Текст книги "Обними сеня завтра (СИ)"
Автор книги: Любовь Огненная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
Гример поправила мне макияж, подколола выбившиеся из прически пряди и удалилась, но едва ли с открытыми глазами. Больше всего она походила на очень недовольного зомби, а уж я так и вообще на пожеванную закуску, но делать было нечего. Оставалось последнее личное свидание и выбор, который для себя я уже сделала.
– Позовите Антона, – попросила я, выбрав из оставшихся зол наиболее безобидное.
– А теперь еще раз, но на камеру! – услышала я звучный голос, от которого мигом захотелось сбежать куда-нибудь подальше.
Я прямо-таки даже представила, как подхватываю юбки и босиком сигаю через балюстраду, а в меня стреляют из бластеров, в которые преобразовываются камеры…
Черт, надо поспать.
– Виктория, с кем бы вы еще хотели сегодня поговорить до того, как принять решение? – обратился ко мне ведущий, едва мне поправили платье и съемка началась.
– Антон, – улыбнулась я, сделав задумчивый вид.
На балкон уже вынесли два широких массивных кресла и столик. Ведущий удалился, и минутой позже появился Антон. Тот самый врач с невероятными серыми глазами. Казалось, что они ненастоящие, стеклянные, но при этом очень красивые. Будто нечеловеческие.
– Доброе утро, – коснулся он моей руки, лишь слегка погладив пальцами тыльную сторону ладони.
– Присядем? – кивнула я, учуяв дурманящий аромат кофе, что исходил от двух маленьких чашечек, которые ждали нас на столике.
Все-таки Катя достала для меня этот божественный напиток, который стопроцентно придумали для того, чтобы совращать умы. Лично мой мозг просыпался даже на запах.
Усевшись в кресло, я накинула себе на плечи плед. Было прохладно на самом деле. Безумно хотелось разуться и спрятать ноги под себя, но делать это было вроде как неприлично.
– Давай я тебе помогу, – едва присев, вдруг поднялся мужчина и опустился передо мной на корточки.
Под моим изумленным взглядом, он приподнял сначала одну мою ногу, сняв с нее туфельку, затем проделал то же самое со второй, поставив обе ступни себе на колено. Его горячие пальцы почти невесомо скользили по моим щиколоткам, а меня бросало то в жар, то в холод. И все это он проделывал с таким открытым взором, что заподозрить его в чем-то нехорошем было просто нереально. Однозначно помыслы его чисты, могу даже поспорить, – но мои-то нет.
– Спасибо, – прошептала я, осторожно укладываясь в кресле боком.
Да попросту трусливо пряча ступни, потому что там, казалось, сейчас собрались все мои нервные окончания. Неосознанно поджимала пальчики, словно завороженная следя за тем, как Антон поднимается и берет плед со своего кресла. Им же он прикрывает мои ноги, склоняясь настолько близко, что я вдыхаю аромат его парфюма. Запах терпкий, горький, с древесными нотками, что окутывают, словно шлейфом. Наверное, я бы сказала, что так должен пахнуть мой мужчина. Да только тот, кого я таковым считала, сейчас сидел в соседнем салоне.
Антон вернулся обратно в кресло. Он смотрел только на меня, как если бы не замечал весь этот антураж. Бездна обаяния. Нельзя быть настолько притягательным, потому что сразу возникает вопрос: что за этим прячется? Вика мне о нем почти ничего не говорила. Лишь его имя и то, что он владеет салоном красоты, в котором предоставляются и медицинские услуги. А больше я о нем ничего не знала.
– Разрешишь взять тебя за руку? – спросил он, а я все больше поражалась ему, его словам, его действиям и открытости.
– Я… Если честно… – ужасно терялась, а мысли разбегались, не собираясь складываться во внятные предложения. – Мне дико неловко и… Не знаю, как себя вести. Ты вынуждаешь меня смущаться… – брякнула я, ощущая, как горят мои щеки.
– Все хорошо. Расслабься, – все-таки взял он меня за руку, согревая озябшие пальцы в своих ладонях.
Это было так интимно, как если бы он касался моего обнаженного тела. Чуть надавливал на пальцы, тер подушечки, очерчивал линии на ладони. Я постепенно успокаивалась, но больше всего на меня влиял его голос. Легкий, чуть с хрипотцой. Мужчина рассказывал мне о том, что уже несколько раз бывал во Франции, но до Версальского дворца так еще ни разу и не добирался.
Жар прокатывался по моему телу, лавой собирался в лоне, а я испытывала стыд оттого, что ощущаю такие эмоции и чувства рядом с этим мужчиной. Уже десять раз пожалела о том, что позвала именно его, но Антон мне был интересен – что уж скрывать.
– Ты кусаешь губы, – вдруг заметил он, а я глубоко вдохнула, чтобы так же медленно выдохнуть.
– Я нервничаю, – призналась, пытаясь занять себя остывшим кофе.
Черт, я даже про кофе забыла, погрузившись в мир совсем не детских ощущений. Щеки запылали интенсивнее, а я попыталась отобрать свою руку, но мне ее не отдали. Лишь наградили понимающей улыбкой, за которой, к моему великому сожалению, не скрывалось никаких тайн.
– Отчего? Последний раз мы с тобой виделись четыре года назад, и тогда ты была более раскрепощенной. Неужели за прошедшие годы ты узнала, что такое скромность?
Мне хотелось к черту остановить съемки. Это было невыносимо. Голова совсем отказывалась думать. Я не знала, что ему сказать. Я не знала, как себя вести. Что связывало их с Викой? Бурный, но скоротечный роман? Или длительные отношения, в которых действительно была любовь?
– Можешь не отвечать, – смилостивился он, а мне казалось, что я ощущаю, как немеют мои пальцы. Желание крепче сжать ноги появилось как само собой разумеющееся. Все внутри пульсировало и требовало немедленной разрядки. – Я и так вижу. Я рад, что ты пригласила меня сюда. Я очень многое понял.
«А я?» – так и хотелось задать этот вопрос, потому что я совершенно ничего не понимала, но предпочитала промолчать, чтобы не выглядеть еще большей дурой.
– Ты снова кусаешь губы, – заметил он. – Смотри, уже рассвет.
Да, я была немногословной. Предпочитала бы вообще провалиться сквозь землю, но кто бы меня спрашивал. Он смотрел на небо, на котором появилась первая полоска рассвета, а я была прикована к его глазам. В них отражались желтые и розовые отблески. Казалось, что за ними скрывается вселенная сумасшедшего, которую будет очень интересно познавать. Да и сам он казался мне не от мира сего. Не только внешностью, но и манерой общения, паузами, чистыми незамутненными эмоциями. Черт возьми, мне хотелось его узнать. Хотя бы как человека, с которым может быть интересно.
– Тебе пора делать выбор, – вновь взглянул он на меня, поднимаясь.
Медленно, осторожно склонялся к моей руке в желании прикоснуться губами к тыльной стороне ладони и… не сводил с меня глаз. А я позволяла. Позволяла ему гипнотизировать себя, позволяла играть, хоть игрой то, что он делал, я не могла бы назвать. Он производил хорошее впечатление, вызывал интерес и… Отчетливо это понимал, хоть и не пользовался. Пока не пользовался.
– Зачем ты здесь? – сорвалось с моих губ прежде, чем я осознала вопрос.
Отчего-то мне было важно знать, с какими мыслями он пришел на этот телепроект. Я знала свою цель, знала, из-за кого я здесь, но тем не менее мне хотелось понять Антона.
Он не успел ответить. Из дворца послышался шум: крики, ругань, звон разбитого стекла. Спешно поднявшись, я в страхе взглянула на мужчину, но он мягко, хоть и настойчиво, усадил меня обратно в кресло.
– Посиди здесь, я схожу посмотрю, – произнес он и сейчас казался мне безмерно уверенным в себе, собранным, но без лишнего самодовольства.
Антон, часть съемочной группы, охрана – все они наперегонки отправились в салон, в котором все это время сидели мужчины. Оставаться на балконе я не собиралась. Во-первых, была слишком любопытной, а во-вторых – это ведь мое шоу, а значит, все, что здесь происходит, так или иначе касается меня напрямую.
Это был провал. Причем провал абсолютно по всем фронтам. В просторном салоне, отличающемся особым изяществом и приятными голубыми оттенками, разразился первый скандал. Скандал, который не был запланирован по сценарию. Увидев, что дерутся сразу трое претендентов на мои руку, ногу и старенькую тойоту, я даже повеселела, потому как такое со мной происходило впервые. Но, поняв, что мужчины не успокаиваются даже под гнетом охраны, решила выяснить, кто же конкретно решил побороться за место моего фаворита.
– Тварь! Лживая подлая дрянь! – закричал тот самый изменщик.
– Закройте свой рот! – театрально выдал аристократ в каком-то там поколении, набрасываясь на совершенно пьяного Алексея, который лишь на голом упрямстве держался на ногах.
– Успокойтесь, – пытался разнять их Миша, а я…
– Саша, тебе лучше посидеть на балконе или в другой комнате, – крепко взяв за руку, потянул меня вслед за собой Антон.
– Надо их разнять! – возразила я, но приходилось идти за мужчиной в соседний салон.
– Без тебя разберутся. Ты же видишь, что он неадекватен. Посиди здесь, – усадил он меня на диванчик и легонько погладил костяшками пальцев по скуле. – Я сейчас вернусь.
– Стой! Как ты меня назвал? – окликнула я его, когда до меня наконец-то дошли его слова.
Сердце в груди на секунды перестало биться, чтобы тут же пуститься от страха в галоп.
Он знает, кто я.
Он знает, что я не Вика.
Глава 6.
По тонкому льду
Я едва держалась на ногах. Когда мужчин удалось успокоить, утро уже плотно обосновалось за территорией дворца. Кате пришлось дать мне еще одну таблетку успокоительного, но колотило меня так, что казалось, вместе со мной ходуном ходил и диванчик.
Естественно, мои нервы списывали на случившийся скандал, и лишь я одна знала истинную причину. С Антоном мы больше не разговаривали. Он так и остался в голубом салоне, а я все это время сидела в красном. Хотелось выпить чего-нибудь покрепче, но чего не имели, того не имели.
Я думала, что это будет сложно? Оказалось, что попросту невыполнимо.
Не могла понять, как он догадался. Мы никогда с ним не виделись ранее, не пересекались ни разу, но он назвал меня Сашей, и списать это на слуховые галлюцинации я не могла. Если он поделится правдой хоть с кем-то, если хоть одна живая душа услышала его слова, это будет конец. Вика меня в порошок разотрет, если ей придется выплачивать эту чертову неустойку. Да я сама провалюсь сквозь землю, потому что у меня на руках ее документы, а это попахивает мошенничеством.
– Осталось совсем немного, и поедем отдыхать, – решила приободрить меня Катя.
А я не представляла, как сейчас выйду к мужчинам. Как с уверенностью объявлю о своем решении. Как буду улыбаться…
Мне бы сейчас отойти от произошедшего, но времени не было. Меня уже позвали.
– Виктория, сейчас вам предстоит сделать выбор. Я вижу, что вы волнуетесь, – обратился ко мне Александр, когда я остановилась рядом с закрытыми дверьми, ведущими в салон.
– Переживаю. Принять решение было делом не из легких. Как знать, возможно сейчас я сделаю еще одну ошибку, но я готова понести за нее ответственность, – после глубокого вдоха выпалила я, стараясь унять разбушевавшееся сердцебиение.
– Тогда не будем задерживать этот и без того волнительный миг, – пропустил он меня вперед, когда двери открылись.
Первый шаг дался мне с огромным трудом. Я не всматривалась в лица. Абстрагировалась так, как если бы передо мной сейчас была не объемная реальность, а плоская картинка. Ни на ком абсолютно не задерживала взгляд. Улыбалась мягко, но то была лишь дань вежливости.
– Благодарю вас за этот чудесный день, не менее чудесный вечер и восхитительное утро, – держалась я сценария. – Конечно, не все эпизоды этого дня мне захочется вспоминать в будущем, но я рада, что многие из вас были откровенны, озвучивая причины, по которым согласились принять участие в реалити-шоу. Прежде чем продолжить, Александр хотел задать вам один вопрос.
– Благодарю, Виктория. Согласно правилам нашего реалити-шоу, каждый из вас может отказаться от участия по собственному желанию. Есть ли среди вас те, кто не готов дать второй шанс отношениям с Викторией?
Повисла пауза. Она была неловкой и неуютной.
Я поежилась, желая прикрыть обнаженные плечи. Перед последними съемками в Версале меня переодели в легкое летнее платье в пол, но с открытыми плечами. Почему-то казалось, что стою перед мужчинами в сорочке.
На самом деле о том, кто вылетит сегодня, мне никаких инструкций не дали. Еще рано делать выводы, потому что анализ первого выпуска придет только через неделю, но режиссер сказал не париться. Не знала, что он хотел этим до меня донести, но переспрашивать не стала, а теперь вся изнервничалась. Лишь понимала, что одного человека здесь видеть точно не хочу.
– Я отказываюсь, – вдруг вышел вперед Алексей, а я рвано выдохнула, испытывая облегчение. Несомненно, он до сих пор не протрезвел до конца, но девочки привели его в чувство. Знала, что ему предъявили счет за декорации, мебель и посуду. Не испытывала к нему ни капли жалости. Я бы, если честно, еще и приплатила режиссеру, чтобы они избавились от него в самое ближайшее время. Такого опасного неуравновешенного мужчину иметь под боком мне совсем не хотелось. Это как сидеть прямо на бомбе замедленного действия – чихнешь, и она тут же взорвется.
– Я пришел сюда лишь затем, чтобы показать всему миру истинное лицо этой потас… женщины, – исправился он в последний момент. – И помочь тем самым остальным участникам, чтобы они не питали иллюзий на ее счет.
– Я понял вашу позицию, Алексей. Кто-то еще полон такой же решимости?
Вторая пауза показалась мне еще страшнее. Ощущала, как Алексей прожигает меня взглядом, наполненным ненавистью. Под ним становилось не по себе, но мужчина держал себя в руках.
– Отлично. Раз решение принято одним из участников, по правилам реалити-шоу Виктория уже не может сделать свой выбор, а значит, о том, какой выбор она хотела сделать, мы узнаем уже в следующем выпуске. «Второй шанс для бывшего» – история с непредсказуемым финалом!
– Снято! – раздалось оглушительно, а с моих плеч будто не то что камни, скала целая рухнула.
Теперь понятно, почему режиссер предложил не париться. Сегодня от меня ничего не зависело, но я была безумно рада итогам первой серии. Санта-Барбара какая-то, честное слово!
Осталось отснять еще девять, и мир для меня вновь заиграет яркими красками…
Я совсем забыла, что до сих пор нахожусь посреди салона. Утонула в своих мыслях, а трындец подкрался незаметно. Едва я выплыла из мечтаний об окончании этого безумия, сразу поняла, что не все собираются убираться отсюда вот прямо сейчас. Несколько мужчин – в их числе были Антон и Артем – очень медленно, я бы даже сказала плавно, подбирались ко мне с разных сторон, как самые настоящие хищники, почуявшие добычу. Отступать было некуда – за мной запертая дверь, но спасла меня в очередной раз Екатерина:
– Это было так круто! Вы большая молодец! – важно покивала она, загораживая меня собой. – Пойдемте переодеваться. Водитель уже заждался. Хоть поспим немного.
Я в этот момент была готова ее расцеловать. Во-первых, из ее уст прозвучало волшебное слово «поспим», а во-вторых – она спасла меня от катастрофы и разговора с Антоном.
Я к этой беседе пока была не готова.
* * *
Особняк оказался грандиозным. Я впервые видела, чтобы частный дом был поделен на две равноценные территории. Здание стояло на спуске – не слишком резком, но ощутимом. У цокольного этажа был свой выход и часть сада, огороженная высоким кованым забором, где имелся внушительных размеров бассейн, просторная беседка и небольшая плантация винограда, созданная для домашних нужд.
За плантацией можно было найти уютное кирпичное здание, в котором располагалась домашняя винодельня. В ней, согласно сценарию, тоже будут вести съемку на одном из свиданий – в общем, сэкономили. Чуть правее винодельни имелись конюшни, но скакунов там было не то чтобы много. Правда, кататься на них я все равно не умела, что не утешало ни на грамм. Другое дело – мотоциклы. Это я умела, любила и могла.
Вторая часть дома была центральной – окна выходили на главные ворота. Здесь имелась внушительная парковка, которая была забита автомобилями и вагончиками, пестрые клумбы в виде сердец, лавочки и даже качели. Снимать здесь было решено только в крайнем случае, потому что кадры получались не слишком живописными, а скорее современными, что портило всю романтику. Но… Жила я именно с этой стороны, а вместе со мной и вся съемочная группа.
В нашем распоряжении были целых два этажа. Одну комнату оборудовали для режиссера, вторую оставили для продюсера, который собирался наведаться к нам в самое ближайшее время. Третью заняли костюмеры, четвертую – гримеры. Осветителей поселили на чердак, чтобы не слишком выеживались… В общем, место нашлось всем. В тесноте, да не в обиде.
Правда, для меня выделили целых две комнаты – одна была небольшой гостиной, в которой стоял самый настоящий рояль, занимающий добрую часть, а вторая – спальня, где я и нашла свои чемоданы. Помощницу мою вместе с другими мелкими ассистентами разместили в трейлерах, но тут еще посмотреть, кому из нас повезло. По крайней мере, у них там было тихо, а у нас лишь через два часа все успокоились, когда очередь в ванную испарилась, а по дому разлетелся храп.
Спать не хотелось совершенно.
На столике в спальне остывал поднос с моим обедом. Для меня его заказали в ресторане, но как питались остальные участники этого бедствия, я не знала. Что-то мне подсказывало, что своими силами, а иначе накладно получается.
Отдохнуть мне разрешили щедрой рукой до самого утра. Естественно, всем остальным придется спать урывками, потому что нужно еще все подготовить к завтрашним съемкам, а кому-то еще и снять рассвет в особняке. Более того, мужчин будут снимать даже сегодня днем в надежде, что там произойдет что-нибудь горяченькое. В конце концов, сегодня им придется познакомиться поближе, и только режиссер знает, чем это закончится.
Второго мордобоя не хотелось.
Приняв душ, я переоделась в джинсы, кеды и футболку. Обед благополучно остыл, пока я разбирала немногочисленные вещи, но мы непривередливые. В шкафу под телевизором я нашла бар в надежде, что смогу отыскать в нем что-нибудь алкогольное, чтобы хорошо спалось, но все было согласно моему, а точнее Викиному личному прайсу. Все полки занимала бутилированная вода с лимоном и мятой. Освежает – не спорю, но нервы, к сожалению, не лечит.
Об Антоне и о том, что он знает, кто я на самом деле, я старалась не думать. Во-первых, по мнению некоторых мужчин, женщинам вообще думать вредно, и в данном конкретном случае я была согласна с этим высказыванием. А во-вторых, я прекрасно знала себя и понимала, что лишь больше накручу и без того расшатанную психику до тех пор, пока не поговорю с Антоном, а значит, нужно было устроить нашу беседу в самое ближайшее время.
К сожалению, это являлось проблемой. Вокруг то и дело сновала съемочная команда. Видеокамеры в доме писали все, что происходило, двадцать четыре часа, а телефоны были попросту запрещены. Мой мобильник – точную копию Викиного с россыпью страз – отобрали еще в первый день съемок, и теперь с сестрой я связаться не могла. Интернет, конечно, имелся, но почту и социальные сети кто-то очень настырный заблокировал, а как обойти эту блокировку, я не знала. Не на то училась.
Зато повар-кондитер из меня был замечательный. В этом могу признаться, нисколько не покривив душой. Еще ни разу в жизни я не пожалела о том, что выбрала эту профессию. Конечно, в самом начале было трудно, когда приходилось работать на чужих дяденек и тетенек. Работа не из тех, за которые платят миллионы. Но, взявшись за ум, я переступила через себя и собственную гордость и втайне от родителей взяла кредит, чтобы открыть свое небольшое дело.
Конечно, я могла бы запросто взять в долг у сестры, но мне не хотелось ее обременять, да и не настолько мы были близки. Не желала, чтобы наши и без того не совсем теплые отношения окончательно расстроились из-за денег. К сожалению, такое бывает очень даже часто.
Арендовав небольшое помещение рядом с торговыми центрами, я занялась ремонтом и подготовкой меню. Мне хотелось, чтобы все в этом месте пахло романтикой, а каждый мой десерт доставлял восторг и был красивым воспоминанием о любви. Интерьер получился интересным – половину стен я выкрасила в фисташковый, а дерево покрасила в темно-коричневый. Мебель тоже была темной, но на ее фоне фисташковые скатерти смотрелись изумительно, как и белоснежная посуда.
Это был мой личный рай – уголок моей души.
У нас варили, наверное, самый вкусный кофе, который я когда-либо пила. Кроме десертов собственного приготовления мы продавали торты на заказ и разные сладости, которые закупали у поставщиков. Последние были дорогими, но я нисколько не прогадала, потому что продавала их поштучно. Чего только стоили ириски, мармелад и тянучки. Они улетали с полок невероятно быстро, поэтому приходилось заказывать большие партии, зато цену я могла поставить чуть меньше, чем у конкурентов.
Бизнес пошел в гору с самого открытия. Я позаботилась о преждевременной рекламе, об акциях, которые менялись каждую неделю. К нам приходили с удовольствием, а в поварах у меня были мои же подруги, дружба с которыми была проверена временем. Мы втроем замечательно все успевали и могли заменить друг друга на любой должности. Никто не кричал, что это не входит в его обязанности. Наоборот, действовали по принципу «если можешь – сделай». Единственное, о чем я переживала, что девчонки когда-нибудь выйдут замуж и их настигнет страшное слово под названием «декрет», но надеялась, что до этого времени мы успеем закрепиться.
Специально не открывала сеть. Сеть – это то, что для всех. Скучно и неинтересно. Наши же покупатели могли почувствовать себя в какой-то степени особенными, эксклюзивными. Многие даже целенаправленно ехали с другого конца города, чтобы насладиться тем, что больше нигде не продается. Свои рецепты я хранила как самое дорогое сокровище, потому что именно они сделали мою кондитерскую лучшей.
– Точно! – вскочила я с постели, осознавая выход из положения. Мои девчонки знали, в какую авантюру я ввязалась. Более того, они были всеми руками за то, чтобы я попытала счастье с Артемом.
У нас имелся сайт, где любой наш клиент мог вступить в переписку с администратором, в роли которого мы все по очереди выступали. Включив ноутбук, я воровато огляделась по сторонам, несмотря на то, что знала: камер в спальне нет. Быстро написав сообщение, взмолилась богу, чтобы все получилось, и – о чудо! – мне ответили:
Admin: Сейчас попытаюсь связаться. Не падай духом!
Anon: Жду!
Admin: Ну ты и кашу заварила. Катька звонит Вике. Лишь бы не послала :)
Anon: Это не в ее интересах. Неустойку-то ей придется выплачивать.
Admin: Ответила! Ты сейчас упадешь!
Admin: Лучше сядь!
Admin: Хотя нет, ляг!
Anon: Да не томи ты, Машка! И так страшно!
Admin: Антон тебя не сдаст, потому что он не ее бывший! Она с ним никогда не встречалась!
Anon: …
Admin: Она ходит на косметологические процедуры в его салон. Он приехал по твою душу, Сашка! Господи, как это романтично! Он симпатичный?
Admin: Говорит, что вы с ним виделись, когда ты вместе с ней туда заходила! Он просил ее познакомить вас!
Admin: Сашка! Сашка, ты чего молчишь?
Закрыв ноутбук, я пошла разыскивать алкоголь.
Искомое я нашла у Катерины. Обойдя весь дом, заглянула даже к режиссеру, который благополучно сидел за мониторами и следил за съемками, что сейчас проходили на другой стороне дома. Мужчина флегматично жевал пиццу и моего прихода не заметил, но я не гордая – постучалась и кашлянула.
– О, Виктория. А я как раз за обсуждениями слежу. Мужики знакомятся, и, кажется, этому, со сломанным носом, сейчас начнут вправлять нос обратно.
«Этот со сломанным носом» являлся тем самым аристократом в каком-то там поколении. Его сейчас снимала центральная камера, а с другого ракурса было видно остальных. Они, кстати, совсем не выглядели по-домашнему, в отличие от меня. Рубашки – разной степени цветастости, темные или светлые футболки без рисунков, брюки или темные джинсы. Было видно, что все они напряжены и расслабиться у них никак не получалось. Ну, я себя под камерами тоже шваброй чувствовала – прямой и деревянной. – Наши отношения с Викой закончились только потому, что она была молода. Я мудро отпустил ее, понимая, что она еще не готова к серьезным отношениям, но время пришло. Вот увидите, ее выбор остановится на мне. Что такое деньги и связи? Ничто по сравнению с возможностью быть причисленной к древнему аристократическому роду. Моя семья…
Мне самой хотелось стукнуть его палкой. Да хотя бы той же шваброй.
– Делят вас, – усмехнулся Валентин Сергеевич. – По своему опыту скажу: не лучшая кандидатура на роль спутника жизни. Я вот за свою жену дрался, чтобы другим даже смотреть на нее неповадно было. А вы что-то хотели?
– Хотела узнать, нет ли у нас чего покрепче, – стыдливо ответила я, продолжая наблюдать за разглагольствованиями одного определенного индивида.
Взгляд мой то и дело смещался то на Артема, то на Антона. И если на первого я смотрела с восхищением и трепетом, то второго пугалась. Однако соврала бы, если бы сказала, что мне совсем не любопытно и не льстит его здесь появление.
Ведь получалось, что Антон знал, кто я, с самого начала. Более того, он сюда приехал именно из-за меня, а не из-за Вики, как все остальные. Это подкупало и интриговало.
– Я видел кофе у вашей ассистентки. Прогуляйтесь до их трейлера.
Моего толстого намека мужчина не понял или не захотел понять, увлеченный наблюдениями. Тяжело вздохнув, вспомнила о бездонной сумке Екатерины и поплелась на парковку перед домом. Чего-нибудь покрепче у спящей Кати действительно нашлось. Она мне с гордостью вручила успокоительное, содержащее спирт, а я с такой же гордостью его выпила, чтобы остаток вечера провести на качелях, пытаясь вот вообще не думать.
Не думать не получалось, но умасленное самолюбие решило, что уж лучше два мужчины, чем ни одного. В конце концов, это только шоу, а финал этой истории будет уже далеко за пределами камер. И только там я узнаю, видел ли Артем все это время во мне только Вику или ему действительно понравилась та я, что была с ним рядом десять недель.
Сон пришел, едва я коснулась подушки. Привыкла спать в длинных бесформенных футболках и здесь не собиралась противоречить себе. Вика предпочитала роскошные пеньюары, но в спальне изображать сестру мне было не для кого.
Точнее, я так думала до тех пор, пока не поняла, что в комнате я не одна.
Кто-то очень наглый приподнял плед, которым я накрывалась, и скользнул под него настолько легко, словно под ним этому человеку самое место. Чужая грудь прикоснулась к моей спине, а мне вдруг стало настолько жарко, как если бы меня обнял костер. И вот вариантов в моей голове было немного – всего лишь девять. Ну не режиссер же спать ко мне пришел? А может, кто из съемочной группы комнатой ошибся?
Чужая ладонь очень нагло и решительно скользнула мне на бедро и забралась под футболку, приподнимая и без того тонкую преграду между нами. Судорожно выдохнув, я решила быть отважной и обернулась к тому, кому этой ночью было страшно спать одному.
Во мраке комнаты я встретилась взглядом с Артемом и…
Зависла.
Потому что тело мое в этот момент тоже обернулось, а своевольная ладонь переместилась на внутреннюю сторону бедра. Наверное, нужно было что-то сказать, возмутиться, убрать его руку, но я чувствовала, как его пальцы скользят по тонкому кружеву, и очень надеялась на то, что это сон. Потому что в реальности – в моей реальности – Артем не мог прийти ко мне в спальню.
В самых моих откровенных мечтах мы уже давно перешли через все границы дозволенного, но чтобы в реальности... Приоткрыв рот в немом испуге, хотела ему что-то сказать, но мысли разлетелись, словно птицы, едва его губы накрыли мои. Жар прокатился по шее, скользнул по спине и собрался в лоне приятной щекоткой предвкушения.
Его желание я могла ощутить, даже потрогать, но сейчас наверняка напоминала бревно, что застыло в оцепенении. Он нежно, легко касался моих губ, как если бы просил, чтобы я оттаяла. И я дрогнула. Опустилась на постель, обхватив его шею руками. Разве не этого я хотела? Разве не к этому стремилась? Это всего лишь одна грань отношений, о которых я мечтала.
Пальцы с упоением, с наслаждением зарывались в его короткие волосы на затылке. Слегка царапала шею ногтями, желая ощутить, подтвердить для самой себя, что я действительно в его объятиях.
Сердце ухало в груди, билось о грудную клетку, а я испытывала ни с чем не сравнимый коктейль из смеси страха и желания. Голос разума все еще пытался о чем-то кричать, но я махнула на него рукой. Пусть. Всего одну ночь, всего один секс.
Лежал боком. Нависал надо мной, а мне так сильно хотелось почувствовать тяжесть его тела. Его пальцы ласкали клитор, нежно гладили сквозь тонкую ткань, но от каждого его прикосновения меня словно прошибало током. Сжималась. Хотелось большего.
Дыхание смешивалось, а поцелуй углублялся. Он уже не был нежным и ласковым. Его никто не назвал бы невинным. Артем перестал спрашивать разрешение, переходя в наступление. Страсть затапливала сознание. Каждый поцелуй – глоток воздуха или капля воды, которой мало для того, чтобы утолить это жажду.
Тяжело оторвавшись от моих губ, мужчина стянул с меня футболку, которая уже давно казалась мне лишней в этом танце тел. Еще ближе – просто нереально, но хотелось.
Его пальцы пробрались под тонкое кружево, уверенно заняли завоеванную территорию, а я застонала, ощутив, как он ласкает вход. Игриво, нетерпеливо входит все глубже. Соски стали сверхчувствительными, болезненно переживая поцелуи и покусывания, которыми он меня награждал. Свободной рукой сжимал, мял, не жалея ни меня, ни моих эмоций, что буквально раздирали.
Видела его глаза – такой хитрый и такой довольный взгляд. Он наслаждался моей капитуляцией, но его касания уже становились мучением. Горошина клитора при соприкосновении с его ладонью отзывалась щекоткой, покалыванием, что неизбежно нарастало, как снежный ком, но опадало в ту самую секунду, едва ладонь пропадала. Хотелось выть. Или схватить его и притянуть к себе, чтобы больше не мучил, не мстил за то, в чем я была не виновата.
Ногти впились в его плечи, наверняка до боли. Я не буду просить. Никогда не буду просить, но показать, рассказать о своем желании, подтолкнуть…
Рывок.
Сквозь темноту сомкнутых век я не могла видеть его лицо, но отчетливо расслышала хриплый рык, что сорвался с его губ непроизвольно. Наверняка останутся царапины на спине, но меня сейчас этот факт волновал мало. Вся я, все мое существо жило и дышало этим мужчиной. Хотело его. Хотело ощутить тяжесть его тела, почувствовать такую сладкую, такую желанную наполненность.
Его пальцы ощутимо толкнулись внутрь, а я сжалась, желая почувствовать то самое ощущение, но это было не то. Словно обманка, насмешка. Вскинувшись, притянула его к себе, кусая его губы, колкий подбородок, вступая в борьбу с его языком.
