Текст книги "Любовница (СИ)"

Автор книги: Людмила Кантемирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Наконец он поднял голову, откинулся на спинку дивана.

– Все ужасно, Кать…Я не смог…не смог прикоснуться к ней…Как мы будем жить?

Катя ожидала чего угодно, но такое…Теперь понятно, почему Кира так испугалась за него – мужчины тяжело переживают такое фиаско…Что сказать ему? Как успокоить?

– А что Кира?

– Кричала…Что это расплата за мои грехи…за похождения…Может она права? Сколько сердец я разбил…Не все же были такие, как Изотова и Ларина. Кто-то же и любил меня…Перед ними я виноват…И перед тобой я виноват…очень…

– Андрей, не казни себя. Ты же никого не заставлял силой. И передо мной ты ни в чем не виноват…так сложилось…

– Перед тобой виноват, я знаю…я…

Она поняла, что он имеет в виду «инструкцию», но не хотела сейчас говорить об этом.

– Не будем об этом…Если ты и был в чем виноват, то я давно простила…

Ты успокойся. Все будет хорошо. Все наладится. Кира тебе не чужая…

– Хуже, чем чужая. Ты не знаешь. Она же не любит меня…как человека, а только…а теперь…теперь я ей не нужен, но все равно не отпустит…Будет изображать счастливую семью: у нее же должно быть все самое лучшее, самое престижное: квартира, машина, работа, муж…

– А как же ты? Как ты будешь жить?

– Со мной все кончено…я оказался слабым…такой я никому не нужен…и жить ни к чему…

– Андрей, не говори так! Ты сильный! Ты справишься! Ты нужен,…мне

нужен!

С этими словами она встала перед ним на колени, стала гладить его лицо, волосы, поднесла к своему лицу его руки и стала целовать каждый палец…

Он поднял ее, посадил на колени и стал целовать сам. Все жарче…Все крепче…Понес ее в спальню. Положил на кровать и сам рухнул рядом…

Любил ее страстно и горячо. Торопливо…боясь…страшась…желая…

Она ничему не противилась, понимая его состояние: утвердиться, доказать…

А потом любил нежно и ласково, неторопливо, сдерживая себя, чтобы продлить удовольствие, насладиться и доставить наслаждение ей…

Уже проваливаясь в успокоительный сон, вдруг вздрагивал, открывал глаза и, убедившись, что она рядом, снова засыпал, прошептав перед этим: «не уходи»…

А она не сомкнула глаз. Думала. Взвешивала все за и против. Спорила сама с собой. И спрашивала совета… тоже у себя, потому что больше не у кого было спросить.

Когда в окнах забрезжил рассвет, она была готова к новой жизни.

– Андрей, проснись! Утро уже!.. Скоро Роман приедет, а мне поговорить с тобой нужно. Андрей! Ну, просыпайся…

– Что, Кать? Пора вставать?

– Поговорить надо…

– Все, я проснулся…Кать…оказывается…Каатькааа! – и закружил ее по комнате,– Каатяя…

– Да успокойся…Здоров ты…Всю ночь «болел»…Ты меня слушать будешь?

– Буду! Всегда буду слушать только тебя! – и уже серьезно, – говори, я слушаю.

– Я всю ночь…ну, остаток ночи, думала и приняла решение: я буду с тобой. Один ты не выдержишь. А вместе…

И отвечая на его недоуменный взгляд, сказала более решительно, давая понять, что не потерпит возражения (потому, что сама сомневалась и нуждалась в подтверждении своей правоты).

– Ты будешь приходить ко мне, когда захочешь.

– Кать, ты же знаешь, я …

– Знаю, знаю…Когда сможешь. Отдохнешь, наберешься сил…

– Ты хочешь сказать, что ты…

– Да, я буду твоей… любовницей! – она все же запнулась за это слово: так ненавистно оно ей было когда-то.

– А как же дом…семья…дети…

– Там, где мы будем вместе, там будет наш дом, там мы будем семьей…Ночь или пару часов – как получится. Маленькие кусочки счастья ведь лучше, чем совсем ничего?– вопросительно посмотрела на него и продолжила, – Мы будем собирать наши счастливые минуты, беречь их, и когда-нибудь их наберется целая жизнь.

– Кать, ты приносишь себя в жертву…Неизвестно на сколько…лет. Не дней, Кать, лет! Подумай…

– Ты тоже приносишь себя в жертву…Вместе нам будет легче …Или ты не хочешь?.. Я не нужна тебе?..

– Что ты говоришь,…да я…с тобой…Кать…Я люблю тебя!

– И я тебя люблю, родной мой. А время…все может измениться в один миг .Помнишь тот вечер, после Показа…Как мы были счастливы, что вновь вместе, а уже утром…Светлая полоса жизни сменилась черной…Может и черная сменится так же неожиданно…в любой момент…

Закончив «лирическую часть» разговора, перешли к обсуждению конкретных деталей их будущей совместной (урывками!) жизни.

– Вот только где мы, Андрюш, встречаться будем? У тебя нельзя – Кира может заметить…вещи не так лежат…или забудем что. У меня – родители…Если мне снять квартиру, жить одной, они не поймут.

– Катюш, ты ни о чем не беспокойся. Я все улажу. Это не главное. Это мелочи. Главное – мы не расстаемся!

Они могли еще долго строить планы, но позвонил Малиновский. Он уже ждал их у подъезда.

========== Глава 7.Новая жизнь. ==========

Глава 7. Новая жизнь

Возвращение к Кире, а по идее домой – это ведь теперь его дом, прошло на удивление тихо и мирно. Она не кричала, не устроила истерику по поводу его пребывания неизвестно где (Малиновскому она не очень верила. Хотя он разговаривал по мобильнику Андрея…). Делала вид, что все нормально. И даже то, что он не заходил в спальню, а ночевал на диване в кабинете, воспринимала вполне адекватно. Положение усложнялось (или облегчалось?) тем, что свадебное путешествие пришлось отложить: там, куда были куплены путевки, произошло стихийное бедствие, а поездку в другое место нужно было организовывать заново, и они решили отложить ее на потом, и, пробыв для приличия пару дней дома, вышли на работу.

Через неделю Кира заговорила о посещении врача. Андрей был готов к этому, и только молил бога, чтобы врач оказался не старый, а из современных – с ними он знал, как разговаривать.

Врач был в возрасте, но понятливый. Сразу заметил жест Жданова, как бы нечаянно коснувшегося рукой внутреннего кармана пиджака, и предложил поговорить с супругами отдельно, а начать естественно с мужа.

Едва за Кирой закрылась дверь, Андрей положил перед доктором довольно внушительный конверт. Взглянув мимоходом на его содержимое, доктор приподнял бровь и спросил:

– Позвольте узнать, какой диагноз я должен озвучить за столь серьезную сумму?

– Столь же серьезный! Лучше всего, если Вы скажете, что изменения необратимы…

– Позвольте, но я врач, я должен лечить, а не выносить приговор…

Жданов достал еще некоторую сумму. Уже без конверта.

– Тогда порекомендуйте воздержание на время лечения…года будет достаточно? – он вопросительно посмотрел на врача. Тот спокойно убрал деньги в ящик стола.

– Я думаю этой суммы вполне хватит на год…А там посмотрим…Как пойдут дела…у Вас…

– Мне видимо придется РЕГУЛЯРНО (он подчеркнул это слово) посещать Вас?..

– Разумеется! В любое необходимое для Вас время, – понимающе усмехнулся «понимающий» доктор.

&

Согласие Катерины быть с ним окрылило Жданова, вселило в него жажду деятельности. Жизнь вновь приобрела смысл, и он с энтузиазмом взялся за осуществление их с Катей жизненных планов.

Сама Катя по причине «отпуска» отбыла с родителями погостить к родственникам, но это его даже радовало: к ее возвращению он готовил сюрприз, который показал бы ей серьезность его намерений.

Первым делом Жданов навестил Юлиану. Обсудив рабочие моменты пиара новой коллекции, ненароком коснулся вопроса трудоустройства Катерины. Виноградова сразу

почувствовала его заинтересованность, обещала помочь, но…чуть позже…финансовые трудности…

Жданов тоже понял все без слов, и пообещал оценить рекламу дороже, чем обычно, дабы осталось и на зарплату Пушкаревой. Оба понимали, что Кате об этом знать необязательно.

Параллельно встречался и созванивался с риэлторами, занимающимися поиском подходящей квартиры. Она должна находиться по замыслу Андрея в районе его прежней квартиры: если кто заметит его машину, можно всегда сослаться на то, что заезжал в свою прежнюю обитель.

Когда квартира нашлась( обычная «двушка» в неприметном доме, но в тихом районе), он с не меньшим воодушевлением начал ее обустройство.

Кто бы мог подумать, что этот гуляка, баловень судьбы, «золотой мальчик» с таким увлечением будет строить свой «домашний очаг», причем не для жены, а для любовницы. Это тем более удивительно, что, прожив четыре года с Кирой, он не сделал для их дома ни одной покупки, и, образно говоря, даже стул не переставил по своей инициативе. И сейчас, когда брак зарегистрирован, бытом занималась только Кира, его отношение к семье не изменилось. А тут такое рвение…Очень хотелось все делать вдвоем с Катей: ходить по магазинам, выбирать мебель, посуду и другие мелочи, но это было не реально – их могли увидеть, а сама Катя заниматься покупками не хотела, да и не могла – она не привыкла тратить чужие деньги, а своих у нее не было.

Он все успел! В день выхода Катерины на работу, курьер привез Виноградовой спец.пакет «для Кати». В нем она (Катя) нашла ключи и записку с адресом и просьбой прийти на встречу.

Вопрос организации встреч они обговорили еще до Катиного отъезда. Для Катиных родителей она будет ездить в командировки в филиал агентства. Недалеко, в Подмосковье. На один день, но… часто. Такая работа!

А Жданов…Жданову как всегда поможет Малиновский. Его пришлось посвятить в некоторые подробности их с Катей отношений – иначе Андрею не справиться. Да и Романа так просто не проведешь, и лучше, если он будет кое-что знать от самого Жданова, чем навыдумывает сам. Да еще и поделится с кем-нибудь своими домыслами.

Малиновский с ходу выдал идею: будем играть по ночам пару раз в неделю в преферанс. А что? Хватит по моделькам бегать, мы уже зрелые мужи. И увлечения у нас соответствующие…

– Вот бы еще модулятор голоса прикупить,– закатывал он мечтательно глаза,– я бы твоим голосом с Кирой объяснялся…

&

Вот он и настал. День их первой встречи. Не стихийной встречи влюбленных, а заранее подготовленной встречи любовников. Как она пройдет? Какой отпечаток наложит на нее их новый статус? Эти невысказанные вопросы волновали обоих.

Катя нервничала с самого утра, как только получила пакет. Для проницательной Юлианы это не осталось незамеченным, и вскоре после обеда она ее отпустила: для первого дня работы вполне достаточно, тем более нет ничего срочного.

Катя позвонила домой, предупредила, что уезжает знакомиться с филиалом агентства и вернется завтра.

Все шло по плану, она радовалась предстоящей встрече. Но, разыскав нужный дом, вдруг испугалась: вдруг встретит кого знакомого? Или дверь не сможет открыть? Или соседи ее увидят – как с ними вести себя? Не решаясь войти в подъезд, села на лавочку на детской площадке и решила подождать Андрея. Она просидела довольно долго, наблюдая за

играющими в песочнице детьми и молодыми мамами, гуляющими тут же с коляскам. Было хорошо сидеть, греться на вечернем солнышке и ни о чем не думать. Пока не подошло время ужина. Проголодавшись сама, подумала, что и Андрей приедет голодный, а она не позаботилась о еде, не зашла ни в один из попадавшихся на пути магазинов. Один из них вроде бы совсем недалеко, и она почти бегом отправилась туда. Назад возвращалась с полными пакетами продуктов, которые брала без разбора, так как оказывается, совсем не знала пристрастий Жданова. Заодно купила упаковку разовой посуды: надо же в чем-то разогреть полуфабрикаты! В том, что в квартире есть микроволновка, она почему-то не сомневалась. Мысли о приготовлении ужина вытеснили прежние страхи, и она смело вошла в подъезд.

Едва переступив порог квартиры, приятно удивилась, увидев стоящие на виду тапочки: розовые, с пушистыми помпонами, они как будто ждали ее, дожидались момента, когда почувствуют тепло ее ног , и сами согреют их.

Комок подступил к горлу: он так заботится о ней, а она…даже ужин не приготовила…Что значит нет у нее привычки заниматься хозяйством, всегда этим занималась мама, а ведь не маленькая уже, вполне взрослая женщина.

Бросила пакеты тут же в прихожей, переобулась в тапочки и пошла осматривать квартиру. Справа от входа-дверь в большую комнату. Возможно, большой она кажется из-за того, что в ней почти нет мебели: угловой диван, телевизор на всю стену и журнальный столик. На полу шелковистый ковер в тон стенам, а занавесей на окне нет – наверное, это предстоит сделать ей. Дальше по ходу коридор разветвляется: справа-кухня, а слева – маленькая комната: спальня. В ней только кровать и шкаф-купе для белья и одежды. На пустых еще полках упаковки постельного белья и полотенец. Окно тоже без штор, и кровать без покрывала, но на ней две пижамы: мужская и женская, а на ручке шкафа висит яркий халатик – для нее! В гостиной пробили часы – она их сразу не заметила. Глянув на свои ручные ужаснулась: сколько времени прошло, вот-вот Андрей появится, а у нее ничего не готово…

Кухня блистала никелем: множество механизмов, предназначенных для облегчения труда хозяйки, плита, раковина, холодильник тоже не белые, как у родителей, а под металл. Машинально открыла дверцу холодильника: все полки забиты продуктами, а она переживала. Все было, кроме…посуды. Хорошо, что она догадалась купить одноразовую…

В последний момент, когда ужин был благополучно приготовлен, заметила под столом две коробки. Любопытство взяло верх и она открыла их – а вот и посуда…В одной – для микроволновки, в другой – столово-чайный сервиз. Наверное, не успел распаковать…Или не уверен был, что ей понравится…чтобы можно было обменять…

Не стала гадать, распаковала, сменила сервировку стола. Посмеялась над собой: она-то, одноразовую купила…

Пора бы уже и Андрею быть…Только успела подумать, как раздался звонок и заскрежетал в замке ключ. В следующий момент он стоял перед ней с букетом цветов, а она – держа его тапочки…

&

Пока Катя преодолевала глупые страхи, а потом осваивалась в квартире, Жданова преследовали проблемы гораздо серьезнее.

Начать с того, что Малиновский, забыв о «расписании», собрался на свидание в клуб. Но это еще полбеды – перезвонил, передоговорился на встречу у себя дома. Он же должен быть дома, у них же с Андреем «преферанс»!

А вот приезд Воропаева поставил встречу с Катей под угрозу: Кира могла пригласить брата домой, и тогда пришлось бы отменять «карточную игру».

– Как поживает молодая семья? Счастливы? – спросил Александр, с усмешкой глядя на Андрея.

– Тебе лучше знать. Кира, наверное, докладывает тебе,…жалуется…

– Докладывает, но, как ни странно, не жалуется. Вполне довольна и счастлива. Я даже не ожидал…

– Тогда чем вызван твой визит, позволь узнать?

– Да ничем…просто зашел…проведать. Мы же теперь родственники…

– Никогда не поверю, что ты зашел без дела. Давай, говори, у меня времени мало.

– И куда это мы торопимся? С Кирой?

– Нет, не с Кирой. Но она в курсе, не беспокойся. Говори, в чем дело…

– Ну, хорошо, давай по делу. У тебя финансового директора до сих пор нет? И Пушкарева – помощница уволилась?

При упоминании о Кате, в груди похолодело: вдруг что пронюхал? Весь дальнейший разговор Жданов воспринимал только с этой точки зрения.

– Так вот мое дело: возьми на это место снова Ветрова. Он специалист хороший, а раз нет Пушкаревой, не будет и конфликта. Что скажешь?

В другое время, Андрей не стал бы торопиться, сто раз подумал, посоветовался с отцом, с Катей, с Кирой или Малиновским, но в данный момент сделать этого не мог. И отказывать Александру было опасно: озлобится. Начнет копать под него…Может и слежку установить – его этические моменты не волнуют…надо усыпить его бдительность…задобрить…А с Ветровым как-нибудь справимся…Сейчас тайн никаких в компании нет…кроме их с Катей отношений…но это Ветрова не касается. И вообще, лучше знать, кто возле тебя «подсадная утка»…Не возьму Ветрова, Сашка «завербует» другого…

– Ладно, пусть оформляется, я скажу Урядову…

Воропаев не ожидал такой легкой победы и растерялся: он готовился доказывать, убеждать, выставлять условия, а все решилось без борьбы. И это как-то настораживало…Но цель достигнута, а это главное!

Часом позже в ресторане «Лиссабон» состоялась встреча участников «второго фронта»: Воропаева, Ветрова и …Киры.

– Ну, что, друзья-товарищи. Я свое дело сделал: с завтрашнего дня ты, Ветров, опять работаешь в Зималетто. Твоя задача только одна: перевести акции Киры Юрьевны на мое имя. Тайно! Чтобы ни одна душа не узнала! До поры до времени…И больше никаких сомнительных операций! Никакой самодеятельности – это мы уже проходили.…Ты должен быть чист как стеклышко!

– Все понял, Александр Юрьевич…Сделаю…В лучшем виде…

– А ты что нос повесила, сестренка?

– Ты оставляешь меня ни с чем…Саша…

– Кирочка, деточка! Ты теперь богатая дама – жена президента!

– Саш…он не любит меня…я …

– Даже не заикайся! Ради тебя я пожертвовал президентством, о котором всегда мечтал! Я преподнес тебе Андрюшу на блюдечке, так что изволь радоваться. И не думай о разводе! Ты ничего не получишь – его акции приобретены до брака и принадлежат только ему. Я тебе тоже ничего не отдам. Так что изображай счастливую жену, если не в состоянии быть ею.

Впрочем, если мне удастся выгодно вложить твои акции, прибылью я поделюсь. Но не более…

&

Он стоял перед ней с букетом, а она держала его тапочки…

Цветы мешали обнять ее, …а тапочки мешали взять у него букет…

Они так и стояли…

– Ну, здравствуй, Кать…

– Здравствуй, Андрей…

Момент был упущен…

Наконец она догадалась поставить к его ногам тапки. Взяла цветы и пошла на кухню, искать если не вазу, то хотя бы подходящую банку, и уже оттуда позвала его к столу.

За столом чувствовали себя напряженно, разговор не получался: так, отдельные фразы…

– Все очень вкусно…Спасибо, Катюш…

– А ты хорошо все обустоил…только занавесей нет…

– Я хотел, чтобы ты на свой вкус купила…

– Я куплю…после зарплаты…

– Ты не поняла…Кать, у вас дома деньги где лежат?

– В вазочке…на полке…в шкафу…

Он быстро встал, сходил в прихожую, где оставил пиджак и вернулся с пачкой денег. Положил их на полку в шкафу.

– Вот и у нас они будут лежать в шкафу. Бери и трать…сколько нужно…

– Ты и так все купил. Я тоже должна…я хочу…

– Кать, ну о чем мы говорим? Скажи лучше, тебе понравилось наше гнездышко?

– Очень!

– А что больше всего?

– Тапочки…

– ?

– Они меня дожидались…

– Я тоже ждал…очень…Пойдем, что мы на кухне…

В спальне свет не включали – окна не занавешены. Она хотела пойти в ванную переодеться, но он не пустил.

– Кать…что мы так…как чужие…Я когда шел сюда, думал, что только дверь закрою, и обниму тебя…и буду целовать…целовать…

– А ты закрыл дверь?

– Закрыл, конечно, почему ты спрашиваешь?

– Так…целуй…что же ты…не надетая пижама упала к ее ногам…руки обвили его шею…

Он нежно прикоснулся к ее губам…вспомнил их вкус…и уже не мог оторваться…

И все было, как прежде…в ту первую волшебную ночь…когда он узнал, какая она сказочная фея…когда она поняла как сказочно быть с любимым…

Засыпая на его груди, подумала: «Не проспать бы…, -а вымолвила совсем другие слова, – Андрюшенька…люблю…». И почувствовала, как крепче сжались его руки, обнимающие ее. И услышала: «Любимая…навсегда…».

========== Глава 8. Продолжение жизни. ==========

Глава 8. Продолжение жизни.

Павел

В конце концов, жизнь как-то наладилась, «устоялась», приобрела пусть шаткую, но стабильность.

Павел и Маргарита постоянно находились в Лондоне, сына видели нечасто и урывками, в его проблемы не вникали: так было спокойнее. Не жалуется, внешне здоров, с Кирой

разговаривает спокойно. Детей нет…но…это их дело. А что еще можно было увидеть и тем более понять в их короткие наезды в Москву, всегда по делам, всегда в спешке и суете…

Павел в глубине души знал, что все хорошо быть не могло: не мог Андрей так резко изменить свое отношение к Кире после свадьбы. После вынужденной свадьбы. Он-то, в отличие от других это знал. Знал, но не хотел знать, и старался запрятать подальше это знание. Обманывал себя. Успокаивал. Старался поверить в то, что Андрей жизнью доволен…Все-таки три года прошло…За это время все могло измениться. Как говорят: «стерпится-слюбится»…

Ради себя старался, ради своего спокойствия, ради возможности жить по раз и навсегда заведенному порядку: в достатке, в уважении друзей и партнеров по бизнесу, в обожании сотрудников компании, в ореоле человека справедливого, честного, и…всегда правого…в общем…полубога, имеющего право вершить суд и решать чужие судьбы…Так было удобно жить. Комфортно. Ну а сын…он сам пошел на эту жертву…Его никто не заставлял…Мог отказаться…

Кира

В конце концов, жизнь как-то наладилась, «устоялась», приобрела пусть шаткую, но стабильность.

О близости с Андреем она больше не помышляла: поняла со временем, что он не болен, а просто не любит ее, и даже хуже – испытывает к ней отвращение. После такого открытия жить стало даже легче. Она не ждала от него того, что он не мог ей дать, а он, поняв это, перестал бояться общения с ней. Теперь они жили как хорошие соседи. У них было две спальни и один общий стол на кухне, за которым они мирно беседовали , чаевничая по вечерам: обсуждали дела в компании, «перетирали» новости про общих знакомых, и только самих себя не касались. Не так уж и плохо, если учесть, что многие супружеские пары и таких разговоров не ведут, а обходятся исполнением супружеского долга раз в…ну, это у кого как…

Кира знала почти наверняка, что у Андрея есть другая женщина: В преферанс, сауну и другие ночные увеселения взрослых мужчин она не верила, но не прикладывала усилий, чтобы уличить его: зачем? Что это изменит? Можно назвать вещи своими именами, а что делать с этим потом? Разводиться? Он с радостью это сделает. А что делать ей? Жить на зарплату и завести любовника? На зарплату она жить не умеет, а с любовниками…это мы проходили…Ничего хорошего…До сих пор приходится лечиться…оперировалась в прошлом году. Наверное, это было лучшее время в их с Андреем жизни. Он так беспокоился о ней…А она расслабилась и сделала глупость: рассказала ему о Романе, о ребенке, которому она не дала жизнь…Дура! Боялась умереть не покаявшись! Он был поражен…Не мог поверить…Долгое время не смотрел ей в глаза…А потом…потом их отношения перестали быть отношениями мужчины и женщины. Нет, супружеских отношений не получилось с самого начала, но, тем не менее, она вела себя как женщина: отвергнутая, нелюбимая, но женщина. И он был мужчиной, вынужденным по каким-то причинам(интересно, что удерживает его от развода? Чем Сашка привязал его к ней? Она все чаще задумывалась об этом, не раз спрашивала брата, но он молчал) находиться рядом с нелюбимой и ненужной ему женщиной. Все это делало их жизнь почти невыносимой. А теперь они просто соседи. Друзья. Попутчики. И стало гораздо легче обоим. У него своя жизнь, у нее – своя. Только среда обитания общая. Ну, и на людях приходится изображать счастливую семейную пару…

Но это не трудно…К этому давно привыкли…Работа обязывает…

Роман

У Жданова жизнь хоть как-то наладилась. Может и нелегко ему, но есть у него любимая и любящая женщина, есть работа, родители, которых он любит и ради которых пошел на такое. Даже Кира, нелюбимая, навязанная ему обстоятельствами, но с именем которой связаны приятные воспоминания юности, она тоже принадлежит ему. А главное, у него есть надежда на будущее. Когда-то все разрешится. И они будут открыто счастливы

А что есть у него? Отец, которого он не знал? Мать, жившая всегда своей пьяной, разгульной жизнью, в которой не было места для него? Не знавший в детстве любви и ласки, он и сам теперь не способен по-настоящему любить.

Все эти модельки, «одноразовые зажигалки»…разве он любит их? Так, самоутверждение…удовлетворение сиюминутных желаний…

Работа…Он многого достиг: выучился, выбился из нищеты…Сам достиг! Нет, врать себе не стоит. Не совсем сам…Если бы не встретил в институте Жданова, не подружился с ним, еще неизвестно, чего бы достиг. Андрей помог. И учиться помогал: он же престижную гимназию закончил, с углубленным изучением…а у него…обычная…провинциальная школа. Хотя и с медалью законченная…Не только в учебе помогал. У студентов жизнь голодная, если без домашней поддержки. У Андрюхи и дневал и ночевал…и кормился…И с работой он помог – уговорил отца…Так что ему по гроб жизни обязан…

А он что сделал? Чем отплатил ему? С невестой его переспал…Пусть не любимой к тому времени, но невестой…Прощенья этому нет. Как он смотрел на меня, когда Кира ему рассказала…Дружба наша не закончилась, но былой теплоты уже нет. Теперь он не допустит меня в свое сердце, да и в дом тоже. Остережется. Вдруг посягну на любовь всей его жизни, на святая святых – Катеньку. А мне без его дружбы совсем худо: без нее у меня совсем ничего нет.

Кира…И ее обидел. Не обидел, а здоровья лишил. Может это совпадение, может и без этого случая она бы заболела (не святая ведь, он-то знает), но тот случай был «последней каплей» «тринадцатой лепешкой»…

А как радовался, когда она пригласила…как счастлив был, что с ним она…что стонет от наслаждения…

Кира ему всегда нравилась. Он мечтал о ней…Он бы для нее сделал все, что угодно, но ей он был не нужен. Ей был нужен только Андрей. И он терпел, не показывал виду ни ей, ни Андрею. Еще и помогал Жданову обманывать ее. И до свадьбы, и после…с Катей… А что делать – дружба…мужская солидарность…

Почему она не сказала о ребенке? Тогда бы все сложилось иначе. Он бы уговорил…убедил ее… Они были бы счастливой семьей! Он же не такой, каким изображает себя…И ребенка своего он бы любил…очень бы любил. Отдал бы ему и свою любовь, и ту, что самому не додали…Эх, Кира, Кира…

А может быть, еще можно все изменить? Пусть без детей…Он бы…А она?..

Александр

Три года…Прошло три года. Пора подводить итоги. Чего же он добился?

Он не президент…Кира не счастлива…Деньги…Их тоже нет…

Будь проклят тот день, когда он зашел с Ветровым в это Казино…

А заклятый враг и соперник – Андрюша Жданов, по-прежнему «на коне», живет и здравствует! Он уважаемый президент, он любимый сын, он…не знаю, любимый ли, но муж, он закадычный друг, он наверняка кем-то любимый мужчина…

У него, Александра Воропаева, ничего этого нет…

После гибели родителей был человек, который видел в нем сына – Павел, но он собственноручно разрушил эти отношения. Друзья…Андрей и был ему другом – росли вместе, учились…Пока не одолела его гордыня, пока не стал он завидовать Жданову, не захотел стать успешнее, богаче, счастливее. Честным путем это не удалось, и тогда он стал ему просто вредить. Уже не для того, чтобы самому возвыситься, а чтобы унизить его, растоптать, уничтожить, сделать несчастным.

Что в результате? Он сам стал ничтожеством: опустился до шантажа…обокрал сестру…Постой…Ответь себе честно: для чего ты ей Андрюшу «преподнес»? Чтобы счастлива была? Но ты же знал, что не любит он ее…Значит, для того, чтобы акции ее забрать? Выходит так…А слова о любви к сестре, о ее счастье – это все прикрытие? Нет! Киру я люблю…и любую игрушку ей готов подарить, чтобы счастлива была…хоть и самого Жданова…А деньги…акции…это привычка…привычка во всем искать выгоду. Сознайся себе: эта привычка вытравила, свела на нет все то, чем ты жил раньше. Ты встречаешься не с друзьями, а с нужными людьми, ты ходишь в клубы и на презентации не для того, чтобы развлечься или посмотреть что-то новое, а для завязывания новых деловых контактов.

Вся жизнь подчинена его величеству бизнесу, искусству делать деньги.

А в результате: вместо уютного дома – отели, вместо друзей – партнеры, вместо любящей жены – продажные женщины, такие как Клочкова…

Хотя зря он так о Виктории…Зря унижал ее…И груб был зря…деньги она, конечно , брала…Но как любила! И красивая очень. Самая красивая в Зималетто. Кира тоже красивая, но…блеклая…плоская…как модель, а Виктория яркая: ноги…талия…грудь…грива смоляных волос…мягкие губы…Они бы хорошо смотрелись вместе! Глупа конечно, но с другой стороны: зачем ей ум, при ее внешности? Она же сидит в каморке. Как бывало Пушкарева, и отчеты не пишет, как Катерина писала. Интересно, где она теперь? Она между прочим тоже ничего была…угадывалась фигурка под балахонистой одеждой…и глаза…если очки снять…Зря упустил возможность. Через нее можно было компанию прибрать к рукам…Теперь уж поздно…ушла. И как это Андрюша ее не разглядел? Он же опытный сердцеед? Проглядееел! Как и я. В этом раунде у нас счет ноль:ноль…

На чем я остановился? Да…вместо дома…вместо жены…Вместо себя самого…Что же вместо меня, как человека? Вместо меня – думающая машина. Хорошо отлаженная машина, способная делать деньги. Деньги ради денег…Круг замкнулся…

Но Андрей живет так же.…Он тоже работает ради прибыли, ради денег.

В том и разница: он работает! Не сидит как ты в министерском кресле, куда тебя посадил покойный отец, а сам добивается того, чтобы компания работала прибыльно. Ошибается, делает неверные шаги, но тащит на себе этот груз. Ты вкладываешь деньги в выгодные проекты и получаешь прибыль только для себя, а он несет ответственность за благосостояние всех людей, работающих в компании. Этим он и превзошел тебя…Он первый…

И все равно я буду первым! Я добьюсь…Буду работать как проклятый. Верну деньги Кире…Хотя зачем они ей? На тряпки? А я вложу в дело…

========== Глава 9. Непонимание ==========

Глава 9. Непонимание

Катя

«Что же я наделала? Как я скажу ему? Почему я решила за него и за себя?» – такие невеселые мысли одолевали Катю уже не первый день.

За три года ее жизнь с Андреем приобрела какую-то закономерность, размеренность. Установились определенные правила, которым они следовали, и нарушать их не имело смысла: это только затруднило бы их отношения. А она нарушила…

Первое и основное правило: доверие.

На первый взгляд, только Катя могла сомневаться в Андрее: он обаятельный, влюбчивый, работает в окружении красивых и …свободных от предрассудков женщин.

А получилось наоборот. Работа у Виноградовой изменила Катю. Она больше не сидела в «коморке» среди папок с отчетами. Ей приходилось много общаться с людьми, и она многим нравилась и не только как прекрасный специалист и отзывчивый человек, но и просто как женщина. Андрей жутко ревновал, когда видел ее на приемах в окружении других мужчин.

На ее оправдания, что это деловые партнеры, у него всегда был один ответ: «От того, что они деловые партнеры, они не перестают быть мужчинами».

Второе правило: свобода. Не в том смысле, что они могли считать себя не связанными обязательствами, а в смысле быть самим собой. У каждого из них были какие-то свои представления о том, каким должен быть спутник жизни, но с течением времени выяснилось, что и он, и она не полностью соответствуют этим представлениям.

Андрей, с виду такой «гламурный плейбой» тяготел к домашнему теплу и уюту, жене-хозяйке , вечерним чаепитиям с пирогами и вареньем. Он отождествлял Катю с Еленой Александровной. А она такой не была. Катя не любила заниматься хозяйством, и кулинария не была ее призванием. Работа, карьера – вот с чем связаны ее помыслы, вот в чем ее призвание. Увидев и поняв это, Жданов очень удивился, но принял как должное: она имеет право любить то, что любит…