Текст книги "Воскрешающая 5. В объятиях Хаоса. Книга вторая"

Автор книги: Маир Арлатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

− Между нами много общего, Хизтероник. Мы оба запутались в истории рода Комран. И если бы ты вспомнил, на какой планете похоронена Доритан и нашел ключ от ее усыпальницы, ты бы помог не только мне. У нас имеется общий враг.

Хизтероник, соглашаясь, покачал головой.

− Я буду искать ключ и днями и ночами, пока не найду его. Я буду рыться в глубинах памяти, пока не вспомню о планете, − горячо пообещал колдун. – Лануф, а тебе я обещаю, не нападать на дворец, − и усмехнулся, отводя взгляд. – Если, честно, армия у меня слишком маленькая для этого. Я… свободен?

− Можешь идти, − великодушно ответил Тормигон, − разрешаю воспользоваться телепортацией.

Лицо колдуна просияло от его слов. И он не стал тянуть с исчезновением.

После его ухода Тормигон взглянул на меня.

− Надо же, как сходятся наши мнения. Я тоже, когда-то считал его слишком глупым.

«И самоуверенным?»

− И это тоже.

Мы весело улыбнулись друг другу.

В этот день я сообщила Карайтеру о способе изгнания демона без всякого ритуала. Новость обрадовала его, и он заверил, что вытерпит все, лишь бы стать прежним. И в этот же день он ушел в неизвестном направлении. Мне оставалось лишь утешать Бель.

Вечером я присутствовала на пикнике, устроенном Акдонирусом в честь Оланды. Мы даже, посовещавшись, пригласили Тормигона, чтобы он с нами повеселился, а заодно и поближе познакомился с симпатичной гостьей. Предводитель зомби был удивлен приглашению, но принял его. Вечер прошел в дружественной обстановке. Особенно порадовало меня, что даже белки старались оказать каждому знаки внимания: приносили и шелушили орешки, весело цокали, норовя забраться на руки, терлись довольными мордочками о ноги. Показалось мне, в саду в этот день радовались все – вплоть до мельчайшей травинки.

Следующие три дня прошли спокойно, без каких-либо волнений. Большей частью я находилась в саду, наблюдая за влюбленной парочкой, и иногда вела беседы с Тормигоном на отвлеченные темы.

В последний день, ближе к вечеру, стоя со мной на берегу озера, Тормигон произнес:

− Вы можете уйти, когда пожелаете. Я снял защиту. Мне было приятно пообщаться с вами. Желаю всего наилучшего, − и грустно вздохнув, продолжил: − И… я помню обо всех твоих угрозах. Когда захочешь их исполнить, ты найдешь меня здесь.

«А с этим что делать?» − я дотронулась до своего талисмана.

− Оставьте себе на память. Прощайте…

«До встречи, Тормигон…»

Колдун − зомби не осмелился посмотреть на меня в последний раз. Он смотрел на синюю гладь озера, и грусть его превратившись в сизый туман, стала медленно расползаться между деревьями. Мне тоже стало грустно.

Тормигон исчез.

Вскоре я позвала влюбленных и сообщила им о решении Тормигона.

− Как я рада! – воскликнула радостно девушка.

Но Акдонирус выразил свое огорчение:

− Мне бы хотелось с Тормигоном попрощаться. Жаль, что он ушел.

«Он еще больше сожалеет, что вынужден нас отпустить. Вы ему очень понравились. Идемте же, а то вдруг передумает»

Выход из сада нашелся сам собой. Мы попали в дремучий лес, а оттуда горная тропинка, бегущая вниз, привела нас к границе территории зомби. Мы чувствовали спинами их провожающие взгляды, а иногда в сумраке мелькали яркие огоньки их глаз, только мы как никогда были уверены в своей безопасности. Еще затемно нам удалось подойти к городу колдунов.

Конечно, каждый из нас готовился к тому, какая нас ожидает встреча. Не в смысле, что встречающих будет много, а в том смысле, что, не вымерла ли жизнь во дворце? Самые мрачные мои предположения осуществились. Нашего появления во дворце никто не ждал.

− Хорошо, что ты их не предупредила, − сказал мне Акдонирус. – А то началась бы паника, слезы и прочее…

«Но все же странно, что они не почувствовали наше появление»

− Может, у них что-то с колдовскими способностями сделалось? – высказала мнение Оланда.

Мы прошли холл, вошли в мрачный коридор, заметив, что отсутствие освещения ни о чем плохом еще не говорит. К счастью до освещенных жилых коридоров нам удалось дойти без физического ущерба для здоровья. Подумаешь, если кто-то кому − то едва не отдавил ноги – это же мелочи! Зато мы немного посмеялись над собственной неуклюжестью.

Не спеша, мы поднялись на этаж, где располагались апартаменты Тефнирии и Кюрри. Открыв двери, осторожно прошли внутрь.

− Как будто никого нет… − тревожно прошептала девушка, бегло осматривая гостиную.

«Теф, ты здесь? – поинтересовалась я, и щелкнула пальцами, включая свет.

В гостиной действительно не было ни души. Я окинула комнаты телепатическим взглядом, сообщив:

«Тефнирия в дамской»

Мы направились туда.

Колдунья сидела перед зеркалом и даже не шевельнулась, когда мы входили. Мне это показалось странным.

«Теф…»

Я приблизилась к колдунье и медленно повернула кресло. Тефнирия была без сознания, либо спала необычайно крепким сном, но перед этим явно много плакала. Тушь с ресниц потекла, волосы растрепались, в руке мокрый от слез платок.

«Тефнирия…» − я настойчиво потрясла ее, затем бросила беглый взгляд на зеркальный столик. Пустой пузырек привлек мое внимание. Я дотронулась до пузырька, повернула этикеткой к себе.

− Это снотворное, − подсказала Оланда. – Тефнирия давала мне таблетки из него. Ужас… Она приняла все?

− Я слышал – колдуны ничего не едят.

«Что-то вынудило ее, − ответила я. – Нужно найти Кюрри. Кюрри, ты где?»

Как я и ожидала, муж Тефнирии не откликнулся на мой зов.

Пока мы осматривали комнаты, гадая, где несчастный поэт мог бы находиться, нас отыскала Аната.

− Лануф, ты здесь! – она влетела в дамскую комнату Тефнирии, подобно испуганной птице. Ее била нервная дрожь, на ресницах блестели слезинки. – И вы здесь… − она заметила парочку. – Я знаю, где Кюрри. Как хорошо, что вы все вернулись. Я думала, еще немного и свихнусь в этом сумасшедшем доме!

− Сумасшедшем? – переспросил Акдонирус.

− Здесь все посходили с ума! Уверяю. Но я так понимаю, вы еще никого не встретили?

Она внимательно посмотрела на нас, потом остановила взгляд на Тефнирии. Губы ее задрожали.

− Бедняжка… Уже второй день так сидит.

«Ан, что здесь происходит?»

− Кюрри серьезно поссорился с Тефнирией. Он обо всем догадался, и на днях пытался повеситься. Если бы не Теф, он бы погиб. Теперь у него депрессия. Боюсь, опять с собой что-нибудь сделает. Остальные колдуны и не такое творят. Двое вскрыли себе вены, один превратился в зубастого птеродактиля и нападает на всех, кого увидит, − Аната вынула из-за пояса «Универс», добавив: − Вот приходится всегда держать при себе.

«А Иштер?»

− Да, что с ним? − спохватился Акдонирус.

− Он заперся в игровом салоне. Я не видела его уже дня четыре. Я, правда, пыталась взломать дверь, но куда мне… Так, куда сначала идем?

Я посмотрела на своих друзей. Акдонирус горел желанием спасать друга, а его подружке было как-то все равно.

«Сначала проведаем Кюрри, потом оживим Феонирда, а затем с его помощью вскроем двери салона, если магия не поможет. Как вам мой план?»

− Я «за»! – оживленно воскликнула Аната.

− Мы тоже, − ответил Акдонирус. – Только надо бы вооружиться против птеродактиля.

− А еще по коридору бегает синий лев, в танцевальном зале храпит какой − то монстр, а в некоторых комнатах много насекомых, − с улыбкой уведомила Аната. – Наверно поспать сегодня вам не удастся…

«Ничего, выспаться мы еще успеем»

Я материализовала нужное нам оружие, и мы покинули апартаменты Тефнирии, отправившись на поиски ее несчастного мужа.

В коридорах дворца было тихо. Мы целиком превратились в слух. Казалось, вот-вот из какого-нибудь темного уголка, из-за статуи, колонны или просто с потолка на нас кинется ужасное чудовище. От напряжения я даже забыла о своих способностях. А ведь все просто, успокой сознание и откройся сверх ощущениям. Так нет же, беспокойство закралось так глубоко в душу, что клещами не вытащишь.

Внезапно прерывистые щелчки заставили нас замереть на месте.

Акдонирус указал пальцами влево.

Щелчки повторились, послышалось царапанье когтей…

И прежде, чем мы успели придумать план спасения, из-за поворота, перебирая по стене когтями, перед нами появилось черное крылатое существо с длинной зубастой пастью. О его способности ползать по стенам многие могли бы позавидовать.

− Я говорила… − прячась за мою спину, проговорила подружка.

Аната не спускала с животного глаз, а, вспомнив об оружии, направила на него, сжав так, что побелели пальцы. Рука ее тряслась, и казалось, еще мгновение, и ее терпению придет конец.

Я положила руку на ее «Универс» и, опуская, произнесла:

«Тише, вдруг уйдет»

Чудовище долго изучало нашу компанию, вращая головой из стороны в сторону. Затем, проскрежетав, сорвалось со стены, и оглушительно захлопав крыльями, пронеслось над нами. Мы едва успели наклониться, прикрывая головы руками.

Птеродактиль, как назвала это существо Аната, быстро скрылся, свернув в ближайший зал.

− Он мне чуть ухо не оторвал! – сердито воскликнула Оланда. – Это же динозавр!

− А я говорила, говорила… − Аната с опаской оглядевшись, выпрямилась. – Сумасшедший дом какой − то!

Мы продолжили путь.

Акдонирус чуть отстал, пытаясь запечатлеть в памяти следы от когтей чудовища, оставленные на стене. Причем только чудо сберегло расположенные рядом портреты великих колдунов прошлого времени.

− Акдонирус… − окликнула Оланда.

− Иду, иду.

− Лануф, я не знаю, где Бель.

«Когда ты ее видела в последний раз?»

− Вчера. Но она была странная… Представляешь, поцеловала меня в лоб и сказала: «Все будет хорошо». Она никогда этого не делала. Но я знаю точно, во дворце ее нет.

«Мы и ее найдем, не переживай»

Ехать на лифте мы не рискнули, вдруг еще что неожиданное произойдет. Решили подниматься по лестнице. где-то между шестым и седьмым этажами мы остановились озадаченные увиденным.

− Как в фильме ужасов… − проговорила Акдонирус.

Перед нами оказалась стена из зеленых переплетающихся друг с другом лиан, а на них, удерживаясь бесчисленными крючковатыми лапками, возлежала гигантская – метра три зеленая в черную полоску многоножка. Существо дремало, лениво шевеля хвостом.

«Мы не можем его убить – это же колдун»

− Уверена, уж он-то нас может и даже имени не спросит, − прошептала Аната.

Акдонирус в ее поддержку добавил:

− Предлагаю сначала стрелять, а потом разбираться.

− Я «за»! – согласилась Оланда.

«Вы хотите, чтобы эта громадина свалилась нам на головы?»

− Пусть лучше свалится мертвая, чем живая, − сказала подружка.

«И что я буду потом делать при массовом сотрясении мозгов?»

− Мы можем попытаться пролезть между стволами, − робко произнесла Оланда. – У меня есть ножи…

Я кивнула ей.

Поделившись с Акдонирусом ножом, они принялись разрубать стволы, то и дело посматривая вверх. Существо не шевелилось.

− Скорее, − поторапливала Аната, сгорая от нетерпения.

Наконец, один ствол оказался перерублен. Акдонирус уперся в нижнюю его часть и сломал. Образовался узкий проход, через который было видно продолжение лестничного марша.

Существо нервно зашуршало хитиновой чешуей, вздыбившейся от возмущения за прерванное спокойствие, затем хлопнуло хвостом по лиане.

− Скорее, скорее… Оно смотрит на нас

Второй ствол тоже оказался разрублен, и девушка смогла пролезть. За ней поспешил парень. Но прежде чем, Аната успела последовать за ними, как эти двое с криком ужаса рванулись обратно, помогая друг другу.

Аната ошалело уставилась на них.

− Вы… чего?

− Он там! – выкрикнула Оланда, дрожа от страха.

«Кто?»

− Не знаю! Волосатый такой с этой штукой на шее, − девушка жестом изобразила круг вокруг своей головы. – Не помню… как называется.

Оба были страшно напуганы. Они отошли от дыры и прижались к лианам, стараясь что-то рассмотреть. Аната тоже приблизилась к растениям.

− Идет, идет… − тревожно заметил Акдонирус и попятился.

«Не шевелитесь», − попросила я.

В отличие от них я не спускала глаз с многоножки. А эта тварь окончательно проснулась и с открытой акульей пастью зависла над нами. Существо выбирало себе добычу. Я направила в сторону чудовища посох, собираясь напасть первой.

За стеной из лиан послышался грозный рык. От этого звука я едва не поседела. А у многоножки мгновенно изменился интерес. Она выгнулась дугой, и отыскав просвет между стволами, пробитый недавно, рванулась навстречу с рычащим зверем. Она ловко проскользнула за стену и шлепнувшись на ступени, стала подниматься по ним вверх. Затем скрылась за поворотом, ускользнув в коридор.

Мы поспешили пролезть через дыру и последовали за чудовищем.

Снова раздался жуткий рык, затем шипящий свист…

Мы осторожно выглянули в коридор.

Многоножка обхватила своим многометровым плоским телом большое животное синего цвета. Своей пастью она впилась ему в переднюю лапу. Зверь яростно сопротивлялся. Он рычал приглушенно, хрипел, и когда удалось освободить голову, вцепился зубами в шею многоножке.

«Уходим скорее, а то и за нас примутся»

Я потянула Анату за собой.

Мы бегом преодолели еще два пролета и перевели дух, оказавшись в коридоре, в котором, по словам Анаты, скрывался от всех Кюрри.

Подружка указала рукой в дальний конец коридора.

Кюрри лежал на полу в темной комнате и предавался отчаянию. Воздух вокруг него был наполнен депрессивными мыслями с суицидальными наклонностями. Мне вдруг показалось, что колдуны, совершившие самоубийство, сделали это исключительно после посещения этой комнаты. Мысли Кюрри о способах сведения счетов с жизнью были настолько сильны, даже от недолгого пребывания рядом с ним, невольно начинаешь считать их своими собственными. Чуть раньше, чем мы обнаружили убежище Кюрри, я поняла, чем это может грозить.

«Я сама с ним поговорю. Вам лучше не входить. Аната, поручаю тебе этих голубков. Запритесь где-нибудь и помните без Кюрри с вправленными мозгами, я не вернусь!»

− А если на нас нападут бешеные кузнечики? – обиженно поинтересовалась Оланда. Ей тоже хотелось посмотреть на несчастного страдальца.

«Наловите побольше для ужина. Говорят, они аппетитные в жареном виде»

Аната брезгливо скривила носик, представив это «аппетитное» блюдо.

− Фу-у… Но я знаю, кого точно следует ими накормить.

− И кого? – поинтересовалась девушка.

«Того, кто задает многое вопросов», − ответила я перед исчезновением.

Оказавшись в темной комнате, первым делом я зажгла везде свет и раздвинула шторы. Кюрри даже не пошевелился. Затем я открыла окно и сделала так, чтобы внутрь влетели птицы. Много птиц. Я надеялась, что своим веселым щебетанием, они вернут несчастному поэту чувство радости. Но птицы молча покружившись, стали замертво падать вокруг него. Пришлось их оживить и отпустить обратно в парк.

«Ничего, дорогой мой, я найду способ вернуть тебя к нам»

Немного подумав, я материализовала длинное павлинье перо, и склонившись над бесчувственным телом, стала щекотать ему нос.

В гнетущей атмосфере комнаты сразу почувствовалось некоторое замешательство. Мысли, витающие в ней, стали менее четкими, а образы размытыми. Потом наступил момент, и они в миг исчезли, даже дышать стало легче.

Кюрри, поморщившись, чихнул. Затем нехотя повернул голову в бок. Да только я его и там достала!

«Ох, сейчас встану… и превращу эту надоедливую муху в слона!»

Подумал он, сердясь все сильнее.

«Это я-то муха? Ну, знаешь, меня еще так не оскорбляли!»

На лбу Кюрри образовалась задумчивая морщинка.

«Мухи обычно не думают…»

«Хватит тут валяться! Если не встанешь, мои мухи будут преследовать тебя до конца жизни!»

«Не пойму кто это? – Кюрри с трудом разомкнул ресницы. Он смотрел на меня в упор и никак не мог вспомнить, где меня видел. – Ты кто? А впрочем… неважно, − он опять закрыл глаза. – Лучше уйди по-хорошему, а то велю застрелиться… ядром из пушки! В музее одна сохранилась…»

Оставить такую наглость без внимания, я не могла. Немного подумав, я провернула одну маленькую хитрость. Как только Кюрри вновь погрузился в свое привычное депрессивное состояние, его мысли вместо того, чтобы летать по комнате и внедрять в любого, кто попадется на их пути, желание совершить акт самоубийства, начали превращаться в самых разных мух и с жужжанием носиться вокруг его головы. Вскоре от бесчисленных тел лица Кюрри стало не разглядеть.

Кюрри зашевелился, принялся отмахиваться от назойливых насекомых, но все его усилия были тщетны. От злости он выкрикнул:

− Да, что же вы пристали ко мне?!

Потом быстренько придумал спрей и побрызгал пространство вокруг себя. Но и это не особо помогло. А вскоре он и вовсе принялся носиться по комнате, размахивая руками.

«Что кусают?» − вкрадчиво поинтересовалась я.

− Это ты наслала их на меня? О, да… нашла момент воспользоваться моей слабостью! Вообще, чего тебе от меня надо?

«Пришла проведать»

− Спасибо за заботу. Слушай, убери их или… − он задумался. – Точно надену шлем! Уж внутрь они не залетят!

Кюрри считал себя мужчиной, а как всякий настоящий мужчина он умел держать свое слово. Как сказал, так и сделал!

Секунду спустя на голове его красовался блестящий металлический шлем. Колдун презрительно взглянул на меня, и усмехнулся, наивно решив, что этим все и закончится. Но не тут-то было. Мухи были придуманы мной, то есть нереальные, и, полетав вокруг, с новой силой устремились к его лицу. И к самому его большому ужасу с легкостью преодолели прозрачную преграду, защищающую глаза. Кюрри закричал, яростно срывая шлем с головы.

− Кто ты? Говори! Чего тебе от меня надо?

Он швырнул в меня шлем, но я же не могла позволить, чтобы он в меня попал. И соответственно шлем пролетел мимо, ударился в стену и стремительно полетел обратно. Кюрри только чудом избежал сотрясения мозгов. Он упал на пол и прикрыл голову руками.

− Все сдаюсь, сдаюсь… − пробурчал он. – Давай договоримся. Убери их… Я сделаю все, что хочешь.

«Сначала вспомни, кто я»

Он отчаянно простонал. Видимо, нужные воспоминания никак не желали посетить его голову.

− Не… могу… Это все из-за мух! Я бы вспомнил, честно, клянусь.

«У тебя много времени», − холодно ответила я.

− Моя жена? – неуверенно спросил Кюрри.

«Жена? Вот еще! Думай, думай»

Кюрри облегченно вздохнул. Похоже, я в роли его жены, показалась ему чудовищем, каких свет не видел.

− Может сестра? Любовница?

«Холодно, очень холодно»

− Если бы я мог посмотреть на тебя, я бы вспомнил…

«Не знаю, вряд ли… Мне кажется, тебе больше нравится общество мух. Очень жаль… Счастливо оставаться!»

− Не уходи! – выкрикнул Кюрри.

Но его крик не мог остановить меня. Я ушла.

Вернувшись к друзьям, рассказала, в каком плачевном состоянии застала Кюрри.

«Он вряд ли нам поможет. Пойдем к Феонирду»

− Я поместила его в саркофаг, как ты и просила, − сообщила подружка.

Мы направились к выходу. Но тут вдруг разбилось окно и комнату кубарем влетел Кюрри. Все случилось так быстро, что мы едва успели защитить свои лица от летящих в разные стороны осколков. Кюрри приземлился на колени, тут же вскочил, и принялся озираться по сторонам. Мух около него не было, но он все еще отмахивался от них.

− Стойте! Стойте! – отдышавшись, обратился он к нам. – Я вспомнил! Тебя зовут Лануф!

Но ответить я не успела, он, бледнея, оглянулся назад. За окном возникла и росла на глазах жужжащая черная туча.

− У − у − бери − и… − он рванулся к нам в поисках спасения.

Я выставила вперед руку и перед стаей мух возникла невидимая преграда. Удерживая преграду, я посмотрела на несчастного колдуна.

«А представь, что это могли быть осы…»

− Зачем ты так со мной? Что я сделал?

«Ты довел до самоубийства трех человек, и Тефнирия может тоже умереть»

− Я должен в это поверить?

Кюрри был не в состоянии стоять на месте. Его трясла нервная дрожь, взгляд метался, руки то и дело хватались за голову, волосы взмокли от пота, он дышал прерывисто, казалось, его вот − вот хватит удар.

«Поверь. Думаешь, это мухи преследуют тебя?»

− Ну, разумеется! Я что слепой? Они все лицо мне искусали.

На самом деле ему лишь казалось, что он чувствует укусы. На его лице не было ни пятнышка.

Тогда я позволила влететь в комнату одной мухе. Кюрри увидел ее и, пятясь, уткнулся в стену.

− Не надо… Что я сделал?

Аната, Акдонирус и Оланда на всякий случай отошли от него подальше.

Муха, покружившись, направилась к Кюрри и несмотря на отчаянные взмахи руками, с силой стукнулась в его лоб и исчезла. Кюрри оцепенел с широко открытыми глазами.

«И что скажешь? – поинтересовалась я. – Ты понял, или пустить еще парочку?»

Поэт − колдун перевел на меня взгляд, затем медленно, словно лишившись сил, сполз по стене на пол.

− Этого не может… быть! Это что… мои мысли?

«Так и о чем, если не секрет, была эта мысль?»

− Она хотела меня убить… − Кюрри посмотрел в окно, и ужаснувшись, закрыл лицо руками.

«И как мы поступим? Я же не могу стоять здесь вечно»

Кюрри, вздохнув, поднялся, затем несмелой походкой дошел до середины комнаты.

− Я должен их побороть, ведь так?

Я качнула головой.

− Дай минутку, я приготовлюсь, − он закрыл глаза, расслабился, привел дыхание в норму и, наконец, произнес: − Впускай, я готов.

Аната приготовилась закрыть глаза.

«Может по одной, так будет легче»

− Нет, всех сразу. Возможно, я свихнусь, но именно этого я хотел совсем недавно.

«И сейчас этого хочешь?»

− Я не знаю, чего я сейчас хочу. Поговорим об этом позже. Впускай…

И я выполнила его просьбу.

Нетерпеливая черная туча ворвалась в комнату, и быстро нашла свою жертву.

Оланда отвернулась, не желая этого видеть.

Мухи облепили голову и лицо Кюрри. Он проявил мужество и не стал сопротивляться. Мухи одна за другой просачивались в него, лезли в глаза, нос, уши…

Постепенно мух в комнате становилось все меньше и меньше. Наконец, случился момент, и исчезла в нем последняя муха. Кюрри некоторое время стоял неподвижно с закрытыми глазами. Он был бледен как лист рисовой бумаги и почти не дышал.

− Кюрри… − осторожно окликнула Аната.

Кюрри резко моргнул, сделал глубокий вдох, и к его лицу прилила кровь.

− Кюрри, ты как?

Он вздохнул еще раз, потом медленно поднес пальцы к лицу и принялся его ощупывать. Убедившись, что все с ним в порядке, произнес:

− Вроде цел…

«Как настроение?»

− Я еще не понял. Голова гудит… Хорошо бы выпить чего-нибудь.

− Тебе нельзя, ты колдун! – напомнила Аната.

Он повернулся и пристально посмотрел на нее.

Женщина испуганно всплеснула руками.

И было отчего ей испугаться. Его когда-то золотистые глаза, которые так привлекали Тефнирию, стали черными. И не только зрачки почернели, но и белки глаз. На Акдонируса изменения его глаз тоже произвели пугающее впечатление.

− Я не совсем в норме?

Я подошла к нему и внимательно посмотрела в черные глаза.

«Начнем сначала… Что чувствуешь?»

Кюрри пожал растерянно плечами.

− А что значит сначала? Опять мух натравишь?

«Мух, значит, боишься?»

− Боюсь? Да я их ненавижу!

«А теперь поподробнее… Не хочется ли случайно повеситься? А может из окна выпрыгнуть?»

Кюрри попятившись, невольно дотронулся до шеи, на которой виднелась отчетливая красная линия.

− Нет, нет… я жить хочу, честно!

«А как докажешь, что депрессия прошла?»

Колдун-поэт растерянно переглянулся, ища поддержку друзей.

− Можно потом? Сначала я бы хотел увидеть Тефнирию…

Я, улыбнулась, похвалив:

«Наконец-то! Это именно то, что надо! Иди, и без нее не попадайся мне на глаза!»

Кюрри облегченно вздохнул и расслабился. Даже взгляд смягчился. Не теряя времени даром, он отправился на поиски жены.

Я повернулась к немым свидетелям его злоключений.

«Друзья, представление закончилось, пора вспомнить о деле. И не забудьте об опасности»

Аната предложила подняться на крышу и воспользоваться катерами, которые хранились в ангарах особого назначения. Ими пользовались в исключительных случаях. Ее предложение оказалось очень кстати. Не хотелось случайно встретиться с многоножкой и еще неизвестно с кем. Мы охотно поддержали ее предложение.

До ангаров мы добрались относительно благополучно. Даже нападение саранчи на последнем этаже забылось, как только мы увидели желанную цель.

Катера выглядели так, будто только что сошли с конвейера. Акдонирус сразу приступил проверять ближайший из них на работоспособность.

− Все отлично! Топливо есть, батареи заряжены.

Аната подошла к другому, и, убедившись в его полной боевой готовности, позвала меня лететь с ней.

Сообща мы открыли двери ангара во всю ширину, отключили устройства, удерживающие катера, затем, пожелав друг другу удачи, дали старт на взлет.

Вскоре мы вылетели из ангара и устремились к корабельной стоянке. Снаружи царила ночь, лишь на горизонте багровела полоса – след зашедшего солнца, который еще долго будет оставаться на небе. Благодаря ему ночь не была такой уж темной.

Мы летели с включенными прожекторами. Их свет привлекал крупных летучих мышей, которые преследовали нас, облепляли телами катера, грозя серьезными неприятностями. Но катер, в котором летала я и Аната, я еще могла защитить от их ультразвуковых сигналов, нарушающих работу системы управления. Мы летели относительно без проблем. А вот Акдонирус справлялся с катером с трудом и вскоре начал поддаваться панике.

− Акдонирус, опускайся, − велела Аната.

− Я не вижу куда!

− Слушай меня. Разверни катер на девяносто градусов и опускайся.

− Приборы не работают!

Катер с влюбленной парочкой на борту то кружился на месте, то его начинало внезапно бросать из стороны в сторону. Под телами мышей его практически стало не видно.

− Опускайся! Опускайся! Лануф, они разобьются…

Но к счастью Акдонирусу удалось аккуратно опустить катер на стоянку. Пользоваться ему пришлось исключительно памятью и интуицией. Потом они долго не могли выйти из катера. Я подоспела вовремя. Отогнав настырных крылатых существ, я и подружка, едва сдерживая терпение, ожидали их выхода. Наконец, дверца открылась, и первым показался Акдонирус, взмокший от пережитого нервного напряжения. Руки парня тряслись.

− Не верится, − буркнул он.

Следом выбралась Оланда. Она, едва увидев, что все вокруг в белом мышином помете, брезгливо поморщилась.

− И откуда они только взялись?

«Целы?» − спросила я, осматривая пострадавших.

Оба оживленно закивали.

− Быстрее, нужно уходить, − заволновалась Аната, − мыши еще ничего, а вот… кошки.

Оланда издала нервный смешок.

− И как только ты выжила здесь? – удивленно произнес Акдонирус.

− Легко! Я сутками сидела в своей комнате. В общем, если бы я не услышала, что во дворце появились вы, я бы все еще наслаждалась процессом долгого и мучительного умирания.

Торопливо периодическими перебежками при постоянном оглядывании назад и по сторонам, мы достигли грузового корабля, где находились саркофаги на этот раз с двумя телами.

Только оказавшись внутри и заперев дверь, мы смогли перевести дух.

Феонирда трудно было узнать. Он словно превратился в столетнего человека, который ни разу не принимал элементарных средств от старения. Лицо его стало землистого цвета, обильно испещренное мелкими морщинками. Кроме того, он сильно оброс, и заимел густую седую бороду.

− Он просто уснул… − с грустью уведомила Аната.

Но стоило мне на минутку задержать на нем взгляд, как Феонирд подал первые признаки жизни. Я очень надеялась, что процесс старения пойдет вспять, но этого не произошло. И вот когда муж Анаты к ее великой радости открыл глаза, я отвела взгляд в сторону.

Рядом стоял другой саркофаг. Сквозь покрытое инеем стекло я видела лицо Татхенгана. Я смотрела на него долго, пока не поняла, что моих способностей недостаточно для его воскрешения. Акдонирус внимательно наблюдал за мной. Я чувствовала на себе этот взгляд и невольно прикоснулась к его чувствам. Акдонируса, как и меня постигло разочарование.

Между тем Аната вовсю суетилась над мужем. Она обнимала его, целовала, разговаривала. А потом, подозвав Акдонируса, попросила помочь вытащить Феонирда из саркофага. Феонирд окончательно пришел в себя и смотрел на всех удивленно. Но он по-прежнему был стариком. Его движения отличались несвойственной прежнему Феонирду медлительностью и чрезмерной осторожностью.

Слишком долго, слишком долго покидал он свой саркофаг. Акдонирус подкатил кресло − каталку, на котором тело Феонирда было доставлено сюда.

− Так… хо − о − оло − дно − о… − растягивая слова, проговорил он уже в третий раз подряд.

− Ничего милый, вернемся во дворец, я укрою тебя одеялом и напою чаем с медом.

Феонирд с трудом улыбнулся, встретившись со мной взглядом.

«Лануф, привет»

«Думаешь ты гораздо быстрее», − заметила я.

«Я чувствую себя отвратительно и выгляжу, наверно соответственно»

Аната, вздохнув, обняла его.

«Все наладится, поверь мне»

«Акдонирус, тебя значит, освободили?»

Парень молча качнул головой.

Я смотрела на Феонирда и отлично понимала, что он в нашем деле не помощник. Придется как-то самой спасать Иштера от виртуальной зависимости. А может отчего и пострашнее.

Феонирд все понял, едва оценив свои возможности. Опускаясь без сил в кресло − каталку, подумал:

«Идите без меня. У вас ведь дела…»

«Аната, оставайся», − попросила я подружку.

− Лануф, мне кажется… Хотя это может быть лишь моим предположением, но… − она быстро подошла ко мне и прошептала на ушко: − Я боюсь, что Феонирд опять умрет. Ты же видишь, какой он…

«Да, но что я могу?»

− Ты же колдунья…

«Вы обе прекращайте решать мою судьбу, − сердясь на нас, возмущенно произнес Феонирд. – Не надо было Лануф оживлять это дряхлое тело»

Его слова подействовали на меня, как на быка действует красная тряпка, а точнее резкие движения, воспроизводимые с ее помощью. Вознегодовав, я мысленно воскликнула:

«А сам ты не решал мою судьбу, когда вручал свой подарочек? Нам сейчас очень нужна твоя помощь, так что терпи, дружок. И, кажется, я знаю, как тебя немного взбодрить…»

Феонирд поднял на меня глаза. В них мелькнуло удивление, но тут же взгляд сделался беспокойным. Он вдруг понял мой намек.

«Мне бы сейчас не помешал стакан воды…»

И он получил от меня желаемый стакан воды. Но не совсем обычной… Вода была наполнена энергией жизни и потому даже стала гуще, чем обычная. Но Феонирд выпил с жадностью и не заметил в ней ничего особенного. Энергия жизни наполнила его старое тело, придала сил и уверенности. Вставая с кресла, он обратился ко мне с вопросом:

«Ты же не станешь тратить на меня свою силу?»

«Выведешь меня из себя и получишь все сполна!»

«Хорошо, хорошо…»

Аната была очень внимательна к мужу. Она поддерживала, заранее предвидя каждый его шаг, и не могла скрыть радости, замечая в нем положительные перемены.

Все это время Оланда и Акдонирус были лишь свидетелями, происходящих с Феонирдом перемен. Сын султана выглядел равнодушно, а Оланда от переживаний побледнела. Ей впервые приходилось наблюдать воскрешение мертвого. Влюбленная парочка поспешила побыстрее покинуть помещение креохранилища. А мы последовали за ними.

Уже в коридоре Феонирд остановился перевести дух. Силы, что я дала ему с водой, было явно недостаточно. Глядя на него, я невольно сокрушалась, сожалея, что удерживаю себя от желания вернуть ему его же силу, или хотя бы часть, которую удастся выделить из себя. Он без сомнения догадывался о моем намерении, и проговорил вслух: