Текст книги "Остаться в живых"
Автор книги: Макс Брэнд
Жанр:
Вестерны
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 8
БОББИ МИД
Воистину, это был гром среди ясного неба. Я ушам своим не верил и, боясь выдать крайнее изумление, напряженно уставился в пол.
Но я увидел, что Дэн все равно покупает билеты. Зачем? Мы явились, мы спросили об Экерах. Почему бы не оставить все как есть и не отправиться с чистой совестью обратно, не заходя на танцплощадку?
– Подождите, – услышал я голос билетера. – Вы – те самые парни с ранчо Порсона?
– Да, – ответил Дэн. – Я – Дэниел Порсон.
– Что ж, я слыхал, Том Экер ждет твоего приезда. Надо послать весточку – и он тотчас будет здесь. Это не займет много времени. Давайте входите.
Он чуть ли не насильно втолкнул нас в двери. От множества ярких огней я захлопал глазами, а потом увидел разноцветные ленты, развешанные между балок, десятки фонарей, сверкающий, как водная гладь, пол – вот только он не давал такого ясного и четкого отражения. И сквозь все это сияние до меня вновь донесся голос билетера:
– К нам сюда приходит лучшая девушка в городе, так что вам вряд ли придется скучать, поджидая своих друзей Экеров.
Как раз в этот момент в зал вошла стройная девушка лет восемнадцати – девятнадцати, и, несмотря на то что вся ее фигурка, за исключением рук и шеи, была скрыта от постороннего взгляда, любой признал бы ее необыкновенной красавицей. Мы уже успели отойти на некоторое расстояние и не могли ясно разглядеть черты лица незнакомки, и все же чувствовалось, что она просто восхитительна.
Билетер назвал ее лучшей девушкой города – и не солгал. Я и без всяких слов это понял.
В каждом городе, не имеет значения, насколько он мал или велик, обязательно найдется девушка, которая во всех отношениях превосходит остальных, действительно – лучшая. Она красивее других, смелее, умнее, ласковее, добрее, сильнее, искреннее… и сияет каким-то внутренним светом. Она именно та, кого пожилые мужчины хотят видеть своей дочерью, молодые парни – женой, а маленькие мальчики – подружкой.
Вот такая-то девушка шла по залу вместе с тоненьким молодым человеком, которому, приближаясь к нам, сказала:
– Поторопись, Слим. Лети со всех ног, как можно быстрее, хорошо?
– Будь спокойна, – заверил ее Слим и моментально бросился к выходу.
А девушка изящной поступью подплыла прямо ко мне и неожиданно одарила улыбкой. Впрочем, улыбка эта казалась немного натянутой и чересчур ослепительной, из числа тех, что привлекательные юные особы пускают в ход с каким-то скрытым намерением, и, как правило, они не сулят добра.
– Это ты – Дэн Порсон? – полюбопытствовала девушка.
– Нет, но… – Я начал было поворачиваться к Дэну, и, поверьте, он уже сам готов был к ней подскочить, как вдруг незнакомка сказала:
– Все в порядке. Я хотела познакомиться с любым из вас. Меня зовут Роберта Мид, но все тут, в Кэтхилле, называют Бобби.
– А мое имя – Нельсон Грэй, – представился я. – Хотя у нас на ранчо все называют меня Нелли Грэй.
Она слегка кивнула и еще раз пристально посмотрела на меня. Улыбка ее вдруг стала более живой и естественной.
Я представил Дэна, и Бобби подала ему руку и потащила знакомить нас с полудюжиной местных обитателей. Каждый из них смотрел на нас либо подозрительно прищуренным, напряженным взглядом, либо вытаращив глаза и непрерывно мигая.
Дэн пригласил девушку на танец.
– Я не могу, мистер Порсон, – извинилась она. – Ваш друг пригласил меня раньше.
Музыканты играли в другом конце зала, на невысоких подмостках. В состав оркестра входили тромбон, корнет, скрипка, барабаны, а также старенькое пианино, звучавшее так, будто в него напихали множество пустых консервных банок. Но тем не менее музыканты держали приличный ритм, и я с огромным удовольствием кружил девушку по залу. Наш танец приковал к себе всеобщее внимание, многие даже остановились посмотреть на нас.
– Тебе стоило бы потанцевать с Дэном, – попытался я прервать молчание. – Уж он-то – мастер в этом деле.
– Ты вполне нормально танцуешь, – с некоторым раздражением отозвалась Бобби. – Но что привело вас обоих сюда на ночь глядя?
– Ну, у нас были все основания тут оказаться. По правде говоря, мы получили приглашение.
– Ты имеешь в виду, Том Экер пригласил вас?
Мне не хотелось никого обвинять, так что я просто пожал плечами. Девушка быстро заполнила пробелы в моих объяснениях, размышляя вслух:
– Том решил снова встретиться с Дэном Порсоном. Его брат выздоровел. Значит, тебя Дэн позвал с собой за компанию. Так?
– Ну, раз ты так говоришь, не стану отпираться.
– Давай-ка сделаем перерыв. В любом случае я собиралась скорее обсудить кое-что, а не танцевать.
Мы отошли в уголок, и Бобби продолжила допрос:
– Тебя взяли, потому что ты хорош в бою, не так ли? Ты не побежишь, когда начнется стрельба, а, Нельсон Грэй?
Я подумал о том смертельном холоде, что засел во мне, леденя сердце и мозг, с той самой минуты, как стало ясно, что поездки сюда не избежать, и невольно рассмеялся. И меня порадовало, что я еще способен смеяться.
– Послушай, – начал я, – я настолько перепуган, что еле держусь на ногах. Я ни разу в жизни не стрелял в людей и не имею ни малейшего представления, каково это. Похоже, тебе многое известно, или, во всяком случае, ты о многом догадываешься. Но что бы ты ни предполагала насчет меня – все неправда. Меня просто попросили приехать.
Бобби, слегка прищурясь, вглядывалась в мое лицо, словно хотела прочесть всю подноготную. В конце концов она задумчиво кивнула:
– Вижу, ты и в самом деле не гордец.
Мне не оставалось другого выхода, кроме как откровенно во всем признаться:
– У меня нет ничего такого, чем я мог бы гордиться. Я всего лишь простой ковбой, да и в этом деле, правду сказать, новичок. Ты решила, что я – гуляка и сорвиголова, готовый ввязаться в любую свару, и прискакал сюда затеять драку со стрельбой. Истина же заключается в том, что Том Экер легко может проглотить меня вместе с потрохами. И я знаю это. Но я здесь. И не спрашивай меня почему.
Бобби казалась еще больше озадаченной, в то же время как будто обрадовалась моим словам.
– Ты говоришь искренне, – улыбнулась она, – и дело здесь не только в скромности… А раз так, ты, конечно, будешь рад узнать, что на сегодня я несколько смягчила положение. При условии, что шериф сможет уладить дело! Я послала за Лореном Мэйсом.
Это имя было мне знакомо. В наших краях оно действительно известно каждому. Мэйс – из тех героев, что на голову выше обычных людей.
– Господи! – услышал я минутой позже. – Слим все канителится, а сюда уже идет Джош Экер!
И тут я увидел его в дверях – броского и весьма представительного молодого человека, много крупнее своего брата, столь же красивого и статного, но без того электрического поля, что мгновенно возникало, как только Том Экер оказывался где-то поблизости.
Я смотрел на Джоша со странной смесью ужаса и восторга. Именно его Дэн Порсон ранил в той злополучной салунной перестрелке. Мое уважение к Дэну возросло неимоверно. Что же касается меня самого, то не хотел бы я оказаться на пути у этого человека и уж тем более вступать с ним в схватку.
– Еще чуть-чуть – и здесь будет Том, – с волнением в голосе пробормотала Роберта Мид. – И тогда в самом деле начнутся неприятности! Где же Слим? Где шериф?
Я видел, как Экер-младший поздоровался с одним из парней, а потом с другим. Он двигался медленно, слегка прихрамывая, но было ясно, что, когда придет время взяться за оружие, его правая рука не станет медлить.
Но тут в зал вошел еще один человек – дородный широкоплечий мужчина средних лет с сомбреро на голове. Очень приятный на вид джентльмен – светловолосый и загорелый до черноты.
– Слава Богу! Лорен Мэйс успел вовремя! – воскликнула девушка, по-прежнему стоявшая рядом со мной. Она крепко стиснула мою руку и прошептала: – Ты рад?
– Еще бы! – с нескрываемым облегчением выдохнул я.
И тут же в дверях возник Том Экер. Он скользнул к брату легко и изящно, как дикая кошка, каковой, впрочем, и являлся по сути. Рядом мгновенно оказался шериф, схватил Тома за руку, потом, сделав шаг или два в сторону, так же ловко поймал и руку Джоша. Музыка сразу оборвалась – с резким, неприятным визгом. И когда весь зал притих, послышался голос Лорена Мэйса:
– Я собираюсь взять с вас обещание хранить мир и спокойствие. Слышишь меня, Том? А ты, Джош, слышишь? Мне известно об этой разборке. И она не состоится. Нет, пока в этом городе я ношу звезду шерифа и стараюсь поддерживать закон и порядок. Она не состоится!
Он отпустил их руки и хлопнул в ладоши.
– Не нужно было так орать, – спокойно заметил Том Экер. – Я и без того прекрасно слышу.
– А так ли это, красавец? – строго посмотрел на него шериф. – Скажу тебе, что в недалеком будущем ты можешь услышать так же отчетливо. Это будет голос судьи, и он объявит, что ты приговорен к повешению. Но, надеюсь, ни один судья не сделает этого, пока я справляюсь со своими обязанностями. Том, Джош, мне известно, за каким дьяволом вы явились сюда. Поверьте, я знаю, что говорю. Так вот, я обязываю вас хранить мир и, если вы не дадите мне честное слово, сейчас же отправлю в тюрьму обоих, клянусь честью!
Лорен Мэйс говорил совершенно серьезно. Что касается меня, то могу честно сказать: ни разу в жизни я не слышал слов, которые звучали бы для моих ушей более приятной музыкой. Я готов был аплодировать Лорену Мэйсу, притом очень и очень громко!
Но тут с наружной лестницы сквозь дверь, но так громко, что все собравшиеся оглянулись, чей-то голос прокричал:
– Где Лорен Мэйс? Где шериф?
– Здесь, на танцах, – ответил кто-то.
Тогда с лестницы запыхавшийся сердитый голос вновь завопил:
– Самое время шерифу плясать, когда Руди Кларк уже убил двоих, а теперь поехал за женой и малышом, чтобы прикончить и их!
Я увидел, как Лорен Мэйс с тяжким протяжным стоном вскинул руки над головой. Он не стал дожидаться, когда вестник несчастья войдет в зал, а сразу понесся сквозь толпу к двери, и скоро его каблуки загрохотали по наружной лестнице.
– Кто он, этот Руди Кларк? – спросил я девушку.
– Да так, один бедняга, – ответила Бобби Мид. – Довольно добродушный малый, но раз в год приходит в бешенство – и тогда может натворить бед. Ох, до чего не нравится мне все это! Не поверю, что Руди мог настолько взбеситься, чтобы пойти дальше обычных угроз. Сдается мне, это всего лишь уловка.
– Зачем? – удивился я.
– Чтобы увести шерифа подальше, – пояснила она, – и вплотную заняться тобой и несчастным Дэном Порсоном!
Глава 9
ПОЕДИНОК
Я подхожу к той части рассказа, которая требует определенного доверия. Пожалуй, я ни за что не решился бы об этом писать, не будь так много свидетелей происшедшему.
Я говорю о событиях начиная с того момента, когда все огни в Кэтхилле погасли: не стало света ни в танцевальном зале, ни где-либо вокруг. Все погрузилось во тьму – погасли электрические фонари и на стенах, и на потолке. В этой-то кромешной темноте и произошло нечто невероятное…
Но лучше уж рассказывать обо всем по порядку.
Я так и стоял рядом с Бобби Мид. После того как шериф убежал, к нам подошел Джош Экер и остановился, передо мной со злобным видом, явно собираясь что-то сказать. Но девушка его опередила.
– Держись подальше от этого грязного дела, Джош, и постарайся быть честным человеком, – посоветовала она Экеру.
По тому, как Джош взглянул на девушку, я понял, что слова Бобби глубоко поразили и даже потрясли его. Очевидно, ни один парень в округе не мог устоять перед ее магнетическим воздействием.
Да, отповедь Роберты изрядно вывела Джоша Экера из равновесия. Тем не менее он взял себя в руки и, щурясь, отрезал:
– Это мое дело, Бобби!
Затем он повернулся ко мне:
– Ты – с Дэном Порсоном, насколько я понимаю?
– С Порсоном, – слабым голосом подтвердил я.
– Выйдем в раздевалку?
– Разумеется.
– Подожди минуту! – остановила меня девушка.
Она схватила мою руку, а Джош, увидев это, развернулся и бросил через плечо:
– Мы ждем тебя, незнакомец!
Я рванулся было за ним, но попытке моей не хватало решительности, а хватка Бобби Мид оказалась неожиданно крепкой.
– Это не твои разборки. Немедленно отправляйся домой! – потребовала она.
– Не могу…
– Почему это ты не можешь?
– Честь… – забормотал я.
– Честь! – взорвалась Бобби Мид. – У меня сердце разрывается от этого слова. Так или иначе оно связано с любой мерзостью и несправедливостью в этом мире. Честь! Да ведь каждое убийство прикрывается ею. По-моему, всем, кто использует это слово, надо плетьми прочищать мозги, пока к ним не вернется наконец здравый смысл. Ты остаешься здесь! И не пытайся строить из себя героя или корчить лихого рубаку и сорвиголову – ты просто не способен на это. Ты не создан для этого, ты – человек другого склада. Только посмотри на себя – ты весь позеленел… Нет, ты не уйдешь отсюда и не выставишь себя на посмешище перед всем белым светом!
Это были очень крепкие слова! Но мне придало сил ее замечание о цвете моей физиономии.
Я сказал себе, что раз лицо так явно выдает мои страдания, единственное, что я могу теперь сделать, это броситься сломя голову в схватку. Пули одинаково косят и трусов, и смельчаков, а когда солдаты идут в атаку и гибнут, никто не может сказать, кто из них был храбрецом, а кто помирал от страха. Решено, в бой так бой!
Я легонько отстранил ее руку:
– Все в порядке, Бобби. Но я пойду туда и получу свою порцию лиха!
– Ты, проклятый идиот, вернись! – послышалось вслед. – Будь я мужчиной, я бы сама зашла и прекратила эти ваши смертельные игры!
Я очутился у раздевалки – крохотного закутка в углу, недалеко от дверей, отделенного от зала тонкой перегородкой. Позади меня раздавался голос Бобби Мид, взывавшей к кому-то:
– Они пошли туда драться – как крысы в западне. Это убийство! Гарри, Джо, Вилли, Стэйси, Джек, Марвин! Ребята, неужели вы допустите такое?
Сзади приглушенно гомонила толпа: в басовитый рокот мужских голосов вплетались резкие окрики женщин. Вопль одной из них взлетел вдруг до такой пронзительно высокой ноты, что, входя в дверь раздевалки, я окончательно утратил присутствие Духа. Меня всего трясло, с ног до головы, и я, чтобы сдержать дрожь, крепко-крепко стиснул челюсти и грозно нахмурился – насколько это могло у меня получиться.
Я захлопнул за собой дверь, и хотя едва ли кто-нибудь стал бы прятаться за длинными пальто и плащами, свисавшими до самого пола с вешалок, проходивших вдоль стен, я готов был поклясться, что на какую-то долю секунды в моем поле зрения промелькнули ноги затаившегося там человека.
Итак, когда я вошел, остальные трое уже собрались – я имею в виду Дэна Порсона, Джоша Экера и его знаменитого брата Тома.
Дэн Порсон, такой бледный, как будто его лицо запорошила пыль, стоял в одном конце закутка, откинув назад голову, выпятив подбородок и улыбаясь полуобморочной улыбкой, прочно застывшей на губах. В противоположной стороне рядом с братом возвышался Джош Экер. Было ясно, что он ни капельки не боится Дэна, что бы там ни произошло при их первой встрече. Джош напружинился и чуть-чуть вытянул голову, так что казалось, он готов вот-вот ринуться вперед и стиснуть огромными лапищами горло Дэна.
Его глаза и складка губ выдавали такую отвратительную звериную жестокость, что я невольно подумал: каких бы жутких историй ни рассказывали о Томе Экере, вряд ли он мог быть таким свирепым, беспощадным дикарем, как его младший брат. Что касается Тома, то он – единственный среди нас – легко и непринужденно чувствовал себя в этой ситуации и оставался совершенно невозмутимым. Только челюсти его слегка двигались, поигрывая желваками, да в глазах стоял яростный, неистовый блеск. Да, у Тома Экера вполне хватило бы силы и самообладания, чтобы в одиночку противостоять нам с Дэном и легко порешить обоих, прежде чем кто-нибудь успел бы проговорить «Джек Робинсон». Джош в общем-то был здесь лишним и присутствовал только потому, что все началось с его ссоры.
Я подошел поближе и занял место рядом с Дэном. Тот взглянул на меня, не поворачивая головы, и в его глазах я увидел последнюю благодарность загнанного в ловушку и уже агонизирующего бессловесного зверя.
Том Экер первым нарушил молчание:
– Я приезжал к тебе, Порсон, поговорить о том, как ты обошелся с моим братом. Кровь людская – не водица, что касается членов нашей семьи. Но то, что случилось тогда со мной, было трюком, подлым, низким трюком. Я послал приглашение, и у тебя хватило глупости приехать сюда. Да, именно глупости, потому что я собираюсь поставить наконец точку на этом деле, то есть прикончить тебя и этого позеленевшего от страха малого, раз уж ты притащил его с собой. Кстати, случись тебе еще раз побывать в Кэтхилле – что, разумеется, исключено, – я посоветовал бы привезти с собой настоящего мужчину.
Закончив, Том щелкнул пальцами, и я всем телом содрогнулся от одного этого звука. А бедный Дэн Порсон даже слегка отпрянул в сторону!
– Давайте наконец начнем, – вступил в разговор Джош. – Хватит разговоров! А то нас, похоже, с минуты на минуту остановят. Хорошо еще, этого чокнутого шерифа удалось убрать с дороги! Чего ж нам еще, парни? Давай, Дэнни, хватайся за пушку!
Едва он пригласил Порсона сделать первый шаг, как в соседней комнате послышался нарастающий гневный ропот толпы. И особенно отчетливо я слышал голос Бобби Мид – она умоляла, приказывала, угрожала, пыталась усовестить собравшихся и требовала сделать хоть что-нибудь, дабы оправдать свое существование и доказать право носить имя и звание мужчин.
Похоже, слова девушки получили отклик в толпе. Взрыв всеобщего возмущения стал ощутимее, и топот множества тяжелых башмаков раздался у самой двери. Как раз в этот момент Дэн и ответил Джошу:
– Сами начинайте первыми! Я успею выхватить оружие и прикончить вас обоих – вы, крысы!
Этими словами Порсон хотел разогреть в себе бойцовский задор, но, как я заметил с горечью в сердце, голос его дрожал и срывался. Про себя я решил выбрать Тома Экера. Главное – выхватить револьвер как можно быстрее, но постараться по возможности сохранить спокойствие и ясность видения, а также силу, чтобы твердо и плавно нажать на спуск. Только бы успеть хоть раз точно выстрелить в него, прежде чем умру, ведь целиться придется с пола, из положения лежа то ли на спине, то ли на боку, в зависимости от того, как упаду. «Медленно, но верно» – такой девиз я мысленно начертал для себя.
И вот, когда мы стояли друг против друга, застыв в финальном напряжении и отделенные от смерти, возможно, лишь десятыми долями секунды, тут-то как раз и погасли огни.
В мгновение ока все окутала тьма, и одновременно собравшиеся в зале откликнулись недоуменным полувздохом-полустоном. Потом пронзительно завизжала добрая дюжина женских голосов и затопали несущиеся куда-то ноги. Все это напоминало бестолковые метания перепуганного стада.
Да, жутковатое ощущение – мчащаяся к нам возбужденная толпа и полная невозможность что-либо разглядеть. Но что касается меня, то, стоя там с револьвером в руке, я воздавал хвалу Господу за каждый отпущенный мне вздох, за каждое подаренное мгновение жизни.
Затем я услыхал голос, отчетливо прозвучавший во тьме комнаты недалеко от меня:
– Если будешь дергаться, Том Экер, и плохо себя вести, этот нож продырявит тебя насквозь. Замри и не шевелись, ты, проклятый потрошитель овец!
Звук этого голоса пролился бальзамом мне на душу – я узнал Лэнки!
Как он там очутился, я понятия не имел, но мог бы поклясться, что в точности узнал его речь, особую манеру говорить – уж очень крепко запечатлелась она в моей памяти!
Еще миг – и среди всеобщей суматохи и кутерьмы вновь вспыхнули огни. Я оглянулся по сторонам, ожидая увидеть присоединившегося к нашей компании Лэнки. Но к моему удивлению, дверь раздевалки оказалась открытой, а Том Экер, Лэнки и Дэн Порсон – все трое – пропали.
Остался один Джош Экер. Он стоял напротив меня и точно так же держал в руке револьвер.
Я хотел было спрятать оружие, но Джош Экер как будто взбесился. Он пришел сюда убить или быть убитым и жаждал довести до конца нашу кровавую игру. Никогда не видел я такого лица, какое было у него в тот момент, когда загорелся свет.
– Будьте вы прокляты! – заорал Джош. – Как бы то ни было, хоть одного из вас я заполучу!
С этими словами он выстрелил.
Я знаю, что меня спасло. Мучаясь ожиданием, я был весь как на иголках, каждый мой нерв и мускул пребывал в напряжении, так что от одного звука его голоса я отлетел в сторону. Благодаря этому прыжку пуля миновала меня, просвистев у самого моего лица.
Приземляясь, я споткнулся и, не удержав равновесие, упал на колено и выставленную вперед левую Руку.
– Получи еще, еще получи! – ревел Джош. Его верхняя губа по-волчьи вздернулась, оскалив зубы, когда он посылал в меня вторую пулю. Она прошила прядь моих волос.
Я выстрелил снизу, из того положения, в котором оказался, упав на пол, и с удивлением отметил, что пальцы не дрожат. Нажимая на спуск, я благодарил Бога и твердость своей руки. Почти одновременно с выстрелом я отчетливо расслышал глухой звук пронзающей плоть пули.
И я понял, что убил человека!