Текст книги "Полет Зерба (СИ)"

Автор книги: Максим Алиев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Пять болезненных секунд – простой сигнал, что уничтожен созданный ей амулет.

– Роберт, собирайся! Нужно сходить в гости! – крикнула женщина. – Не забудь подарки!

Чего-то подобного она и ждала. Репутация у Зерба была слишком неоднозначной. Склонный к пыткам садист в нём органично сочетался с медиком, который лишь по собственной прихоти не стал магом-целителем.

Мидэль впихнулась в простую рабочую одежду, забрала с из тумбочки у дивана длинноствольный электроревольвер и спустилась на первый этаж дома. Именно тогда она и собравшиеся слуги услышали дикий крик, приглушенный расстоянием.

«Ну, посмотрим!»

Оба садовника, три служанки, повар и Роберт, руководивший ими были слабосильными магами. Первая градация силы, не более. Но садовники и Роберт раньше служили в электростраже, а служанкам и повару Мидэль сама организовала короткое обучение самозащите и стрельбе. Наёмники не справились с прихвостнями Зерба, но они были простыми людьми.

Роберт встретился взглядом с госпожой поправил кобуры с искромётами и кивнул головой, подтверждая готовность. Он выделялся массивным телосложением и решительным видом. Слуги надели защитные кирасы заранее, поэтому они вышли из дома, не теряя более ни секунды.

Мидэль вскинула руку, и густейшие заросли расступились, открывая просторный проход. Зелёный коридор – максимально короткий путь, особенно если в точке назначения ему ничего не мешает. Женщина вышла на участке Глассин первой и сразу присела за кустом. Пока слуги прятались рядом, она уже внимательно разглядывала коттедж. В окнах никого видно не было.

«Ждут ли нас?»

– Мидэ-э-эль! Если бы я сразу понял, кого Мерса зовёт бабушкой! Я ведь даже и подумать не мог! – неприлично громкий крик Зерба разнёсся по саду. – Отправляй свою гвардию домой и присоединяйся к нам, мы тут чаёвничаем!

Мидэль выругалась про себя. Зерб уже демонстрировал свои воинские умения, более того, он точно дал понять, что знает о её присутствии. Она кивком указала Роберту следовать за ней, а остальных отправила домой тем же коридором. У крыльца их встречали двое белоголовых, известных в городе как «танцоры из особняка». Они расступились, пропуская Мидэль и Роберта, и сразу же закрыли за ними двери.

– Вас ждут на втором этаже, – вежливо улыбнулась желтоглазая блондинка, стоявшая у лестницы.

– Спасибо, – буркнула Мидэль.

Она поняла, что решение не вступать в конфликт было правильным.

– Мидэль, ну где ты там? Тащи сюда свои старые кости!

– Зерб, побойся Восьмого! Мне почти сотня стукнула! О каком быстром подъёме по лестнице ты говоришь? – крикнула она в ответ.

Илан с дымящейся синей чашкой в руках появился на вершине лестницы.

– Ты каждый год проходишь у меня процедуры. И можешь скакать как сумасшедшая, – не остался в долгу маг Крови. – Подумать только: «Бабушка»! Если бы я знал, то…

– Хватит, Илан. Что ты сделал с Мерсой? – раздражённо перебила его Мидэль.

– Да ничего в целом, – Зерб пожал плечами. – Мне надо было как-то привлечь тебя сюда, я привлёк. А девочка отдыхает. Общение со мной выматывает.

Женщина лишь нахмурилась. Держать лицо её научили очень давно, поэтому она могла позволить себе демонстрировать лишь раздражение и недовольство. Но, Семеро сохрани, Зерб и синие глаза! Маг Крови шестой градации силы! Он мог их разметать в одиночку. Лопнуть, как шарики!

Они зашли в комнату, и Мидэль едва не бросилась к кровати, на которой лежала юная Глассин. Во всяком случае, девушку не раздевали, а дышала она глубоко и размеренно, ран тоже не было видно.

– У меня нет настроения к долгим прелюдиям, и я думаю, что наше длительное знакомство можно считать поводом к кредиту доверия, – сказал Зерб, остановившись у входа. – Ты культистка Восьмого.

– Госпожа, бег..! – Роберт булькнул, едва не лишившись головы и рук. Не стоило тянуться к револьверам рядом с Рале. Магические палаши из оранжевых рун недвусмысленно легли на запястье и шею здоровяка.

– У тебя с этим проблемы? – недрогнувшим голосом спросила Мидэль.

– Абсолютно наплевать. Скажу больше, мне нужно, чтобы вы жили как можно дольше. Это я заявляю, как ваш сторонник, – Зерб отхлебнул из чашки. – Я наблюдал, как орден Семерых вырезал «Бронзовый ветер», а после разбомбил место ритуала. Сомневаюсь, что кто-то выжил.

– Никто не выжил. Мы последние, – хмуро ответила Мидэль и села в кресло. – И давно ты приобщён к вере в Восьмого?

– Как восьмой сын герцога Зербана? Да с рождения, – улыбнулся Илан.

Баронесса Сирсин лишь поджала губы. Как молодой граф смог связать их с культом? Допросил Мерсу? А как он понял, что об этом в принципе нужно спрашивать? Вопросы роились у неё в голове, но ответы не спешили рождаться.

– И чего ты хочешь?

– В экстремуме? Здоровья для всех членов своей семьи. И вот тут начинается мой конфликт с орденом, который имел наглость убить барона до того, как он закончил исследования для меня, – не стал ходить кругами Зерб.

– Орденов много. Культов мало. Мы прячемся, но нас всё равно находят, – вздохнула Мидэль. – Давай предметно. Деньги, что взял у тебя отец Мерсы, потрачены на закупку материалов для модификации дирижабля. Он хотел безбоязненно исследовать Вуаль. Я знаю, где хранятся копии всех его записей.

– Очевидно не здесь?

– Очевидно.

– А если последовать по следам барона, путь приведёт меня в Вуаль? – с усмешкой спросил Илан.

– Да. И раз уж мы здесь не для торга, то думаю, что мы можем разойтись бортами на достигнутом соглашении, – Мидэль почувствовала себя на знакомом поле. – Я отдаю тебе записи и модифицирую «Ласточку», а ты в ответ забываешь о нас с Мерсой.

Зерб покачал головой. Он поставил чашку на столик у кресла и подошёл к окну.

– Это невозможно. Во всяком случае, пока. Я почти не знаком с культом Восьмого, и у меня нет времени на его изучение по книгам. Прадед был последним в семье, кто хранил веру в Восьмого… традиции гибнут. Но так сложились обстоятельства, что я должен возродить всё то, что кануло в небытие.

Баронесса Сирсин смотрела в спину графа Зерба и боролась с дурацким желанием воткнуть ему нож между лопаток. В три раза младше неё, а всё туда же, диктует свои условия. Малолетний наглец! Она бросила взгляд на Роберта, но тот застыл как каменное изваяние. Прислужница Зерба так и не убрала магические клинки. Ничего. Ей бы пережить эту встречу, а там опытная старая женщина обыграет юнца.

– И будем откровенны. Я медик и отодвинул твою старость, так далеко, как только смог, – маг Крови подошёл к Мидэль. – Тело в самом расцвете, ты бодра, сильна, красива, а мужчины не лукавят, расточая комплименты. Чтобы раз за разом обновлять твою… свежесть, я добавил в тебя несколько магических конструктов. Для удобства.

Женщина похолодела. Она сразу поняла, к чему ведёт Илан. Он не угрожал ей старостью, нет. Не только. Он угрожал тратами. Баснословными расходами на то, чтобы новый маг Крови, которому Мидэль решится доверить своё тело, безболезненно извлёк чужие магические структуры. Иначе вместо омоложения, могло случиться… разложение.

– Я не горю желанием решать наш вопрос с позиции силы и допускаю, что тебя могла расстроить сложившаяся ситуация. Возможно, ты придёшь к поспешным выводам, решишь предпринять поспешные шаги, – Зерб улыбнулся. – Но для этого нет повода. Продолжим наше взаимовыгодное сотрудничество?

Груз прожитых лет навалился на плечи Мидэль. Зерб не сказал чего-то вопиющего. Более того, он оставался в рамках приличия и даже не опускался до угроз. Между строк в словах о нежелании конфликтовать легко читалось: «В ином случае вы умрёте. В лучшем случае».

– Доброе слово и щепотка магии? – с горечью спросила Мидэль.

– И взаимовыгодное предложение о защите от посягательств орденов, – жизнерадостная улыбка Илана просила пули.

Мерса застонала на кровати. Зерб развернулся так быстро, словно его подгоняла магия Воздуха. Мгновение, и он навис над девушкой, придерживая её запястье и лоб.

– Что такое?! – Сирсин подскочила к ним.

Она видела, ощущала какое-то движение магии, но не могла опознать. Более того, баронесса Глассин магом не была.

– Дичь… что говорится в ваших книгах о Вместилище? Кто может им стать?! – Зерб метнул на неё наполненный ненавистью взгляд. Синие глаза горели нереальным пламенем. – Ну?!

– Любой, любой может стать Вместилищем! Любой, посвятивший себя Царю и готовый отдать ему душу и тело!

– А все эти слова про союз седьмых и восьмых и их детей?! – шепотом прорычал Илан.

– Это лучший вариант, и обычно другие даже не рассматриваются! Это гарантия успеха! Всё остальное – слепая удача и воля Восьмого! – Мидэль неверяще посмотрела на Мерсу. – Нет…

Глава 14. День рождения

Илан зажмурился. Все его мысли занимал культ Восьмого, и это начало влиять на суждения. Он сосредоточился. Мерса умирала. Её пульс проскочил тот уровень, который был характерен Ирэне, и медленно сходил на нет. Зерб чиркнул ногтями по ладони, набирая кровь в горсть. Иногда его раздражала необходимость в ритуальном порезе, но без него магия Крови теряла часть своей мощи.

Используя руку как палитру, а пальцы как кисти, Илан нарисовал несколько рун на лбу Мерсы. Даже если сердце остановится, магия заставит кровь циркулировать по телу. На секунду мелькнул скальпель, разрезавший ткань платья и бельё. Зерб быстро добавил такие же руны на грудь и живот.

– Я могу и ошибаться. Я медик, а не профессионал по Вместилищам! Её пульс уже ниже известного мне у возможных кандидатов! Есть у орденов какая-нибудь магия отложенной смерти? Может это быть их рука, а не воля бога?

Пока Мидэль думала над ответом, скальпели в руках Зерба бликовали на свету, рассекая кожу молодой баронессы. Илан методично выстраивал конструкт, который мог удержать ещё живого человека от прогулки к Семерым. Если всё пойдёт плохо, он сможет реанимировать девушку, но для немагов магический клинок в сердце нёс больше вреда чем пользы. Возвращение к жизни имело побочные эффекты, которые должна была нивелировать личная сила пациента. Мерса вполне могла наложить на себя руки, став бесплодной или состарившись на три десятка лет. Поэтому строго по учебнику.

Илан методично вырезал на податливой женской коже руны и наполнял их собственной кровью. Сложный магический комплекс брал организм под контроль и заставлял его работать. Схему вдалбливали в учебке так, что выполнить её мог любой маг Крови, даже напившийся вусмерть и не способный членораздельно говорить.

Обнажённая Мерса задышала глубоко и мощно, пульс выровнялся. Зерб метнул на Мидэль раздражённый взгляд.

– Как-то побыстрее можно? Я не могу держать девочку вечно! Это лишь отсрочка! Если не привести её в чувство сейчас, то потом потребуется стационарный рунный круг! И его не изготовить на коленке!

– Я не знаю! Понятно?! Маги Семерых и маги Восьмого – одни и те же люди! Практическую подготовку им не меняли! Только мозги промывают иначе! – окрысилась женщина.

– Восхитительно! – скривился Зерб. – Рале, отпусти этого и позови Ласи. Мне нужна её помощь.

Оранжевые палаши растаяли в воздухе, и Роберт медленно выдохнул. Он уже и не надеялся выйти из этого дома живым. Мулатка явно поняла ход его мыслей и улыбнулась, демонстрируя белоснежные зубы и гипертрофированные клыки.

– Быстро! – рявкнул Зерб, заканчивая рисунок на внутренней стороне бёдер.

Рале потребовалась минута чтобы передать приказ Зерба. Ласи стремительно ворвалась в комнату. Её глаза сияли холодным бело-жёлтым светом. Она была готова выполнить любое пожелание Илана.

– Подними её над кроватью! – приказал маг.

Под Мерсой слабо засветился воздух, и она воспарила вверх.

Илан методично наносил на девушку руны, обходя её по часовой стрелке. Он отводил в сторону руки баронессы, чтобы добраться до подмышек, разводил пальцы на руках и ногах.

– Переверни её.

Ласи пошевелила пальцами, и тело Мерсы повернулось спиной вверх. Илан быстро вырезал вдоль позвоночника завершающие знаки и сел на кровать. Такого сложного конструкта Зерб не создавал уже давно. Он и придумал его не столько для лечения, сколько для исследований.

– А теперь, не мешайте мне.

Он закрыл глаза и потянулся разумом к выстроенной системе рун. Они засветились красным светом, медленно смещаясь по спектру в сторону синего и обратно. Илан прокусил щёку и не заметил этого. Шесть градаций силы – самое сложное и комплексное воздействие, которое Зерб пробовал в своей жизни. Если бы маг Крови мог умереть от инсульта, то именно это и произошло бы. Из-под опущенных век Илана потекли розовые слёзы.

Его сила пронизывала каждую клеточку Мерсы. Он знал о её теле всё и еще немножко, воспринимал и понимал каждый процесс в женском организме. Зерба замутило. Илан копнул слишком глубоко, его словно захватил бурлящий поток, так и норовивший утопить неосторожного исследователя.

Но зато нашёлся тонкий, едва уловимый намёк на чужое воздействие. Мерса наткнулась на какого-то излишне компетентного убийцу. Кружевная, полупрозрачная вязь рун незнакомого Алфавита оплела девичье сердце как лоза, пустила отростки в каждый сосуд, в каждый нервный центр. Зерб хмыкнул, с трудом удержав чай в желудке. Он не знал, что это за заклинание, но если нашёл, мог удалить. Кровь девушки забурлила, переполненная магией и чужой волей. Не для того, чтобы уничтожить конструкт-убийцу, а чтобы надёжно определить его границы и функции. Кем бы ни был автор, затейником он оказался знатным. Аккуратное, точечное угнетение дыхания и сердцебиения, повреждение пищеварения, разрушение тканей мозга. После создания необходимого фона, заклинание било во всю мощь. Болезней много, известны и изучены не все – вот такой вывод сделал бы медик, изучив тело.

– Я извлекаю якоря, – тихо сказал Зерб.

По его подбородку тут же потекли струйки крови. Маг смог обуздать свой собственный ритуал, пусть и большой ценой. Он подумает об этом позже. На сердце Мерсы стали прорезаться руны. Заклинание Илана не было изящным, оно просто работало. Куски мышц и сосудов распадались, освобождая вязь-убийцу. Зерб не лечил повреждения, всё его внимание принадлежало конструкту. В нём нашлись связки, отвечавшие за новые якоря, но кто бы дал им время укрепиться? Илан потянул на себя и открыл глаза.

Сложная, объёмная конструкция переливалась оранжевым светом перед распятой в воздухе Мерсой.

– Ласи, запоминай!

– Уже, господин, – отозвалась девушка.

– Отлично… – Илан напрягся и усилием воли и магии разорвал заклинание убийцы.

Он откинулся на кровать и громко выдохнул. Ласи мгновенно оказалась рядом с платком в руках, а Рале с графином воды уже ждала в дверях.

– Бл*&#! – ёмко высказался Илан.

– Согласна, – покладисто поддакнула Мидэль. – А что теперь? Она будет жить?

Зерб даже привстал на локтях чтобы посмотреть на баронессу Сирсин.

– Да, она будет жить. После того, как мы доставим её в мой особняк, где она получит максимальный уход. Иначе за жизнь девчонки я бы не дал и тридцати монет. Даже банковский билет на десятку не дал. Она в принципе мертвец, если исключить моё участие в лечении.

Пока он это говорил, выражение лица Мидэль успело сменить несколько итераций от счастья и надежды до обречённости и мрачной решимости. Зерб это отметил краем сознания и перевёл взгляд на потолок. Для самого себя Илан решение не принял. Могли тут быть наблюдатели от ордена? Могли. Тащить в собственный дом мину замедленного действия как минимум глупо. Но и не тащить нельзя, Мерса умрёт без специфических рунных кругов. Стационарных, правильно запитанных и существующих в Конкордии в единственном экземпляре. После её смерти доступ к записям барона пропадёт? Вероятно.

«Значит, выбора нет».

– И я скажу больше: если за домом велось наблюдение, то я озвучил твоё имя на половину улицы. Поэтому рекомендую на время запереться на твоей верфи… Семеро, как я устал… Рале, организуй нам летающую лодку! – Зерб бессильно махнул рукой. – Ласи, держи эту неудачницу, а потом погрузи на лодку. Нежно. И вообще, заверните её в какое-нибудь одеяло, что ли…

Илан вернул взгляд к Мидэль.

– Мне нужны записи и модификации на «Ласточку». Я не даю твоей «внучке» умереть. Что скажешь?

– Выглядит как шантаж.

– Шантажом это станет, когда я заменю «не даю умереть» на «не убиваю». Тебе нужно время, чтобы почувствовать разницу или сразу поймёшь?

Зербу немного надоело всё происходящее. Он искренне хотел вырвать сердце обеим баронессам, чтобы затем употребить их трупы по прямому назначению. Какому конкретно, Илан придумать не смог. Ему просто нравилось само словосочетание – «прямое назначение».

Дурацкие мысли роились словно туча пчёл над разграбленным ульем. И жужжали, жужжали. Как всё было просто пару недель назад: ни тебе сумасшедших культистов, ни религиозных боевых орденов, да и угрозы возвращения свергнутого божества не имелось.

– Мидэль, просто дай мне повод всё это закончить. Пожалуйста.

Баронесса Сирсин подавилась воздухом от тона, которым была озвучена просьба. Она знать не хотела, как именно Зерб собирался заканчивать. Её волновало выживание, как своё, так и Мерсы.

– И не надейся, Илан. Будут тебе модификации и записи. Ко мне пригонишь дирижабль? Или сам? – уверенно ответила женщина.

– Сам. У меня есть необходимый штат специалистов, – отмахнулся Зерб.

Он лежал поперёк кровати и смотрел в потолок. Мысли перескакивали с одного на другое, но в целом в голове мага впервые царила какая-то всепоглощающая пустота. Гулкая, ударь по голове – зазвонит колоколом. Илан неторопливо считал секунды. Одна, две, тридцать две, сто сорок пять… он уснул на триста шестьдесят второй.

Во сне к нему пришла Диана. Обнажённая и прекрасная, но почему-то с восемью руками, на сгибе каждой руки лежало по младенцу. Она кормила их грудью, всех одновременно.

– Ну что же ты, милый? Мы станем родителями Бога! И он однажды запретит одевать брюки в продольную полоску с сорочками в клетку! – одухотворённо заявил Диана.

Илан вздрогнул и проснулся. Короткий сон оборвался, когда Рале на руках вносила его в комнату.

«Не такой уж и короткий сон. Уже в особняк вернулись».

Зерб открыл глаза.

– А цветы и ухаживания будут? Или сразу в койку?

– Могу подарить ромашку из сада и сводить на прогулку… по саду, – язвительно улыбнулась мулатка.

– Ох, никакой романтики у современных женщин, – покачал головой Илан.

– Да-да, ужас! Такое падение нравов! – с этими словами Рале уронила Зерба на кровать. – Нужно срочно что-то делать! Может быть, поучите нерадивую дикарку правилам хорошего тона, господин?

Рале повела плечами, и ткань на груди опасно натянулась. Илан посмотрел на этот театр одного актёра и улыбнулся. Солистка даже не переигрывала.

– Сразу, как только займётесь пациенткой в подвале, – добавила хищница, развернулась и вышла, покачивая бёдрами.

Илан вздохнул и поднялся с кровати. Накатило малодушное желание послать Восьмого к Семерым, а потом всех скопом да куда подальше.

«Я что-то подустал от этого всего».

Он покряхтел, словно старик, нашёл взглядом галлюцинацию, тот бледной тенью сидел на полу, сосредоточенно играя в кубики. Призрак сознания посмотрел на Илана синими-синими глазами, сочувственно улыбнулся и вернулся к кубикам, чтобы через мгновение исчезнуть.

– Дельное предложение…

Зерб встряхнулся, поводил шеей и двинулся в сторону подвала. Лабораторию он закопал и защитил глубоко и основательно. Длинные, пологие лестницы в просторных, но сумрачных коридорах, стены, пол и потолок которых украшали сложные светящиеся геометрические узоры. В них прятались руны, отвечавшие за отравление, потерю сознания, судороги, кровотечение, некроз и прочие радости жизни, как их понимал разум военного медика в отставке. Незванных гостей в этих коридорах ждала лишь медленная, мучительная смерть.

Илан же шёл по ним и устало улыбался. Он скользил пальцами по стене, вспоминая истории, связанные с этими стенами. На следующей лестничной площадке Ласи пыталась взорвать его. А чуть дальше свалилась без сил Рале, когда защита выпила из беглянки всю магию. Тогда это казалось серьёзным происшествием. Зерб хмыкнул и толкнул очередную железную дверь. Толстое полотно бесшумно провернулось на мощных петлях, и маг вошёл в святая-святых всего своего мира.

Низкий потолок, укреплённый мощными металлическими арками, ярко светился, не давая теням шанса появиться. В центре просторного круглого зала пол с потолком соединяли цилиндры стеклянных баков. Восемь колб, достаточно крупных, чтобы вместить человека, пустовали. Но ещё пару лет назад в них постоянно менялись обитатели – в большинстве своём жертвы неудачных экспериментов. Илан мазнул взглядом по ёмкостям и прошёл мимо. Вдоль стен вытянулись шкафы со стеклянными дверцами, из-за которых поглядывали заспиртованные уродцы или части их тел.

– Люди почему-то считают, что место страданий должно быть тёмным, мрачным, с потёками крови на каждой поверхности. Им не понять простую вещь: в такой обстановке совершенно невозможно работать, – с ностальгической улыбкой процитировал Зерб одного из медиков прошлого и стряхнул несуществующую пылинку со стеллажа с хирургическими инструментами.

Иногда Илан задумывался над тем, что цинизм и безразличие к чужим страданиям – не лучшие его приобретённые качества. Чаще всего, когда вскрывал насильников. В храмах Семерых среди прочего учили и милосердию, и состраданию. Зерб с детства прекрасно запомнил эти заунывные речи и песнопения. Конечно, жрецы не упускали случая указать, что герцогские семьи избраны богами, чтобы вести Конкордию в будущее. Светлое, как яркий день, и сладкое, как горячий шоколад. Что-то такое лепетал один изобретательный жрец, после того, как аристократический суд приговорил его к смерти. Илан выкупил право на приведение приговора в исполнение и с бесконечным наслаждением подверг растлителя вивисекции.

Он отвлёкся от размышлений. Не стоило бездумно тратить время на ностальгию. Зерб ещё раз осмотрел зал, но взгляду не за что было зацепиться. Чистота и порядок окружали колбы, белый кафель пола матово блестел, а решётки сливов недавно почистили от ржавчины.

Лестницы на следующие этажи прятались за потайной дверью. Илан надавил на одну из облицовочных плиток на стене, и на стене прорезался контур двери. За тонкой кафельной плиткой скрывалась ещё одна толстая металлическая плита, которая вела в каменный мешок с двумя лестницами. Правая уходила вниз, в генераторную, где в окружении двух десятков магических кругов, оплетенное несколькими толстыми пучками кабелей гудело огромное рим-кольцо. Зерб выбрал левую. Именно она вела в лабораторный зал.

Такое же круглое помещение было разделено на рабочие зоны, и только в центре на полу выделялись мрачные крышки колб этажом ниже. Илан прошёл мимо операционного стола, нескольких книжных шкафов и остановился у массивного кожаного кресла. В нём сидела Ласи, расслаблено вытянув ноги. Чуть дальше плавно переливались светом руны магических кругов. Мерса лежала в их центре.

Илан провёл пальцами по щеке Ласи, и та прижалась к его ладони.

– Устала?

– Немного.

– Тогда спи, – магический импульс мгновенно усыпил блондинку.

Зерб надрезал палец и быстро начертил несколько рун на лбу Ласи. Ей требовался не просто сон, а поддержка возведённых в сознании блоков. Девушка обмякла и улыбнулась чему-то.

– Отдыхай, – Илан поцеловал её в лоб. – А я поработаю.

Синеглазая галлюцинация уже сидела на полу у Мерсы и щипала баронессу за щёку. Зерб бросил быстрый взгляд на магические круги, но они не заметили призрачного мальчика. Илан дёрнул щекой. Он лишний раз убедился, что это именно галлюцинация, а не проявление чего-то большего.

Маг Крови встал у границы внешнего круга и вскинул руки. Костюм, не рассчитанный на такие взмахи, с характерным треском порвался. Илан тихо ругнулся и быстро разоблачился, оставшись только в штанах да туфлях. Он снова вскинул руки, и руны вспыхнули яркими звёздами. Сейчас начинался невидимый, но осязаемый процесс лечения. Из рим-кольца двумя этажами ниже лилась чистая магическая энергия в форме электричества. По кабелям оно поднималось вверх и накапливалось в тонких пластинках, изготовленных из рима.

Зерб расслабил запястья и начал перебирать пальцами воздух, словно дирижируя невидимыми музыкантами. Сложная смесь из магии и технологии отзывалась на его движение переливами света рун и вспышками коротких молний. Они с хрустом перебегали по потолку, оставляя на поверхности чёрные пятна. Мерса лежала безучастно. Её сон был несокрушим. Илан почувствовал пощипывание в пальцах и плавно опустился на колени. Напряжение в воздухе росло. Молнии начали появляться из ниоткуда, иногда оставаясь шариками света.

Маг выждал ещё минуту, продолжая дирижировать происходящим. Водоворот энергии из шаровых молний кружил над Мерсой, впитывая силу из рим-пластин. Ещё чуть-чуть. Ещё.

Илан запел. Необычно глубокий голос разнёсся по залу, резонируя с накопившейся магической силой. Сложный ритуал, требовавший огромного количества сил, вошёл в финальную фазу. Ритм и такт слов задавали магическую формулу. Смысл слов был неважен. Поэтому в ритуале по полному восстановлению, фактически оживлению Илан использовал кабацкую песню «Длинная Бетти, толстая Люси» с соответствующим содержанием. Шесть куплетов пошлостей и грубости переплелись с электричеством, чтобы излиться на Мерсу дождём молний. Тонкие, кипельно-белые, ломаные линии вонзились в руны, вырезанные на девичьей коже, проникая сквозь них в тело.

Если бы наследная баронесса Гласин была настоящей магессой-аристократом всех этих ухищрений не потребовалось бы. Илан мог вылечить мага за час-полтора. А вот простой человек и и обширное магическое лечение – вещи порой несовместимые в походных условиях. Только счастливый случай и божественное провидение, оба в лице графа Зерба, спасли Мерсе жизнь.

– Из песни я сделаю вывод простой! И Бетти, и Люси е*у в выходной!

Уже не пропел, а проорал Илан последние строки и вбил кулаки в пол, обрушивая магический удар на Мерсу. Её тело выгнуло дугой, из глотки вырвался мучительный вопль.

– С днём рождения, – прохрипел Илан. – Меня бы так кто спасал, #₽&ть…

Он не смог встать с колен, поэтому просто улёгся спиной на пол.

– Милорд Зерб?.. – тихо позвала Мерса.

– А?

– Почему я голая, покрыта рунами и лежу в центре магического круга?

– Потому что ты самая счастливая дрянь по эту сторону Великого океана… – выдохнул Илан. – И можешь даже не благодарить за спасение твоей жизни. Чтобы я ещё раз вписался в такое в ближайшем будущем… Баронесса, я официально заявляю, что вы одна из самых бедовых женщин, которых я встретил на своём пути и с которой не имел половой связи. Если, не дай все Восемь, мне придётся спасать вас ещё раз, я обещаю, что затем вы будете отрабатывать это спасение задницей. Это доступно?

– Да… – неуверенно ответила Мерса.

Она не знала, что ещё добавить. Смотреть на развалившегося на полу мага Крови, утверждавшего, что он только что спас её жизнь, не хотелось. Он не вызывал у девушки какого-то отвращения и не пугал. Возможно, виной всему стыд. Всё-таки Зерб был единственным мужчиной, который видел Мерсу голой. И судя по тому, как плотно по коже лежали шрамики рун, не только видел. Баронесса громко сглотнула. Она подумает об этом позже. Значительно позже. Возможно, никогда, и точно – не сейчас.

– Халаты, – граф с явным усилием поднял левую руку над полом, указывая на шкаф. Затем согнул её в локте, указывая в противоположном направлении. – Буфет. Вода, сухпай. Оденься и поешь. И мне принеси.

Рука безвольно упала ему на грудь.

– Ты слышала господина?

Ласи грациозно встала с кресла и села рядом с графом, поджав под себя ноги. Магический сон слетел с неё в самом конце ритуала, поэтому она успела услышать короткий диалог Илана и баронессы. Она ещё могла принять глубокую и странную связь между Иланом и Дианой Крис – прошлое господина таило в себе слишком много потерь, чтобы негативно реагировать на подобные приветы. Но вот эта пошлая угроза баронессе… неожиданно Ласи приревновала. Кровь подступила к бледным щекам.

«Волосы господина мягкие на ощупь», – она медленно входила в транс, пересчитывая волосок за волоском.

Защита сработала и подавила мощный эмоциональный всплеск Ласи. Поэтому вместо кровожадного плана у неё родилось иное решение. Нужно было всего лишь самой спасать Мерсу, чтобы не дать господину оснований для исполнения обещания. Ласи оторвалась от пересчёта и посмотрела на баронессу. Та двигалась неуверенно, но халат на груди запахнула с ожесточением, а к буфету шла, пытаясь демонстрировать неприклонность. Блондинка на это лишь улыбнулась.

– Не останавливайся, – подал голос Зерб.

От него не укрылось состояние спутницы. Он слишком хорошо её знал и чувствовал. Возможно, следовало немедленно пресечь развитие подобных состояний у бывшей убийцы-психопатки? Илан мысленно пожал плечами. Пока Ласи безвредна для окружающих, а значит не стоит ломать проявляющиеся элементы личности. Решив для себя этот вопрос, Зерб приподнялся на локте. Мерса с нескрываемым удовольствием пила прямо из бутыли. Баронесса поймала взгляд графа, но к её чести не подавилась.

– Мерса, мне нужны записи твоего отца.