Текст книги "Требуется любовник (СИ)"

Автор книги: Людмила Кальчевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Глава 2

РИТА

Утро выдалось замечательным. В открытое окно ветерок принес одуряющие запахи степных трав и негромкий плеск воды. Хотелось понежиться подольше, тем более, что сын пока спит, но упрямый солнечный луч своим метким попаданием мне в глаз заставил подняться. Хотя бы для того, чтобы задвинуть шторы. Но выглянув в окно, о шторах я забыла. Засмотрелась на озеро. В этот час оно было спокойным, и только шалун-лучик прыгал по легкой ряби на поверхности, высвечивая то один участок, то другой. Вода, обычно грязная и коричневая, сейчас была прозрачной и разноцветной. Она казалась то голубой, то насыщенно-бирюзовой и даже изумрудной. Не зря озеро называют Пестрым.

В такое утро логично думать только о хорошем, но воспоминание о вчерашнем инциденте незваным гостем прокралось в мысли и попыталось испортить мне настроение. Собрав волю в кулак, я послала его в пеший поход туда, не знаю куда и решила плюнуть на Вовкины слова и всё забыть. Спать уже не хотелось, а до завтрака еще было время, поэтому решила почитать. Открыла том моих любимых Стругацких и улетела вместе с его героями покорять космическое пространство. С ними я ползла по радиоактивным пескам Урановой Голконды, пыталась вырваться из странной аномальной зоны, где отсутствовала связь и хоронила товарищей, погибших в столкновении с неизвестным.

Из транса меня выдернул Андрюша, который уже встал, умылся и теперь требовал одежду. С сожалением отложила книгу и принялась за дела. Утро стало самым обычным.

Пока занималась с сыном, ударил первый гонг к завтраку. Вообще у нас в отеле утренний прием пищи своеобразный, рассчитан на людей расслабившихся. В восемь часов первый гонг, и кушать идут ранние пташки. Их бывает немного, ведь большинство в это время только просыпается. Через полчаса второй гонг. В это время завтракает основная масса постояльцев. И в девять часов гонг для самых ленивых. Мы всегда питались одними из первых. И еда наисвежайшая, и спокойно. А сегодня тем более мне не хотелось никого видеть: Вовку – противно, Романа – неприятно. Неприятно? Прислушалась к себе, и пока шли в столовую, не переставала ругаться. На себе и свои непонятные и не своевременные чувства. Потому что поняла: то, что я ощущаю к Роману, это не неприязнь, а банальная ревность. Только с чего бы мне его ревновать? Мы друг другу никто и вряд ли кем-то будем. По всему видать, Ксения его уже захомутала. Но вопреки голосу разума, внутри меня что-то екало при одном воспоминании о нем.

Столовая встретила нас с сыном аппетитными запахами и почти абсолютной пустотой. Лишь за одним столиком виднелась одинокая фигура. И это был наш столик. А за ним… Роман. Сердце ухнуло вниз, и я уже готова была повернуть назад, но Андрюша вырвал у меня руку и побежал вперед.

– Дядя Рома, – весело закричал он, – а я знал, что ты придешь. Ты теперь с нами будешь сидеть, да?

– Конечно. Я же вчера обещал, а обещания надо выполнять. Вот я и поменялся местами с Федором Степановичем.

Понятно. Федор Степанович – еще не старый мужик, вечный брюзга и пожиратель лекарств пригоршнями не нашел себе в нашем лице компании, вот и согласился пересесть за другой стол. Значит, Роман теперь будет сидеть рядом и мешать мне кушать? А что, когда нервничаю, я не могу есть. Кто-то наоборот, а у меня кусок в горло не лезет. Что ж, зато похудею, давно пора сбросить пару килограмм.

Молчание за столом затягивалось, я подняла голову и встретила внимательный взгляд мужчины.

– Рита, вы не против?

– Я же вам уже говорила, что не против.

Получилось немного раздраженно. Нет, ну а что он? Я ведь не попугай, и на этот вопрос уже отвечала. Причем, только вчера. Или это его пассия память ему отшибла?

Завтракали молча, но когда трапеза подходила к концу Роман пристально посмотрел на меня и сказал:

– Я сейчас уеду по делам, но к вечеру вернусь. Может, встретимся?

– Зачем? – не нашла ничего лучше спросить я. Наверняка смысл его слов не сразу дошел до моего мозга. А что вы хотели? Не блондинки тоже порой тупят.

– Надо поговорить.

– Поговорить? О чем? О ваших делах? Кстати, разве бывают серьезные дела на отдыхе?

– Ну, у меня не совсем отдых. Приходится совмещать его с работой.

– И что же это за работа такая, если не секрет? Вы часом не шпион?

– Нет. Я просто личный водитель бизнесмена, который приехал на разведку. Хочет купить здесь долю в бизнесе, вот и приходится встречаться с потенциальными продавцами. А отдых в свободное от встреч время.

– Да? И откуда вы?

– Из Новосибирска.

Не так уж и далеко, бизнес вполне может выгореть. Между тем, мужчина замолчал, но продолжал вопросительно смотреть на меня. Чего ему? Ах, да, он же ждет ответа. И я ответила. Может потом пожалею об этом, но я сказала «да».

После завтрака мы распрощались. Роман отправился на встречу с шефом, а мы на берег. Для купания было еще холодновато и я решила пройтись. Мы побродили по окрестностям, посидели на песке, а потом я вспомнила о вечерней встрече. Стала представлять какую сделаю прическу, какой будет макияж. Черт, а что же надеть? Имеющиеся платья были простыми и скромными, а мне хотелось, чтобы Роман не смог отвести от меня глаз. Решено, надо сходить в центр курортного поселка, где имелся магазин и небольшой базар. Рынок, по-нашему. Оставив сына у входа в отель, бегом поднялась к себе, взяла деньги, и мы пошли. Было еще не жарко, асфальтированная дорожка, вьющаяся между отелями, домами отдыха и пансионатами позволяла идти легко и быстро. Скоро цель была достигнута. Вот и центр. Базар только открывался, продавцы лениво развешивали или расставляли товар, уборщица-божий одуванчик неожиданно громким голосом кричала на них, чтобы не разбрасывали мусор где попало, какой-то мужик гнусавым голосом зазывал к себе, уверяя, что у него самые лучшие купальные шапочки. Я удивилась. Сто лет не видела никого в купальных шапочках. Неужели кто-то их еще покупает? Рынок жил своей жизнью, обещая экзотику, но часто не выполняя своих обещаний. Вот и сейчас я прошлась по рядам, но никакого подходящего наряда не увидела. Пришлось идти в магазин. Жаль, конечно, на базаре было бы дешевле.

В магазине в этот час оказалась только одна продавщица, которая сладко зевала и терла глаза. Она недовольно посмотрела на меня, когда я попросила показать, где у них находятся платья. Буркнула что-то неразборчиво и махнула рукой куда-то вправо. Не без сомнения пошли мы с Андрюшей в указанную сторону, но не ошиблись, и скоро наткнулись на вешалки с женской одеждой. Здесь я и нашла его. Платье, за которое не жаль отдать все. Из тяжелого струящегося шелка, оно словно жидкий огонь растекалось по фигуре, делая меня королевой. К тому же алый цвет очень шел к моим почти черным волосам и карим глазам. Даже краситься особо не нужно. Обвести губы, чуть оттенить глаза – вот и весь макияж. Кстати, моя губнушка к этому платью не подходит, надо купить более яркую.

Цена кусалась, но я махнула на это рукой и раскошелилась, очень уж хотелось поразить Романа. Покупку надо было «обмыть» и мы отправились к мороженщице. Взяли по баночке шоколадного лакомства и не торопясь отправились в свой отель.

На «пятаке» – так называли площадку между отелем и соседними пансионатами – возле доски с объявлениями толпился народ. Интересно, что там? Любопытство победило, и мы с сыном подошли. Поверх всех поблекших бумажек висело свеженькое объявление «Требуется любовник!» Это кто же у нас такой экстравагантный? Опустила глаза на адрес. Мой отель, мой номер…. Поняла не сразу. Так это что, мне требуется любовник? Несколько минут в ступоре смотрела на доску, словно сквозь вату слыша, как обсуждает объявление народ. Большинство не верило, считало розыгрышем, но часть отдыхающих приняла все за чистую монету. Вот они гневно клеймили меня такими словами, которых я раньше и не слышала. Мужики откровенно смеялись, договариваясь прийти по объявлению. «Арепьев!» – мелькнула мысль. И правда, он ведь обещал отомстить. Вот сволочь! В глазах побелело, слепо шагнула вперед и сорвала мерзкую бумажку. Потом методично порвала ее на тонкие полоски и бросила на землю. Не слыша вопросов и улюлюканья, повернула и пошла. Только у входа в отель остановилась и вспомнила о ребенке. Мысль «Где сын?» отрезвила. Стала оглядываться в его поисках, а он оказался рядом. Моя умничка, понял, что мама не в себе, вот и держался за руку сам, а я этого даже не чувствовала.

От облегчения, а может, из-за всплеска адреналина, задрожали конечности, и мне захотелось немедленно приземлиться. Еле доплелась до ближайшей скамьи, тяжело опустилась на нее и подозвала сына. Андрюша подбежал, залез на сидение и обнял меня. Его нежные ручки, и теплая щека, прижавшаяся к моему лицу, помогли окончательно прийти в себя.

В самом деле, и что я так отреагировала на это объявление? Надо было наоборот пошутить, или поиздеваться над теми, кто раззявил рот на чужое, а я расстроилась. Теперь мои недоброжелатели решат, что я слабая, что можно надо мной издеваться и дальше. А я слабая? Как-то не замечала. Все время приходится быть сильной, хотя мечтается о другом. Значит, надо постараться вести себя спокойно. Вот сегодня на обеде я это и продемонстрирую. Успокоившись, повела сына в номер, наступало время очередной борьбы с болячками.

В дверях встретился незнакомый мужчина, который с улыбкой мне кивнул. Я не придала этому значения и спокойно поднялась на второй этаж, где находилась моя комната. Еще издали увидела, что у дверей собрались соседи. Неужели и здесь подляна? Постаралась сделать невозмутимое лицо и пошла вперед, даже не замедлив шага.

– Мама, а что здесь делают эти люди?

– Эти люди? Ждут представления.

– Представ…. А, это когда артисты выступают! А что они будут делать? Петь? А может фокусы показывать? Мне так нравятся фокусы! Помнишь, как мы в цирке видели?

– Ага, они тоже любят фокусы и надеются, что цирк приехал.

Разговаривали мы громко, и соседи, конечно, все слышали, но сделали вид, будто это не про них. Вот и наша комната. Как я и предположила, на двери то же самое объявление. Я, почти уткнувшись носом, прочитала, потом отошла назад, рассматривая бумажку под разными углами, хмыкнула, вернулась и открыла дверь. Вошла внутрь и услышала разочарованный гул. Бедные соседи, расстроились. Впечатлений им не хватает, что ли? Придется помочь людям. Порылась в сумочке, нашла какой-то завалявшийся маркер. Попробовала – пишет. И снова вышла в коридор. Начавшие уже расходиться зрители, остановились. Придержав рукой бумагу, я аккуратно зачеркнула слово «любовник» и приписала другое. Теперь в объявлении значилось: «Требуется любимый!» Подумала и добавила: «И это не вы».

– О, глядите-ка, – услышала насмешливый голос Ксении, – наша скромница показала свое истинное лицо. Гнать ее поганой метлой из приличного общества!

Я повернулась к ней и улыбнулась.

– Так уж и гнать. Вы что, боитесь конкуренции?

И, продолжая улыбаться, ушла в номер, плотно закрыв за собой дверь. Там вся моя бравада внезапно закончилась, захотелось плакать. И вот тут я впервые поблагодарила небеса за то, что надо лечить сына. Если бы не это, я бы разревелась.

На обед шла как на Голгофу. Не успели мы с Андрюшей устроиться за столом, стали подходить соседи. Они быстро ели, поглядывая на меня искоса. Долго пили чай, смаковали каждый глоток, словно тянули время. Не иначе, что-то задумали. Когда сын поел, я отправила его погулять и спокойно посмотрела на своих сотрапезников.

– Итак, я думаю, вы хотите мне что-то сказать. Слушаю вас.

Оглядела вопросительно членов «благородного» собрания. Столы в столовой были рассчитаны на шесть человек и сейчас нас осталось четверо. Против меня сидели Ксения со своей мамой, и Алина, чрезвычайно худая дама лет сорока. Роман отсутствовал, и мне почему-то показалось, что дамы хотят решить вопрос без его участия.

Сначала никто не хотел на себя брать смелость начать. Я немного подождала, потом насмешливо заявила:

– Ну, если вам нечего сказать, то я пошла.

Демонстративно приподнялась и услышала:

– Сядь.

Как ни странно, заговорила не моя врагиня Ксения, а ее мать, та самая больная старушка, которая постоянно жаловалась мне на свою непутевую дочку.

– Вот что, девка, пересела бы ты отсюда. Сама опозорилась, так нечего позорить нас. Тебе за этим столом не место. Садись где-нибудь в угол и не высовывайся.

Я опешила. В чем меня обвиняет этот божий одуванчик? О чем речь?

– Клавдия Семеновна, поясните-ка мне, как это я опозорилась? А то мне что-то непонятно.

– Чего тебе непонятно, коза драная, коль приехала любовника искать, так хоть бы это не выпячивала. А то объявления она пишет!

– Интересно. Все так думают? – я обвела взглядом сидящих за столом. Ксения радостно скалила зубы, а Алина опустила глаза в пол и молчала. Молчание, как известно, знак согласия.

– А никому не пришло в голову, что эти объявления писала не я? Что здесь поработала какая-то сволочь?

– Еще и на людей наговаривает, бесстыдница.

– Лучше быть такой бесстыдницей как я, чем такими лицемерами, как вы. И вот что. Не нравится вам мое соседство, пересаживайтесь сами. Я никого не держу. А попробуете выгнать меня силой или хитростью, не обижайтесь. У меня много чего есть рассказать про каждого из вас. Тогда посмотрим, кто кого позорит.

С этими словами я встала и не оборачиваясь пошла к выходу.

На улице остановилась и прислонилась к стене. Меня трясло. Стало почему-то очень холодно, хотя погода стояла одуряюще жаркая. Потихоньку приходила в себя и думала о своих соседях. Как можно быть такими лицемерными? Значит, исподтишка можно делать что угодно, а в открытую позор? Терпеть не могу таких людей. И хотя мои слова о том, что много про них знаю, откровенный блеф, уверена, что выяснять они не станут. У каждого человека есть свой скелет в шкафу. А вообще, бог им судья. Мне с ними детей не крестить. Кстати, где мой ребенок? Огляделась. Сын обнаружился на детской площадке. Что ж, пусть поиграет, пока его мама окончательно придет в себя.

После обеда мы с Андрюшей немного поплавали и отправились на тихий час. Когда сын уснул, я прилегла тоже, хотя обычно этого не делаю. Но сегодняшние события отняли много сил, и я ощущала себя разбитой. Надо поспать, восстановить утраченное, ведь вечер тоже обещал сюрпризы. Так что я прилегла и мгновенно уснула.

… Я бежала по каким-то закоулкам, пряталась по помойкам и за какими-то дурно пахнущими кучами, но монстр меня настигал. Как бы не старалась, все равно он оставался в чуть позади. Я слышала тяжелую поступь его шагов, чувствовала смрадное дыхание. Пару раз когтистая лапа чудовища даже задела мое плечо. Повернуться и взглянуть в лицо смерти было страшно, и ноги сами несли меня куда-то. Постепенно силы стали иссякать, дышать становилось все труднее и труднее, спотыкания – чаще. Я поняла, что еще чуть-чуть и упаду ничком в вонючую жижу, и так и не узнаю, кто мой враг и за что он приговорил меня к смерти. Собрав последние крохи гордости, другого уже не оставалось, остановилась, повернулась к преследователю и вызывающе подняла голову. Мол, вот она я. Сначала лицо монстра было словно в тумане, но через несколько мгновений оно прояснилось, и я закричала.

Проснулась, потому что сын теребил меня за руку и звал:

– Мама, мама, проснись! Тебе плохо?

– Да, милый, мне плохо, – не открывая глаз ответила своему самому главному мужчине, – но ты не бойся, я сейчас встану.

Полежала еще минуту, вспоминая лицо чудовища из сна. Зябко поежилась, последнее время мне почему-то все время холодно. Может потому, что на глазах рушатся все мечты? Плохо, конечно, но я ведь сильная, переживу. Боже, как мне надоело быть сильной!

Решительно вскочила и стала собираться в поход на грязи. Этот ежедневный ритуал никто не отменял. Под руки попался какой-то пакет. Открыла. Моя сегодняшняя покупка, брошенная и забытая. Отложила ее в сторону, вряд ли пригодится. На минуту остановилась и снова увидела лицо монстра. Это был Роман. Вообще-то в вещие сны я не верила, но, видимо, мое подсознание уловило опасность и выдало ее в такой форме. Хотелось надеяться, что подсознание лжет, но где-то в глубине души я знала правду.

Собравшись, мы вышли из номера, и я даже старалась казаться веселой. Машинально взглянула на дверь. Объявление висело там по-прежнему, но не то, что я исправляла, а новое. Другой лист с требованием любовника. Поднялась рука сорвать, но дверь комнаты напротив открылась и оттуда вышла Ксения с кавалером. И этим кавалером был… Вовка, мой мстительный одноклассник. Я быстро прижала поднятую руку к листку и сделала вид, что усиленно изучаю. Сзади послышался смешок.

– Ну, что, Селезнева? Как тебе такой подарок? Нравится?

Постаралась спокойно повернуться к коварной парочке.

– Очень. Только ты не думай, что из-за этого я упаду к твоим ногам. С тебя вон и Ксении хватит. К тому же, вы с ней друг другу подходите. Подлость у вас одинаковая.

– Ты, тварь, – зашипела змея-соседка, – я говорила тебе, не становись у меня на пути. Не послушала, теперь купайся в помоях.

– Точно, – добавил Арепьев, – думала, что ты лучше всех? Добро пожаловать в наши ряды.

Я смотрела на этих двоих и удивлялась. Откуда столько желчи и ненависти к другим? Наверняка, жизнь не удалась, и в этом виноват весь мир. Вдруг услышала:

– Что это?

И следом радостное:

– Дядя Рома!

Повернулась. Позади меня стоял Роман и брезгливо держал в руках злосчастное объявление. И как я не увидела его приближения? Видимо, он пришел с другой стороны. Но там ведь лестница к ВИП-апартаментам. А-а, в них наверняка живет его шеф. Шагнула к Роману, намереваясь рассказать, но мужчина отшатнулся. Вот как!

Взяла Андрюшу за руку:

– Солнышко, мы должны идти.

– Но там дядя Рома!

– Он с нами не пойдет. Занят.

И мы ушли. Сын все норовил оглянуться, но я сразу его о чем-нибудь спрашивала. Сама не оглянулась ни разу.

РОМАН

Они уходили, а я вдруг понял, то гнусное объявление никак не могла написать эта гордая женщина. И чего я вспылил? Было же сразу понятно, что Рита не чета моей бывшей. Поторопился судить и потерял зарождающееся доверие. Как теперь все вернуть? А сделать это надо, иначе и ожившая надежда на счастье будет потеряна.

Повернулся к этим двоим, что по-прежнему торчали в коридоре и с торжествующим любопытством рассматривали меня, будто мечтая оборвать крылья прекрасной бабочке по имени Любовь. Догадался – объявление их работа.

– Кто? – голос был глухой и бешеный. Не голос, а рык. Так я когда-то разгонял конкурентов и заставлял смириться непокорных. Вот и сейчас эти людишки дрогнули и потеряли улыбочки.

– Я спросил, кто это сделал? Кто-то из вас или оба?

Они замялись, а от женщины прямо-таки повеяло страхом. Так, слабое звено, надо на нее поднажать. Уставился на нее своим фирменным взглядом, будто сквозь прицел, и та дрогнула.

– Это он, – трясущейся рукой показала на приятеля.

– Почему?

Это уже было адресовано мужичку. Однако тот дрожал, но молчал. Ну и ладно.

– Свободна, – не глядя, женщине. Услышав щелчок закрывшейся двери, схватил подлеца за грудки.

– Если ты только взглянешь в сторону моей женщины, я тебе ноги повырываю. И не думай, что я шучу. А это тебе в доказательство серьезности моих слов.

Размахнулся, и со всей дури врезал этому недочеловеку в челюсть. Тот взвизгнул, и стал оседать. Выпустив из захвата его футболку, развернулся и ушел к себе в номер. Следовало продумать, как буду просить прощения. К несчастью, ничего не получилось. Явился Игорь, нужно было ехать на очередную встречу.

Пока «большие боссы» перетирали воду в ступе, я, стоя за спиной Игоря, размышлял о способе загладить свою вину. Цветы? Банально, да и где здесь их взять? Есть, конечно, ларек, но там не цветы, а увядшие и обглоданные веники. Конфеты? Как-то несерьезно. Это маленькому Андрею подошло бы, а вот его мамочке, увы.

Встреча затягивалась, а мне в голову ничего путного не приходило. Настроение окончательно испортилось, да еще эти переливы из пустого в порожнее достали, никакой конкретики. Этот момент и выбрал Игорь, чтобы привлечь меня к обсуждению.

– Господа, – он был вежлив, до зубовного скрежета, – мы с вами уже столько обсуждаем, но не пришли к соглашению. Давайте обсудим, что вас не устраивает в предлагаемом договоре. Сумма? Это вопрос решаемый, в разумных пределах, конечно. Сроки оплаты? Сутки вас устроят? Видите ли, по требованиям безопасности, мы можем сделать лишь один платеж в сутки, а сегодня такой платеж уже был. Вот Роман Николаевич подтвердит. Он начальник отдела безопасности фирмы, и в курсе происходящего. Роман Николаевич, подтверждаете?

Настроение и так было аховое, а тут еще эта нелепая должность нарисовалась. Еле сдержавшись, чтобы не послать Игоря подальше, поднял глаза на присутствующих и улыбнулся своей фирменной улыбкой крокодила.

– Подтверждаю, – соответствующий улыбке рык. Продавцы заметно напряглись и сразу дело пошло вперед. Вот ведь, давно хотел оставить в прошлом эти находки, а иной раз пригождаются и сегодня.

Спустя час мы вышли с согласованным по всем пунктам договором. Завтра переведем деньги, и часть бизнеса наша.

– Все-таки, Роман Николаевич, вы профи. Я бы не справился. Может, отметим? Вино, девочки, гитара. Как вы на это смотрите?

Точно, гитара! Извинения под гитару самое то! Возвратимся в отель, конфискую гитару у Игорька и немного потренируюсь, а то давно не играл, пальцы наверняка отвыкли.

– Нет, Игорь Петрович, я пас. У меня другие планы. Поехали уже.

РИТА

Поход на грязи ничем особенным не отличался, разве что я чувствовала себя разбитой и лишенной сил. Еле намазала ребенка и намазалась сама. С удовольствием избавила бы себя от такого сомнительного удовольствия, но тогда и сын откажется. А этого никак допустить нельзя. Подождали легкого стягивания кожи и пошли в воду, смывать с себя черную субстанцию. Я не считала правильным ходить негритятами по пляжу, как это делали некоторые отдыхающие. Вот и теперь двое мужчин в изрядном подпитии намазались с ног до головы и отправились в таком виде в сторону обитаемой территории. По ходу движения парочка пыталась обнять попадавшихся на пути женщин, и, когда те шарахались в сторону, они заливисто смеялись. Мы с Андрюшей шли чуть сзади, и я позавидовала им. Веселятся люди. Как умеют, так и веселятся. А мне что, так и ходить с кислой физиономией? Подумаешь, разочаровалась в человеке. Ситуация не смертельная. Надо перестать кукситься, этого хватает и в обычной жизни. А здесь курорт. Отдых. Вот и нужно отдыхать.

Так в уговорах самой себя, мы и вернулись в отель. Настроение немного улучшилось, а то, что не встретила никого из соседей, заставило впечатлиться своей удачливостью. В комнате сын занялся железной дорогой, а я – книгой. Предварительный сигнал к ужину прозвучал неожиданно быстро. Надо было собираться. Не торопясь одела Андрюшу, потом оделась сама. Никаких изысков, самое простое и неброское платье оказалось моим выбором на сегодня. Грустно посмотрела на купленный утром наряд. Хоть платье мне и нравилась, но куда мне его одевать? И главное, зачем? Стало жаль потраченных зря денег. Я не дочь миллионера, чтобы разбрасываться таким суммами. Вздохнула, сложила красоту назад в пакет, и мы с ребенком отправились на ужин.

За нашим столом никого не было. Пересели или опаздывают? Огляделась по сторонам. Точно, пересели. Вон, почти в конце, Ксения с мамой, не поднимают головы от стола. Третью бунтарку пока не видно. Да и Роман отсутствует. Когда начали подавать на стол, в дверях появились новички, видимо, семья с малышом, мальчиком, чуть младше Андрюши. Они огляделись по сторонам и направились в нашу сторону.

– У вас здесь свободно? Разрешите нам сесть? – обратилась ко мне женщина.

Я пожала плечами.

– Ну, мои соседи пересели, так, что свободно. Только подумайте, хотите ли вы находиться рядом с такой, как я.

– А вы какая?

– Бесстыдница.

– Серьезно?

– Так считают некоторые.

– Понятно.

И уже семейству:

– Мальчики, садимся.

Пока семья устраивалась, сын ревниво охранял стул рядом с собой. Поймав мой удивленный взгляд, он заявил:

– Это стул дяди Ромы.

Я не стала его ругать или разубеждать, вскоре сам убедится, что этого дяди в нашей жизни уже нет. Лучше с новыми соседями познакомиться.

– Я – Рита, – представилась, когда все уселись, – а этот серьезный молодой человек мой сын Андрюша.

– Ну, мама, не Андрюша, а Андрей. Я же уже большой. Помнишь, что дядя Рома говорил.

– Хорошо, мой сын Андрей.

Женщина засмеялась и тоже назвала себя.

– Я – Светлана, а это моя семья. Муж Евгений и сын Артем.

Приветливо кивнув друг другу, мы приступили к трапезе. В это время на сцену вышли музыканты, а среди них, я чуть не подавилась, Роман.

С гитарой наперевес мужчина выглядел необычно. Джинсы и майка делали его похожим на уличного музыканта. Слегка взлохмаченная шевелюра и дерзкая улыбка дополняли образ шалопая, зарабатывающего на жизнь пением под гитару.

– Ух, ты, – воскликнула новая знакомая Светлана, – вот это парень!

И, глядя в мои круглые от потрясения глаза, добавила:

– Он что, в первый раз здесь выступает?

– Это дядя Рома, – влез поперек батьки в пекло Андрюша. И важно пояснил:

– Мой друг.

– Здорово. А нас ты с ним познакомишь?

Осчастливленный такой важной миссией сын кивнул, но сказать ничего не успел. Роман подошел к микрофону.

– Дорогие друзья, это выступление не планировалось. Но случилось так, что я сильно обидел важного для меня человека. Поскольку произошло это публично, то и извиниться я хочу публично.

В зале столовой установилась тишина. Люди, казалось, даже жевать перестали и затаили дыхание в ожидании такого экзотического развлечения. И в этой безбрежной словно озеро тишине Роман продолжил.

– Рита, прости меня пожалуйста. Я поспешил с выводами и выставил себя не в лучшем свете. А главное, оскорбил тебя. Прошу, прости.

Потом тронул струны гитары, и тишина взорвалась знакомой мелодией. Мужчина запел:

«Ты прости меня, родная, что творю я сам не знаю, только очень плохо без тебя». Голос был не сильный, но красивый, с проскальзывающими бархатными нотками. Как раз такой, что берет за душу и заставляет идти за ним за моря и океаны. Светлана весело рассмеялась:

– Ну, Рита, ты даешь! Вынудить такого мужика извиниться, да еще прилюдно, это надо уметь.

– Никого я не вынуждала, – насупилась я, – это лишь его инициатива.

– Если так, я тебе завидую. Значит, ты ему сильно нравишься.

Так ли? Я на минуту выпала из реальности, оценивая свои шансы, а когда вернулась, на весь зал звучало: «Без тебя, без тебя, все ненужным стало сразу без тебя. От заката до рассвета без тебя, так нужна ты мне, любимая моя». Люди хлопали, многие женщины подпевали, а я сидела и думала о том, как, наверное, хорошо быть его любимой. И жалела, что не одела новое платье.

Потом Роман исполнял что-то еще, но я мало обращала на это внимания, все думала, о чем мы будем говорить, когда он сядет за стол и паниковала. И когда мужчина плюхнулся рядом с Андрюшей, вздрогнула. Повернувшись, увидела внимательные глаза, будто магнитом притянувшие мой взгляд. Мы смотрели друг на друга и молчали. Это становилось неудобным, и я с усилием наскребла в себе силы отвернуться. Мужчина шумно вздохнул и с надеждой спросил:

– Рита, прости меня. Обещаю, что прежде буду думать, а потом уже делать выводы.

Все сидящие за столом уставились на меня в ожидании ответа, а сын скорчил такую умоляющую рожицу, что я умилилась. Вот ведь, редиски, вынуждают. Придется оправдать их ожидания.

– Хорошо, – сказала я, – как там говорится: первый раз прощается, второй запрещается. Вот и я прощу. В первый раз.

– Ура! – воскликнул сын, а остальные шумно заговорили. Снова начали знакомиться, причем представлял всем Романа мой Андрюша. Перезнакомившись, ужин продолжили, потом все вместе пошли прогуляться вдоль берега озера. И я даже не поняла в какой момент чужая рука оказалась у меня на талии.