Текст книги "О том как долг и обстоятельства создают Героя [СИ]"

Автор книги: Любовь Малафеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

И что на это ответить?

– Ты не в чем не виновата. Просто Умия очень сомневающийся в себе человек. – Я сама не поняла, почему у меня это вырвалось. Енара растерянно нахмурилась.

– А мне казалось она, наоборот, в себе уверена. Даже очень.

Я улыбнулась, "Раз ты способна на логическое мышление, то истерика вроде миновала" и поспешила ответить

– Она ощущает себя уверенно только тогда, когда сама себе доказывает это. То есть ей необходимо самоутверждаться за счет других. Поэтому она будет бесконечно оскорблять и унижать тех, кто слабее нее и не способен дать сдачи сам. Самым приятным для таких людей бывает то, что им удается довести свою жертву до слез. Как тебя сегодня.

– Меня еще никогда в жизни так не унижали… – ее голос стал громче, но все еще дрожал. Енара зажмурилась и вздохнула. – Значит, она теперь всегда так будет делать?

Полезная правда или благостная ложь? Дилемма похлеще гамлетовского "Быть или не быть?"

– Не хочу тебя расстраивать, но фантазия у Умии очень богатая. – Но тебе не стоит бояться. Стоит ей только к тебе приблизиться с нехорошими намерениями, и она мгновенно получит по башке.

Веселый голос, незаметно вернувшегося к столу, Этьена легко перекрыл шум студенческой столовой. Енара распахнула глаза и удивленно переводила их со счастливо лыбившегося дроу, на провокационно подмигивающего Кармия. Он и ответил на немой вопрос девушки.

– С этого дня мы твоя "крыша".

Удивления во взгляде стало еще больше, и он требовательно уперся в меня. Я хмыкнула.

– Говоря человеческим языком, наша команда принимает тебя в свои ряды, и мы постараемся в свою очередь оградить тебя от подобной проблемы.

Енара опустила взгляд.

– Почему?

Этьен беззаботно тряхнул своей черной с проседью гривой.

– Ты нам понравилась, вот и все. Ничего от тебя и твоих родителей нам не нужно. Ну, кроме может быть, твоей дружбы и помощи в ответ. Согласна?

Оказывается у нее невероятно красивая улыбка. Если она искренняя конечно.

– Спасибо, я…

Договорить ей не дал Кармий, ставший деловым и сосредоточенным как похоронная бригада.

– Потом поблагодаришь, а сейчас не соизволят ли благородные тиссэ оторваться от стульев и поспешить переодеться перед тренировкой. А то я слышал, что здешний мастер по боёвке сильно не любит опаздывающих студентов.

Здраво рассудив о том, что вряд ли форменная жилетка-мантия может считаться одеждой приемлемой для занятий физическими упражнениями, я порылась в недрах шкафа, и выудила, по закону подлости, с самого дна костюм, в котором я тренировалась с Верихом. Удобная и надежная одежда, проверенная и совсем не стесняющая движений. Не минуты не сомневаясь, я переоделась, мгновение подумав все же прихватила свое оружие и, прикрыв всю эту смертоносную красоту, понеслась в зал отведенный под занятия по боевке.

Я неслась со всей своей скоростью, но все равно чувствовала, что успеваю едва-едва. Я влетела в огромные двери спортивного зала за пару секунд до звона колокола. Как оказалось, на этот раз я была единственной, кто опоздал – вся группа чинно расселась на низеньких скамеечках, стоящих вдоль стен, состоящих из сплошных окон. Мне приветливо махнули ребята, и я поспешила усесться на прибереженное мне место. Времени оглядеться было катастрофически мало, но я успела заметить в дальнем углу, различные приспособления, жутковатого вида, и похожие скорее на пыточные аппараты, чем на тренажеры, коими они и являлись на самом деле.

Я едва успела принять такую позу, что никто, увидев ее, не сомневался бы, что сижу здесь аж с самого открытия Университета, как скрипнула небольшая боковая дверка, и пред нашими взорами предстал наш преподаватель по физическим упражнениям. В расписании он значился как, сир Вальденс Герон.

К горлу подкатил горьковатый комок, и внутреннее чутье, вздохнув, пожелало мне удачи. Мндааа, с таким "учителем" поблажек у нас не будет. Рост метра два, телосложение такое, что земным бодибилдерам от такой картины захотелось бы удавиться от зависти, а натянутая на это великолепие кожаная жилетка едва не трещала по швам. Абсолютно гладкая, выбритая голова. Нехватка растительности на черепе компенсировалась аккуратной длинной бородой до середины груди, заплетенной в косу, и перехваченной в нескольких местах серебряными кольцами. Мощные запястья охватывали кожаные, с чеканными железными накладками, наручи. Огромные ладони крепко сжимали нехилый двуручник, который обычный человек вряд ли бы смог даже приподнять. Глаза, неопределенно-зеленого цвета, с морщинками в уголках, бегло нас оглядели, разыскивая что-то примечательное, чем просто горстка новых студентов. По мелькнувшему разочарованию, я поняла, что ничего "эдакого" в нас на первый взгляд не было.

Сидящий справа Кармий, нервно сглотнул и едва слышно прошептал:

– Вот это громада… – в голосе парня сливались в дикую смесь страх, восторг и уважение. Глаза моего друга были неприлично вылуплены, и казалось, что они вот-вот вылезут из орбит. Смешно до невозможности. Я внимательнее присмотрелась к своим товарищам по группе и поняла, что вся мужская половина находиться в подобном состоянии перманентного восторга. Даже невозмутимый Грейхарт застывшим взглядом следил за каждым движением сира. "Эх, пропали вы молодцы! Вот она и пришла – любовь с первого взгляда. Пришла, чтобы вытрясти из вас все ваши мозги!" злорадно хихикала я про себя.

Любовно поставив свой меч на подставку, сир Вальденс развернулся к нам и раскрыл неприметную серую папочку, совершенно теряющуюся на фоне ее обладателя, перелистал несколько страниц, бегло пробежав их глазами. Откашлялся и заговорил:

– Ну, чтож, уважаемые студенты. Вы находитесь в Зале для фехтования, и тут будут проходить ваши занятия по физподготовке. Руководить этим процессом буду я – сир Вальденс Герон. – Знатный бас у нашего учителя. Аж даже стекла позвякивают в рамах! – Тех, фамилии кого я сейчас назову, попрошу подняться. – Мимолетный взгляд в папку, а затем – Горонский. Нолузье. Ролдит. И…Камшен.

Интуиция чувствовала, что просто так это не закончится, какой-то подвох тут крылся. Неуверенно переглянувшись, наша троица присоединилась к уже достойно стоящему Грейхарту.

Посмотрев каждому из нас в глаза, он прошелся взад-вперед мимо нас, осматривая каждого. "Как будто он себе лошадь выбирает, только в зубы не заглядывает!" ворчала я мысленно, чуть нахмурившись следя за преподавателем.

– Вам интересно, почему я назвал вас? – спросил сир Вальденс. Дождался нашего общего утвердительного кивка и продолжил. – При заполнении вступительной анкеты вы указали весьма интересных личностей, когда у вас спрашивались ваши учителя по фехтованию, если таковые имелись. Со стилями всех четверых этих господ я знаком. Они настоящие мастера и мне хотелось бы знать привели ли они вам частичку своего мастерства. Так что сегодняшнее занятие начнем с небольших спаррингов.

Пары Ролдит-Нолузье, вторые Горонский-Камшен. Юноши зал весь ваш.

– Разминка? – Вскинулся Грейхарт.

– Три минуты. – Подумав, ответил преподаватель.

Грейхарт тут же начал прогонять знакомый и мне комплекс упражнений, призванный быстро и довольно эффективно размять мышцы, сделать их более пластичными и упругими. Он уже обнажил простой прямой полуторник с крестовидной гардой, когда его прервал спокойный и даже тягучий голос Вальденса:

– Оружие возьмите здесь. – И он со стуком откинул крышку вместительного сундука в углу. Грейхарт изменился в лице. Растерянно посмотрел на свой клинок. Нахмурился, убрал его обратно в ножны и направился к сундуку, что бы присоединиться к, уже роющемуся в его недрах, Этьену. Последний, кстати, совершил мало кому известный и узкоспециальный комплекс упражнений, разработанный дроу для дроу. Я его знала только потому что Верих показывал мне пару фигур из него. Никаких помпезных выхватываний меча и вообще игры на публику от него не последовало – только сосредоточенность и абсолютная серьезность. Его аккуратный даргх'хар так и остался в простых черных ножнах, лежать на его месте, на скамье, слева от меня. Совсем другой парень.

Среди группы ужи звучали и принимались ставки на то, кто победит. Шансы были примерно равными, но чаша общественного мнения все больше склонялась в сторону Грейхарта. Я была уверенна, что Этьен поддастся, каким бы унизительным не казался проигрыш в первом же поединке. Он специально создает себе сейчас образ, который и попытается разрушить на протяжении года. Своего рода вызов самому себе и конечно общественности. И откуда в потомке гордых дроу столько подросткового бунтарства и противоречий?

Но вот противники подобрали себе достойное на их взгляд оружие и встали друг напротив друга, приготовившись к бою, внимательно рассматривая друг друга и ожидая команды преподавателя. Тот не заставил все долго ждать:

– Бой!

Грейхарт тут же нанес тяжелый рубящий удар сверху. Лезвие его полуторника свистнуло буквально в половине пальца от Этьена и мой друг, увернувшись, тут же пошел на сближение. Его легкий одноручный изогнутый меч, очень похожий на кавалерийскую саблю образца века этак восемнадцатого, рыбкой порхал вокруг ушедшего в глубокую оборону княжича. Этьен с самого начала задал очень быстрый темп схватки, который Грейхарт, судя по напряженному лицу, выдерживал едва-едва. Он даже не пытался атаковать. Удары квартерона сыпались отовсюду, он легко перебрасывал меч из руки в руку, не давая противнику даже лишний раз вздохнуть. Но неожиданно он отпрыгнул далеко назад, разорвав контакт, и Грейхарт наконец-то рванулся в атаку, желая по максимуму использовать длину своего оружия. Этьен несколько раз увернулся с ехидной улыбкой и, наконец, принял на прижатый к локтю обратным хватом меч удар противника. Чуть сморщился и, кувыркнувшись назад, вновь устремился в тесный контакт. Грейхарт наученный горьким опытом старался не подпускать его слишком близко. В итоге оба они обзавелись десятком неопасных царапин и синяками – у Грейхарта медленно темнела скула, по которой ударил рукоятью Этьен, у того – кисть левой руки от удара клинком плашмя.

Учитель наблюдал за поединком спокойно, оценивая каждого. Мои товарищи меняли взгляды в зависимости от того, кто проигрывал, а кто выигрывал. Постоянством отличались только мы с Кармием, подбадривая Этьена.

Дроу сверкнул в сторону препода хитрющими глазами и, начав проводить сложную, но уже однажды удавшуюся ему атаку (результат ее – самый глубокий порез на правом плече Грейхарта), он специально неправильно повернул клинок и перепутал с постановкой ног. Заметивший его ошибку княжич, не знавший что действует в соответствии с планом своего врага, не будь дурак, воспользовался шансом и, выбив оружие из руки Этьена, толчком в плечо уложил противника на лопатки, нацелив ему в лицо клинок.

– Стоп! – вмешался сир Вальденс. Подошел к поединщикам, помог подняться Этьену, поздравил с победой Грейхарта, отвел обоих в сторону и начал им что-то втолковывать, на пальцах показывая, где и в чем они ошиблись во время поединка.

Я витала где-то в облаках, когда Кармий, настороженно косясь на сира и парней, спросил:

– Слушай, а ты хорошо владеешь клинком?

Я удивилась.

– Да вроде неплохо. – И добавила, стараясь нечаянно не задеть его мужскую гордость. – Для девушки. Друг покачал головой.

– А надо не просто "неплохо для девушки" надо обалденно хорошо.

– А зачем тебе вообще знать, как я владею клинком? Сейчас же все узнаешь, когда придет наша очередь.

Тот закивал и поморщился.

– Да-да, ты права, просто я уже просчитал стиль Грейхарта и его уровень мастерства. Его наверняка обучали с сопляческого возраста, а я занимался всего три года. И будь моим учителем хоть сам бог Войны Таррад, я этому северянину не соперник. Надежда была только на тебя.

Признаться, его надежды меня потешили, и я решила не признаваться, что сама училась только полгода и постаралась ответить честно.

– Знаешь, когда я уезжала в Университет, мой учитель сказал, что ему больше нечему меня учить.

Кармий тут же обернулся, и требовательно уставившись на меня, весь обратился в слух.

Я вздохнула.

– К тому времени я уже дважды победила его в тренировочных поединках.

– Здорово, а кто твой учитель?

– Мой приемный отец – Верих Майвар. – Скромненько молвила я.

Отпавшая челюсть и вылезшие из орбит глаза Кармия, неприятно застучали о пол. Пару мгновений, проведя в состоянии крайнего офигения, он встряхнулся, и его глаза загорелись злорадным огоньком.

– Отлично. Значит запоминай. Сейчас мы идем и сражаемся. Я не буду так явно поддаваться как Этьен, но ты в конце поднапрягись и я сдамся, добровольно. Это означает, что на финал идете вы с Грейхартом. И я тебя как друга прошу – надери ему задницу!

Я улыбнулась.

– А почему бы тебе самому не попробовать?

– Я же сказал, я знаю что проиграю. А я не люблю проигрывать.

Я удивленно вскинула брови.

– А разве мне ты не проиграешь?

Он энергично завертел головой.

– Эээ, нет. Я тебе поддамся, а это совсем другой расклад. К тому же проиграть другу не так обидно как просто неприятному человеку. Да и вообще я тебя по дружбе прошу – уделай меня красиво!

Я тихо рассмеялась

– Ладно, уговорил!

Тут как раз преподаватель закончил чихвостить первую пару и махнул нам, мол, наша очередь. Кармий поднялся первым и как истинный мужчина помог встать мне. Развязанные мною заранее завязки плаща, не смогли удержаться, и он красиво стек по фигуре к моим ногам. В зале воцарилась тишина и все без исключения, даже учитель потрясенно уставились на мой костюм для тренировок.

Признаюсь честно, именно на этот эффект я подсознательно и рассчитывала. На неподготовленного зрителя мой вид мог произвести шоковое впечатление. Этот костюм подбирался в первую очередь для моего удобства, а прилично или нет, он выглядит с точки зрения морали, Вестией, подбиравшей мне его, учитывалось в последнюю очередь. Сначала я и сама поражалась его смелости, но потом, привыкнув, оценила все его достоинства. Верх костюма состоял из… хм…ну, скажем кожаной жилетки (или топика?) со шнуровкой на груди, внушительным декольте и открытой до лопаток спиной. Низ был представлен кожаными бриджами, с редкой шнуровкой по бокам. Надо ли говорить, что весь костюм облегал мое тело как вторая кожа? Да, на ногах были надеты мягкие туфельки на низкой сплошной и нескользящей подошве. На мой развращенный взгляд вполне пристойно, и демонски удобно – нигде ничего не жмет и не натирает, кожа дышит, лишние слои ткани движения не стесняют.

Кармий, стоявший ближе всех ко мне, нервно сглотнул и весьма красноречиво осмотрел меня с ног до головы. Наткнулся на мой предупреждающий и одновременно кокетливый взгляд. Медленно моргнул и, встряхнувшись, прогнал с лица придурковатое выражение, и разухмылялся в ответ на мою смелую призывную улыбку, обращенную ко всем особям мужского пола в зале. Играю на грани фола. Адреналиновая вспышка приятно щекочет нервы, и мне это нравится.

Воцарившаяся тишина прерывается наигранным кашлем учителя.

– Камшен и Горонский будьте любезны, выберите себе оружие и приступайте к разминке. – В его глазах засиял неподдельный интерес. Он единственный помимо Кармия и Этьена, прячущего ухмылку в кулаке, понял в какую игру я решила сыграть.

Плавно покачивая бедрами, я заскользило походкой тени к сундуку с железом. Провожали меня завистливые и алчные взгляды. Покопавшись в чуть звякающей куче, я подобрала себе достаточно легкий полуторник, почти той же длины, что и мой Драгоньер. В пару ему нашелся тяжеловатый для меня, но широкий гномий кинжал. Для моей левой руки подойдет. Как родной он скользнул в, специально для подобных клинков прикрепленные сзади на талии, ножны. Я быстро провернула почти тот же комплекс что и Грейхарт с небольшими индивидуальными корректировками. Несколько раз вхолостую взмахнула мечом, проверяя баланс и привыкая к весу. Несколько пробных простых выпадов и я почувствовала, как быстрее забилось сердце, и кровь резвее забежала по сосудам. Чуть поднялась температура тела, мышцы разогрелись и стали более пластичными. Скоренькая дыхательная гимнастика настроила легкие на нужный ритм. Я была готова к бою.

Кармий сбросил куртку, оставшись в белой рубашке, с широкими рукавами, бриджах и высоких сапогах. Комбинация оружия у него была такая же, как и у меня. Только кинжал был тоньше, рассчитанный скорее на быстрые и внезапные отаки-уколы, чем на защиту. И хотя Горонский сказал, что поддастся после непродолжительной борьбы, я все же взяла это себе на заметку на будущее.

Мы встали друг напротив друга. Приветственно поклонились по всем законам этикета и замерли в обманчиво расслабленных позах, готовые в любой момент взорваться вихрем ударов. Сир Вальденс и тут не стал тянуть кота за хвост.

– Готовы? – Наш синхронный кивок. – Тогда… Бой!

Я тут же пошла в атаку, с самого начала задавая собственную скорость поединка. Мечи свистели и скрещивались. У самого носа сыпались искры, но я не обращала ни на что внимания. Здесь и сейчас для меня существовал только Кармий и сумасшедшее чувство свободы и приятной опасности, все больше пьянившие. Со стороны зрителя мы наверняка смотрелись впечатляющее – две быстро вертящиеся и перетекающие из стойки в стойку фигуры, то сходящиеся, то расходящиеся. Полный контакт всегда приятнее наблюдать, чем дистанционные уколы.

Биться с Кармием было сплошное удовольствие, каждый мой выпад он встречал защитным блоком, мгновенно переходя в атаку. Я признаться, отвечала ему тем же. Мы словно читали мысли друг друга, но все же различие стилей чувствовалось. А может, сказывалось то, что мы разных полов? Вобщем, мой противник чаще атаковал, и любое свое телодвижение старался сделать атакующим. Я больше думала о защите, выбирая для атак самое неожиданное, а порой, специально, самое неподходящее время. Стиль Кармия был более резким, без плавных переходов, но, что удивительно, имел небольшую скорость и иногда казался статичным. Когда я, в свою очередь, вертелась вокруг него волчком, стараясь атаковать и сверху и снизу и сзади и спереди. Кармий не брезговал и рукопашным боем. Его неприятный удар в коленку, заставил меня с шипением упасть на пол и только вовремя подставленный кинжал, зажатый обратным хватом, спас положение, приняв удар на себя – резкая боль парализовала мою левую руку почти до локтя. Отбросив Кармия на пару метров от себя, я кувырком ушла с возможной траектории атаки и, переведя дыхание, вновь ринулась к нахально усмехнувшемуся партнеру, зажимая его в тиски. Он не мог даже нормально взмахнуть слишком длинным клинком и только успевал подставлять лезвие под мои удары, но все еще даже не думая поддаваться. Где-то в глубине заворочалась злоба, но я старалась сдерживаться, напоминая себе, что у меня впереди еще Грейхарт.

Мы обходили зал уже, кажется, по пятому кругу и инициатива на этот раз была у Кармия, когда в моем сознании звякнул вездесущий колокольчик женской интуиции. Мой противник как раз разорвал дистанцию для чего-то мощного, но сказалась усталость и хитрый удар с поворотом, наносимый парнем сверху, был самую чуточку неточным, но мне с лихвой хватило и этого. Лишившись нескольких выбившихся из небрежного пучка косичек, я ушла в противоположную сторону, несколько долей секунды полюбовавшись своим отражением в блестящем лезвии его меча. Быстро присела. Изящная подсечка и безмерно удивленный противник падает на спину с приглушенным грохотом. Его меч отлетает в сторону. И вот уже я прижимаю его грудь к полу своей ногой, а мой клинок нацелен ему точно между глаз. Тишина…и бурные овации зала.

Я, усталая, но довольная, скромненько улыбнулась собравшимся. Помогла Кармию встать и даже протянула ему его меч. Рывком он притянул меня к себе и тяжело дыша, прошептал мне на ухо:

– Спасибо за доставленное удовольствие, детка. И…это, правда, было красиво и…весьма оригинально.

Мои волосы на затылке отчего-то зашевелились и я незаметно передернула плечами. Отстранилась от друга и посмотрела в его глаза. Они горели восхищением, удовольствием и хитро переливались. Он явно представлял нашу гордую "ледышку" в той же позе, что и сам минуту назад – распластанным на полу и попираемым моей изящной ножкой.

Я фыркнула. "Вот мечтатель!"

Он удивленно расширил глаза, придерживая меня за локоть, пока мы подходили к сиру Вальденсу "А разве нет?".

Я бросила быстрый взгляд на сосредоточенно следящим за нами Грейхартом и неуверенно пожала плечами "Ну не знаю…может быть…".

Дальше обмениваться красноречивыми взглядами мы не могли. Преподаватель начал разбирать наш бой буквально по косточкам – кто как повернул оружие, с какой ноги сделал атакующий шаг, и как надо было сделать, чтобы добиться большего результата. Во время разговора мы с Кармием менялись в лице раз десять. Мы бледнели и краснели, сгорали от стыда и сияли от гордости. Общий вывод был утешительным – конкретно мы не так уж и безнадежны и из нас еще могут получиться более-менее приличные бойцы. Сказать спасибо за это надо было нашим учителям прошлым и будущим и самим себе, своему труду и упорству.

Как Кармий и догадывался Вальденс захотел посмотреть каким будет результат моего поединка с Грейхартом. Как и раньше Кармий оказался прав, а так хотелось, что бы он ошибся. Хоть раз и именно сейчас.

С одной точки зрения мы находились в равных условиях – мы видели, как бился противник в прошлый раз, и имеем представление о его стиле, силе и слабости. Тут как бы все честно. А вот с другой стороны… Грейхарт выше меня на целую голову и отнюдь не хлюпик – сплошные, хорошо натренированные, мышцы. Нехилая сила, обширный опыт и внезапные смены стилей, тоже приятное для него подспорье. Я могла похвастаться высокой скоростью, маневренностью, необычно пластичным стилем и извращенной фантазией, помогающей видеть выход из той ситуации, в которой его нет в принципе.

Я нахмурилась, размышляя. Получается…все честно?! Вот д'хассе! Или даже не так. Гораздо больше сюда подходит народная русская бл…ь! Поняв, что отвертеться не удастся я зверски ухмыльнулась навстречу вставшему напротив Грейхарту. Этот оскал обещал ему незабываемые впечатления. "До последней капли крови!" решила я и подняла меч.

Вальденс внимательно нас осмотрел, как-то тяжело вздохнул и рявкнул:

– Начали!

Мы с Грейхартом одновременно сделали шаг навстречу друг другу…

…Мир для меня превратился в сплошную серую дымку со вспышками вздымающегося и опускающегося клинка противника. Все тело ныло и молило пощады. Болели плечи, колени, кисти рук и стопы. Глубокую царапину у ключицы дергало каждый раз, когда я делала резкий выпад. Грудную клетку жгло огнем и сдавливало как в тисках – это сломанные ребра. Дышать могу только с хрипом…

Я знала, что этот поединок, начавшийся как обычная тренировочная проверка, давно перестал быть таковой. Мы сражались уже не на жизнь, а на смерть…и я знала, что могу проиграть. Я уже должна была проиграть, но держалась на одном упрямстве. К своему прискорбию, я едва смогла задеть Грейхарта – тонкая, но глубокая царапина, не причиняла ему никакого видимого вреда и он все еще казался полным сил, в то время, как я была выжата как лимон.

Наконец, отбив очередной удар, даже скорее просто отмахнувшись от него, руки отказались поднимать этот чудовищно тяжелый кусок металла, по недомыслию именуемый мечом.

Я позорно упала на колени. Растрепавшиеся косички почти закрывали мне обзор, но я все равно видела медленно приближающиеся темно-коричневые сапоги Грейхарта. "Вот и мой конец…" отстраненно подумала я, наблюдая за происходящим как бы со стороны. Внутри все сжалось в ожидании последнего удара. Мысли о том, что его противнику не позволит нанести преподаватель, даже не возникали.

В голове было пусто. Только извращенное удовольствие оттого, что я наконец-то всех обманула.

Как? Почему? Зачем? Не имеет смысла…

Это все не имеет смысла…

Не имеет…

Или…

ДА!

Все имеет значение! Для тебя! Для меня! Для нас! Мы одно, но ты слаба и должна признать меня как часть себя, чтобы победить…

Победить? Я могу победить?  С моей помощью ты сможешь подчинить хоть весь мир! —леденящий душу смех.

Кто ты?  Я это ты! Та «ты», которую ты боялась и прятала. Без меня ты лишь половинка, слабая и посредственная. Как и я без тебя, но только еще и безгласная. Признай меня, ты не пожалеешь! Нам нельзя быть раздельно, это все разрушит…

Я боюсь тебя – я содрогнулась и почувствовала, как ее губы растянулись в зловещей улыбке.

Ты боишься себя. Ведь я это ты.

Я это ты?

Угадала! – она скинула капюшон.

И правда я…значит, раньше я была одна…мы были одни…

Одиночество такое мерзкое чувство, мы же это знаем…

Да мы знаем… Мы…больше никогда не будем одиноки! Ты это я! Ее…Наш…Мой торжествующий смех вдребезги разнес стеклянную стену разделяющую нас. Стену, которую я давным-давно сама построила.

Я открыла зажмуренные глаза. Теперь я все видела очень четко – каждую трещинку в полу, каждый свой волосок в косичке. Не видела только темно-коричневых сапог. Он ушел и оставил меня в живых? Ах, да это же всего лишь тренировка… Но я все еще хочу…могу…ДОЛЖНА уделать эту высокомерную ледышку! Я же обещала друзьям.

Тело рвалось в схватку. Я сжала рукоять вновь ставшего легким меча и медленно встала, откинув косички за спину. Грейхарт успел сделать только пару шагов на встречу нахмурившемуся сиру Вальденсу, когда его настиг мой насмешливый голос:

– Эй, красавчик! Не хочешь закончить работу, я ведь все еще держусь на ногах!

Он быстро обернулся, и я прочитала в его взгляде неприкрытое удивление. Я глумливо поманила его пальчиком. Удивление быстро сменилось злостью, и он прыгнул вперед, но я уже была готова.

* * *

Сир Вальденс Герон за свои почти сорок пять лет повидал в жизни множество странных вещей. После пятнадцати лет работы в УВМА он думал, что его вообще очень трудно удивить. Но то, что происходило сейчас на его глазах, было не просто чудом. Творящееся опровергало многое из того, во что он привык верить как в прописную истину.

Устроенные им поединки, были своего рода показательными выступлениями и одновременно его личным отбором студента, который мог бы подменить его на занятии, случись такая необходимость. Все четверо поединщиков отвечали большинству параметров его личного списка требований к его помощнику, но Вальденс хотел найти лучшего. До недавнего времени он колебался между тиссэ Камшен и юным княжичем Грейхартом, но все больше склонялся к последнему и еще минуту назад он без колебаний поставил бы на его победу собственную жизнь, а теперь… Его "фаворита" методично и жестоко, как младенца, избивала, казалось недавно поверженная девушка. В нее словно вселился демон. Она рубилась с остервенелым счастьем. При ее скорости и силе наносимых ударов даже он, рыцарь, поостерегся бы к ней сейчас приближаться – порубит и даже не заметит.

Нолузье уже отбивался из последних сил. Его меч опускался все ниже и ниже. Пот заливал лицо. Руки тряслись все заметнее.

На мгновение отвлекшись, преподаватель не заметил поворотного момента сражения, услышав только оглушительный звон, и только тогда поднял взгляд – на полу перед Грейхартом лежала кучка металлических осколков. В руке молодой мужчина сжимал рукоять с обломком клинка длиной не больше ладони. На лице его читалось неприкрытое, детское обиженное изумление, а его соперница…крэгх!..уже выполняла опасный разворот. Его финальной точкой должна была стать катящаяся по полу голова ее противника…отдельно от тела. Чему он обязан был помешать, но просто не мог – впервые на своей памяти после детства он оказался в такой ситуации, когда почти любое его решение не принесет желаемого результата. Но стоять и наблюдать за убийством он тоже не мог и, зная, что все же не успевает, рванул к месту действий.

Ему оставалось совсем чуть-чуть, когда испуганную тишину зала взорвал крик. Женский:

– Сайфарема!!!! – это кричала вскочившая миниатюрная брюнетка с огромными голубыми глазами. Эту малышку вдвоем едва удерживали на месте Горонский и Ролдит, с такой силой она вырывалась. Но, не смотря ни на что, ее крик возымел нужный эффект – Сайфарема вздрогнула, несколько раз моргнула, и лезвие ее меча замерло всего в пальце от горла Грейхарта. Она не успела повернуться чтобы посмотреть кто же ее окликнул – со всего размаху на нее налетел подоспевший Вальденс и сбил ее с ног. Ее меч полетел куда-то в сторону. Вместе они несколько раз перевернулись, и неожиданно она оказалась сверху, профессионально прижимая к его горлу лезвие кинжала, который она умудрилась не выронить при падении.

– Сайфарема Камшен?

Она тряхнула головой, словно разгоняла туман пред глазами.

– Грии? – девушка изящно поднялась на ноги, растерянно оглядывая притихший зал. Валяющуюся в обмороке кричавшую девушку, расширенные глаза Нолузье и своего преподавателя распластанного на полу.

– Что произошло?

Вальденс встал, отряхнул штаны от пыли.

– Я бы сам был непрочь это узнать.

– Что? – она удивленно вздернула брови.

– Ты пыталась убить своего сокурсника.

Девушка ошарашенно посмотрела, на застывшего, как статуя Грейхарта, заметила множество синяков и его почти изрубленную на куски одежду, держащуюся только чудом. Перевела взгляд на преподавателя, и тот прочитал в ее глазах понимание.

Кинжал звякнул об пол, и Сайфарема буквально вылетела из зала. Окриком "Без вас разберусь! Займитесь лучше девушкой и Грейхартом!", Вальденс отбросил рванувшуюся за ней ретивую парочку, кажется, ее друзей и сам поспешил из зала. Поиски беглянки не были долгими – девушка нашлась за следующим поворотом у окна.

Рассмотреть выражение лица из-за свисавших со всех сторон частично расплетенных косичек было невозможно, и он услышал только обреченный шепот:

– Ты же обещала…

Мужчина встал рядом.

– Почему ты ушла?

Хмыканье и грустное:

– Я чудовище? – и непонятно чего было больше в этой фразе – вопроса или утверждения.

– Нет, ты отнюдь не чудовища. У каждого из живущих есть темные стороны и инстинкты. Просто кто-то умело их скрывает.

– Я не умею…

– В этой жизни можно научиться чему угодно.

Она наконец-то откинула с лица волосы, и он с удивлением увидел две мокрые дорожки от слез на ее щеках. На губах играла тихая печальная полуулыбка. Глаза смотрели куда-то в пустоту.

– Думаете, я смогу?

Вальденс кивнул, и аккуратно сжал ее плечо.

– Я уверен. И более того, это необходимо для того, что бы ты продолжила обучение не только у меня, но и в Университете. А если случиться, так что тебя решат исключить, то попрощайся со своими магическими силами. Их тебе заблокируют. А такие недомаги, как правило, долго не живут.

Ее плечи поникли, и вся она кажется, сжалась. Стала меньше и беззащитнее.