Текст книги "Чемпион: Держись от него подальше"

Автор книги: Людмила Белякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Тогда пусть будет. Тем более у нас ведь юбилей знакомства. Точнее, завтра в пять вечера неделя будет.

– Сколько-сколько?! – чуть не поперхнулся Миша.

– Неделя. А сколько же?

– Неделя? А мне кажется, мы уже месяца три встречаемся…

– Три месяца назад зима была, Майкл!

Миша недоуменно покрутил головой, с сомнением глядя на Жанну.

– Вот и я обнаружила твою слабую сторону.

– Какую? – помрачнел он слегка: как же – у него нашли слабину.

– Неадекватное восприятие времени.

Доужинали молча. Перейдя в комнату, включили телевизор и попытались смотреть какую-то подержанную американскую комедию, но это им быстро надоело. Несколько минут после того, как на экране перестали кривляться американцы, они, сидя с ногами на тахте, просто смотрели друг на друга. Потом Миша отодвинул подол у Жанны с коленок и погладил ее по голени.

– Душ принять не хочешь? – тихо спросил он.

– Пока нет.

– А я хочу…

– Иди, я же не против. Там все есть, что надо.

– Мне там тебя надо.

– Чего ты такой озабоченный, а? – поинтересовалась Жанна, разглядывая его.

– Я не озабоченный, я – темпераментный, – терпеливо разъяснил Миша.

– А какая разница?

– Озабоченный хочет всех женщин, а темпераментный – только некоторых.

– Но многих? – уточнила Жанна.

– Но не всяких.

– Вот, меня Диана Ершова предупреждала на твой счет… Не послушала я…

– Кто – Динка-то?! – взвился Миша.

– Во-первых, она не Дина, а Диана…

– Да Динка она, Динка! Татарка, Дина Абдерряхимовна – во имечко-то!..

– А во-вторых, хвалиться своими победами над женщинами – низко.

– А никто и не хвалится – победы не было. Она сама ко мне клеилась, блин, год целый проходу не давала! Я из-за нее «симку» три раза менял – она через все фильтры проходила, тариф мне высаживала!

Он был явно зол, правда, непонятно на кого – на Дину-Диану или на Жанну.

– А почему ты не ответил ей взаимностью? – продолжила она допрос.

– Я черных не переношу. У меня на них не…

Он ткнул пальцем в сторону полки с картонными божками.

– Все, поняла. А как же они с Пашей?..

– Это уж потом было. Его она быстро уложила.

– А Паша знает?

– Нет. Мы ж с Павликом друзья. Зачем мне ему жизнь портить? Живут нормально, ребенок у них… И Анжелка, что с тобой сидит – тоже мне колки подбивала.

– И ты тоже отверг ее как «черную».

– Да, а это не мое право?

– Право. Просто, извини, Майкл, не понимаю мужскую логику твоего поведения. Брюнетки тебя не волнуют…

– Абсолютно, – ответил он, презрительно выпятив нижнюю губу, и отодвинул подол еще выше, до бедра.

– И девушки тебе нравятся малодоступные…

– Да, кто сама на шею вешается – та не моя.

– Но я-то не блондинка, согласись.

– Ну, ты ж не черная.

– Я темно-каштановая.

Миша, не снимая одной руки с ее бедра, другой поворошил ее волосы.

– Да нет, не темная ты, нормальная…

– Но я и не неприступная крепость, и много сил на мое завоевание потратить не пришлось.

– На тебя?! Да ты меня умучила в дуплянку! – взревел он. – Я вообще не знаю, как я до сих пор с тобой не взорвался!

Он вскочил с тахты и потянул ее за руки.

– Все, хватит болтать! Напялила на себя хламиду, ни ног не видно, ни… у-у!

– Ой, только не порви! – бурно запротестовала Жанна. – Это итальянское платье, четыреста баксов, и то по дешевке!

– Доводить мужика не надо, блин!

Хорошо, что рубашка у Миши была на кнопках, а то бы пуговицы пришлось собирать по всему пути до ванной.

– …Дай я воду включу – мне так нравится…

– Давай, но быстро!

Жанна уже знала, что надо сделать, чтобы Мише было хорошо и удобно, и он это оценил, овладев ею быстро, умело и не причинив боли.

– Достал я… куда надо? Хорошо тебе было? – прошептал он Жанне на ушко.

– Ты просто чудо… Мне все время кажется, что лучше уже быть не может, но ты все равно… делаешь это еще лучше…

– Ты просто развиваешься как женщина… Ну, давай еще… а?

Жанна потерлась лицом о его шею.

– Пусть все будет, как ты хочешь…

– …Ох, – вздохнула Жанна, заворачивая воду. – Интересно, в теории это как-нибудь называется?

– Что? – тоже отдуваясь, спросил Миша.

– Соитие под душем.

– А это важно?

– А я запатентую.

Жанна вышла из ванной первой, накинув халатик, и, раз уж они начали свои интимные игрища, расстелила постель. На часах было всего восемь вечера. Та комедия по телевизору все еще шла, но в чем там суть, было неясно, и Жанна выключила звук. Миша пришел и залез к ней под одеяло.

– Чего ты все время одеваешься? Почему я постоянно с тебя что-то сдираю?

– Сейчас прохладно. Ты тоже лучше сиди под одеялом. Простудишься перед своими соревнованиями.

– Ладно, но халат выброси. У тебя такое тело… Зачем тебе вообще одежда?

– Я ж сказала – чтобы не баловать никого бесплатным стриптизом.

Они чуть помолчали, просто лежа рядом. Но долго это не продолжилось. Миша приподнялся на локте и положил Жанне руку на грудь.

– Что-то у тебя сосочки совсем обмякли… Больше не хочется? Опять я перестарался?

– А что? – игриво спросила Жанна, чуть царапая его где-то в области пупка.

– А то… Поэкспериментировать не хочешь? Самое время – торопиться некуда…

– Что ты подразумеваешь под «экспериментами»?

– Ну вот, например, как зайчики те – помнишь?

– Фу-у… Это какой-то разврат животный.

– Неправда. Но если нет, так нет. А ты такой фильм видела – «Основной инстинкт»?

– Да кто ж его не видел.

– Не хочешь попробовать, как Шэрон Стоун?

– Хочу! – резво согласилась Жанна и услышала, как Миша в темноте издал какой-то неясный звук, явно выражавший ликование.

– Только можно мне хлебный ножик взять? Тебя устроит? А то для колки льда у меня нет… Я мигом!

И она сделала движение в сторону кухни.

– Что?! Ты… ты что, издеваешься? Что ты все время надо мной издеваешься? Я с тобой импотентом стану! А ну сидеть!

– Там же Шэрон Стоун ножом любовников кромсает… Ты что-то другое имел в виду?

– Что ты будешь сверху! И ты это прекрасно поняла! – рычал Миша. – А ну, поднимайся живо! Не все ж мне на тебе пахать! Утомила!

Миша поднял ее за плечи и посадил рядом.

– Мишенька, я не смогу, – застонала Жанна. – Я не знаю, как это делать.

– Все будет хорошо, – понизил он тон. – Слушайся только, я тебе буду подсказывать и помогать.

– Ах да, ты ж у нас не только боец-практик, но и тренер-теоретик.

– Вот именно… Слушай и запоминай.

Он взял ее за кисти рук, а сам лег на спину.

– Переступи через меня, ну, и сядь мне на колени…

Жанна так и сделала, чувствуя, как Миша трет большими пальцами ее ладони. Потом Мишины руки, скользнув по ее груди, крепко взяли ее за бедра.

– Приподнимись теперь и двигайся ко мне, ну, потихоньку… Еще немного, и мы встретимся…

В комнате было почти темно, разгоняли сумрак только цветные блики от телевизора.

– Какая ты красивая… Еще немного вперед…

Тут Жанна почувствовала, что цель достигнута.

– Расслабься и продолжай двигаться…

Жанна ощутила прикосновение его рук ко внутренней стороне бедер.

– Опускайся… Вот умница. Теперь делай так, чтобы тебе было хорошо… Ты же знаешь, как я это делаю?

Ощущение того, что теперь она обладает им, ужасно взволновало Жанну, так, что это волнение отозвалось непроизвольным спазмом, пробежавшим от диафрагмы до самого ее лона, и она вскрикнула от неожиданности и наслаждения, и Миша ответил ей глухим стоном.

Он плотно взял ее за ягодицы и стал задавать ритм, все убыстряя его. Потом, чувствуя, что она поняла, что надо делать, Миша принялся за ее грудь, пропуская соски между пальцев.

«Я сейчас совсем обессилею и не смогу довести дело до конца… Вот обидно-то будет…» – с отчаянием подумала Жанна, но тут Миша резко остановился и чуть приподнял ее.

Она почувствовал острое, жгучее наслаждение и, не в силах сдерживаться, застонала и упала бы, если б Миша не поддержал ее.

– Девочка моя, – прошептал Миша. – Тебе ведь понравилось, да?

– Да… Здорово… – Жанна пыталась восстановить дыхание. – А ты… как?

– Я нормально… ты была великолепна.

– Можно, я?..

Жанна осторожно попятилась, приподнялась и села рядом с Мишей.

«Наверное, я его все-таки не…» – огорченно подумала Жанна.

– Чего ты не ложишься? – вполголоса проговорил Миша. – Озябнешь.

Жанна послушно легла рядом, и Миша накрыл их одеялом.

– Я… все так плохо сделала?

– Ну, что ты… Ты же старалась.

– Значит, плохо.

– Не последний день на свете живем. Научишься.

Прошло несколько минут. Миша поцеловал ее в висок и откинул одеяло, спуская ноги на пол.

«Неужели он сейчас… уйдет?!»

– Чего-то хочешь?

– В туалет и чаю.

– Ну, в туалет я за тебя не смогу сходить, а чаю заварю.

– С мятой, если есть.

Когда Миша вошел в кухню, обернутый махровой простыней, Жанна наливала в чайник горячую воду и попыталась, наклонившись, спрятать от него свое огорченное лицо. Но он это заметил.

– Ну, не куксись. Еще сегодня потренируемся. Все будет о’кей.

– Мне кажется, что я получаю, больше, чем тебе даю.

– Так и должно быть. Я мужчина, и я опытней.

По кухне разлился запах мяты.

– Не поскупилась? – улыбнулся Миша.

– Не жалко. Скоро новый урожай подоспеет.

– Ах, вот почему! – рассмеялся он.

– Ты завтра утром на тренировку едешь? – спросила Жанна.

– Да… должен, – озадачился он. – А ты откуда знаешь?

– Ты тогда на дачу приехал с тренировки. Сам говорил.

– А, да. У тебя ж с памятью и логикой все в порядке.

«Он все-таки обижен. Думает, что я не захотела постараться для него».

– Все мы состоим из собственных достоинств и недостатков.

Вдруг Жанна вспомнила одну вещь, о которой давно хотела спросить.

– Миш…

Он поднял голову от чашки, которую очень внимательно изучал.

– А откуда у тебя такое отчество и фамилия?

– А это важно?

Ему вопрос, похоже, не понравился.

– Это не важно, это интересно.

– У меня дед из Абхазии.

– О Господи, ты еще и баск! – всплеснула руками Жанна.

– Кто я?!

– Баск. Про страну басков слыхал? Она в Испании находится. У них свой язык, обычаи…

– А при чем здесь я?

Он все еще не понимал, куда она клонит.

– Считается, что абхазцы и баски – родичи, одинаково независимы и неуправляемы.

– Да? Не слыхал. А почему ты этим интересуешься?

– Занимаюсь на досуге историей языков. Даже пришла кое к каким оригинальным выводам.

– Как-нибудь расскажешь.

– Я сейчас могу рассказать, – предложила Жанна, доливая ему чаю.

– Сейчас у меня к тебе другое дело будет.

Жанна пропустила это замечание мимо ушей.

– Кстати, Кармен тоже была басконской полукровкой.

– Она как бы цыганкой была?

– Не-а. У Мериме так и сказано – я сильно сомневаюсь в чистокровности сеньориты Кармен. Это прямой намек на басконскую кровь. Для испанца-католика хуже цыгана – только баск.

– И чем же это мы такие плохие? – сузив позеленевшие от злости глаза, спросил Миша.

– Необузданностью страстей, – спокойно повествовала Жанна. – И неспособностью принять ценности европейской цивилизации.

Она мельком глянула ему в лицо, сразу же отвела глаза, но не смогла отказать себе в искушении продолжить богатую мысль.

– Вот бы вас с Карменситой познакомить – то-то пух и перья бы летели! – уже откровенно подзуживала его Жанна.

– Я же тебе русским, не… бас…

– Баскским? – невинно подсказала Жанна.

– Да… языком говорил – я черных не переношу по определению! Анжелка, когда меня клеила, в блондинку перекрасилась, но меня даже так от нее воротило!

– А, вот почему она определила тебя как…

– Как?!

– Как большого засранца.

– Специально меня доводишь? – начал подниматься из-за стола Миша.

Он выпрямился, и тут с него, кокетливо вильнув скрученным концом, как хвостиком, свалилась махровая Простыня, под которой ничего не было. Жанна завизжала, прикрывая глаза одной ладошкой и стуча по столику другой.

– О-хо-хо, браво, Майкл! Тарзан отдыхает! Бис!

– Ты с кем меня сравнивать вздумала?

Бросив безуспешные попытки приладить назад свою набедренную повязку, Миша в один прыжок оказался рядом с ней, схватив сзади за шею, без труда поднял с табуретки и кинул на столик животом. Жалобно звякнула посуда.

– Ой, что ты делаешь?! Это нечестно! Я к этому не готова!

– Зайчиков же видала?.. Вот тебе и подготовка!

Жанна, нарочито громко хныкая, попыталась освободиться, выскользнув из-под него, но, понятно, этот раунд безнадежно проиграла. Трусиков на Жанне тоже не случилось, и Мише только и было хлопот, что закинуть ей на спину халатик. Он не удержался от соблазна сильно шлепнуть ее по заду.

– Не пищи, все равно будет по-моему! Доигралась!

Жанна жалобно стенала, чувствуя, как он лихорадочно пытается войти в нее сзади.

– Не сопротивляйся! Так будет лучше для нас обоих.

Жанна, с трудом подавив желание вырываться, подчинилась.

«Иначе он меня просто искалечит…»

Миша был возбужден даже сильнее, чем обычно – вероятно, поэтому, на Жаннино счастье, все закончилось очень быстро. Он задыхался, но, чуть придя в себя, поднял ее и попытался успокоить:

– Ну, все, хватит… Ничего страшного не случилось… Зачем ты надо мной смеешься? Видишь, что из этого получается?

Он прижимал ее к себе, гладя по груди и животу, целовал в шею.

– Отнести тебя в кровать?

– Лучше под душ. Я замерзла.

Он легко вскинул ее на руки, отнес в ванную и там осторожно поставил на пол.

– Остаться с тобой?

– Нет, я одна… погреюсь. Все в порядке.

«Изнасилование бытовое, кухонная версия».

Чтобы убедить его, что она не сердится, Жанна провела рукой по его лицу, все еще чуть искаженному остатками страсти. Он поймал ее руку и поднес ладонь к губам.

– Найди по ящику что-нибудь веселое, – сказала Жанна, пытаясь улыбнуться.

Когда, постояв под горячим душем, она вернулась, Миша лежал на тахте и перебирал пультом программы. Жанна пробралась к нему за спину.

– Как дела?

– Да ничего, – сказала Жанна возможно спокойнее. – Когда тебе завтра вставать?

– Я сотовый настроил. Разбудит, – ответил он скучно-будничным голосом.

Телевизор еще что-то бубнил, но Жанна постаралась побыстрее заснуть, чтобы не решать для себя, можно ли простить Мише то, что он с ней сделал, и не будет ли он и дальше вести себя с ней подобным образом… Но дальше, скорее всего, не будет, и нечего комплексовать попусту.

Утро пришло таким же сырым, но более прохладным. Когда запетюкал Мишин мобильник, Жанне ужасно не хотелось выползать из-под одеяла.

– Миш, будильник. Миша!

– А? – проснулся он.

– Тренировка…

– А, да, спасибо. Щас…

– Выспался?

– Типа да.

Дребезжание прекратилось. Миша начал медленно одеваться. Насчет «выспался» он, похоже, преувеличил.

– Ты сейчас куда? – спросила Жанна.

– Домой, завтракать.

– Хочешь, я встану? Там у нас много чего осталось.

– Не, я к маме.

– Это куда?

– Домой, я же сказал, – уточнил он чуть раздраженно. – Ты что днем делаешь?

– В «Ткани» на Ленинском поеду.

– А когда вернешься?

– Часа в три.

– Я позвоню?

– Конечно. По городскому. Я на выходные мобик отключаю.

Миша слегка хлопнул ее по боку и вышел. Через несколько минут под окном вякнула и смолкла сигнализация.

«Уехал… Вернется? – лениво подумалось Жанне. – Ну, сегодня-то вернется, пожалуй. А не вернется, рыдать не стану».

Но когда часа в три зазвонил телефон, Жанна взяла трубку довольно поспешно.

– Чем занимаешься?

– Открыла кружок кройки и шитья.

– Койки и житья? С этого места поподробнее, пожалуйста.

– Чё несешь, развратник? – фыркнула Жанна. – Я делом занята, созидательной работой!

– А можно, я приеду? – игриво продолжил Миша. – Посозидаем чего-нибудь вместе? Обожаю, знаешь, созидать, созидать…

– Я не думаю, что мы понимаем под созиданием одно и то же, но приехать можно.

– Да я, короче, уже приехал. В окошко носик высунь.

Жанна взяла аппарат и подошла к окну. Миша стоял около машины и смотрел на ее окна, приложив трубку к уху.

– Не занимай эфир посторонними разговорами.

– Понял. Отключаюсь.

Он, верно, взлетел на третий этаж, прыгая через три ступеньки, потому что Жанна успела только провести щеткой по волосам и открыть дверь. Миша появился одетым в джинсовый костюм, чмокнул ее в щеку и коротко, но внимательно глянул ей в глаза:

– Как дела?

– Да вот, костюмчик решила сшить.

– А что – купить нельзя? – спросил он, заходя на кухню, где Жанна кроила на столике купленную утром ткань.

– Во-первых, хочется что-то оригинальное, а во-вторых, у меня фигура нестандартная.

– А, – расплылся он в довольной улыбке. – Это да. Это я заметил!

Он поймал Жанну сзади за талию.

– Чаю поставить? – попыталась она отвлечь его.

– Щас я те сам такое поставлю! – проурчал он ей на ухо.

– Да отпусти, вся ночь впереди! Ты что, не тренировался?

Непристойное замечание Жанну почему-то не оскорбило.

– Почему ты решила? – удивился он, все же выпуская ее.

– Да больно энергии у тебя много.

– Чем больше я трачу, тем больше получаю.

– Ясно. Посиди, я сейчас доделаю. Дождик все идет?

– Да, похоже, это надолго.

Миша сидел у стола и внимательно, как кот за мышкой, наблюдал, как Жанна орудует ножницами. Он был явно в настроении.

– Ты с чего такой сияющий?

– А плакать не с чего.

– Нет, правда. Ты в самом деле на тренировке был? Я не собираюсь тебя контролировать, но ты что-то не похож на уставшего.

– Да так, – пожал он плечами, озарясь фирменной хищной улыбкой. – Хорошие результаты выдал.

– Кому-то опять навалял?

– Всем, кто попался. Заканчивай эти дела, а? Темно уже.

– Свет зажжем и чай пить будем.

Миша вздохнул:

– Да. Чай, чай, все чай…

Чаю они действительно попили, но потом Мишу придерживать на расстоянии стало уже невозможно. Увидев, что Жанна, ополоснув чашки, сняла фартук, он подскочил к ней.

– Все, хватит, невтерпеж… Я же сказал – мне целый месяц среди мужиков говеть, неужели трудно человека понять?!

Он подхватил ее на руки и понес в комнату.

– Да я за тебя боюсь! – для приличия поболтала ногами Жанна. – Вдруг меня специально подсунули, чтобы вымотать перед чемпионатом?

– Да? Не приходило в голову… Ой, ну опять понадевала на себя!..

– Отопление отключили уже, холодно…

– Это тоже сама шила? – урчал он, стаскивая с нее трусики.

– Нет, это из дорогого бутика. Ты осторожнее!

– Да сжечь бы все эти… у-ух! Пока дойдешь до… сути, все упадет к чертовой матери!

Еще полминуты Жанна слышала, как он, тихонько чертыхаясь, раздевается сам, и успела залезть под одеяло и игриво промурлыкать:

– Миша, ты где?

Он откинул одеяло, Жанна протянула ему руки, и Миша просто рухнул ей в объятия.

– Ты как себя ощущаешь? – прошептал он ей на ухо, подминая под себя.

– Нормально, – чуть озадачилась Жанна.

– И долго тебя готовить надо? – спросил он, опускаясь поцелуями от шеи к груди.

– Да вообще не надо, – спокойно ответила Жанна, запуская пальцы в его волосы. – Я вся твоя.

– А чего ж молчишь-то?!

Он поднялся над ней, хищно порыкивая, и Жанна плотно положила ладони на его крутые бицепсы. Не ожидая, что он примется управлять ею, расслабилась, чтобы ему было удобно, и игриво пробежала пальцами по его животу и дальше, к паху.

– Ну, ведь можешь, когда хочешь… Давай, детка, сделай это сама…

В этот раз они обладали друг другом обоюдно, Жанна отвечала на его ласки страстно, иногда предупреждая его желания. Пусть он всегда победитель, но не всегда ведет по очкам.

– Уф, – откинулся он на подушку, тяжело дыша. – Ты что со мной делаешь?

– Я ж говорю, специально… Уморить тебя вздумала.

– Тебе это почти удалось.

Жанна легла на бок и уткнулась носом в его плечо.

– Когда ты отправляешься на свою базу? – спросила она через некоторое время.

– Завтра в четыре дня.

– Как? – огорчилась Жанна. – Я думала, только утром в понедельник.

– Ох, нет… Утром в понедельник я уже тренируюсь. Но у нас еще куча времени. Еще такого насозидать можно…

Миша осторожно вытянул свое плечо из-под ее щеки.

– А ты урок повторить не хочешь?

– Какой именно? Они не все были равноценны.

– А вот такой…

Миша поднял Жанну за предплечья.

– Неужели ты снова готов? – усомнилась Жанна, не торопясь следовать его желаниям, но он все-таки посадил ее на себя.

– Я всегда готов. Разве не чувствуешь?

– Да. Что-то до боли знакомое…

– А ты будь умницей, и все будет хорошо…

Жанна не торопилась, до расставания еще было далеко, и стала двигаться, прислушиваясь к своим ощущениям и к Мишиным движениям и стонам.

– Ох, точно – ты казачок засланный, – проговорил он чуть заплетающимся языком, когда Жанна, тоже обессиленная, почти упала на него. – Я бы сейчас и до ринга не дополз…

Жанна поцеловала его в закрытые глаза и осторожно встала.

– Значит, на сегодня все.

– Что значит «все»?! – встрепенулся чемпион. – Что это за разговоры такие – «все»!

– Со страстями все. Я не хочу, чтобы ты из-за меня проиграл.

– Ерунда. Нагоню я форму…

Жанна пошла в душ, потом, одевшись, на кухню. Часы показывали без двадцати семь.

«Рано стемнело… И Мишка уезжает… Хотя, может, так лучше. Не хватало еще какого-нибудь прощального эксцесса перед началом рабочей недели».

Жанна заваривала зеленый чай, когда, одетый в джинсы и незастегнутую рубашку, в кухню вошел Миша и с рассеянным видом сел у стола.

– А у вас там, на сборах, девушки бывают?

– Бывают, но их стараются не пускать. Да и ребята понимают сами. Деньги крутятся там немалые, так что… Я звонить буду. Можно?

– Да, только не на работу.

– Почему?

– Потому что Анжелка, по-моему, тебя так и не забыла, и голос твой узнает, если снимет трубку. А мне этого не надо. Я до безумия не люблю, когда кто-то посвящен в мои личные дела.

– Как скажешь.

– Тебе ведь еще собраться надо. Ты успеешь за завтра?

– Да что мне – наряды подбирать? – рассмеялся Миша. – Мама соберет. Ей не впервой. Она еще отца двадцать лет тому назад собирала.

– А он тоже?..

Жанна потыкала кулаками воздух.

– Ну не совсем это, – иронично усмехнулся он. – Но в общем, да. Семейный бизнес.

Потом они плавно переместились обратно на тахту.

– А ты что делать будешь? – спросил Миша, ложась у Жанны за спиной и плотно обхватывая ее под грудью.

– Вот наряды и буду шить. Потом же у меня эта моя работа. История с географией.

– Эти орки?

– Там много всего. Орки – это научный отстой.

Они вполглаза смотрели телевизор, и Миша периодически требовал соблюдения права последней ночи, и Жанна не отказывалась, позволяя ему делать то, что он хотел, тем более что Миша был нежен, предупредителен и неутомим.

– Утром в душик вместе сходим? – уже засыпая поздно вечером, вяло уточнила Жанна.

– Можно и сейчас сгонять, – тоже не слишком энергично предложил Миша.

– Да ладно хорохориться-то.

Но он уже ничего не ответил.

Проснулась Жанна оттого, что в комнате было совсем светло.

«А времени-то сколько?! – почему-то ужаснулась она. – Мишка на свои сборы не опоздает?!»

Но уходившийся за ночь чемпион спал сном праведника, а на часах было всего четверть девятого. Просто за ночь изменилась погода, небо очистилось, и в квартиру заскакивали солнечные зайчики от окон дома напротив.

Жанна опять задремала, и разбудил ее Миша, который, повернувшись к ней, сначала прошелся руками по груди, а потом, прихватив за попку, прижал ее к себе. Жанна почувствовала, что к походу в душ он уже готов.

– Доброе утро, детка. Значит, так, – проговорил он еще полусонным голосом. – Сейчас я ползу в ванную, а ты присоединишься ко мне через пятнадцать минут. Понял?

– Нет. Я спать хочу.

– Раз понял, выполняй.

Он откинул одеяло и сел.

– Ой, блин, колотун-то какой!

Через пятнадцать минут Жанна стукнула в дверь ванной.

– Да, пожалуйста! – радушно, словно приглашая посетителя в кабинет, отозвался Миша.

Жанна вошла, увидела за полупрозрачной занавеской его силуэт и учуяла запах геля с апельсином.

– Вы хотели меня видеть?

– Да! – так же радостно произнес Миша и, отодвинув занавеску, добавил: – Вас-то нам и надо!

Жанна хотела улыбнуться ему, но то, что она увидела, повергло ее в шок, и она, опустив глаза, отступила. Его это очень позабавило.

– Только не говори, что увидела что-то новое! А ну, иди сюда быстро!

Видя, что она не выказывает желания подчиниться, Миша втащил ее под душ.

– Халат намокнет!

– А какого ж ты его не сняла при входе в банное отделение? Порядков, девушка, не знаете? Ну, чего ты все стесняешься? И я у тебя все видел, и ты у меня… Ну, расслабься… Ух ты, конфетка, булочка…

Миша, придерживая за шею, чтобы не уворачивалась, поцеловал ее, а когда он, задохнувшись, оторвался от ее губ, Жанна ощутила его в себе и сладко застонала. Они уже привыкли друг к другу, и Миша обращался с ней уверенно, зная, как доставить ей наивысшее наслаждение.

– Как, девочка?.. – прошептал он, отстраняясь, чтобы посмотреть ей в лицо.

– Ты был великолепен.

– И как же ты без меня?

– А я буду считать, что все придумала…

– Ну, нет, я не согласен. Я не придуманный! Ну-ка, дай сюда руку! Это что, придуманное?!

Жанна помогла ему найти правильный путь и ласкала его бедра и спину, наслаждаясь ощущением гладкой кожи и упругих мышц.

– Все, меня ты победил, – прошептала Жанна Мише на ухо. – Готова выплатить любую контрибуцию, только отпусти.

– Смотри, а то повторю?

– Нет, нет, я не могу больше.

Жанна с трудом отодвинула Мишу от себя и погладила его по плечу с татуировкой. Тигр смотрел на нее с явным сочувствием, хотя сизое пятно затекло ему аж на левое ухо.

– Синячок-то не хилый вырос.

– Не самое худшее.

Жанна вытерлась и вышла. После нагретой ванной комната показалась промозгло-холодной.

«Еще и Мишка уедет… Ай, лучше об этом не думать… Слишком много страстей – не для меня».

– Кофию пить будете? – не поднимая головы, спросила Жанна, когда Миша вошел в кухню.

– А как же! – радостно отозвался он, садясь у стола.

«Похоже, он уже не слишком переживает. Или не переживал вовсе».

– Справился со стрессом?

– Да. Главное – сказать себе, что так надо.

Настенные часы показывали десять двадцать. Миша поставил чашку.

– Спасибо за кофе, мой птенчик. Мне пора.

Он встал.

– Ничего здесь не забыл?

– Да нет…

Они вышли в прихожую, причем Миша так и не отпускал ее талию.

– Все, детка, до свидания. Я буду звонить.

Он взял Жанну за щеки и почти по-братски поцеловал в губы, прижал к себе еще раз и отступил к двери.

– Не перетренируйся на радость врагам.

– Никогда. Бай-бай, бэби.

Миша скрылся за дверью, потом Жанна увидела его садящимся в машину.

«Так, воскресенье свободно для меня, любимой», – подумала Жанна, возвращаясь в комнату, и вдруг заметила, что день-то чудесный, солнечный, и можно хорошо провести время.

Однако вечером тахта показалась ей чересчур широкой и неуютной, но она постаралась поскорее заснуть, повторяя себе, что в понедельник у нее куча важных дел, работа, и вообще…

– Ты в последнее время какая-то не такая, – заметила Анжела, войдя утром в отдел.

– Во-первых, у меня весенний авитаминоз, – прохладно заметила Жанна. – А во-вторых, у меня есть люди, с которыми я могу обсудить свои проблемы.

– А, проблемы все-таки есть! – обрадовалась Анжела, не поняв или притворившись, что не поняла намека.

– Главной проблемы уже нет.

«Отъехала».

А Миша так и не позвонил, ни на этой неделе, ни на следующей. Нельзя сказать, что это обстоятельство сильно Жанну расстраивало. Это был не тот человек, от которого можно ожидать особого изыска в области чувств.

«“Конкретные ребята” лупят друг друга в пятак на загородной базе, и им ни до чего, кроме будущих гонораров», – утешала Жанна себя каждый раз, когда вечером звонил телефон и это оказывались подружки или знакомые. О Мише она никому не рассказала.

Пришли и прошли майские праздники, холодные, но с ослепительным солнцем и бодрящим ветром.

«Он, должно быть, уже в Москве», – подумала Жанна в середине третьей недели с их прощания.

«Вы действительно хотите отправить файл «ММД» в корзину?» – «Да!»

Но в четверг в фирме раздали по отделам приглашения посетить турнир по кикбоксингу среди профессионалов. Цветная обложка изображала бойца в шлеме и с перчаткой у челюсти и содержала билет за полторы тысячи рублей.

– Ой, да это ж Майкл! – взвизгнула Анжела, когда Катя принесла из дирекции три билета – самой Кате он не полагался.

Жанна присмотрелась повнимательнее. Да, это был его прямой нос и высокая, чуть выступающая скула.

– Поболеть за него приглашает! – мечтательно проговорила Анжела, рассматривая картинку на расстоянии вытянутой руки.

– Ну и цена! – для контраста охнула Жанна.

– Все уплочено. Пойдешь?

– Нет, наверное. Катя, хочешь? – предложила Жанна, вовсе не желая, чтобы девочка согласилась.

– Нет, Жанночка, спасибо, у меня ж экзамены.

– Ты не стесняйся, если что-то надо по учебе, – благодарно улыбнулась ей Жанна, и Катя, не зная, что за этим стоит, ответила ей нежной улыбкой.

– Зря ты, Жанк, это ж кайф! Мужики молодые, накачанные, все в обтяжку! Хоть разгляжу, как там у Мишки? – откровенно вздохнула Анжела. – А то о нем таки-и-е легенды ходят…

«Видела б ты, что я видела».

– Бинокль захвати, – посоветовала Жанна, небрежно смахивая билет в ящик стола.

Заключительные бои турнира должны были состояться в пятницу вечером. Между ними и концом рабочего дня было пять часов. Жанне самой было неясно, захочет ли она, приехав домой, снова оттуда выходить. Чемпион ее кинул – так и она не обязана.

Но с работы в пятницу она ушла рано, вместе с девчонками, хотя эти десять минут спуска с одиннадцатого этажа в переполненной кабине, с остановками на каждом этаже, были настоящим испытанием.

Скорей помыть голову – как долго сохнут ее каштановые волосы!

К спортклубу, где проходил турнир, Жанна подошла без пяти девять. Наверняка ее коллеги, решившие принять приглашение, уже там, и никого она не встретит. У входа ее пропустили через металлоискатель, хмурый мальчик-шкаф показал пальцем, куда идти. Как только он отвлекся, Жанна развернулась на сто восемьдесят градусов…

«В соответствии с многолетней личной традицией…»

…и пошла в другой сектор – хоть на галерку.

Зал был не очень большим, но народу оказалось много, хорошо одетого и сильно взволнованного. Откуда-то, развевая плотный аромат дорогого парфюма, накатывали волны холодного воздуха.

Место нашлось почти у потолка. Молодой парень, рядом с которым она пристроилась, увидев билет, все еще зажатый в ее руке, спросил:

– А чё вы здесь? Вам туда…

– Нет-нет, я не хочу, – торопливо пробормотала Жанна.

– А отсюда ничего не видно.

Жанна вырвала билет из обложки и протянула парню – хочешь?

– Мне свой отдай.

Парень молча исчез, словно боясь, что она передумает, а Жанна огляделась. До ринга было далеко, и еще мешало деревянное ограждение – места были над самым выходом к рингу.

«Ориентируюсь я плохо, но интуиция меня не обманула. Все, что мне надо, увижу, а меня – никто».

В половине девятого посторонние ссыпались с ринга, а под канаты пролезли соперники. Мишу Жанна узнала не сразу, поспешив надеть очки и привстать. Оппонировал ему боксер постарше, но заметно крупнее. Объявили титулы и регалии участников, им надели шлемы и перчатки, прозвучал гонг. Рефери, изловчившись, отскочил, а противники ринулись в бой. Когда сражавшиеся перемещались на дальний от нее конец ринга, Жанна могла что-то видеть, а в остальном ориентировалась по реакции зала.

…Она пришла, чтобы обеспечить победу своему – ну, как его теперь назвать? – другу. Если они расстались без скандала, то он теперь, несомненно, «друг». От размышлений ее отвлек дружный вопль зала, и Жанна привстала вместе со всей галеркой.