Текст книги "Удары судьбы (СИ)"

Автор книги: Любовь Малафеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

   Властным взмахом руки декан прервал мой рассказ и повернулся к парню.

   – А что подтолкнуло вас на эту прогулку. То же острая необходимость приобрести подарок для родни? – слегка насмешливо спросил огневик.

   Кармий, уже немного успокоившийся и пришедший в себя, отрицательно завертел головой.

   – Нет. Я просто увидел из окна, как Сайфарема шла в конюшню одна, и решил, что было бы не благородно отпустить ее в город без сопровождения.

   – То есть себя вы посчитали достойным сопровождением? – ехидно хмыкнул мужчина.

   Кармий поморщился.

   – В тот момент я так и полагал. Сейчас я знаю, что был не просто не прав – это было чудовищной ошибкой. – С покаянным вздохом сказал мой друг. Любому постороннему могло бы показаться, что он полностью раскаялся, но я прекрасно знала Кармия Горонского и могла со стопроцентной гарантией сказать, что крыжта с два он искренне раскаялся и принял все случившееся к сведенью. Скорее он будет работать, как проклятый, чтобы при следующей встрече с подобным существом отыграться на нем за все то, что парень перетерпел по милости его предшественника.

   – Хорошо, что вы это поняли. Надеюсь, больше вы подобных промахов не совершите. – Покровительственно кивнул Элест, и, дождавшись согласного кивка, вернулся ко мне. – Ну что ж продолжим. Тассэ Камшен, что же случилось дальше?

   Я продолжила.

   – Как вы понимаете особый статус, который занимает моя приемная мама, создает определенные трудности при выборе подарка. Найти что-то достойное и не тривиальное очень трудно. – Я старалась сделать свою речь и голос как можно более спокойными и безразличными. Потом можно будет сыграть на контрасте. – Поэтому, не обнаружив ничего, на мой взгляд, подходящего в магазинах на центральной улице я...точнее мы решили углубиться в менее оживленные районы. В одной такой лавке мне удалось подобрать потрясающий хрустальный сервиз. Знаете, на его тончайших стенках была такая искусная резьба... – Мои глаза совсем не притворно восхищенно загорелись от воспоминаний, но так же быстро я их опустила в уже наигранном страхе. – Хотя это не имеет значения. Мы как раз уже ехали обратно в Университет когда...когда появился...появилось это... – В соответствии с моментом мой голос дрогнул и сорвался. Я передернула плечами и продолжила уже гораздо тише, почти шепотом. – все произошло так быстро. Даже слишком. Кармий ехал чуть впереди и первым оно бросилось на него, свалило на землю, а потом развернулось ко мне... Все было слишком быстро! Я даже не успела вскрикнуть, как от его удара свалилась с седла и ударилась спиной о стену. Я так отчетливо услышала хруст и поняла, что кажется, сломала ребро, а потом...

   Я остановилась и сжалась в комок в кресле, мотая головой и чуть поскуливая, от якобы пережитого кошмара, а у самой перед глазами вставали те самые события: поблекшие глаза того существа, его смрадное дыхание, полный рот игольчато-острых клыков. А еще странное незамеченное мной ранее ощущение от его близости – зияющая, вечно голодная и ненасытная пустота, вытягивающая жизнь отовсюду. Стоило мне только это вспомнить и мне совсем непритворно стало дурно. Закружилась голова, тело налилось тяжестью, и во рту появился вязкий горьковатый вкус.

   Декан огненного факультета заинтересованно подался вперед.

   – Что было дальше? Как вам удалось это уничтожить, да еще так надежно, что ни один некромант так и не смог ЭТО поднять?

   Я помотала головой, чтобы избавиться от неприятных ощущений. Сейчас у меня нет времени на слабость. Пожалеть себя можно и попозже. Я медленно выпрямилась и безучастно посмотрела на гэлира Онера. Мой собственный голос в этот момент показался абсолютно чужим.

   – Я не могла сопротивляться. Просто физически у меня не было сил. Казалось, что у меня кто-то отнял все воспоминания и мысли. Мне было все безразлично, и я видела только его оскаленные чудовищные клыки, как неожиданно в голове что-то вспыхнуло. Воспоминание. Воспоминание об одном заклинании. Мне о нем рассказывала Вестия, почти на кануне отъезда в Университеты.

   – Что за заклинание? – резко спросил мужчина.

   – Я помню только то, что оно заставляет вновь биться недавно остановившееся сердце. Вестия еще меня предупреждала, что нужно четко отмерять силу для его применения. Если допустить ошибку, то сердце пациента может не выдержать и взорваться. – Декан в задумчивости посмотрел на прямую спину ректора и кивнул.

   – Вы правы. Есть такое заклинание и что же?

   Я безучастно пожала плечами, опустив взгляд на сжатые в кулаки пальцы.

   – Формула там не слишком сложная и я ее хорошо запомнила. Я просто вложила в нее много больше силы, чем требовалось, и его грудь просто взорвалась.

   – Понятно... – В задумчивости протянул Элест и обратился к Кармию, все это время внимательно слушавшему мой рассказ и изредка кивая. – А вы не пострадали?

   – Нет, только плащ испачкал при падении. – Ответил парень и предъявил свой плащ, который был действительно весь в потеках грязи, словно в нем катались спиной по мостовой.

   Мужчина вновь внимательно посмотрел на ректора. За все то время пока я говорила, тот, кажется, даже не резу не пошевелился, словно это был не живой человек, а какая-то статуя. Не дождавшись никакой реакции, огневик покачал головой, и устало поднялся из своего кресла.

   – Понятно. Завтра утром я опишу все, что вы рассказали в отчете городской страже. Надеюсь этого им хватит и они от нас отстанут. А сейчас вставайте вам обоим, а в особенности тассэ Сайфареме с ее "возможно сломанными" ребрами необходимо показаться целителям.

   Декан протянул мне руку, на которую я с удовольствием оперлась вставая. Ребра болели все сильнее, и я едва удерживалась от громких стонов пополам с ругательствами. Видимо торопливо нашептываемый мной всю дорогу простенький обезболивающий заговор начал испаряться без обновления. Неожиданно прозвучавший голос Аламира, буквально прибил меня к полу.

   – Тассэ Камшен, задержитесь, пожалуйста. У меня есть к вам несколько вопросов.

   Обменявшись со мной и Кармием встревоженными и непонимающими взглядами, Элест попытался настаивать.

   – Аламир, твои вопросы не могут подождать хотя бы несколько часов? Девушке нужна помощь целителей. Она ведь едва сдерживается, что бы не стонать от боли. Она и так терпела слишком много. Хотя бы несколько минут, пока я отправлю их телепортом в целительные покои и обратно.

   Мысленно я молила всех богов и Создателя, что бы ректор прислушался к на удивление разумным словам Элеста Онера. Я была просто не готова еще раз повторить весь этот спектакль, но уже только перед ректором, которого я безмерно уважала. Вся та ложь, что так легко мне давалась всего мгновения назад была так достоверна и хорошо обыграна только потому, что Аламир совсем на меня не смотрел. Так было легче. Не чувствовать на себе его пронизывающий взгляд, видящий меня насквозь, не знать что он понимает мотив каждого моего поступка и слова. Так мне тогда казалось.

   Когда архимаг повернулся, ноги у меня предательски задрожали. В его глазах всеми оттенками переливались Тьма и Свет, Огонь и Вода, Земля и Воздух. Лицо было жестким и холодным, словно навеки застывшая маска. Сзади сдавлено вздохнул Кармий, а наш декан пробормотал какое-то сложное орочье ругательство.

   – Я думаю, что в состоянии сам оказать тассэ целительскую помощь. Если она попросит.

   На меня накатило ощущение чужой силы. Мощной и неумолимо пригибающее к полу и тут совершенно неожиданно взбунтовалось мое второе "Я", о котором я почти успела позабыть. Где она была, когда я так в ней нуждалась.

   "Мы не обязаны склонять перед ним голову! Только слабый и трусливый склоняется перед сильным! А мы были и всегда будем на равных! И если Хранитель забыл об этом, то Я с удовольствием ему об этом напомню!"

   Я совсем не обращала внимания на ее слова, для меня были только ощущения. В ушах у меня зазвенело, и я почувствовала, как буквально каждая моя клеточка наполнилась энергией и силой. От боли и неприятных ощущений не осталось и следа. Все тело пело и жаждало действий. Каких угодно: бегать, прыгать, драться, носиться по стенам и потолку (тогда я была уверена, что у меня это получиться) или просто поговорить со своим ректором. Поговорить честно и откровенно. В тот момент мне казалось, что весь мир лежит у меня на ладони. И когда нахлынувшей силы стало слишком много, я отпустила ее самую чуточку по строго заданному адресу. Аламир пошатнулся и удивленно моргнул. Отражение его могущества исчезло из глаз, они перестали светиться и сиять. Но и его обычные серые глаза блестели гораздо ярче, чем обычно. Как в тот момент выглядела я, мне было страшно даже вообразить. Зато моя "половинка" удовлетворенно урча, удалилась в глубины сознания, но и там я ощущала, как она продолжает наблюдать за ректором, в кабинете которого мы незаметно как остались одни. Казалось Кармий и Элест просто растворились в воздухе.

   Несколько минут мы с ректором смотрели друг другу в глаза. В моих он явно пытался рассмотреть все тайны, что я так упорно продолжала скрывать. А я просто гадала о его непонятной расположенности ко мне. Врядли такую "заботу" можно объяснить только банальным любопытством. Для того чтобы столь влиятельная фигура заинтересовалась, на первый взгляд, мало чем примечательной девушкой нужна очень веская причина. И эта причина мне совершенно непонятна, а это значит много чего. Во-первых, все мало-мальски осведомленные люди (приемные родные, ректор) совершенно точно скрывают от меня причины моего перемещения именно сюда. И в этом случаи я примерно знаю, откуда надо копать. Во-вторых, у гэлира ректора тоже есть тайны, на которые также можно охотиться и как говориться "в эту игру можно играть вдвоем". Я поганенько усмехнулась, а Аламир лишь тяжело вздохнул и первым отвел взгляд, усаживаясь за свой стол. Эта маленькая победа придала сил и уверенности в себе.

   – Присядь, пожалуйста, Сайфарема.

   Я послушно опустилась в кресло сраженная его голосом, наполненным усталой вежливостью. Пальцы сами собой от волнения затеребили рукав рубашки.

   – Я понимаю, что у тебя выдался весьма тяжелый вечер. Можешь не сомневаться, что для меня он тоже был далеко не легким, поэтому я хочу, что бы ты ответила на мои вопросы предельно откровенно. Можешь не сомневаться, что все сказанное тобой сейчас останется между нами.

   Не приходилось гадать, о ЧЕМ он будет спрашивать, но надежда как говориться умирает последней, поэтому я спросила, стараясь не смотреть в глаза собеседнику:

   – Какого рода вопросы?

   – Мне нужна правда о том, что произошло этим вечером с тобой и Кармием в городе. – Нда, но в этом случае великое чувство скончалось еще до того, как мужчина закончил говорить.

   Ситуация складывалась прямо скажем неприятная. Я могла навешать лапшу кому и сколько угодно, но знала, что мне не стоит врать ректору. Просто нельзя. Так было неправильно и противоестественно. Это ощущение было каким-то чужим, словно пришедшим "оттуда" – из далекой дали, из которой ко мне в этом мире приходили все непонятные и необъяснимые чувства, которые никогда прежде меня не обманывали. И я решила подчиниться этому зову.

   Собственный голос звучал тихо и размеренно, в который раз пересказывая события прошедшего вечера, но на этот раз в них не было ни капли лжи или недомолвок. Такой откровенной я, человек не по натуре, а в силу обстоятельств скрытной, бываю редко. Тогда же слова, словно сами рвались с языка, и я подробно рассказала не только сами события, но и описала свои мысли и ощущения, оставшиеся после прошедших событий.

   Как я и предполагала наибольший интерес у ректора вызвал неизвестный, но героический Высший Гормах Орденар. По его поводу было задано больше всего вопросов, в основном сводившиеся к тому, что не встречалась ли я с ним раньше. Я вот уже раз в десятый повторяла:

   – Нет, я никогда не видела и не слышала его до этого дня. Нет Вестия, мне ничего о нем не говорила. А должна была? Я вообще думала что вампиров после Падения осталось мало, тем более Высших.

   Задумавшись, Аламир ответил, словно говоря сам себе:

   – Не так уж и мало. Три почти полных клана, не считая одиночек, как моя бывшая наставница и твоя опекунша. И Высших среди них десятка три тоже наскребеться если не в два раза больше. Вампиры вообще чрезвычайно скрытный народ и редко после Падения Малгалдара общаются с обычными обывателями. Им выгоднее что бы простые и мало осведомленные люди считали их малочисленными и разобщенными. Хотя у них опять появился... – на этой многообещающей фразе познавательная лекция о нравах и мотивах поступков современных вампиров была оборвана самолично ректором. – Прости увлекся. Тебе не стоит знать такие вещи.

   Мужчина улыбнулся как бы извиняясь за разочарование наверное написанное на моем лице крупными буквами – я еле сдержалась что бы не фыркнуть от обиды. Ректор между тем поднялся и подошел вплотную ко мне и пристально всмотрелся в мои чуть мутные от усталости и вернувшееся боли в ребрах глаза.

   – Сайфарема, я прошу тебя, обещай мне, что как только этот вампир вновь с тобой свяжется или как-то по иному даст о себе знать, ты непременно расскажешь все мне. Это ради твоей же безопасности. Нам абсолютно не известно какие причины могли быть у... – мужчина на мгновение запнулся, – Триады, для того что бы приставлять к себе слежку.

   Голос ректора все труднее пробивался сквозь заполняющий голову туман усталости. Глаза буквально слипались, а казалось всего несколько минут назад я не смогла бы заснуть даже от приличной порции валерьянки или соответствующего заклинания. Организм видимо решил, что хватит пускать дело на самотек и взял управление в свои руки, в противном случаи он имел основания полагать, что его дура хозяйка загонит их вместе взятых в могилу. Поэтому ответить Аламиру я смогла только могучим усилием воли подавив столь же могучий зевок.

   – Но ведь он сказал, что это только ради моей безопасности... и он правда помог с хакоргу...

   Ректор настороженно встрепенулся.

   – Откуда ты заешь это слово, Сайфа? – быстро спросил он, но я уже спала.

* * *

   Как бы ни хотел ректор расспросить свою студентку поподробнее о загадочном, но неуловимо знакомом слове "хакоргу", он был не законченным садистом и понимал, что после всего того, что с Сайфой сегодня произошло неожиданное и быстрое скатывание в объятия сна, самая обычная реакция на нервное и физическое переутомление. Как и пообещал, он поколдовал над и правда сломанными ребрами девушки и самолично при помощи телепорта (не хватало ему только светиться на территории УВМА глубокой ночью с девушкой на рука, вот удовольствие бы было для городских сплетников) доставил жертву своих настойчивости и любопытства в ее комнату, где их уже ждал нервничающий и оттого злой тьегр девушки. С того момента как Аламир шагнул в комнату, за ним следил настороженный взгляд зверя. Когда нежданный посетитель без резких движений положил такаю дорогую для тьегра ношу на кровать и заботливо укрыл пледом, полосатый охранник плавно и легко вспрыгнул туда же и улегся вплотную к хозяйке, положив свою голову ей на грудь. В чуть прищуренных, но все еще внимательных глазах и шумном фырканье, сквозил намек, на то что бы посетитель убирался отсюда поскорее ко всем демонам рогатым, пока его не выперли отсюда мощным пинком когтистой лапы. Мужчина был не дурак, благо у самого имелся подобный охранник и он поспешил удалиться тем же способом, на последок бросив тьегру:

   – Внимательнее присматривай за своей хозяйкой.

   Ответом ему стало снисходительное фырканье, которое могло трактоваться и как "Без сопливых разберусь" и как общепринятый посыл в общепринятое место. Полюбовавшись на умилительную картину совместного сна Сайфаремы и ее тьегра, ректор шагнул к себе в кабинет. Самому ему было не до сна – он весь остаток ночи провел за перелистыванием и чтением старых хроник в поисках загадочного и знакомого слова. Неблагодарный и пыльный труд завершился где-то незадолго до рассвета, терявшегося в промозглом тумане. Подарившая истину хроника имела почти тысячелетний возраст и относилась ко временам падения древних государств людей, ровно за две сотни лет до образования империи Даргард. И говорилось там следующее: "И пришли с Великих гор (на полях пометка "Каваджи") существа невиданной силы, злобы и алчности. И привели они в ужас и землепашцев и правителей, так как алкали они жизней людей. И прозваны они были хакоргу или пожиратели..." и дальше шло детальное описание существ, поразительно похожих на то, которое описывала Сайфарема и то, чьи останки он видел самолично. Более близкие ко времени империи хроники, утверждали, что только вмешательство "магистров Ночи" или темных магов, помогло убить тварей, истребивших за время праздности колдунов, не много не мало, население полутора государств, в те временя в плотную прилегавших к горам и являющихся на данный момент территорией Аталазии и частично Кохрии.

   Отложив ветхие рукописи, ректор УВМА откинулся на спинку кресла и мрачно уставился в дальний, плохо освещенный угол кабинета. События начали развиваться слишком быстро на его взгляд, хотя все же кое какие меры предпринять еще пока возможно и именно этим он сейчас и займется, подумал Аламир, безжалостно задавив в зародыше намечающиеся зевок.

   Это был полный и безоговорочный провал. Такого сокрушительного поражения Гормах, не ведал со времен Падения империи. Тогда он был еще относительно юным вампиром, только прошедшим высшее преобразование в необычайно юном возрасте – семьдесят пять лет по меркам его народа, это только начало зрелости. Но благодаря его невероятному потенциалу ради него сделали исключение и обряд проводил сам глава клана О'Боргол – Шорел, который к тому же был Кровным Отцом, тогда еще многообещающего молодого вампира.

   После были гражданская война и развал империи Даргард; последний бой под стенами башни Малгалдар, в которой практически полностью полег весь народ Гуляющих в Ночи, за исключением сотни везунчиков, в число которых и вошел чудом спасшийся Гормах. В полузверином существовании прожить следующие пятьдесят лет активных гонений на представителей темных ветвей народов Аталазии, прячась в горах и брошенных или опустевших в результате войны селениях, охотясь на мелких животных и медленно сходя с ума от одиночества – так прошли следующие годы его "жизни". Но все страдания были вознаграждены, когда к его убежищу однажды в полумраке наступающих сумерек вышел человек. Нет, вампир. Высший вампир из чужого и незнакомого клана.

   – Здравствуй, брат. Тебя было довольно трудно найти. У тебя настоящий талант скрываться и прятаться. – С усталой и чуть укоризненной улыбкой произнес незнакомец. – Меня зовут Элдо и у меня есть что тебе предложить, если ты захочешь со мной поговорить.

   Обостренные постоянным ожиданием опасности инстинкты хищника зашептали о возможных неприятностях и всколыхнули память о старой вражде между кланами вампиров. Чувства же разумного существа впервые проснулись за очень долгое время и советовали хотя бы выслушать что скажет незнакомец. В конце концов страх вновь остаться одному и логичное предложение о том что "убить его я всегда успею, а поговорить и правда хочется" пересилили недоверие, и Гормах согласился пойти с сородичем, рассказавшим, что Триада – образованный для управления вампирами совет выживших глав кланов – вот уже два десятилетия собирает оставшихся в живых соплеменников в три уцелевших клана. Как Высший вампир Гормах мог при желании создать свой собственный клан, возродить О'Боргол или принести кровную клятву верности одному из трех старейшин, но он выбрал четвертый путь, присягнув на верность Триаде, став верным сторожевым псом своего народа и тайны его существования, а сейчас и его медленного возвращения к былому величию. Через какое-то время в распоряжении Триады появилась группа из десятка Высших вампиров, исполняющей роль органа внешней разведки, возглавляемой Гормахом. Именно благодаря его работе Триаде было известно все о мало-мальски значимых событиях и людях, в то время как о них даже не подозревали. За почти столетие работы не было ни единого сбоя или малейшего намека на провал. До этого случая.

   Вспоминая все это Гормах горестно закусил губу. Как можно было провалить такое элементарное на первый взгляд задание?! Он специально вызвался сам, что бы исключить все возможные проблемы, но как оказалось Судьба посмеялась над Гормахом Ординаром, с первого дня подкидывая сюрприз за сюрпризом. Мало того что девушка, за которой им было приказано следить оказалась умной, внимательной и до параноидальности подозрительной, так она еще и влезала во всевозможные головоломные ситуации, которые с трудом, но все же удавалось разруливать при помощи магии, дипломатии или примитивного запугивания. Но последний фортель судьбы вбил конечный гвоздь в крышку секретности их действий. Единственным оправданием поступка Высшего, тем поздним вечером, могло бы послужить то, что приоритетной задачей все же была охрана девушки, а когда на нее кинулась та тварь другого выхода, как личное вмешательство ему сразу придумать не удалось. Именно на этом и строил свое оправдание Гормах, на пути из Университетов на собрание Триады, желая лично сообщить о своем провале и некоторых других деталях проводимой операции. А точнее бесстрашное и безрассудное, на взгляд Высшего, желание Сайфаремы Камшен встретиться с кем-то из "знающих".

   Не смотря на тяжесть его раздумий, вампир медленно приближался к цели своего пути – залу собраний Триады. И чем ближе он подходил, тем неохотнее и медленнее переставлял ноги. У самой двери Гормах остановился и уже взявшись за ручку, никак не мог заставить себя толкнуть дверь и войти. Голова, не смотря на все напряженные размышления в пути, в мгновение сделалась пустой, и остался только липкий иррациональный страх наказания, глупый и вредный, но избавиться от него было просто невозможно. Неизвестно как бы долго Высший так простоял если бы неожиданно из-за двери не послышался громкий и звонкий женский голос:

   – Гормах, дорогой, сколько вы там собираетесь стоять и портить мои любимые дверные ручки?

   От неожиданности вампир вздрогнул и опустил взгляд на свою руку, лежавшую на ручке двери. Удивленно моргнув Гормах разжал ладонь – некогда красивая дверная ручка, искусно выполненная в виде звериной лапы, теперь была чудовищно смята и имела четкий оттиск его пальцев.

   – Заходите Высший. Не бойтесь мы сегодня не кусаемся! – на этот раз голос принадлежал мужчине, но в нем то же слышались смешливые нотки.

   Сделав глубокий вдох, Гормах решительно толкнул дверь и вошел. Против обыкновения зал Собрания был по человеческим меркам достаточно хорошо освещен, для вампиров же, предпочитавших полумрак, это было даже странно. Но это было не единственным новшеством. Остановившись перед стоявшими полукругом креслами и опустившись на одно колено, мужчина с удивлением заметил, что их стало четыре – в трех как обычно сидели старейшины, четвертое же, стоявшее почти в середине, пока пустовало. Раньше на собраниях помимо самих старейшин часто присутствовал кто-то, исполнявший роль секретаря, но он или она почти всегда стояли. Гормах поднял растерянный взгляд на Триаду – две женщины и мужчина одинаково загадочно улыбались, явно ожидая вопроса. Вампир не стал их разочаровывать.

   – А для кого четвертое кресло?

   Старейшины заговорчески переглянулись и Матрекон, рыжеволосый мужчина с поразительными лиловыми глазами, усмехнувшись совсем по мальчишески и на мгновение сверкнув клыками, ответил.

   – Кое-кто как всегда опаздывает.

   – Задерживается. – С напускным равнодушием поправила его Аннаретта, высокая сереброволосая женщина, некогда бывшая эльфийкой, в глазах которой так и проскакивали смешливые искорки.

   Вторая женщина в совете – Валларетти, желтоглазая брюнетка, хихикнула. Неожиданно развешанные по стенам светильники заморгали и на мгновение погасли, а когда вновь зажглись четвертое кресло уже было занято. В нем непринужденно развалился еще один мужчина. Его изумрудно-зеленые глаза, со странными красными искрами, затаившимися где-то в глубине, внимательно разглядывали все еще коленопреклонного Высшего. Гормах уже собрался задать вертевшийся на языке вопрос, когда внезапно почувствовал силу нового члена совета. Это было похоже на штормовой ветер, захлестнувший всю комнату, одновременно слишком горячий и слишком холодный. Старейшины только незаметно поморщились, Гормаху пришлось хуже – его буквально скрутило, перехватило дыхание и зажало в тисках чужого могущества. Ему казалось что еще чуть-чуть и он просто не выдержит такого давления, как, неожиданно, все прекратилось. Поднявшись с пола (когда он успел упасть туда, вампир даже не помнил) и переведя дух мужчина склонился в почтительном поклоне. Не узнать этого ощущения было невозможно. Подобную реакцию у высшего вампира может вызывать только одно существо – Айгха'ар или Хозяин. Легендарная сущность. Бог всех ночных охотников.

   Айгха'ар хмыкнул и поудобнее устроился в своем кресле.

   – Мне очень приятно познакомиться с вами Гормах. Старейшины сообщили, что у вас есть некие невероятно интересные для меня новости, касающиеся вашего последнего задания.

   – Да, хозяин. – Вампир вновь поклонился.

   – Что ж, излагайте и заранее прошу вас, мне совершенно безразличны и порой даже будут неприятны любые проявления раболепства с вашей стороны. – Чуть холодновато сообщил Хозяин. – Для всех присутствующих в этой комнате, и для вас кстати тоже, я просто Максим или в крайнем случае Верховный, и ни как не Хозяин, не Господин или Ваша божественность. – При последних словах Верховный поморщился, а брюнетка опять захихикала.

   – Хорошо... – Чуть запинаясь произнес ошарашенный таким заявлением Гормах. Айгха'ар доброжелательно улыбнулся ему и кивнул.

   – Вот и отлично и если в этом мы разобрались, то вы можете преступать к докладу.

   Гормах сглотнул и отстранившись от своих чувств предельно сухо и равнодушно обрисовал сложившуюся на данный момент ситуацию. По мере того как он говорил, лица старейшин делались все задумчивее и концу его рассказа казались даже мрачными.

   – Ну что скажите, леди? – обратился к своим соседкам Матрекон.

   – Скажу, что мне все это не нравиться. Девушке уделяют слишком много внимания, как нужного так и не нужного. И мне совершенно не понятно Верховный, почему вы, собственно, так в ней заинтересованы, что даже отрядили для присмотра за ней наши лучшие силы. – Отозвалась Аннаретта, обращаясь к Максиму. Тот в отличии от остальных не был мрачен, а скорее погружен в размышления и когда услышал свой титул, встрепенулся и внимательнее прислушался к разговору.

   – Все довольно просто, Анна. Я лично знаком с этой девушкой и ее жизнь мне не безразлична.

   – А позволено ли нам будет спросить, откуда вы ее знаете? – осведомился Матрекон, внимательно смотря на собеседника.

   Максим загадочно улыбнулся.

   – Я был знаком с Сайфаремой еще до моего попадания к вам.

   – Так она...? – изумленно воскликнул старейшина.

   Максим кивнул.

   – Именно. И я не считаю ее желание встретиться с кем-то из нас и узнать какого демона рогатого мы от нее хотим безумным. Скорее очевидным и понятным. Так же я подозреваю, чем вызван интерес к ней ректора УВМА. Как я понял из прошлых ваших докладов, Гормах, он весьма умный, проницательный и явно гораздо больше нашего знает о перемещениях между мирами.

   – Но своими подозрениями вы с нами не поделитесь? – Скорее утвердительно, чем вопросительно сказала Валларетти.

   Максим кивнул.

   – Пока они не превратятся в уверенность. А для того что бы это поскорее произошло я намерен встретиться с Сайфой лично. И как можно быстрее.

   Секундное ошеломленное молчание и старейшины вместе с Гормахом заговорили одновременно.

   – Вы уверены, что это необходимо? – Спокойно вопрошала Аннаретта.

   – Это чистое сумасшествие! – Воскликнул Матрекон.

   – Можете доверить это мне, Максим. – Вновь, не смотря на предупреждение, поклонился Гормах.

   – С вашей стороны это весьма самонадеянно. Вам нельзя подвергать себя риску! – Валларетти резко подалась вперед.

   Максим продолжал улыбаться, но что-то в его глазах неуловимо изменилось. Их выражение ясно давало понять, что переубедить Верховного не удастся ни коем образом. Властный взмах рукой разом прекратил все пререкания.

   – Спасибо за ваше участие, но только я сам могу развеять собственные сомнения. Так что обсуждение закончено. Гормах, – Айгха'ар легко поднялся с кресла, – найдите способ незаметно сообщить девушке, что наша встреча состоится через две недели в храме Ирдарис-Иштха'ар в полночь. При необходимости – содействуйте. – Закончил Максим и направился к двери.

   – В каком смысле "при необходимости – содействуйте"?

   Уже открыв дверь, мужчина повернулся к Гормаху.

   – В смысле, если она не сможет самостоятельно незаметно выбраться из Университета. При всем моем восхищении Аламиром Дореем, у нас с Сайфой будет личный разговор. И мне не хотелось бы что бы при нем присутствовали посторонние. – И показав в широком оскале клыки выскользнул из зала.

* * *

   Во уже неделю как я вылезаю из библиотеки только на сон и учебу. И дело было совсем не в горах домашних заданий, которые, признаться честно, были не такими уж и трудными – в который раз я благодарила Вестию за то, что она потратила столько времени на обучения меня азам контроля и прочим околомагическим премудростям. Мои преподаватели нарадоваться не могли на талантливую и способную ученицу. Просвещать их на счет того, что я большую часть этого уже проходила я естественно не собиралась. Мои друзья, быстренько смекнув в чем тут собака зарыта, нагло начали набрасываться на мои работы и списывать. Так продолжалось лишь до тех пор пока я не предложила им альтернативный вариант – делать задания вместе. Как показала практика этот способ принес гораздо большую пользу всем сторонам – мне, моей команде и преподавателям. Вместе мы легко разбирали даже немногие даваемые на первом курсе сложные комплексные заклинания, в большей степени относящиеся к бытовой магии. Так же я приучила их к такому несвойственному студентам месту как библиотека. Я и раньше проводила там по возможности свободное время, а со временем у меня появилась компания. Сперва со мной все чаще стала оставаться Енара, в начале, как она говорила "за компанию", а после, втянувшись, сама зачитывалась трактатами по так любимому ею садоводству. Чуть позже присоединился Кармий, обнаруживший прекрасную подборку книг (правда это скорее была "подборка" полок или даже стеллажей с книгами) по своей драгоценной артефактологии. Этьену надоело в конце концов болтаться по УВМА одному и он заседал с нами, из солидарности или ради прикола зачитываясь беллетристикой – рыцарскими романами. Когда я попыталась его упрекнуть, что мол здесь много и более интересного чтива, парень заметил мне, что тут мы проводим СВОБОДНОЕ время, а учиться в СВОБОДНОЕ время он считает святотатством. Тут уж мгновенно возник Кармий, но Ен его благополучно успокоил, снисходительно кинув фразу: