Текст книги "Железный маршал"

Автор книги: Луис Ламур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Глава 15

Люди приходили в ресторан и уходили, но Шанаги их почти не замечал. Неожиданно для самого себя он рассказал Джейн о своем детстве в Ирландии, о событиях, которые помнил, о лошадях, на которых ездил… о Мейд О'Килларни.

– Вы собираетесь возвращаться в Нью-Йорк? – спросила Джейн.

Том помолчал, обдумывая ответ.

– Не знаю, – произнес он наконец. – Возможно, останусь здесь. В городе нет кузнеца. Это хорошее ремесло, но не совсем то, чем мне хотелось бы заниматься.

– А чего вы хотите?

– Не знаю, мэм. Я…

– Зовите меня Джейн.

Он взглянул на нее, и на секунду их глаза встретились. Он смутился.

– Меня зовут Том.

– Я знаю, как вас зовут. Наслышана о вас больше, чем вы думаете.

– Ошибаетесь. Если бы знали, вы бы со мной даже не здоровались.

Появился Джош Лунди, огляделся и подошел к их столику.

– Извините, что прерываю, но мне надо поговорить с шерифом.

– Говори. А почему ты не сказал, что приехал вместе с Джейн?

Джош широко раскрыл глаза.

– Шериф, да я и не подозревал, что тебе это интересно. Собираешься ее арестовать?

– Садись, Джош. Если бы я смог найти повод, я бы приковал тебя к коновязи вместе с теми двумя.

– Не кипятись, дай хоть два слова вставить, – ответил Джош. – Я обнаружил лошадей. По крайней мере, нашел место, где их держали, – добавил он и указал на юг. – Там есть небольшой овражек. В нем стоит корраль и шалаш. В коррале – те же следы, что и в переулке, где их привязывали.

– А чей корраль?

– Ничей. Его построил для своего табуна какой-то торговец скотом. Овражек всего в ста ярдах, но туда никто не ходит, кроме мальчишек, которые играют в индейцев. Одна из лошадей была темно-серой – необычная масть. Я собрал несколько волосков с жердей корраля, где она чесалась.

Шанаги задумался. Наверное, не стоило задавать этот вопрос. Но он так и вертелся на языке.

– Джош, ты догадался, чья лошадь? Темно-серая?

– Конечно. – Он взглянул на Джейн и опустил глаза. – По-моему, ее все знают.

– Моего брата, – сказала Джейн.

Шанаги почувствовал, что у него на лбу выступил пот, а язык прирос к небу.

– Это не значит, что он приехал на ней в город, – не дожидаясь, когда к шерифу вернется дар речи, заметил Джош. – Наши кони пасутся на свободе. Любого можно заарканить и оседлать. Такое случается часто, в основном по необходимости, и не считается воровством, если только на лошади не пытаются уехать из нашей округи или оставить ее себе. Конечно, тому, кто пользуется чужим, лучше иметь подходящее объяснение. Я и сам, когда очень спешил, ловил и седлал чужих лошадей.

– На маленьком пастбище рядом с ручьем пасется с полдюжины лошадей Дика, – продолжила рассказ Джейн. – Отец недавно беспокоился, что они куда-то забрели, потому что, проезжая мимо, не увидел их на лугу.

– Одна из них – маленькая вороная кобыла?

– Нет, – улыбнулась Джейн. – А что, она ездит на ней?

– У Холмструма есть небольшая черная кобыла с двумя белыми носками.

– Похожа на ту, что я видел.

Картина постепенно прояснялась. Допустим, в город приехало несколько чужаков, которым нужны лошади. Они могли поймать тех, что паслись на свободе, использовать их в своих целях, а потом отпустить.

– Наверное, мне надо проехаться по округе, – произнес он.

– Хочешь, я проедусь, – предложил Джош. – Если меня заметят, никто не удивится. Я все время разъезжаю, разыскивая отбившихся коров и прочую живность.

– Хорошо… но будь осторожен. Тот, кто все задумал, не собирается сдаваться. Бандиты попытались устроить мне западню в салуне Гринвуда, они убили Карпентера. По-моему, он что-то выведал.

– Кузнец был моим другом, – спокойно сказал Джош, – самым близким мне человеком.

– Джош, – попросил Шанаги, – расскажи-ка мне о горожанах. Я о них ничего не знаю. Все, что тебе известно: кто, откуда, какие связи.

– Мы, например, из Англии, – с вызовом сообщила Джейн. – Выращиваем скот. Отец его покупает, а потом продает. Брат работает вместе с ним.

– Основное ты знаешь, – заметил Джош. – Город основали Холмструм, Карпентер и Гринвуд. Они до сих пор владеют большей частью окрестных земель. У Пендлтона отличное место для ранчо. У Холмструма и Гринвуда – тоже. Одни любят город. Другие – нет. Тройка отцов-основателей добилась, чтобы железнодорожную ветку протянули именно сюда. Сейчас пытаются доказать в столице штата, что городу необходим статус окружного центра. Судья Макбейн и Пендлтон их поддерживают. Если получится, цены на землю возрастут.

– Том, – неожиданно серьезно спросила Джейн, – что вы собираетесь делать? Я слышала, что завтра дядя Винс будет здесь.

– Я говорил с ним. Он не станет устраивать нам неприятностей.

– Могут устроить некоторые из его ковбоев. Когда пригонят стадо, их контракт закончится. Кто-то отправится обратно в Техас за следующим стадом, а кто-то останется. Как только дядя Винс с ними рассчитается, он им больше не хозяин.

– Придется действовать по обстановке. – Шанаги посмотрел на нее поверх чашки с кофе – Я подумываю о том, чтобы купить кузницу. Она даст мне возможность здесь обосноваться. Что-то вроде начала.

– Не предлагайте слишком много. Миссис Карпентер очень расчетлива в том, что касается денег. Если она что-нибудь продает, то всегда запрашивает с походом, а получает свою цену. Папа рассказывал, как она сердилась, когда Карпентер в первый раз продал землю. Настаивала на том, чтобы сдать ее в аренду.

– Холмструм хотел купить ее собственность, – пояснил Лунди.

– Ты имеешь в виду дом?

– К югу от города у нее есть земля. Она граничит с ранчо Холмструма, он давно нацелился приобрести этот участок, но миссис Карпентер не соглашается продать. Несколько раз он ее уговаривал, но она – ни в какую. По-моему, Холмструм сдался. Карпентеры заявили ее как пастбище, однако большая часть участка – плодородные угодья с хорошим источником и небольшим ручьем.

– Они заявили на нее права? А что это такое? – спросил Шанаги.

– Нужно вырыть колодец, распахать часть земли, а потом на ней жить. Карпентеры там не живут, лишь время от времени наезжают. Иногда оба, но чаще ездит она одна. Карпентеру хватало дел в кузнице.

– Они что-нибудь построили на своей земле?

Лунди пожал плечами:

– Как обычно, ничего особенного. Кто-то давным-давно там вырыл землянку. Миссис Карпентер ее немного переделала, а потом наняла парня, который присматривает за ранчо Холмструма, и он построил ей глинобитный домик.

– Никогда таких не видел.

– Из глины лепят кирпичи, выкладывают не очень высокие стены и укрепляют жердями. Зимой, когда хижину засыпает снег, получается теплое, уютное местечко. Но построить такой домик труднее, чем кажется. Надо уметь.

– А работник Холмструма? Он добротно строит?

– Говорят, да. Его зовут Мурхауз. Хорошо знает скот, но чертовски необщительный. Всегда хмурый, всегда чем-то недоволен. Он приезжает в город примерно раз в месяц.

Все то время, пока Шанаги сидел в ресторане, его грызло сомнение, что в загадке что-то отсутствует, что события развиваются сами по себе или по чьей-то злой воле и что он взялся решать задачу, справиться с которой ему не по силам.

Джош извинился и ушел. Том и Джейн некоторое время молчали. Наконец Джейн вздохнула:

– Жаль, что не могу ничем помочь.

– То, что вы здесь – уже помощь, – признался Шанаги. – Я не знаю, что делать. Надо ждать и следить. А это так трудно.

– Вы и не можете многого сделать. – Он ощутил искреннее сочувствие в ее словах. – Том, если люди дяди Винса не нападут на город, что предпримут те, другие?

– Похоже, грабители предусмотрели и такой вариант. Не исключено, что попытаются освободить тех двоих, которых я приковал к коновязи. Или придумают что-то еще. Когда придет поезд и золото начнут выгружать…

– А что, если его не станут выгружать?

Эта мысль тоже приходила ему в голову.

– Вы имеете в виду, что его оставят в поезде?

– Сами говорите, у них все схвачено. Что, если грабители снимут золото с поезда в каком-нибудь другом месте, где их будут ждать лошади или фургон? Представьте, в городе начинается стрельба, и поезд не останавливается.

– Но они должны его снять. Где они могут это сделать?

– Давайте возьмем лошадей, и я покажу где. Тут недалеко.

Они быстро ехали по преобразившейся прерии. Протяжные ветры колыхали бизонью траву, в которой по заведенному природой порядку в свой час распустились луговые цветы. Спугнув зайца, потом маленькое стадо антилоп, путники выбрались к полотну железной дороги – рельсы ярко блестели на солнце, уходя в бесконечную даль.

Том и Джейн спустились в ложбину и шагом поднялись по ее противоположному склону.

Девушка уверенно ездила верхом, знала, как обращаться с лошадьми. Она, как и Том, выросла рядом с ними.

Джейн остановилась на вершине небольшого холма.

– Вот! – указала она. – Думаю, здесь.

Сарайчик строителей железной дороги, штабель шпал, бак с водой, установленный на вышке…

– Это место зовут Холмструм. До того как в городе установили водокачку, паровозы здесь заправлялись водой. Одно время на стоянке выгружали строительные материалы. Мне место показал папа, – добавила Джейн. – Мы с Диком ездили сюда, чтобы напоить лошадей и отдохнуть. Видите, оттуда идет тропа на юг и еще одна на северо-запад.

– Что там? – Шанаги махнул рукой на юг.

– Земля Холмструма. Он владеет большей частью земли, лежащей вдоль железной дороги. У него уютная маленькая хижина. Когда мы с Диком были помоложе, то часто проезжали мимо нее. Но с тех пор, как там поселился этот Мурхауз, нас туда больше не тянет. Дик даже взял с меня слово, что я не буду ездить к хижине одна.

– Вы неодобрительно о нем отзываетесь. Что он собой представляет?

– Очень высокий. Мощный. Огромный. Носит усы и всегда небрит. Одевается не так, как принято у нас, ходит в комбинезоне. И ужасно грязен. Однажды я видела, как он поднял целую бочку уксуса и установил ее на телегу.

– Бочку уксуса? Да она весит фунтов пятьсот!

– Конечно. Когда мы привезли ее домой, с ней едва справились двое сильных мужчин. Он тогда помогал мистеру Холмструму в городе.

– Вы хорошо знаете Холмструма?

– Думаю, да, – ответила Джейн. – Он неплохой человек, но, по-моему, одинокий. Меня все еще считает маленькой девочкой. Судя по тому, как он смотрит на других девушек. Я чувствовала бы себя очень неловко, если бы он думал иначе. Но… не знаю. Несколько месяцев назад в город приехала одна девушка, не очень симпатичная. Похоже, работала в салунах и определенных заведениях. Она пыталась заигрывать с мистером Холмструмом, а он не хотел и слушать о ней.

– Он метит повыше. – Шанаги засмеялся. – Ему нужна леди, настоящая леди. Он как-то рассказывал мне об одной девушке, которая пользовалась дорогими духами, держалась, как леди и…

Том осекся, и они посмотрели друг на друга.

– Том, думаете, это возможно? Та женщина… Мы видели ее в ресторане. Она похожа на леди, и у нее очень хорошие духи. То есть…

– Джейн, не оглядывайтесь и не останавливайтесь. Продолжайте ехать, но понемногу сворачивайте к северу.

– Что случилось?

– У водокачки кто-то есть. Он наблюдает за нами!

Глава 16

Водокачка находилась не более чем в двухстах ярдах. Человек, стоявший рядом с ней, следил за ними в подзорную трубу. Шанаги заметил отблеск солнечного света, отразившийся от линзы. К счастью, они ехали не к водокачке, а чуть стороной, рассчитывая повернуть на север, когда доедут до железной дороги.

– Кто там может быть? – спросила Джейн.

– Хотел бы я знать, но, по-моему, сейчас не время проявлять любопытство.

– Если бы вы были одни, то поехали бы прямо к водокачке, – запротестовала она.

– Не исключено… Но мне нужна вся банда, а не один человек. Мне нужен тот, кто убил Карпентера.

– А что, если это не мужчина?

– Что? – Том внимательно посмотрел на нее. – Что вы хотите сказать?

– Женщины тоже совершают преступления. Карпентер кому-то мешал. Не думаю, что его убили только потому, что он обнаружил лошадей. Он кому-то мешал.

Шанаги, не поворачивая головы, скосил глаза в сторону водокачки. Человек держал в руках уже не подзорную трубу, а винтовку.

Поднявшись по небольшому склону, они выехали на тропу и повернули на север, оставив водокачку сзади. Тому отчаянно хотелось обернуться, но он заставил себя смотреть только вперед. По тропе ездили редко, а последний раз – давно, значит, люди, спрятавшиеся у водокачки, приехали по железной дороге или с юга.

– Давайте прибавим шаг, – предложил он.

Как далеко они отъехали? Ярдов на триста? Нет, меньше.

Они поднялись на холм, с него спустились в ложбину, по которой протекал ручей. На другом его берегу, рядом с зарослями ивняка на камне сидел бородатый старик в съеденной молью енотовой шапке. Штаны из оленьей кожи с бахромой и черно-белая клетчатая рубашка. В руках он держал винтовку, а за спиной у него висел мешок, поверх которого были привязаны одеяло и пончо.

– Привет, ребята! Хороший денек сегодня! – Его взгляд упал на шерифскую звезду. – Ха! Шериф! Ну, пора бы тебе, парень, разглядеть их следы.

Они подъехали.

– Чьи следы?

– Хочешь сказать, что ничего не заметил? Я имею в виду ту банду у водокачки. Счастье, что здесь есть ручей, а то бы человеку и напиться не дали.

– Что вы о них знаете?

– Что знаю? Да все, что мне нужно. Это плохие люди. Убьют и глазом не моргнут. Они в меня стреляли.

– Когда?

– Три-четыре дня назад. Какой-то городской пижон там, у водокачки, сказал, чтобы я убирался и больше не возвращался. Я его спрашиваю, вы что, мол, с железной дороги, от Большого Мака. Он отвечает, нет, но якобы от его имени. И вижу, начал злиться. Я ему говорю, Большой Мак разрешил мне брать воду, сколько захочу, а он свое – нет, нельзя, уезжай. Ну, тут до меня дошло, что парень не знает Большого Мака, и уж точно не с железной дороги. Я ему так и сказал. А он вынимает револьвер и орет, чтобы я проваливал. А что мне оставалось?

Вот тогда я и понял, что дело плохо, потому что Большой Мак – управляющий этой дорогой, и все его знают. Любой, кто работает на железке, не станет ему перечить, потому что он с них живьем шкуру сдерет. А Мак – мой друг. Наши отцы вместе мыли золото. Я продолжал ошиваться возле водокачки, и они меня засекли. Я же не прятался, у меня нет причины прятаться. Один из них махнул, чтобы я сматывал удочки, а этот городской – мои глаза еще хорошо видят – поднял винтовку и застрелил моего мула. Убил моего старого Бастера. Мы с Бастером путешествовали вместе девять или десять лет. И он его убил. И меня поцарапал. Так вот, шериф, я не собираюсь уезжать. Не уеду, пока не прикончу подлеца. Позавчера я поймал его на мушку, и тут между нами появилась женщина. Она…

– Какая женщина?

– Которая иногда привозит им еду. Пару раз я замечал, как она приезжала, иногда на повозке, иногда верхом.

– Молодая, красивая женщина?

– Вроде того. Зависит от того, что считать красивым, а что молодым. Но симпатичная, я бы сказал, здорово симпатичная. – Старик пристально посмотрел на Шанаги. – Вы – тот самый новичок, который приехал и тут же стал шерифом?

– Никто не брался за эту работу.

– Еще бы! Особенно когда Риг ранен.

Том насторожился.

– Вы говорите, что Риг ранен? – Он изучающе поглядел на старика. – И знаете, где он?

– Я-то? Конечно, знаю. Лучше меня никто не знает! – Старик хитро захихикал. – Он тут беспокоится, мучается, а я ему все втолковываю, чтобы он не волновался, мол, ситуация у тебя в руках!

– Где он?

– Где? Ты, конечно, хотел бы знать. Да и те парни у водокачки много бы отдали, чтобы узнать, где он. – Старик скосил голову и с довольным видом снова засмеялся. – Он был у них в лапах. Прямехонько у них в лапах. Весь спеленатый, как рождественская посылка, а я залез и вытащил его! Тебе бы на них тогда поглядеть! Носятся туда-сюда, как обезумевшие куры! А та женщина бесилась так, что ее впору было связывать. Вот уж она им показала!

Шанаги затаил дыхание. Он покосился на Джейн. Ее глаза были широко раскрыты, она медленно поглаживала шею лошади и теребила гриву.

– Мне нужно его видеть, – заявила она. – С ним все в порядке? Он не тяжело ранен?

– Не тяжело? Конечно, черт подери, тяжело. Они думали, что убили Рига, но не хотели, чтобы нашли его тело. Они мечтали создать впечатление, что он вроде как инкогнито действует – пусть все думают, что он где-то здесь. Тогда в городе никого не наняли бы на его место. Тебя, например. – Старик опять лукаво захихикал. – Ох, как их это огорчило! Ты являешься ниоткуда, а ведешь себя, будто тебя послал Риг. – Он внимательно посмотрел на Тома. – Не могу понять, почему тебя до сих пор не убили?

– Они пытались.

– Еще бы! – Старик закивал головой. – Если доживешь до завтрашнего рассвета, благодари судьбу, считай, что в рубашке родился. Раньше они валяли дурака. Теперь ты у них как кость в горле, им надо от тебя избавиться. – Он повернулся к Джейн. – Вы хотели повидать Рига Барретта? Я вас отведу.

– Спасибо, – сказал Шанаги. – Я как раз хотел попросить…

– Эй! Погоди-ка! Я не говорил, что возьму тебя. Ее – возьму. Она справилась о здоровье Рига, она о нем беспокоится. Ее возьму. А тебя – нет.

– Но…

– Ничего, Том, – остановила его Джейн. – Все будет в порядке.

– В порядке? Еще бы! – Старик пристально поглядел на Шанаги. – Ревнуешь, а? Ревнуешь к старому Еноту? Ну и неудивительно. Несколько лет назад девушки ко мне так и липли! Никто не танцевал фанданго лучше старого Енота Адамса. Девушки! Да они бегали за мной табуном! Не настаиваю, что я красивый. Нет. Но у меня есть класс. Да, сэр! У меня есть класс! – Он повернулся к Джейн. – Поехали со мной, леди. Я отвезу вас к Ригу. А ваш шериф пусть делает все что угодно. Но поостерегись, парень. Все решится сегодня ночью. Сегодня они тебя убьют. Не потерпят, чтобы им кто-то мешал. А Риг сейчас не в форме.

– Енот, – серьезно произнес Шанаги, – мне нужно поговорить с Ригом. Мне необходим его совет. Послушайте, я не знаю, что мне делать.

– Ты делаешь то, что нужно. Только не полагайся ни на кого. Ни на кого, слышишь?

Они уехали. Шанаги смотрел им вслед, обуреваемый сомнениями. Молоденькая прекрасная девушка отправляется с грубым, грязным на вид стариком – куда?

Развернув коня, он направился в город. По дороге Том тщательно перебрал в уме то, что знал, и то, о чем лишь догадывался.

План ограбления разработал кто-то из города, тот, кому было известно о прибытии денег. Шанаги достаточно знал о преступлениях и преступниках и понимал, что никакая информация не бывает по-настоящему секретной. Всегда находится кто-нибудь, кто не умеет держать язык за зубами. А если заговорит один, то подхватит и другой, и третий.

Четверть миллиона долларов – большие деньги. Винс Паттерсон выручил за свое стадо примерно шестьдесят тысяч долларов, но на подходе и другие стада. Наличные нужны, чтобы оплатить чеки, рассчитаться с ковбоями, чтобы продолжало крутиться колесо торговли. Погонщики потратят в городе большую часть денег… если их не похитят.

Сколько человек участвуют в деле? У водокачки он видел одного, но наверняка там есть и другие. Джордж. Человек с товарного поезда. Двое у коновязи. И… женщина. Да еще кто-то из горожан. Чужаку не удалось бы так быстро вывести из города лошадей.

Повернув коня, Шанаги двинулся через прерию на северо-запад от железной дороги. Привстав в стременах и оглянувшись, он не увидел ни Джейн, ни старика. Они исчезли, словно их и не было.

Шериф въехал в город с севера и сразу увидел миссис Карпентер, которая стояла на крыльце и, прикрыв глаза ладонью от солнца, смотрела на него. Но когда он направил коня к ней, она вошла в дом и закрыла дверь.

Знакомый рабочий с лесопилки поджидал Тома на улице.

– Что-нибудь случилось? – спросил шериф, останавливаясь.

– Миссис Карпентер нужен ее конь. Тот, на котором ты сидишь.

– Его одолжил мне Карпентер. Он сказал…

– Может, и сказал. Но кузнец умер, как ты знаешь. Конь теперь принадлежит миссис Карпентер, верни его. – Собеседник явно был настроен недружелюбно. – Она хочет получить его обратно, и немедленно.

– Оставлю его в конюшне.

– Мистер, я сказал, что он ей нужен сейчас. Здесь и сию минуту.

Удивленный и раздраженный, Шанаги спешился.

– Конечно. Хотя не понимаю, почему она так торопится.

– Не понимаешь? Мистер, люди спрашивают себя, как получилось, что Карпентер умер, а ты обнаружил тело и все такое прочее. Ты появляешься ниоткуда и начинаешь работать в кузнице. Видишь, что дело прибыльное. Начинаешь ездить на его коне, в его седле, ты даже позволил себе встать к горну, когда хозяина не стало, получая за работу деньги. Карпентер, у которого и врагов-то не было, вдруг погиб. – Его глаза смотрели холодно и обвиняюще. – А нашел его ты… И утверждаешь, что еле выбрался из горящего сарая, который кто-то поджег. Кому нужно тебя запирать и поджигать в сарае? Кому нужно убивать Карпентера? Кому это выгодно?

– Ты ошибаешься, друг, – едва вымолвил потрясенный Том. – Мне нравился Карпентер, мы нашли общий язык, мы…

– Это ты так говоришь. А выгодно только тебе. Кто теперь единственный кузнец? Слыхал, ты уже подъезжал к миссис Карпентер. Мистер, можешь думать, что ты тут большая шишка, ходишь с шерифской звездой и все такое прочее. Так вот что я тебе скажу…

Шанаги подавил поднимающийся гнев.

– Отведи коня к миссис Карпентер и поблагодари ее. Кажется, мне придется искать другого.

– Только не в нашем городе.

Выругавшись в сердцах, Том направился к отелю. Что случилось? Они сошли с ума?

Человек, стоявший напротив магазина Холмструма, резко отвернулся, когда он поравнялся с ним, а другой нарочно перешел на другую сторону улицы.

Шанаги распахнул дверь и вошел в холл, собираясь подняться в свою комнату, и вдруг остановился. Его вещи – или, вернее, вещи Рига и его купленная здесь одежда – лежали у ступенек.

Он поднял голову и увидел, что портье ядовито улыбается. С портье у него с самого начала не сложились отношения.

– Извините, сэр. Нам срочно потребовалась комната. Вам придется подыскать жилье в другом месте. – Портье подался вперед. – Здесь не нужны такие, как вы, мистер. Я советую вам убираться прочь, пока не поздно. Еще не доказано убийство, но оно будет доказано. И тогда вас повесят. Повесят! Слышите?