании боевиками самодельных взрывных устройств следующее: «Мы видели такой взрыв-пакет, к которому примотаны скотчем всякие саморезы, монеты они туда клали для усиления осколочного действия. Все, что могли туда напихать, то и клали. А еще у них такие интересные гранаты были. Обычный флеш, свето-шумовая граната, и к ней примотаны скотчем какие-то пузырьки. Когда это взрывалось, просто стоять невозможно было, рвота начиналась. Очень эффективные. Ни руками не протереть, ни водой не смыть».

Интересно отметить и случаи использования активистами-боевика-ми Евромайдана беспилотных летательных аппаратов. Иван, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», рассказывает: «Я два раза видел беспилотники. Контроль полностью Майдана был. Я не знаю, откуда у простых граждан именно беспилотники профессиональные».

Тактика действий активистов-боевиков Евромайдана

Практически все опрошенные свидетели – сотрудники правоохранительных органов Украины – отмечают высокий уровень действий активистов-боевиков как при захвате административных зданий, так и во время столкновений с сотрудниками милиции, обеспечивающими поддержание правопорядка в Киеве. Кроме того, участники исследования подчеркивают слаженность действий и четкую их координацию между различными группами боевиков. Показательно, что представители правоохранительных органов выделяют владение ими специфическими тактическими приемами. Приведем несколько характерных свидетельств.

Виктор, сотрудник подразделения милиции специального назначения „Беркут", рассказывает: «Там все великолепно режиссировалось. Никакого сумбура, произвольных движений там не было. На Банковской 1 декабря все четко было. Активисты, которые провоцировали работу с той стороны в первых рядах, которые забрасывали солдат камнями, цепями. Там присутствовала и значительная часть мирных митингующих, которые активных действий не вели. „Беркут" уже выходил тогда не целенаправленно, никакой команды не было. Просто не могли уже смотреть на то, как избивают 18-летних из внутренних войск. Если уже дальше медлить, количество жертв просто можно было с трудом сосчитать. Практически все активисты, это у них отлично отработано, они в момент наступления, когда „Беркут" выходит вперед, они тут же теряются в толпе, отходят в толпу. В первых рядах начинали – их по форме видно сразу, военная форма, натовская, наколенники, налокотники, шлемы.

После Нового года больше появилось активных, хорошо организованных. У них там подразделение, которое работает на передней линии, и подразделение тех, кто забрасывает „коктейлями Молотова" и т. д. Сотня выходит, они работают полтора-два часа активно, потом подходит другая группа, свежая. Те отходят на отдых. У них несколько волн таких уже с хорошей экипировкой, определенным психологическим настроем, очень агрессивным».

Богдан, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», получивший отравление продуктами горения [23]23
  23 Отравление продуктами горения во время пожара на Майдане в ночь с 18-го на 19 февраля 2014 года.


[Закрыть], также отмечает грамотность действий активистов-боевиков Евромайдана: «Довольно грамотно и слаженно они действовали. Когда еще начинались стычки без огнестрельного оружия, к щитам выходили самые активные, самые дерзкие участники этих потасовок. Закидывали камнями, били палками, но как только отдавали команду „Беркуту" на наступление, самые активные куда-то сразу переходили, за такой живой щит, из каких-то пожилых женщин, мужчин, обычных митингующих. Обычные митингующие, они тоже были вооружены, но в основном палками, не топорами, как боевики. Вооруженные боевики пользовались просто-напросто живым щитом. Я не знаю, как люди на это соглашались, держали щиты или милицейские, или деревянные и просто прикрывали вооруженного боевика, пока он делает пару бросков».

Андрей, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», получивший огнестрельное ранение [24]24
  24 Огнестрельное ранение паховой области, 19 февраля 2014 года, Майдан.


[Закрыть], указывает на координаторов действий боевиков: «Как я понимаю, у них там были старшие. Потому что видно было, что некоторые люди ходят и показывают им какие-то знаки, координируют. Много таких случаев было. Выделялись люди в красной яркой одежде, типа горнолыжных костюмов. Я заметил, что стояли они через каждые метров двести-триста в шахматном порядке».

Михаил, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», получивший баротравму уха [25]25
  25 Акустическая травма уха, потеря слуха на 60-80%, 18-19 февраля 2014 года, ул. Институтская, Майдан.


[Закрыть], также обращает внимание на координаторов действий боевиков: «Координаторы в сторонке, в середине командовали, они разбивались на группы по десять-двадцать человек. И среди них были знающие специалисты, которые имитировали нашу систему оттеснения. При этом они эффективно использовали „коктейли Молотова" и самодельные взрывчатые устройства.

Было видно, что они становятся в „монолит" [26]26
  26 Форма построения солдат подразделения внутренних войск и специальных подразделений милиции Украины.


[Закрыть], в один, но они не умеют в две-три шеренги строиться, это мы умеем стоять на пассивном оттеснении. Вообще, их действия похожи на французскую школу разгона митингов. Такая похожая тактика».

Тимур, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», получивший травму руки [27]27
  27 Сломан палец и перебито сухожилие, 19 января 2014 года, Майдан.


[Закрыть], отмечает высокую организацию действий боевиков: «Они действуют довольно слаженно. Там есть какие-то офицеры, руководители группы. Потому что видно, когда народ обычный – они как попало бегают. Они не соображают. А есть отдельные группы, которые строят „монолиты" щитами, которые передвигаются в составе группы, командой. Они увидели опасность – отступают. Подготовленные люди, не месяц готовилось, не два. Как я получил информацию, что они готовились чуть ли не за два года до этого. В разных местах. То, что видно налицо, это то, что люди подготовленные, сто процентов. Даже говорить нечего».

Другой сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», получивший травму глаза [28]28
  28 Травма глаза дробью, 19 января 2014 года, Майдан.


[Закрыть], уточняет: «Кто-то резко подал команду, они начали палками бить сразу, а с левой стороны ребята стояли в касках, масках, все экипированные. Они называют себя „Правый сектор". И они как по команде начали палками лупить, камнями забрасывать».

Об этом же говорит Денис, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», получивший огнестрельное ранение [29]29
  29 Огнестрельное ранение в грудную клетку, пуля застряла в легком, 18 января 2014 года, Майдан.


[Закрыть]: «Была такая ситуация, все начали кричать, один руку поднял – хоп, тишина. Они все молчат, то есть они слушаются, у них есть руководители, главные, которые всем этим руководят. Он сказал, подает команду – они делают. Сказал – они все сделают. Не просто сами по себе, захотелось – покричал, постучал по трубе. Там все определено, все подготовлено, все по плану они действуют».

Александр, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», получивший травму ребер [30]30
  30 Сломаны ребра в результате попадания брусчатки в ночь с 21 на 22 января, когда бросили бутылку с зажигательной смесью в автобус, где они отдыхали.


[Закрыть], также указывает на координацию действий боевиков: «Я вам так скажу, что кто-то руководил этим движением, кто-то координировал, потому что очень уж они действовали слаженно и профессионально. То есть по команде они делали. То коктейли они кидают – сразу в ряд коктейли летят, то кирпичи. То они выдергивали кого-то из наших, довольно профессионально это у них получалось, – десяток может подбежать и начать выдергивать. За щит хватают, кто щит не отпускал, тот и уходил туда».

О наличии командиров и слаженности действий боевиков говорит и сотрудник подразделения милиции «Беркут» Андрей, побывавший в плену и получивший ранения различной степени тяжести [31]31
  31 Черепно-мозговая закрытая травма, сотрясение мозга, сломанный нос, две колоторежущие раны, повреждение конечности, травма колена, полученные 18 января 2014 года на ул. Грушевская.


[Закрыть]: «Слаженно, по-любому. Они знали, куда бьют, как делать это. Слаженность была, когда мы вышли, они начали отходить, но потом. Вот откуда они могут знать, сколько нас пойдет потом? Если это просто толпа, то они бы посмотрели и не стали бы ничего делать. Атак мы вышли, а забежать обратно не успели. У них было слаженно, командиры у них были».

Другой сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», Ашот, выделяет общую координацию действий боевиков во время событий 18-19 февраля 2014 года: «Все руководилось со сцены, все команды оттуда. Все у них было хорошо организовано, видно, что ребята подготовленные, что давно готовились к этому. Команды подавались, если мы выйдем оттуда-то, то человек с микрофоном подавал команду—триста человек туда, там укрепляем баррикады, они отходят, там штурмуем и т. д. Все было очень слаженно, все у них командой, все слаженные были, то есть отходили они тоже не стадом, а все было слаженно».

Об аналогичных фактах свидетельствует Андрей, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», получивший сквозное огнестрельное ранение грудной клетки и руки: «Все у них было спланировано, чувствовалось, что люди сплоченные. Это не просто массовые беспорядки, это хорошо подготовленные группы были.

У них была хорошая тактика. Организаторы все команды диктовали со сцены. Если они видели где-то слабое место, они начинали свои действия в этом направлении, они ездили с мегафоном. Если начинает подходить „Черепаха", либо мы прорывали кордон, они сразу со сцены подавали команду, что усиливать. Усиливать группу, усиливать свои ряды, вплоть до того, что девчонки там „коктейли Молотова" подносили, разливали. Пищу приносили, в общем, все было хорошо организовано. Все было слышно со сцены и было очень все подготовлено. Автоматы у них тоже были».

Кроме того, Евгений, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», указывает на использование технических средств для тактической координации действий боевиков: «У каждого, их человек десять-двадцать, гарнитура, они и направляют других против нас».

Об изменении тактики действий боевиков с течением времени рассказывает сотрудник внутренних войск МВД Украины Сергей, получивший огнестрельную рану ноги [32]32
  32 Огнестрельная рана ноги пулей Бизон-с из гладкоствольного оружия 18 февраля 2014 года на Майдане.


[Закрыть]: «Тактикау них со временем развивалась все больше и больше. Если изначально они подходили к „монолиту" по одному-два человека, забрасывали и били палками, цепями, то потом они также стали использовать построение типа „монолит", закрывались щитами и из-под щитов забрасывали нас камнями, „коктейлями Молотова". Потом уже боевики из „Правого сектора" начали дергать за щиты, пытались прорваться. Однажды подошел мужчина к нашему старшему офицеру и говорит: „Если вы нас не пропускаете, то смотрите, что сейчас будет". Он уходит, и начинается дождь камней».

О деталях тактических действий боевиков рассказывает сотрудник подразделения милиции специального назначения „Беркут" Всеволод, получивший ранение руки [33]33
  33 Открытый перелом пальца, полученный 18 февраля 2014 года на ул. Институтская.


[Закрыть]: „Вначале выступают активисты самые ярые, которые используют следующую технологию для поднятия толпы: один кидает камень, остальные смотрят на это. Он второй раз кидает, все видят, что это безнаказанно, и после этого начинают кидать камни. Таких людей может быть и несколько десятков человек. Они показывают, как нужно кидать и закидывать. Потом, когда нам дают команду их задерживать, почему вообще к нам попадали простые граждане? А не такие ярые активисты? Потому что активисты видят, что сейчас будут атаковать, и уходят назад, прячутся там. А остальные в это время продолжают кидать камни».

Иван, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», делает акцент на том, что изначально боевики были подготовлены, однако у них отсутствовал опыт реальных схваток, который они и получили в процессе противостояния с органами правопорядка. Он рассказывает: «Они были подготовлены изначально, но у них не было навыков самого боя. Ведения именно противостояния с нами. Не было навыков. Но по мере того как развивались события, подходили люди более подготовленные. Видна тренированность. Изначально боевиков было около сотни, затем они разбивались на более мелкие группы, человек по пятнадцать, и начинали провоцировать нас, сначала в словесной форме, придирались к форменной одежде... Но потом делали более умно, пускали вперед женщин, молодежь, а сами делали все скрытно. Стоят сзади за толпой, затем быстренько сделали провокацию – и уходят в сторонку. Бывали случаи, что вообще уходили.

Например, такая ситуация с Васильковскими террористами. Координаторы там работают четко. Профессионалы, так сказать. Только подошли, они сразу газ пустили, опять же, сразу и ножами сотрудников резали – хорошо, что в броне. Срывали защиту, сферы срывали. Сначала пытались провоцировать словесно, и как только они ни пытались, но мы стояли до последнего. Что интересно, сначала они ставят, я вот этого не могу понять, в час ночи, у меня это в голове не укладывается, что можно делать с ребенком на руках в час ночи? Таких людей было человек десять-пятнадцать, беременные женщины ходили. А провокация в том, что нам боевики сферы разбивали стальной проволокой десять – двенадцать миллиметров толщиной, порезанной на кусочки сантиметров по пятнадцать – двадцать. Именно стекло, забрало шлема. И сразу разбивали какую-то смесь, из-за которой минут десять – пятнадцать вообще ничего не видно. После этого боевики сразу отходят, и на их место подходят женщины с детьми и начинают сказки рассказывать, что почем и как. Мы мирные, как вы можете, мы стоим... я говорю, вы оглянитесь сзади! Где сзади? А боевики стоят сзади в бронежилетах, все полностью».

О похожей тактике рассказывает и другой сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут» Анатолий, получивший травму головы [34]34
  34 Травма головы брусчаткой 18 января 2014 года, полученная на ул. Грушевская.


[Закрыть]: «К 1 декабря они уже были готовы ко всему, потому что я видел, грубо говоря, в толпе смену. Сначала приходят люди, говорят, поют, затем резко сменяются, и на первое место выходят уже люди в масках, которые начинают использовать, например, газ, большие баллоны, специальный, который даже мы не имели в то время в подразделении. После этого выходят группы, которые пытаются прорвать строй, ударяют палками по работникам милиции. Только мы начинаем идти вперед, сразу начинают исполнять гимн Украины, песни разные. Агитация – милиция с народом едины, в таком духе. И так два-три раза в течении полутора часов они пробовали».

Он уточняет: «Сначала впереди люди среднего возраста, бабушки, женщины, мужчины. Понятно, что вид у них естественный – они разговаривают, призывают, они проговаривают. Потом появляются молодые люди, у которых маски есть, не такие, как у милиции, а как у медработников, респираторы, шарфики просто на лице намотаны, и они начинают просто толкаться, бить нас. Все это было вплотную, не было никакой дистанции между милицией и этим собранием людей, никакой дистанции не было. И потом в первые ряды пробираются люди, группы человек по двадцать, по десять, и начинают такие вот агрессивные действия. Эти начинают кричать, заводить, а остальные начинают толкаться, тащить, вытаскивать, бить по шлемам, тащить за шлемы, пытаться разорвать строй. Это не помогает. Потом они вперед опять выходят, вот эти бабушки, женщины, фотографируют, что все тихо, спокойно, все мирно. То есть, как только начинают бить палками, сразу появляется фотограф, который снимает, что стоят бабушки, женщины, девушки, мужчины простые, а милиция – с палками. Как только появляются эти радикалы, сразу исчезает фото, видео и в течение пяти минут начинается агрессия, удары, опять уходят внутрь, впереди остаются бабушки, дедушки, опять фото, видео, опять милиция бьет мирное население, опять. Типа есть такие мужчины, женщина говорит, вот у меня кровь, вот, смотрите, меня милиция ни за что бьет. Вот такой был сценарий. Просто в разные дни были разные методы. Если изначально были удочки, удары по голове, по шлему, шлемы потом просто руками срывали, то потом это были уже палки, дубинки. Не дубинки, как вам сказать, штыри, которые для лопат применяются. На них просто надевали флаги и ими просто били. Вместе с флагом по головам сотрудников милиции. Потом пошла брусчатка, около Кабинета министров».