Текст книги "Не имей сто рублей(СИ)"

Автор книги: Макар Сарматов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

– Лазар, ты ещё кровью умоешься, но сначала я твою семью распотрошу. Тебе ли говорить, как со мной обошлись, ты лично бил меня плетьми и не жалел.

– Это было справедливое наказание, не воровал бы, ничего бы не было.

– А что, мне надо было жить на ваши жалкие подачки?

– Тебе никто не мешал работать как все.

Тут Важит допустил ошибку, его сильно разозлили слова на счёт работы и он высунулся в узкое окно, чтобы послать подальше Лазара, но слова застряли в горле.

Я навёл маркер прицела ему в середину лба и плавно нажал на спуск. Грохнул выстрел и голова Важита исчезла внутри. Лазар выскочил из-за казана. И влетел в женскую половину дома. Теперь спешить было некуда, поставив ствол на предохранитель, я встал и пошёл к лестнице. На душе стало спокойно, мы наказали банду, и теперь, МиранзаИ и Сих обязательно договорятся и будут союзными кишлаками. А если старики договорятся о взаимной торговле, то вообще красота. В МиранзаИ есть водяная мельница, но очень мало хлеба, а жители Сиха выращивают рожь и пшеницу. Вот вам мир, дружба, жвачка. Спустившись, я прошёл во двор к Лазару. Его женщины вели себя спокойно, и казалось, не были напуганы. А хозяин выволакивал тело бандита во двор. Услышав мои шаги, он обернулся:

– Жаль Гургый, что ты его застрелил, его надо было на суд кишлака отдать. Забили бы камнями у столба, хоть помучился бы.

– Нельзя было рисковать, Лазар. Если бы я его только ранил, он мог такого наворотить, что не знаю, увидел бы ты своих дочерей живыми или нет. Брось его, пошли к медресе, нам надо переговоры закончить, а сюда людей пришлёшь. Вынесут эту падаль.

– Согласен, дело прежде всего, я быстро.

Его жена принесла воду, он вымыл руки и ополоснул лицо, одел перохан на голову, подобрал своё оружие и мы пошли к месту переговоров. Я вызвал на связь Родного:

– Что у вас, Родной?

– У нас порядок. Заканчивайте с переговорами, мы все бока отлежали.

– Ждите команды, мало ли.

– Да понятно, не глупые, жрать только хоцца.

– Кончай базар, Родной. Файзуло попроси организовать, они собрались и сидят без дела.

– Понял, до связи.

Тут заговорил Лазар, глядя на меня с хитринкой в глазах:

– Теперь мне понятно, как вы с американами разделались. У тебя хорошие воины, и связь есть, вон – оружие современное.

– Лазар, дело не в этом. Просто, прежде чем что-то сделать, надо хорошенько подумать. Исключить, так сказать, случайности. И чтобы все выполняли твои команды, тогда всё получится. А у вас разрозненность, даже в отрядах полевых командиров каждый мнит себя великим тактиком. Нет как такового, единоначалия.

– Как нет, а Ахмад-шах Масул? – спросил Лазар.

– А что Ахмад? Да, у него хорошие воины, и командир он отличный, но поддержки нет. Местные, за пределами Мазари-Шариф его не жалуют. Припасов нет, оружия мало. Куда с голым задом против авиации? Вот и раскатали его амеры. Теперь его разрозненные отряды в горах скрываются.

– А как же вы? Все знают, что американы Маручак разбомбили.

– Так они бомбили пустой кишлак, все жители кишлака живы и здоровы, кроме одной старушки, она там осталась.

– И где они сейчас?

– Жители МиранзаИ их приняли и пустующие дома отдали. Вы же приняли у себя людей из КаркАба?

– Да, а ты откуда знаешь?

– Оттуда, откуда и ты про Маручак.

– Расскажешь потом, что было там?

– Да рассказывать собственно нечего, просто у нас было оружие против авиации. Мы, конечно, могли оставить ракеты для самолетов, но тогда нас гоняли бы по всей округе, как Ахмад-шаха. А так, видишь, полезное дело сделали, четыре кишлака объеденили и от бандитов избавиться помогли.

– Но всё же, что там было?

– Да разбомбили их базу миномётами. Они помощь вызвали, прилетели шесть вертолётов, пара боевых и десант. Мы их в ущельях и похоронили, вместе с десантом. Ручными ракетами ПЗРК на землю опустили. Вот они и разозлились, послали свои боевые самолёты. А мы, прежде чем начинать, всех жителей оттуда увели. Ну и отбомбились амеры на пустой кишлак. Теперь, наверное, празднуют победу.

Мы уже подходили к школе (медресе) и Лазар перестал задавать вопросы. Прошли в здание, там уже навели порядок и накрывали обед. На площади возились люди, уносили тушки боевиков, убирали мусор в виде железного хлама и то, что осталось от машин. Дети с лопатами закапывали ямы от взрывов. Кишлак приводил себя в порядок.

Нас пригласили на уже вычещеный ковёр, там сидел Батур с недовольной миной на лице.

– Батур, что лицо такое кислое, пострелять не удалось?

– Конечно, зачем спрашивается, я пулемёт ношу?

– Для солидности. Ты вон, какой большой, автомат в твоих руках как игрушечный, а эта штука соответствует размеру.

– Все шутишь, Гургый, а пострелять и, правда, хотелось.

– Не расстраивайся, сегодня наши снайперы поработали, завтра вам с Абдулом поработать придётся. Успеешь, настреляешься.

Мы пили чай и ждали обед. Старики и их охрана из комнаты пока не выходили. Авот, когда принесли плов, дверь их комнаты открылась, сначала вышли охранники, а потом и старики. Заур и Гельды улыбались как старые приятели. Было понятно, что они договорились. Они подошли к нам и вся компания расположилась на ковре. Заур посмотрел на меня и прговорил:

– Так ты и есть Гургй-Хан?

Я глянул на него так, что его передёрнуло, и он понял, что фамильярничать ему не позволят. И сразу ретировался, добавив: – Уважаемый.

Только после этого я склонил голову и сказал:

– Да, это именно я, уважаемый Заур-Бек.

– Ловко вы разделались с бандитами.

– Заур-бек, не приписывайте мне того, что я не делал, я убил всего одного шакала по имени Важит. Остальных уничтожили мои люди.

– Так это опять Важит привёл бандитов? Где он? На площадь его, и повесить за ноги, пусть все жители видят и плюют на его прах. А перед закатом закопаем, без молитвы.

– Я распоряжусь, – сказал Лазар и вышел во двор.

Потом принесли плов и все занялись едой, когда наелись, снова подали чай. И разговоры перетекли на бытовые. Я обратился к Лазару с просьбой:

– Слушай друг, там у меня в горах люди с утра не ели, можешь организовать поесть?

– Конечно, с этим проблем нет. А как туда передать?

– Гурам, сейчас тебе передадут плов и лепёшки, отвези ребятам.

Гурам кивнул и стал ждать, когда податут ещё один казан. Принесли его довольно быстро, накрыли крышкой, завернули всё это в тряпку, чтобы не остыл, сверху также положили несколько горячих лепёшек хлеба и тоже завернули. Он подхватил свёрток и пошёл заводить машину. Я включил рацию и вызвал ребят.

– Родной, Кудря, на связь.

– Здесь.

– Снимайтесь с постов, оставьте один общий, котроый мы с Файзуло выбрали.

– Приняли, исполняем.

– Сейчас к вам Гурам подъедет, там гостинцы от жителей Сиха. Вы его не задерживайте, а пинками его сразу назад, мы тоже скоро снимаемся.

– Поняли, до связи.

Вот вроде бы и всё, овцы целы, волки сыты. Теперь узнаем, к какому решению пришли старики.

– Уважаемые, Заур-бек и Гельды-ака, скажите, вам удалось договориться о поддержке друг друга? – спросил я.

– Да, теперь мы обязались помогать друг другу, если постигнет беда один из кишлаков, – ответил Гельды.

– Этого мало, Гельды-ака. А о торговле договорились? Вы им – бахчевые, они вам – зерно? А вы, Заур-бек, договорились о предоставлении мельницы? Зачем покупать муку, если добрые соседи могут молоть?

Тут заговорил Заур:

– Мы об этом не подумали. Заключили только военный союз на случай нападения на один из кишлаков.

– Тогда самое время сделать это сейчас. Вы же все торговые люди, как об этом не подумали? Зачем из МиранзаИ возить дыни в Баламургаб, там и ограбить могут. Отвезли в Сих, обменяли на зерно. А жителям Сиха, зачем возить сахар к пуштунам, после того, что с бандой сделали, тоже могут ограбить и убить. Взяли и раплатились сахаром за помол зерна. Всем только лучше будет, и расстояние – нет ничего. Напрямую, по хребту.

– Видал, Гельды, как нам молодой нос утёр? А ведь он прав, нам выгодна меновая торговля, а излишки можно совместными караванами возить на базар в Баламургабе, – сказал Заур и помолчал, давая время подумать.

Гельды почесал свою редкую бородёнку и сказал:

– Да, он прав. Тогда пойдём, закрепим всё это на бумаге, ты своей властью можешь принимать такое решение, я тоже. Скрепим всё это оттисками своих печатей, и да пребудет мир в наших домах.

Старики встали и снова ушли в комнату, где они столько договаривались о мире между кишлаками. Теперь они были недолго, хотя, за это время успел приехать Гурам. Вышли они оба со свитакми в руках и торжественно при всех передали друг другу взаимные обязательства, с сургучными оттисками их личных перстней. Потом недолгое прощание, и мы, загрузившись в свой пикап, поехали в сторону МиранзаИ. Я связался с парнями, сказав, что возвращаемся и они стали ждать нас на дороге. Ехать по хребту было куда легче, дорога была накатанная и ровная. Домчались мы до кишлака гораздо быстрее, чем по ущелью.

Подкатили к дому старейшин, высадили Гельды, а я упросил Гурама отвезти нас к Шакуру.

Там нас ждала довольно приятная новость. Пока мы катались, соседские женщины и мужики помогли вычистить двор и дом рядом с Шакуром. Его мать повела нас туда, там был полный порядок, свежими досками сиял новенький достархан, над ним был устроен навес, так, что днем там сидеть было не менее приятно. Дом был точь в точь как у Шакура, буквой «П» с четырьмя комнатами. Два входа, три перегородки, одна делила дом ровно пополам, а остальные две отделяли ножки буквы от перекладины. Получалось, что ты входишь в не очень большой предбанник, потом открываешь дверь внутри и проходишь в большую комнату.

– Этот дом для вас, – сказал Шакур. – Пока не найдёте себе женщин. А там, отстроим каждому отдельный дом и хозяйством разжиться поможем. Да, чуть не забыл, к вам будут приходить две вдовы, по очереди готовить, убирать будут, можете выделить им половину дома. Рома и Миха открыли было рты, чтобы что-то сказать, но я их осёк. Не надо было огорчать людей тем, что мы не собираемся здесь оставаться. Асам сказал:

– Спасибо, дорогой друг. Скажи, а чья это была идея?

– Старики наши так решили, и пока мы ездили, зохотели сделать подарок к нашему возвращению. Нравится?

– Ещё бы, я даже не знаю, как благодарить?

– Так вы уже отблагодарили, теперь заживём, как нормальные люди.

А я подумал: «Вот ни хрена себе, отблагодарили – выгнали жителей из их домов, по нашей вине разбомбили их кишлак, а они довольны той малостью, которую им дали жители МиранзаИ. Ну, если только, с бандой разобрались, это ладно, с соседями договорились, тоже неплохо. А осталное сомнительно. И старички хитрецы, хотят удержать нас, даже жён предложили выбрать, а вдов специально для нас приготовили, выбирайте, оставайтесь. Вот жуки, а всё прикидываются, что нет стратегического мышления. Да тут комбинация, ходов на шесть вперед».

В общем, подарок мы приняли, нам надо было отдохнуть, привести себя в порядок и набраться сил. К тому же не хотелось доставлять неудобства кому-либо из наших друзей. Они люди гостеприимные, но когда у тебя гостит толпа народа, это напрягает. Мы с парнями почти всю первую ночь проговорили об этом подарке. Они всё допытывали меня, почему я не сказал, что мы уедем. Пришлось объяснять, что не всё так гладко, нас скорей всего, не пустят через границу и ждут от нас именно этого. Так что, придётся задержаться, а скитаться по чужим хатам – верх наглости. Дают дом – бери и не вякай, дарёному коню в зубы не смотрят. Парням пришлось согласиться с моими выводами. И мы два дня от души «били баклуши».

Миха занялся тем, что припёр генератор и копошился с ноутбуком. Ромка устроил себе на крыше нашей «резиденции» солярий, огородил бордюр так, чтобы не смущать местных жителей и загорал. Я изнывал от безделия и возился с оружием – перечистил и отдраил всё, что можно, переснарядил магазины, заново подогнал разгрузку и перераспределил карманы. Первый день помогать нам пришла молодая женщина в чадре. Как определил, что молодая? Да по поведению и по глазам. Глаза были без морщинок и кожа лица ещё свежая. Разговорились с ней, пока она пекла хлеб. Оказалось, звать её Зарема. Я ещё очень удивился необычности имени. В общем, она была татарка, нет, не наша российская, а турецкая, которых сейчас почему-то называют крымскими. Вот и продал её родной батенька за тридцать голов овец какому-то персу. Иранец был деятель ещё тот, своих было четыре жены, а молодых скупал и продавал в Афганистане. И как вы думаете, кому? Да-да, именно американцам для скрашивания, так сказать, досуга. Но в этот раз ему не повезло, не дошёл его караван до авиабазы в Кала-И-Нау. Попали под бомбёжку, иранца убило, а женщины разбрелись кто куда. Её подобрал Самир, который с отцом ездил в этот город. И забрал с собой сюда, в МиранзаИ. А два года назад убили его бандиты и пожить-то толком не успели. Вот и ходит она вдовой. Детей нет, поэтому отец Самира содержать её не желает, да и самому свою семью кормить было нечем. Теперь она надеется, что всё наладится, вон, сколько молодых людей появилось, может, кто и возьмёт в жены. Что ни говори, а готовить она умела, в этот раз мы просто объедались всякими вкусностями. День прошёл славно, и мы прилично отдохнули. Нас не беспокоили, давая время обжиться. А мы были рады этим пользоваться. Устроили себе парикмахерскую, подстриглись коротко по-армейски, подравняли бороды. Теперь нас издали можно было принять за солидных моджахедов. Под вечер я вспомнил об Агашке и решил ему позвонить, сейчас не было надобности связываться через речку с председателем. Они сами где-то надыбали спутниковый телефон. Позвонить не получилось – сел аккумулятор, пришлось напрягать Миху, чтобы зарядил его. Мишка сказал, что питание будет готово не раньше утра и я, плюнув на всё, устроил себе ночлег во дворе на достархане.

Утром меня разбудила маленькая Лия, посадив на меня своего котёнка, а этот полосатик своим шершавым языком стал лизать мне нос. Я схватил его и хотел скинуть на землю, но вовремя опомнился. Прижал кошака к себе, погладил, обернулся к Лие и спросил:

– Кто тебе разрешил уйти из дома?

– Никто. Зирак убежал, я его искать пошла. А он здесь сидит.

– Давай-ка Лия, забираем твоего любимца и пошли домой, а то Апа Гюльнара нам шею намылит.

– Зачем? Я уже мылась.

– Затем, чтобы из дома без разрешения не убегали.

– А мылить шею зачем?

– Чтобы голова в кандалах легче скользила. Я встал и, не умывшись, повёл Лию во двор Шакура. А она от меня не отставала.

– Кандалы зачем?

– Чтобы никуда не убежали, когда нас с тобой пороть будут.

– Я не хочу, чтобы меня пороли.

– Вот и я не хочу, чтоб меня вместе с тобой отпороли. Так что, пошли быстрей домой.

– А давай Зираку шею намылим.

– Зачем?

– Это он убежал из дома, а я его искала.

– Нельзя Лия, он ведь маленький.

– Я тоже маленькая. Почему меня можно, а его нельзя?

– И тебя нельзя, но ты ведь понимать должна, что без спроса уходить ненужно. А с Зирака чего возьмёшь? Он ведь ещё меньше тебя и к тому же, котёнок. А кошек бить плохо, счастье от дома отвернётся. Ты же хочешь жить счастливо?

– Хочу.

– Вот и не обижай своего любимца.

Мы вошли во двор Шакура, его матушка выбежала из хоз. отделения дома, размахивая руками.

– Вот ты где, а я весь двор обыскала, думала, опять вы в прятки со своим котом играете.

– Гюльнара-Апа, вы только их не ругайте, котёнок убежал к нам во двор, а Лия его искать пришла. Ничего страшного, все целы, – и я передал обоих с рук на руки.

Меня хотели оставить на завтрак, но я отказался, сославшись на то, что обидим женщину, которая пришла для нас готовить. Мать Шакура понимающе кивнула и отпустила меня.

Когда я вернулся к себе, мои друзья сидели за достарханом и завтракали. Ромка, увидев меня, закричал:

– Ты где шляешься? А ну марш за стол, Саида нам такие вкусняшки приготовила, а его дома нет.

– Сейчас умоюсь и приду, – а сам подумал: «Значит, вторую вдову звать Саида, и мои архаровцы успели оценить её кулинарные способности». Пройдя к ёмкости с водой, я умылся и встал в поисках полотенца. Забыл взять, а Саиды рядом не видно. Хотел попросить её принести. Но она как знала, и тут же материализовалась рядом со мной, подавая мне полотенце. Я поблагодарил, вытерся и прошёл к своей компании. Мне сразу налили чай и предложили попробовать то, что сготовила Саида. Не знаю, как это называется. В общем, тесто, мелкими кусочками жаренное в большом количестве масла. Получились такие сдобные «завихрюшки», и всё это с мёдом. Вот как надо нашим женщинам соблазнять мужиков. Мы просто пальцы облизали, когда наелись. И переглядываясь, с довольными минами на лице, наливали себе ещё чая. Недаром поговорка гласит: «Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок». Вот и показывали нам эти женщины, на что они способны, авось кому приглянутся. Не сравнить с нашими современницами, которые не только готовить, постирать за собой не могут. Знаю таких, и не мало.

Наевшись и напившись, я обратился к Мишке:

– Как там мой аккумулятор?

– Жив, работать будет. Я его на твой топчан положил.

– Отлично, Миха, спасибо. Думаю, скоро нам собираться в дорогу. Для тебя, кстати, есть дело.

– Что надо?

– Ты покопошись во флешке контрабандистов, узнай про пересечение границы – какие дни, имена, пароли, явки. Вот, тогда Агашке и позвоним.

– Что, срочно надо?

– Желательно, побыстрей. Задержались мы здесь, пора и честь знать.

– Ну, наконец, а то уж мы думали, ты в этом месте жить останешься.

– Даже и не думал.

– Когда мажем лыжи?

– Скорей всего – завтра.

Эпилог

Год 2009. Конец сентября.

Афганистан. Бадгис. МиранзаИ.

Теперь, когда у парней появилась цель, они сразу нашли себе дела. Пока Мишка копался с компом, Роман стал готовить снаряжение: проверил целостность аптечек и ИПП, сменил батарейки на рациях и занялся вычисткой оружия насухо.

Я сходил к старикам, чтобы забрать нашу машину и пригнал её к нам во двор. Открыл все двери и собрался вымести и помыть машину внутри. Но пришла Саида и буквально отняла у меня веник и ведро с тряпкой. Все попытки проделать эту работу самому, ни к чему не привели. Грубо говоря, меня аккуратно послали «ловить тушканов», намекнув, что эта работа – не мужское дело. Выручил Миха, принеся данные с флешки. Забравшись на помост достархана, мы стали изучать возможные варианты пересечения границы.

Их было два. Первый – в районе Тургунди Кушка. Второй – близ иранской границы, возле первой заставы бывшего погранотряда. Но он был ненадёжен и возможность там проскочить, была только два раза в месяц. Один раз – в одну сторону, другой – в другую. Такое нас категорически не устраивало. Зато, в районе Тургунди, было намного проще, в понедельник и четверг можно проскочить в Афганистан, во вторник и в пятницу – в Туркмению. Там было указано, куда подъехать на таможне и к кому подойти. Какие надо произнести слова и сколько заплатить. В общем, нам нужны были деньги, если быть точным – $1000 и ни копейкой меньше. Деньги брали с машины, а не с количества людей. 500 отдаёшь на одной стороне и столько же на другой. Что делать, мы не знали, без этих бумажек всё шло коту под хвост.

Подошёл Роман, закончив свои дела, и спросил нас:

– О чём задумались, горемыки?

– Нам нужна тысяча бакинских, а где взять – ума не приложим, – сказал Миха.

– Нашли о чём думать. Я там один ствол заныкал, АКэМчик с магазинами. Насколько я помню, такой здесь 1200 стоит. Вот вам и деньги.

– И как ты себе это представляешь? Мы будем продавать ствол людям, у которых денег на хлеб нет?

– А зачем здесь продавать, его можно передать в качестве оплаты там, где будем переходить границу.

– А что, Рома? Мы же в Тугрунди едем, там и продать сможем, а если не купят, то отдать в качестве оплаты. Хорошая идея, догадливый ты наш.

– Да у вас просто мозги замылились от напряжения последних дней. А я на крыше расслабился, как на курорте побывал. Вам тоже не мешало бы так отдохнуть. Но разве вас заставишь?

– Ром, ты прав на все 100 %. Вот пересечём границу и точно отдохнём, – согласился с ним я.

Я встал и пошёл в нашу комнату, забрать аккумулятор для телефона. Мужикам сказал:

– Парни, грузите наше барахлишко, чтобы завтра утром не дёргаться.

– Грузить-то нечего – генератор, ноутбук и спутниковая антенна с приблудами. Остальное на себе носим.

– Всё равно, закиньте всё это заранее, чтобы завтра подхватиться и в дорогу.

Зайдя в комнату, я забрал элементы питания и вставил их в телефон, включил его и стал смотреть память. Номер, с которого мне звонили, как ни странно, сохранился. Был бы мобильник, тогда не видать мне этого номера. У могих телефонов без питания память очищается.

Я сел на топчан и сделал вызов, ответили мне после четвертого сигнала.

– Сертакураев, слушаю?

– Фарох – Аглы, это Волков.

– Наконец-то, а то мы уж вас похоронили. Агаир весь извёлся, места себе не находит. Как вы там?

– У нас всё в порядке, дела здешние разрулили, теперь ваши знакомые все будут жить в МиранзаИ. Будьте спокойны, все живы и здоровы.

– Я в тебе не сомневался, старшина. Спасибо, что не бросил этих людей. Отдаю трубку Агаиру, скачет возле меня, чуть из рук не вырывает.

– Добро, пусть успокоится.

Тут трубку взял Агашка и затараторил:

– Старшина, что ты там устроил? Я весь извёлся, а когда бомбить начали, так вообще. Я от тебя седым раньше времени стану, пропали на столько дней – ни слуху, ни духу. Что у вас там? Где вы? Что мне дальше делать? Я тут с ума сойду.

– Агашка, остановись, остановись, говорю. Давай всё по порядку. Что у вас там приключилось?

– А ты откуда знаешь?

– Агаир, я не знаю, что у вас там, но я знаю тебя. Если ты в таком состоянии, значит, что-то было из ряда вон выходящее.

На минуту всё стихло, потом видно успокоившись, Агашка выложил.

– Совхоз бандиты хотели прибрать. Семью председателя чуть не убили, а местная администрация им потакала. Весь посёлок поднялся, от бандитов отбились, верней, всех убили. До сих пор нормально спать не могу. Администрацию тоже вместе с бандитами похоронили. Теперь председатель опять глава совхоза. И народ его поддерживает.

– Значит и вам повоевать пришлось, и автоматик мой пригодился.

– Ещё как пригодился, с ружьями много не навоевали бы.

– Отлично, теперь давай к делу. Мы собираемся возвращаться. Как там в Тахта-Базаре?

– Там всё по-старому, посёлок в блокаде.

– Это плохо, а мы хотели у тебя отдохнуть, видать, не судьба.

– В совхозе отдохнёте, когда приедете. Да, а когда вы приедете?

– Вот об этом я и хотел поговорить.

– Границу будем пересекать в Кушке, ты нам там будешь нужен. У тебя доллары есть?

– Есть немного, долларов триста.

– Займи у Фароха ещё двести, потом сочтёмся, и поезжай в Кушку.

– А зачем столько денег?

– А как ты думаешь, мы будем пересекать границу без документов? Но не бойся, это я на тот случай, если у нас ничего не выгорит. Если всё нормально, то сами расплатимся.

– Что я должен делать?

– Едешь в тайник, возмешь там телефон и позвонишь нам. Если у нас все в порядке, тогда скажем где нас ждать, если нет, оставайся у тайника. Только аккумулятор новый поставь, они в запасе есть. Выезжай завтра утром. А теперь дай трубку председателю.

– Слушаю. – раздался голос Фароха.

– Фарох, у меня к вам будет ещё одна просьба.

– Говори, посмотрим, если смогу сделать то помогу.

– Есть у вас в совхозе грузовики, не большие, тонны на две – три грузоподъемностью?

– Есть у торговцев из магазина, пара корейских Хёндай 65, подойдут?

– Я эти машины не знаю, сколько грузоподъемность?

– Ну как раз тонны три.

– Можете один позаимствовать на поездку в Кушку?

– Уговорю.

– Отлично, тогда Агашка пусть едет на грузовике, а его машина у вас постоит. И ещё, Фарох, не могли бы вы дать ему взаймы 200 долларов?

– Найдем и такое добро, что ни будь ещё?

– Пожалуй, всё.

– Старшина, а зачем вам грузовик, если не секрет?

– На всякий случай, так, перестраховка. Просто, надо всегда отрабатывать запасной вариант.

– Когда нужна машина?

– Завтра утром. Пусть Агашка выезжает пораньше, мы тоже с утра направимся в Тургунди.

– Хорошо, сделаем. Удачи вам.

– И вам – того же, – закончил я разговор и отключил телефон.

С друзьями было всё в полном порядке, и я направился во двор, там стоял Батур. Оказывается, они сегодня резали барана и он принёс нам большой кусок мяса и отдал Саиде, чтобы она приготовила обед. Увидев меня, он махнул рукой и негромко крикнул:

– Салам, Гург!

– Салам, Батур. Есть новости?

– Это у вас новости, я смотрю, вы куда-то собрались.

– Да, Батур, нам пора возвращаться к себе домой. У всех есть семьи, и они нас ждут.

– Где будете пересекать границу?

– В Тургунди, там у нас есть коридор.

– Мы едем с вами, – категорично заявил он.

– Батур, мы не вернёмся, ты это понимаешь? Как потом возвращаться будете? Да что с нами случится, мы вооружены и отобьёмся, если что.

– Нельзя ездить одной машиной, обязательно нападут и постараются ограбить. У вас машина грузовая, закрытая. Это повод напасть.

– Справимся.

– Одних я вас не пущу, пойду всем нашим расскажу, мы спросим у стариков пикап и поедем с вами.

– Батур, перестань паниковать, не надо нам сопровождения, я всё сказал.

– Здесь ты меня не убедишь, Гург. Мы всё равно поедем за вами, хотите вы этого или нет, – он развернулся и быстрым шагом пошёл со двора.

– Ну вот, парни, теперь у нас есть группа поддержки, – проворчал я.

– Да не кипишуй, Вован. Может так будет лучше, и им – развлечение за последние несколько лет. Люди из своего кишлака выезжали только на базар, и по крайней нужде, а тут такое, – успокаивал меня Роман.

– Рома, обратно им придётся ехать на одной машине, и я не прощу себе, если с ними что-то случится.

– Так давай, отдадим им «Буханку», без неё границу перейдем.

– Хорошо, там посмотрим.

Ближе к вечеру, когда Саида приготовила бешбармак, к нам стали собираться наши друзья. Первыми пришли Харез и Назир, а чуть позже Батур привёл Абдула. Видно, приняли они его в свою компанию. А что? Парень неплохой, молчаливый, исполнительный и выносливый, из них выйдет отличная боевая группа. Шакур пришёл позже всех, ему пришлось заниматься с Лией, пока мать ходила по делам к мулле. Вот так и случился прощальный ужин. Вечер был невесёлый, прощаться никому не хотелось, но все понимали, что это неизбежно. После невесёлого обеда или ужина все разошлись по своим делам, разговаривали мало, каждый думал о своём. В тот вечер мы пошли спать раньше обычного, чтобы встать с первыми лучами солнца. Но мне не спалось, в голову лезли самые противоречивые мысли. Состояние было двойственное, одна часть меня рвалась домой, вторая – отчаянно сопротивлялась, желая остаться здесь, с новыми друзьями, людьми не испорченными цивилизацией, прямыми и открытыми. Все они стали мне надёжными друзьями, готовыми пожертвовать собой ради общих интересов. Обидно было оставлять их после того, когда мы дали им надежду и веру в свои силы. Дали возможность им понять, что вместе они – сила. С ними я себя не чувствовал изгоем, не то, что в России – там в обществе царил раздрай, озлобленность и готовность вцепиться в глотку любому, ради нескольких купюр разрисованной бумаги. В тот вечер меня переполняло чувство обиды. Обиды за своих, русских, во что мы превратились? Отрастили крысиные хвосты и грызём друг друга как Шушера Буратино. Каждый гребёт под себя, не осталось и кусочка морали, чести и взаимопомощи. Дети убивают родителей ради жилых метров. Родители судятся с детьми из-за алиментов на собственное содержание. Мы вымираем как динозавры потому, что нас ничего не связывает с обществом. У нас безобразное государство и лживая вороватая власть. А мы всё ждем, что придёт человек, который поднимет Россию. Нет други моя, если мы не объединимся и не сделаем этого сами – не будет ни нас, ни России. И вот, с такими мыслями я уснул, спал беспокойно, просыпался раза три и хватался за оружие. Но успокоившись, засыпал снова. Когда утром муэдзин прокричал Азан (призыв к молитве), я вставал тяжело, и пришлось вылить на себя ведро холодной воды, прежде чем пришёл в нормальное состояние. После Намаза пришла Зарема, разожгла огонь в тындыре и стала готовить тесто для хлеба. Мы в это время перетащили остатки нашего барахла в УАЗ и расселись на достархане, ожидая завтрак.

На улице послышалась работа двигателя, и ко двору подскочил пикап «Тойота», это примчались наши друзья. Они боялись, что мы уедем раньше времени и даже не успели позавтракать. Роман попросил Зарему приготовить что-нибудь на всю компанию. Она оставила нам чай и ушла заниматься делом. Пришёл Шакур и все расселись на помосте.

Зарема принесла варёное мясо, обильно политое шурпой с луком. Завтракали молча, в воздухе царило напряжение. И когда разлили чай, я постарался разрядить обстановку:

– Ну, что пригорюнились, не на погост нас отправляете, а домой. Так что, всем слушать внимательно, – и все посмотрели на меня.

– Харез, Назир, Абдул и Шакур, едите в пикапе. Абдул, возьмёшь «Печенег». Батур, ты едешь с нами, прикрываешь тыл своим пулемётом. Первым пойдёт пикап, вы будете вместо разведки, расстояние не больше 500 метров. Всё ясно?

– Ясно, но какой дорогой пойдём? – спросил Шакур.

– Шакур, я бы хотел меньше попадаться на глаза, однозначно, нам нужен маршрут подальше от больших дорого и городов. Может, ты подскажешь, как лучше? Вдоль границы дорога ещё осталась?

– Осталась, но там засела крупная банда Дехе – Шейха и кишлак называется его именем – Дехе Туре Шейх (крепость Дехе Шейха). Он перекрыл там все дороги. Раньше, шурави там фисташку растили, теперь он захватил все плантации, делает набеги на туркменскую территорию.

– Стоп, а может, мы сможем границу там пересечь?

– Нет, там у туркмен постоянная, усиленная застава. У них то и дело перестрелки с бандой, никому не дают пройти. Но и от Дехе-шейха избавиться сил не хватает.

– Какие ещё варианты?

– Можно чуть дальше от границы проехать. До Хаджи Бурануда вдоль границы, а там чуть подальше возьмём на Бабулай Зъярат. Так обойдём кишлак Дехе-шейха. А дальше – по горам, пока дороги нормальные, доедем до Кехил Духтарана. Выйдем на трассу и до Тургунди рукой подать.

– Хорошо, Шакур, так и сделаем, ты в головной машине старший. Рации все забрали после Сиха?

– Да, забрали, как только приехали.

– Отлично, пусть кто-нибудь съездит к дехканину и купит новые батарейки.

– Уже всё сделали.

– Тогда по машинам! Шакур … надеемся на тебя.

Бойцы поднялись и пошли загружаться, а я задержался и подошёл к Зареме.

– Зарема, если тебе в твоём доме тяжело, оставайся жить здесь, в этом доме. Тут Шакур рядом, поможет, если что. А может, и сойдётесь, ты молодая, он – тоже, и маленькая Лия с вами жить сможет.

– Спасибо, но я не могу без разрешения старейшин, если они позволят, то я с удовольствием.