Текст книги "Обсидиан (СИ)"

Автор книги: Людмила Пельгасова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Это с чего бы вдруг такое великодушие? – иронично прищурился Маграт. Физик опустил глаза и смущенно шмыгнул носом.

– Да, ты понимаешь, какое дело… У нас музей-то так себе, я тебе скажу по секрету – одно название! Это тебе препода порадовать охота, а мне – позлить. Знаешь, как он меня на первом курсе на допсессию выкинул?

– А-а, – понимающе хихикнул Маграт. – Ну тогда лады, чувак! Любая дрянь твоя.

На том они и порешили. После короткого завтрака молодежь продолжила сборы. Но не успели они выдернуть палаточные колышки, как небо внезапно помрачнело. Одновременно с небом помрачнел и руководитель группы. Зараза… неужели дождь? Подниматься по мокрой стенке – самоубийство гарантированное… Что делать, блин? И, главное дело – в КСС уже заявились… Одна дневка, конечно, еще не катастрофа, но настроение из отличного вскоре спустилось до отметки «хуже некуда». А уж когда первая капля небесной влаги щелкнула по носу студента-третьекурсника, терпению его пришел конец. Борондир с недовольным видом снял закапанные очки и принялся протирать их рукавом штормовки.

– Ну вот, лууг’ин-уллах на нас и рассердились, – со вздохом констатировал Маграт, опускаясь на землю.

– Не хотят духи нашего восхождения, – усмехнулась Линвэн. – А чего же они хотят, а?

Тут эльфийка посерьезнела, и, тронув Маграта за рукав, негромко спросила:

– Ну что скажешь, хранитель традиций? Что духам угодно, чего они думают?

Ответить третьекурсник так и не успел.

– Я знаю, что думают духи. Духи послали дождь для того, чтобы вы на минутку остановились передохнуть и помогли мне отыскать мой упавший рюкзак.

– Ни фига себе! – возмутился Фарах. – Сам ищи.

Но тут, ко всеобщему изумлению, вмешалась Нимродэль:

– А давай я тебе помогу в поисках, хочешь? – миндалевидные глаза эльфийки очаровательно хлопнули ресницами. Физик растерялся, а у Борондира челюсть отвисла от возмущения.

– Э-э… ну-у… – замялся Хаграр.

– Одну минуту, – девушка обернулась к руководителю. – Маграт, можно мы до ущелья и обратно. Отпустишь?

Третьекурсник смерил взглядом обоих. Однако… Чего это она вдруг? Линке обзавидовалась, что ли? А, ладно, девочка у нас большая, как-нибудь сама разберется.

– М-м… Ну ладно, давайте. Только недолго. Помощь какая-нибудь нужна?

Последний вопрос был задан Магратом чисто для приличия, ибо ответ был и без того известен заранее.

– Нет-нет, спасибо, – поспешно ответила Делька и отчего-то покраснела.

Линвэн фыркнула и спрятала лицо в воротник.

– Ну идите, раз такое дело… Эй, студент, ты место-то хоть помнишь?

– Естественно! – возмущенно фыркнул парень, запуская руки в карманы куртки. – Ниче, я думаю, вдвоем достанем.

Линвэн хмыкнула что-то вроде: «да вдвоем вообще достанете кого угодно» и набросила капюшон. Маграт повторил ее жест, поскольку стук противных холодных капель по макушке становился совершенно невыносим.

– Ладно, девочки-мальчики, я спать пошел! Чего и вам желаю, – объявил руководитель и пополз в палатку.

– Я тоже, – засобирался Борондир, снимая котелок с лаги. – Из-за некоторых я сегодня, между прочим, так и не смог полноценный отдых вкусить…

Намек был очевиден, и ночной гость с певчей утренней пташкой неспешным прогулочным шагом двинулись прочь от лагеря в сторону лесистого склона.

Все проводили их задумчивыми взглядами. Дольше всех смотрел вослед гондорец. Он все не мог забыть какого-то странного, нехорошего блеска в глазах физика.

– Чего это с ней? – ни к кому не обращаясь поинтересовался Борондир. Тон его был ледяным, однако, несмотря на все старания, в нем отчетливо звучали нотки ревности. Взгляд, что сверлил спины удаляющихся орка и эльфийки, был способен расплавить очки, даже странно, что этого не случилось.

– Да чего ты завелся? – Фарах по старой привычке цапнул друга за рукав штормовки. – Ну решила помочь в поисках, ну и что с того? – попытался он успокоить гондорца. – Ничего страшного не вижу, Делька же не полная дура, чтобы с каждым… – Тут харадрим смутился и умолк на мгновение, сделав вид, что закашлялся от дыма. – Нет, я в том смысле, что она тоненькая, в любую расселину пролезет, так что помощь от нее неоценимая. Расслабься…

Нимродэль и Хаграр шагали к лесу. Парень впереди, девушка – на расстоянии нескольких шагов. Путь протекал в полном молчании. Это было странно, но орк не издавал никаких звуков вообще, хотя в подобной ситуации ожидалось, что он станет периодически бормотать себе под нос, вслух рассуждая о месте приземления рюкзака, озираться, высчитывать угол падения или просто вполголоса ругать себя за неловкость.

– Блин, да где ты его выронил-то? – не выдержала Нимродэль. Парень резко остановился, точно увидел ядовитую змею.

– Да… где-то здесь вроде… – Он дико огляделся по сторонам, обозревая узкое ущелье, уходящее насколько хватало обзора, лиги на три вперед и сплошь поросшее можжевельником и кедровым стлаником.

– А… – У Дельки, что наблюдала эту картину, от возмущения даже дар речи пропал. Ни хрена себе координаты! Если под каждый куст заглядывать, тут до следующей недели дело найдется…

– В принципе, я, когда падал, вниз, конечно, не смотрел… – начал физик извиняющимся тоном. – Но вообще-то, похоже, что район поиска можно сузить во-он до той скальной стенки. Видишь, где склоны как котелок сходятся. Во… А вон с той полочки – когтистый палец указал на едва заметный уступ на высоте локтей четырнадцати-пятнадцати – я и сорвался, пхут-тха…

– Обалдеть… – Нимродэль встряхнула ушами, оценив продолжительность скоростного спуска. – Ну ладно, давай искать что ли?

– Давай… – убитым голосом согласился парень, и вслед за девушкой потащился к ближайшим зарослям.

Где-то около четверти часа окрест раздавалось деловитое шуршание кустов, приглушенная ругань, периодически из зарослей выныривали макушки: то черная – Хаграра, то светлая с сиреневой прядью – Нимродэли. Фронт работы продвигался на редкость медленно, результат был еще очень далек, если не недостижим. Дождь успел закончиться и начаться вновь, а парень и девушка все еще ничего не нашли.

– Ой, мама-а! – визг вылетевшей из кустов Нимродэль заставил бедного физика буквально подпрыгнуть на месте. – Хаграр! Там! Там…

Теплый визжащий комочек повис у парня на шее. Запах мокрых волос и можжевельника ударил в нос, девушка, дрожа, прижалась к его груди.

– Дэль, ты чего… – орк успокаивающе погладил эльфийку по спине. – Что там?

– Там… Там кости, – девушка уже взяла себя в руки и смогла говорить осмысленно и связно. – Скелет… и какие-то железки.

– Скелет? Быть не может! – вытаращил глаза Хаграр. – Слушай, так это ж здорово!

– Ага, очень… Тебя бы на это место.

– На какое именно? – подозрительно прищурился физик. – На твое или на место скелета?

Нимродэль истерически хихикнула. Горе-скалолаз нравился ей все больше. Даже в совершенно невеселой ситуации юмор у него бил ключом.

– Ну ладно… – кивнул Хаграр. – Фиг с ним, с моим местом в жизни. А кости – это просто кости, ничего страшного в них нет…

– Привлекательного тоже, – философски заметила эльфийка. Хаграр лукаво ухмыльнулся.

– Это как посмотреть. Помнишь, мы вчера про музейные экспонаты говорили? Ну так вот… ты только представь, какая слава нас ждет: двое альпинистов обнаружили останки одного из воинов «Обсидиана», а? И наши рожи где-нибудь на первой полосе «Кундузских ведомостей»… Не хило, а?

– Ну, не знаю… – замялась Нимродэль. О том, что двое орков вчера договорились разделить находку, она знать, разумеется, не могла. Поэтому задала последний вопрос:

– Слушай-ка, а откуда у тебя такая железная уверенность, что эти кости принадлежат… принадлежали кому-то из горных стрелков? Лично я на первый взгляд об этом даже не подумала, мало ли… Хотя может, просто испугалась…

– А давай вместе пойдем и как следует посмотрим! – предложил Хаграр.

Взявшись за руки, орк и эльфийка храбро нырнули под покров колючих ветвей можжевельника. Их взору предстала отвесная каменная стена, покрытая мхом. В небольшой естественной нише у ее подножия лежал хорошо сохранившийся скелет. Форма костей даже с такого расстояния говорила о принадлежности покойного к ночному народу. Череп с покатым лбом и выступающей вперед массивной нижней челюстью, фаланги пальцев, заканчивающиеся уцелевшими когтями, мощные ключицы. Кожаный доспех истлел, и на земле тускло поблескивали металлические вставки, некогда нашитые на грудь. Шейные позвонки опутывала толстая ржавая цепочка.

– Хм… смотри-ка, кажется, бляха сохранилась – видишь, цепочка? – девушка выглянула из-за широкого плеча студента физфака. – Слушай… а ведь если есть жетон, то скорее всего, можно установить личность…

Парень покосился на нее, и облизнул губы.

– Не уверен. Вряд ли с тех пор сохранились хоть какие-то архивы… Слишком много лет прошло. Да и потом, – он постарался непринужденно пожать плечами, но вышло плоховато – что с того, если нам даже удастся узнать имя? Надо подстраховаться… О! У меня идея…

Но Нимродэль на слова спутника не повела и ухом, она уже не слышала и не видела ничего вокруг, кроме древних останков. Куда только девалась перепуганная девчонка, что всего четверть часа назад с истошным визгом вылетела из кустов! Вероятнее всего, в ней проснулось извечное любопытство всего женского рода, которое у Перворожденных, как известно, размаха достигает и вовсе невообразимого. С видом заправского исследователя могильников Нимродэль опустилась на корточки возле находки.

– Так… – она задумчиво почесала кончик носа. – Странно. Бляха есть, а оружия почему-то нет. Если это действительно воин, у него должен быть меч… Ну, этот… Орочий, кривой такой…

– Ты хочешь сказать «й’танг»? – иронично поднял брови Хаграр. – Это у стрелка-то? У него лук должен быть и стрелы.

Эльфийка смутилась.

– Ну допустим… Теперь бляха…

Тонкие пальцы осторожно вытянули на свет звенья цепочки и тусклую пластину номерного жетона. Дэлька протерла поверхность рукавом, и сощурилась в попытке прочитать надпись.

– Не получается! – призналась она после минутного молчания. – Похоже, это черный тэнгвар… Ты не знаешь, как это читается?

– Э-э… «12/44 саш-нир»… – совершенно не щурясь, прочел вслух орк. Нимродэль только головой восхищенно покачала.

– Ну и зрение у тебя! Так, ладно, продолжаем… – Она вновь склонилась над останками. Физик опустился рядом.

– Э-эм-м… Дэль. Хочешь совет? – вкрадчиво шепнул он на ухо начинающей исследовательнице древностей. – Бляха это, конечно, очень здорово, но надежд, если честно, мало. Архивы времен Гортхара вряд ли смогли пережить извержение Ородруина, тогда пол-Мордора выгорело…

Вид у девушки стал настолько расстроенный, что горе-скалолаз смягчился:

– Нет, что-то могло, конечно, и уцелеть… но… Слушай, у меня идея! Надо взять фрагмент останков для радиоуглеродного анализа. По ним возможно будет установить и возраст находки, и возраст покойника на момент смерти..

Девушка отрицательно покачала головой:

– Я не хочу тревожить покой мертвых. Пусть даже и в благих целях.

– И не надо! – досадливо воскликнул Хаграр – Видишь этот пух? Это просто чудо, но волосы сохранились… Возьмем их. Этого будет вполне достаточно.

– А… м-м… ты дрожишь… – заметила Нимродэль.

– Дождь… холодно… – сглотнул парень, отводя взгляд.

Эльфийка обернулась к нему, подозрительные буравчики девичьих глаз сверлили лицо собеседника из-под тревожного излома бровей.

– Нет… это не дождь, – медленно произнесла она, щурясь. – Что происходит?

Парень вытаращился на нее как ночной вор, пойманный хозяином дома в момент, когда он уже крался к выходу с узлом похищенного добра. Глаза Хаграра затравлено забегали по сторонам в поисках хоть какой-нибудь поддержки, но тщетно. Тревога Нимродэль крепла все больше, готовая перерасти в панический страх. Но тут горе-альпинист виновато и чуть смущенно пожал плечами и выдохнул:

– Эх… раскусила. Я действительно вру… точнее, пытаюсь врать. Дело в том, что я… я покойников до жути боюсь. Смешно, да?

– Нет, что ты… – девушка с заметным облегчением улыбнулась. – Ничего страшного… Если это для твоего музея и вправду так важно…

Хаграр посмотрел на нее почти умоляюще.

– Ага! – он уныло опустил голову. – Уж очень мне хочется нашему преподу подарочек сделать. Веришь – нет, вот не могу и все… Просто… как только подумаю, что до него нужно дотронуться, прямо весь мурашками покрываюсь что твоя жаба…

Нимродэль хихикнула. Столь смелое и самокритичное сравнение привело ее в восторг. Бедняга, надо же, какая фобия…

– Ладно! – эльфийка легонько хлопнула по коленям, как это делал в подобных случаях Маграт. – Как-нибудь договоримся, короче… Будем проезжать через Бакхархару – напоишь нас на перроне чаем с маринованными тушканчиками, вот и все.

С этими словами девушка достала из бокового кармана куртки крошечный серебряный пинцетик для бровей, и аккуратно подцепила им тонкую бурую паутинку, невесть каким образом державшуюся на голом черепе мертвеца. Ценная находка была тщательно упакована в маленький пакетик, туда же последовала цепочка с бляхой. Со всем возможным великодушием жеста эльфийка протянула сверток физику, но тот скорчил такую испуганно-жалобную рожу, что Нимродэли ничего не оставалось другого, кроме как ободряюще улыбнуться и спрятать образцы в свой собственный карман.

Хаграр поймал узкую девичью ладошку и накрыл своей широкой серо-коричневой когтистой лапой.

– Дэль… можно тебя кое о чем попросить?

– М-м?… – на щеках эльфийки проступил едва заметный румянец смущения.

– Не говори остальным, ладно? – попросил он, глядя в миндалевидные глаза Нимродэли. – Не хочу, чтобы все знали, что я такой трус… Нет, ну на самом деле, представляешь – взрослый мужик, а при виде каких-то дурацких костей начинает хныкать и за юбку прятаться… тьфу!

– Да ты что, конечно, нет! – с жаром воскликнула девушка. – Мало ли что бывает… Скалолаз вообще не может быть трусом по определению, а ты… Ты такой хороший… – обезоруживающе улыбнулась она, чтобы Хаграр успокоился окончательно.

– А еще… – Девушка задумчиво покосилась на скелет воина. – Знаешь, а мне жаль его… Жаль, как будто ему еще можно помочь… или так, будто я или кто-то из моих друзей виновен в его смерти… Странная позиция для Перворожденных, правда?

– Не знаю, – хмыкнул физик. – Мало общался с Дивным народом.

– Ну вот… Непонятное ощущение, короче… – Девушка сорвала травинку и уставилась куда-то вдаль. – Интересно, как его звали… сколько лет ему было тогда…

– Ну! – усмехнулся Хаграр. – Этого нам никто не скажет. – Разве что господин стрелок лично восстанет из праха, дабы представиться столь очаровательной юной леди… – Физик явно решил во то бы то ни стало загладить неприглядное впечатление от проявления своей фобии. Но Нимродэль не слышала его.

– А мне кажется, он был молодой… Как мы или чуть постарше… Имя, конечно, мы не узнаем, но насчет возраста… мне почему-то кажется, что смерть настигла его совсем юным… Только вот как?

– О, вот это как раз проще простого! – Хаграр, наконец, получил возможность полностью реабилитироваться в глазах такой хорошенькой девушки. – Смотри. Кости целы – это указывает на то, что он не разбился, упав со скалы. Версия гибели в бою тоже слабовата – опять-таки кости лежат правильно, видимых повреждений не видно.

– Стрела? – быстро, но неуверенно предположила Нимродэль.

– Всем хороша версия, – щелкнул языком физик. – Кроме одной маленькой детали: от стрелы должен, просто обязан был сохраниться наконечник. Учитывая то, что мордорская сталь уже в те времена подвергалась примитивному легированию, наконечник и прочие стальные предметы должны были сохраниться. О, кстати! Все, понял…

– Что именно? – Нимродэль удивленно встопорщила ухо, и бубенчики издали мелодичный звон.

– Короче, скорее всего это произошло так… – начал развивать свою версию физик. – Скорее всего, этот парень шел по своим делам, а поскольку от был стрелок, то иного оружия помимо лука при себе не носил, как полный баклан… Ну и нарвался в горах на засаду. В общем, отбивался сколько мог, а когда кончились боеприпасы, то решил красиво уйти из жизни и раздавил в зубах склянку с хагтхаром…

– С чем? – переспросила Нимродэль.

– Яд, который стрелки носили при себе – мрачно пояснил физик. – Видишь мелкие осколки возле затылка? А вон, по-моему, еще между челюстями… гляди-ка, даже зубы все на месте, хм… Да, так и есть… Остатки лука, конечно, ничтожные, но и так ясно, что он у него был… Никаких сомнений, это кто-то из «Тагхаш».

– Ну да… лук-то деревянный был наверно… – покивала Нимродэль. – Сгнил давным-давно…

Мелкий, не по-летнему холодный дождь нескончаемым потоком сыпался из серых туч, точно мука – из дырявого мешка. Блестели мокрые камни, капельки усыпали ветви колючие можжевельника, волосы, ресницы, пух воротника, светлые ручейки стекали по округлостям черепа неизвестного воина, так и оставшегося навеки лежать в этих скалах. И казалось, в мире больше не осталось ни единой живой души, кроме двух промокших студентов и стрелка, погибшего много лет назад. Прошлое и настоящее… Перекрестье времен в серебристых нитях дождя… Дождь смоет все следы… Как бы, наверное, удивился безвестный мордорский воин, если бы узнал, что спустя три века, его прах обнаружат двое: девушка-йерри и парень его народа. Как молча склонят головы непримиримые враги прошлых эпох, как, обнявшись, будут долго стоять возле скальной стены, а потом, все так же молча повернутся и уйдут, чтобы никогда более не тревожить покой спящего последним сном солдата Мордора.

– Ну че, нашли рюкзак? – ехидно поинтересовался Маграт, завидев бредущую по лагерю насквозь промокшую и промерзшую парочку.

– Сомневаюсь… – донесся из палатки голос Линвэн. – Восторга на лицах не видать…

– Да нет, отчего же… – возразил Борондир, яростно протирая стекла очков – Есть множество других, более радостных вещей, чем какой-то там потерянный рюкзак…

Линвэн смерила тепловика изучающим взглядом.

– Ревнуем? – хихикнула она, но вышло это не обидно, а по-доброму. Перегнувшись через свернутый спальник, она наклонилась поближе к уху гондорца и доверительно шепнула: – Поверь мне, оно того не стоит, парень. Дохлый номер…

– А? – Борондир закашлялся и спешно водрузил очки на прежнее место. – С чего ты взяла?

– Да трудно сказать… – уклончиво отмахнулась ухом эльфийка. – Считай, что это моя фантазия. Продолжаем фантазировать дальше: нашел к кому ревновать! Да этот найденыш несчастный с нами пробудет ну еще два дня от силы, и это с учетом сегодняшнего. До перевала проводим, чайку на посошок плеснем – и поминай как звали. Так что брось…

Тем временем мокрую молодежь затащили в палатку, и, заставив скинуть под тентом промокшие куртки и сапоги, переодели в сухое. Маграт для порядку поворчал на них, и, накинув непромокаемую куртку, пошел разводить костер. Его не было довольно долго, и Линвэн уже начала беспокойно выглядывать в щель полога. Вернувшись, Маграт мгновенно стащил ветровлагозащитную куртку, в скомканном виде бросил ее под полог палатки, и как-то, как показалось ребятам, очень странно посмотрел на найденыша-скалолаза и свернувшуюся калачиком Нимродэль. Но ничего не сказал.

– Эй, народ! – на харадрима дождь своего успокаивающе-сонливого действия, похоже, не оказывал. – А давайте поспорим: найдем мы что-нибудь на перевале или нет?

– Найдем – спокойно кивнул Маграт. – Тут и спорить нечего.

Дождь кончился. Ясное горное солнце вновь раскинуло в нестерпимо-лазурной выси свои яркие лучи, ласковым теплом осушая заплаканные щеки серых скал. В мокрой противомоскитной сетке окошек палатки тотчас заиграла радуга, и нутро палатки стало похожим на украшенные цветными витражами покои королей древности. Не успели все насладиться хорошей погодой, как разгорелся спор.

– Ну, и чего мы сидим? – кипятился уроженец солнечного Харада. – Нет, ты же сам говорил: «надо спешить, заявка пропадет»… Маграт!

– Ага! – немедленно включилась в обсуждение Линвэн. – По сырой стенке да в кедах… Это ты хорошо придумал, родной!

Маграт упорно молчал, косясь то на спорщиков, то на Дэльку, то на альпиниста-найденыша.

– Стены-то подсохнут, это как раз фигня… – негромко проворчал он себе под нос. – Меня больше смущает то, что времени до ночи может и не хватить, а подниматься в темноте рискнуть можем только мы четверо – он поочередно указал на себя, Хаграра и двух эльфиек. – Да и то, знаете, как-то не очень хочется…

Услышав его бормотание, Линвэн на секунду задумалась. Зато торопыга Харадрим аж глаза округлил от восторга.

– Слу-ушай, так это же отличный вариант! – воскликнул он, по привычке хватая за рукав руководителя группы. – Смотри: вы четверо, ну, или там, двое, поднимаетесь, оставляете веревки, а наутро мы с Борондиром – за вами. Что скажешь?

– Н-не пойдет… – скривился Маграт.

– Маршрут горит… – тихо напомнила ему Линвэн.

– Да знаю я! Знаю… – третьекурсник обреченно вздохнул, теребя пряжку пресс-мешка. – Две дневки, почитай что задаром убили. Дожди еще эти хронические… Чего-то прямо и не верится, что раньше в Мордоре пустыня была… а из водоемов – одни кудуки.

– А Нурнен?! – взвыл от праведного возмущения Хаграр. – А речки: Гузугай, Удулхэ…

– Да при чем тут Нурнен? – отмахнулся Маграт. – Я, вообще-то, Горгорот имею в виду.

– Ха! Горгорот ему! – торжествующе начал физик. – Забыл, что тогда Ородруин полыхал как бешеный, так тут не только воды – вообще не продохнуть было… наверное… – заключил он, изобразив наивно-растерянное выражение физиономии, чем вызвал бурю умиления у Нимродэли. Гондорца перекосило.

– Итак, мы уклонились от темы, – с нажимом произнес руководитель, не обращая внимания ни на вулкан ревности Борондира, ни на геологические гипотезы физика, ни на заскоки неформалки-эльфийки. – Что делать с подъемом? Пока что я принимаю предложения и рассматриваю все варианты, поэтому просьба высказываться по кругу…

Первым высказался Фарах:

– Идти, чего тут думать еще? Я вообще считаю, что мы все успеем до темноты. Глядишь, еще и чайку на перевале засветло хлебнем…

– Линвэн? – взгляд Маграта обратился к девушке.

– Идти. Нам. Вдвоем – четко отделяя слова друг от друга, произнесла она.

– Да, точно – встрял вдруг Борондир. Мы трое… – Тут он выразительно посмотрел на Хаграра из-под очков, – ах, да, простите! – четверо – остаемся здесь, вы поднимаетесь в связке и оставляете страховку закрепленной. Хорошо, мне нравится…

Взгляд, брошенный им на физика, был настолько похож на вызов, что, казалось, еще немного – и в палатке запахнет горелым.

– Дэль? – вопросительно вздохнул Маграт. Ситуация на личном фронте членов его группы успела надоесть несчастному третьекурснику хуже горькой редьки.

– Я? А… э-э… ну… – девушка нещадно теребила пирсинг в левом ухе. Маграт заметил, что она изо всех сил пытается уловить выражение лица Хаграра. Однако… Видя, что ничего вразумительного она не ответит, Маграт напрямую спросил у физика:

– Ладно… Ну а ты, скалолаз университетский, чего хорошего скажешь?

– Я-то? Да мне как ладно, так и ладно… – Парень беззаботнейшим образом откинулся на спальник, заложив руки за голову, с видом будто прилег позагорать на теплом песочке. У Линвэн отвисла челюсть.

– Ни фига себе! Ты же вроде торопился своих догнать? – напомнила она.

– А, да-а… Точно! – вдруг спохватился физик, резко принимая вертикально-сидячее положение. – Я тут с вами совсем засиделся, вы мне прямо как родные стали… Хорошие вы все-таки чуваки, нечасто таких теперь встретишь! – затараторил он. – Некоторых, так и вовсе такое чувство, будто сто лет знаешь… – Он невзначай обернулся к гондорцу.

– Короче! – оборвал его третьекурсник, тщетно силясь не покраснеть от лавины комплиментов.

– А че «короче»? – недоуменно глядя, пожал плечами слегка обиженный Хаграр. – К свом мне надо выбираться, как бы оно там ни было… – И он грустно обвел взглядом всех присутствующих.

– Так. Хорошо. Где именно тебя будут ждать?

– Ну-у… – Было заметно, что над этим вопросом парень впервые задумался только сейчас. – Ты знаешь, а прям на перевале! Ну, может, чуть дальше… но там я и один дойду превосходно, а то я и так вам задолжал по гроб жизни…

– Не потеряешься? Во второй раз? – ехидно поддел Борондир. Маграт вовремя перевел огонь на себя.

– Так, ладно. Разберемся по месту – подвел он итог. – Делаем так: мы с Линвэн поднимаемся в связке до перевала, встречаем там твоих собратьев по крючьям и альпенштокам, объясняем ситуацию. При достаточном вознаграждении вытягиваем наверх сначала своих, а потом – так уж и быть тебя, родимого. Не бойся, потеряться не позволим, сдадим с рук на руки…

– Не продешеви, Маграт! – хохотнул Фарах. – За студентов универа я слыхал, ящик оригхаша дают, а за физика – так и все два…

– Треснешь! – уверенно отрезала Линвэн. Зато Хаграр заржал в голос:

– Ни фига себе расценочки! Вот теперь я точно с вами вместе полезу, глядишь, сэкономить удастся… Одно дело – привели, и совсем другое – сам пришел! А то у нас и так уже один рюкзак со жратвой, считай, в минусе…

– Да шучу я, – отмахнулся третьекурсник. – Естественно, брать за твое спасение мы ничего не станем. Так, если только чайком напоите после восхождения… Короче, все поняли? Вы четверо остаетесь здесь, а мы уходим. Пойду погляжу как там костерок – я его под тентом разводил, может, разошелся…

С этими словами скалолаз натянул сапоги и вылез из палатки. Следом за ним выскользнула Линвэн. Едва лишь только затих чавкающий звук мокрых подошв, с физика махом слетело все показное спокойствие и равнодушие. Взгляд его стал сосредоточен и как-то неприятно резок:

– Дэль… – вполголоса, так чтобы не расслышали Фарах и Борондир, обратился он к эльфийке: – У тебя снаряги лишней нету?

– Откуда? – захлопала она ресницами – У нас у каждого своя… Да что с тобой?

Последняя фраза относилась к выражению Хаграрова лица. Прежде дурашливо-веселое и беспрестанно улыбающееся, оно вдруг отвердело и заострилось.

– Я должен попасть на перевал… – сдавленным голосом произнес парень, не поднимая головы. Потом его голос вновь стал прежним. Вернулось и нормальное выражение лица – Слушай. Тут это… поговорить надо, в общем… – и он кивком указал девушке на полог палатки.

– Эй! Эй! Это чего еще за секреты? – возмутился Фарах. Годы жизни в общаге выработали в нем здоровое отвращение к перешептывающимся собеседникам. Харадрим считал, что от тех, кто спит с тобой в одной палатке, скрывать что-либо попросту грешно. И, разумеется, к нему тотчас же присоединился Борондир.

– Да, а ведь ты прав, Фараханджамбар, – заметил он, сверля физика неприязненными ртутными буравчиками зрачков. – Ты смотри-ка. Явился не пойми откуда, ночью. Перебудил всех, девушек испугал. А теперь еще нас поссорить хочешь… Вот Нимродэль… – внезапно он осекся, поскольку заметил, что девушки в палатке больше нет. Когда она вышла – оставалось только догадываться. А орк смерил человека долгим и очень неприятным взглядом, и криво усмехнулся:

– С тобой, – Хаграр сделал ударение на этом слове, – мы не враги. За грехи наших отцов и дедов мы не в ответе, ибо жизнь – для живых. А насчет Нимродэли… Ты уж извини, родной, но вот тут уж ко мне – никаких претензий… Мне вообще сдается, что ты девчонку своими выходками просто достал насмерть…

– Не твое дело! – вскинулся гондорец.

– Время нас рассудит, – пожал плечами орк и отвернулся.

Слышавший это Фарах от возмущения дар речи потерял. Кинуть такое в лицо смертному – оскорбление страшное. Это какой же сволочью надо быть, чтобы еще раз напомнить Младшему из Детей Единого, что он – всего лишь мимолетный гость в этом мире, бабочка-однодневка…

– Что? – задохнулся от ярости отличник. Но орк вновь ухмыльнулся, и не издевательски, а до того грустно, что желание врезать по этой наглой коричневой роже отпало само собой.

– Ты не понял, Борондир… – тихо проговорил Хаграр, качая головой. – Ты так ни хрена не понял…

И, встав, он вышел из палатки прочь.

– Так, Борондир, стой, – харадрим ловко перехватил друга на старте и водворил на место. – Успокойся, пожалуйста. Ничего страшного не произошло, нам терпеть его еще день… Не ревнуй, успокойся, у него все равно ничего не выйдет… А вот у тебя – вполне реально, кстати! А чего? Вон же этот ваш государь древний… ну, который в одно время с Фарамиром жил, как его… тот вообще был на эльфийке женат, между прочим. Не вижу, чем ты хуже… Вот разве что не король…

Слушая болтовню харадрима, отличник начал понемногу приходить в себя. Сейчас он уже весьма смутно припоминал тот момент, когда испытал желание ударить их незваного гостя, и тщетно гадал: что же это на него такое нашло? Зато со дна души немедленно поднялось другое:

– Ага – угрюмо буркнул он. – Ты мне еще балладу про Берена и Лютиэн спой… – предложил он Фараху. – Ту самую, которую в седьмом классе на литературе проходят. Херня это все, Фараханджамбар… Слышишь? Херня…

– Что, скажешь и Сильмариллы – тоже херня, а? – немедленно отреагировал харадрим. Друга он знал как облупленного, поэтому нарочно коснулся той темы, которая заставит Борондира забыть о тоскливом грузе и встряхнуться.

– То, что проходят на литературе – херня. Точнее, мифология, – неугомонный отличник до боли знакомым жестом поправил очки. Тому, кто был с ним знаком хотя бы на уровне «привет – пока!», этот знак сообщил бы о том, что сейчас гондорца начнет нести по просторам гипотез и неподтвержденных теорий. Фарах дал себе мысленную установку – не зевать ни в коем случае… пусть уж лучше болтает, чем на друзей бросается с ледорубом.

– Так вот, – сухо откашлявшись, начал Борондир. – До нас дошли весьма обрывочные и зачастую противоречивые сведения. Что мы знаем о Сильмариллах, или, так называемых, Звездных камнях? Изготовленные древним мастером Феанором в начале Первой Эпохи, они намного опережали по технологи существующие в те времена способы обработки драгоценных камней. Легенды утверждают, что эти камни напоминали три огромных бриллианта, излучавших непрерывный свет. Второе: если отбросить всякую бредятину о клятвах, запретах Валар и жребии нольдор, и оставить только факты, то мы увидим, что эти камни приносили сплошные несчастья и скорую гибель тому, кто касался их. Не берем то, что мастер проклял свое творение – это вымысел, а даже если и нет, в силу проклятия поверить достаточно сложно. Сильмариллы светили так ярко, что их свет слепил глаза, а прикосновение к «нечистым рукам» вызывало ожоги – вспомним историю о похищении Камней Морготом. Пока что я излагаю хрестоматийные истины, не так ли? Но вот что любопытно: на северо-востоке Средиземья, там, где по преданию находилась Вражья Крепость, небывало высок радиационный фон.

– Ты что… – Фарах уже и забыл, что буквально только что боролся с зевотой – ты хочешь сказать, что Сильмариллы…