Текст книги "Тайна донжуана (СИ)"

Автор книги: Людмила Кантемирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Главы 1, 2,3. ==========

Глава 1.

Катенька Пушкарева… Мамина дочка, папина любимица, девочка – цветочек…

У кого самые красивые платьица? У Кати! У кого самые оригинальные бантики и косички? У Кати! Кто лучше всех учится, звонче всех смеется, изящнее всех танцует – Катя…Катя…Катя…

Ее детство было счастливым, а юность – светлой. Она родилась в Забайкальском округе, где ее отец, тогда лейтенант, а теперь подполковник в отставке, проходил воинскую службу. Городок был маленький, зимой покрытый сугробами, и молодой отец носил дочку в первый класс на руках или возил на санках – она была маленького росточка, худенькая…

В школе ее любили: за незлобный нрав, за готовность помочь, за то, что не кичилась должностью отца. Подружки обожали ее и доверяли свои самые сокровенные тайны – она никогда не заигрывала с их кавалерами. Мальчишки уважали в ней «своего парня».

А родители души в ней не чаяли, оберегали от всего, что могло омрачить ее жизнь, даже не ссорились при ней, и она не сомневалась, что у нее самые дружные папа и мама. Она вообще считала всех людей порядочными и благородными – ведь других она не видела, от других ее ограждали. Она, конечно, смотрела фильмы, читала книги, слушала новости, но…все это было в чужой, не ее жизни…

Отзвенел последний звонок в школе. Экзамены сданы без напряжения. Золотая медаль преподнесена родителям. Выпускной бал… И опять она лучше всех – такое оригинальное, отличное от других, платье… пышные, легкие волосы разметались по плечам… стройные ножки выделывают замысловатые ПА – не даром училась в балетной школе…

Постаревший отец ворчал:

– Подлиннее надо бы платье-то… и вырез…того… поменьше…

На что все еще молодая мать отвечала:

– Ну, что ты, Валер.… Зачем прятать такие стройные ножки… и шейка… Ты только посмотри, какая у нее лебединая шея…

Такой вот – романтичной, не искушенной в жизни, смотрящей на нее (жизнь) сквозь розовые очки, и вступила Катя Пушкарева во взрослую жизнь.

Глава 2.

Андрей Жданов относился к той группе молодежи, которую принято называть «золотой». Название это отражало не их сущность, а происхождение и образ жизни. Все они были детьми богатых родителей и «прожигали» жизнь в ресторанах и барах, хотя среди них было много толковых ребят.

Но не всегда его жизнь была такой. Он родился в обычной семье: отец – инженер, мать – бухгалтер. Как все дети ходил в детский сад, а потом в обычную школу – по месту жительства.

Потом отец занялся бизнесом: вместе с другом, Юрием Воропаевым, «приватизировали» небольшую швейную фабрику и превратили ее своими стараниями, но не без помощи влиятельных друзей Воропаева, в первоклассный модный дом.

С тех ор жизнь маленького Жданова круто изменилась. Его мать, Маргарита Рудольфовна, быстро освоила новый статус, уверенно вошла в светский круг и вела себя там по-хозяйски, как великосветская дама – вот уж поистине « из грязи да в князи»…

Андрюшу перевели в престижную школу, параллельно он учился в школе художественной. Занимался модными видами спорта: теннисом, футболом, каратэ – в зависимости от пристрастий «коронованных особ». Став взрослее, он определился сам – выбрал футбол и тренажерный зал.

В результате из него получился красавец со спортивным телосложением, который мог не только очаровать любую «милашку», но и постоять за себя, если понадобится.

С другой стороны, занятия искусством тоже не прошли даром – у него был прекрасный вкус и чувство гармонии.

Он окончил институт и готовился к работе в фирме отца, пока в должности менеджера, но в будущем мечтал занять пост президента компании.

Еще в школе Жданов подружился с Романом Малиновским, заводилой всех школьных проказ. Маргарита Рудольфовна, категорически запрещала ему общаться с Романом, не без основания считая, что тот влияет на ее сына не лучшим образом. Но она так и не смогла разлучить их. И что самое удивительное, мягкий, податливый Андрей не пошел на поводу у Малиновского. Чем старше они становились, тем больше проявлялось лидерство Жданова и в учебе, и в овладении профессией. Вот только в деле развлечений преимущество так и осталось за Малиновским.

Роман имя свое оправдывал – был юношей влюбчивым, постоянно менял девушек. Он изначально заводил их на короткий срок: две-три встречи, не более.

– Иначе могут «охомутать»,– говорил он.

Андрей тоже не отличался постоянством. В его жизни тоже было немало разбитых женских сердец. Но в отличие от друга, он редко выбирал девушек – обычно они сами его выбирали, а он соглашался с этим выбором или отвергал его. А вот заканчивал отношения он всегда сам. Обычно это происходило под впечатлением новой красотки, появившейся на горизонте и проявляющей к нему явный интерес.

Учеба не напрягала его сильно, но все же была неким грузом, висевшим за спиной и не дающим полностью отдаться любимым занятиям: а это были не только тусовки в клубах, но и работа в компании. Он любил компанию, ему нравилось работать в ней, особенно на производстве – собственно это и была его специальность. С Малиновским они учились в одном институте, только Роман получал другую специальность. Они специально так решили, так как предполагали работать вместе. И Павел Олегович дал на это согласие, и даже оформил обоим целевое направление в институт.

Слава богу, институт успешно закончен, и через месяц они начнут уже официально работать в компании. Скорее бы! У них столько задумок! Столько планов!

Глава 3.

В Подмосковный студенческий лагерь друзья попали случайно. Планировали поехать на Кавказ, в горы, но Малиновский сломал палец на ноге, и поездку пришлось отложить до лучших времен. Перелом хоть и не сложный, но необходимо периодически посещать врача, делать рентген…А без Ромки куда же… Без друга Андрей ехать отказался. В деканате были «горящие» путевки…

Вот так они и оказались почти в деревне.

В тот злополучный день Малиновский отправился на ночное свидание с местной красавицей. Андрей тоже должен был пойти – с ее подружкой, но подружка не пришла. И он от нечего делать пошел прогуляться вдоль берега. А потом захотел искупаться и теперь искал укромное местечко, а оно все не находилось – слишком много желающих было насладиться речной прохладой и избавиться от вездесущих комаров.

Жданов забрел довольно далеко, и вдруг услышал какой-то шум, возню, пьяное хихиканье… А потом и крик:

– Денис! Не надо! Пожа…

Не раздумывая, он бросился в кусты, увидел там кучку парней, а на земле – девушку.

Ему, с его тренировкой и знанием приемов, не составило труда раскидать хулиганов. Они трусливо разбежались под его напором. А девушка не подавала признаков жизни. Юбчонка задрана, ноги в крови…

Потрогал пульс – жива! Значит, просто обморок, потеряла сознание от перенесенного морального и физического стресса.

Что делать? Как привести ее в чувство?

Где-то слышал, что надо похлопать по щекам или сбрызнуть водой.

Бить по лицу показалось кощунственным, и он спустился к реке, набрал воду в ладони, но пока нес, воды не осталось, и он просто погладил ее лицо мокрыми ладонями.

Она открыла глаза, хотела вскочить и закричать, но то ли сил у нее не было, то ли желания спастись. Она только подняла голову и снова упала на землю… осталась лежать… обреченно…

– Не бойся… тебя никто не тронет. Встать можешь?

Она приподнялась, оправила юбку и кивнула.

– Пойдем к реке, тебе надо умыться.

Она встала, посмотрела на ноги и покорно пошла за ним. У воды он остановился.

– Иди, умойся. Я здесь постою,– он решил, что его присутствие будет смущать ее, и даже отвернулся. Он не ориентировался, сколько прошло времени. Но вдруг почувствовал тревогу. Оглянулся и увидел, что она медленно уходит от берега, идет туда, где глубоко. Вода доходила ей уже до плеч.

Он все понял. Быстро разделся и поплыл к ней. Ему повезло – она остановилась. Закинув голову, посмотрела в небо. Видимо решалась…

Андрей схватил ее за руку и потащил к берегу. Она не упиралась, но и не помогала ему. С трудом вытащил ее на берег и закричал от бессильной злости:

– Дура! Ты что надумала? Из-за каких-то подонков лишать себя жизни…Разве они стоят того? А родители? У тебя есть родители? Ты о них подумала?

При упоминании о родителях она горько расплакалась. Мокрая, растрепанная, плачущая, она производила жалкое впечатление. А он не выносил женских слез и не знал, как утешить ее.

Протянул ей свою рубашку

– Переоденься. Ты вся дрожишь.

Они долго сидели на берегу.

Она старалась не смотреть на него прямо. То ли из-за стыда, то ли из-за обреченности и незнания того, что будет с ней дальше. она словно ушла в себя, в свои мрачные мысли.

Словно желая возвратить ее к жизни, он легко коснулся ее плеча. Катя вздрогнула и, наконец, решилась посмотреть на него. Ее глаза были полны слез, боли и желания исчезнуть, чтобы никто не узнал о ее позоре.

Он боялся, что она вновь расплачется, но все же решился спросить

– Как ты оказалась с ними? Ты их знаешь?

– Только Дениса

– Кто он? Местный?

– Нет, он студент.

Почему она рассказала ему все? Почувствовала доверие, надежду на защиту в этом суровом мире, где она оказалась один на один со злом? Где рухнули ее представления о людях?

Она говорила, а он слушал.

После окончания школы ее жизнь сделала крутой поворот. Отца демобилизовали, и они переехали в Москву, к родителям Елены Александровны. Временно. Но что может быть более постоянно, чем то, что временно…

Квартира была небольшая, и бабушка с дедушкой уехали в Подмосковье – там у них был небольшой дом, использовавшийся как дача, но пригодный для круглогодичного проживания.

Катя поступила в институт еще в начале лета – медалистов принимали без экзаменов. Вместе с родителями она собиралась поехать к морю, но в воинской части, где служил Валерий Сергеевич, решили (лучше поздно, чем никогда!) устроить торжественные проводы ветеранов, с вручением наград и предоставлением в качестве подарка путевки на два лица в местный санаторий. Катя убедила родителей поехать, а сама отправилась в деревню. И надо сказать не жалела об этом. Самостоятельная жизнь ей нравилась. Бабушка не донимала ее опекой – откуда ей было знать, что внучка ее выросла в домашней оранжерее, что все за нее решал папа с молчаливого согласия мамы, и что жизни она совсем не знает.

Здесь она встретила ЕГО, принца, о котором мечтала в девичьих грезах.

Денис был красив и статен. Интересен в разговоре. Ловок в танцах. Щедр на знаки внимания. На каждое свидание приходил с подарком: цветы, конфеты, игрушки…

И перспектива просматривалась (для Кати) – он тоже учился в Москве…

Она полюбила… Видно время ее пришло. А мамы рядом не оказалось. Некому поведать свои чувства. И отец, досконально проверяющий все ее знакомства, не с ней… Оказалась она в такой ответственный момент с жизнью один на один…

Уже с обеда Катя с нетерпением ждала вечера, торопила время. Примеряла наряды. С учетом того, чтобы … Сейчас ей было стыдно, а тогда… Тогда она млела от его поцелуев, ласк… И короткие юбки, и открытая шея были только кстати…

А потом он стал говорить, что одних поцелуев ему мало… Что друзья над ним уже и так смеются…

Она его любила, готова была ради него на все, но… не на это. И не из-за того только, что нехорошо до свадьбы. Страшно было – от незнания, как себя вести…

В тот вечер Денис пришел на свидание нетрезвый. Она хотела тут же уйти, но он просил простить его… обещал, что это не повторится… умолял… настаивал… И она осталась. Пошли гулять по берегу. Далеко ушли. И тогда он… Она сопротивлялась, и возможно ей удалось бы убежать, но тут появились его дружки. Видно они заранее обо всем договорились…

Она замолчала.

– Они что… все…

– Нет, только Денис… Остальные держали…

– Может к врачу надо?

– Не сейчас… потом… я сама… я домой пойду…

– Ты живешь в лагере или в поселке?

– Я…в поселке…у бабушки…

– Пойдем. Я провожу тебя.

Они долго шли. Сначала вдоль берега, потом по невидимой в ночи тропинке. Было очень темно, как бывает только за городом, где нет уличных фонарей. Поселок спал. Не светилось ни одно окно. Внезапно она остановилась и юркнула в калитку.

Рубашку она забыла ему вернуть.

*

Малиновский встретил друга недоуменным взглядом.

– Ты где пропадал? И без рубашки… ограбили что ли?

– Нет, девчонку спасал… чуть не утонула,– в подробности он не стал вдаваться… почему-то.

– Аааа… понятно… несчастны случай на воде… Слушай, а здесь тоже был несчастный случай – второкурсник один свихнулся. Драку устроил, потом сам у себя прощения просил…прикинь: никого нет вокруг, а он сидит на полу и кается. Хотели психушку вызывать…

– И что, вызвали?

– Нет, выгнали из лагеря и дело с концом. Он потом пришел в себя и смылся по-тихому.

– Ты его знал?

– Да нет… так, шапочное знакомство: привет, Роман… привет, Денис… и все!

– Денис?!

– Ну, Денис… Ты чего кулаки-то сжал? Как будто он тебе долг не отдал…

– Ничего… его счастье, что сбежал… отдал бы я ему долг…

– Андрюх, я чего-то не понимаю…

– И не надо ничего понимать. Закрыли тему. Расскажи, как вечер провел…

Начался обычный в таких случаях треп: Роман рассказывал подробно, живописно обрисовывал пикантные моменты, но делал это с юмором и добродушным подтруниванием над самим собой, и в результате рассказ его не выглядел пошлым и обидным для избранницы.

Жданов слушал друга со всем необходимым, чтобы не показаться занудой, вниманием. И даже вставлял в нужных местах нужные реплики, а мысли его были далеко. Он собирался утром найти этого негодяя, Дениса, и провести с ним «разъяснительную работу», но того, оказывается, уже нет в обозримом пространстве, и что можно сделать в данной ситуации он решительно не знал.

Прошло два дня. На третий день после описанных событий друзья отправились в поселок прикупить кое-какие «мелочи», которых не было в лагерном ларьке, торгующем и чипсами, и плавками, и таблетками от похмелья.

Главная и единственная улица поселка была запружена народом. Всюду траурные венки, слезы. Тихие перешептывания. Где-то далеко впереди несли гроб.

Оказавшись в толпе, они не стали проходить вперед, а так и шли, несомые людским потоком. Рядом причитали две старушки:

– Не вынесла, бедняжка… Руки на себя наложила, – услышал Андрей, и его словно током ударило: «Она…».

Жданов уехал в тот же вечер, не стал дожидаться окончания срока путевки. Ну и Малиновский с ним … как же он без друга… тем более пора гипс снимать… Очень он удивлялся поведению Андрея: надо же, какой чувствительный… Как на него похоронная процессия повлияла…

========== Глава 4. ==========

Глава 4.

Прошло шесть лет. Андрей Жданов, как и мечтал, стал президентом компании, а Роман Малиновский – вице-прездентом (о таком он и не мечтал даже!). Они по-прежнему дружили, по-прежнему радовали себя-любимых загулами в ресторанах и барах, любовными похождениями с модельками (благо в компании модели – основной контингент) и другими прекрасными представительницами прекрасного пола.

Как любил напевать Малиновский:

– Не кочегары мы, не плотники, но сожалений горьких нет.

А ловеласы-лоботрясы мы…

На что Жданов отвечал:

– Мы не лоботрясы. Мы работаем как негры на плантациях… И не ловеласы мы, а донжуаны…

– А в чем разница? Разве это не одно и то же?

– Есть нюанс: ловеласы – это соблазнители женщин, а донжуаны – искатели любовных приключений. Улавливаешь разницу?

– Ты прав на все сто процентов. Мы никого не соблазняем, мы – искатели приключений…Согласен с тобой…

Но были в жизни приятелей и некоторые непредвиденные трудности – издержки производства, так сказать.

Президентское кресло досталось Жданову – младшему не так, как он рассчитывал. Отец, уходя на заслуженный отдых, не передал его сыну, а решил поиграть в демократию – назначил выборы президента на Совете Директоров. Причем открыто заявил, что сам будет голосовать не за Андрея, а за сына погибшего друга Александра Воропаева. То ли он опасался горячего нрава сына и его авантюрных планов, то ли хотел таким образом показать заботу об осиротевших детях друга…

В то, что Павлу Олеговичу больше нравится план развития компании, предложенный Александром, Андрей не верил – отец же умный человек, должен понимать.

Прикинув так и эдак, понял, что судьба его зависит от Киры: проголосует она за брата, и у того будет три голоса из пяти( Павел, Кристина, Кира),а если она отдаст свой голос Андрею, три голоса будет у него ( Маргарита, Роман, и опять же Кира). Президентом быть хотелось, и он сделал ход конем – он предложил Кире стать его женой. Прием сработал. Он стал президентом. Но теперь предстояло жениться, а этого не хотелось… на Кире особенно… Умом он понимал, что лучшей кандидатуры и не найти: красива, умна, элегантна, в светском кругу – свой человек. И любит его. Ненормально любит – с ревностью, подозрениями, со скандальными выяснениями отношений и бурными примирениями по ночам… Такая любовь выматывает, сводит на нет саму себя. Жданов понял это за четыре года совместного с Кирой проживания, и если бы отец не поступил так, ни за что не связал бы свою жизнь с Воропаевой, но…видно, судьба. С другой стороны, он никого и не любил и не любит, так что терять нечего.

Его отношение к женщинам вообще изменилось после поездки в студенческий лагерь. Шесть лет прошло, а чувство вины не покидает его. Дает о себе знать в самый неподходящий момент. Над ним уже подсмеиваются… модельки и клубные барышни. У Романа спрашивали, все ли с ним в порядке: « ни с того, ни с сего, вдруг спрашивает: « Уверена? Не пожалеешь?». Правда не у всех… только у молоденьких…

Ромка не понимал друга – с чего вдруг такая забота… Жданов и сам себя не понимал. Просто в такие моменты вспоминал вдруг ту девчонку… как шла она в реку…

Второй «заковыкой» в жизни Жданова была секретарша, Виктория. Взять ее на работу уговорила, (да что уговорила – заставила!) Кира. Они были подругами, и Кирюша хотела иметь в ее лице своего человека рядом с женихом, чтобы не дай бог, не сделал он шаг не в ту сторону. Андрей все это понимал, но пришлось согласиться – за все нужно платить…А теперь мучился с ней ужасно. Мало того, что она ничего не умела делать, ее еще и на работе увидеть было сложно, так что и кофе он варил себе сам. Надо было срочно что-то придумать. Без толкового помощника ему не обойтись…

У Малиновского тоже было две трудности. И тоже из-за женщин. Одна из них касалась той же секретарши Виктории. Роман завязал с ней любовный романчик, поскольку она была полностью в его вкусе: красива, стройна, глупа и в разводе с богатым мужем. А еще-очень сексуальна и любимый третий размер налицо… вернее – на груди… Только вот допустил Ромка оплошность, и теперь Виктория терроризировала его своей беременностью – то ли натуральной, то ли вымышленной…

Второй заморочкой Малиновского была Тропинкина. Девушка – Ах! Все при ней, правда размер не третий, но… очень даже … впечатляет. Все было бы хорошо, но узнала Мария про Викторию… А как не узнать, когда в одном офисе работают. На первом этапе – слезы, выяснение отношений, а потом… Устроила Тропинкина каверзу, спровоцировала его на любовь на рабочем месте… да так, что и Виктория увидела, и Кира узнала, и весь офис гудел как потревоженный муравейник. Кира требовала уволить Тропинкину, Жданов с подачи Малиновского был не прочь избавиться от Виктории. Начальник отдела кадров Урядов имел свой интерес – хотел заполучить Марию, угрожая мнимым увольнением. В итоге все остались на своих местах, но к Малиновскому « дышали не равнодушно» все: и Виктория, и Мария, и Кира, и Урядов, и. наконец, сам Жданов. А еще Федор, Машкин безответный ухажер.

Малиновский мечтал лишь об одном: чтобы в компании появился новый человек и отвлек на себя всеобщий интерес.

Так складывалась обстановка в компании, когда там появилась Катенька Пушкарева.

========== Глава 5 ==========

Глава 5.

Та ночь сделала ее взрослой. Розовые очки слетели и потерялись, как впрочем, и обычные. Она практически не видела его, своего спасителя. Он не предотвратил беды, случившейся с ней, но он спас ее, удержал в жизни. Она не узнала бы его, столкнувшись лицом к лицу, но от него осталось ощущение тепла и аромат морского бриза. А еще запомнилась мягкость и сила его рук.

Она не спала остаток ночи. Сидела на кровати и смотрела в темноту. И никак не могла понять, как такое могло случиться… с ней случиться. Она же никого не обижала, никому не сделала ничего плохого. Она только ждала. Принца своего ждала. Любовь ждала.

Что она сделала не так? Была слишком красива? Слишком открыта людям? Слишком доверчива? За что они так с ней?

Было больно и горько, и… мерзко… Хотелось вывернуть себя на изнанку и прополоскать. Чтобы как-то жить дальше. Первый порыв: не жить вовсе, она преодолела. Его слова о родителях, о долге перед ними, помогли ей сделать это. Но как жить с этим грузом в душе она не представляла. Единственное, что Катя знала твердо: родители не должны ничего знать, иначе они до конца своих дней будут винить себя за то, что оставили ее одну.

К утру Катя собрала вещи и уехала первым автобусом в Москву.

До возвращения родителей оставалось еще несколько дней. И она многое успела сделать за это время. Оказалось, что не такая уж она беспомощная! Первым делом нашла частную клинику и сходила к врачу. Затем пробежалась по магазинам и сменила гардероб. Купила в оптике новые очки самого непрезентабельного вида.

Родители приехали без предупреждения, и она их не встречала. Войдя в квартиру, они не узнали дочь. Перед ними была совсем другая девушка: юбка ниже колен, блузка с глухим воротом, волосы заплетены в косички и уложены на затылке.

– Катенька, что с тобой? – запричитала мать, а отец был вполне доволен.

– А что с ней? наконец за ум взялась, оделась прилично.

– Нет, я не понимаю… Так неожиданно…

– Мам, не волнуйся. Все нормально. Это мода такая среди молодежи. Я в институте увидела. «Бабушкин сундучок» называется…

Все пять студенческих лет Катя пребывала в таком виде. Училась она не просто хорошо, а серьезно: не для отличных оценок, а для глубокого овладения знаниями, для того, чтобы стать профессионалом в своем деле. С сокурсниками отношения были ровные, «товарищеские», но друзей и подруг среди них не было. Сказывалось еще и то, что группа была из иногородних. Они жили в общежитии, сдружились, сроднились даже, а она была среди них как инопланетянка. Но человек не может быть один по природе своей. Появилась и у нее подруга, но не из студентов. Нина работала продавщицей в отделе готового платья. Если со спины смотреть – очень стройная, приятная девушка. А спереди… Грубый шрам портил некогда миловидное лицо. Знакомство произошло случайно, и ни та, ни другая не предполагали, что выльется оно в дружбу. Катя покупала блузку и не была уверена в своем выборе. Нина предложила померить еще раз дома, посоветоваться, а потом решить. Обменялись телефонами. Катя блузку возвращать не стала, но все же позвонила, известила об этом. А через какое-то время позвонила Нина, сообщила о новом посуплении. Встретились, потом еще и еще… Видно шрамы их сблизили – у Катерины ведь тоже был грубый рубец, только в душе.

Нина все видела, но не расспрашивала. Зато рассказала о себе: еще три года назад была она красивая и беззаботная… А потом авария… шрам… отвращение к себе. Спряталась ото всех, замкнулась, ни с кем не общалась. Дышать свежим воздухом выходила поздно вечером, вместе с собачниками, а если приходилось выходить днем, шла по самым малолюдным улицам. Кто знает, как сложилась бы ее жизнь, не встреть она ту женщину. Она подошла к Нине сама.

– Давно наблюдаю за тобой…я в доме напротив живу, – пояснила она, – ты от людей не прячься, от самой себя не убегай. Открыто живи, как раньше … Что на виду лежит, того не замечают, а вот то, что прячешь, сразу видно…

Задумалась она над этими словами и решила попробовать. Достала прежние одежки, на работу устроилась, да не куда-нибудь, а в магазин, где всегда на людях. И ничего… Никого вид ее не отпугивал… всегда покупателей много – приветливостью, добрым отношением брала …

Дружба с Ниной открыла для Кати другую сторону жизни. Раньше, до того…она видела жизнь через розовые очки, видела только «правильную жизнь», счастливую и благополучную. Потом, после того…Потом она и не жила вовсе – «отбывала» жизнь, потому. что так надо… потому, что родители… Оказалось, что жить можно и не беззаботно, но и не нянча свою беду. Можно эту беду преодолеть, спрятать на дне души, если не получается выбросить совсем, и просто жить, радоваться тому, что живешь, радовать других… Жаль, что их пути разошлись: Катя уехала на стажировку, а когда вернулась Нины уже не было – вышла замуж и отбыла с мужем-погрничником в дальний горнизон. Изредка они перезваниваются, сообщают друг другу основные жизненные вехи…

Елена Александровна иногда задумывалась, подозревала неладное, но сама же и отметала эти подозрения – кто их поймет, молодых… раз говорит, что мода такая, значит, так и есть… Так было спокойнее. А Валерий Сергеевич и не задумывался. Обута, одета, учится – о чем думать?

Получив красный диплом, Катерина стажировалась в течение года в Германии, а потом ее рекомендовали в престижный банк Ллойд Моррис.

И здесь вполне налаженная жизнь дала осечку. Начальник отдела, в котором трудилась Пушкарева, неожиданно ушел на пенсию – здоровье подкачало. Увидев нового начальника, который еще принимал дела и должен был вступить в должность со следующего дня, Катя спешно подписала у старого начальника заявление об уходе. У нее был такой вид, что он не посмел задержать ее на положенные две недели.

Катеринино бегство было вызвано тем, что нового начальника звали Денис. И это не было совпадением…

Найти новую работу оказалось непросто. У нее не было рекомендаций, она не могла объяснить причину ухода с прежней должности, да и не берут на серьезную работу с улицы. Отчаявшись найти работу по специальности, по своим способностям, Катя решила пойти куда угодно, хоть секретаршей. Тут ей и подвернулось объявление, о собеседовании в компании Зималетто…

Урядов, принесший Жданову на просмотр дела претенденток, особо отметил резюме Пушкаревой: знание языков, стажировка в Германии, красный диплом экономического факультета…

Андрей подписал приказ о ее принятии, не глядя. Пошутил только:

– А ей самой секретарь не нужен?

Так началась их совместная работа.

========== Глава 6. ==========

Глава 6.

Так началась их совместная работа. Жданов и мечтать не мог о таком помощнике, потому что не видел и не предполагал, что такие работники бывают! Именно помощником была для него Катя, хотя вначале числилась она секретарем.

Уже через месяц все бумаги были в идеальном порядке: просмотрены, проанализированы, разложены по папочкам и готовы в любой момент предстать взору президента. Бывало, он только подумает, а она уже несет нужный документ.

– Кать, а как Вам это удается?

– Что именно, Андрей Павлович?

– Вы как будто раньше меня знаете, что мне понадобится.

– В этом нет ничего необычного. Я же составляю Вам расписание на день. Копия находится у меня на столе. Естественно, если в 12 часов у Вас совещание по итогам продаж, то в 11 часов Вам понадобится отчет по продажам, чтобы успеть просмотреть его…

– Да… всего то… А я думал, Вы умеете читать мои мысли…

Катерина опустила глаза и подумала: « Лишь бы ты не сумел это сделать».

В присутствии Жданова ее охватывало непонятное волнение, особенно, если он случайно прикасался к ней: подавал руку при выходе из машины (на все переговоры, на подписание контрактов он брал ее с собой – мало ли какие вопросы возникнут, а кто ответит без Кати?), приобнимал за плечи, пропуская в дверь впереди себя…

В такие моменты по ее телу разливалось тепло, а душа блаженствовала. Она как-то не обращала внимания на его внешность, хотя признавала неоспоримую красоту лица и стройность спортивной фигуры. Больше всего ей нравились его руки: одновременно мягкие и жесткие, теплые и отдающие ледяным холодом…

Жесткие и холодные они были для других – когда ругался с Милко, когда осаждал не в меру заискивающего Урядова, и даже… она боялась произнести это вслух … даже с Кирой, когда та демонстрировала ИХ любовь, его губы привычно улыбались, а глаза были холодные, и руки, отстраняющие невесту на пристойное расстояние, казались жесткими.

А с ней… Даже когда он злился на нее, даже когда кричал, в глазах не было ожесточения… А потом он приходил в каморку, брал ее за руку и извинялся за свою несдержанность… а руки были мягкие и теплые… И она готова была выслушать еще тысячу обвинений, чтобы почувствовать потом тепло его рук…

– Что это означает? – спрашивала она себя не раз, – Разве это может быть любовь?

Привыкшая все анализировать, Катя и чувства свои подвергала анализу, сравнивала… Хотя сравнивать было почти что не с чем – ее любовный опыт был слишком мал и к тому же негативен. И все же… С Денисом она ждала встреч, прогулок, поцелуев, а с Андреем (так она называла его про себя) ей этого не нужно. Главное, чтобы он был рядом. Рядом с ним ей спокойно. Его присутствия за тонкой перегородкой ей достаточно, но… но и необходимо… Как она испугалась, когда ей собирались выделить отдельный кабинет… это все Юлиана… условия в каморке ей не понравились… Жданов распорядился подготовить кабинет, а когда она отказалась, он кажется тоже был рад этому. Или ей показалось?

А еще трудности в компании… Ей не удалось удержать его от авантюрной затеи с дешевыми тканями, и теперь компания на грани банкротства. Она готова сделать для него все: все, что захочет, все, что попросит, но долги компании…

Катя усмехнулась своим мыслям.

– Готова на все, говоришь? А идти в банк, где раньше работала , отказалась. А это была их последняя надежда. Не могла она… Никак не могла… там же Денис…

Но бог все-таки есть: уехал Денис в командировку, и Вячеслав Семенович вернулся после болезни. И она пошла, и добилась кредита, и спасла компанию от неминуемого разорения.

Как он радовался! Обнял ее, закружил…а она…Она была в полуобморочном состоянии, боялась прикоснуться к нему… не поднимала рук, и они висели как плети, а ей казалось, что она обнимает его за шею – так, как ей хотелось…Но она не позволяла себе: он начальник, он может вести себя так, как считает возможным, а она не должна… Она его подчиненная…

*

– Ну что, Андрюха, жизнь – то налаживается! Еще пару таких кредитов, и компания выкарабкается. Молодец! Дай пожму твою «лапу», – с этими словами в кабинет ворвался Малиновский.

– Это все Катя… – смущенно ответил Жданов, – без нее никакой кредит мы бы не получили.

– Серьезно? Она их что, личным обаянием взяла?

– Не ерничай! Деловыми качествами она их убедила. Катя работала там раньше. Они до сих пор жалеют, что она ушла. За прежние ее заслуги согласились дать нам кредит. Вот так вот! Не шути в другой раз…