Текст книги "Легко так в жизни разминуться.(Зигзаги судьбы) (СИ)"

Автор книги: Людмила Кантемирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Почти каждый вечер, дождавшись прихода Кати с работы (Катя стала работать у Юлианы), Елена подсаживалась к ней, обнимала за плечи, от чего голова дочери невольно клонилась к ее груди, ища там забвения.

Разговор начинался вполне невинно: не устала ли? нравится ли работа? не обижают ли сотрудники? Понимает ли начальница, что в положении Кати нельзя переутомляться, нежелательны встречи в ресторанах – там же спиртное! и пища не диетическая!

Катя мать успокаивала, подробно рассказывала о работе, о заботливом отношении Юлианы Филипповны, о смешных случаях… Дочь забывалась и пропускала момент, когда мать задавала уже совсем иной вопрос. Однажды она спросила о Денисе.

–Катенька… А Денис… Старков… Он учился вместе с тобой? Фамилия знакомая…

– Мама, ну разве мало на свете Старковых!?

– Да, конечно… И зовут Денис… И не приезжал он с тобой…

– Мамулечка, что ты выдумываешь!

– Поняла я все, Катенька. Поняла, но отцу не скажу. Иначе…

– Мамочка, ты самая лучшая! – Катя обняла мать, спрятала на ее груди лицо, и уже не скрывала своих слез. Это были слезы облегчения – нелегко таить все в себе.

– Катенька, – продолжила Елена, когда всхлипы дочери затихли, – ты что же, простила его? У вас опять любовь?

– Я давно уже забыла ту историю. В конце концов, чем он хуже Жданова? Андрею ведь я все простила, и люблю его, как и прежде…

– А Денис?

– С ним любви не получилось. Брак был по расчету. Я думала, что смогу. Очень хотелось иметь семью, детей.

– А он?

– А у него были другие цели. И ребенок ему не нужен.

– Так ты не вернешься к нему? Вы разведетесь?

– Да, но не сейчас – пусть ребенок родится в законном браке.

– Это ты правильно решила…

Елена Александровна поддержала решение Кати, а в голове у нее зрели уже новые планы устройства счастья дочери.

Долгими часами, стоя у плиты, перебирала она в уме возможные варианты – не так много знакомых мужчин было у Катерины.

Дворовые парни Витька и Генка не годились – работали периодически, пили постоянно. К Катеньке они теперь с полным уважением относятся, про издевки не вспоминают. Они бы теперь счастливы были иметь Катю в женах, даже и с ребенком. Только Катеньке такая обуза ни к чему!

Андрей Павлович – вот ее боль и страдание. С ним она бы была счастлива, обеспечена достатком и любовью. Был бы он в Москве, может, и встретились бы (уж она бы этому посодействовала!), может и сладилось бы у них… Только ребенок… Чужой ребенок… А Жданов, он ведь ревнивец! И в гневе ревнивом непредсказуем.

И не стоит о нем думать – уехал он. Безвозвратно!

Есть еще Коленька, друг верный. Но его как мужчину, как мужа дочери даже она не видит. Друг! Подружка даже, но и только.

“Спасение” явилось в лице бывшего повара, а ныне ресторатора, Михаила Борщева. И как это она о нем забыла?

А он вспомнил о Кате, пришел с букетом!

Откуда было знать Елене Александровне, что это не Миша вспомнил о Кате, это Юлиана вспомнила о нем!

Виноградова тоже озаботилась судьбой Катерины – любила устраивать чужие жизни! В своей жизни давно все решила, и менять не собиралась, а характер у нее авантюрный – обожает интриги .

Юлиана сама никогда не терпела не любимых мужчин, сразу с ними расставалась – двое мужей уже в прошлом. Она и Кате посоветовала начать жизнь с чистого листа. Ну и что, что будет у нее ребенок? Если женщина мужчине нравится, он и детей ее примет.

Подводя баланс года, Виноградова обнаружила, что контракт с Борщевым еще не закрыт, остались кое-какие мелкие вопросы. И мысль родилась! Не соединить ли его с Катей?

Один телефонный звонок, и вот он, Михаил Борщев, собственной персоной в офисе Виноградовой, а потом и в квартире Пушкаревых.

Катерина Мишу не любила так, как Андрея, но относилась к нему с симпатией. Не совсем по-дружески, как к Зорькину, и не так расчетливо, как к Денису.

Она охотно принимала знаки его внимания: цветы, подарки, угощения. Тем более, что приносил он их не ей лично, а в дом, к столу…

Катя не задумывалась, что из их отношений получится. Ей с Мишей просто было легко. Он отвлекал ее от грустных мыслей о будущем. Встречи носили двоякий характер: Михаил приходил к обеду (обычно это было в выходной день), они сидели за столом, Елена Александровна изощрялась в закусках и кушаньях, Валерий Сергеевич рассказывал армейские байки, не забывая наполнять рюмки. Обед плавно переходил в ужин… Уходил Борщев поздно. Катя провожала его до метро, потом он ее до подъезда – прогулка перед сном полезна беременной женщине!

В рабочие дни Миша встречал Катерину у офиса, они шли прогулочным шагом до дома Пушкаревых, по пути покупали тортик (если Михаил не приносил торт с собой – собственного изготовления), а дальше все повторялось: Елена Александровна накрывала стол, Валерий Сергеевич доставал фирменную наливку…

В такие Дни Катя провожала гостя только до двери – прогулки полезны, но ей и спать надо ложиться вовремя. Режим для беременных – дело первостепенное. Хотя она еще и на учет не встала, за что Елена ее постоянно журила.

– Катя, ты в консультацию сходила?

– Нет еще.

– Катя…

– Мам, ну куда торопиться? И в Питере я у врача была, анализы все сдала, и УЗИ мне делали – все в норме.Рожать буду как положено через девять месяцев.

– Так уже меньше осталось. Уже половина срока прошла?

– Ну, примерно…

– Шевелится?

– Не знаю… не чувствую. Или я не понимаю…

– Пора бы. А понять – поймешь, ни с чем не спутаешь. А токсикоз у тебя прошел?

– Да, теперь я отлично себя чувствую. И не тяжело мне вовсе.

– Да, животик у тебя совсем маленький, не растет. Ты все же сходи к врачу, мало ли что… Обещаешь?

– Ладно, обещаю.

Неожиданные события отодвинули поход в консультацию еще почти на месяц.

В ближайшее воскресенье Михаил явился утром, и без предварительной договоренности.

Пушкаревы только сели завтракать. Звонок в дверь восприняли как обычное явление – Зорькин пожаловал на воскресный завтрак. Но нет, за дверью стоял Михаил, с цветами и объемным пакетом, в котором угадывалось шампанское и коробка конфет.

– Миша? – Катя, открывшая дверь, изумленно уставилась на гостя. Она не была готова к встрече. Старенький халатик некрасиво обтягивал располневшую фигуру, волосы еще не прибраны…Она лихорадочно вспоминала, по какому поводу они хотели встретиться, кляла себя за забывчивость.

Однако Михаил развеял ее сомнения

– Катюш, я без звонка, без договоренности. Извини!

– А я уж думала, что у меня склероз на почве беременности. Что-то случилось? У тебя событие?

– Нет, то есть да… Я хотел… я решил…

Продолжить он не успел – в прихожую вышли заинтригованные родители, им натерпелось узнать, о чем секретничают Катерина и Зорькин, а увидели Михаила и еще больше заинтересовались происходящим. В том, что он пришел с цветами и презентами, ничего необычного не было – не в первый раз он так приходил.

Но он был растерян… И Катя была растеряна… И это вызывало удивление.

Елена Александровна как всегда быстрее других оценила обстановку, стала приглашать к столу.

– Ребята, Катя, Миша, что же вы в прихожей остановились. Проходите, завтракать будем. Я как знала, сырников две сковороды нажарила.

– Нет, постойте! – Михаил даже руку протянул в сторону Пушкаревых, будто пытался остановить их, хотя они еще и с места не сдвинулись.

– Я пришел, чтобы попросить у вас руки вашей дочери! – и, обернувшись к Кате, продолжил:

– Катя, выходи за меня замуж!

– Погодите! Так Катерина же замужем! Или я чего-то не знаю? – Валерий Сергеевич растерянно смотрел на жену и дочь.

– Папа, я развожусь со Старковым. Я не говорила, не хотела вас расстраивать…

– Опять же ребенок у тебя скоро родится – не унимался Пушкарев.

– Валерий Сергеевич, Елена Александровна! Я все знаю, Катя мне рассказывала. А ребенка я буду любить как своего. И Катю… Вы же давно знаете, как я к ней отношусь.

– Катенька, а ты что молчишь? – Елена дотронулась до плеча дочери, выводя ее из оцепенения.

– Кать, ты согласна? – Михаил взял ее за руку, потянул к себе. – Не молчи, Кать…

– Я… Я не знаю… Это так неожиданно. Мне надо подумать.

– И правильно! Зачем спешить? Ребеночек родится, а потом и решите. Давайте к столу, завтрак стынет!

Видно суждено было разогревать сырники – пока рассаживались, явился Николай, увидел на своем обычном месте возле Катерины Михаила, хотел было возмутиться, но под строгим взглядом Елены Александровны сдержался, только хмыкнул недовольно, и сел возле Валерия Сергеевича, за что получил одобрение хозяйки в виде удвоенной порции сырников.

Шампанское открывать не стали – повода еще нет! Вот родит Катерина, тогда и откроем – так Зорькин выразился, он же не был в курсе, по какому поводу на столе шампанское. А конфеты съели за чаем, и про повод никто не заикнулся.

Катя ела мало, и за время завтрака успела отлучиться в свою комнату, переодеться и причесаться. Так что провожала она Мишу при полном параде.

– Кать, а я не хочу ждать до родов. Я хочу вместе с тобой готовиться к рождению малыша. Ты решай быстрее, а?

– Хорошо, Миша. Я постараюсь.

Катя думала неделю. Советовалась с матерью, отцом и Колькой.

Елена была целиком и полностью за Михаила! И аргументы у нее были “стопудовые”: мужчина положительный во всех аспектах. Не пьет, не курит, профессия у него нужная, прибыльная – ресторатор. Катенька будет с ним как за каменной стеной! Как сыр в масле кататься будет. И ребенка согласен воспитывать…

– Катенька, доченька, ты меня послушай. Один раз ты сама решила, с нами не посоветовалась, и что из этого вышло? Теперь ты с ребенком, теперь тебе труднее жизнь устроить. Когда еще кто сделает тебе предложение, а Миша – вот он, и он согласен на все. Не упусти свое счастье, Катенька.

Валерий Сергеевич против Михаила ничего не имел, но спешка ему была не по душе – уж больно быстро события сменялись: любила Жданова, вышла замуж за Старкова, а теперь еще и Борщев на горизонте… Не правильно это! Подождать надо, проверить чувства. Да и развод еще не оформлен!

Единственным противником ее нового замужества стал друг Колька. И почему он так невзлюбил Мишу? Они ведь не соперники, Николай всегда был и остается ее другом. Только другом! И она не девушка его мечты!

В присутствие Михаила он с трудом сдерживался, чтобы не нагрубить, но нелюбовь свою даже не скрывал, и обычно вскоре уходил.

Наедине же с Катериной не упускал случая, чтобы отговорить ее от опрометчивого шага.

– Пушкарева! Что ты творишь? Зачем тебе второе замужество? Тебе и первое было не нужно, ты же Андрея любишь! Он твоя судьба, счастливая или несчастная, но твоя. А Старков, Борщев или еще кто – это все временно, до тех пор, пока терпение не кончится. И кончится опять разводом. Тебе это надо?

Как ни странно, Колька вдруг полюбил Жданова! Хотя почему вдруг? Он и раньше считал, что они хорошая пара – разноименные заряды притягиваются, говорил он.

Про развод Катя думала – если принять предложение Михаила, ребенок сразу родится как их общий, не нужны будут процедуры усыновления.

Она пыталась дозвониться до Дениса, чтобы ускорить процедуру развода, но его телефон был недоступен. Тогда она позвонила в Питер, в офис, где они работали. Ей ответили, что Денис Иванович уволился, уехал работать за границу на два года, обещал навестить коллег, когда приедет в отпуск, но это не раньше, чем через год.

Значит, развод пока отменяется… Как к этому отнесется Михаил?

Катя поймала себя на мысли, что думает уже так, будто согласилась с предложением Михаила. Что же, значит, так тому и быть – судьба!

Катя пригласила Михаила на воскресный обед, намекнула, что готова дать ответ.

На этот раз он не застал Пушкаревых врасплох, к его приходу готовились – Катя заранее уведомила родителей, что намерена дать положительный ответ.

Родителям сказала, а Михаилу даже не намекнула, каково будет ее решение – таким образом, оставила себе путь к отступлению на пару дней.

Борщев пришел торжественно-нарядный, весь в белом: костюм, рубашка, туфли. И букет тоже белый – из белых роз.

А в глазах настороженность, неуверенность. Зашел и молча смотрел на Катерину, ждал решения своей судьбы. Хотя мог бы догадаться по ее виду – Катя тоже принарядилась, вполне соответствовала важности события.

Молчание затянулось, на выручку подоспела Елена Александровна. Она вышла встречать гостя, и поспешила его успокоить.

– Проходи, Миша! Согласна она, согласна!

– Кать, да?

– Да…

Обстановка сразу разрядилась. Михаил Катю обнял и поцеловал – при всех! А до этого и наедине этого не делал. Помнил, наверное, их давнее свидание в день его рождения. Тогда Катя убежала буквально из-под него… А теперь он жених. Имеет право!

Заговорили все разом, родители с будущим зятем стали обсуждать свадьбу, регистрацию в ЗАГСе…

Катерина охладила их пыл.

– У меня условие: свадьбы пока не будет – что за невеста с животом. И регистрации тоже – я пока не могу оформить развод, моего бывшего мужа нет в стране. Когда он вернется, а это не раньше, чем через год, тогда вопрос и решится. Тогда и ребенок уже родится, и свадьбу можно будет провести. А лучше – просто вечер.

– Ну, вечер-то мы и сейчас устроим, позовем друзей, родственников.

– Это само собой! Как же без этого.

– Я пирогов напеку, приготовлю что-нибудь вкусное.

– Я Вам помогу! А может, отпразднуем в моем ресторане? Он ведь и вам не чужой, с вашей помощью его открыли.

– Катенька, а ты что молчишь? Какое твое желание? – Елена обеспокоенно смотрела на дочь – как бы не передумала… Она может…

– Я…Мне бы поскромнее. И людей поменьше – не хочу я в таком виде …

– Хорошо, Кать! Твое желание – закон. Значит, празднуем дома. Организуем ресторан на дому! – Михаил вроде обрадовался такому желанию невесты.

– А кстати про дом – где вы жить собираетесь? – этот вопрос волновал Пушкарева больше всего. Он не хотел отпускать дочь – отпустили в Питер… И что из этого вышло?

– Я снимал квартиру… Сейчас мы другую снимем, побольше.

– Зачем же снимать? У нас будете жить! – обрадовался Пушкарев, – у нас квартира хорошая, комнаты изолированные! Удобно вам будет, не пожалеете! Опять же мать готовит вкусно.

– Я научусь, – подала голос Катя, но неуверенно как-то, а Елена выдвинула главный аргумент:

– Мы бы с ребенком вам помогли управиться. С малыми детьми хлопотно. (“А если еще ребенок не свой…” – это она про себя подумала, не сказала вслух).

Михаилу предложение родителей явно понравилось, но решать он предоставил Катерине – он во всем старался ей угодить. Так важно было для него стать ее мужем? Про любовь никто не говорил…

Засиделись допоздна, мужчины выпили не по одной рюмке. Отпускать Михаила в таком состоянии одного, в ночь, сочли невозможным, и он остался ночевать. И больше уже не уходил – привез чемодан с вещами и стал членом семьи.

========== Глава 6. Здравствуй, Андрюша! ==========

Глава 6. Здравствуй, Андрюша!

Палата была двухместная – полулюкс. Миша настоял, он же и оплатил. Катя лежала одна, соседку выписали, подружиться не успели. Сложно было этого ожидать в состоянии Кати – ее привезли без сознания, и сразу же прооперировали. Когда она немного оправилась, лечащий врач вызвал ее в ординаторскую и сказал такое… Дойдя до этого момента в воспоминаниях, Катя начинала плакать. Самое обидное, что все могло быть иначе, если бы она вовремя обратилась к врачу. У соседки такая же операция прошла успешно. Она потеряла ребенка, но может вновь забеременеть и родить, и иметь столько детей, сколько захочет. А у Кати больше детей не будет – так доктор сказал. Есть, конечно, очень маленький процент, но это если Бог поможет.

Как она ругала себя, что не послушала мать… Да и сама грамотная, могла и литературу почитать, и интернет – были ведь опасения, что что-то не так в ее организме: и шевеления не чувствовала, и живот не увеличивался. Но самочувствие было хорошее, токсикоз внезапно прошел, и Катя убеждала себя, что так и должно быть. А знать этого она не могла, беременность же первая. На учет вставать не торопилась, потому что знакомые женщины, все как одна, жаловались на то, что врачи мучают анализами, кладут в больницу на сохранение. Зачем это, если она здорова?

Это для себя она была здорова, а мужу часто жаловалась на недомогание – чтобы избежать близости. Не доставляла ей близость с ним радости и удовлетворения.

Как-то в интернете попалась ей статья о вреде секса для будущего ребенка – там чего только не пишут! Она, не медля, показала статью Мише и уже “на законных основаниях” переселила его на раскладушку. Михаил не возражал, он Кате верил, сам же ни интернетом, ни печатными изданиями не увлекался.

Заболела Катя неожиданно. Вдруг поднялась температура, открылась рвота.

Подумали, что она отравилась – съела что-то не свежее, попробовали лечить домашними средствами: марганцовка, уголь, смекта, но состояние ее ухудшалось с каждым часом, она стала бредить, терять сознание. «Скорая» увезла ее с подозрением на сепсис. В клинике диагностировали замершую беременность – ребенок давно умер, началось разложение…

Миша постоянно возле нее, успокаивает, подбадривает. Конечно, гибель этого ребенка для него не трагедия, это же не его ребенок. Но он еще не знает, что детей у них никогда не будет… Как сказать ему об этом? Или не говорить?

Врач обещал ничего мужу не говорить, это не в его компетенции. Она сама должна решить, как поступить. Быть честной или благоразумной?

Родители тоже ничего не знают. И как лишить их надежды на внуков?

Мама, похоже, что-то подозревает… Она же женщина, наверное, слышала о таких случаях, и о последствиях. Недаром же высказала такую мысль:

– Катенька… ты не спеши рассказывать обо всем мужу…

– О чем, мама?

– Обо всем. Подожди, может и говорить не придется… Мужчины не любят проблем, им лишь бы все хорошо было, или решалось без них. Ты подожди.

– Мамочка! – Катя порывисто обняла мать, застыла на ее груди. Пыталась обойтись без слез, но предательская влага просочилась сквозь сомкнутые ресницы.

Она теперь вообще часто плакала, иногда казалось, что без всякого повода. Повод был один, он находился глубоко внутри ее сердца, невидимый другим, но ощущаемый ею постоянно.

Лечащий врач советовал посетить психотерапевта – такое депрессивное состояние нередко возникает у женщин, перенесших замершую беременность.

Катя отказалась – ни родители, ни тем более Миша ее не поймут. У них все просто: анализы хорошие, значит здорова. А причем тут нервы? Им не расскажешь, как гложет ее вина перед погибшим ребенком, как мучают сомнения, как тяжело нести в себе безжалостный диагноз. Она хотела, она надеялась справиться сама – подумаешь, депрессия! Это же всего-навсего плохое настроение? Научится улыбаться через силу, а улыбка улучшит настроение – обратная связь. Катя много раз читала об этом, у того же Норбекова, например. Как только она вернется домой, в родные стены, все нормализуется!

Однако дома лучше Кате не стало. Все старались ей помочь, оградить от проблем, создать максимально комфортную жизнь. А ее это раздражало: и мамино закармливание пирожками и йогуртами, и отцовское желание развеселить (с его-то армейскими шутками!), и стремление мужа во всем ей угодить. Муж раздражал больше всего. Лучше бы накричал, стукнул кулаком по столу, но решил что-то сам.

Эти вечные его вопросы: Катюш, хочешь яблочек? Или апельсинов? Катюш, может, поедешь в санаторий? А на море, хочешь?

Нет, чтобы принести тех же яблок или апельсинов и сказать: Ешь! Тебе нужны витамины! И она бы подчинилась! И на море бы поехала! Или фитнесом бы занялась! Если бы муж настоял… А он не настаивал ни на чем. Не спрашивал о разводе (теперь не было причин его откладывать!), не заговаривал о регистрации брака, и даже снять новую квартиру не торопился, не говоря уж о ее покупке.

Пока у Кати была депрессия, об этом не думали, все внимание было устремлено на Катерину. Но время лечит, и Катя постепенно вошла в норму. По крайней мере, внешне она выглядела спокойной, а что уж у нее внутри, никому не ведомо.

Она вернулась в офис Виноградовой, но уже в Москве, с головой окунулась в работу. Катерина всегда была трудоголиком, а теперь и вовсе только что не ночевала на работе – не тянуло ее домой. Может быть, если бы у них с Мишей было свое “гнездо”, Катя посвящала бы свободное время обустройству быта, а в квартире родителей существовали раз и навсегда установленные порядки, и менять их Катерина не собиралась – не в праве.

Михаил тоже возвращался домой только к позднему ужину – он владел рестораном, и считал необходимым быть там до закрытия. Поздний ужин – это их с Катей чаепитие.

Родители ужинали, как и положено, до двадцати часов. Еще и Колька с ними – привычка! Иногда и Катя успевала поужинать с родными. Тогда начинался вечер вопросов и ответов – родители желали знать перспективы личной жизни дочери.

Озвучивал же вопросы обычно Николай – родители делегировали ему эту роль, предварительно, без Катерины, обсудив с ним интересующие их вопросы.

За столом Катя отшучивалась, а в своей комнате, куда Зорькин заходил по старой памяти, не скрывала своего беспокойства и разочарования семейной жизнью.

Ему она призналась, какой приговор вынесли ей врачи. А он неожиданно легко к этому отнесся и подал ей идею.

– Катька, чего ты так переживаешь? Ну не будет своих детей, усыновите! Ты телевизор смотришь?

– Я? Только новости, иногда – все в интернете же есть.

– А ты посмотри! Там часто бывают передачи об усыновлении. Взять хотя бы воскресную передачу Кизякова “Пока все дома”. В конце передачи показывают ребятишек, которых можно усыновить. Ты посмотри!

Катя прониклась идеей друга. Мысль об усыновлении ребенка прочно засела в ее голове. Она стала регулярно смотреть телевизор, а воскресную передачу “Пока все дома ” не пропускала никогда.

Елена радовалась переменам в дочери – проявляет интерес к жизни знаменитостей, значит и сама оживает! Сама она такие передачи всегда любила, но смотрела редко – Пушкарев предпочитал футбол и спорт, и оккупировал единственный телевизор.

Теперь же их было двое против одного, а иногда и трое – Миша тоже интересовался жизнью звезд, и Валерий Сергеевич вынужден был сдаваться. Вопрос решили просто, купили еще один телевизор.

И Елена, и Михаил обычно смотрели передачу не до конца, только интервью, Катя же не давала выключать телевизор до самого конца передачи. Кажется, поездки ведущей по детским домам интересовали ее даже больше.

Она всматривалась в лица малышей, пыталась представить себя на месте ведущей, больше того – на месте мамы ребенка. Не получалось… Сердце не отзывалось…

Пока однажды Катя не увидела двухлетнего мальчика. Она ни о чем не успела подумать, ничего не представила, сразу поняла – этого ребенка она любит. Его хочет воспитывать, с ним она обретет спокойствие и будет, наконец, счастлива.

В этот же вечер, Катя сообщила о своем желании мужу. Вот только его реакции она не ожидала – Михаил был против.

– Миша, но ты же был согласен воспитывать не своего ребенка?

– Это был твой ребенок! Понимаешь, твой! А не совсем чужой. Зачем нам чужие дети? Родим своих, со временем. Ты подлечишься, и все получится.

– Нет, Миша, не получится. Врач сказал, что вероятность слишком мала.

– Почему ты мне не сказала?

– Я знала, что ты огорчишься, поэтому боялась говорить.

– В принципе, можно обойтись и без детей. В жизни много и других интересов.

– Это у вас, у мужчин, много интересов! А женщина предназначена быть матерью.

– Мне казалось, что ты стремишься сделать карьеру.

– Стремилась! Пока уверена была, что в любой момент могу стать матерью. А теперь я ни о чем другом думать не могу. Мне не интересна работа, мне не нужна никакая должность. Я хочу быть мамой! Просто ма-мо-й!

– Катя, это все последствия смерти ребенка. Это пройдет, нужно потерпеть.

– Нет, Миша, не пройдет. Я не хочу, чтобы это желание прошло! И терпеть я не буду! Я усыновлю этого мальчика! Сама!

– Без согласия мужа тебе не удастся этого сделать.

– А ты мне не муж – официально я жена другого человека.

– Он бросил своего ребенка, а чужой ему зачем? Ты мыслишь не адекватно

– Может быть… Но я все равно добьюсь своего!

– Извини, но это без меня!

– Я поняла. Прощай!

– Ты пожалеешь. Подумай о родителях – что ты им скажешь? Как объяснишь наш разрыв?

– Я не обязана никому ничего объяснять. Это моя жизнь, и только перед собой я в ответе.

– Катюш, ты успокойся, потом поговорим.

– О чем говорить? Я хочу ребенка! Ты ребенка не хочешь.

– Я хочу, но своего.

– Я тебе уже объяснила, что это невозможно, – Катерина устало отвернулась от мужа, давая понять, что разговор окончен, но решила разъяснить свою позицию.

– Миша, это разногласие принципиальное, его невозможно сгладить, невозможно удовлетворить обе стороны – кто-то должен уступить. И это не я! И даже если ты уступишь, я все равно буду знать, что ты против моего решения. С этим знанием я не смогу с тобой жить.

– Ты меня выгоняешь?

– Не выгоняю. Я тебя отпускаю. Иди с миром! Найди женщину, которая сможет родить тебе детей, и будь счастлив.

Утром Катя не вышла к завтраку, сослалась на недомогание – на самом деле она не представляла, как будет сидеть с Мишей за одним столом, о чем будет говорить с ним и родителями.

А ужинали они уже без Михаила…

Без него Катя словно ожила. Оказывается, совместная жизнь с нелюбимым человеком угнетала ее – приходилось постоянно контролировать свои чувства и поступки. Теперь ее ничего не сковывало. Больше того, у нее появилась цель, ради которой она готова была горы свернуть!

Первым делом Катя съездила в дом малютки, где жил маленький Андрюша – так звали мальчика, а это не близко, аж в Пермском крае.

Родители, после того, как узнали вердикт врачей, не возражали против усыновления в принципе, но не понимали, зачем ехать так далеко – в Москве и Подмосковье столько детских домов.

Валерий Сергеевич считал это очередной блажью дочери. Не живется ей нормальной жизнью – и один ей муж не тот, и другой не этот… Ладно, Денис, они с матерью его не сподобились узнать, но Миша… Хороший же мужик! Ну, не хочет он чужого ребенка, так еще и своих бы родили – Пушкарев не верил врачам. Ему тоже велели оперировать ногу, а он не торопится, и ничего, ходит. Глядишь, и у Катюхи бы обошлось.

Елена Александровна, более сведущая в медицине, диагноз не оспаривала, и по-женски понимала дочь – женщина предназначена быть матерью! А что с мужьями у нее не сложилось, так ведь не любила их Катенька! А без любви трудно …

Вот только зачем ехать так далеко? Походили бы по Домам ребенка, выбрали – совсем грудного или постарше. Лучше девочку! Косички, бантики – все это так знакомо, не забылось еще.

И лишь Зорькин все понял правильно: Андрюша! Этим все сказано! Это же напоминание о Жданове. На него Катька выплеснет все свою неутоленную любовь!

Из Березников (именно там находился дом малютки) Катя приехала окрыленная. Все складывалось удачно! Заведующая оказалась женщиной доброй и понимающей, препятствий усыновлению не чинила, и даже согласилась с тем, что будущий отец ребенка в данный момент отсутствует – работает за границей. Попросила только привезти заверенное нотариусом ходатайство об усыновлении от его имени.

Кате повезло и в этом случае. Старков был проездом в Москве, позвонил ей без всякого дела. Тоскливо, наверное, было коротать одному время в аэропорту, а вылет задерживался.

Катя обрадовалась этому неожиданному звонку , примчалась в аэропорт, уговорила, упросила, умолила Дениса задержаться в Москве и оформить нужные документы. И он согласился! Видимо дело, ею затеянное, было и впрямь богоугодное, и Господь помогал ей.

Так появился в доме Пушкаревых маленький Андрей, и жизнь Катерины приобрела новый смысл – она стала мамой.

Виноградова прониклась уважением к поступку Катерины, оформила ей отпуск по уходу за ребенком до трех лет, так что Катя проводила с малышом много времени.

Поскольку кухня всегда была епархией Елены Александровны, и кормление ребенка тоже стало ее обязанностью – приятной, как никогда!

Катя с Андрюшей гуляла, но эту роль ей приходилось делить с отцом. Валерий Сергеевич яростно оспаривал свое право на общение с внуком! Домашние же игры и обучающие занятия (Катя строго придерживалась рекомендаций педагогических изданий) новоявленная мать никому не доверяла.

Когда показывали Андрюшу по телевизору, воспитатели обращали внимание на то, что он здоровый, сообразительный, спортивный – если можно назвать спортивным двухлетнего ребенка. Ему просто нравились спортивные занятия: играть с мячом, лазить по лесенкам, кататься с горки.

В доме же Пушкаревых мальчик дичился, мало разговаривал, да и словарный запас у него был не велик.

Катерина отправилась на консультацию к психологу и логопеду. Первый ее успокоил, заверив, что со временем ребенок освоится, но с ним надо больше общаться. Второй тоже не нашел отклонений, но пригласил на осмотр через год-полтора, поскольку логопеды занимаются с детьми после трех лет. А пока – игры для развития артикулярного аппарата.

Катерина обложилась литературой, подключилась к интернету, читала и днем и ночью.

Самым доступным упражнением ей показались мыльные пузыри: и просто, и красиво. Она сама в детстве обожала выдувать пузыри.

Андрюше пузыри тоже понравились. Магазинные упаковки быстро заканчивались, и Катя стала сама готовить основу для пузырей. Она наливала в кружку немного средства для мытья посуды и воды, размешивала, и они вместе с сыном дули через трубочку для коктейлей – из кружки валом валили пузыри, их становилось больше и больше, уже целая гора. И не лопаются!

Часто к ним присоединялся Колька – тот еще ребенок! Да и Пушкарев не прочь был поучаствовать.

Мужчинам Катя поручала игру в морское сражение: в таз наливали воду, из кусочков пенопласта, зубочисток и клочков бумаги изготавливали парусники, пускали их в воду и дули на них – каждый на свой, – перегоняя от борта к борту.

Перед сном мама с сыном прогуливали по квартире зайца (того самого, что когда-то давно, в другой жизни, ей подарил Андрей Жданов). Так малыш знакомился с новой обстановкой. Обращаясь к зайцу, а на самом деле к сыну, Катя показывала вещи, называла их, а потом, как бы забыв, переспрашивала:

– Андрюш, а что это такое? Как называется?

Упорство Катерины, любовь окружающих, сделали свое дело: к трем годам ребенка было не узнать, он стал веселым и общительным, болтал без умолку!

***

Зорькин напросился на прогулку вместе с ними – Катя не возражала. Пятница – последний день трудовой недели, усталость накопилась, и она с удовольствием сидела на скамейке, закрыв глаза и подставив лицо под теплые солнечные лучи – скорее всего, последние в этом сезоне. Лето кончалось… Еще одно одинокое женское лето…

Андрюшка с Николаем опробовали все качели – карусели, и теперь строили песочный замок. Интересно было бы знать, кто из них получает большее удовольствие? – Языки от усердия высунуты у обоих!