Текст книги "Не оборачивайся назад 2 (СИ)"

Автор книги: Макс Роуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

МАКС РОУД

Не оборачивайся назад 2.

Однажды вечером, когда фрау Штубе, поужинав, собиралась приступить к просмотру любимого сериала, в квартире раздался звонок. Короткий и нетребовательный – так звонят только незнакомцы, сомневающиеся в своих действиях, неуверенные, что их ждут. Женщина, к тому моменту уже удобно расположившаяся в кресле, некоторое время прислушивалась, надеясь, что кто-то просто ошибся кнопкой (фрау Штубе уже давно никого не ждала), но когда звонок вновь дал о себе знать, она неторопливо встала и подошла к домофону.

– Алло!

– Фрау Матильда – из динамика раздался звонкий девичий голос. – Фрау Матильда, добрый вечер!

– Да, кто это

– Фрау Матильда, как же здорово, что я застала вас! Меня зовут Диана Мозер, я из Альцбаха. Михаэль в тот ужасный день приезжал встретиться с моим отцом, и мы с ним познакомились. Фрау Матильда, вы слышите меня

– Да, – сделав паузу, ответила та. – Что вы хотите

– Фрау Мозер, нам нужно поговорить. Это касается Михаэля. Я была у него сегодня... это ужасно.

– Хорошо, открываю. Четвёртый этаж.

Вскоре двери лифта открылись и оттуда вышла молодая девушка – черноволосая и стройная, с очень чистым лицом, в котором сразу проглядывалась хорошая тирольская порода.

– Здравствуйте, – вновь поздоровалась она, приятной улыбкой сразу расположив к себе пожилую женщину. – А я вот пирожные принесла... к чаю.

– Ну что же, проходите, – фрау Штубе улыбнулась ей в ответ и посторонилась, пропуская девушку внутрь. – Сейчас выберем вам тапочки...

Вскипятив чайник, фрау Штубе быстро накрыла маленький столик на колесиках и пригласила девушку в комнату, предложив ей сесть на диван. Немного поговорив о том, о сём, обмениваясь дежурными фразами о погоде, женщины еще какое-то время присматривались друг к другу, а затем Диана, заметив, что фрау Матильда никак не решается задать ей первый вопрос, взяла инициативу в свои руки.

– Скажите, вы часто посещаете Михаэля – спросила она, ставя чашку с чаем на тонкое фарфоровое блюдце. – Я знаю – это непростая тема, но нам надо с вами поговорить начистоту, поскольку от этого много зависит.

Фрау Штубе тяжело вздохнула

– Каждую неделю. Хотя, признаюсь честно, мне становится все более непросто так часто видеть эту картину. Бедный мальчик...

– Знаете, мы ведь были знакомы с ним всего лишь несколько минут, – продолжила Диана, с понимающим выражением посмотрев на свою собеседницу. – Однако произошедшее так взволновало меня, что и сейчас, через полгода, я до сих пор не могу прийти в себя и дословно помню наш с ним разговор. Я учусь в Зальцбурге и долгое время отсутствовала дома, но сейчас, сдав сессию, я уже на второй день приехала сюда, в Инсбрук. Мама даже обиделась, что я попросила перенести на следующий день семейный ужин по поводу моего приезда, но иначе я не могла. Днем я пришла в редакцию газеты, где Михаэль работал, и там мне дали ваш адрес и адрес клиники, куда его поместили.

– Так просто дали – удивилась фрау Штубе.

– Я сказала, что я из деревни Альцбах, и этого было достаточно. Редактор – господин Раус, принял меня лично, мы поговорили и он снабдил меня всем необходимым.

– И что же вы ему сказали – спросила фрау Штубе.

– Сказала, что хочу помочь Михаэлю, – ответила девушка. – Всегда надо говорить правду – это лучшее средство. В правде есть уверенность, а она, как ничто другое, помогает воздействовать на людей. Конечно, ложь зачастую удобнее, но за неё всегда однажды следует расплата.

– А на кого вы учитесь, Диана

– На психолога. Еще два года учиться.

– Понятно. Так как вы познакомились с моим сыном

– Он искал бургомистра Альцбаха, а это и есть мой отец. Михаэль пришел к нам домой, но отец с братом были в поле и я ему рассказала, как их найти. Я тогда еще пригласила его на ужин, но он пошел... словом, случилось то, что случилось.

– А что вы знаете о произошедшем – спросила фрау Штубе. – Я ездила в Альцбах, в Куфштайн, но там мне толком никто ничего не объяснил. Ходила в полицию, но они мне ответили, что состава преступления нет, а потому дело не в их компетенции. Дескать, мой сын просто сошёл с ума, а раз следов насилия или иного воздействия нет, то все вопросы к психиатрам. Они говорили так спокойно, что создалось впечатление, будто это рядовое событие и у них там ежедневно люди после вечерних прогулок теряют рассудок.

– А про женщину, после встречи с которой с людьми происходят всякие несчастья, вы слышали

– Да, мне рассказывал герр Раус, потому что эта тема и была редакционным заданием Михаэля. Но... к кому я пойду с подобными вопросами Мой сын увидел нечто и сошел с ума Тут недалеко до того, что и меня станут считать умалишенной.

– Понятно, – Диана кивнула. – Что касается вашего вопроса, то я знаю немногим больше, фрау Матильда. Одно я знаю точно – то, что произошло с Михаэлем, не укладывается в рамки обычного сознания. Я родилась в Альцбахе и предание о таинственной женщине знаю с самого детства. Там, у реки, действительно есть нечто ужасное и потустороннее, и все местные об этом знают, но в целом на эту тему наложено негласное табу. Между прочим, после Михаэля там пострадало еще несколько человек, но в полиции это вновь никто не стал увязывать с преданием.

– А что с ними случилось

– Один мужчина утонул, когда ему вдруг захотелось искупаться вечером в реке, а другого нашли зимой в поле, замерзшего и совершенно голого. По следам определили, что он несколько часов бегал ночью кругами, словно потерялся в темноте, а затем попросту умер от переохлаждения. Между прочим, это первые смертельные случаи, которые все жители Альцбаха единогласно отождествляют с призраком. До этого люди либо получали травмы, либо сходили с ума. Мне очень неприятно, что Михаэль попал в эту историю, фрау Матильда. Он ведь ни в чем не виноват, выполнял задание редакции, выполнял добросовестно, и вот результат. Это нечестно. Его надо спасти.

Фрау Штубе тяжело вздохнула

– Эх, милая... я уже приглашала лучших специалистов и из Вены и даже Мюнхена, но и они оказались бессильны. Вы ведь были у него сегодня, всё видели сами.

– Да, он даже не узнал меня, – Диана сокрушенно покачала головой. – они сидит в своей палате и постоянно пишет. Врач показал мне то, над чем он работает. Это кошмар.

В ответ фрау Штубе грустно усмехнулась.

– Не оборачивайся назад! Да, он постоянно пишет только это словосочетание на протяжении всей своей болезни. Ведет себя тихо, спокойно, но постоянно работает, ни на что не обращая внимания. Поспит, поест и работает, работает, работает. У него пробовали отнимать бумагу, нот тогда он страшно кричит и мечется по палате, пугая пациентов клиники. Мне показали один раз – это ужасно. Он начинает кричать, другие больные, в соседних палатах, подхватывают этот крик и это становится невыносимым. Я уже несколько сотен израсходовала на бумагу и карандаши. Вы видели, как он исхудал

– Да, фрау Матильда. Признаюсь, я с трудом узнала его. Михаэля надо спасать и как можно скорее. Врач сказал мне, что он протянет так не более полугода.

– Да, и мне об это говорили, – пожилая женщина вдруг разрыдалась. – Он и меня уже несколько месяцев не узнаёт. Спит всего по два-три часа и пишет, пишет, пишет. Как его спасти Всё бесполезно! Я отдала последние деньги на лучших врачей, но оказалось, что медицина здесь бессильна. Нет, я уже смирилась... А вам, Дианочка, лучше забыть о нём. Живите своей жизнью, милая, а уж тут будет как будет.

– Фрау Матильда, успокойтесь, – сказала Диана, садясь к ней поближе и кладя руку на плечо. – Вы сейчас сами сказали, что медицина бессильна, и это правда. Но правда также и в том, что существуют иные методы лечения подобных больных. Я очень хочу помочь вам и хочу, чтобы Михаэль вернулся. Не знаю почему, но он запал мне в душу. У него такие глаза...

– Ах вот оно что! – фрау Штубе внимательно посмотрела на свою гостью. – И что же вы предлагаете

Девушка решительно мотнула головой

– Надо обратиться к экстрасенсу!

– Бесполезно! – фрау Штубе сокрушенно отмахнулась. – Эти только деньги умеют вымогать, искусно нажимая на болевые точки сознания того, кто попал к ним в лапы. Это не моя фраза, Дианочка, слишком уж умно, но открою вам тайну – к экстрасенсу я тоже обращалась, а потом, когда я отдала этой великой колдунье тысячу, она провела два сеанса, сказала ждать результата и всё. Вот и вся экстрасенсорика!

Диана только пожала плечами

– Нужен настоящий экстрасенс. Тот, кто делает, а не говорит. Тот, кто сначала делает, а потом получает плату.

– Вы знаете такого

– Я – нет, но у меня есть подруга, сокурсница, так вот её отец обращался за помощью к такому человеку и это принесло совершенно фантастические результаты. Это последний шанс для Михаэля.

– Ну-у, я не знаю, – фрау Штубе почему-то посмотрела на календарь, а затем на часы. – А где он живёт

– В Париже.

– В Париже! Ничего себе! Да как же я туда попаду

– Поездом до Вены, а потом на самолёте, – уверенно ответила Диана. – Всё путешествие займёт не более восьми часов, а билеты я вам закажу хоть сейчас. Вы ведь поедете, фрау Матильда Понимаете, я и сама могу, но кто я для Михаэля Вы-мать, а я знакома с ним всего пятнадцать минут. Для специалиста ваше присутствие может оказаться критически важным. Я не знаю всех этих практик, но мне кажется, что это так.

– Ну хорошо, – немного подумав, фрау Штубе сдалась. – Я поеду. Но надо ведь сначала созвониться с этим экстрасенсом – может быть у него дела или он не захочет ехать в Австрию. Где Париж, а где мы!

В ответ Диана лишь развела руками

– Вот в этом-то и загвоздка. Дело в том, что этот человек не отвечает на обычные звонки и не ведёт ни с кем переписки. У меня есть только его адрес. Паулина говорила, что он встречается далеко не со всеми, а только с теми, кто ему интересен. Для других его будто бы нет.

– Как это – фрау Штубе в удивлении подняла брови. – Что вы имеете ввиду

– Паулина рассказывала, что перед тем, как подняться к нему на квартиру, она набрала номер квартиры и её впустили, а рядом до этого стоял ещё какой-то человек, и она была готова поклясться, что он набирал на домофоне тот же номер, но ответом была тишина. Вообще этот экстрасенс очень загадочный, но ведь они все такие. Особенности профессии.

– А если и меня никто не впустит – неуверенно спросила фрау Штубе.

– У нас с вами нет иных вариантов.

– Да, Дианочка, вы правы. Ну что же – значит, надо ехать.

– Отлично! – девушка достала из сумки планшет. – Когда вы сможете выехать Я прямо сейчас закажу вам билет.

– Ну-у, – фрау Штубе задумалась. – Если отменить парочку дел, то.... пожалуй, завтра вечером смогу.

– Вот здесь пять тысяч, – сказала Диана, доставая белый конверт. – Я думаю, что вам хватит на расходы. У меня больше нет, но если понадобится еще, то вы мне позвоните и я найду деньги.

– У меня есть деньги, Дианочка, спасибо. Не так много, но есть. Страховку за Михаэля не выплатили, дескать, случай вовсе не страховой, но редактор его газеты дает некоторые деньги на его лечение.

– Нет, всё равно возьмите. Специалисту надо заплатить, а хорошее дело дешево не стоит. Вот, фрау Матильда, смотрите, – девушка села рядом и показала на экран. – Завтра в девять вечера вы садитесь на поезд до Вены. В час ночи прибытие, затем на такси до аэропорта и в половине третьего у вас самолёт. Прибытие в аэропорт «Шарль де Голль» в четыре тридцать утра. Это, конечно, рано, но зато вы сможете немного отдохнуть с дороги перед тем как отправится по нужному адресу.

– Ну а если его не будет дома, этого человека

– Вам стоит его дождаться в любом случае. Фрау Матильда, это единственный и последний шанс. Моя подруга Паулина рассказывала, что ее проблема была еще серьезнее, и ничего – он помог. Если бы я не была уверена в правильности этого решения, то поверьте, я никогда не стала бы вас тревожить. Звоните мне так часто, как это будет необходимо. Судьба Михаэля мне небезразлична – он пострадал ни за что. Так нельзя.

Вечером 14 мая в Париже лил сильный дождь. Настоящий, весенний, с громом и молниями. Бульвары и скверы уже давно покрылись молодой свежей зеленью и теперь земля вдоволь насыщалась влагой, столь необходимой для её дальнейшего развития. Конечно, дождь спровоцировал многочисленные пробки, и в итоге город почти встал в заторах, повсеместно возникающих из-за того, что водители, стремясь быть аккуратнее в условиях плохой видимости, заметно снижали скорость, осторожно и медленно совершая маневры. В одной из таких пробок сейчас и стоял черный внедорожник «Мерседес», в котором находились двое мужчин – Генрих Холлисток и Масси Грин.

– Что это за музыка – Холлисток, долгое время молча смотревший на улицу через боковое стекло, неожиданно повернулся к Масси, услышав по радио новую песню.

– Майли Сайрус, – ответил Масси. – Вам нравится

– Да, хорошо поёт. Старается.

– У неё много неплохих песен. Хотите послушать – Масси потянулся было к экрану на передней панели, но Холлисток отрицательно покачал головой. – Не сейчас, пусть радио играет. Тем более, скоро приедем.

– Да, навигация показывает, что пять минут осталось. Вот погодка!

Подъехав к дому, Масси нажал кнопку поднятия шлагбаума и машина исчезла в ярко освещенном подземном гараже, оставив позади мокрую темную улицу. Припарковавшись и захватив из салона несколько сумок, мужчины уже направились было к лифту, но не дойдя до дверей несколько шагов, Генрих вдруг остановился.

– Ты заметил там у входа в подъезд женщину – спросил он у Масси.

– С синим зонтиком

– Да.

– Заметил, босс. Она сразу в глаза бросается – промокшая, как курица, а всё равно стоит.

– Пригласи её к нам.

– Вы думаете...

– Уверен. В таком возрасте женщины возле нашего дома столь стойко ждут только меня, – хитро улыбнулся Холлисток. – Пусть её терпение вознаградится. Пригласи, а я пока поднимусь в квартиру... давай свои сумки.

Через несколько минут, едва Холлисток успел снять обувь и пройти в комнату чтобы раскурить сигару, входная дверь открылась и в неё вошла Матильда Штубе в сопровождении Масси, который держал в руках мокрый зелёный зонт.

– Сколько же вы так стояли, мадам – спросил Масси, одновременно указывая на вешалку, где женщине следовало повесить куртку. – Дождь идет с обеда.

– С утра, – тихо ответила она. – Знаете, я ведь поехала сюда без всякой подготовки, зная только ваш адрес. Дома вас не оказалось, и я решила ждать. Но это мелочи. Знаете, о чем я больше всего волновалась

– О чем же – спросил Масси, подавая ей мягкие женские тапочки. – Снимайте вашу обувь, мадам, я поставлю её сушиться.

– Ох, спасибо! А волновалась я о том, что не знаю французского языка и не смогу объяснить даже цели своего визита. Вы когда подошли и поздоровались, я даже не знала, как мне ответить, а потом...

Масси усмехнулся

– А потом я заговорил с вами на немецком. Успокойтесь, мадам, мы с боссом знаем много разных языков, так что это не проблема. Проходите в гостиную – вас там ждут.

– Спасибо, – фрау Штубе направилась к указанной двери, но затем остановилась и тихо спросила. – А как мне называть... ну, его.

– Господин Холлисток, – ответил Масси. – Можете еще «магистр», но лучше по имени. Идите-идите, не волнуйтесь.

В гостиной царил полумрак. Холлисток, сев в кресло возле плотно зашторенного окна, включил для освещения лишь небольшую лампу, отчего его фигура, окутанная клубами синеватого дыма, казалась мистической и загадочной. Фрау Штубе, в замешательстве остановившаяся возле самой двери, от волнения позабыла все слова, которые повторяла про себя не один раз, представляя эту встречу, а Холлисток, окинув посетительницу коротким взглядом, вновь занялся сигарой.

– Что же вы там стоите – наконец спросил он, когда молчание слишком затянулось. – Здравствуйте, мадам...

– Матильда Штубе, – быстро ответила она, будто очнувшись. – Здравствуйте, господин Холлисток. Ой. Извините, я так волнуюсь, а у вас тут такая обстановка...

– Прекрасная обстановка, – по губам Холлистока скользнула тонкая усмешка. – Тепло, уютно, классическая мебель, для которой так выгоден полумрак. Вы расслабьтесь, фрау Штубе. Садитесь на кресло... да-да, вот это, напротив меня. Итак, что у вас случилось Знаете, увидев вас там на улице, я сразу понял, что вы ко мне. Я нечасто привечаю посетителей, приходящих без предварительной договоренности, но, как видите, и такое случается.

Присев на предложенное кресло, фрау Штубе бросила быстрый взгляд на лицо говорившего с ней человека, которое с этого ракурса было теперь хорошо видно тонкие черты, большие глаза, немного вьющиеся волосы, острый взгляд – все это придавало ему определённую схожесть с чертами актёра Роберта Дауни. Неожиданное сходство с любимым актером позволило женщине раскрепоститься и вскоре она уже рассказывала свою историю Холлистоку, который, не перебивая, лишь иногда кивал головой, показывая, что понимает суть происходящего. Закончив рассказ, фрау Штубе громко, с явным облегчением выдохнула – свое дело она сделала и теперь оставалось ждать вердикта магистра, который, впрочем, еще некоторое время продолжал молчать, полуприкрыв глаза и сложив вместе кончики пальцев.

– Вы пришли вовремя, – наконец сказал он. – Восемь-девять месяцев – это тот срок, когда вызволить человека из объятий наведенного на него морока становится заметно труднее. Впрочем, дело ваше довольно простое – цену себе я попусту набивать не стану, а раз уж я вас принял, то постараюсь помочь. Сын ваш вернётся, ну а вы.... Масси! – Холлисток подождал, пока на его зов явится помощник. – Масси, принеси-ка сюда наши счета. Все, и гараж не забудь. Сейчас, фрау Штабе, подождём минутку... Так вот, это вам, – Холлисток щелчком направил в её сторону небольшую пачку каких-то документов, которые Масси положил перед ним на стол. – Здесь счета за эту квартиру и несколько чеков для оплаты кое-каких покупок. Вы оплатите их, когда убедитесь, что с вашим сыном все в порядке. Вы удивлены Не стоит. Поймите простую вещь – все в мире имеет свою цену. Это не мантра, не утверждение – это закон. Вот представьте себе ситуацию – по какой-либо причине я не взял с вас денег, но дело я сделал, а оно требует определённых энергетических затрат. Куда это все денется Ответ прост. Однажды вы всё равно заплатите то, что должны, но уже гораздо больше, с учетом накопившихся процентов. Кому, спросите вы Нет не мне, но это не так важно. Вы получили что-то, а в мире существует однозначный закон сохранения энергии получил-отдал. От меня это даже не зависит. Деньги и есть та субстанция, которая помогает не захлебнуться потраченной-полученной энергией. Фотография вашего сына у вас есть с собой На телефоне А какая разница, телефон-так телефон... давайте я ее сброшу на свой компьютер. Так, а теперь, пожалуйста, ваш полный адрес.... ага, записал. Ну что же, на этом всё. Вы поняли меня, фрау Штубе, поняли о чем я только что говорил

В ответ женщина, которая внимательно слушала всю его речь, быстро кивнула

– Да, господин Холлисток. Куда уже понятнее!

– Прекрасно! Тогда можете отправляться домой ждать результатов. Как долго Не волнуйтесь, ждать не придётся.

– И всё – спросила фрау Штубе, пряча в сумку предложенные её бумаги. – так все просто

– А зачем всё усложнять – Холлисток пожал плечами. – Поезжайте в аэропорт, берите билет на обратный рейс, а действовать предоставьте мне. Как – это вопрос без ответа, вам нужен конечный результат и вы его получите. Не благодарите – вот оплатите счета и это будет лучшей благодарностью. До свиданья, фрау Штубе, хорошего полёта. Масси, проводи нашу гостью!

Закрыв дверь за фрау Штубе, ошеломлённой всем увиденным и услышанным, потрясенной обрушившимися на неё натиском, силой и напором, Масси вернулся в гостиную. Холлисток, сидевший перед ноутбуком, жестом пригласил помощника подойти ближе.

– Предстоит дело – спросил Масси, бросив взгляд на панорамную карту какого-то города, которую изучал его босс.

– Её сын нарвался на призрака и тот утянул его сознание. Он австриец из Инсбрука, поехал в тирольскую деревушку Альцбах по заданию редакции, чтобы провести расследование странных случаев, происходящих в тех местах. Местные жители говорят о ведьме, которая нападает на всех чужаков, но полиция, как и всегда, рассматривает лишь материалистические версии. Этот парень решил докопаться до истины, и конечно, ему это удалось. Призрак никогда не упустит добычу, тем более, которая только и ищет возможность стать таковой. В итоге Михаэль Штубе сейчас в психиатрической лечебнице, а безутешная мать, отдав все деньги на лечение, которое ничего не дало, приехала к нам. Между прочим, с её стороны это настоящий поступок, потому что она дальше своей Австрии нигде не была, а тут поехать неизвестно куда и неизвестно к кому.

– Понятно, босс, – Масси кивнул. – Что теперь делать

– Вот его дом, вот окна квартиры на третьем этаже, вот его фотография, – ответил Холлисток, указателем мыши обрисовывая указанное место. – Изучай, а потом отправляйся туда и вызволи парня – пусть вернётся к матери. Если он попросит не стирать ему память, то выполни его просьбу, но всё равно немного подкорректируй, чтобы не было лишнего сумбура. Дело слишком простое, чтобы я им сам занимался, а тебе как раз развлечение. Что у нас на ужин

– Там курица в холодильнике, босс, – сказал Масси, занимая место перед компьютером. – Только разогреть надо.

– Ну вот давай, занимайся, а я пока пойду на кухню. Пять минут тебе достаточно

– Абсолютно!

Незадолго до полуночи, когда Генрих Холлисток занял место перед телевизором, чтобы посмотреть новостной канал, Масси Грин принялся за дело. Некоторые люди знают, что такое управляемые сновидения, а кто-то даже сам способен на этот трюк, но, в отличии от людей, остающихся вместе со своей оболочкой в реальном мире, Масси легко переходил туда, куда обычному человеку сознательный вход заказан. Серый мир, в котором он сейчас очутился, лишенный красок и обычных звуков, был ему хорошо знаком. Люди, дома, машины, небо, растительность – всё это существовало, но всякое движение носило строгий упорядоченный характер, было равномерным и прямым, словно перемещение по рельсам. Улица в австрийском Инсбруке, где находился дом Михаэля Штубе, располагалась недалеко от центральной части города, но сейчас она выглядела совсем не так оживленно, как обычно. По дороге иногда двигались машины, на тротуарах стояли какие-то люди, но Масси, не обращая на них никакого внимания, смело пересёк через проезжую часть прямо перед носом у большого туристического автобуса и, подойдя к нужному подъезду, вошел внутрь, даже не потрудившись открыть перед собой дверь. Миновав несколько лестничных пролётов, он на мгновение остановился перед нужной квартирой, несколько раз глубоко втянул в себя воздух, приблизив ноздри к самой двери, а затем, сделав уверенный шаг, оказался внутри помещения. Небольшая прихожая, коридорчик на кухню, раздельный санузел и две комнаты – ничего особенного. Двери закрыты, но он точно знал куда идти. Короткий, но требовательный стук, секундное ожидание, и вот из комнаты послышался ответ, тихий и настороженный

– Кто там Мама, это ты

– Не совсем, – Масси усмехнулся. – Но сейчас я лучше, чем мама.

– Кто вы Вы за мной Я боюсь.

– Я твой друг. Открой мне.

– Я не могу. Дверь не открывается.

– Теперь сможешь. Но ты должен сделать это сам, Михаэль. Попробуй.

Внутри послышались шаги, а затем ручка повернулась и перед Масси появился молодой человек с длинными всклокоченными волосами, бородой, одетый лишь в широкие пижамные штаны.

– Я знал, что однажды это случится, – сказал он, опасливо оглядывая посетителя. – Я ждал и представлял, как это будет. Я здесь уже две недели, но когда дверь перестала открываться, мама перестала отвечать, а в окно можно только смотреть, то я понял, что теперь могу лишь ждать.

– Что пишешь – спросил Масси, оглядывая комнату, сплошь заваленную бумажными листами.

– А, это – Михаэль обернулся. – Пишу отчет о поездке. Редактор ждет его, но у меня ничего не получается. Та женщина... я ей обещал, что напишу правду, но у меня не получается хорошей статьи и я оказался заточен в собственной комнате. Я был уверен, что когда напишу, то дверь обязательно откроется, но как написать о том, о чем почти ничего не знаешь

Масси пожал плечами

– Очень многие так делают и не парятся подобными сомнениями. Как ты думаешь, Михаэль, где ты сейчас

– Я дома.

– А где твоя мама

– Не знаю... я давно перестал об этом думать. Странно, да

– Нет, в твоем положении это нормально. Тот мир, где ты сейчас находишься, называется тонким. В него попадают преимущественно спящие и сумасшедшие, а также сущности, для которых это дом родной. Всё, что здесь есть – это плод воображения, что, впрочем, не помеха для того, чтобы физические объекты казались плотными. Человек привык, что предмет существует, и для него это непреложный факт, а в то, что всё это лишь иллюзия, он никогда не поверит.

– То есть, вы хотите сказать, что этого ничего нет – Михаэль обвел вокруг себя руками. – Но если я придумал все сам, то как вы очутились здесь Или... или и это иллюзия

– Сознание создает действительность, – спокойно ответил Масси, подходя к окну. – Ты знаешь, что есть снаружи, и поэтому видишь это. Я, например, видел твою улицу и твой дом на фотографии, и мне этого достаточно, чтобы эта действительность стала и моей. Что же касается твоего подъезда, квартиры и этой комнаты, то я просто дорисовал их для себя и они обрели реальные черты. Это как сон, Михаэль. Всё вокруг есть, но, одновременно, ничего нет.

– Значит, я сплю – спросил Михаэль.

– Нет.

– Но тогда...

– Да, твое сознание парализовано – для окружающих ты сошел с ума и в данный момент находишься в палате обычной психушки. С момента твоей встречи с ведьмой прошло не две недели, а полгода.

– Какой кошмар! – Михаэль всплеснул руками и опустился на стул. – Доигрался, идиот! Да, но почему мне кажется, что прошло всего две недели А эта борода Тоже плод воображения

– Конечно.

– Но вы же тоже видите меня таким

– Конечно, – повторил Масси.

– Но как так может быть

– Потому что я в твоем сознании.

– Та-ак... А на самом деле вы где

– В твоём сознании. Я же сказал.

– Значит, вы не спите, вы не сумасшедший. Но тогда...

– Правильно мыслишь, – Масси хитро подмигнул. – Для меня тонкий мир – это второй дом. Твоя мама обратилась к моему боссу, и он, проникнувшись её просьбой, послал меня к тебе, чтобы выполнить обещание. Кто он такой – лучше не спрашивай. Я тебе все равно не скажу, но при желании ты сам сможешь догадаться.

– Вы освободите меня

– Да, так решил босс. Тебе осталось лишь одно – решить, хочешь ли ты помнить о том, что случилось, или забыть, чтобы очнуться в реальном мире словно после долгого сна.

– А что, кто-то хочет забыть – удивился Михаэль.

– Многие хотят. Удар по твоему сознанию был силен и дурные воспоминания оставят неизгладимый отпечаток.

– Ну уж нет! – Михаэль с силой рубанул рукой воздух. – Пусть будет всё как есть. У меня есть перед этой ведьмой должок.

Масси усмехнулся

– Хочешь наказать её

– Да. То, что она со мной сделала... я ей этого не прощу. Я ей не хотел причинить зла, как и остальные, кого она погубила, а она была так жестока.

– Ну, это твоё дело. Если сможешь справится с неё, то попробуй. Но предупреждаю, что второй раз мы тебя отсюда вытаскивать не станем.

– А вы мне не поможете Как с ней справится

– Нет, – Масси отрицательно помотал головой. – Я и она – одного поля ягоды, так что у меня к ней претензий нет. А ты, если хочешь побороться, то почитай нужную литературу, но не переоценивай свои силы. Итак, ты готов вернуться

– Конечно. А что нужно сделать

– Встань со стула. Повернись, – Масси обошел Михаэля сзади, повернул спиной к окну, а затем с невероятной силой отвесил ему пинок, отчего Михаэль пулей вылетел за дверь. – Удачи!

В эту ночь Михаэлю приснился странный сон. Наблюдая себя будто немного со стороны, он вновь пережил события того осеннего вечера, когда встреча с ведьмой круто изменила его жизнь. Он видел себя мчащимся по шоссе, в надежде успеть написать репортаж, видел свою руку, выводившую на бумаге неровные пляшущие буквы, видел горько плачущую мать, которая что-то пыталась объяснить двум рослым санитарам, несущим его, стянутого тугими ремнями, к белому фургону. Потом ему приснилась Диана Мозер, и он вновь завел с ней прежний разговор, но на этот раз он вернулся к её дому, не пошел к реке, где по преданию гуляла призрачная женщина, и они вместе пили кофе на крытой веранде, а потом он попытался её поцеловать, но вместо этого обнаружил себя в медицинском кабинете, где толстый врач, глядя ему прямо в глаза, просил сосчитать от одного до пяти. Затем Михаэль несколько раз посещал свою редакцию, но каждый раз, переступая через порог кабинета главного редактора и едва успевая начать с ним разговор, он внезапно оказывался в больничной палате, где кроме него была лишь одна койка, на которой неподвижно лежала какая-то женщина. Михаэль узнавал ведьму, но совершенно не боялся её, а лишь хотел подойти поближе, но она исчезала, а в следующее мгновение за спиной раздавался хриплый зловещий голос, призывающий обернуться. А затем... затем внезапно он вновь очутился в своей комнате, вновь пытался написать этот злосчастный отчёт, а потом вошел Масси...

Получив пинок, Михаэль на несколько секунд испытал ощущение свободного падения, а затем впереди появился яркий свет, и моментально преодолев огромное расстояние, он плашмя упал в ледяную воду, громко закричав от неожиданности и испуга. Подобные крики часто слышали в лечебнице, но даже привыкшая ко всему дежурная сестра, не на шутку испугавшись, включила в коридоре свет и дождавшись вызванных на помощь санитаров, пошла с ними к палате. Прежде чем войти внутрь, они посмотрели в смотровое окно – вроде бы ничего необычного, но один из пациентов, несмотря на немалую дозу снотворного, которое получали все больные, всё время вертел головой, иногда предпринимая попытки встать, будто не замечая удерживающих ремней. Трое остальных, также находившихся в палате, крепко спали.

– Он не получил укол – спросил один из санитаров.

– Получил, ещё как получил, – ответила медсестра. – Получил такую дозу, что и на лошадь хватило бы. Видите, остальные даже не проснулись, хотя он заорал так, что услышала с другого конца коридора.

– Давайте зайдём, – сказал второй санитар, потирая мускулистые руки. – Марта, иди за успокоительным, а мы пока разберемся. Отто, включай в палате свет! Эх, только бы он не обосрался – не люблю я это!

Приоткрыв дверь, они заглянули внутрь. Беспокойный пациент продолжал совершать резкие непонятные движения, но увидев людей в белых халатах, откинул голову на подушку и облегченно вздохнул. Подойдя ближе, санитары удивленно переглянулись – его взгляд больше не выражал привычного безумия.