Текст книги ""Лямбда-6" (СИ)"

Автор книги: Максим Гаусс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

Глава 11. Бойня

Александр Сергеевич, начальник охраны полигона, удивлённо смотрел на только что переданный ему рапорт. И никак не мог понять, что с ним делать...

Получалось, что патрульная группа, производившая осмотр внутренних помещений, ночью, а если быть более точным, то ранним утром, наткнулась на открытую дверь. Кто-то явно пытался взломать электромагнитный замок двери, ведущей на полигон. Причём, довольно удачно. За ней был найден сильно изодранный гидрокостюм «Амфибия». Помещение с бурильным оборудованием также было вскрыто, хотя из него ничего не пропало. Да и на самом полигоне посторонних обнаружено не было.

– Ерунда какая-то... Напился кто-то, что ли... Или кто-то из инженеров перемудрил?

– А как же «Амфибия»? – спросил старший патрульной группы. – Такая вещь встречается не часто.

– Да и чёрт с ней! Это же одна из наших разработок, верно?

– Насколько я помню, да.

– Если никто не заявит о пропаже одного из гидрокостюмов, то и мы никуда докладывать не будем.

– Разве это разумно?

Александр Сергеевич несколько секунд смотрел ему в глаза, пытаясь понять, шутит он или нет. Убедившись, что нет, он вздохнул и произнёс:

– Хочешь, я тебе скажу, что будет дальше?

– Да не особо...

– А я всё равно скажу. Ну, доложим. Нагрянут сюда люди из службы госбезопасности. Будут трясти всех и каждого. Заставят писать кучу объяснительных. Сунут нос во все углы. Проведут разбирательство, а может и не одно. Ну а там, глядишь, сократят нас к чертям. А по факту, это всего лишь буровая. Шахта. Где нет ни хрена секретного. Ну, подумаешь, нашли обноски гидрокостюма. Ничего ведь не пропало?

– Нет. Никаких заявлений не было. Там кроме шахтеров-бурильщиков, да охраны и нет никого. Ладно, я вас понял. Тогда, если в ближайшие часы не проступит жалоб, мы факт проникновения отрицаем?

– Ты всё верно понял. Да, я знаю, поступаем не совсем правильно. Но вспомни, ещё три-четыре месяца и мы с тобой поднимемся на поверхность. Получим премию. Возможно, даже по квартире в Петербурге.

– Поддерживаю.

– Вот и решили проблему.

Когда подчиненный вышел, Александр Сергеевич уселся в скрипучее кресло своего крохотного кабинета, достал сигарету, нервно закурил её.

– И всё-таки, кто же влез на полигон? – тихо спросил он, постукивая костяшками пальцев по столу.

– Гена, какого чёрта ты притащил сюда свою задницу, да ещё и без защитной каски? – недовольно проворчал старший смены бурильщиков. – Я что, в прошлый раз на китайском языке говорил?

– Леонидович, да хватит тебе уже. Толку от этих касок?

– Есть толк... – начал было Леонидович, покраснев как рак и выпучив глаза, но его бесцеремонно перебили.

– Каска нужна для того, чтобы если сверху что-то упадет, то голову защитит... Ну, это в теории. А по факту, так толк от неё – чтоб содержимое легче было собирать. Просто взял и высыпал мозги вместе с костями куда нужно...

Раздался дружный смех. Леонидович хотел уже покрыть трёхэтажным матом не в меру говорливого бурильщика на место, но передумал, неожиданно широко улыбнувшись.

– Ваня, вот ты у нас сегодня и выиграл тендер. Будешь на дрезине породу вывозить.

– А? Чего? Нет, не надо так, Леонидович! – Иван, одетый в жёлтый комбинезон, испуганно замахал руками. – Я же в прошлый раз вывозил. Только не снова.

– А это чтоб ты своему чрезмерному чувству юмора достойное применение нашёл. Тренируйся на камнях. Тебе как раз сорок минут туда, сорок обратно. Будет, чем себя занять. А ты, Геннадий Васильевич, марш обратно в раздевалку за каской. Или дрезина без тебя поедет. Вдогонку побежишь.

Геннадий Васильевич потащился в раздевалку, извлекать из железного шкафчика злополучную каску.

– У тебя две минуты! – раздался ему вдогонку голос слегка подобревшего Леонидовича.

...Транспорт с четвертой группой горных бурильщиков прибыл почти вовремя – задержка в три с половиной минуты это мелочи.

Старший смены, Леонидович, впереди всех отправился к начальнику третьей группы, получать наряд и разрешение на дальнейшее бурение скважины. А остальные, миновав коридор, ведущий к лаборатории, не торопясь свернули на полигон.

Сам полигон так и не был достроен – территорию совсем недавно особым приказом передали геофизикам, якобы там, на глубине шестидесяти метров обнаружили какое-то любопытное излучение неизвестного происхождения. Причем, как-то очень быстро передали. Но старшего смены такие вопросы особо не интересовали. Сказали бурить – да не вопрос, пробурим.

Уже третий день шло бурение породы, благо специальная техника имелась. Да и доставленная сюда измерительная аппаратура была повсюду, яблоку упасть негде. Что там эти учёные хотят найти, чёрт его знает. Важно то, что, скорее всего, сегодня именно четвёртая группа и доберётся до источника излучения – пробурить осталось всего-то несколько метров. А там, его люди быстро свернут оборудование и отправятся дальше прокладывать северные туннели.

Повсюду уже стояли деревянные ящики, наполненные странной смолянистой породой, отдающих тёмно-фиолетовым цветом. Некоторые уже были загружены на стоящие неподалёку дрезины. Между ящиками сновали инженеры и лаборанты, делая какие-то замеры.

Ещё на подходе к полигону, Леонидович удивился тому, что у развёрнутого здесь медпункта сегодня собралось слишком уж много народу. Тут были и инженеры, и бурильщики второй группы. И даже охрана. Многие жаловались на сильную головную боль и головокружение. Некоторых тошнило.

Интересоваться здоровьем коллег Леонидович не стал, сразу двинулся к буровой установке.

Но сегодня бурению не суждено было завершиться...

Леонидович слегка поразился тому, что помощник старшего смены третьей группы, здоровый бородатый мужик, сегодня был каким-то слишком уж возбуждённым – постоянно что-то кричал, бегал туда-сюда, кого-то отчитывал, ругался с охраной. Иногда неожиданно зависал на несколько секунд.

Несколько молодых инженеров, контролирующих измерительную аппаратуру, тоже вели себя как-то несдержанно, а скорее даже агрессивно. Да и охрана, наплевав на все инструкции безопасности, почему-то бродила по всему полигону, хотя ранее им это не позволялось.

Оборудование было разбросано, два чудовищно изуродованных бура валялись прямо здесь.

А сам начальник смены, стоял лицом к одному из ящиков, что-то бубнил себе под нос и шатался, словно пьяный.

– Семён Евгеньевич, что у тебя за бардак? Это ты в таком виде собираешься сдавать мне смену? – громко окликнул бригадира Леонидович. – Не порядок!

– Вэ-э... Како-го хре-на те-бе на-до? – как-то очень неторопливо обернувшись, отрывисто спросил тот, вытаращив мутные глаза.

– А... Я тебя... не понял! Смену сдавать будете?

– Ар-р-гх. Сме-ну? – то ли спросил, то ли прорычал тот, глядя на него бессмысленным взглядом.

Тем временем подошли остальные бурильщики четвёртой группы.

– Леонидович что тут за шум? – поинтересовался Геннадий Васильевич, ещё не уловив флюиды странно напряжённой атмосферы полигона. – И что за бардак?

– Всё нормально, – немного рассеянно отмахнулся бригадир. – Семён, что с тобой такое? Что тут у вас произошло?

А в это время оператор буровой извлёк массивный бур из скважины, заглушил установку и медленно вылез кабины буровой.

Из-за корпуса установки показался бурильщик третьей группы. Затем ещё один. Ещё и ещё. Двигались они как-то неестественно медленно, с короткими рывками. Некоторые сжимали в руках лопаты, ломы, большие гаечные ключи. Шли не просто медленно, а то и дело постоянно шатаясь и спотыкаясь. Их пустые глаза выражали лишь необъяснимую агрессию. Странную, жуткую агрессию.

– Эй, что тут у вас случилось?

– Что за ерунда, Серёга? Мужики? – Иван окликнул знакомого бурильщика.

– Да они одержимые...

Но шахтеры, лишь что-то невнятно бормоча, продолжали идти, никак не реагируя.

А уже через секунду старший третьей смены, взревев, быстро подхватил с земли небольшой острый камень и с силой швырнул его прямо в лицо Леонидовича. Раздался мерзкий хруст и почти сразу же сдавленный возглас. Неуклюже закрыв руками окровавленное лицо, тот рухнул на землю.

Люди застыли в нерешительности, ещё не успев осознать произошедшее. И в тот же миг, словно по команде, крайний шахтёр, быстро размахнувшись, словно греческий спортсмен копьё, швырнул тяжёлый лом в ближайшего человека. Инструмент, совершенно не предназначенный для подобных целей, с противным хрустом проломил грудную клетку остолбеневшего Геннадия Васильевича, растерянно сжимавшего в руке так и не одетую на голову защитную каску. Тело с силой отбросило прямо на один из ящиков с породой.

Другой бурильщик третьей смены, взревев, словно голодный вурдалак, неожиданно прыгнул на Ивана и принялся раздирать чёрными ногтями его лицо. Брызнула кровь.

А затем начался настоящий, просто неописуемый ад. Один за другим шахтеры третьей группы с жутким воем и безумными глазами бросались на шахтеров четвёртой, используя инструменты совсем по-другому назначению. Перепуганные люди бросились врассыпную. Кто-то пытался защищаться, кто-то бросился убегать. Следом за шахтёрами рванули и инженеры, а через несколько секунд, один из стоящих у скважины охранников, взвыв, словно раненый гиппопотам, вскинул автомат и дал длинную очередь по бегущим людям.

Хоть обезумевшая охрана и стреляла бестолково, совершенно не целясь, отдельные пули достигали цели. Упал один, затем второй.

Повсюду была кровь. Некоторые, будучи ещё живыми, видели как их медленно и жестоко убивали. Кого-то забивали камнями, кому-то ломали кости тяжелым инструментом. Неожиданно спущенная с тормоза грузовая дрезина, покатившись с насыпи, переехала сразу двух прятавшихся за ней бурильщиков.

Из основного коридора уже бежали ничего не понимающие охранники, ещё не сошедшие с ума. Раздалась беспорядочная стрельба, быстро перешедшая в ураганную бойню.

Несколькими минутами позже, лежащий на земле начальник четвёртой смены Леонидович, после попадания в лицо острого камня, наконец-то, пришёл в себя и понял, что одного глаза у него уже не было. Лицо стянула засохшая кровавая плёнка, на попытки позвать на помощь, из горла вырвалось лишь невнятное бульканье. Да и сильная ноющая боль в ноге, не давала ему сосредоточиться. А кое-как приподнявшись, он стал свидетелем того, что старший третьей смены с дикими глазами обгладывал его левую ногу. Впивался зубами в мясо и отрывал небольшие куски, заливая всё вокруг ещё горячей кровью...

***

– Что? – взревел капитан Зимин, едва услышал невнятный доклад дежурного. – Ты в своём уме, сержант?

Но сержант был абсолютно здоров. Он лишь передал то, что сообщил ему кое-как добравшийся до дежурного начальник охраны полигона, получивший сразу три огнестрельных ранения. А доклад был на редкость странным.

– Что там случилось? – угрюмо спросил Лаптев.

– На полигоне «Бункера № 17» какая-то ерунда творится. У бурильщиков и инженеров крыша поехала, друг друга на части порвали. Есть место применения огнестрельного оружия.

– Что за чушь? – напрягся Антон. – Если это шутка, то очень неудачная.

– Не знаю. – Зимин на мгновение задумался. – Проверишь? Это неспроста, как бы наш план не сорвался.

– Проверю! – нахмурившись, выдохнул тот. – Сомневаюсь, что нас это как-то касается. Но чем чёрт не шутит...

Лаптев встал, быстро открыл ящик стола, достал оттуда пистолет «Макарова», вставил магазин, быстро сунул его в кобуру.

Капитан ещё успел услышать, как удаляющийся Антон Лаптев вызвал к себе начальника охраны.

– Черт! – выругался Зимин.

Их план уже начал воплощаться в жизнь. Действующее внутреннее руководство комплекса наивно полагало, что команды спускающиеся сверху – настоящие. Но Зимин знал, это результат работы их куратора.

А последняя команда, поступившая всего-то несколько часов назад была невероятно проста – доставить экспериментальную тяжёлую военную технику к дальним гермоворотам. Уже около полусотни танков были готовы для выхода на поверхность. И хотя команда начинать должна была прийти лишь через пару дней, Зимин всё равно не терял бдительность.

И вот теперь, ни с того ни с сего, поступил первый тревожный звоночек...

Вдруг, по всему командному бункеру разнёсся общий сигнал тревоги. Похоже, случилось что-то серьёзное.

***

Общую тревогу научно-исследовательского комплекса так и не сняли, а сам Зимин не хотел слишком явно вникать в происходящее, опасаясь, что кто-то из руководства обратит на это внимание. Всё-таки Зимин несколькими годами ранее отличился в невыгодном свете, а посему командование данного офицера не жаловало.

Антон Лаптев вернулся только к вечеру.

Пройдя в жилое помещение капитана, он, бледный как смерть, молча прошёл к шкафу, быстро извлёк из него гранёный стакан и бутылку коньяка. Налил грамм сто пятьдесят и лихо влил в себя.

Крякнул.

Выдохнул.

Сел на стул, вытер потный лоб и уставился на серую бетонную стену.

Зимин, сидя за рабочим столом, молча наблюдал за ним. Но после минуты такого напряжённого молчания, не выдержал и рявкнул:

– Ну, какого лешего ты молчишь? Рассказывай уже, что там за дерьмо произошло?

Лаптев неопределенно махнул рукой, но потом всё-таки ответил.

– Там полная задница.

– А конкретнее? – Зимин начал терять терпение.

– Погибло около тридцати человек.

– Несчастный случай?

– Нет. Похоже, нет. – Лаптев налил ещё одну стопку. – Третья смена бурильщиков, вместе со старшим смены вдруг набросились на прибывшую четвёртую.

– В смысле набросились? С кулаками?

– Какое там... С ломами и лопатами. Инженеры, что за измерительной аппаратурой наблюдали так вообще, на охрану с автоматами напали. Почти всех забили до смерти. Там кровищи – реки.

– Но почему?

– А чёрт его знает. Но краем уха я слышал, что умы из изучения магнитных воздействий, считают, что дело в каком-то мощном психотропном воздействии.

– Психотропном? Да ну, не может быть. Откуда оно на полигоне?

– А ты не хочешь спросить, что на полигоне вообще делают бурильщики?

– И что же? – помедлив, спросил Зимин.

– Пару дней назад, там, прямо под полигоном наши геофизики обнаружили какое-то неизвестное излучение. Доложили начальнику, ну а тот передал куда-то наверх. А через пару часов пришёл ответ, добраться до источника как можно скорее. Вот отсюда и весь цирк с бурильщиками.

– Полагаешь, они добрались до источника, после чего у них мозги поплыли?

– Очень похоже на истину.

– И что теперь? Что там сейчас?

– Сейчас там чёрт знает что твориться. Почти всех расстреляли. Но некоторых взяли живыми.

– Живыми?

– Да. Отправили в лабораторию, в «Бункер № 17», для тщательного изучения.

– Наверное, начальству уже доложили? – капитан начал понимать, дело пахло керосином. Да что там, пахнуть...

– Насколько я знаю, ещё нет.

Зимин шумно выдохнул, взял бутылку, вылил в стакан остатки и быстро опрокинул в себя. Лаптев посмотрел на него с лёгким удивлением.

– Так, так! Любопытно. Нельзя допустить утечки, – наконец произнёс капитан, после нескольких секунд переваривания полученной информации. – Если это уйдёт наверх, сюда однозначно явятся сотрудники комитета государственной безопасности, прокурорские... Нагрянет столько народу, что... И они везде засунут свой нос. Наш план под угрозой срыва. Понимаешь?

– Я-то понимаю. И как ты хочешь это сделать?

– Вырубим всю внешнюю связь! Отключим «Астру» от поверхности.

– Да ты с ума сошёл! – Лаптев вскочил с места, диким взглядом посмотрев на Зимина. – Это же диверсия.

– А то, что мы затеяли, не диверсия? – язвительно ухмыльнулся капитан. – Отключим ненадолго. На сутки. Этого должно хватить для окончания мобилизации. А потом в дело пойдут танки, бронемашины. Тогда уже никому не будет дело до какой-то там нештатной ситуации в подземном комплексе.

Антон медленно сел, оценивающе уставился на Зимина.

– Ну, чего молчишь?

Лаптев размышлял.

– Хоть твоё предложение и дерзкое, но... Ты прав. И сделать это нужно как можно скорее. Но прежде, сообщи обо всём Штрассу. Возможно, он что-то сможет сделать.

– Я займусь. – Зимин решительно встал из-за стола, взял пустую бутылку и отправил её в урну. – А ты найди Картавина, пусть сидит в штабе и докладывает всё, что узнает. Абсолютно всё – что, как, зачем и почему думает наше командование. И ещё, нужно связаться с Шевченко. Необходимо уговорить... А точнее заставить его открыть «Гамму» и передать нам секретные образцы генетических исследований. Даже если потом придётся подполковника убрать.

– Думаешь, он ещё с нами?

– А куда он денется с подводной лодки? – холодно усмехнулся Зимин. – Вряд ли он ожидает чего-то подобного.

...Антон Лаптев вернулся довольно быстро. На часах было без пяти минут десять.

О том, что у напарника плохие новости, капитан Зимин догадался практически сразу.

– Судя по твоей кислой роже, рискну предположить, что произошла ещё какая-нибудь хреновина? – поинтересовался капитан, пристально глядя на Антона.

– Хуже, – коротко ответил тот. – Наверх ушла криптограмма о случившемся на полигоне.

– Мы же отключили связь! – повысил голос Зимин. – Как это может быть?

– А так. С запасного узла связи, кто-то отправил то, чего мы больше всего опасались.

– Твою же мать! Что за нахрен? – вскричал капитан, после чего со всей силы двинул кулаком по стальному шкафчику для одежды. – Что именно было отправлено?

– Я точно не знаю.

– А кто знает? – Зимин буквально кипел от злости. – И кому была адресована криптограмма?

– Штрассу! А содержание...

– Чего? – скривился капитан. – Мне не послышалось?

– Нет, не послышалось. Однако адресат Вильгельм Штрасс, а вовсе не Кирилл. Да, ты правильно услышал. Главный куратор всей «Астры-1». И сейчас, в научно-исследовательский комплекс для расследования готовится экспедиция, во главе с самим Штрассом.

– Вот дерьмо! – Зимин опустился в кресло. – Нужно что-то делать.

– А что тут сделаешь? Связи нет. С координатором мы связаться не сможем.

– Так... А как ты узнал об этом?

– У меня есть свой человек на командном пункте. Это пришло в виде телеграммы по открытому каналу связи.

– О как... Даже несмотря на секретность. Очень интересно. Видать хорошо их там криптограмма возбудила...

– Похоже на то.

– Ну и что теперь делать? Что, блин, нам теперь делать? Это полная задница.

– Не маячь, толку-то?

Зимин сделал ещё несколько кругов по кабинету, затем резко остановился и спросил:

– А что там сейчас на полигоне?

– Почти спокойно. Но на сам полигон никого не пускают. Зафиксировано какое-то мощное воздействие, неизвестного спектра. Мозги кипят.

– Хм... Отлично. Есть идея! – довольно ухмыльнулся Зимин.

***

Картавин больше не собирался рисковать своей шкурой. Будучи и по жизни человеком осторожным, даже слегка трусливым, подозревающим всё и вся, он крайне редко попадал в неприятные истории. Но в этот раз всё оказалось иначе...

Его роль в гениальном плане Зимина была довольно проста – он та самая ячейка, которая обычно называется более привычным словом – крот. Этот человек всегда находился на командном пункте, обеспечивая сбор, запись и контроль всех событий, что происходили в «Астре-1».

Когда он вошёл в тесный контакт с Лаптевым и Зиминым, то случайным образом узнал о коварной задумке Советских офицеров. И им не оставалось ничего другого, как в добровольно-принудительном порядке предложить ему участие. Выбирать, разумеется, не пришлось – пистолет у виска довольно весомый аргумент. Картавин согласился, при этом всё-таки рассчитывая тайно доложить обо всём в службу безопасности.

Но не срослось. И таинственный координатор, да и сам Зимин думали наперед и действовали соответствующе. Жену Картавина нашли с перерезанными венами в душевой комнате. Да и оставленная записка говорила сама за себя:

Даже не думай о предательстве.

За тебя уже всё решили!

Он знал, кто это сделал. Но доказать ничего не смог бы. Его просто стерли бы в порошок. Да и обставили всё так, словно это было обыкновенное самоубийство на депрессивной почве. Поэтому, ему ничего не оставалось, как ждать, затаив злобу на Зимина, Лаптева, а заодно и подполковника Шевченко, зная, что тот не согласился участвовать в коварном саботаже.

Был ещё некий координатор, который напрямую отдавал команды Зимину. Но кто этот человек, Картавин узнал лишь перед самым началом мобилизации, о чём успел сообщить только подполковнику Шевченко.

После встречи с Олегом Анатольевичем у входа в «Бункер № 17» Картавин все решил для себя. Прямо там, в одном из вентиляционных шахт он спрятал рюкзак со всем необходимым. Заранее подготовил автомат, комплект снаряжения, провизию.

Едва Шевченко и подозрительного вида лаборант прошли внутрь бункера, Картавин недовольно посмотрел им вслед и прошипел:

– Как я вас ненавижу, сволочи! Всех вас! Но я отомщу, вот увидите.

Теперь ему было плевать на то, что задумал подполковник. Его больше не интересовали те, с кем он работал все эти годы. Не интересовало и то, что будет, если Зимин и Лаптев добьются своего. В его голове совсем недавно созрел свой собственный, куда более перспективный, но коварный план. Однако на это нужно было время. Много времени. Возможно, даже годы.

Картавин испуганно осмотрелся, словно опасался, что его кто-то услышит. Не обнаружив ничего подозрительного, он снял с пояса флягу с превосходным вином, честно перелитым из дорогой коллекционной бутылки, которую он стащил из кабинета начальника службы безопасности научно-исследовательского комплекса. Открутив крышку, он сделал несколько маленьких глотков, довольно зажмурился и улыбнулся.

А затем извлёк из рюкзака небольшую чёрную папку, достал оттуда аккуратно сложенную старую карту с проставленным на ней грифом «Особой важности». Осторожно развернув её и некоторое время поискав глазами нужную аббревиатуру, полушёпотом произнёс:

– Ага! «Объект Лямбда». Вот туда-то мне и нужно.

Убрав карту, он закинул рюкзак на спину, подобрал автомат и быстро зашагал во тьму одного из многочисленных технических коридоров.

Засекреченную карту, как и пакет с документами, он выкрал из архива, стараясь всё сделать по-тихому. В архиве было много интересного, но его интересовала лишь одна вещь.

Быстро обнаружив правильное направление, Картавин, аккуратно вскрыв дверь одного из технических помещений, словно призрак прошмыгнул мимо группы полусонных инженеров, занимавшихся ремонтом системы вентиляции, после чего вышел в один из малых отводных туннелей, ведущих куда-то на север. Там уже стояла заранее подготовленная дрезина.

Не прошло и минуты, как двигатель дрезины зафырчал, а транспорт, тронувшись с места, начал медленно набирать скорость.

Картавин вёл дрезину, постоянно сверяясь с картой. После сорока минут пути, транспорт остановился у небольших, но массивных гермоворот. Света тут было очень мало – энергетические мощности «Астры» сюда не провели. Весь туннель, был погружен в полнейший мрак и лишь прожектор, установленный на дрезине, был единственным источником света. По имеющимся сведениям, объект был законсервирован ещё шесть лет назад.

Остановив транспорт, Картавин спустился на железнодорожное полотно, достал небольшой, но мощный фонарь и принялся освещать всё, что могло быть блоком управления гермоворот.

Справа, прямо на серой бетонной стене, через типичный трафарет частично ободранной белой краской была сделана крупная надпись: «Объект Лямбда-6». «Секретно. Вход и въезд воспрещён!»

– Вот и он! Ну, кому-то запрещён, а кому-то разрешён.

Блок располагался слева от двери, в компактной нише, скрытый от посторонних глаз. Открыв покрытую ржавчиной металлическую задвижку, Картавин увидел стандартную цифровую клавиатуру и два тускло горящих светодиода. Оба красные, что означало активированный режим блокировки.

Он знал, попасть внутрь будет несложно. Особенно, когда у тебя есть код доступа.

Быстро набрав на клавиатуре нужную комбинацию, он увидел, как оба светодиода стали зелёными. А уже через секунду, раздался характерный звук открытия гермоворот...