Текст книги "Нет повести печальнее"

Автор книги: Любовь Рябикина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Докладывай!

Романовский шутливо прикрыл одной ладошкой голову, а вторую вскинул к виску:

– Экзамены сдал на отлично! Сегодня всем курсом отправляемся в «Арлекин». Надо отметить событие. Дед, а ты чего не на даче?

Генерал в отставке чуть смутился и вновь провел по голове ладонью:

– Решил дождаться результатов. К тому же Илона звонила. Она обещает приехать через две недели. Аркадий и Инна вместе с ней собираются прилететь. Звонить им бесполезно, они куда-то направились. Я не понял…

Выглянула Галина Константиновна:

– Юрочка, иди обедать! Анюта твой любимый куриный суп сварила и пирожки пекутся с мясом. Я ее попросила…

Внук обрадовался, обернувшись к улыбавшейся домработнице:

– Ой, Анюта, бабуля, какие вы обе молодцы! Сейчас, только руки помою…

Юрий скрылся в ванной комнате. Станислав Васильевич прошел на кухню, где хлопотала Анюта. Посмотрел помогавшую ей и все еще красивую, не смотря на возраст, жену:

– Галя, что вы его балуете? Парень должен сам за собой ухаживать. Вон какая дылда вымахала! За нами никто не бегал с поварешками…

Домработница не обернулась, так как наклонилась к духовке и смотрела на пекшиеся пирожки. Зато Галина Константиновна укоризненно покачала головой:

– Но и жили мы с тобой тогда в казарме! У Юрочки сегодня счастливый день. Можем мы с Аней Юрочку хоть чем-то побаловать? Перестань ворчать…

Юлька готовилась к вступительным экзаменам в Гнесинку. Нужные документы и заявление уже лежали в деканате училища. Она репетировала целыми днями. Вспоминала музыкальную грамоту, перелистывая сохранившиеся записи и учебники, так как музыкальную школу закончила три года назад. Родители перестали отговаривать ее от «глупого», на их взгляд, поступка. До экзаменов оставалась неделя. Вечером, за ужином, состоялся разговор с родителями. Ольга Сергеевна чуть помялась, прежде, чем начать его. Переглянувшись с мужем, заговорила:

– Юля, мы, конечно, понимаем, что свою жизнь ты должна строить сама, но пойми нас правильно… Мы хотим тебе только добра. Хочешь поступать в Гнесинку, поступай! Мы не станем отговаривать. Наше мнение ты знаешь. Мы тут с папой подумали…

Мать замолчала и инициативу тут же перехватил Александр Николаевич. Как всегда четко и прямолинейно сказал:

– На случай провала надо иметь место, куда отойти. Я бы советовал подобрать еще один институт, чтобы сразу подать документы туда.

Дочь твердо взглянула отцу в глаза:

– В случае провала никуда я документы подавать не стану. Проработаю год, а затем снова стану поступать. Папа, перестаньте меня уговаривать. Я все решила для себя.

Родители замолчали и за все время ужина больше не произнесли по поводу учебы ни единого слова. Оба знали, что дочь решений не меняет.

Романовский понял, что разговор о женитьбе не за горами. Домработница накрывала на стол. Кухня была огромной. Овальный стол, накрытый голубой скатертью в тон шторам, находился посредине. Юрий быстро пообедал с дедушкой и бабушкой. Встал из-за стола и поблагодарил:

– Анют, бабуль, спасибо, не дали голодному сгинуть! Все было очень вкусно, как и всегда. Я немного отдохну сейчас. Затем переоденусь и исчезну. Машину не возьму.

Галина Константиновна забеспокоилась:

– Юрочка, я на тебя надеюсь! Много не пей. Понимаю, что ты взрослый, но надо уметь держать себя в руках. Там все же девушки будут…

Станислав Васильевич ехидно произнес:

– Не забудь спросить про носовой платок! Он взрослый парень, ты же сама сказала. От себя добавлю: приползешь пьяный, выпорю! И не посмотрю, что ты будущий дипломат!

Жена всплеснула руками, глядя на смеявшегося внука:

– Но это не этично!

Муж возразил:

– Зато действенно!

Юра чмокнул бабушку и хлопотавшую у мойки Анюту в щеки. Посмеиваясь, направился в свою комнату. Дед часа через два постучался к нему. Посмотрел, как внук подбирает рубашку и сурово сказал:

– Не забывай про невесту и гляди у меня, не натвори дел! Ты парень красивый, девки вешаются на шею. Под влиянием алкоголя можно такого натворить, наутро всей семьей не расхлебаем. Помни, тебе надо сделать карьеру…

Романовский вздохнул и чуть обнял его:

– Да понял я, дед, понял!

На следующий день предстоял первый экзамен. Юлька репетировала в пустой квартире, когда в дверь раздался звонок. На ней был легкий ситцевый халатик. Босая нога касалась холодной педали пианино. Девушка торопливо вскочила на ноги, недоумевая, кто же это может быть. Подружки обещали заглянуть вечером и она никого не ждала. Подошла к входной двери. Выглянула в «глазок». На площадке стоял высокий крупный мужчина в дорогом костюме. Она не стала открывать дверь. Спросила:

– Кто вы и что вам нужно?

Он уверенно произнес:

– Мне нужна девушка, которая только что пела. Бабушки внизу сказали, что она живет в этой квартире. Я работаю в ночном клубе и хотел бы предложить ей работу.

Алексеева приоткрыла дверь, настороженно глядя на незнакомца:

– Это я пела. Вы можете чем-то подтвердить, что работаете в ночном клубе?

Мужчина слегка улыбнулся, разглядывая выглядывающее красивое личико со светлыми волосами и настороженными глазами. Вытащил их кармана визитку и пропуск в ночной клуб «Арлекин», протянул в щель, не стараясь открыть дверь шире:

– Вас это устроит?

Юлька бегло просмотрела документы на имя администратора клуба Вячеслава Денисовича Брагина и отошла в сторону, распахнув дверь:

– Проходите, пожалуйста! – Провела мужчину в свою комнату. Предложила, указав рукой на диван: – Присаживайтесь!

Он присел на край дивана, разглядывая юную певицу. Юлька села на круглый стульчик у открытого пианино и выжидая, посмотрела на нечаянного гостя. Администратор понял ее взгляд:

– Я хотел бы предложить вам работу у нас в клубе. Ваш голос меня просто потряс. Добрых полчаса стоял под окном, а потом с трудом убедил старушек указать ваш адрес. Уже давно пытаюсь возродить в клубе живое пение, чередуя его с записями.

Девушка улыбнулась:

– Понимаете, я бы с радостью, но завтра у меня начинаются экзамены. Поступаю в Гнесинку на вокальное отделение.

Брагин встал и протянул ей визитку:

– Я все понял. Если решите подработать, позвоните мне. Кстати, те песни, что вы пели, я их ни разу нигде не слышал…

Юлька покраснела:

– Я их сама написала!

Мужчина очень серьезно взглянул ей в лицо:

– Вы талантливы, я не ошибся. Могли бы исполнять у нас свои песни. В клубе часто бывают известные продюсеры и я уверен, что кто-то из них обязательно заинтересуется вами. Это шаг к карьере. Не буду мешать. До свидания…

Вячеслав Денисович направился к двери. Алексеева проводила гостя. Попрощалась и вернулась, крутя визитку в руках. Прочитала вслух:

– Главный администратор ночного клуба «Арлекин». Телефоны…

Достала толстый справочник с полки. Нашла по оглавлению «Ночные клубы» и удивленно хмыкнула:

– Элитный клуб… Вот это да!

Решила пока ничего не сообщать родителям, спрятав визитку в сумочку.

Юрий Романовский вышел из комнаты часов около пяти, решив зайти к приятелю Игорю Чубрикову, чтобы вместе отправиться в клуб. Знал, что у Игоря наверняка соберутся многие однокурсники. Чубриков жил на Гоголевском бульваре в огромной квартире, занимавшей почти целый этаж. Его отец был скульптором. Огромная комната была выделена под мастерскую. Сын по стопам отца не пошел, так как совершенно не имел склонности к лепке или вырезанию.

Юрий прошел в гостиную, где Станислав Васильевич и Галина Константиновна сидели перед включенным телевизором. Отставной генерал смотрел новости, сидя в кресле. Жена устроилась на диване и вышивала по канве лесной пейзаж, над которым трудилась уже месяца полтора. Рядом лежали разноцветные мотки ниток мулине, нарисованный на бумаге пейзаж и подушечка с иголками. Из кухни доносилось чуть слышное позвякивание кастрюль – домработница готовила ужин. Внук чмокнул бабушку и дедушку по очереди в щеки. Весело сказал:

– Я исчез! Появлюсь к утру. Просьба не беспокоиться. Мобила со мной, звоните!

Мягко поцеловал Анюту, которая прикрывала за ним дверь. Женщина снова перекрестила его:

– Иди с Богом! Отдохни хорошенько…

Юрий не стал вызывать лифт и рванул по лестнице. На повороте оглянулся. Анюта смотрела вслед и улыбалась. Вернулась в квартиру и вновь скрылась на кухне. Она не слышала произошедшего между хозяевами разговора…

Отставной генерал подошел к окну и посмотрел вниз. Увидел, как внук идет к арке. Пригладил шевелюру и посмотрел на жену:

– Я рад, что родители Юрки приезжают и наконец-то решится вопрос с женитьбой. Чем быстрее внук женится, тем лучше. Эти четыре года я страшно боялся, что он может влюбиться и тогда карьера пойдет по боку. В таком возрасте легко потерять голову и наделать глупостей.

Галина Константиновна вздохнула, отложив вышивку:

– А меня пугает, что он женится на Илоне без любви. Однажды я вызвала его на разговор и Юра сказал, что ничего не испытывает к этой девушке. Вспомни, как мы с тобой любили! Что, если любовь случится у него после свадьбы? Юрочка будет страдать. Он станет несчастным…

Муж жестко перебил, усаживаясь в кресло:

– После свадьбы черт с ним! Главное, чтобы ее родители к тому времени помогли парню устроиться в жизни. Да и любовь, сама знаешь, довольно быстро превращается в привычку. И у него пройдет…

Галина Константиновна задумчиво прошептала:

– Хорошо, если без следа…

Юлька шла по улице к музыкальному училищу. Ровный ряд лип создал густую тень и было не так жарко. На плече девушки висела сумочка, в руке зажат пакет с нотами. Легкие светлые брючки и бежевый топ подчеркивали стройную фигуру. Каблучки светлых босоножек цокали по асфальту. Рассыпавшиеся по загорелым плечам длинные волнистые волосы закрывали спину и при каждом шаге слегка «вспархивали». Она шла очень легко. Страха в душе не было и почему-то крепла уверенность, что она обязательно поступит.

У входа собралась огромная монотонно гудящая толпа молодежи. У многих в руках имелись музыкальные инструменты. Алексеева сразу поняла, что многие абитуриенты знакомы. Кое-кто переговаривался друг с другом и стоящими рядом родителями. Иногда звучали взрывы хохота. Большинство поступающих были разодеты в костюмы «от кутюр». Кое-кто из ребят, не смотря на жару, напялил на себя костюмы с галстуками. У тротуара выстроились в ряд иномарки. На просто одетую Юльку уставились все, но она не обратила внимания.

Спокойно вошла в двери. Отметилась в списке поступающих и вышла на улицу. До экзамена оставалось полчаса. Она направилась к углу здания, где почти не было народа и имелась тень от ствола огромной липы. Достала папку с нотами. Принялась проглядывать еще раз, хотя знала наизусть каждый значок. Раз за разом повторяла в памяти партитуру и пассажи. Сзади раздался мужской голос, слегка растягивающий слова:

– Девушка, с вами можно познакомиться?

Алексеева резко обернулась. Перед ней стоял не высокий парень со светло-голубыми глазами, которые на данный момент нагло разглядывали ее. Особенно внимательно парень пялился ей на грудь. Ворот пестрой рубашки с заморскими цветами был сильно расстегнут, открывая взору загорелую грудь. Светлые широкие брюки с коричневым ремнем и дорогие туфли дополняли картину. Взгляд незнакомца не понравился. Парень словно бы раздевал ее и Юлька резко ответила:

– Нельзя! Я к экзамену готовлюсь.

Незнакомец вовсе не смутился и не отошел, как она надеялась. Еще раз ожег ее фигурку похотливым взглядом, остановив взгляд на груди и криво усмехнулся:

– И позвольте спросить, на какое отделение вы собрались поступать?

– А вам не все равно? Я не желаю ни с кем знакомиться! Не мешайте!

Парень отошел и присоединился к двум приятелям. Что-то сказал им. Оба дружка захохотали, глядя на девушку. Они явно хотели смутить ее, но Алексеева и внимания не обратила, продолжая спокойно просматривать ноты. Она выросла в офицерской семье, часто заходила на территорию частей, где работал отец, а среди солдат подобные ухари не редкость. Так что смутить Юльку такой мелочью, как смешок или фривольные словечки, было невозможно. Все три парня это мигом поняли и затихли.

На крыльцо вышла женщина в черной юбке и белой блузке с пышным бантом:

– Прошу всех абитуриентов пройти в зал и разойтись по аудиториям. Родителей, друзей и знакомых, прибывших вместе с поступающими, просим подождать у входа.

Толпа молодежи направилась к дверям. Родители и друзья что-то говорили им вслед. У дверей невольно возникла небольшая заминка. Все старались проникнуть внутрь побыстрее. Чья-то рука воровато коснулась Юлькиной спины. Пальцы скользнули вниз. Она слегка повернула голову. Это оказался тот самый нахал. Он улыбался, поглаживая ее зад и находясь за ее спиной. Девушка слегка отвела корпус в сторону и резко ударила локтем, попав в живот. Сзади раздался всхлип и рука с ее «пятой точки» исчезла. Алексеева слегка обернулась, стараясь при этом не запнуться о ступеньку. С деланным участием сказала хватавшему воздух открытым ртом согнувшемуся парню:

– Плохо стало? Это от солнца… – Громко сказала: – Ребята, тут парню плохо. Кто-нибудь введите его внутрь, пусть в холле посидит.

Толпа резко отпрянула от незнакомца, обтекая его с двух сторон. Один парень все же подхватил наглеца под локоть и помог войти в здание. Усадил на диванчик у окна. Юлька еще раз оглянулась. Заметила удивленно-злой взгляд и решительно направилась по лестнице наверх.

Первые же звуки ее голоса заставили комиссию насторожиться. Девушка пела легко и свободно, ничуть не смущаясь и не волнуясь. Она отдавала всю себя этой песне о весне и молодости, которая бурлила в венах. За дверью тоже стояла тишина. Абитуриенты прислушивались. Кто-то из ребят сказал:

– Во дает! Вот это голос! Эта точно поступит!

Все молча согласились, продолжая слушать. Юлька закончила песню и взглянула на застывших за столом экзаменаторов. Она не решалась заговорить первой. Наконец председатель, полный и уже не молодой мужчина, спросил:

– Кто написал эту песню и музыку к ней? Я ни разу не слышал ничего подобного ни по радио, ни по телевидению.

Юлька испугалась, но ответила твердо:

– Это я написала. И слова и музыку.

Все пять экзаменаторов уставились на нее. Худая женщина в черном платье с кружевным воротником спросила:

– Сколько вам лет?

– Семнадцать…

Председатель переглянулся с коллегами и выразил общее мнение:

– Великолепно, милая барышня! Мы ставим вам высший балл. – Заглянул в ее документы и слегка помрачнел: – Мне будет очень жаль, если из-за финансовых проблем вы не сможете учиться у нас. Это только считается, что обучение бесплатное. На самом деле студенты вкладывают огромные суммы. Я не хочу вас пугать, но это факт…

Девушка вспыхнула:

– Этот вопрос я сумею решить. Я нашла очень хорошую подработку. Петь в клубе. Для меня сейчас главное – поступить!

Председатель вздохнул и что-то записал на листочке. Затем поднял голову:

– Вы свободны. Через двое суток следующий экзамен…

Когда Алексеева выскользнула из аудитории, все абитуриенты уставились на нее. Кто-то спросил:

– Это ты пела? Здорово!

За две недели, что длились экзамены, Алексеева больше не встречала наглого парня и полностью забыла о нем. Все вступительные экзамены она выдержала на «отлично». Председатель комиссии покачивал головой, когда она здоровалась и улыбался. На следующий день должны были вывесить результаты. Юлька уже знала, что поступила и откровенно радовалась.

Вернувшись домой, сготовила ужин и прибралась в квартире к приходу родителей. Сама накрыла на стол в кухне, пока они мыли руки и переодевались. Девушка заметила, что родители нервничают. Спросила отца:

– Пап, вы чего такие? Случилось что?

Александр Николаевич покрутил головой и с силой потер висок:

– Юлька, не потянем мы твою учебу! Я тут узнавал, сколько будет стоить год обучения в училище Гнесиных. Это две моих годовых зарплаты. И то, если что-то непредвиденное не произойдет…

Мать грустно смотрела на нее и слегка покачивала головой, соглашаясь с мужем. Дочь широко улыбнулась:

– Не стоит переживать. Я сама буду платить за обучение. Завтра, сразу после результата, я еду в ночной клуб и устраиваюсь работать певицей. Меня пригласил сам главный администратор. Вот визитка, если не верите… – Юлька вытащила из сумочки кусочек картона и протянула отцу: – Он к нам в квартиру заходил накануне экзаменов, а до этого полчаса на улице под окном стоял. Я как раз репетировала. Я ему сегодня днем звонила. Вячеслав Денисович не передумал. Зарплата триста долларов в месяц, плюс питание. Потом обещал пересмотреть. Петь три дня в неделю: воскресенье, среда, пятница.

Родители переглянулись. Отец внимательно разглядывал ламинированную визитку. Ольга Сергеевна спросила:

– Юля, ты не боишься? Все же ночной клуб. Люди всякие, к тому же пьяные будут приставать. Да и администратор, что он за человек? Мы с отцом много плохого слышали о таких людях…

Мать замялась, не зная, как выразить свою мысль. Отец молчал, опустив голову. Интимные вопросы он старался не поднимать и не знал, как выразиться. Жена смотрела на него, тоже смутившись. Дочь сама пришла им на помощь:

– Не станет ли приставать, да? Не станет! Мы договор будем составлять, где мне гарантируется безопасность и со стороны персонала и со стороны посетителей. Я уже говорила с Брагиным.

Александр Николаевич махнул рукой:

– Ладно. Работай. Тяжело тебе будет, Юлька. Но раз решила, действуй!

С главным администратором клуба «Арлекин» девушка встретилась в двенадцать дня, после того, как увидела в списке поступивших в Гнесинское свою фамилию и получила официальное поздравление от декана. Не чуя от радости ног, переулками добралась до клуба. Он был закрыт. Юлька постучала в стекло главного входа. Появившийся охранник спросил через дверь, окинув ее простенький наряд недовольным взглядом:

– Вы что, не видите, клуб закрыт!

Девушка показала ему визитку через стекло:

– Меня пригласил Брагин Вячеслав Денисович.

Охранник тут же открыл дверь и провел ее в кабинет администратора. Юля с интересом оглядывалась в элитном клубе. Уборщицы старательно мыли и пылесосили полы, протирали стены и стулья. Парень повернул направо. Прошли по коридору с несколькими дверями по обе стороны. Охранник заглянул в предпоследнюю дверь и спросил:

– Вячеслав Денисович, тут к вам какая-то девчонка пришла. Говорит, что вы договаривались…

Из-за двери раздался знакомый голос:

– Чего ты ее за дверью держишь? Тебе же сказали – «договаривались»! Пропусти немедленно!

Тот сразу распахнул дверь перед Юлькой, а затем, когда она вошла, прикрыл. Она услышала удалявшиеся шаги. Брагин сидел за столом, просматривая какие-то бумаги. Посмотрел на радостное лицо Алексеевой и улыбнулся:

– Присаживайтесь. Как я понимаю, вы поступили? От всего сердца поздравляю! – Она кивнула, широко улыбнувшись. Он сразу спросил: – Не хотите отметить событие бокалом шампанского? Я угощаю!

Юля отказалась, удобно устроившись на мягком стуле напротив мужчины:

– Спасибо, но я бы предпочла яблочный сок.

Через минуту перед ней стоял высокий запотевший стакан с соком, который принес молодой красивый парень в белоснежной рубашке, черных брюках и галстуке-бабочке. Он внимательно посмотрел в лицо юной девушки и улыбнулся. Вячеслав Денисович достал из стола несколько листочков. Бегло просмотрел и протянул Алексеевой:

– Ознакомьтесь! Это договор. Если с чем-то не согласны, говорите, не стесняйтесь. Надо выяснять все сразу. Я, если вы не возражаете, отойду на минутку. Надо узнать, появились ли музыканты, мы вчера договаривались и кое-что сделать…

Девушка кивнула. Мужчина вышел, оставив ее одну. Юля взяла стакан в руку. Делала мелкие глотки и внимательно просматривала текст. Кое-что было ей непонятно. Она достала из сумочки блокнот и старательно записала вопросы, которые собиралась задать. Прошло минут пятнадцать. Брагина все не было и не было. Она перечитала договор еще раз. Допила сок и поглядела на дверь, не зная, что делать. Администратор появился так же неожиданно, как и исчез. Ухнулся на стул:

– Извините, Юля! Столько проблем и все надо решить. Помощники мышей не ловят! Придется вновь менять персонал. Говорите, что вас насторожило?

Алексеева быстро зачитала ему свои вопросы. Два пункта в договоре были немедленно исправлены. Еще в двух вычеркнули строки о сверхурочной работе. Договорились, что петь она будет в течение двадцати минут каждый час. Перерыв составлял сорок минут. Оговорили репертуар. Брагин быстро просмотрел тексты ее песен и остался вполне доволен словами песен, хотя оговорился:

– Мне вот так, сразу, трудно что-то решить… Я не понимаю в нотах. Музыканты уже ждут. Вы не могли бы по куплетику исполнить, пока секретарша исправляет договор?

Она кивнула и встала, направляясь к двери. Вячеслав Денисович отправился с ней в зал. Музыкантов оказалось трое, а пианино заменила клавишная «Ямаха». Алексеева ничуть не смутилась. Она с минуту перебирала клавиши, настраиваясь, а потом спокойно пропела все свои мелодии. Ребята внимательно слушали, разглядывая девушку. Один подошел, заглядывая через плечико на ноты. Попросил:

– Дай я попробую…

Она отошла в сторону. Два гитариста попробовали подстроиться к клавишнику. Восторженно произнесли:

– Вячеслав Денисович, где вы такую певицу отыскали? У нее же не голос, а серебряные колокольчики! Молодежь по полу расплывется! Надо Кефиру позвонить, чтоб только быстрые ритмы включал…

Алексеева оставила музыкантам прихваченные ноты, а сама вернулась с Брагиным в кабинет. Вскоре договор был подписан. Девушка вернулась в зал, чтобы порепетировать с музыкантами. Через три часа они подготовили программу на вечер. Вячеслав Денисович часто выходил в зал и слушал. Юлька вдруг спохватилась:

– Вячеслав Денисович, у меня же костюма нет! Имеется платье, в каком я на выпускном вечере была, но это, чувствую, не то. Не в джинсах же выступать… – Девушка едва не ревела, горестно глядя на мужчину: – Неужели из-за костюма все сорвется?

Администратор покачал головой:

– Ни за что! Потребуется, на свои деньги куплю! Есть костюм! Правда, он вам, думаю, немного широк будет…

Юлька рассмеялась:

– Ерунда! Я шить умею. Успею подшить к девяти…

Брагин рванул в свой кабинет, оставив ее с музыкантами. Те наконец-то представились. Клавишник выступил вперед:

– Андрей. Бас-гитара – Володя, а соло – Вениамин. Можешь звать Веней.

– Юлия. Как вам моя музыка?

Он удивился:

– Так ты что, сама сочинила все?

– Ага! И слова и мелодию.

Вениамин пожал плечами:

– Здорово!

Администратор притащил красивое синее платье, расшитое блестками и стразами. Времени было начало пятого, когда Юля вышла из клуба и направилась домой, чтобы подшить концертный наряд. Ей хотелось немного отдохнуть перед первым выступлением, а еще она торопилась сообщить родителям, что поступила в Гнесинку и на работу.

Илона позвонила Юрию накануне предполагаемого приезда и сообщила, что задержится в Англии на пару дней. Говорила она торопливо и как-то отчужденно. Романовского это немного удивило, но он не стал расспрашивать, решив отложить это на потом. Девушка торопливо попрощалась и отключила телефон. Юрий успел услышать голос Вячеслава Андреевича Коваленко, кричавший: «Ты кому звонила?». Это его удивило.

Родители приехали, как и обещали. Привезли огромное количество подарков в награду за хорошую учебу. Как бы между прочим, сообщили, что свадьбу сыну они планируют сыграть на Новый год и Коваленко согласны. Юрий осторожно спросил:

– Почему Илона не приехала с вами?

Мать улыбнулась:

– У нее запланировано какое-то мероприятие в Кембридже. Присутствие обязательно. Вячеслав Андреевич попросил извиниться перед тобой за задержку. Они приедут всей семьей, чтобы обсудить предстоящую свадьбу дочери с тобой и нами.

Расспрашивать дальше Юрий не стал. Он почувствовал что-то странное в поведении Илоны. Рассказывать о том, что он случайно услышал не стал. Через пару часов Романовскому стало скучно с родителями. Однокурсники разъехались кто куда из пыльной Москвы. Большая часть жарилась на югах. Он и Илона договорились еще в прошлом году, что этим летом отправятся в Одессу. Немного послонявшись по квартире и выслушав соображения родителей по поводу предстоящего брака, он решил вечером осесть в «Арлекине». Романовские старшие были не против.

Юлька около часа возилась с роскошным платьем, пытаясь подогнать его на свою фигуру. Одной сделать это оказалось трудно. В начале шестого с работы пришла Ольга Сергеевна. Дочь выскочила в коридор и с ходу сообщила:

– Поступила! И работать тоже! Сегодня первое выступление. Уже отрепетировали с музыкантами. Договор подписали. Один экземпляр домой принесла. Почитайте с папой! Я платье концертное, что мне выдали, пытаюсь по фигуре подогнать, но не получается. Мам, поможешь?

Женщина кивнула, поцеловав ее в подставленную щеку:

– Поздравляю! Переоденусь и помогу. К скольки тебе на работу?

– К девяти. Я сегодня сготовить ужин не успела…

Мать улыбнулась:

– Не беда! В морозилке котлеты есть, а отварить крупу минутное дело. Вначале с платьем разберемся…

Они вместе принялись портняжничать. Прошло минут сорок. Платье сидело на фигурке девушки, как влитое. Ольга Сергеевна закрепила узелок, обрезала нитку и отстранилась. Внимательно оглядела дочь со всех сторон:

– Оно тебе очень идет. Ты красавица. – Сходила в свою спальню и принесла тонкую золотую цепочку с кулончиком в виде янтарной капли. Сама надела на шею дочери. Полюбовалась, отойдя в сторону: – Смотрится замечательно.

Юлька подскочила к зеркалу. Покрутила головой:

– Мам, но ведь тебе папа подарил…

– Носи! Что впустую лежать?

В половине девятого Алексеева была в клубе. Прошла через черный ход. Оказалось, что охранника Брагин заранее предупредил. Парень спросил фамилию и сообщил:

– Вячеслав Денисович комнату для вас выделил. Самая крайняя дверь перед выходом в зал.

Девушка впорхнула в крошечную комнатушку и огляделась. Здесь имелось все: зеркало с гримировочным столиком, тумбочка, пуфик, диванчик у стены, шкаф в углу и табуретка. Юлька быстро переоделась, повесив свою одежду на плечики в шкафу. Прислушалась. Из зала доносился шум множества голосов. Сердце дрогнуло, но она не дала себе испугаться. Вслух пробормотала:

– Я сама хотела петь и я буду петь! Пусть для начала концерт пройдет в ресторане, а не в концертном зале…

В дверь постучали. Она оглянулась, поправляя волосы:

– Войдите!

Это оказался администратор. Из-за его плеча выглядывали музыканты. Вячеслав Денисович держал в руках наполненный бокал. Улыбнулся, поглядев на спокойное личико девушки:

– А ты смотрю, совсем не волнуешься! Я думал шампанским взбодрить. Выпьешь? – Она отказалась, отрицательно помотав головой. Брагин добавил: – Отлично выглядишь! Готова?

Юлька кивнула:

– Вполне. – Посмотрела на музыкантов: – Ребят, вы уж постарайтесь, ладно? Я понимаю, что репетиций практически не было, но я на вас надеюсь!

Клавишник Андрей усмехнулся:

– Мы до самого открытия клуба репетировали! Так что поехали…

Вчетвером направились в сторону зала. Брагин дошел с ними до выхода в зал и остановился возле откинутой шторки, рассматривая публику. Ди-джей прервался, заметив идущую певицу и объявил:

– Сегодня мы приготовили для гостей клуба сюрприз! Для вас поет молодая певица Юлия! Поприветствуем нашу дебютантку!

Захлопал в ладоши первым. Зал подхватил. Со всех сторон раздавались реплики, порой довольно недвусмысленные и грубые, но Алексеева постаралась не обращать внимания. Спокойно шла к небольшой сцене. Музыканты заняли места и понеслось…

Первая же спетая песня вызвала в зале овации. Несколько пар кружилось под серебряный голос Юльки. Остальные переговаривались сидя за столиками и стоя в проходе, вслушиваясь в слова. Девушка пела об ожидании любви и надежде на счастье. Слова и музыка были никому не знакомы. На второй песне танцевали почти все. Спев для начала пять своих песен, она направилась в комнатку, чтоб немного передохнуть. Со всех сторон на нее смотрели любопытные глаза. Последовало несколько предложений «посидеть в компании». Юля улыбалась каждый раз и отказывалась:

– Прошу прощения, но я на работе и мне нужно передохнуть…

Уже на выходе перед ней возник высокий красивый парень с синими глазами. Губы восторженно улыбались:

– Привет! Не слабо зажигала! Не против оттопыриться в нашей тусовке после работы? Меня зовут Юрок! Юрий, то есть…

Алексеева покачала головой и слегка улыбнулась:

– Извините, но я после работы отправлюсь домой отдыхать.

Он заглянул ей в глаза:

– Хочешь, я тебя домой подброшу? Ты мне понравилась!

Она отказалась и уже без улыбки сказала:

– Юрий, я доберусь сама. К тому же… – Алексеева заметила взгляды нескольких девиц и услышала, как они зовут парня. Добавила: – …вас девушки ждут.

Он обернулся и поморщился:

– Мочалки… Ты не такая, как они. Я тебя дождусь!

Юлька обошла парня и направилась по коридору, чувствуя, что он смотрит вслед. Романовский между тем удивился. Девчонка не клюнула на его чары и вообще была какой-то странной. Он заметил, что ее покоробили его последние слова. Вернулся в тусовку. Подружки тотчас забросали его язвительными высказываниями:

– Певичку решил склеить, Юрок? Она, конечно, ничего, только ты явно не в ее вкусе.

Он залпом выпил полбокала пива и нахально усмехнулся:

– Вот увидите, она через неделю моей будет!

Ярко накрашенная Луиза вякнула:

– А стоит ли напрягаться, Юрок? Тебе что, мутить не с кем? Она еще ребенок, судя по личику…

Романовский усмехнулся и, ничего не ответив, направился к стойке бара. Заказал еще одно пиво. Тряхнув пышной шапкой русых волос, направился к танцплощадке, где под бешеную музыку уже вовсю «дергались» его друзья и подружки. Компания летом значительно уменьшилась, но все равно было с кем потусоваться.

В следующее выступление Юлька постоянно натыкалась взглядом на синие глаза подходившего к ней парня. Он стоял рядом со сценой, явно вслушиваясь в слова и ее голос. Временами на красивых губах мелькала задумчивая улыбка. После второго выступления он снова попытался преградить путь девушке и завязать разговор, но на этот раз за нее вступился гитарист Володя. Он просто подошел и вклинился между ними, дав Алексеевой возможность уйти. Гитарист не громко прошипел, напирая плечом:

– Отстань от нее! Она не из твоих курочек…

Романовский решил не нарываться. Завязать драку в клубе он не собирался. Музыкант был мужиком крепким. Чувствовалась армейская подготовка. После этого недвусмысленного предупреждения Юрий больше не подходил. Он лишь смотрел и слушал. Рыжая Луиза несколько раз пыталась утянуть его потанцевать медляк под песни Юлии и целый вечер откровенно уговаривала Романовского ехать к ней:

– Предки на дачу свалили. Оттянемся по полной. У меня кокс в запаске лежит…