Текст книги "Дивные времена (Сказки)"

Автор книги: Любен Дилов

Соавторы: Георгий Мишев,Лиана Даскалова,Николай Соколов,Здравко Сребров,Лучезар Станчев,Лада Галина,Леда Милева,Михаил Лыкатник,Николай Янков,Анастас Павлов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Йордан Радичков
Осёл и его тень

Шёл осёл по дороге, и настроение у него было скверное, потому что солнце припекало и нигде не было тени, чтобы укрыться и отдохнуть. Осёл без устали махал хвостом, чтобы освежиться, да много ли проку от хвоста в такую жару. Конечно, он и ушами хлопал, но, как ни велики ослиные уши, они всё равно не спасут от зноя.

Шёл осёл, шёл и увидел, что рядом идёт тень и всё время передразнивает его.

Он махнёт хвостом – и она махнёт, он дёрнет ухом – и тень дёрнет ухом.

– Ах, так! – сказал осёл. – Ну, погоди, я тебе покажу!

Вы знаете: что осёл надумает, непременно сделает.

Осёл подумал, что, если он побежит, тень останется на дороге. Пускай валяется, пускай задохнётся в горячей пыли! Бежал он, бежал, остановился перевести дух. Только обернулся, глядь, а тень рядом. Стоит и тяжело дышит как живая. Осёл топнул ногой, чтобы спугнуть её, но тень не испугалась, а сама топнула на него ногой.

– А, ты вот как! – сказал осёл. – Значит, я тебя от солнца загораживаю, от жары спасаю, а ты дразниться вздумала! Это тебе так не пройдёт!

И прихлопнул хвостом надоедливую муху. Возле тени никакой мухи не было, осёл это ясно видел, но она тоже хлопнула себя хвостом по спине, будто убила муху. Насмехалась над ним, видно.

В поле, неподалёку от дороги, осёл увидел терновник. Ему пришла в голову одна мысль, и он пошёл к колючим кустам. Оглянулся – тень тоже шагает прямо на колючки.

– Сейчас тебя проучу! – сказал осёл.

И лёг в колючий куст. Тень не успела удрать, – видно, не догадалась, – и осталась внизу, под ослом. Шипы больно кололи его и даже расцарапали ему кожу, но осёл лежал терпеливо и крепко стискивая зубы, он знал, что тени тоже больно и тяжело лежать под ним. «Так ей и надо, этой строптивой тени, – думал осёл, – пускай шипы как следует исколют её, увидим, как она после этого будет насмешничать и дразниться».

Решив, что хорошо проучил тень, осёл вылез из терновника и встал среди поля. Стал отряхивать с себя листву да колючки и тут же увидел тень: она стояла рядышком и тоже отряхивалась:

– Поди теперь, покривляйся! – засмеялся осёл и махнул хвостом.

Тень тоже махнула хвостом.

– Ах, так! – сказал осёл. – Ну, я тебе покажу.

И он пустился бежать. Осёл бежал так быстро, что тень еле поспевала за ним. Долго бежал он. Прибежал к берегу. Внизу синел омут.

– Я тебя утоплю! – сказал осёл тени.

Что осёл задумает, то и сделает.

Разбежался осёл и прыгнул в воду. Омут был глубокий, он еле выбрался на другой берег, в ушах у него было полно воды. Он присел на песок, чтобы вытряхнуть воду из ушей, и тут у него прямо горло перехватило: рядом на песке сидела тень и вытряхивала воду из ушей.

– Ах, так! – сказал осёл и задумался.

Думал он долго, у него даже голова заболела. Вы знаете, если осёл сел думать, он что-нибудь да придумает. Например, осёл придумал, как есть терновник, чтоб шипы не кололи язык, и надо сказать, что в этом деле он мастак.

Он решил, что, раз тень его разозлила, он должен разозлить её в отместку. Осёл направился к воде. Теперь тень шла впереди, и длинноухий посмеивался над ней. Она в воду – осёл за ней. Добрались до берега, но берег был крутой, и тени пришлось поплавать. Она села на берегу и начала вытряхивать воду из ушей, а осёл делал то же самое. Он даже корчил ей рожи и так смеялся, что слышно было в селе Черказка.

Потом тень побрела на луг, а осёл шёл следом и кривлялся. Как только она стала щипать траву, он тоже начал щипать траву. Набив животы, тень и осёл пошли к селу. Тень трусила впереди, осёл наступал ей на пятки, а вы знаете, как это плохо, когда вам наступают на пятки, особенно на бегу.

– Я из тебя душу вытряхну! – пообещал длинноухий.

И он шёл за ней по пятам, ни на одну минутку не давая остановиться. Осла ничуть не интересовало, что тень устала, что у неё болят ноги. Он ведь и сам устал, и у него болели ноги, но уж если осёл решит отплатить за обиду обидой, он всё вытерпит.

По дороге им повстречался старый крестьянин.

Тень остановилась и о чём-то спросила старика, а осёл сказал человеку:

– Почему ты не побьёшь свою тень? Разве не видишь, что она плетется следом и передразнивает тебя!

– Зачем её бить, – отозвался старик.

– Не я её несу, сама идёт.

– Да, но если тень тебя обижает и передразнивает, этого терпеть нельзя! Так считаем мы, ослы!

– Это дело твоё, – отвечал человек.

– Тень твоя, поступай, как знаешь.

– Я из неё душу выну, – сказал осёл.

– Целый день ходит рядом и дразнится. Мы, ослы, ужасно чувствительный народ.

И он погнал тень дальше.

Скоро он почувствовал, что в груди как будто что-то оборвалось, что он больше не может гнаться за тенью. Тень тоже еле держалась на ногах и скоро на всём скаку рухнула в придорожную канаву. Осёл упал рядом с ней. Он чувствовал, что умирает.

– То-то! – сказал осёл. – Я умру, но тень тоже умрёт.

И умер.

Потому что он был осёл, а вы знаете: уж если осёл что-нибудь заберёт в голову – непременно сделает.

Пламен Цонев
Сплетённые рога

Там, где джунгли и пампасы, где шакалы воют басом, где сплелись лесные тропы – две прекрасных антилопы с очень длинными ногами и с ветвистыми рогами спор затеяли однажды: «Кто трусливый? Кто отважный?» Только спор довольно скоро перешёл в большую ссору…

Обе хмурятся сердито и о землю бьют копытом! Смотрят с веток птицы робко: разошлись враги на тропке, от обиды запыхтели, друг на друга посмотрели неподвижными глазами и– ударились рогами! Всё решится в ходе боя!.. Только что это такое? Бой затих неистовый – сплелись рога ветвистые. И ни туда, и ни сюда… Вот несчастье! Вот беда!

Не распутаться никак… День прошёл, спустился мрак. Хоть трясутся от испуга, но не смотрят друг на друга – не свели, как видно, счёты…

Только плохо: есть охота! По тропинкам бродят вместе… Тут уж, ясно, не до мести.

Значит, нужно помириться…

– Ох, устала я, сестрица! Всё. куда-то мы идём… Лучше ляжем, отдохнём!

– У тебя одна забота! Ну, а мне поесть охота. Лучше, милая, нагнись – вон трава, давай пастись!

– Я нагнусь, но ты сперва согласись, что я права!..

Хоть обеих голод гложет, уступить никто не может. Ходят, бедные, по кругу и не смотрят друг на друга. Что тут делать? Как тут быть? Ох, как хочется им пить! И, конечно, знает каждый, как нещадно мучит жажда.

– Пожалей меня, сестрица! Наклонись…

Хочу напиться…

– Я нагнусь, но ты сперва согласись, что я права!

– Нет!..

– Просить не стану дважды. Умирай тогда от жажды!

Хоть обеих жажда точит, уступить никто не хочет. Ходят, бедные, по кругу и не смотрят друг на друга…

Но однажды, в день прекрасный – тихий, солнечный и ясный, прилетел к ним попугай и заохал:

– Ай-ай-ай! Что за ужас! Что за страх! Кто-то прячется в кустах!.. Ах, скандал, скандал, скандал! Караулит вас шакал в самой гуще, в самой чаще, как разбойник настоящий. Ох, наделает он бед – съест вас, видно, на обед!

– Р-р-р… Что за звуки, что за топот!

У-у-у, как пахнет антилопой! Не напрасно ждал я, нет! Чудный ждёт меня обед! Я поесть всегда готов…

Тут он вылез из кустов:

– Не одна, а две? Удача! Долго сыт я буду, значит, – аж до самого заката… Жаль, немного худоваты.

Ах, как страшно! В чём спасенье?..

…В то же самое мгновенье антилопы разбежались, тесно спинами прижались и направили рога прямо в страшного врага! «Бу-у-ух!» – от гнева фыркнув глухо, распороли ему брюхо! Загудела мошкара:

– Молодцы! Ура! Ура! Вместо вкусного обеда негодяй рогов отведал!

Как случается порою, вдохновил успех героев. И они, собравшись с силой, «бу-у-ух!» – рога освободили!

И живут себе доныне под высоким небом синим, где сплелись лесные тропы, две прекрасных антилопы, с очень длинными ногами и с ветвистыми рогами. И живут они с тех пор в дружбе, и не зная ссор, и друг другу помогая.

Где одна – там и другая. Всюду вместе – пьют, едят, рядышком в траве лежат и вдвоём встречают зори. Вместе в радости и в горе.

Хоть распутали рога, вместе бьют они врага.

А теперь они, дружочек, поселились между строчек. И бояться им не надо ни стихии, ни засады. И пока они дружны, им угрозы не страшны!

Любен Дилов
Что недосказано

Один крестьянин очень хотел, чтобы его сын стал старостой села. Разве плохо управлять целым селом? А как приятно, если тебя спросят, кто ты, ответить: «Я – отец старосты!»

Но как вывести сына в старосты?

Надо иметь много денег. Или много земли.

И, конечно, кое-что и в голове иметь.

Деньги можно нажить. Землю можно купить. Но как узнать, есть ли что в голове у сына?

Крестьянин решил взять его с собой на мельницу. В те времена на мельницу съезжалось много народу. Жернова вертелись медленно, и, чтобы смолоть муку, иногда приходилось ждать не один день. Целыми днями помольщики сидели во дворе, говорили о том, о сём.

– Слушай хорошенько, что будут говорить люди, а потом растолкуешь мне их слова! – наказал отец сыну.

В тот день на мельнице они застали только одного старика. Он сидел на солнышке и курил глиняную трубочку. Усы у него были жёлтые от табачного дыма.

– Тебе хорошо… – сказал старик крестьянину. – У тебя вон помощник есть. Одно время я вот так же ездил с отцом на мельницу.

Как обмолотим весь ток, нагрузим телегу, впряжём волов и целую неделю домой не возвращаемся.

Скоро подъехал ещё один помольщик. Он подсел к ним и начал нахваливать свою жену: и работящая она, и хозяйка такая, что всё в доме блестит, а стряпает – пальчики оближешь.

Тут явился третий помольщик. За его телегой шёл на привязи красивый гнедой конь. Не успел человек подсесть к остальным, а уже принялся рассказывать, как купил этого коня у одного барышника – как они торговались, как барышник хотел его надуть, но потом они ударили по рукам, тут он отсчитал деньги и взял коня.

Вечером крестьянин спросил сына:

– Ну, говори, что ты узнал сегодня?

– Много, отец! Сначала узнал от старика, что когда-то ездили на мельницу после того, как обмолотят весь ток. Узнал ещё, что, когда надумаю жениться, надо искать работящую жену, у которой всё в доме блестит, и чтобы стряпала она – пальчики оближешь!

– А ещё что?

– А ещё узнал, что, когда покупаешь коня, надо долго торговаться и глядеть в оба, чтобы барышник не надул.

Крестьянин вздохнул, помолчал и сказал:

– Не получится из тебя старосты! Ничего ты не понял…

– Почему же, отец? Я весь день слушал, слова не проронил.

– Этого мало, сынок. Староста должен понимать не только то, что сказано, но и то, что недосказано… Когда старик с трубочкой сказал мне: «Тебе хорошо, у тебя помощник есть» и стал вспоминать, как ездил с отцом на мельницу, он хотел поделиться своим горем: у него нет детей. А у кого чего нет, тот о том и говорит.

– Как же, отец, ведь у второго жена есть, почему же он всё время о ней говорил?

– Он не просто говорил. Он её нахваливал, хотел показать, как крепко её любит. Наверное, сам-то он уже понял, что больше не любит жену, вот и хвалит её, чтобы люди об этом не догадались…

– Сказать, по правде, отец, не понимаю я, как это получается.

– Станешь старше – поймёшь.

– А что ты скажешь про третьего, про того, что привёл на мельницу коня?

– Тут дело и вовсе ясное, – сказал отец.

– Конь краденый.

– Не может быть! Он же рассказывал, как долго торговался, как барышник хотел его обмануть, но потом ударили по рукам, он отсчитал деньги и взял коня.

– Это-то и подозрительно! Слишком много он слов наговорил, видно, затем, чтобы скрыть истину.

Не успел отец договорить, как на площади перед мельницей послышался конский топот.

Это приехали стражники и арестовали конокрада.

Георгий Мишев
Заколдованный браслет

В одном городе жила девочка. У нее были чёрные волосы и глаза как вишни. Девочка очень любила красивые безделушки, и у неё был шкаф, в котором лежали гипсовые кошечки, фарфоровые собачки, пушистые обезьянки и зайчики, ярко раскрашенные гномики в островерхих шапках и всякая всячина. Девочка целыми днями играла в свои игрушки и могла часами ласкать фарфоровую собачку или разговаривать с деревянными гномиками. Но стоило ей встретить на улице живого щенка или котёнка, как она бросала в него камнями или била палкой. Она била и детей и страшно завидовала, если видела у кого-нибудь красивую игрушку или нарядное платье.

Девочка часто гуляла по главной улице города, где в витринах больших магазинов было выставлено много дорогих и красивых вещиц.

Она останавливалась то перед одной, то перед другой витриной, долго стояла, не сводя с них глаз. Ей очень хотелось, чтобы все эти вещицы принадлежали ей. Девочка думала, что станет счастливой, если будет владеть всем тем, что выставлено в витрине.

Однажды, гуляя по городу, она остановилась перед ювелирным магазином.

В его витрине красовался тяжёлый золотой браслет, усыпанный крупными драгоценными камнями. Девочка замерла. Она стояла перед витриной как вкопанная, не в силах оторвать взгляд от чудесного браслета, который весь сиял и переливался. Люди проходили мимо магазина, останавливались, восхищались мастерством ювелира, который создал такую красивую вещь, и шли дальше. А девочка не трогалась с места.

Через некоторое время она заметила, что позади неё стоит человек высокого роста. Она обернулась. У незнакомца была густая рыжая борода. Он смотрел на неё светлыми глазами, в которых то и дело вспыхивали холодные зеленоватые огоньки.

– Нравится тебе этот браслет? – спросил человек.

– Очень! – воскликнула девочка.

– Я могу подарить его тебе. Но знай, что драгоценные вещи очень опасны. Они…

– Ах! – перебила его девочка. – Они приносят богатство и счастье!

Человек засмеялся:

– Раз так, я сделаю тебя богатой и счастливой!

Он вошёл в магазин. Сквозь стекло девочка видела, как чья-то рука протянулась к витрине и взяла браслет. Она прижала руки к груди, от волнения было трудно дышать. Человек с рыжей бородой вышел на улицу и протянул девочке бархатную коробочку, в которой лежал золотой браслет, сверкая драгоценными камнями.

Девочка не знала, как ей благодарить незнакомца.

– Я так богат, что для меня это сущий пустяк, – успокоил её рыжебородый, – Но если ты действительно хочешь доказать свою признательность, ты никогда не должна жалеть, что приняла от меня этот подарок.

Он загадочно улыбнулся и пошёл прочь. Девочка посмотрела ему вслед и подумала:

«Вот чудак! Разве можно пожалеть о таком подарке!» И поскорее надела браслет на руку.

Как ловко сидел браслет на её руке! Как ослепительно сверкали на нём бриллианты, изумруды и рубины!

– Какая я счастливая! – воскликнула девочка и хотела бежать домой, показать всем чудесный подарок. Но от браслета по её руке поползли невидимые нити, они быстро проникли в самое сердце и окутали его холодной липкой сетью.

Девочка чувствовала, что её сердце охватил холод, но не могла оторвать глаз от дорогого подарка. Она забыла, что должна вернуться домой. Вместо этого она догнала рыжебородого человека и пошла за ним, как собачка за хозяином.

Они шли долго. Незнакомец молчал. Вышли за город, вступили в сумрачный густой лес.

Девочка увидела огромный замок. Его башни упирались в облака и были сделаны из чистого горного хрусталя, а стены сложены из редчайшего белого мрамора с золотыми прожилками.

Незнакомец ввёл девочку в замок. Они поднялись на самый верхний этаж, он отпер дверь большой комнаты. Девочка онемела от восхищения: в ней было множество прекрасных картин и статуй, груды роскошных нарядов и драгоценностей.

– Всё это твоё! – сказал рыжебородый.

– Входи и будь счастлива!

Девочка бросилась к ларцам с драгоценностями и по локоть погрузила руки в россыпи камней. Рыжебородый запер за собой тяжёлую дверь. С лестницы донёсся его злобный смех.

Но девочка ничего не слышала. Она стояла на коленях перед ларцом и перебирала одну вещь за другой. Потом стала осматривать комнату и любоваться всем, что в ней было. Она рассматривала картины и статуи, трогала дорогие бархатные занавеси, брала в руки то одну, то другую вещицу, протирала её, старалась найти для неё подходящее место в комнате. Потом занялась нарядами, примеряла одно платье за другим, надевала на себя ожерелья, браслеты, кольца, диадемы…

Так прошли недели, месяцы, годы… Девочка давным-давно рассмотрела всё, что было в роскошной комнате, давно привыкла к дорогим и ценным вещам и украшениям. Она каждый день протирала их, расставляла и раскладывала по местам. Серебро, золото и редкие камни излучали яркий, но холодный свет, который наполнял комнату могильным холодом.

Этот холод пронизывал сердце девочки, и она начала вспоминать солнце, весёлый огонь в печке родного дома, тёплые руки матери…

Лицо её стало печальным, она не раз подумывала о том, как избавиться от холодной колдовской власти замка. Но дверь её комнаты была крепко заперта, а окно – высоко, под самым потолком, и добраться до него было невозможно. Ни разу за все годы рука человека не открыла тяжёлую дверь, ни разу солнечный луч не проник в окно комнаты. Девочка поняла, что она навеки погребена среди ледяной бездушной роскоши, и заплакала. Горячие слёзы потекли по её щекам. Она подставила под них одеревеневшие ладони, потому что кроме слёз ничего тёплого в комнате не было. Но слёзы скатывались с её ладоней на пол и превращались в холодные жемчужины, которые блестели, как глаза хищного зверька.

Девочка плакала и тосковала. Ей хотелось хотя бы издалека увидеть живой цветок, колеблемый ветром, зелёный луг, муравьишку, который ползёт по травинке, человека…

Однажды, когда у неё было особенно тяжело на сердце, она собрала в кучу все вещи, какие были в комнате, и, взобравшись наверх, приникла к окну. Какое страшное разочарование!

Замок был окружен мёртвым лесом из каменных деревьев. В его бесплодной каменной чаще было пусто и безжизненно. И всё же девочка день за днём простаивала у окна в надежде, что когда-нибудь среди мёртвых каменных стволов покажется живое существо.

Годы шли. Девочка стала взрослой.

Глаза-вишни потускнели, а в чёрных волосах появились белые пряди. Подходила старость, а избавления всё не было. И однажды, совсем неожиданно, когда бедняжка уже примирилась со своей безрадостной участью, она увидела в окно человека с рыжей бородой. Он вёл к замку девочку – такую, какой была когда-то она сама. Гнев и жалость поднялись в её остывшем сердце, к глазам подступили слёзы.

Это были новые слёзы – слёзы сострадания к маленькой глупышке, которая готова обречь себя на страшную жизнь среди ледяной роскоши. Женщина разбила окно, и две слёзы упали на голову девочки.

Пленница замка решила любой ценой спасти девочку, предупредить об опасности, которая подстерегает её в замке. Как только слёзы упали на голову девочки, та вздрогнула, словно пробудилась от кошмарного сна, и бросилась прочь.

Рыжебородый пытался догнать девочку, но напрасно: он уже не имел над ней власти.

Тогда он вернулся в замок. Женщина услышала, как ключ поворачивается в двери. На пороге стоял рыжебородый. Он был мрачнее тучи.

– Уходи! – крикнул он. – Ты свободна.

– Свободна? – женщина не верила своим ушам.

– Да! Ты заплакала от жалости о другом человеке, и это сняло с тебя чары. Теперь ты можешь вернуться к людям…

Пленница бросилась бежать. На пороге замка в лицо ей пахнуло теплом весеннего дня.

Она обернулась – и замок, и каменный лес исчезли, будто их и не было. Вокруг шумел зелёной листвой настоящий лес.

Белки прыгали с ветки на ветку. Зайцы бегали в кустах. Птицы распевали звонкие песни о солнце и о свободе, а ветер нашёптывал молодым побегам сказку, которую я вам рассказал.

Эмилиян Станев
Сказка про хитрую сороку

Сорока нашла голубое стёклышко и обрадовалась: «Отнесу его в гнездо, будет мне вместо зеркала!»

Взяла стекло в клюв и полетела домой.

Над рекой взмыл ястреб. Сорока испугалась, выпустила стёклышко и шмыгнула в заросли ивы. Страх прошёл, и ей стало жалко, что стёклышко упало прямо в омут.

Прошла зима, лёд в реке растаял, и водяной дрозд Курлыка, прилетев с горного ручья, уселся на берегу под ивами.

Вода весело шумела на быстрине и пенилась у камней. Ветки ивы были ещё голые, но почки уже набухали. Курлыка влез в воду и пошёл по дну как заправский водолаз. Он осматривал каждый камешек, склёвывал личинок и водяных блох. Вылез сухой из воды, вспорхнул на камешек и негромко запел:

«Лей, водолей! Лей, водолей!»

Любопытная Сорока всё видела и удивлялась: что это за птица? Под водой пешком ходит, не тонет, не мокнет. Да ещё и поёт. Решила она провести Курлыку и полакомиться рыбкой.

– Добро пожаловать в наши края, дорогой гость! – сказала она. – Увидела я, как ты пешком под водой ходишь, и решила попросить тебя об одолжении. Вчера я уронила в реку своё зеркальце. Не мог бы ты достать его?

Курлыка согласился, нырнул в речку и начал искать сорочье зеркало. Под берегом он увидел большую водомоину. В ней висели корни, будто стариковские бороды. Среди корней дремала серебристая рыбёшка.

– Нет там твоего зеркала, Сорока, – сказал он, выходя на берег.

– Ох, родненький, пожалуйста, – затрещала Сорока, – поищи в другом месте. А что ты видел под водой?

– Видел рыбок.

– Ах, если бы я могла нырять так, как ты!

Я бы обязательно нашла своё зеркальце! Пожалуйста, поищи ещё!

Курлыка согласился. Он нырнул в омут и увидел ещё одну водомоину. Заглянул поглубже и оторопел: под берегом сидела старая Выдра, щурила злые глаза и била хвостом о песок.

Курлыка испугался и выскочил на берег.

– Нет твоего зеркальца, Сорока!

Сорока вздохнула:

– Ах, скоро весна придёт… Во что я буду смотреться, перед чем прихорашиваться? Пропадёт моя красота! Милая птичка, нырни ещё раз, поищи моё зеркальце!

– Боюсь я нырять, Сорока! Под берегом сидит старая Выдра.

– Не бойся, она тебя не заметит. Ты в другом месте поищи!

Нырнул Курлыка ещё раз и увидел нору.

В ней лежал усатый Сом. Он тяжело дышал и пыхтел, словно ему было очень жарко.

– Нет твоего зеркальца! – сказал Курлыка, в третий раз вылезая на берег. – Искал я его. Искал и набрёл на Сома. Боюсь, как бы он меня не съел.

– Умей я ходить по дну, как по берегу, уж я бы полакомилась сомом. Поищи, птичка поищи моё зеркальце! Оно, наверное, в другом месте!

Добряк Курлыка снова нырнул в воду.

На этот раз он попал в настоящую подводную пещеру. В ней собрались раки. Увидев Курлыку, они стали шевелить усами и вытягивать страшные клешни. Испугался Курлыка и поспешил на берег.

– Нет твоего зеркала, Сорока!

– А что ты видел? – спросила любопытная Сорока.

– Видел раков со страшными усами и огромными клешнями.

– Ай-ай-ай! – Сорока даже головой покачала.

– Если бы я могла нырнуть в воду, вот бы отведала вкусных раковых шеек! Милая птичка, пожалуйста, нырни ещё разок!

Курлыка опять полез в воду. Нырял, нырял, вылез на берег и говорит Сороке:

– Не буду больше искать! Нет там никакого зеркальца! Одни лягушки сидят в тине.

Сорока призадумалась, потом приняла грустный вид и сказала:

– Милая птичка, полезай в воду, ступай к Выдре и скажи ей:

«Под берегом лежит Сом!» А Сому скажи:

«В большой пещере собрались раки!» А ракам скажи: «В тине прячутся лягушки!» Ступай, ступай, я тебе когда-нибудь добром отплачу! Курлыка отправился к Выдре и сказал ей:

– Бабка Выдра, под берегом лежит большой Сом! Выдра облизнулась и поплыла искать Сома, А Курлыка поспешил к Сому и сказал ему:

– В пещере собрались раки и сонные рыбы!

Сом бросился искать раков, а Курлыка обогнал его, кричит:

– Эй, усачи, вон там в тине прячутся лягушки!

Зашевелились раки, поползли искать лягушек. И тут началось такое! Выдра гонится за Сомом, Сом – за раками, а раки – за лягушками.

Курлыка вылез на берег и рассказал Сороке, что делается под водой.

– Ах, как жалко! – сказала Сорока.

– Ты меня ужасно расстроил! Теперь раки съедят лягушек, а Сом съест раков. Выдра съест Сома. Кто же мне скажет, где моё зеркальце?

Тут к Курлыке подлетел синий куличок, который слушал весь их разговор, и говорит:

– Не слушай Сороку, она всё врёт! Никакого зеркальца она в речку не роняла, а уронила стёклышко от бутылки!

Сорока захихикала:

– Погодите, глупыши! Вот увидите, Выдра достанет моё зеркальце! – Она махнула хвостом и закричала во весь голос:

– Слетайтесь, братья и сёстры! Слетайтесь скорей на большой пир!

Курлыка посмотрел на реку. Выдра тащила на берег Сома. Сом метался во все стороны и бил хвостом о песок.

Крики разбудили голодную Лису, которая спала неподалёку в кустах ракитника. Поняв, в чём дело, Лиса бросилась на Выдру и стала отнимать у неё Сома. А пока они боролись, Сом поднатужился и прыгнул в воду. Даже не попрощался.

Выдре удалось вырваться. А Лисица, увидев, что Сом тоже сбежал, схватила хитрую Сороку, отнесла её в сторонку и съела до последнего пёрышка.