Текст книги "Вихрь пламени (СИ)"

Автор книги: Макс Каменски

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

   – Говори, мразь! – взорвался Упатра, поспешивший сразу же после своего прибытия на допрос. Для веса своим словам он хорошенько пнул купца по почкам, тот завалился и завыл, но пара солдат снова вернуло его на колени.

   – Там, там... Там какая-то зубастая дрянь. У неё множество когтей, зубов, пилок, я не знаю... в общем она заживо перемалывает людей целыми пачками. Потом все это мясо... фарш, поступает в такие, знаете, яйца, что ли... И там, там... вырастают жуки! Те самые моги. Там в этих инкубаторах целые плантации.

   – Боги, – вырвалось у Александра. Айрон краем глаза увидел, как на всегда невозмутимом лице гиганта отпечаталась смесь ужаса и отвращения.

   – И после этого ты возил туда их? Продолжал возить? – вскипел Упатра. Он аж весь затрясся. Стоявшие рядом с ним воины завопили и зарычали подобно зверям.

   – Я, я, но что я мог делать? Я же выполнял волю Совета! Они требовали, я... Пощадите! – как девчонка завизжал купец.

   – Мой кесарь? – схватившись на саблю на своем поясе, обратился к Айрону Упатра.

   Кесарь кивнул. Жалости к старику он точно не испытывал. Да и не было оснований не дать справедливости свершиться на месте.

   Упатра не заставил себя ждать. Схватив вопящего купца за грудки, Упатра выволок его из шатра туда, где сидели недавние рабы, и буквально нашинковал тонкими ломтями молившего о пощаде старика.

   – Я думаю, остальных отправить туда же, – повернувшись к кесарю, сказал Александр и кивнул на орущих от ужаса остальных пленников рядом с шатром.

   – Пусть воины Упатры утолят свою ненависть, – кивнул Айрон солдатам Упатры. Те с дикими криками отволокли к купцу остальных пленников и учинили над ними яростную расправу. Надо сказать, наблюдавшие за этих бывшие рабы только приветственно и весело кричали. Да уж, допекли...

   – Теперь, кажется, становится понятным, откуда у могов потомство, – сказал Александр, когда экзекуция закончилась и на берегу снова наступила тишина.

   – Потомство ли это. Меня очень интересует, кто эти люди в черном?

   – На это я примерно знаю ответ, мой кесарь, – после некоторого раздумья, ответил властитель Трои. – Теперь, по крайней мере, мне так кажется.

   – Подробнее.

   – Я говорил тебе, что наш истинный враг не Эратум и не моги. Этот куда более опасный и страшный соперник, чем жадные и недовольные соседи. Наш враг – истинный безумец. О нем раньше ходили только слухи, да и долгое время он не очень был настроен обнаруживать свои помыслы, но вот уже несколько лет ведет игру в открытую, хотя я не думал, что в таких масштабах. Все началось двадцати лет назад, когда орки ворвались на юг Лунного Королевства. Тогда в самой восточной провинции этих южных земель могущественный маг по имени Круцианос, верховный архимаг Лунного Королевства, успешно отразил атаку нескольких племен, и закрыл свои территории от наступавших на север орков и бывших властей. Доподлинно неизвестно, что происходило в это время там – маг выкорчевал всех несогласных и подозрительных с невероятным умением. Однако затем официально заявил, что возглавляет некий Анклав, который еще до вторжения орков тревожил восточные земли Лунного Королевства крестьянскими мятежами, превратившимися в фанатиков, и открытыми нападениями наемных банд. Затем, как говорят, во все стороны обескровленного юга направились из владений Круцианоса люди со странными артефактами. Эти люди постепенно окапывались в тех или других местах, начинали общаться с властями и знатными гражданами. Как отмечали наблюдавшие со стороны, те, с кем общались эти странные товарищи, начинали проявлять недюжую поддержку тех, кто с ними так вот неожиданно познакомился.

   – А еще их глаза начинали светиться синим, – кивнул Айрон.

   – Да. Синим пламенем. Так вот происходило в Аларийской провинции Лунного королевства, лежавшей на западе южных территорий и тоже более-менее уцелевшей при прохождении орд орков. То же самое происходило и в Этине, и здесь в Эратуме. Причем в Этине и Аларийской провинции было проведено массовое зомбирование населения. Нет, не как у некромантов Фатума. Их подключали к каким-то магическим приборам и внедряли некий культ Единого.

   – Это бога какого-то?

   – Нет. Смысл такой примерно, что все общество людей, некоторых эльфов и полуэльфов – это единый организм. Все наши личности и обособленные потребности – просто ошибка природы, которую нужно исправить. Нужно всех включить в коллективный разум. И тогда пропадут все издержки, так сказать, индивидуального существования. Не будет зависти, не будет алчности, не будет мести. Все общее, все единое. Нечего и не с кем делить. Не с кем ссориться. А наоборот, можно объединиться на пути общей единой цели.

   Александр умолк, задумчиво разглядывая, как солдаты Упатры оттаскивают трупы пленников в общую яму, которую ужу запалили.

   – Ты знаешь, – проговорил Айрон после некоторого молчания, – а ведь, не с пороками ли общими борется этот культ? Звучит очень даже... в духе определенных философий.

   Гигант поморщился.

   – Знавал я людей, которые старались мир судить по своему правилу. Все обычно плохо заканчивали. Промыв мозги и лишив нас недостатков, кем ты тогда сделаешь нас?

   – Зомби. Големами.

   – Гомункулусами, – кивнув Александр. – Или что-то вроде того. И даже если это будет служить некоей цели, то чьей?

   – Верно. Этот культ неплохо объясняет, как сделать из людей орудие. Но вот для чего этим орудием становиться?

   – С этим у Единого проблемы. Поэтому особого энтузиазма на юге Лунного Королевства не вызвал, а наоборот – острую борьбу. Невероятный союз людей, эльфов, гномов и даже орков из недобитков орды, именуемый ныне Молодым Королевством или Станом, образовавшийся на бывших южных провинциях Лунного Королевства последний год вел счастливую войну против Единого, выбив его из Аларийской и Ельской провинций, перекрыв ему ход на юг. А с севера воспрянувшее духом Лунное Королевство двинуло свои полки и осадило мастерскую Круцианоса в загадочном лесу Муил Майден.

   – Я слышал о нем еще в детстве.

   – Да, как и Край Черных Волхвов, этот лес – место эманаций зла. Что там произошло, никто не знает. Династии в свое время предпочели воздвигнуть вокруг него сторожевые вышки, но внутрь не полезли. А затем и вовсе забросили, когда понасели моги. С тех никто не знает, что твориться в тех местах. Зато живо интересовался Круцианос. И судя по всему, сделал там один из своих форпостов. Во всяком случае, так мне доносили разные шпионы и проходимцы. Сейчас войска Наместника взяли колдовской лес в плотное кольцо и с огнем прочесывают каждый его сантиметр.

   – А что же мы?

   – А мы ударили с юга по этой проказе. Круцианос годами проникал во все стороны, поражая ближайшие страны и захватывая в них власть. Королевство Ильден, видимо, было на очереди, если бы у него не случилось такого счастья как Айрон вил Ильден.

   – Не нужно лести, мы вдвоем, – нахмурился кесарь.

   – А я говорю правду, мне нечего стыдиться. Царство Солнца нынче раскинулось на весь юго-восток Лаурона. И скоро Эратум тоже станет частью великого государства.

   – Но пока что мы должны победить.

   – Да. Я получил ворона перед атакой на мост. Шахи сняли армию с границ и сейчас идут к Истор. Мои воины следуют за ними по пятам.

   – Они нам облегчают задачу, – кивнул Айрон. – Можно спуститься по реке обратно к столице и встретить их у излучины реки. Туда могут подойти корабли. И тогда с шахами будет покончено. Вели людям грузиться на корабли и Упатре следовать к столице вдоль реки.

   – Кесарь, прошу не гневись, но я хотел бы возразить, – несколько склонив голову, сказал Александр.

   – Слушаю.

   – Отправь Упатру взять под контроль границу с могами и расчистить путь в Этин. Пусть освобождает рабов и изгоняет шахов твоим именем. Когда мы покончим с последней армией Эратума, нам нужно будет отправляться на запад, в Этин. И чистый, безопасный путь будет очень кстати.

   – Этин же разорен.

   – Не совсем. Там полно сторонников Круцианоса. И пока они в нашем тылу, мы не сможем нанести смертельный удар могам. Из Этина и от черных волхвов также поступают рабы, а как ты уже понял – это материал для создания все новых и новых тварей. Я понимаю, что ты рвешься к своим, в свою стремительно тающую на севере Ильдена армию, но биться в лоб в лоб с жуками бессмыслено – пока к могам поступают рабы, их будет больше. И даже если собрать все армии Трои, Ильдена и Истангара в центре, мы просто растеряем все силы в бесконечных боях. Заградительный лес с юга не пройти, ты сам это знаешь.

   – А Этин...

   – Там мы сможем объединить усилия с Молодым королевством. Я знаю, да, у тебя и у них нет послов, чтобы договариваться. Но по слухам, среди начальников этого странного государства ценятся не слова, а дело. Докажем им, что мы сражаемся за одну правду, а потом вы уже за кружкой эля разделите границы мертвой страны между вашими землями.

   – Вашими? – дернул бровью Айрон.

   – Троя отныне твое владение, мой кесарь, – развел руками Александр. – Я не бросаю слов на ветер. Никогда.

   – А что после?

   – А после стоит пройти по территориям черных волхвов, выкорчевать все зло и ударить по жукам с тыла, в самое их гнилое сердце, чтобы выкорчевать проблему раз и навсегда.

   – Я буду думать, – ответил после некоторого молчания Айрон. – Пока что собираемся и движемся к Истор. Упатру... Упатру отправим на север. В любом случае. Его легкая кавалерия не сильно нам пригодится в грядущей битве.

   – Разве что пару отрядов. Вели ему загрузить на корабли пять сотен отборных рубак – поплывут на тех, на которых прибыли воины Манипутры.

   – Разумно.

   Александр поклонился и собирался покинуть шатер, но неожиданно остановился и, обернувшись к кесарю, молвил:

   – Я понимаю, что слишком много прошу. Слишком большие жертвы порой приходится нести и не в землях Ильдена, а здесь. Но... но, кесарь, меня дома тоже ждет женщина. Но я здесь, с тобой. Плечом к плечу.

   Александр ушел. Айрон продолжали стоять и смотреть ему в след.

***

   День выдался ясным. Редкие перистые облака безмятежно проплывали с запада на восток, а солнце разогревало еще покрытую зеленью землю. В этих местах осень с зимой приходят поздно и надолго не задерживаются – деревья только успевают сбросить старую листву, как обзаводятся новой. Но хвала богам, жара в осенние месяцы спадает. Иначе бы бойцам экспедиционных сил Ильдена и Трои пришлось бы часами потеть под солнечным пеклом, рискуя всю свою удаль растерять от тепловых ударов.

   Но нет, достаточно было снять шлем и иногда потягивать кислое вино или просто воду, чтобы чувствовать себя достаточно свежим, простаивая в ожидании врага. Тот же сильно не торопился. А вернее, у него не очень-то выходило это делать.

   Высланные им на встречу легкие конники ополчения как степные собаки набрасывались на обозы или отставшие отряды противника, кусали их и тут же ускакивали прочь. Надо сказать, сами крестьяне, воодушевленные новой идеей свободы, помогали бывшим ополченцам шахов, сами уходя в леса и разоряя свои хозяйства, лишь бы они не достались ненавистной армии шахов. Последняя от этого, конечно, страдала невероятно. Помимо потерь от постоянных нападений всадников ополчения, за ними след в след двигалась армия Трои. Её, конечно, тоже не встречали с объятиями, но Александр предусмотрительно приказал заготовить значительный фураж.

   Несколько раз армия шахов разворачивалась и выстраивалась в боевой порядок, ожидая битвы с воинами Трои, однако те уклонялись от сражения и даже отступали обратно, когда шахи несколько раз пытались вынудить их принять бой. Однако у бойцов Александра был четкий приказ, и они его послушно выполняли. В итоге вся эта игра в кошки-мышки заняла примерно месяц. За это время экспедиционная армия пополнила запасы, приняла в свои ряды несколько наемных ганз, раньше служивших шахам, восстановила укрепления Истор. Однако принимать бой на стенах города не входило в планы Айрона. Вместе с Александром они решили, что для новых подданных важно показать решительные и сокрушительные маневры.

   Поэтому прибывшую, наконец, к Истор армию противника экспедиционные силы встречали на пригорке, так удачно выросшем у изгиба Ит, заворачивавшей далее в гавань Истор. На этой реке стояли корабли Александра. С ними еще пехотинцы, снявшиеся с многолетних укреплений на границе с Троей, дела не имели.

   Правда, Айрон усомнился, что был особый смысл вообще задействовать артиллерию кораблей против армии, которая в совершенном беспорядке и как-то валко и неуверенно появилась из-за горизонта.

   – Отправьте всадников на левый фланг врага. В ближний бой не вступать. Пускай сыпят во врагов стрелами и отходят, – приказал Айрон одному из командиров.

   Пока разношерстая армия Эратума медленно и неуверенно разворачивала свои порядки, быстрая легкая конница ополченцев набросилась на противника и принялась кружить вокруг него, сыпя стрелами и проклятиями в придачу. Однако эратумцы, несмотря на все понесенные страдания, все же были воинами. И ответили арбалетами и даже залпами ружей. Храбрые конники один за другим стали падать на землю. Ржали раненные кони и люди. Вскоре на левом фланге возникла и конница противника и бросилась в сторону круживших ополченцев. К сожалению, дисциплина среди них была не самой лучшей. Поэтому вместо того, чтобы сразу отступить, некоторые наоборот с гиканьем и свистом бросились в атаку. Естественно более тренированные и хорошо вооруженные конники врага сразу же сбили спесь со смельчаков и множество из них посекли, прежде чем ополченцы все же решились отправились на утек. Конечно, в этой части план отходить и стрелять не удался. Шокированные потерями, ополченцы отступили за правый фланг экспедиционных сил. Айрон покачал головой, хотя и предвидел такую возможность.

   Тем временем основные силы Эратума развернулись из походного строя в боевой порядок. Выстроились они несколькими шеренгами в центре, между которыми стояли отряды арбалетчиков, с левого фланга остановились эскадроны конницы, а с правого, судя по всему, разношерстые ганзы наемников. И хотя за последнее время их силы были сильно потрепаны, их все равно было гораздо больше, чем войск Айрона, замерших у излучины. Однако нападать они совсем не спешили. Они хорошо понимали, что в тылу у них находятся войска Трои.

   – Скорее всего думают, смогут ли взять нас сходу, – сказал Александр, разминая шею.

   – Это их единственный шанс на победу. Если они успеют сбить нас и развернутся, то вполне имеют шанс выйти победителями, – кивнул Айрон.

   – Но если они знают о кораблях...

   – Невельсдор сказал, что всех возможных лазутчиков они перехватили, – пождал губы кесарь.

   – Твой рейнджер не вездесущ, – пожал плечами Александр. – Не забывай, я все же мастер шпионов и знаю, что далеко не всегда они знают все наверняка.

   От отряда противника отделилось несколько групп лучников и арбалетчиков и медленно направились к фронту войск Ильдена.

   – Решили нас раздразнить. Выслать вперед Ваго и Кайрю. Пусть покажут, как умеют стрелять сыны Ильдена.

   Пока стрелки противника неуверенно пододвигались на определенным им позиции, лорды Ваго и Кайрю очень шустро выстроили своих ребят на передовой и успели дать аж целых два залпа по неприятелю прежде, чем лучники и арбалетчики врага смогли ответить. Их достаточно плотно накрыло дождем стрел. И многие из них не имели даже маленьких щитов для защиты. Один за другим они падали на землю, сраженные метким попаданием. Их ответ получился рваным и скомканным.

   Тогда противник решил спугнуть стрелков Айрона и направил с правого фланга конницу. Конечно, лучникам Ваго и Кайрю было б не совладать с ними. Но тут снова в дело вмешались ополченцы, успевшие перевести дух и немного прийти в себя. Бросившись во фланг наступающим эскадронам, они сначала засыпали конников врага стрелами, а затем часть из самых бесшабашных даже бросилась с своими искривленными саблями в ближний бой. В итоге атака конницы противника получилась смятой, они ввязались в драку с ополченцами и, скорее всего, выиграли бы её, но тут по ним шарахнули ружейным огнем нанятые в предместьях Истор гномы. Пятьдесят стрелков умели очень быстро обращаться с порохом и пулями, в чем сначала Айрон сомневался, но теперь увидел их в деле. Меняясь шеренгами по десять бойцов, гномы стреляли и отходили через расступившихся товарищей, перезаряжая свои ружья. И действовали так слаженно и четко, будто работала самая настоящая гномья машина из шестеренок и пара.

   В итоге конница противника не выдержала и начала отступать. Пули гномов пробивали всадников насквозь и те метались, не зная кого бить. Кажется, гномий свинец повыбивал основных командиров и порядок в эскадронах разрушился. Всадники врага начали в беспорядке отступать, а их все нагоняли и били из стрел ополченцы. Некоторые из них с дикими воплями и криками рубили саблями отставших.

   А тем временем дрогнули и стрелки противника, утыканные стрелами Ваго и Кайрю они инстинктивно стали откатываться к своим. Стало ясно, что задумка шахов провалилась и теперь они все же двинули вперед свою пехоту. Несмотря на состоявшиеся мелкие удачи, основные силы врага все равно еще превосходили экспедиционную армию Айрона. Впрочем, противник скорее всего не знал о кораблях.

   Пока пехотинцы Эратума медленно подступали к замершей на пригорке армии Ильдена, лучники лорда Ваго и Кайрю тратили последние стрелы на прореживание центра врага. Воины неприятеля падали и кричали, захлебываясь кровью. Далеко не всем помогали щиты. Лучники Ильдена били метко. Однако воспрявшие духом стрелки противника стали отвечать из-за спин своих пехотинцев. Несколько людей упало рядом с Айроном и забилось в агонии. Кесарь стоял среди своих. И видел все сам.

   В момент, когда между первыми рядами армий оставалось не более двухсот метров, на реке показались корабли. Нельзя сказать, что Айрон рассчитал все так, но чтобы скрыть их присутствие, нельзя было спрятать их просто за лесом. Пришлось сначала отвести их вверх по течению, а затем отдать приказ начать выдвижение, все предположив по времени только примерно. Однако боги, наверное, все же в какой-то степени были на стороне Айрона, и флот подошел едва ли не в самое удачное время.

   Грохот пушек заполнил все окрестности Истор. Город еще не успел забыть их звук. И вот теперь воздух завизжал от летевших ядер, и земля затряслась от взрывов. Битва фактически разыгрывалась по касательной от русла реки, поэтому корабли били по противнику чуть ли не прямой наводкой. Ядра устраивали целые просеки в рядах противника, а разлетавшаяся во все стороны шрапнель не оставляла шанса ни одним доспехам. Пехота замешкалась, прекратила наступление.

   И в этот миг где-то в тылу противника заиграли рога. Александр заулыбался:

   – Этот звук я узнаю везде и всегда, – сказал он.

   В след его словам на горизонте появились всадники со штандартами, на которых была изображена черная башня на синем фоне – герб Трои. Как понял Айрон, утвержденный после того, как Александр стал властелином этого города.

   Враг больше не выдержал и побежал. Им наперерез с улюлюканьем и воем неслись широкоплечие рубаки с обоюдоострыми топорами в руках. Проклятые отроки.

   – Пускай отступающих преследуют до измора. Всех шахов перебить до единого, – коротко приказал Айрон Эрику. Молодой начальник, бледный как смерть, кивнул и отправился раздавать приказы посыльным. К сожалению, сам он был еще плох, раны не давали ему принимать участие в боях, но он напросился хотя бы на работу адъютанта. Впрочем, все равно быстро шел на поправку.

   – Ты не хочешь сам размяться, мой кесарь? – хмыкнул Александр.

   Айрон покачал головой.

   – Я дерусь из-за необходимости, а не от удовольствия. У меня есть еще о чем подумать. Утром пришел гонец от Упатры.

   – Да, кесарь – голова. А мы покамест, его руки и ноги, немного наберем тонуса в жилы. А ну, морские волки, етить вас так, за мной. Поддадим шахьим свиньям по рылам! За мной!

   Айрон уже шел к своему шатру, раскинутому у берега в другой стороне от битвы. Корабли прекратили обстрел и заходили в гавань Истор. Очередная компания закончилась. Однако война еще только начиналась.

   А на берегу меж тем, среди дыма и мертвых тел, ветер гонял мятые и окровавленные алые венки.

 

  – Глава 5. Вихрь пламени

***

   Лабиринты. Сплошные лабиринты из голых сучьев, сплетающихся между собой в немыслимые вязи, через который иной раз не только не пройти, но и ничего не рассмотреть. Искривленные, покрытые синюшной коркой деревья, казалось, нарочно пытаются попасть под ноги высоко выступающими корнями да еще зацепить, высовываясь корягой из-под земли. Опавшая после первой атаки на проклятый лес, Муил Майден, листва совершенно не собираясь гнить. Устлав землю черно-бурым ковром, она проминалась под ногами, забивалась в сапоги и отвратительно воняла. Ни у кого не возникало сомнений, что испарения, царившие в лесу, вредны. Не с проста же магики раздали всем бойцам эликсиры, которые заставляли пить ежедневно.

   Сержант Ганс отодвинул очередную ветку в сторону, хотя она настырно не гнулась и норовила отскочить назад. Следовавший за сержантом капрал Доррель предусмотрительно пригнулся – ветвь хлестнула по воздуху подобно хлысту. Перед Гансом мечник был менее аккуратен, но сержант уже по привычке держал руку перед лицом, спасаясь от норовивших выколоть глаза веток.

   Спустя еще какое-то время молчаливого похода среди зарослей шедший впереди десятка капрал Гумберт, стрелок, вскинул руку в предупреждающем сигнале. Сержант тут же присел, подавая всем пример. Гумберт очень медленно двинулся вперед. Все вокруг застыло в молчаливом напряжении. Что будет в следующий миг? Что им уготовила судьба?

   Впрочем, все эти размышления за последние месяцы отошли на второй план. Среди непролазных чащоб и замогильной тишины с трудом верилось, что силы высших порядков, в том числе Рок и судьба еще имели власть над этими местами. Скорее её величество случайность и полнейшая непредсказуемость. Вот ты жив, а в следующую секунду...

   Нет, Ганс гнал от себя эти мысли. Он был бывалым воином, хлебнул лиха во многих передрягах. Когда-то его дом был в Приграничных землях. Там у него была семья. За неё он сражался с орками пятнадцать лет, и за это магистрат одарил его отличной хибарой и добротным куском земли. Затем все изменилось. Более десяти лет назад проклятые степняки хлынули на север и принесли огонь и смерть. Ганс был тогда в первых рядах тех, кто держал оборону, перенес все тяготы и лишения отступления, а затем и бегства, когда ужас настолько владеет тобой, что из памяти выпадают часы, а то и дни панических метаний. И да, он потерял своих близких. Как и многие из тех, кому посчастливилось покинуть юг. Затем Ганс служил в Присрединоморье, откуда приходилось гонять рейдеров западных баронов, распоясавшихся чрезмерно. Участвовал затем сержант и в рейдах на Ольшу. Бил Ганс и орков, что перебирались группами через Рудвинг и норовили направится на запад, пока советник Артур, тогда еще капитан, не разбил их. Следом в Центральные графства пришла Южная экспедиция, и на юге-востоке Лунного Королевства началась новая история...

   Прошло несколько напряженных минут, прежде чем Гумберт подал знак, подзывая к себе. Ганс без тени эмоций двинулся к стрелку: тот что-то хотел обсудить, и именно с командиром. Стараясь шагать как можно тише, Ганс прошел мимо своих подчиненных. Для него было очевидно, что в глазах нескольких он уловил смятение. И страх.

   Гумберт сидел неподвижно за одним из огромных сине-зеленых стволов деревьев. Растительность Муил Майден была чудовищна во всем: в своих размерах, изгибах, запахе. Наверное, по-другому и не могло быть. Это же чертова Мёртвая зона. Уродливый шрам на лице Лаурона, напоминающий о том, как опасно играть человеку с магией.

   Ганс медленно сел на корточки чуть позади Гумберта.

   – Там впереди, вон за теми деревьями, наблюдательный пост, – не оборачиваясь, сказал стрелок.

   Ганс посмотрел в указанную сторону, но ничего особенного не увидел. Такие же ветки, кусты, валуны. Как и везде.

   – С чего ты решил?

   – Мы на границе второго лагеря. Метров через четыреста будет ручей. Согласно последним донесениям именно там должна была расположиться тысяча Ламара.

   – Скорее то, что от неё осталось, – покачал головой Ганс.

   – Что-то все-такие осталось, раз от них приходили гонцы.

   – Бог знает, кто от них приходил. Эхо... – на последнем слове Ганс задумчиво посмотрел вокруг себя.

   Говоря «эхо» в Муил Майден, воины вкладывали различный смысл в его значение. Мертвая зона полнилась всевозможными фантомами, призраками, тенями. Нередки были случаи, когда солдаты видели среди деревьев погибших или исчезнувших родственников, иногда целые сцены из своего или чужого прошлого. Те, кто уходил на призывы таких призраков нередко сами бесследно пропадали. Впрочем, являлись друг другу и вполне живые еще соратники, но не сами, а их копии. Говорили что-то, сбивали с толку. Ганс сам был свидетелем нескольких конфликтов, когда командирам приходили мнимые посыльные. А уж всевозможные шорохи, звуки – все это было совершенно обычным в проклятом лесу. Иногда можно было услышать истошные вопли буквально за ближайшим кустом и, бросившись туда, никого не обнаружить. А иной раз пропасть бесследно. Все это лунные солдаты стали называть «эхом». Объяснять ничего не нужно было – достаточно сказать одно слово.

   – Как бы оно не было, но за нами идет основная армия. Задача была разведать подход ко второму лагерю, – упорствовал Гумберт.

   – Да знаю я, задачу, – сморщился Ганс. – Я что, отказываюсь идти? Какие предложения будут? Чего ты тут моросишь?

   – Отправь пару мечников вперед. Мы прикроем их стволами.

   – Я сам пойду все проверю. Прикрой меня, – сплюнув сказал Ганс. Капрал был чертовски трусливым малым. Даром что такой же ветеран, что и он. – Кастель, ко мне. Хром, Фогель, Сава, бегом сюда. Остальные на позициях.

   Кастель, молодой темноволосый воин-рядовой, принципиально не носивший шлема и орудовавший двуручным палашом, ничего у Ганса не спрашивал. Сержант только махнул рукой, мол, пошли. И они двинулись вместе к указанному Гумбертом месту. За их спинами четыре стрелка с ружьями заняли позиции. Впрочем, этих четверых Ганс с удовольствием заменил бы хотя бы на одного мага. Как было раньше, до вторжения степняков и всех последующих событий. Но когда главнокомандующим Южной экспедиции назначили советника Артура, все поменялось.

   Лично самого советника Ганс не видел. Говорили, что он высокий и мускулистый, ходит с огромным двуручным мечом и обожает лично принимать участие в битвах. И каким-то непостижимым образом его не берет ни сталь, ни магия. Некогда Артур был паладином и состоял в гарнизоне Телмариса, одного из прибрежных поселений в Присрединоморье, нынче в числе многих других стертых с южных окраин Лаурона. Однако, как и все вокруг, Ганс был наслышан, что Артур терпеть не может магиков. Говорят, чуть ли не бросается на них с кулаками. В итоге его решением всех носителей силы вывели из состава стандартных десятков и сформировали в отдельные боевые отряды, которыми строго командуют адъютанты самого Артура. Магам запрещалось располагаться в общем лагере, и они должны были находиться исключительно в стороне от него и подчиняться строгим правилам дисциплины, куда как более жесткой, чем у обычных вояк. Им даже по зову природы приходилось отпрашиваться чуть ли не у адъютантов. Волшебникам это, конечно, не нравилось, но многим из них было еще тянуть и тянуть лямку до получения пенсиона, поэтому приходилось неохотно подчиняться.

   Что уж там этот некий советник Артур имел против магов, Ганс не знал, тем более, что среди них было много отличных ребят, которые не раз выручали таких вот закованных в железки как Ганс воинов, но одно сержант знал определенно: без поддержки волшбы в проклятом лесу было очень неуютно. Однако использовать чародеев в деле Артур позволял только в строго выделенных отрядах. Таких рядом с десятком Ганса не было.

   Сержант вместе с Кастелем подошли к месту, о котором говорил Гумберт. Стрелок оказался прав: подобравшись ближе к указанным кустам, сержант подметил характерно следы, которые скорее всего натоптали вояки второго лагеря. Подойдя почти вплотную, Ганс уже увидел свитые из веток смотровые щели в зарослях. Все действительно походило на наблюдательный пост. Не хватало только одного – оклика дозорных.

   Переглянувшись с Кастелем, сержант кивнул, приказывая начать обход поста, и они вместе с рядовым обогнули место, где должны были нести свой пост горевояки. Их никто не останавливал. Чувствуя неладное, Ганс вместе с Кастелем обнажили мечи и зашли с другой стороны поста. Надо признать, увиденное, чуть не вывернуло бывало сержанта наизнанку: люди, и вернее то, что от них осталось лежали друг на друге кучей окровавленных ошметков. Сколько тел было среди кустов, различить было невозможно – до того трупы были обезображены. Такое ощущение, что погибшие попали под нож повару, словно морковка.

   Суровый Кастель спокойно подошел к мертвецам и перевернул парочку из... останков, с интересом разглядывая уродливые раны. Несмотря на то, что людей порядочно искромсали, крови вокруг тел не было. Как и запаха разложения.

   Это обстоятельство бойцы Южной экспедиции подметили еще с первой атаки, когда следовавшие за авангардом сотни стали набредать на истерзанные трупы шедших в первых рядах товарищей. Примерное время смерти было определить невозможно. Трупы не гнили и не источали кровь. Мясо на костях так и оставалось красным, словно его только-только разделали.

   – Н-да, все как обычно, – пробурчал Кастель. – Когда они погибли....

   – Бог его знает. И некому даже молитву прочесть, – сокрушенно проговорил Ганс.

   Раньше в десятке Лунного Королевства всегда был паладин, святой воин Творца. Более того, он обязательно являлся командиром отряда, как двадцать с лишним лет назад было при Короле Антаресе. Но сейчас такие времена пошли, что даже страшно. Орден Паладинов как раз перед началом Южной экспедиции заявил, что должен сосредоточиться на воле Творца, принять крест и направится на восток Королевства, за Рымникские горы, где набирает силу какая-то нечисть. Что там творилось – Бог его знает. Для людей из Срединой низменности, Красного края или того же Трехречья территории Королевства за пределами Рымникских гор и Поперечного нагорья за последнюю сотню лет так и остались скорее сказочными землями, чем реальными владениями лунных королей. В сущности, только при Антаресе земли Восточного Предела и Запределья получили статус королевских. Однако святые воины считали иначе и теперь двигались куда-то в сторону некого Истморта в Восточном пределе, что бы из себя он самый не представлял.