Текст книги "Исповедь содержанки (СИ)"

Автор книги: Людмила Кантемирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Виктория очнулась от печальных дум, подняла глаза.

– Виктория? – Женщина узнала ее и еще больше озаботилась. – Что с тобой? Зачем ты здесь?

– Ольга Вячеславовна? – Вика тоже узнала сотрудницу «Зималетто».– Я…Вика разжала руку и дорогие камни сверкнули на солнце.– Мамино ожерелье…

– Ты хочешь его заложить? А выкупить сможешь? Все-таки память…Может не стоит сдавать?

– Я не хочу! Не могу… Но мне не на что жить!

Слезы полились из глаз. Куда подевалась высокомерная, спесивая секретарша, считающая себя приближенной к руководству из-за знакомства с Воропаевой, и кичащаяся этим? Перед Уютовой лила слезы обыкновенная баба, не умеющая зарабатывать деньги и жить по средствам, Таких женщин обыкновенно кто-то содержит, а они только и могут, что щеголять своей красотой, милостиво одаривать ею своего спонсора. Вика потеряла своего содержателя, нового не нашла и теперь изливала в слезах злость на весь мир.

Ольга Вячеславовна всегда жалела Викторию, осуждала женсоветчиц, развлекающихся взаимными перепалками с ней – красивая же женщина и так уродует себя злобой и высокомерием.

Вот и теперь она не могла пройти мимо, пожалела

– Вика, пойдем со мной. Я недалеко живу. Чаю попьем, ты мне расскажешь, что с тобой приключилось, а я подумаю, как тебе помочь.

Не дожидаясь ответа, она взяла Викторию за руку и повела, а та и не сопротивлялась – кто-то должен решить ее проблемы, она не умела жить иначе, и коли такой человек нашелся, она не раздумывая пошла за ним.

Чаю с печенюшками и сухариками выпили не по одной чашке, а рассказу Вики о своих злоключениях не было конца – давно ее никто не выслушивал, не проявлял участия.

Уютова тем временем разогрела борщ, и Виктория с завидным аппетитом прикончила приличную порцию. Была еще курица-гриль, но на нее сил у Вики не осталось – наевшись, наплакавшись и рассказав свою жизнь с самого детства, она задремала. Ольга Вячеславовна вернувшись в очередной раз с кухни, нашла Викторию сладко спящей. Укрыла ее теплым пледом, и вышла в другую комнату звонить приятельницам – надо было как-то устраивать жизнь девушки.

Вика проснулась в полной темноте – за окном ночь или очень поздний вечер, в комнате не горит ни один светильник, и лишь из под двери в другую комнату пробивается узкая полоска света. Не сразу, но она вспомнила, где находится. Ужаснулась, что так и не попала в ломбард и не получила деньги – как теперь добираться домой?

Пока Вика обдумывала свое положение, в комнату вошла Ольга Вячеславовна. Свет она не стала включать, знала, как это неприятно после сна, оставила открытой дверь в смежную комнату, в квартире установился полумрак, который располагает к душевному разговору.

– Извините, Ольга Вячеславовна, я уснула нечаянно.

– Да за что же извиняться! Поспала, и полегчало тебе. Так?

– Да, спасибо, я пойду.

– Куда ты на ночь глядя? До дома-то не близко?

– Я вызову такси. Только…

– Погоди, успеешь домой. Давай поговорим. Я тебе дам денег на первое время, но тебе нужно найти работу.

– Я пыталась, но без знакомства меня не возьмут, я же ничего не умею, специальности у меня нет.

– Может, в «Зималетто» вернешься?

– Ой, что Вы! Кому я там нужна? Киры нет, Катя уже не президент – она бы меня пожалела, а Жданов не захочет меня видеть.

– Вика, у меня есть предложение: в соседнем доме консьержка заболела, сломала шейку бедра – это надолго. Я поговорила, тебя могут взять. Пойдешь?

– Консьержкой!? Я же в МГИМО училась…

– А что такого? Работать нигде не зазорно. Я тоже в молодости в институте училась.

– В текстильном?

– А вот и нет! В театральном! Успехи у меня были, и в кино приглашали сниматься , в сказки, на роль русской красавицы. У меня же коса – девичья краса! Только нам запрещали до третьего курса иметь дело с кино.

– А как же Вы швеей стали?

– Обычное дело… Влюбилась, ребенка родила. Мужа и след простыл, на съемки уехал, я его потом только в кино и видела. Ребенка растить надо было, я институт бросила и пошла работать. Работу выбирала ближе к дому, так и оказалась в пошивочной мастерской. Заочно институт закончила, стала закройщицей, потом к Милко попала – он меня в цехе нашел, пригласил.

– Интересная у вас жизнь. Никогда бы не подумала, что вы артисткой могли стать.

– Я и сама уже в это не верю. А жизнь она у всех интересная, особенно со стороны. А изнутри – трудная, сложная, но и счастливая тоже.

– Что-то я счастья не наблюдаю.

– А это потом, когда из будущего в прошлое смотришь, счастье видишь.

– Да? Думаете, и у меня оно будет?

– Обязательно будет ! Ты только не пропусти его. А пока тебе надо преодолеть трудности, научиться зарабатывать на жизнь. Ну так что мне ответить приятельнице? Пойдешь работать консьержкой?

– Пойду. Временно, пока ничего другого не подвернется .

– Вот и правильно! Переночуй у меня, утром я отведу тебя в контору, оформишься. Аванс тебе сразу дадут, я договорилась.

========== Глава 10. ==========

Глава10.

Дни потекли тусклые, скучные, безрадостные. Дежурство сутками, по 24 часа. А Вика всегда любила поспать, в «Зималетто» раньше 10 часов утром не появлялась…

И бесконечный поток людей. Один забыл ключи, другой наоборот хочет оставить ключи(друг придет с девушкой!), молодая мамаша просит присмотреть за коляской, а одинокой пенсионерке не с кем словом перекинуться, остановилась и говорит, говорит…

И всем надо вежливо улыбаться, не грубить, хотя порой так хочется.

Среди недели заглянула Ольга Вячеславовна, принесла пирог с рыбой – очень кстати! Аванс из кошелька давно исчез неизвестно куда. И долг за квартиру не погашен, и продуктов в холодильнике как не было, так и нет. От прежней консьержки в столе осталась баночка растворимого кофе и пачка печенья – этим Вика и питалась на дежурстве, а дома и кофе сварить не из чего. Питалась всухомятку, запивая чипсы и булочки газировкой. Разве это жизнь? Не о такой жизни мечтала Виктория…

В день зарплаты опять зашла Уютова, пригласила на чай после дежурства -у обеих впереди выходной день.

Вика пришла, хотя спать хотелось зверски. Но голод тоже давал о себе знать. Можно конечно было перекусить в кафе, деньги же получены, но она пошла к Ольге – у нее уютно и сытно. И разговоры душевные.

Но в этот раз Ольга Вячеславовна завела иной разговор.

– Вика, ты на меня не обижайся, но я хочу научить тебя жить по средствам, – она положила перед Викторией блокнот и карандаш.

– Вверху напиши свой доход на сегодняшний день

Вика послушно стала писать.

– Написала?

–Теперь давай напишем список самых необходимых продуктов. Ты готовить умеешь?

– Только яичницу и макароны.

– Тогда в первую очередь купим яйца, макароны, масло, крупы – гречку легко варить, можно на воде. – Посчитай, сколько на это потребуется денег

– А я цены не знаю…

– Ладно, я сама посчитаю.

Ольга что-то писала в столбик, потом озвучила итоговую цифру.

– Смотри, почти половина зарплаты еще осталась! Заплатишь долг за электроэнергию и газ – это самое главное! А в следующем месяце – квартплату. Обязательно плати каждый месяц, не накапливай долг!

– Так почти ничего не осталось…

– Ничего, потерпишь. На колбаску и сыр еще хватит, а от остального пока откажись.

– Так невозможно жить! А фитнес, парикмахерская, салон?

– Такая зарплата этих процедур не предусматривает. Ищи другую работу или подработку .

– Еще работу?! Я и так сутками на работе!

– А вторые сутки ты отдыхаешь, можно выкроить несколько часов на работу.

– Это не жизнь…

– Ничего, все наладится, привыкнешь , или…

Все потом! Сейчас тебе главное прожить без долгов этот месяц. Пойдем в магазин, затаваримся.

– Я устала, я завтра куплю.

– А давай сегодня, зачем откладывать.

– Тяжело тащить, я у дома куплю.

– Можно и у дома. Я с тобой прогуляюсь, посмотрю, где ты живешь. Пригласишь в гости?

« От Ольги не отделаешься», – подумала Вика, и безнадежно вздохнула.

– Конечно, приглашу! Только тогда еще кофе купим.

Метод Уютовой оказался действенным. Через пару месяцев долгов у Вики уже не было, но как же скучно так жить…дом-работа, работа-дом… Внутри накапливалось раздражение. Еще и рассказы Ольги о «Зималетто».

Жданов и Пушкарева поженились и уже ждали первенца. Андрей с Катерины «пылинки сдувает», оберегает от косых взглядов, не то, что от недобрых слов.

Коротков и Тропинкина тоже поженились –Мария наконец-то благосклонно приняла предложение Федора.

И Шурочка Кривенцова нашла своего мужчину, высокого, представительного, возле которого она казалась маленькой девочкой.

Татьяна Пончева сына родила, теперь она мама, и этим все сказано: мысли только о ребенке!

Больше всех удивила Амура. Ее бой-френда, Антона, такого же потомка Олимпиады, нашел отец. И не кто-нибудь, а вождь африканского племени! Вождь состарился за прошедшие годы, а среди его многочисленного потомства ни одного мальчика. Кому передавать власть? И он вспомнил о русской девушке, с которой провел такие приятные ночи на Олимпиаде, узнал, что есть у него сын в России!

Амура с Антоном быстренько поженились и отправились в свадебное путешествие в Африку. Познакомились с новой родней, позабавились экзотической жизнью и вернулись в Москву – отец Антона еще жив-здоров, сам у власти.

Слушая эти рассказы добросердечной Ольги Вячеславовны – она радовалась успехам подруг как своим собственным, – Виктория злилась и завидовала. Она не умела радоваться за других. В детстве и в замужестве судьба показала ей красивую жизнь, поманила, да и закрыла перед ней вход в эту жизнь. И она озлобилась. Почему у всех все хорошо, и только она прозябает в нищете и скуке?

Вика всегда была завистливой, всегда хотела иметь все самое лучшее, и имела, пока были на это средства и спонсоры.

Если машина-то супермодель, которую себе не каждый бизнесмен позволит, если муж – то олигарх, ну или сын олигарха, одежда – только известных брендов. Себя она тоже держала в форме. Занималась и лицом, и фигурой.

А в результате оказалась на обочине жизни. Совершенно не заслуженно по ее мнению.

Мысль о том, что для того, чтобы получать блага, надо и самой отдавать – труд, заботу, любовь, наконец, не рождалась в ее головке. И никто ее этому не научил – не кому было учить, никому она по большому счету не была нужна.

Окружающие интересовали ее только с точки зрения полезности для нее, и ни в коей мере не сами по себе.

Слушая рассказы Уютовой, Вика улавливала только то, что считала не заслуженным благом для бывших сослуживцев, что вызывало в ней зависть и озлобленность.

А ведь эти блага имели и оборотную сторону, доставлявшую их обладателям немало горьких минут.

Взять того же Короткова – он был несказанно счастлив, услышав от Марии долгожданное «ДА», но став женой Федора, Тропинкина не сдала в утиль свой замысел найти «мужчину своей мечты». Клялась Федору в любви, но при случае могла с мифическими подругами отправиться в клуб или бар. Женсовет сочувствовал Короткову и помогал осуществлять контроль за женой – если слышали подозрительный разговор Марии по телефону, тут же сообщали ему , и он был начеку.

А Шурочка страдала от неуверенности в своем счастье – Шурик так и не сделал ей предложения пожениться официально, они жили в гражданском браке. Кроме того, он ни за что не хотел менять место работы, а служба в казино – это ночная работа. Разве это может нравиться молодой жене, так стосковавшейся по мужской ласке?

И ребенка родить при таком раскладе Шура не решалась, хотя очень хотела иметь детей и втайне завидовала подругам, Светлане, Марии, а теперь и Татьяне – у них есть дети!

Сами же обладательницы такого богатства, как дети, порой забывали о том, какое это счастье, их одолевали заботы о детях, а порой и неосуществленные мечты всплывали из глубины души.

Светлана Федоровна по ночам плакала в подушку, вспоминая добрые времена, когда рядом был Захар – вначале влюбленный в нее робкий юноша, даривший ей цветы, сорванные с клумб. На дорогие подарки денег у него не было, но что это значило в сравнении с тем, что глубокой зимней ночью он шел за яблоками для беременной жены?

Захар, конечно предатель, соблазнился на «халявный» маргарин, но она его все равно любит, ждет его , надеется, что он вернется. А все ее крики и обвинения при встрече – это для других, чтобы показать свою гордость.

Татьяна Пончева выглядела совершенно счастливой. Они с мужем так долго мечтали о детях, и наконец, он родился, сын, продолжатель фамилии! Они были счастливы, но как-то порознь… После того, как Татьяна потратила деньги, собранные на покупку машины, на липосакцию – уж очень она хотела иметь хорошую фигуру, а диеты не помогали, поскольку не выдерживала она их, то печенюшку съест, то пирожок, муж перестал доверять ей крупные денежные средства, ввел режим экономии. И как к женщине он к ней охладел. Приедет из рейса, и все время с сыном занимается, а на жену и внимания не обращает, будто и не были в разлуке столько дней, а главное – ночей. Татьяна «жевала» обиду в одиночестве, оценивала поведение мужа и так, и эдак. Что ему не нравится? Похорошевшая жена? Кстати сказать, после рождения ребенка она не только не располнела, а стала еще стройнее. А красотой ее бог не обидел!

Ладно, если муж ревнует, боится потерять ее – сам Толик внешностью похвалиться не мог.А если у него появилась другая женщина? Он часто ездит в одни и те же города, может там у него другая семья? Извелась Татьяна от тяжких дум, «заедает» их пирожными и шоколадками, но не полнеет, как ни странно, становится все краше. И когда с сыном гуляет, мужчины на нее оглядываются. А однажды сам Александр Юрьевич так загляделся на нее, что чуть лоб не расшиб о стеклянную дверь.

Ночью она не могла заснуть, смутные желания и заинтересованные взгляды соединялись и становились желаниями явными, жгучими, порой нестерпимыми. Лишь к утру ей удавалось убедить себя, что все у нее хорошо в семье, и муж самый лучший, и никого больше ей не надо, кроме дорогого сыночка, который скоро проснется и вернет покой в ее душу.

Больше всего Виктория завидовала Амуре(из секретарей конечно). Отец мужа – правитель в Африке! Она почему-то представляла его сидящим на золотом троне, в золотой короне(или в перьях?), увешанного драгоценными камнями.

На самом деле племя было нищее, вождь на троне не восседал, а работал наравне со всеми, чтобы прокормить многочисленное семейство. Были, конечно, и золото, и драгоценности, которые он хранил, но принадлежали они всему племени.

Амура к африканской экзотике оказалась равнодушной – а до поездки постоянно демонстрировала экстравагантные наряды, называя это зовом крови. Жить в Африке она не хотела, и Антон не хотел, им было хорошо в Москве. Но иногда Амура просыпалась среди ночи и думала: « А вдруг у Антона проявится жажда власти? Вдруг он захочет стать главой рода-племени? Тогда он уедет. А она? Как тогда ей быть?»

Единственный способ удержать мужа при себе она видела в том, чтобы родить ребенка. А это-то и не получалось…

Так складывалась жизнь сотрудников «Зималетто» – с лицевой и изнаночной сторон.

Виктория знала только о лицевой, успешной и благополучной, и яд зависти отравлял ей жизнь.

========== Глава 11. ==========

Глава11.

Сон был чудесный! Такой явный, реальный, что Вика и подумать не могла, что это сон – бывает, что видишь сон, и знаешь во сне, что это только сон, а здесь все было так реально.

Она была с Романом, они писали резюме для ее новой работы, но дело продвигалось медленно – Роман работал больше руками, а не головой. Его руки, его губы были везде, она чувствовала их каждой клеточкой.

Сама она не могла написать ни одного слова – голова ее давно отключилась, мыслей не было ни одной, только ожидание его поцелуев, объятий, и …. Зачем он медлит? Почему не сделает их тела единым целым? Виктория изнемогала, тянулась к Роману всем своим существом, но в последний момент что-то мешало. И все повторялось сначала. Стон разочарования сменялся страстным поцелуем, безумное желание требовало, просило, умоляло… Еще чуть-чуть, и чудо свершится. Она чувствовала это, чувствовала возбуждение любимого – они были так близки… Оставался последний порыв…

И в этот момент раздался оглушительный ( так Вике показалось)звонок. Она не сразу сообразила, где она, откуда этот мерзкий звук, прервавший такой сладкий сон – придя в себя она поняла, что это был только сон. Надо же, дома в уютной мягкой постели Роман ей не снился, а здесь, на дежурстве, прикорнув на жестком диванчике, увидела его как наяву , так, как хотела.

Звонил припозднившийся жилец, который где-то хорошо погулял и не мог достать ключи.

Вика сорвалась на него, нагрубила, а потом плакала до утра. Злые слезы лились и лились – жалко было не сбывшегося сна. Раздражение, копившееся так долго, готово было вырваться наружу – она не может больше так жить! Не может… Не хочет… Не будет!

Как только пришла сменщица, Виктория пулей вылетела из подъезда, поймала машину и отправилась не домой, а в ресторан Ришелье, который в не столь давние времена посещала довольно часто – и с Кирой, и с Александром, и с Зорькиным. Только с Малиновским они там не были, у него были другие предпочтения, а она не спорила, с Романом Вика готова была ехать куда угодно, хоть в Марьину рощу.

***

Официант Костик ее не забыл, и хотя большинство столиков были зарезервированы, он проводил ее до столика за пальмой. Она предпочитала конечно быть на виду, в центре, но не сегодня.

– Виктория Аркадьевна, столик на двоих, но одно место уже занято. Вы согласны?

– Что – то я никого не вижу…

– Клиент видимо отошел на минутку – его блюда уже на столе…

– Хорошо, место меня устраивает

– Что будете заказывать?

Виктория мучительно старалась вспомнить, сколько денег в ее кошельке. Явно не хватит не только на обед, но и на завтрак.

– Я собственно зашла не есть, просто захотелось насладиться атмосферой вашего ресторана – и это было отчасти правдой! Принесите мне бокал вина и что-нибудь сладкое. Совсем немного, я сладкое стараюсь не употреблять.

– Хорошо, я скажу повару, он сделает вам шотландский десерт «Кранакан» с медом, ягодами, овсяными хлопьями, бисквитом и сливками. И вкусно, и сытно. Вы не торопитесь?

– Нет, совсем не тороплюсь! Я подожду.

Она сидела закрыв глаза, слушала такие привычные, родные звуки: официанты почти бесшумно скользят по залу, перебрасываются редкими фразами – накрывают столы для гостей, музыканты настраивают инструменты, репетируют – готовятся к вечернему выступлению. Немногочисленные утренние посетители, те, кто может себе позволить завтрак в ресторане, тоже издают звуки: звяканье приборов, дзиньканье фужеров, скрежет отодвигаемых стульев, тихий говор между собой и более громкий с официантами.

Вика наслаждалась шумом ресторана, как любимой музыкой.

В какой-то момент звуки стали громче, совсем рядом. Вика открыла глаза – прямо перед ней сидел Зорькин.

– Ники?!

– Здравствуй, Виктория! Здравствуй , Вики. Какими судьбами?

– А ты?

– Я здесь часто завтракаю. Так и не научился готовить. Ты уже сделала заказ?

– Я…– Вика смешалась, – я только десерт… Долго не несут, пожалуй, я пойду…

–Подожди, мы даже не поговорили. Как твои дела? Замужем? Работаешь?

– Ни то, ни другое. Существую, выживаю.

– Все так плохо?

– Ужасно! Мужа нет, работы стоящей нет, денег нет.

– Но ты пришла на завтрак в ресторан…

– Пришла! Потому что больше не могу так жить. Если хочешь знать, я не уверена, что могу расплатиться за заказ – она достала из сумки кошелек и вытряхнула на стол его содержимое: мелкие купюры, монеты. Смотри, как живет твоя бывшая возлюбленная!

Зорькин недоуменно смотрел на это то ли искусно разыгранное представление, то ли жест отчаяния.

– Я закажу тебе завтрак. Не возражаешь?

– Закажи, только что это изменит? – Виктория вдруг перегнулась через стол, в ее напряженной позе чувствовалась отчаянная решимость. – Коля! Женись на мне! Ты же любил меня…

– Я и сейчас люблю. Не смог разлюбить.

– Отлично! Значит нет никаких препятствий быть нам вместе.

– Но ты же меня не любишь?

– Я полюблю. Я буду хорошей женой, ты не пожалеешь. Тебе будут завидовать – не каждому достается такая красивая жена.

Зорькин молчал. Думал. А что собственно он теряет? Штамп в паспорте конечно ни к чему, можно пожить в гражданском браке – так многие делают. А вдруг получится? Будет семья, дети. Вика к нему не испытывает пламенных чувств, но они же бывали в одной постели, и все получалось?

Размышляя, он забыл, что Вика рядом, что она ждет ответ.

Да, Вика ждала, и уже почти не надеялась, что Николай примет ее безумное предложение. Сейчас он очнется, и пошлет ее подальше. В лучшем случае оплатит заказ.

Ей стало невыносимо стыдно за свой срыв, за навязывание себя в жены. Она готова была бежать, сгребла деньги в кошелек-иначе и до дома не добраться-и встала.

И в этот момент Николай взял ее за руку, заставил сесть, робко улыбнулся.

– Неплохая идея, давай попробуем, Вики.

========== Глава 12. ==========

Глава12.

Они совсем неплохо жили! Брак по расчету иногда бывает прочным-если расчет сделан верно! А Зорькин был гениальным экономистом и расчеты делать умел. Он прекрасно понимал, на чем держится их брак. И он обеспечивал жене тот уровень жизни, который она хотела иметь, и которого по ее мнению заслуживала. Взамен он получал … Нет, не любовь Виктории, а только возможность любить ее. Пока. Но он надеялся, что со временем и она его полюбит, особенно, если родится у них ребенок. Детей Николай очень хотел. Только бы Вика родила, а дальше он сам бы их вырастил – Николай подозревал(и не без основания!), что Вика будет тяготиться пеленками, подгузниками, и бутылочками с кашей. Вполне возможно и кормить грудью откажется, фигуру не захочет портить. На этот случай у него уже был заготовлен план: она вскармливает ребенка грудным молоком, а он потом оплатит ей пластическую операцию. Но детей пока не предвиделось, хотя Виктория обещала не принимать контрацептивы. Он ей верил –знал, что она боится всякой химии.

Зорькин давно мог купить хорошую квартиру в престижном районе. После того, как Катя стала Ждановой и вскоре передала президентские полномочия Андрею, а сама целиком окунулась в дела семейные, Зорькин стал правой рукой президента, хорошо зарабатывал. Но оторваться от Пушкаревской кухни было выше его сил. И дело не только во вкусном и обильном питании – он чувствовал, что нужен родителям Кати, что с ним им легче переносить разлуку с дочерью. Поэтому и не торопился менять жилье.

Вике его старая двушка естественно не понравилась. Он был готов к этому, и первое время молодая семья жила в квартире Виктории, а в двушке делали ремонт-все по вкусу Вики, Николай только успевал счета оплачивать.

Валерий Сергеевич был не доволен женитьбой Николая, он настолько привык к другу дочери, что считал его сыном, и на правах отца учил уму-разуму в житейских вопросах, в частности выказывал недовольство потаканию прихотям Виктории.

Елена Александровна, хотя и не любила Викторию еще с прошлых времен, не считала, что будет она Коленьке хорошей женой – красавица! А с красивых жен, какой спрос, но прилюдно защищала ее

– Валера, она же женщина красивая, привыкла к роскоши, а Коля ее любит, вот и старается, исполняет ее желания. Ты на нашу Катеньку посмотри. Всегда скромницей была, и все ее устраивало в нашей квартире, а теперь какие хоромы у них.

– Так это Андрей настоял. На будущее, чтобы всем место нашлось, и детям и старикам.

– Если бы Катя не захотела, ничего бы не было. Она вертит им как хочет.

– И правильно. Она же Пушкарева! Это такой характер… – Валерий Сергеевич потряс кулаком, а Елена Александровна загадочно улыбнулась.

– Валера, а ты не знаешь, кто решил, что будет у них трое детей, не меньше?

– Никто не решал, так болтал Андрюха за столом, после наливки-то чего не скажешь. Катюха на работу рвется. Декрет досидит, няню возьмут, ну или мы с внучкой посидим, а она на работу.

– Не знаю, не знаю… А только второго они уже ждут…

Валерий Сергеевич на какое-то время потерял дар речи, но быстро переориентировался.

– Я и говорю, характер у Катюхи – решила и родит! И Кольку надо настропалить, чего тянут с дитем?

– Валера, ты Коленьку не донимай, он и так переживает – в себе он не уверен. Глупый, не понимает…

– Чего он не понимает? Нормальный мужик

– Женщин не понимает, жену свою. Разве такие женщины созданы для детей? Она же свою красоту бережет. Для кого только?

– Сомневаюсь, что для Коляна.

– Ладно, давай не будем о ней. Ты смотри, при гостях не ляпни чего. Сдерживайся – ради Коли.

Пушкаревы ждали гостей на день рождения дочери. Решили не утомлять Катю приготовлением к празднику. У нее ребенок маленький, и как оказалось, второй не только в планах….

Николай был приглашен с женой – в первый раз! Викторию никто не жаловал, но пошли на это ради Николая. После женитьбы он жил на два фронта: и жену обижать не хотел, и дружбу с Катей потерять не мог. А Пушкаревы вообще были ему как родные папа и мама.

Когда при обсуждении предстоящего дня рождения Катерины Елена робко предложила позвать и Вику, оба мужчины, и Валерий, и Андрей, были яро против, а Катя вздохнув сказала:

– Конечно надо пригласить, она же жена Колькина, а он для меня очень дорогой человек. Как друг! – с нажимом сказала, в упор глядя на мужа. А тебе, папа, и вообще не за что на нее сердиться, тебе она ничего плохого не сделала.

– Мы за тебя на нее обижены – в один голос заявили мужчины, а Андрей продолжил:

– Тебе она сколько подлостей сделала. И Кире ябедничала, и насмехалась.

– Это же мне, я и решаю: пусть приходит! Ради Кольки потерпите.

Андрей пытался еще возразить, но Катя его оборвала:

– Андрюша, твои родители тоже не в восторге от твоего выбора, но принимают меня, и даже радушно.

– Кать, они давно уже к тебе хорошо относятся, еще до свадьбы, а как внучку им родила, так полюбили всей душой и ее, и тебя.

– Прекрасно! И вы начинайте тренироваться любить Вику.

Все примолкли – последнее слово за именинницей.

Вика идти в гости не хотела, но Зорькин знал к ней подход

– Ты не пойдешь к Катьке, тогда и она к тебе не придет. А кого еще мы можем пригласить на твой день рождения? Останешься и без гостей и без подарков.

Виктория быстро сообразила, что от четы Ждановых подарок может быть «не хилый», а Пушкаревы, если их позвать, обеспечат праздничный стол пирогами и закусками – тоже немаловажно. Сама она хорошо готовить так и не научилась.

Опасения обеих сторон оказались напрасными. Праздник удался! В качестве веселящего элемента выступил женсовет. Девочки пришли после работы, без мужей – как в прошлые времена, и так «зажигали»! Наверное вспомнили молодость и свободу.

И хорошо, что Малиновского не было – не вернулся из командировки.

После этого праздника стали дружить семьями: Пушкаревы-Ждановы-Зорькины.

Собирались обычно в выходные у Пушкаревых – Елена Александровна заранее готовила «ужин выходного дня» – что-то не совсем обычное, например, манты вместо пельменей, или чебуреки вместо пирожков. Жданов закупал спиртное с учетом вкусов и возможностей каждого: себе-виски, тестю-водку, теще-саперави, причем не грузинское, а кубанское, Зорькиным – мартини, а Катюшке – сок, ей другое уже нельзя.

Мужчины обсуждали политические новости, перспективы «Зималетто», футбол.

Катя присоединялась, когда разговор заходил о компании, а Николай, равнодушный к футболу, на этот момент отправлялся на кухню, где Елена Александровна обучала Викторию нехитрым приемам кулинарии – ему доставались пробные образцы. Иногда съедобные.

Виктория к подобным посиделкам притерпелась. Это конечно не клуб и не ресторан, но потерпеть можно, если не часто. А среди недели, когда Николай на работе, она была предоставлена сама себе – долго спала, посещала салоны красоты, фитнес клуб. В бутики ездила не часто – глазеть на модные вещи, не имея возможности купить, она не любила.

Да, наличных денег Зорькин давал не много – знал ее способности транжирить. Зато карточки всевозможных салонов оплачивал без разговоров – жена должна быть чем-то занята, если уж не работает. На одежду он тоже не скупился, но покупали чаще вместе. А еще он приносил ей вещи из коллекций «Зималетто» – для сотрудников они продавались со скидкой. Не бедствовала Виктория!

У Пушкаревых бывать не любила вовсе не из-за того, что было ей там скучно. Ее раздражали отношения Кати и Андрея – уж как он оберегал, словно вазу хрустальную.

И заботился о ней – Катюш, съешь то, Катюш, попей это, Катенька, отойди от форточки, продует… Словно она тяжелобольная, а не беременная. И ласки его, мимолетные – не пройдет мимо, не прикоснувшись к ней. А Колька смотрит на них, и такая тоска у него в глазах…

У них с Николаем отношения другие. Он словно боится показать, как любит ее. Только наедине, в постели дает волю чувствам, а на людях относится к ней с иронией, подшучивает. А она тем более чувств не выказывает, у нее их и нет, хотя секс ее устраивает. Если бы не воспоминания о Романе, жила бы довольная жизнью.

Эх, Роман… Радость и беда ее. Зачем он появился в ее жизни?

========== Глава 13. ==========

Глава 13.

Да, неплохо жили Виктория и Николай. Только вроде как понарошку жили, временно. Оба боялись, что в любой момент все разрушится.

Так и произошло . Размеренная, благополучная жизнь за каменной стеной любви Зорькина наскучила Вике., стала ее раздражать . К хорошему привыкаешь быстро, и желаешь лучшего-незабвенный А.С.Пушкин предупреждал о разбитом корыте, да кто же это помнит.

Николай уехал с финансовой проверкой на подмосковную фабрику, взятую компанией в аренду. Виктория от скуки решила съездить в свою квартиру, посмотреть, в каком виде ее оставили съехавшие квартиранты, что предстоит сделать перед заездом новых. Новых квартирантов еще не нашли, но квартира должна быть готова. Николай умел считать деньги, а простой – это убыток.

Ехала Виктория не торопясь, не выбирая короткий маршрут – наслаждалась ездой на своей любимой красной машинке. Зорькин хотел купить ей новую машину, а она упросила его подарить ей ее же бывшую машину, которую он в свое время выкупил , заплатив долг по кредиту.

Виктория наслаждалась поездкой и не заметила «слежку» – за ней ехала тоже известная ей машина…

Машины остановились у подъезда одновременно. Вика вышла из машины и оказалась лицом к лицу с Малиновским.

Обмерла. Сердце тревожно сжалось от недоброго предчувствия

– Роман? Что ты здесь делаешь?

– Увидел твою бывшую машину, которую Николай Антонович приобрел, решил проследить, с кем это он катается по городу, в то время как должен быть в командировке. А в машине ты оказалась.

– Машина снова моя!

– Интересно! И как тебе удалось ее заполучить? Банк ограбила и перекупила?

– Зря смеешься. Мне ее Коля подарил.