Текст книги "Русский народ и его идея: терминология, исследование, анализ"

Автор книги: Максим Андреев

Соавторы: Александр Андреев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

ТЕРМИНОЛОГИЯ

НЕСТОР [1]1
  Здесь и далее из публикуемых в настоящем издании работ печатаются только исследования и тексты о русском народе


[Закрыть]

По потопе трое сыновей Ноя разделили землю, Сим, Хам, Иафет.

И достался восток Симу: Персия, Бактрия, даже и до Индии в долготу, а в широту до Ринокорура, то есть от востока и до юга, и Сирия, и Мидия до реки Ефрат, Вавилон, Кордуна, ассирияне, Месопотамия, Аравия Старейшая, Елимаис, Индия, Аравия Сильная, Килистрия, Комагина, вся Финикия.

Хаму же достался юг: Египет, Эфиопия, Фиваида, Ливия и некоторые острова: Сардиния, Крит, Кипр и река Геона, иначе называемая Нил.

Иафету же достались северные страны и западные: Мидия, Албания, Армения, Каппадокия, Пафлагония, Галатия, Колхис, Босфор, Меотий, Деревия, Сарматия, жители Тавриды, Скифия, Фракия, Македония, Далматия, Малосия, Фессалия, Аркадия, Ипиротия, Иллирия, славяне, Лихтиния, Адриакия, Адриатическое море. Достались и острова: Британия, Сицилия, Эвбея, Родос, Хиос, Лесбос, Кифера, Закинф, Кефалония, Итака, Корсика, часть Азии, называемая Иония, и река Тигр, текущая между Мидией и Вавилоном; до Понтийского (Черного) моря на север: Дунай, Днестр, Кавказские горы, т.е. Венгерские, а оттуда до Днепра, и прочие реки: Десна, Припять, Двина, Волхов, Волга, которая течет на восток в страны Сима. В странах же Иафета сидят русские, чудь и всякие народы: меря, мурома, весь, мордва, заволочская чудь, пермь, печера, емь, угра, литва, зимигола, корсь, летгола, либь. Ляхи же и пруссы, чудь сидят близ моря Варяжского. По этому морю сидят варяги: отсюда к востоку – до пределов Сима, сидят по тому же морю и к западу – до земли английской и волошской. Потомство Иафета также: варяги, шведы, норманы, готы, русь, англы, галлы, волохи, римляне, немцы, корлязи, венецианцы, генуэзцы и прочие, – они примыкают на западе к южным странам и соседят с племенем хамовым.

(Повесть временных лет, 112)

М.В.ЛОМОНОСОВ

Страбон говорит: за Днепром живут дальнейшие из известных скифов – роксолане, далее стужа жить не попускает; и в другом месте: роксолане живут далее всех к северу, на полях между Днепром и Доном; далее живет ли кто, не знаем.

После IV века по Рождестве Христове о роксоланах ничего больше у древних писателей не слышно. а после VIII веку в IX, на том же месте, где прежде полагали роксолан, учинился весьма славен народ русский, который и росс назывался.

Понеже народ российский с народом роксоланским есть одного имени, одного места и одного языка, то неоспоримо есть, что российский народ имеет свое происхождение и имя от роксолан древних. Ибо никоею мерою статься не может, чтобы великий и сильный народ роксоланский вдруг вовсе разхрушился, а после бы на том же месте, того же имени и того же языка сильный же народ вдруг проявился, а не был бы с первым одного происхождения.

Я не спорю, что некоторые имена первых владетелей российских и их знатных людей были скандинавские; однако из того отнюд не следует, чтобы они были скандинавы. Почти все россияне имеют ныне имена греческие и еврейские, однако следует ли из того, чтобы они были греки или евреи и говорили бы по-гречески или по-еврейски. Варяги, называемые русь славянского колена, жившие на восточно-южных берегах Варяжского моря, имели сообщение с варягами скандинавскими через море, и для того князья их и знатные люди нередко женились у скандинавов и в угождение своим супругам давали детям нередко имена скандинавские.

Имею я облак свидетелей, которые показывают, что варяги и Рурик, с родом своим пришедшие в Новгород, были колена славенского, говорили языком славенским, происходили от древних роксолан, или россов, и были отнюд не из Скандинавии, но жили на восточно-южных берегах Варяжского моря, между реками Вислою и Двиною.

(Замечания и возражения на речь академика Миллера «Происхождение народа и имени Российского», 87)

А.Н.РАДИЩЕВ

Твердость в предприятиях, неутомимость в исполнении суть качества, отличающие народ Российский! О народ, к величию и славе рожденный!

(Путешествие из Петербурга в Москву, 119)

Г.Ф.КОВАЛЕВ

Можно сделать предположение, что корень слова «Русь» был заимствован из финно-угорских языков, так же как и другие русифицированные этнические названия финно-угров. В пользу этого говорит не только географическая близость и даже взаимопроникновение древних славянских и финно-угорских племен, но и близость в системе этнической номинации. Это сходство проявлялось, по мнению К.Ф.Тиандера, в том, что «финны одним и тем же именем обозначают и местность и народность, населяющую эту местность». Такое же положение было и у древних восточных славян – этнонимы являлись в то же время и хоронимами.

А.А.Шахматов писал: "Форма Русь так относится к Ruotsi, как древнерусское Сумь к финскому Suomi. Мне кажется, что элементарные методологические соображения не позволяют отделить современное финское Ruotsi от имени Русь".

Однако данная гипотеза также наталкивается на ряд трудностей. Во –первых, в разных финно-угорских языках и диалекстах термин применяется в качестве названия шведов, норвежцев, русских и даже самих финнов. Во-вторых, пока не найдена убедительная этимология слова Ruotsi в финно-угорских языках.

Восточные славяне, будучи в постоянном и непосредственном контакте с финно-угорскими племенами, вполне могли перенять финно-угорское название, ставшее впоследствии древнерусским этнонимом и хоронимом "Русь". Отсюда и уникальность этого названия в системе славянской этнонимии.

(История русских этнических названий, 75)

Б.Д.ГРЕКОВ

Существует в нашей литературе и мнение о том, что «русь» и «рос» – термины разного происхождения: «русь» – северного, «рос» – южного, что оба эти термины волею исторических судеб встретились и продолжают мирно жить вместе в словах «Россия» и «Русский».

(Киевская Русь, 47).

Л.В.ПАДАЛКА

Происхождение имени «Русь».

Отправной пункт для розысканий о происхождении имени «Русь» дают главнейшие труды по древнему периоду Русской истории (для данной главы настоящего сообщения пришлось пользоваться главным образом, трудами: М.Грушевский, «Киевская Русь», издание 1910 года, его же «История Украины-Руси», том 1, 1898 год; В.Ключевский, «Курс Русской истории», издание 1904 года, «Варяги и Русь», историческое исследование Гедеонова, 1876 года, «история нрава Русского народа», Н.П.Загоскина, 1899 года). Тождественное по содержанию с этим именем понятие видим в предикативной приставке к имени одного из огромнейших этнических конгломератов, занимавшего в начале нашей эры обширное пространство восточно-европейской равнины от предгорий Кавказа до реки Днестра, а именно этнического конгломерата, известного в исторической традиции под именем Рокс-Аланов (Роксоланов). В именном обозначении названной этнической массы лингвисты видят две составные части: 1) имя народности Алан, покрывшее собою целый ряд племен скифо-сарматской группы в придонских и приднепровских степях и 2) предикативную приставку «Рокс-Урс-Рус», языковая основа которой, выражающая понятие белизны и доныне сохранилась в языке Осетинов, древнего этнического осколка, задержавшегося в ущельях предгорий Кавказа. Сложное имя Рокс-Аланы – значит Белые Аланы.

Нужно остановиться на понятии белизны, выраженном в этом имени. Понятие белизны, равно как и противоположное понятие черноты, черного цвета, получили широкое и характерное применение в пределах расселения народностей иранского корня. Так, понятие белизны звучит в именном обозначении "Белоруссии", где в предикативной, представляющей тавтологию, части имени выражено понятие о недоступной через свои топи для иноплеменных вторжений стране, и потому неизоброченной, свободной, "белой". То же понятие видим в имени белых (по отзыву летописца) угров, не выделявшихся, насколько известно, белизною, в смысле цвета. То же понятие, есть основания догадываться, скрыто в широко распространенных именных обозначениях старинных ограждениях старинных ограждений, каковы Белгородка вблизи Киева, Белая Церковь Киевской губернии, Белград – столица Сербии, – все эти именные обозначения не имеют никакого отношения к чему-либо "белому" в современном, прямом смысле этого слова. Таковы же именные обозначения Белого моря, многих Белыз озер, Белых рек и т.д.

В дальнейшей эволюции предикативного термина "Рокс-Урс-Рус-Рос" – понятие о белизне в смысле независимости, свободы – естественным ходом исторического процесса расширилось до обозначения силы, господства в отвлеченном смысле, а в конкретном виде – до обозначения правящего сословия, знати. С таким же, явно древним происхождением звучит сказывающееся в народном выражении представление о "Русском Белом Царе".

Характерно, что в богатом архаизмами народном украинском языке слово "Обiлить" в сфере юридических отношений означает – снять нарекания, оправдать, освободить от подозрения.

Длинный ряд иллюстраций широкой распространенности и противоположного понятия в разнообразных, но однородных смыслах о черном цвете, было бы возможно привести здесь (например, "очернить", "черный город", "черный шлях", "черный лiс", "Черное море", "Черная Русь" и т.д.); но это не имело бы непосредственного отношения к теме настоящего сообщения.

Итак, речение "Рокс-Урс-Рус-Рос" в имени Роксоланы не обозначает белизны племени Алан в прямом смысле этого слова, равно как не заключает в себе понятия и о существе этого имени, – речение это выражает понятие о качестве о господствующем положении Алан в ряду других племен, составляющих сложный этнический конгломерат.

Подобно этому и имя "Русь" выражает понятие о качестве, о господствующем положении не отдельного племени, а отдельных элементов нескольких племен в формирующемся социальном строе того времени. Для племенной основы имени "Русь" нет места в стране беспрерывных передвижений, – разнообразных сочетаний племенных элементов, так как длившееся в течение ряда веков, трудно вообразимое смещение племенных элементов, проследить которое представляется возможным только в сравнительно позднюю пору, неизбежно вело к сглажению племенных черт в составе высших классов социально-политического целого, формировавшегося из сложного племенного конгломерата.

Уже в исторической науке доказано, что имя Скифов относилось к самым разнообразным племенным элементам, объединяемым общими условиями быта на великой равнине, как и имя наследовавших Скифам Сарматов и Алан, как и последовавшие за Аланами, Антами и Венедами имя Славян, выступивших со своим именем в скифо-сарматских пределах в иноземных известиях в конце V века. Если это так, то и в последующей смене народностей, тем более не может быть места для первенствующей роли обособленного, в большой мере нейтрализованного чрезвычайно разнообразными сочетаниями племенного признака.

Устойчивое имя народа возникает после более или менее продолжительной жизнедеятельности его составных частей, после длинного ряда самопроявления их. Возникновению имени исторического народа должны предшествовать какие-либо крупные события в жизни аморфных, разрозненных племенных элементов, – события, в которых приняли бы участие все элементы, соприкоснувшиеся с этим событием, и через это участие сблизившись, определили бы себя, как однородное целое.

Именно такие события совершались в исследуемых пределах восточно-европейской равнины в пору, предшествующую появлению Руси на исторической сцене. Таково, прежде всего, продолжавшееся около двух столетий пребывание воинственных Готов на Поднепровье и в Черноморских степях, соприкосновение с которыми не могло не оставить резких следов в памяти подчинившихся Готам предшественников восточных Славян по племенному признаку – Антов. Участием в готских походах сухопутных и морских, в которых, по характерным изысканиям источников, Готы пользовались чужими, вероятно, антскими кораблями, гребцами и мастерами, – таким участием не ограничились соседние отношения Антов с Готами, как не ограничились они и разнообразными позаимствованиями общественного быта и материальной культуры, следы какового влияния древних немецких элементов, скорее всего готских, можно и до сей поры встречать в пределах современной Украины.

Другим еще более грозным для восточных Славян событием было последовавшее в третьей четверти IV века нашествие Гуннов, пронесшихся разрушительным ураганом с востока на запад через всю восточно-европейскую равнину и покоривших на своем пути все племена до пределов средне-дунайской равнины включительно. Это всколыхнувшее почти всю Европу нашествие страшных и своими обликами и своим поведением Гуннов не могло не произвести глубокого потрясения среди всех племен, обитавших как в степной полосе восточно-европейской равнины, так и в подстепных ее областях. Это самое грозное из всех иноплеменных нашествий, до и после этой поры, не могло не вызвать передвижения туземных этнических элементов в отдельных случаях на очень далекие расстояния и вместе с тем, вполне естественно, пробудило стремление к объединению до этой поры раздельно существовавших племен.

Имя "Русь", олицетворяющее "белизну", господство, знаменует собою, таким образом, смену в исторической процессе на великой восточно-европейской равнине.

Смена в историческом процессе выражает собою замену одного принципа общественной группировки другим принципом. Державшийся века родовой быт разложился, разумеется, не вдруг, и Русь организовалась не сразу. Следы организационного процесса Руси рассеяны по великой равнине. Таковы племенные обозначения "Русское море" и "Сурожское" (т.е. смежное с Русским) море, приурочиваемые арабскими писателями IX и X веков к Черному и Азовскому морям. Фактом того же порядка является по многим признакам, существование над Азовским морем все еще остающейся загадочною Тмутороканской Руси, которая с незапамятных времен и до XII века, до поры упадка Киева, поддерживала связь с Днепровской РУсью, в частности, с Черниговской областью. Следы древних русских элементов видим далее в Итиле, столице Хозарского царства, при устье Волги, где, по свидетельству арабских писателей, имела прочное пребывание Русь, обитавшая в особой части города и управлявшаяся своим самостоятельным судом.

Перед нами, таким образом, бесспорные факты независимого, свободного существования и широкого движения древне-русских элементов на обширных пространствах суши и моря в ту пору, когда Киевская Русь лишь начинала организовываться.

Выдающимся фактом бытия и широкой деятельности древних русских элементов являются морские походы Руси в византийские пределы. Первые безвестные морские походы Руси, очевидно, задолго предшествовали шумным походам и мирным договорам с греками киевских князей Олега, Игоря и Святослава. Русское имя связало себя с Черным морем, очевидно, после продолжительного обладания Русью этим морем, что не может быть отнесено к Руси Киевского периода уже по одному тому, что Киевская Русь, постепенно расширявшая со времени Олега свои рубежи, устраивалась вдали от этого моря. К такому заключению приводит и то соображение, что связь Днепровской Руси с Черным, или Русским, морем в X веке была уже слабою. Летописные заметки сохранили воспоминание об Аскольде и Дире, а традиция русского имени для Черного моря составителю летописного свода совсем неведома. Что места обитания древнейшей Руси не совпадают с киевскими пределами, подтверждают указания ряда источников, внимательно обследованных исторической критикой в отношении их достоверности.

Так, местонахождения древнейшей Руси источники отмечают в непосредственной близости к "Русскому" морю, этим своим названием указывающему на обладание им древнейшей Русью.

Русь Тмутараканская, поддерживавшая связь почти до конца XII века с Днепровской Русью, несмотря ни на значительное разделявшее эти две Руси расстояние ни на затруднявшие их сношения полчища кочевников, – правдоподобно, эта Русь и относилась к древнейшей Черноморско-Азовской Руси (Тания, или Артания арабских писателей).

До-киевскую, древнейшую Русь знают и греческие источники: житие святого Георгия Амастридского и житие святого Стефана Сурожского заключают в себе определенные указания на Русь, действовавшую на черноморско-азовском побережье в первой половине IX века. На существование древней Руси в пределах Таврии или в близком соседстве с нею есть указания в Паннонском житии святых Кирилла и Мефодия, свидетельствующем, что в Херсонесе Таврическом святые братья нашли Евангелие и Псалтырь, написанные "русскими письменами". О сущности этих письмен – вопрос особый: в настоящем случае важно, что составитель жития связал их с русским именем. В ряду фактов, указывающих на древнейшую Русь, источники отмечают неудачный поход Руси на Царьград в 860 году и другой поход Руси в IX же веке на южный берег Каспийского моря (Табористан). Не о Киевской, а о какой-то древнейшей Руси повествуется и в Бертинских анналах, где речь идет о посольстве в Царьград русского"Хакана" в 839 году.

Отмеченные факты неопровержимо указывают на существование организованной древнейшей Руси вне киевских пределов, в соседстве с Русским и Сурожским морями. При настоящем уровне исторических знаний не представляется, однако, возможным ни обозначить определенно местности обитания этой древнейшей Руси, ни определить точно пору ее возникновения.

Уловить связь древнейшей Руси с территорией крайне затруднительно уже потому, что эта Русь, по согласному свидетельству греческих и арабских источиков, находилась в постоянном движении. Русь, по названным источникам, – это воины или купцы-воины, которые не имели ни земель, ни городов, ни полей, "они жили только тем, что брали у Славян: наезжая, они забирали невольников и везли их продавать в Хазеран (Итиль) и Болгар на Волге; наряду с этим они торговали соболями, белками и иными мехами". По роду своей деятельности воины и купцы-воины часто удалялись за пределы своей земли, где очень часто и встречали их составители дошедших до нас исторических источников. Такова отмеченная выше Русь, пребывавшая в Итиле хозарском, одном из крупнейших торговых центров восточной Европы в VIII-IX веках; таков знатный росс, погребение которого в Болгаре на реке Волге, другом крупном торговом центре той поры, классически описал арабский писатель-путешественник Ибн-Фодлан. Все эти руссы-гости в чужих краях, как и та Русь, которую видел в Багдаде другой арабский писатель-путешественник Массуди (средина X века). Особого внимания заслуживает свидетельство уже упомянутого арабского писателя-путешественника начала X века Ибн-Фожлана, видевшего в Итиле и Болгаре русских купцов, приезжавших на лодках с невольниками и мехами. Эти Руссы, "причалив к берегу, строили бараки, где таких бараков собиралось 10-20".

Арабский источник средины IX века о руссах свиджетельствует, что "у руссов один промысел – торговать соболями, белками и иными мехами", что живут они тем, что возьмут у Славян: наезжают, забирают невольников и везут их продавать в Хазеран и Болгар". В каких больших размерах велась эта торговля руссами дает понять рассказ арабского писателя-путешественника Фадлана о том, что жены руссов носят на шее золотые и серебрянные цепи, иногда по несколько таких цепей". Ясно, что арабы IX-X веков видели в руссах не племя, не народ, а богатый и влиятельный общественный класс купцов и купцов-воинов в стане Славян.

Вышеизложенное приводит к заключению, что древние Руссы и древнейшая Русь появляются ва истории не отдельным народом, не особым племенем, а наиболее деятельным, и в силу этого самым влиятельным общественным элементом в обширной стране восточных Славян, – элементом, осуществлявшим свое назначение в историческом процессе до-Киевской поры наиболее заметно в азовско-черноморских пределах, где в свое время обитали и белые Аланы.

В виду того обстоятельства, что имя "Русь", по всей видимости, вышло из Аланских недр, а также и в виду того общепризнанного крупного значения, какое имели иранские элементы в древне-русской культуре, продолжающие существовать и до наших дней (в области народного искусства), представляется необходимым привести здесь самые характерные черты быта Алан по римским и другим источникам в передаче, черпаемой из монографии профессора М.Грушевского "Киевская Русь".

Аланы, по свидетельству Марцелла Аммиана (IV века), занимали безграничные степные пространства ("Скифские пустыни") за Доном. Постепенно ослабив соседние народы частыми победами, они передали им свое имя. Аланы – кочевники, не знающие ни домов, ни земледелия, питающиеся мясом и молоком; жили они на телегах, располагаясь кочевьями в местах, пригодных для выпаса стад скота и конских табунов и устраивая лагери из устанавливаемывх в круг телег. Они были некрасивы на вид, светловолосы, имели легкое вооружение, были очень воинственны, свободолюбивы. У них все в равной степени благородны, и в судьи они выбирали наиболее прославившихся воинов. У Алан не было большей славы, как убить врага; кожу убитых на войне употребляли они на украшения своих коней. Храмов не имели, но втыкали в землю голый меч и почитали его, как Марса, покровителя страны; гадали они при помощи палочек.

Луккиан, римский писатель II века, сообщает, что Аланы имели одинаковый со Скифами язык, одинаково одевались, только иначе стригли волосы.

Имя Алан знают и Китайские летописи. По этому источнику Аланы – кочевой народ Antsai, живший по обеим сторонам Каспийского моря, причем в западном направлении земли их распространялись до границ Римской империи. В период династии Гань (от 163 года до Рождества Христова и до 196 года по Рождестве Христовом) они зависели от кочевников Согдиана, а впоследствии освободились от этой зависимости.

Из этой Аланской этнической среды выделилось с течением времени племя "Роксоланов" или что то же "Белых Аланов", которые, по римским известиям, составляли главную и самую многочисленную народность в Приднепровских степях и далее на запад. Заслуживает внимания то обстоятельство, что в первой половине II века имя Роксоланов римскими известиями приурочивается к Поднепровью, а во второй половине того же века уже к Подунавью.

Констатируется, таким образом, два характерных по своей устойяивости явления в жизни Черноморско-Азовской степи, а именно: 1) продолжение движения иранских орд по направлению к западным странам, привлекательных своими богатствами и более культурным бытом; и 2) распространение имени главного племени на все другие подвластные ему разнообразные племена.

Территория распространения имени «Русь».

Процесс формирования Руси остается приурочить насколько это возможно при настоящем уровне исторической географии, к территоррии страны.

Имя "Румь" в иноземных источниках впервые встречаем в Черноморских пределах второй четверти IX века. Это – Русь Черноморско-Азовского побережья, с которой связано имя Бравлина, русского вождя, пленившего перед 842 годом страну от Корсуня (Херсонеса Таврического) до Керчи. Возникла эта Русь, разумеется, значительно раньше второй четверти IX века, так как в эту пору, по сказанию жития Георгия Амастридского, ее уже "все хорошо знали". Одним из звеньев, повидимому, заключительным, этой древнейшей Руси, явилась Тмутараканская Русь, какими-то не ясными связями вязавшаяся с областью "Сивера" и в частности с Черниговской областью, старейшим после Киева княжеством первоначального киевского периода Русской истории.

Другой предел территориального обладания до-Киевской Руси – крайние юго-западные области современной России и несколько дальше в восточном направлении, – это страна "Валинана", по традиции в сказаниях арабских писателей-путешественнков, сближаемая по имени с Галицко-Волынской областью последующей поры. Это один из пределов той местности, в которой, по заключениям профессора Ключевского, имели продолжительную остановку восточно-славянские племена, двинувшиеся после натиска римлян (Волохов Начальной летописи) из Дунайских пределов в области Поднепровья. В той стране, по свидетельству арабского писателя первой половины X века Массуди (в его географическом трактате "Золотые луга") приблизительно в ту же пору у западных Славян сорганизовалось несколько государств (VII-VIII века), у Славян восточных также возникла политическая организация, предания о которой дошли до названного писателя-путешественника. Массуди обстоятельно отметил славянского племени, точнее племен "Валинана", обитавших восточнее пределов расселения западных Славян, существование особой политической организации, отдельного царства, с особым царем, которому повиновались все прочие цари этой страны (цари-филархи-князья) – применение того или другого термина не имеет значения. На страну "Валинана", при разысканиях древнейшей Руси, направляется внимание еще и потому, что в позднейшем Галицко-Волынском княжестве на этой же территории в киевский период Русской истории существовал особенно многочисленный высший класс общества, класс бояр, игравших там значительную политическую роль. Многочисленность этого класса может приниматься как последствие более ранней политической организации, в виде племенных союзов, с особыми племенными правителями, которых араб Массуди назвал царями. Направляет сюда разыскание первоначальной Руси и то обстоятельство, что на этой Галицко-Волынской территории получило самое широкое распространение именное обозначение "Русин", ставшее собственным именем для всего туземного населения в Галиции.

Наконец, последующая участь племени и земли "Валинана" как бы подсказывает последовавшее переформирование ее в Русь. Дело в том, что политический союз "Валинана", сложившийся, вероятно, по типу прежних, недолговечных держав скифо-сарматского периода, оказался непрочным. В "Валинана", по Массуди, пошли междкплеменные раздоры; союз племен разрушился; они разбились на отдельные колена, и каждое племя выбрало себе отдельного царя (князя). Описанный арабским писателем момент представляет именно то положение положение вещей, с какого наша Начальная летопись, составляемая из своих первоисточников в XII веке, ведет более или менее ясное повествование, начиная с событий X века.

Утверждение прочного политического строя у восточных Славян, по причинам прежде всего географическим, оказалось делом более трудным, чем для Славян западных. Представляющая огромнейшую равнину, не защищенная природою страна являлась некоторым образом, котлом, для которого, при его обширности, долго должен был разгораться огонь, достаточно сильный для того, чтобы здесь скристаллизовались чрезвычайно разнообразные сплетения племенных элементов, скрывающих за собою столь важные в деле общественного и государственного устроения элементы психоэтнического порядка.

Обращают внимание при разысканиях территории распространения древнейшей Руси и отдельные пункты на территориях позднейшего ее распространения. Таков, например, город Сурож Черниговской губернии, на реке Ипути, левом притоке реки Сожи, впадающей в Днепр. Название Сурожа – однокоренное и тождественное, по выражаемому им понятию, с названием Сурожского (Азовского) моря, выражает, как и имя этого моря, сопредельность с Русью. Другой такой пункт, сближаемый нашими историками с именем Русь – река Рось, правый приток реки Днепра в южной части Киевской губернии, звучащий, по признанию многих наших историков, как один из пределов распространения древнейшей Руси.

Близкими хронологически к поре формирования Руси в южных пределах великой равнины являются и северные ее пределы – район истоков главных русских рек. Это, повидимому, связанные в этническом отношении с придонсктими степями Ильменские пределы восточной славянской Руси, призывавшей Русь Варяжскую, по традиции нашей Начальной летописи. Одним из более ранних этапов этой Руси является, правдоподобно, Старая Русса, ныне уездный город Новгородской губернии на реке Полисти, где в центральной части города и доныне сохранились едва заметные следы прежних ограждений (между незначительным притоком-рукавом Полисти, Перерытицей и рекой Порусью, представлявшей чуть заметный водоем искусственного происхождения, как, веротно, и большая речка Перерытица (напрашивающаяся на сближение с "Копанью" в Велкиом Новгороде). Видим здесь подкрепляемую именем "Старая Русса" обстановку, наводящую на мысль, что и здесь первоначально пребывала древнейшая Русь. Укрепленный центр позднейшей Руси обосновался по соведству в Нове-Городе на многоводной реке Волхов.

Таким образом, прослеживание распространения имени "Русь" на территории приводит к заключению, что Русь, как явление социального порядка, приблизительно одновременно возникла как среди той части восточных Славян, которая была уылечена в начале нашей эры племенными потоками в Придунайские страны (юго-западные пределы Руси), так и среди крайних восточно-славянских племен, не принимавших участия в этом кругоаращательном движении племен (Русь Черноморско-Азовского побережья).

Следует заметить, что не только неразрывно, но и органически связанная с территорией номенклатура огражденных пунктов "языка Словенска", сохранившего с незначительными изменениями (сравнительно) именные обозначения оплотов старой колонизации, – что такая номенклатура дает ценные указания для разъеснения сущности явления далекого прошлого.

На северо-западном рубеже земель восточных славян, унаследовавших пределы своего территоиального распространения от народов так называемого скифо-сарматского периода, видим город Полоцк (Полт-е-ск по летописной традиции), с именным обозначением, происходящим от корня полт=плет=плот с суффиксом ск, выражающим принадлежность, и, что также существенно, с именным обозначением мужского рода; на юго-восточном же рубеже означенных земель видим город Полт-ав-у, с именным обозначением от того же корня плет=плот, но с суффиксом ав, выражающим пассивное состояние, и притом с именным обозначением женского рода. Не свидетельствует ли эта этимология приводимых племенных обозначений ограждений на рубежах расселения восточных славян, с одной стороны, против племен литовского, финского и немецкого корней, с другой стороны, против почти непрестанно и стремительно набегавших этнических волн по великому пути движения народов с азиатского востока на европейский запад? А именное обозначение реки Полтавки в Галицком Львове не свидетельствует ли о месте и направлении третьего (после Полоцка и Полтавы) рубежа пределов расселения объединенных языком (словом и речью) восточных славян на Великой Европейской равнине?

Вышеизложенное сводится к нижеследующим положениям:

1. Имя "Русь" произошло, вероятно, от языковой основы того же слова, какое и до настоящего времени сохранилось в языке Осетинов: "урс-рус-рос" для выражения понятия "белый", свободный, независимый, господствующий, правящий.