Текст книги "Вихрь пламени (СИ)"

Автор книги: Макс Каменски

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

   – Если только они все сейчас не обзаведутся синими глазами.

   – Как мы видим, они не спешили это делать. А объявленная тобой милость всем тебе присягнувшим еще больше зародила в них сомнение служить ли странным целям чародеев.

   – Хорошо. А если все же южная армия снимется с рубежей и двинется к столице? – продолжал сомневаться Айрон.

   – Тогда мы постараемся зажать их между двух армий. Это даже будет гораздо проще сделать.

   – Ты сможешь так скоординировать действия южной армии? – засомневался Айрон. Вот так вот просто, будучи раскинутыми на многие километры друг от друга войска скорее разминутся или же перемешаются как-то не впопад. Здесь воронами и гонцами крайне трудно управится.

   – Кесарь, можешь не беспокоится, – сказал Александр с каменным лицом. – У меня есть свои способы связываться с подчиненными. Я днем и ночью смотрю вокруг нас на многие километры. И, поверь, кесарь, знаю очень многое.

   Айрон воспринял сказанное молча. Но в который раз задумался, насколько он мог доверять своему неожиданному союзнику. Где та грань, где они действуют совместно, а где Александр манипулирует им. Для себя это понять молодой кесарь не мог. Он вообще часто ловил себя на мысли, что не очень селен в интригах и той самой игре полунамеков и полуобещаний, которую принято называть дипломатией. Как строить хозяйство государственное и бить врагов Айрон знал, а вот извиваться среди всевозможных групп интересов и государей, молодого правителя как-то не научили. А сам учиться этому он по нутру своему не хотел.

   – Тогда решено. Сейчас направляемся на Ит, далее уже по ситуации решаем, что будем делать с южной армией. Твои войска нажмут на рубежи?

   – Немедля после нашего совета, мой кесарь, – кивнул Александр.

   – Хорошо. Тогда займемся каждый своим делом, – сказал Айрон, отстраняясь от карты.

   – И еще, мой кесарь. Присмотрись к этому Манипутре. Я понимаю, что оснований доверять мне у тебя не больше, хотя мы уже вместе стояли спина к спине в драке. Однако этот наряженный щегол хоть и сыплет сладкими словами, венки красные раздает из своих рук. Думаю, ты понимаешь, о чем я.

   Да, Айрон понимал. Хотя сначала ему идея очень понравилась – она позволяла объединить разношерстую толпу шахов и их хитрых подданных. Другое дело, что в этом действии был и другой смысл. Объединялись же они не вокруг Айрона, а одного из своих.

   Пока ниже по течению Дети Восхода укрепляли лагерь, западнее на реке Ит бой только разгорался. В этом месте по большей части равнинная местность, прилегавшая к руслу, неожиданно вздымалась подобно спине разъяренной кошки, и образовывала холм, на котором располагался западный фланг воинства Эратума. Утыканные кольями слоны представляли естественное препятствие для высадившегося десанта, который сходу завяз в бою и никак не мог скинуть противника с высоты. Не помогла и канонада пушек. Эратумцы попрятались во время обстрела на том склоне, а затем морские волки уже перемешались с защитниками и палить стало опасно. Резервы же врага прятались с другой от реки стороны.

   Александр стоял у берега и, облокотившись на огромную секиру, внимательно наблюдал за происходящим. Хотя защитников было больше, чем нападающих, пока что они предпочитали отражать атаки, но не переходить в наступление.

   – Нас так могут и в воду опрокинуть, – сказал Айрон.

   – Могут, – хмыкнул Александр. Все его доспехи, вместе с отороченным на шее и плечах мехом были покрыты кровью. Властитель Трои обожал драки и бросался в них подобно урагану, сея вокруг себя смерть. – Если продолжил толкаться здесь. Однако мой кесарь привел правильных солдат с собой. Предлагаю следующее: я брошусь здесь в прорыв, дам им отведать стального кулака. А вам бы со стрелками да вон с той сотней молодцев со штурмовыми щитами, обойти с той стороны, и засыпать стрелами прижавшихся к склону гадов.

   Айрон быстро прикинул вариант и согласился. Кивнув Александру, он скомандовал сотне Бесстрашных, которые после одобрительного оклика своего властителя, поспешили следом за кесарем и лучниками. Обойти холм никто не мешал – почти со всех сторон его окружили воины Александра. Однако это выглядело весьма странно – целый рой войск Эратума облепил холм, а окружила их жиденькая цепь союзной армии Ильдена и Трои. Однако почему так получилось, размышлять было мало времени – враг тоже имел своих стрелков, хотя и немного. Взрывы подорвали склады и фураж, поэтому лучники стреляли тем, что оставалось на ночь при себе, или удалось найти на холме.

   – Стену щитов, в два ряда. Быстро, – командовал Айрон. На него смотрели глаза на хмурых, иссечённых в битвах лицах морских вояк. Как они воспринимали кесаря? Нет ли среди них тех, кто сейчас в пылу боя как бы невзначай ткнет Айрона копьем с широким концом и как потом пойдет История Ильдена – одним богам известно.

   Однако сейчас воины Александра молча выполнили требование кесаря – разве что десятники так и раз так помянули матерей своих подчиненных, требуя скорости. Спустя незначительное время Айрона и лучников закрыла стена из щитов – первый ряд поставил щиты перед собой, второй ряд накинул щиты поверх голов первого ряда. Метра в три с половиной стрелков прикрыла преграда, в которую, со звонким стуком сначала посыпались стрелы врага, а затем забились уже смекнувшие в чем дело защитники высоты.

   – Навесом по скоплению противника! Бей! – приказал Айрон, сам встав рядом со стрелками, готовясь вступить в рукопашную, если прорвут строй. Однако вояки Александра держались крепко, разве чуть шатаясь под ударами противника, синхронно тыча в противников копьями.

   Стрелы густым навесом полетели во врага. Тот сначала начал также отстреливаться и несколько бойцов лорда Карью уткнулось в землю, храпя и завывая. Но очень быстро ответные выстрелы замолчали. Айрон отошел немного назад из-под укрытия щитов, и осторожно поглядел поверх щитов и заметил, как противник мечется на высоте. Стрелы воинов лорда Ваго и Кайрю так кучно и точно падают, что раненные и убитые словно камушки во время сели катятся вниз, под подошву холма.

   – Хорошо ш катються, – пробормотал старый вояка лорд Ваго. Из-за выбитых зубов в правой части лица, говорил он прескверно да еще и плевался. Через всю правую часть лица шел уродливый шрам – это когда-то в землях огня молодого наследника рода Ваго приложил зомби копьем. С тех пор в любви у лорда успеха не было. Но равных ему в стрельбе не было, как и его воинам, которых он лично муштровал. Хотя с этим обычно спорил лорд Кайрю...

   – Сдержим ли натиск? – покачал головой Айрон и вовремя поднял щит – шальная стрела тут же чиркнула по нему.

   – А шо не сдершать то. Надо стрелять еще кучнее, – хмыкнул старик и невероятным образом пустил три стрелы одну за другой так быстро, что Айрон только раз успел хлопнуть глазами. Куда они полетели, кесарь не видел, но не сомневался, что какая-то из них достигла своей цели.

   Враги на холму стали постепенно откатываться обратно к реке. Несмотря на то, что стена прямоугольных щитов все же в какой-то момент начала зиять брешами и поддаваться назад, большая часть тех, кто оставался на высоте, видели свое спасение не внизу, где кучами лежали убитые и с тяжестью дрались те, кто пытались пробиться сквозь стену щитов, а на другой стороне холма, где была река, куда не доставали стрелы. Но этого только и ждали корабли Александра.

   Когда масса врага схлынула на другую сторону на берег, земля затряслась под ногами, а уши заложило от грома взрывов. Айрон скомандовал отступить в сторону: спустя какое-то время высота буквально лопнула от количества взрывных ядер, пущенных в неё. Все вокруг заволокло густым дымом, защипало глаза. С неба посыпались комья земли и сорванный дерн.

   Пока Айрон с воинами протирали от слез глаза и откашливались, дым начал рассеиваться. Если бы враг еще сохранил боеспособность, он бы легко смял отряд Айрона, но никого вокруг из эратумцев не было. Только раненные кричали и молили о помощи где-то в тумане и земле.

   Рядом с Айроном выросла широкоплечая фигура Александра. С ног до головы он был в чужой крови и перемазан землей и сажей. Улыбаясь во весь рот, властитель Трои зычно объявил:

   – Ох, кесарь, ну и пировать же мы будем во славу этой битвы! Заслужили.

   Айрон хотел было что-то устало возразить, что хмельное после драки не всегда к добру, тем более они на вражеской территории, но среди еще дымного и плохо различимого поля боя раздались встревоженные крики:

   – Кесарь! Кесарь! Мне нужен кесарь! Срочно!

   Следом за воплями раздалось конское ржание. Манипутра вернулся?

   Неожиданно к Айрону и Александру со стороны берега выскочило два всадника. В одном из них по темно-фиолетовому доспеху кесарь сразу признал своего начальника стражи, а вот другой был разодет в привычные одежды эратумских воинов, на непокрытой голове его лежал алый венок.

   – Мой кесарь! – воскликнул эратумец, спрыгивая с коня. Айрон краем глаза заметил, что Эрик неуверенно держится в седле и его клонит в сторону. В следующий миг его подхватил Александр, когда начальник стражи начал валиться с коня. Эратумец же затараторил: – Манипутра. Он вас предал, мой кесарь! Он собрал разбежавшихся воинов, кого смог, и сейчас ведет сюда. Они атакуют ваши позиции и сметут вас в реку! У них много конницы!

   Айрон переглянулся с Александром, который аккуратно уложил Эрика на землю. Рядом с начальником стражи уже засуетился полковой лекарь морских волков, кликнутый Александром из своих. Эрик был в сознании, но очень бледен – когда с него сняли шлем, Айрону показалось, что цвет его лица был таким же, как его серебристые волосы. Судя по множественным вмятинам на панцире, молодому парню досталось изрядно. Лекарь колдовал где-то в районе левого бока. Скверное дело.

   Но неожиданно Эрик ухватился за плечо колдовавшего над ним врача и, широко раскрыв глаза, начал кого-то искать. Увидев Айрона, он с трудом проговорил:

   – Манипутра предатель. Упатра, его воины... Они спасли меня, – после этих слов, Эрик закатил глаза и рухнул на землю. Лекарь продолжил усиленно перевязывать его рану, попросил позвать мага.

   Хотя Айрону хотелось тут же подскочить к своему верному воину и оказать ему поддержку в сложные для него минуты, возможно, последние, но он насилу сдержал себя – Александр вопросительно смотрел на него и ждал решений.

   – Если останемся на берегу, они сбросят нас в реку, – начал говорить в слух Айрон.

   – Скорее всего. Пушки нам не помогут. Или придется стрелять и по своим, и по чужим. Тогда мы просто останемся без армии, – согласился Александр.

   – Зацепиться здесь не за что особо. Холма почти не осталось, – продолжал размышлять кесарь, окинув взглядом бывшую высоту, которая превратилась в основательно перелопаченный бугор.

   – Но все же он есть. И на реке есть корабли с пушками и магами на борту, – поджал губы властитель Трои.

   – Что если нам не делать того, что они от нас сейчас ждут? Скорее всего Манипутра думает, что мы выставим копья и щиты, прикрыв тыл и фланг рекой, и будем ждать их в позиционной битве.

   – Ага, а он тем временем свяжет наш центр пехотой, а в открытый фланг ударит конницей. Зажатые с двух сторон, бойцы начнут скатываться в воду и затем наступит паника, – кивнул Александр.

   – Тогда нам нужно приготовить для них самих такую ловушку. Оставим заслон у этого холма. Манипутра вряд ли с ходу разберется в чем дело и набросится на него. Мы же с основным войском уйдем выше по течению. За нами отойдут и корабли. Затем пехотинцы сделают крюк и вернуться обратно к холму, выйдя нашим горесоюзничкам в тыл. Корабли же к этому времени вернутся и ударят по заполнившим берег войскам Манипутры.

   – Думаю, что решено, – одобрил Александр.

   Айрон посмотрел на того, кого Эрик назвал Упатрой.

   – Ты пойдешь с нами, – холодно сказал Айрон.

   – Слушаюсь и повинуюсь, – низко поклонился эратумец.

   – И сними с себя и своих подчиненных, если такие есть, эти чертовы венки. Теперь это точный знак предателя. Эй, сотник, вели Детям Восхода срочно собраться и явиться сюда. Александр. Предлагаю оставить здесь сотню твоих ветеранов с осадными щитами, пару сотен Детей восхода и твоих морских волков. В прикрытие им дадим лучников лорда Кайрю и Ваго. Легкие бойцы Фанфарио больше пригодятся для быстрого возвращения.

   – Согласен, – кивнул Александр. – Надо поторапливаться. А то Магипутра уже скоро нагрянет.

   – Тогда все делаем как можно быстрее! – воскликнул Айрон. – А ну не лежать и не терять бодрости! У нас с вами еще много работы. Быстрей, быстрей!

   Все вышло более, чем удачно. Спустя не более получаса как корабли пошли выше по течению Ит, а основная часть армии под руководством Айрона и Александра направилась строго на север, обходя фланги наступающего Манипутры, на оставленный заслон обрушилась разношерстая толпа, приведенная предателем в алом венке. По большей части воины были плохо организованы и вооружены, но массой своей могли потеснить и более сильный отряд, чем тот, что занял позиции у разбитого холма.

   Как и ожидал Айрон, вслед за пехотой появилась конница. Возглавляемая самим Манипутрой, воинственно визжащим и скандирующим разнообразные лозунги на своем языке, масса всадников обрушилась на незащищенный фланг заслона. Конечно, воины выставили копья и щиты, однако для набравшей скорость конницы, пускай даже и легкой, это было слабой защитой. Завязалась свалка, ветераны с прямоугольными осадными щитами стали падать на землю один за другим, поливая своей кровью раскисшую и перетоптанную землю под ногами. Не помогали и лучники – хоть они были точно и быстро, врагов все равно было много. Да и напавшая конница заставила многих из них похватать с поясов короткие мечи и вступить в рукопашную. Еще бы чуть-чуть, и битва превратилась бы в бойню для пришедших на реку экспедиционных сил.

   Но вот из-за мыса появились корабли. Сначала в горячке боя никто из эратумцев не обратил на них внимания, но когда загромыхали залпы пушек, воинов противника словно парализовало. Опять. Снова этот кошмар от которого они в смешке бежали. Но зачем, зачем они вернулись на проклятый берег?

   И тут под звуки рогов из ниоткуда в тылу и во фланге воинства Манипутры появились закованные в сталь полки Детей Восхода и морских волков. Перед ними с диким ревом наступали фанатично настроенные Мстители. Распевая песни и понося матерей эратумцев, вояки ощетинились копьями и резво наступали на быстро растерявших боевой дух воинов Манипутры. Они даже не сошлись в схватке с неожиданно появившимся противником, как принялись очертя голову бежать. То же самое было со многими всадниками. В итоге отошедшему войску осталось только несколько сотен самых отчаянных сторонников предателя, которых зажали в кулак и перебили всех до единого. Манипутру Айрон в бою не застал. Потом его нашли среди груды трупов – ему снесло голову шальным ядром. Уже в конце сражения, Айрон приметил странных птиц с красивыми хвостами, бродивших у камышей рядом с рекой. Видимо от взрывов птицы ошалели, поэтому бродили вокруг совершено бесцельно, то распушая, то собирая в пучок свои хвосты. Айрон обратил внимание, что узор их перьев напоминал глаза.

   – Что это за птицы? – спросил у воинов кесарь.

   – Это павлины, – ответил один из морских волков. – Таких много к северу от этих мест. Как они здесь оказались, ума не приложу.

   – Очень многое, что делается, ведомо только богам, – проговорил Айрон. – Поймайте их. Осторожно ощипайте, чтоб сохранить перья. Мясо же – на супы, а перья – мне передайте.

   Окончив сражение, кесарь приказал войску встать лагерем чуть западнее от места битвы. Однако на поле брани осталось так много мертвецов, что к вечеру вокруг Ит начал распространяться невероятный смрад. Не выдержав, воины запросили права подняться чуть выше по течению, чтобы организовать стоянку. На удачу разведчики обнаружили там несколько холмов, вокруг которых можно было встать лагерем и ощетинится кольями.

   Измученный битвой Айрон завалился спать на землю в шатре, не став ждать, пока стража распакует его походные перины. Надо сказать, что стражники тоже валились с ног и попадали спать вокруг шатра, не став разбивать палатки, благо погода в этих землях была теплее, чем в Ильдене (как выяснили у пленных, это было свойственно для этих мест). Эрик, как и многие раненные, ночевали на кораблях, где за ними наблюдали маги. Не меньше сотни бойцов нуждались в том, чтобы их снова поставили на ноги. Однако почти шесть с половиной сотен из союзного воинства больше не нуждались ни в чем. Сколько же погибло врагов, никто не считал. Но никто не сомневался, что счет шел на тысячи.

   Точную цифру сообщил с утра Упатра. Он просил срочной аудиенции у кесаря, пререкаясь со стражниками, не пускавшими его в шатер. Сонный Айрон, который даже не снял на ночь кожаные одежды, надевавшиеся под доспехи, велел впустить сына Эратума.

   В отличие от Манипутры, он не падал на колени и не изливался тысячами мягких слов. Кланился только при встрече и уходе. Говорил сухо.

   – Мой кесарь, вы уничтожили почти пятнадцать тысяч человек, – сказал он вместе приветственных слов. – Столько за раз Эратум не терял еще ни в одной войне.

   – Думаю, терял. Мы вас перебили уже больше в Зеленых лугах, – скептически проговорил Айрон.

   – В одном сражении, – упорно продолжал эратумец. – Мертвые лежат на всем изгибе Ит. А столица Истор, говорят, в руинах...

   – Нет. Кроме некоторых домов шахов и пары участков стен, город в целом, в порядке, – снова не согласился кесарь.

   – Как бы то ни было, король Ильдена показал, что может быть великим воином и полководцем. Это очень много значит для моего народа.

   – Да неужели? – хмыкнул Айрон. – С чего бы это?

   – Я понимаю сомнения в сердце короля. Пес Манипутра показал, чего иногда стоит преданность шахов. Но я не один из них, – ударив себя кулаком в грудь, заявил Упатра. – Я был крестьянином, когда меня угнали в солдаты. Я сражался в воинах шахов, я ходил походами в Этин, я умирал в вонючих канавах, что изрезали границы с Троей. Никто не спрашивал Упатру, хочет ли он воевать, хотел ли он... И так со многими здесь. Веками нами правит мелкая горстка расфуфыренных лицемеров. Ха! Король хотел бы знать, откуда я так знаю язык Ильдена? Моих предков угнали когда-то из Зеленых лугов. Да. Волосы мои черные как смоль, но предки мои всегда смотрели на восток. Как и многие другие невольники этих земель.

   – Ближе к делу Упатра. К чему ты клонишь? – нетерпеливо потребовал Айрон. Все это время он стоял посреди шатра и пытался сквозь сонную дрему понять, что от него хочет явно возбужденный и эмоциональный эратумец.

   – К тому, что если король хочет земли Эратума, то не делайте ставку более на шахов. Эти лживые собаки ударят в любой момент тебе в спину.

   – А на кого же мне опираться? – нахмурился кесарь.

   – На народ.

   – Народ... народ даже в Ильдене разобщен безразличием и завистью. Чем же я смогу объединить народ во враждебной мне земле?

   – Свободой. Мы слышали о Землях Солнца. Хоть здесь не бродят мертвецы, но правят нами шакалы с мертвыми душами. Отними, король, у них власть.

   – Да... Мне тоже так казалось, но все гораздо сложнее, чем кажется, Упатра, – грустно сказал Айрон, отстраненно посмотрел сквозь эратумца. – Но как оказалось на деле, люди сами по себе не способны на организацию. И не важно в какой земле они родились. Массам всегда нужны пастухи. И если над ними их не поставить, они сами себе изберут своих пастухов. И те, возможно, будут стараться быть справедливыми и нести в своем сердце только самые добрые помысли. Быть может, они смогут передать этот свет и своим детям, которые постараются следовать заветом старших и переймут благодетель из их слабеющих с годами рук. Но вот дальше... дальше будут потомки, которые будут пользоваться благами избранных из общего числа. И причины этой избранности будут постепенно исчезать тем быстрее, чем дальше потоки первых пастухов будут от причин тех событий, которые вознесли их предков над массами. Поэтому ты просишь меня, Упатра, просто отомстить за тебя и тебе подобных за годы унижений и просто поменять вас местами. Но станете ли вы или ваши дети лучше этих шахов?

   – Во всяком случае пока дышит наш король, свет в наших руках не угаснет, – неожиданно ясно и четко возвестил Упатра.

   Айрон промолчал и посмотрел в карие глаза эратумца. Еще какое-то время назад, такие слова могли бы разжечь в его молодом сердце невероятный порыв. Но сейчас... спустя все, что он видел, многое теперь казалось многогранным и неоднозначным.

   – В любом случае мой король может использовать во благо то, что шахи массово продают своих крестьян.

   – Продают? – Айрон не сразу понял, что сейчас ему сказал Александр. Смысл слов стал доходить постепенно.

   – Да. Целые вереницы вчерашних землепашцев отправляются севернее земли через мосты Дракона, где их забирают люди в черных балахонах и уводят в неизвестном направлении.

   – И это началось недавно?

   – Примерно тогда же, когда пришли люди с синими глазами.

   Айрона осенила ужасная догадка.

   – Далеко ли эти мосты?

   – День пути в пешем строе.

   – Что с разбежавшейся армией? Ты?

   – Кесарь, кесарь, – раздался крик снаружи палатки. Следом внутрь ворвался запыхавшийся солдат.

   – Что стряслось? – у Айрона все похолодело.

   – Кесарь, там... армия... Много. Они вокруг нас.

   – Так что же? Стройтесь к бою.

   – Они прислали переговорщиков и...

   – И что?

   – У них нет знамен. Только белое полотно на деревянной пике, а на острие его – множество алых венков. А еще... они требуют участия в переговорах человека по имени Упатра.

   Как оказалось, к лагерю союзных войск подошло не меньше восьми тысяч тех, кто бежал с поля боя на Ит. В основном это были всадники, одетые лишь в легкие холщовые одежды с деревянными копьями в руках. Завидев кесаря с Упатрой в компании, их переговорщики разразились радостными криками. Следом и вся ватага, стоявшая в пятистах шагах от лагеря, когда к ним прибежал гонец из королевского лагеря, принялась ликовать, чего пока Айрон понять не мог.

   После недолгих переговоров, выяснилось, что всадниками были так называемое ополчение, которое шахи принудительно забирали в солдаты еще в детстве. В общем-то, Упатра был их командиром, и они прознали, что он присоединился к царю востока. Ополченцы были плохо вооружены и шахи их обычно использовали в разъездах, разведке или тыловых налетах, однако все они были неплохими наездниками и, главное, очень быстры и мобильны, чего не хватало сейчас преимущественно пехотной армии Айрона. Правда, получалось так, что все эти бравые вояки сбежали буквально сразу после начала боя. Но как объяснял Упатра, он сам отдал такой приказ, поскольку коннице на берегу под градом пушечных выстрелов, делать нечего. Упомянуть об этом, правда, в разговоре с кесарем про шахов и свободу, эратумец забыл.

   Александр, присоединившийся к переговорам, был очень за присоединение Упатры. В отличие от ситуации с Манипутрой, властитель Трои не говорил Айрону осторожничать и больше следить за этим командиром легкой конницы. И это смущало кесаря. Все шло не так, как раньше. Все было как-то не так.

   Насчет информации про мост Дракона Александр только кивнул – он естественно знал об этом, но пока что не понимал, как они могли использовать это обстоятельство в свою пользу. Однако поскольку сведений о движении армии Эратума на границы Трои не поступало, он предложил провести разведку ситуации с угоняемыми крестьянами боем – подняться на кораблях вверх по течению, а по берегу пустить Упатру, предложив тому собирать провиант и сторонников «дела свободы». Эратумец горячо согласился, хотя Айрон не мог сказать, что идея ему нравится. Он все чаще вспоминал Айву и Нуэ. Все чаще думал о том, как бы оказаться дома. Что там происходит на самом деле? Держится ли еще Эльвут? Известия только от Александра и невозможность использовать другие источники угнетали. В какой-то момент кесарь почувствовать, что очень зависит от Александра. И чем дальше он уходил в глубь территории Эратума, тем сильнее он вынужден надеяться на властителя Трои. А это только и нужно хитрому гиганту.

   За этими мыслями Александр и Упатра застали утром Айрона, когда тот стоял у своего шатра, покручивая несколько перьев павлина в руках, и задумчиво смотрел на покачивающиеся на воде корабли. Войска в это время грузились на корабли, следовало отдать последние приказы.

   – Мой кесарь? – вопросительно обратился к Айрону властитель Трои, но Айрон не ответил и даже не посмотрел на гиганта. Он продолжал глядеть в сторону. Возникла неловкая пауза.

   Неожиданно Александр зычно позвал несколько сотников, велел им вести людей к шатру кесаря. Также окликнул Детей Восхода – солдаты пока что только загрузили фураж на корабли, сами болтались на берегу. Упатра тоже окликнул своих – спустя четверть часа вокруг шатра и все еще неподвижного Айрона собралось все воинство.

   Когда основные офицеры экспедиционных сил оказались в первых рядах, Александр подошел очень близко к Айрону – только тогда кесарь перевел на него взгляд, посмотрел ему прямо в глаза. Будучи на две головы ниже гиганта, кесарь умудрился сделать так, словно он был выше, а не гигант из Трои.

   Спустя какие-то мгновения когда два правителя смотрели друг на друга, Александр резко опустился на одно колено, склонил голову и мощным голосом возвестил:

   – Сим сегодня клянусь в вечной верности правителю Солнца, истинному властителю юга, великому кесарю Айрону вил Ильден! Со мной присягают на верность все вассалы, слуги и поданные мои. Вода и земля наши отныне в твоей власти, о великий! Прошу государя моего отметить верного воина своего знаком своей благости.

   Наступила тишина. Все воины, особенно морские волки, впали в ступор и во все глаза смотрели на происходящее. Айрон несколько секунд свысока взирал на Александра, но затем протянул одно из перьев павлина властителю Трои:

   – Встать, верный воин Ильдена. Я дарую тебе свою веру и свое покровительство, – сказал железным голосом кесарь.

   – Навеки, – ответил Александр, поднимаясь и принимая перо. – Оружейника ко мне – пусть поместит сей знак на моем доспехе. И чтоб никто не вздумал носить перья, не полученные из рук кесаря!

   Отойдя к своим воинам Александр как-то неожиданно оставил Упатру одного. Тот был несколько сбит с толку происходящим, но когда Айрон перевел на него взгляд, то как-то естественно и по наитию понял, что нужно делать. Опустившись на колено перед Айроном, эратумец четко, хотя немного заговариваясь произнес:

   – Я, У-Упатра, сын земель Эратума, клянусь в в-верности правителю Солнца, сыну Ильдена, в-великому кесарю юга и востока. У меня нет земель, но есть горячее сердце, которое в руках кесаря. Все, кто верен мне и делу моему, отныне в его распоряжении и власти. Прошу кесаря отметить своего верного воина знаком своей благости.

   – Дарую тебе, Упатра, и делу твоему свое благословение. Будь верен мне, и свобода наконец-то придет в твои земли! – сказал Кесарь, вручая перо павлина эратумцу.

   Получив знак верности, Упатра повернулся к свои воинам, с возбуждением наблюдавшим за сценой, и высоко поднял перо над головой – толпа ополченцев разразилась ликованием. Упатра тут же прикрепил перо к своему тряпичному головному убору. Доспеха, как и у его воинов, у эратумца не было.

   Айрон кивнул на все это и велел вернуться к погрузке на корабли, следовало поспешить. Александр исчез в толпе своих морских волков.

   К мосту Дракона они добрались ко второй половине дня. Его окружало несколько сторожевых башен с лучниками и даже катапультами, но залпами пушек укрепления врага были снесены до основания, а подоспевший авангард Упатры с несколькими отрядами десанта довершили быстрый разгром не самой сильной стражи моста.

   После высадки на суше обнаружилось огромное количество телег, запруженных полуголодными, почти раздетыми и грязными людьми. Их везли долгие дни через всю землю Эратума. И хотя в этих краях в начале осени было куда как теплее, чем в Ильдене, по ночам можно было продрогнуть до костей.

   Среди рабов были в основном женщины, дети и не очень сильные мужчины. Всех, кто покрепче, шахи все же пытались набирать в свое ополчение и «одаривали» синими глазами. Всех людей Айрон велел выпустить из клеток, и тех, кто сразу же не пустился в бега, накормить захваченными в лагере Ит богатыми припасами продовольствия. Несчастные бывшие рабы хватали еду как безумные и пихали в себя, почти не жуя, от чего у некоторых пошли кровью желудки. Десятникам прошлось даже добавить крику и палки, чтобы заставить оголодавших жевать и медленно проглатывать пищу.

   Высадившись на берег, Айрон с Александром велели разбить шатер и тащить на допрос всех, кто уцелел из стражи моста и погонщиков. Тех, кто отказывался говорить казнили при всех на месте – просто рубили головы. После смерти нескольких таких смельчаков, языки у тех, кто послабее волей, все же развязались. И Айрон не знал, к счастью ли или к его ужасу.

   Как оказалось, рабов вели не куда-нибудь, а в Государство Могов, к жукам. Там их на условной границе на севере, в голых пустошах, выжженных магией еще во время войн Династий с могами, телеги принимали люди в черных балахонах, носившие с собой кристалы, что обращают разум и «дарят» синие глаза. Эти люди не были одни – они всегда были в компании нескольких отрядов жуков, закованных в броню. Дальше, когда «товар» принимали люди в черном, обычно погонщики не шли. Однако среди пленных оказался один старый купец, который всегда хотел понять интересы своих покупателей и как-то за золото и добрые слова прошел вместе с одним из, как он сказал, «мальчишек в черных тряпках». На этой части рассказа, купца натурально вырвало, но затем через сопли и слезы и после пары увесистых пинков он все же рассказал, что он там увидел.

   – Инкубаторы? И туда людей? – Айрона перекосило. Он не знал от чего более – от омерзения или ярости.

   – Да. Буквально сразу, как только разгружали телеги, – пробормотал, отплевываясь от харчи и блевотины, седовласый эратумец, чье загорелое лицо было все в морщинах, а один глаз закрыт черной повязкой. Он сидел на коленях в крови недавно убитых собратьев, чьи головы за несговорчивость слетели с плеч и теперь лежали неподалеку вместе с телами.

   – И там? Там что? – нетерпеливо требовал ответа кесарь.

   – Прошу, пощадите! – завопил старик.