Текст книги "Ганфайтер"

Автор книги: Луис Ламур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

ГЛАВА 10

Потребовалось несколько минут, чтобы эта новость дошла до моего сознания. Хетрик почти никогда не носил оружия, да и рассердить его было непросто. Он был мягкий человек, но не из тех, кто поступается принципами. Но все равно непонятно, как он мог поссориться с Бердеттом, ведь в городе он бывал крайне редко и то ненадолго. И тут я начал понимать. Ведь Хетрик стоял рядом со мной, когда я заставил Бердетта поджать хвост! А для Бердетта свидетель его унижения был как кость в горле. Да еще наверняка Хетрик услышал историю, как Бердетт, якобы, выгнал меня из города. Представляю себе, как ржали над Бердеттом в городе, если Хетрик рассказал, как все было на самом деле.

– Когда это случилось, Билл?

– Четыре-пять месяцев назад. Сейчас мне было плевать даже на Бердетта. Волновало одно – что с Лиз? Где она?

– Слушай, давай двигать из этого городишки, – предложил я Робертсу.

Тот согласно кивнул, и через пять минут мы были в седлах.

– Поосторожней там! – Билл Диксон вышел проводить нас. – Этот Бердетт – опасный тип. Я только махнул рукой.

Добирались мы довольно долго, но без особых приключений. Один раз за нами увязался отряд «команчей», но когда Мустанг застрелил лошадь под одним из них на расстоянии в четверть мили, они сразу отстали.

– Никогда не забуду, что ты спас тогда мою задницу, – задумчиво прокомментировал он свой выстрел. – До сих пор жутко вспоминать. Лошадь убита, пуля в ноге, так что не убежишь, и патронов в обрез. В общем, что называется, крышка. И тут появляешься ты. Самое приятное, что я мог тогда увидеть.

– Ты опаздывал на ужин, а я терпеть не могу ждать. Погода портилась, часто шел снег, и ветер стал колючим и завывающим. Мустанг Робертс кутался в одеяло и ворчал, что купит себе шубу, как только доберется до Дэнвера. А я думал только о Бердетте. Нет, я не буду убивать его. Лучше сделать из него посмешище. При всех. Прямо на улице показать, что это за мразь. Ведь единственное, что не может позволить себе ганфайтер, – быть униженным при свидетелях. Это крах репутации. Это гарантия, что другие ганфайтеры, помельче, до сих пор сдерживаемые репутацией, тут же пристрелят его где-нибудь на постоялом дворе.

В Дэнвер мы добрались в начале октября. Горные перевалы были уже закрыты снегом, и Робертс убедил меня подождать до хорошей погоды.

И мы остались. Дэнвер тогда тоже переживал свой расцвет, и народу там было полным-полно. Мы с Мустангом обошли все известные салуны. У некоторых были довольно странные названия, вроде: «Морг», «Ведро крови» или «Цыплячья клетка».

В городе тогда зимовали Скользкий Смит, о котором мы немного слышали позже, Бэт Мастерсон note 5Note5
  Бэт Мастерсон – настоящее имя Уильям Бэркли Мастерсон. Самый уважаемый и авторитетный (после смерти Хикока) ганфайтер. Только он, Уайт Эрп и Билл Тилгхмен умерли своей смертью и видели закат эры ганфайтеров в начале 20 века.


[Закрыть] и Док Холлидей note 6Note6
  Док Холлидей – об этом человеке самые противоречивые факты. К сожалению, не удалось найти достаточно документальных сведений о нем. Пожалуй, наиболее достоверно он изображен в американском вестерне «Моя дорогая Клементина». Этот человек пользовался большим авторитетом не только как ганфайтер, но и как врач.


[Закрыть] тоже приехали из Техаса. В общем, скучно не было.

Но однажды, когда мы вернулись вечером в отель и сели ужинать, Мустанг вдруг толкнул меня ногой под столом. Я вопросительно посмотрел на него.

– Какой-то тип уже давно к тебе приглядывается. У тебя не было неприятностей с законом? Скажем, в Нью-Орлеане?

Мустанг был крутой парень, не ганфайтер, но крутой, и если дело доходило до драки, то никогда не отступал. У него был острый глаз, и я ни на секунду не усомнился, когда он сказал, что за мной следят, и при случае оглянулся назад.

Высокий черноволосый красавец с сединой в висках сидел за несколько столиков от нас. Он был явно из Восточных Штатов и у нас в прерии или в горах не протянул бы и недели. Но зато одет он был так шикарно, что мне и не снилось. Дело даже не в стоимости, просто, чтобы так носить одежду, нужно с детства учиться этому. На вид ему было лет пятьдесят. Он заметил мой взгляд, поднялся и пошел к нам.

Я попытался вспомнить, кто это, но, готов был поклясться, что раньше не встречал его. Может, он видел меня в Нью-Орлеане? Но тогда я был в модной одежде, чисто выбритый. Правда, я всегда старался одеваться аккуратно и следить за собой, но все равно мне казалось, что тем, кто видел Рэя Тайлера – денди в Нью-Орлеане, трудновато было бы узнать Рэя Тайлера – ганфайтера здесь.

Незнакомец подошел к нашему столу.

– Прошу прощения, джентльмены. Разрешите представиться: Дэнисон Мид. Я поднялся.

– Я Рэй Тайлер, а это мой друг – Мустанг Робертс. Присаживайтесь к нам.

– Благодарю, – он присел и сделал знак официанту, чтобы бутылку вина с его стола принесли сюда. – Я, знаете ли, юрист. Представляю интересы крупной компании, которая интересуется золотыми приисками.

– Звучит солидно, – кивнул Мустанг. – А мы подрабатываем ковбоями, но иногда и сами совершаем сделки.

– В Техасе?

– И там тоже.

Мы еще поговорили, но я видел, что это не то, зачем он подсел к нам. У него была интересная манера говорить. Вопросов он почти не задавал, но поворачивал беседу так, что узнавал все, что ему было нужно. Я заметил это и на всякий случай по большей части помалкивал.

– Сколько вам лет? Двадцать? Двадцать один? – неожиданно спросил он меня.

– Двадцать, – ответил я.

Разговор вдруг съехал на Канзас-Сити и Нью-Орлеан.

– Бывали там? – спросил Дэнисон.

Мне стало не по себе. Я сразу вспомнил об убийстве Вудса. Они там, в Восточных Штатах, смотрят на жизнь несколько иначе, чем мы здесь.

– Нет, сэр. Я родился в Мэриленде. По крайней мере, мне так говорил отец. Жил в Нью-Йорке, Миссури и Канзасе.

– Много повидали, значит? А родители?

– Мать умерла по дороге на Запад, а отца убили индейцы, когда мне было двенадцать.

– Да, – Дэнисон печально покачал головой. – Я часто слышал о таких случаях. Они стали частью истории Дикого Запада. Чтобы создать страну, мужчинам приходится умирать, и не всем в бою.

– А мой отец умер сражаясь, – и я рассказал ему, как это было. Мустанг Робертс тоже слушал с интересом, потому что раньше я ничего не говорил ему о своей семье. Я рассказал им, как заболела мать, и нечем ей было помочь, хотя отец делал все, что мог. Потом она умерла, и мы двинулись на Запад. Рассказал им, как нас бросили, и о битве с индейцами. Не сказал только об индейцах, которых убил, и о Большом Джеке Макгэрри. Дэнисон был внимательным слушателем и приятным собеседником. Я рассказал ему о Логане Полларде и о том, как он посоветовал мне читать Плутарха.

– И вы прочитали его пять раз?

– Пока только четыре. Но прочитаю и пятый.

– А этот город, куда вы собираетесь… Кроссинг… вы там долго будете?

– Может быть… еще не знаю.

После того как он ушел, я задумался. За убийство Вудса меня вряд ли будут искать. Во-первых, я защищался, а, во-вторых, когда убивали таких, как он, все считали, что кто-то сэкономил стране веревку.

Устав от хождений по игорным домам и салунам, я целыми днями валялся у себя в номере и читал, читал. На улице завывала метель, все перевалы были закрыты, да и в городе люди выходили на улицу крайне редко. По вечерам мы часто собирались у железной печки в холле отеля. Здесь были старатели, ковбои, профессиональные игроки, ганфайтеры, бизнесмены. Мне нравилось слушать их рассказы. Они много ездили, много видели и теперь с удовольствием рассказывали различные случаи из своей жизни.

Однажды, когда я спустился в холл, меня там поджидал Дэнисон Мид.

– Тайлер, – озабоченно сказал он, отведя меня в сторону. – Я тут слышал кое-что… Вам лучше не возвращаться в Кроссинг.

– Почему же? – вежливо спросил я, хотя разозлился, потому что терпеть не могу, когда посторонние люди вмешиваются в мои дела.

– Бердетт убьет вас.

– Вот как. Что ж, это интересно. Надо проверить. Дэнисон в волнении ходил по холлу, потом вдруг остановился передо мной и тихо спросил:

– Сколько человек вы убили, Тайлер?

– А вот это не ваше дело, – отрубил я. Он не обиделся, а только кивнул.

– Да-да, конечно, вы правы. Но будьте осторожнее. Мы еще обязательно с вами встретимся.

На следующее утро я узнал, что он уехал, несмотря на непогоду.

Мороз, наконец, спал, и мы с Мустангом двинулись в путь. Проехав Дюранго, я снова почувствовал себя дома. Вокруг были горы со снежными вершинами, воздух был чист и прозрачен. Скоро я увижу Лиз, да и миссис Хетрик была мне словно мать. И мой добрый Олд Блу тоже здесь.

– Дэнисон Мид советовал мне не возвращаться в Кроссинг. Предупреждал, что Бердетт убьет меня, – рассказывал я Мустангу, чтобы подавить непривычное волнение перед встречей.

– Хороший совет, – согласился Робертс. – Непонятно, зачем он это делал. И вообще, он много о тебе расспрашивал.

Мы подъехали к Кроссингу, но объехали город. Сначала я хотел повидать Лиз и миссис Хетрик. Вот и ворота ранчо… Они были открыты. Дорожка к дому заросла травой. Сорванная с петель входная дверь скрипела от подрывов ветра, гулявшего по пустому дому. Здесь уже давно никто не жил.

Я стоял посреди пустого дома и впервые ощутил тяжесть револьвера в кобуре. А когда тот самый родной ветер Колорадо налетел с гор через разбитые окна, мне впервые стало холодно, словно дул он где-то в сердце.

ГЛАВА 11

Кроссинг стал побольше. Я сразу это заметил, когда мы подъезжали к городу. Прежде чем въехать в город, мы с Мустангом заехали на кладбище. Там я нашел больше, чем искал. Могила Хетрика и рядом могила его жены, пережившей его на четыре месяца. А Лиз? Может, она где-то в городе, хотя я почему-то был уверен, что ее нет там.

– Послушай, Мустанг. Мне нужен Бердетт. Ты поезжай в город и выясни, где он. Я подожду здесь.

Прислонившись к могильному камню, я поджидал Мустанга. Он не заставил себя долго ждать.

– Бердетт здесь. Сидит в салуне. Каждое утро завтракает в ресторане, потом делает обход города. Две недели назад снова убил кого-то. Жители недовольны, но сказать ему боятся.

– Хорошо. Утром я поговорю с ним. Только ты не вмешивайся, разве что кто-то захочет влезть в драку.

– Понял. Ты, наверное, хочешь спросить о девушке? Лиз Хетрик? Она уехала с полгода назад. Села на дилижанс и уехала дальше на Запад. Говорят, у нее было всего долларов шестьдесят.

– Ты, случайно, не родственник Пинкертона? Мустанг ухмыльнулся.

– Может, я наймусь к нему, но попозже. Сначала найдем твою девчонку.

Переночевали мы, завернувшись в одеяла, в пустом доме Хетриков, а наутро пронеслись, как ураган, по улицам Кроссинга к ресторану, где завтракал Бердетт. Мустанг вошел первым, а я, наклонив голову, чтобы спрятать лицо, вслед за ним. Кроме Бердетта, сидевшего за столом у стены, там было четверо людей. Хозяйка ресторана, мэр города Мэсон, уже совсем седой, и два ковбоя.

Я шел за Мустангом, но перед Бердеттом он сделал шаг в сторону, и глаза маршала расширились от удивления и неожиданности. Я даже не дал ему шанса схватиться за револьвер. Просто подошел вплотную и громко, чтобы все слышали, объявил:

– Бердетт, ты убил Хетрика, который никогда не носил оружия. Ты трепался, что выгнал меня из города, а он знал, что ты трепло и трус.

И прежде чем он успел открыть рот или схватиться за револьвер, я задвинул его столом, припер к стенке и отвесил две затрещины. По-моему, Бердетт и тогда еще не сообразил до конца, что происходит. Я отшвырнул стол в сторону, и маршал тут же схватился за револьвер, но не успел – я от души врезал ему в нос. Он покачнулся. Ногой я выбил у него из руки револьвер. Пусть попробует обойтись без оружия. Как я и думал, несмотря на то, что был массивнее меня, драться он не умел. Шансов у него не было, и я избивал его, как хотел. Но ничего похожего на жалость даже не шевельнулось у меня в душе. Он ведь тоже не давал шансов людям, которые не умели стрелять так, как он. Когда, избитый в котлету, Бердетт рухнул на пол, я поднял его за шиворот, подвел к двери и выкинул на улицу лицом в грязь. К этому времени на улице собралось человек пятьдесят. Он поднялся и бросился было на меня, но я уже по-настоящему, с двух сторон, хлестко ударил его в зубы, и он был готов.

– Где его лошадь? – не поворачиваясь к толпе, спросил я.

– Сейчас приведу, – послышался знакомый голос, и я узнал Киппа.

Бердетт, избитый и ошалелый, стоял посреди улицы, все еще не понимая до конца, что произошло. Ведь несколько лет он был хозяином Кроссинга, и законом здесь был его револьвер. А теперь он стоял, избитый, безоружный, растерянный. Кипп подвел ему коня.

– Садись в седло, Бердетт, и убирайся отсюда, пока я не передумал, – скомандовал я.

– Но у. меня здесь дом… имущество… – это были первые слова, которые он произнес.

– Ты уже потерял их, как Хетрик потерял свое ранчо.

– А револьвер? Без оружия моя жизнь не стоит ни цента в этих горах.

– Жизни людей, которых ты убил, тоже не стоили для тебя ни цента. Убирайся!

Бердетт влез в седло и молча уехал. В толпе кто-то попытался засвистеть ему вслед, но его не поддержали. Вся беда была в том, что жители тоже были в шоке от происшедшего.

– Кипп! – позвал я. – Куда уехала Лиз?

– Не знаю, Рэй. Она отказалась от всякой помощи. После смерти Хетрика, конокрады обчистили их ранчо до нитки. Потом умерла мать. Единственно, что я знаю, – она села на дилижанс в Алту.

В тот же день мы с Мустангом Робертсом уехали из Кроссинга. Мне там больше нечего было делать, а Мустанг просто следовал за мной, и было хорошо иметь такого друга.

Алта был процветающий старательский городок в центре штата Юта. Здесь не было мормонов, обычно живущих почти во всех городах этого штата. Население города составляли добродушные и миролюбивые старатели из Невады, Колорадо и Монтаны. Но это не значило, что в городе было спокойно. Наоборот, я слышал, что в Алте каждый день совершались убийства. Рудники были богатыми, и «в поисках легкой наживы в Алту стекались авантюристы всех мастей». Так, кажется, писали в газетах.

Раньше у меня никогда не было определенной цели, но теперь она появилась: найти Лиз, убедиться, что с ней все в порядке, а дальше – видно будет…

Когда мы добрались до Алты, шел снег. Оставив Робертса искать отель или постоялый двор, я пошел в ближайший салун в надежде узнать что-нибудь о Лиз.

Любой салун в любом городе Дикого Запада был самым настоящим справочным бюро. Если вам что-то нужно было узнать, то не нужно спрашивать на почте или у маршала. Вы спокойно шли в ближайший салун и узнавали все, что знали жители города. Я прошел по заснеженной улице мимо каравана огромных фургонов, уныло тянувшихся «на запад. Салун встретил меня волной горячего от табачного дыма и паров виски воздуха. Сюда, казалось, набилось человек сто. В общем все, как обычно, все знакомо. Даже лица знакомые есть. Имен не знал, но видел в Санта-Фе или Кроссинге. Мне удалось пробиться к стойке бара. Рядом со мной двое мужчин разговаривали на норвежском, парень слева что-то заказал бармену по-немецки, и бармен ответил на том же языке, в общем, Дикий Запад.

Лиз вряд ли осталась бы здесь. Этот город – неподходящее место для красивой семнадцатилетней девушки.

За два часа мне так ничего и не удалось узнать, правда, я не задавал вопросов, а только слушал, переходя из одного салуна в другой. В одном из них меня нашел Робертс.

– Нашел, где переночевать, – сказал он. – И поверь, это было непросто. Очень много людей.

Пропустив по стаканчику, мы проиграли пятнадцать долларов в рулетку, потом отыграли пять наград и собрались было уходить, как раздалось громкое проклятие, прогремел выстрел, и толпа, окружавшая карточные столы, шарахнулась в стороны.

Человек в грязной одежде старателя, прижимая руки к животу, сидел на полу и тихо стонал. Другой игрок, судя по виду, профессионал, безупречно одетый, с пистолетом в руке подошел к старателю и хладнокровно приставил пистолет к его голове.

Не знаю, что меня толкнуло, но я шагнул из толпы.

– Оставь его, он и так умрет.

Тонкие усы убийцы дернулись, и он перевел взгляд на меня. Он был высокий, с бледным лицом, и глаза у него были жесткие и совершенно беспощадные. Таких людей бессмысленно просить о сострадании.

Он холодно разглядывал меня.

– Хочешь вмешаться, приятель? В руке у него был двухствольный пистолет сорок четвертого калибра.

– Хочу.

Я смотрел ему в глаза. Мой револьвер был в кобуре, а он держал пистолет в руке, но у него остался один патрон, и если он промахнется, то наверняка будет убит. Все это мелькнуло у него в глазах, и он пожал плечами.

– Ладно, все равно он умрет. Старатель на полу закашлялся.

– Ты передергивал… – прохрипел он и, уже мертвый, повалился на пол.

Револьвер у него был, но под застегнутым на все пуговицы пальто, так что у него не было ни одного шанса.

– Врет, – презрительно бросил шулер. – Просто он не умеет проигрывать.

– Жаль, что он не мог дотянуться до револьвера, – обронил я.

Шулер, собравшийся было уходить, резко повернулся ко мне с перекошенным от ярости лицом.

– Попридержи язык, приятель! Я и так много выслушал от тебя и больше терпеть не намерен.

– Если бы я был маршалом в этом городе, то ты бы вылетел отсюда с первым же дилижансом и никогда бы больше здесь не появлялся. Это было обыкновенное убийство.

Пистолет в его руке медленно начал подниматься, и, когда я был готов уже выхватить свой револьвер, сзади раздался голос Мустанга Робертса:

– Его револьвер в кобуре, мистер, но мой у меня в руке.

И действительно, тяжелый «кольт-миротворец» сорок пятого калибра был направлен в живот шулеру. Он опять пожал плечами и вышел.

– Зря вы связались с ним, мистер, – сказал один из старателей. – Это же Кей Новак. За последние два месяца он убил трех человек в этом городе.

Мы с Мустангом молча вышли из салуна, но не успели пройти и ста шагов, как нас окликнули трое мужчин. Они остановились в метрах пяти-шести от нас и один из них заговорил:

– Тайлер, ты меня не знаешь, но я видел тебя в Канзас-Сити и много слышал о тебе от Билли Диксона.

– Дальше.

– Я слышал, это ты убил Райса Хилера и Лита Боуэрса.

– Я.

– Тайлер, нам нужен маршал в этом городе, причем такой, который прижмет шулеров и бандитов. Вчера ночью зарезали двух старателей, а мы даже понятия не имеем, кто это сделал. Городом заправляют воры и убийцы. Мы готовы платить тебе двести пятьдесят долларов в месяц, чтобы ты навел порядок в городе.

Я никогда не представлял себе, что могу стать маршалом, но, с другой стороны, это прекрасная возможность найти Лиз, если она в этом городе.

– Согласен, но при условии, что вы наймете Мустанга Робертса моим помощником.

– Как скажешь, – улыбнулся человек. – Меня зовут Мэрдок, мне принадлежат городские склады. Это Грэхэм, представитель компании «Уэллс Фарго». И Ньютон, владелец магазинов. Мы возглавляем городское собрание. У тебя будет еще одна проблема, Тайлер. Сейчас городской маршал – Джон Лэнг, ганфайтер из Техаса. Его нужно уволить.

– И кто это должен сделать? – спросил я. Все трое смутились.

– Он очень опасный человек… и, судя по всему, связан с городскими бандитами.

– Ладно, но навести порядок будет трудно. Много людей могут пострадать.

– Мы поддержим тебя, Тайлер. Набери добровольцев, если нужно.

– Нет, добровольцы мне ни к чему. Мэрдок вытащил из кармана две маршальские звезды, но я покачал головой.

– Мне нужна бумага о моем назначении, подписанная вами троими.

Они выдали мне такую бумагу, и мы с Мустангом неожиданно стали представителями закона в Алте.

Мустанг некоторое время рассматривал свою звезду, потом поднял на меня глаза и ухмыльнулся.

– Теперь мы наверняка найдем твою девчонку… Ладно, с чего начнем?

– Уволим прежнего маршала. Вернее, я его уволю, а ты будешь свидетелем.

Проверив револьверы, мы не торопясь пошли к офису маршала, и я был рад, что Мустанг идет рядом со мной.

ГЛАВА 12

Офис маршала представлял собой небольшой деревянный дом напротив тюрьмы. В нем было две комнаты:

одна, побольше, служила приемной, а другая, поменьше, была одновременно и кабинетом маршала, и его спальней.

Джон Лэнг сидел в приемной, положив ноги на стол. У стены, на железном сейфе, сидел его помощник, грузный и бородатый. Рядом стояла деревянная пирамида с ружьями. Пол был заплеван, и множество окурков валялись у стола.

Я распахнул дверь, вошел в комнату и остановился у стола. Лэнг мельком взглянул на меня, но увидев звезду маршала, взглянул еще раз, уже внимательнее.

– Ты кто?

– Я новый маршал, так что ты уволен. Бородатый засмеялся.

– Мотай отсюда, паренек, пока можешь. Нас уже пытались уволить. Помнишь, Джон?

С некоторыми людьми лучше действовать, чем говорить. Поэтому я схватил Лэнга за сапоги и сдернул на пол. Он тут же вскочил, рука его метнулась к револьверу, но я коротко и тяжело ударил его в подбородок. Лэнг осел на стул и перевернулся вместе с ним на пол. Все это произошло так быстро, что бородатый только начал подниматься с места. Но я уже развернулся, и мой удар пришелся ему в лоб. Голова его с грохотом ударилась о стену, и он тихо сполз на пол.

– Мустанг! – позвал я Робертса, стоявшего на улице. – Возьми у них оружие и звезды.

Лэнг между тем пришел в себя, и его револьвер уже был у него в руке, когда я выхватил свой «Смит и Вессон» и дважды выстрелил. Первая пуля попала ему в горло, вторая – в грудь. Лэнг ткнулся головой в пол и замер.

Я повернулся к бородатому, который пришел в себя.

– Хочешь тоже попробовать, или уберешься из города? Он хотел бы попробовать, но не хотел умирать…

– Как только утихнет вьюга, я уеду.

– Ты уедешь сейчас. Если я застану тебя в городе через час, то пеняй на себя.

– Ладно, приятель, посмотрим, что ты запоешь, когда Биллингз узнает об этом! Он живо вправит мозги и тебе, и городскому собранию.

Я дал ему затрещину и вытолкнул за дверь.

– Знаешь, – сказал Мустанг, схватив себе сигарету. – Когда ты впервые присоединился к нам, многие ребята были уверены, что ты пай-мальчик. Видели бы они тебя сейчас!

Я прошелся по офису.

– Значит, так, Мустанг. Поскольку мы теперь представляем закон в этом городе, то пора взяться за дело серьезно. Больше никаких грабежей, шулерства, насилий и пальбы. Предупреждать будем только один раз.

– Драки?

– Если не наносят ущерб частной или городской собственности, один на один и обходятся без поножовщины, то не вмешиваемся.

– Понял, – он взглянул на тело Лэнга. – Пожалуй, я уберу его отсюда.

– Нет. Пусть это сделает Биллингз.

– Кто?

– Биллингз. Босс Лэнга. Вот пусть он теперь заберет его и сам похоронит. Да, и пол надо подмести.

Мустанг недоверчиво посмотрел на меня, чтобы убедиться, что я не шучу. Он ведь знал, что я не бросаю слов на ветер.

– С удовольствием посмотрю на это зрелище, – сказал он и, поколебавшись, добавил: – Я еще не говорил тебе, но этот Биллингз может кое-что знать о твоей девушке.

Мне стало не по себе. О Биллингзе я уже знал, что он содержит несколько домов с девочками и два салуна, пользующихся дурной славой из-за публики, собирающейся там.

– Ничего конкретного я тебе сказать не могу, – продолжал Мустанг. – Но его видели, как он разговаривал с ней, едва она сошла с дилижанса.

– Ладно, разберемся. А пока пусть Биллингз займется похоронами.

Биллингз оказался крупным мужчиной с широким лицом и тщательно подстриженными тонкими усами. Ростом он был под метр девяносто и весил килограммов сто, не меньше. Одет он был шикарно, как и полагается владельцу доходного бизнеса. Его револьвер был в особой кобуре за поясом. Очень удобно для быстрой стрельбы.

Когда мы вошли в один из его салунов, там вовсю шла игра. Я подошел к столу, где он сидел.

– Биллингз?

Он повернулся посмотреть на меня и увидел звезду маршала. В зале все стихло.

– Ты уже показывал это Джону Лэнгу, сынок?

– Разумеется, – вежливо ответил я. – Это было последнее, что он видел.

Тишина стала совсем уж давящей. Потом кто-то тихо, изумленно выругался. До них, наконец, дошло, что Техасский ганфайтер мертв.

В Мустанге Робертсе они сразу признали еще одного техасца, а вот насчет меня никак не могли определить, кто я.

Биллингз молча вынул изо рта сигару.

– Понимаю. Что ж, пойдем в мой кабинет и поговорим.

– У меня нет времени. Лэнг лежит на полу у меня в офисе и его надо похоронить. И пол там надо подмести.

Он смерил меня взглядом бледно-голубых глаз, и то, что увидел, ему не понравилось.

– Ну и что?

– Тебе предстоит сделать это.

Кто-то снова изумленно выругался. Я не сводил глаз с Биллингза, и он тоже в упор смотрел на меня. Таких глаз, как у него, я еще не видел. Взгляд был тяжелый, но осторожный. Этот человек был очень умен и опасен. Самый опасный из тех, с кем я сталкивался. Такой человек вряд ли убивает сам, скорее, поручает это другим. Сам он слишком осторожен, чтобы убивать.

Так я думал тогда и ошибался.

– Послушай, сынок, что-то не пойму, о чем ты. Лэнг хорошо справлялся со своей работой и мог стать самостоятельным человеком. Ты тоже можешь. Мы вместе будем управлять этим городом.

– Зачем вместе? Я и один справлюсь, только по-своему, – холодно ответил я.

Биллингз задумчиво посмотрел на тлеющий огонек сигары.

– Городскому собранию это не понравится.

– Будет уже поздно возражать. А теперь пошли, пора заняться похоронами и уборкой. Биллингз, наконец, не выдержал.

– Черта с два! Ты что, дурак, совсем… И тут я ударил его. Тяжело, точно. Раз, другой. Этого он не ожидал. Ганфайтеры редко пускают в ход кулаки и мало кто из них умеет драться. Вот и тогда, несмотря на то, что Биллингз был тяжелее килограммов на двадцать, я без особого труда сбил его с ног. Медленно поднимаясь, он потянулся было к револьверу, но голос из зала остановил его.

– Не надо, Бен. Это Рэй Тайлер.

Биллингз опустился обратно на пол и прислонился к ножке стола. Это сильно обеспокоило меня. Передо мной был человек, который не поддавался эмоциям и умел держать себя в руках. Это самый опасный тип ганфайтера.

– Вставай, – скомандовал я. – У тебя полно работы. Мустанг с двумя кольтами в руках стоял у двери салуна, на случай, если кому-нибудь из посетителей вздумается вмешаться.

– Привыкайте к нему, ребята, – негромко сказал он. – Если он говорит, то делает. Я с ним еду еще из Техаса. Видел, как он убил Лита Боуэрса, видел, как он словно щенка вышвырнул из Кроссинга Бердетта. Так что привыкайте.

Бен Беллингз медленно поднялся.

– Может, все-таки поговорим сначала? – осторожно спросил он.

– Нет, – отрезал я и кивнул на дверь.

– Я пойду возьму куртку.

– Она тебе не понадобится. Там столько работы, что быстро согреешься.

Мы вышли на улицу. За нами немедленно увязалось человек сорок. Бен Беллингз был большим боссом в этом городе. Сам иногда выполнял обязанности вышибалы, вышвыривая из салунов по два человека сразу. По его приказу убивали неугодных. По его приказу убивали непокорных. Некоторых он избивал сам, не гнушаясь, так сказать, черной работой.

А теперь люди смотрели, как он вынес тело Джона Лэнга из офиса маршала. Смотрели, как он подмел и вычистил пол в офисе маршала. И когда он, потный и усталый, вышел из офиса, на улице собралось уже человек триста.

Я вынес Беллингзу старую куртку, пару перчаток, лопату и заступ.

– Тебе это понадобится, чтобы вырыть могилу.

– Да как же я сейчас копать буду? Земля мерзлая, мне и в неделю не управиться, – возмутился Беллингз.

– Надеюсь, что меньше, – невозмутимо ответил я. – Иначе ты крепко устанешь и промерзнешь.

И он выкопал-таки могилу. На это ушло два дня и две ночи тяжелого труда с перерывами на еду и сон, которые я позволил ему сделать трижды. Мы с Мустангом, подменяя друг друга, не отходили от него ни на шаг.

К тому времени, когда была вырыта могила, весь город уже знал, кто новый маршал. Мы с Мустангом проверили все игорные дома, и когда нашли в одном из салунов рулетку с секретным механизмом, то, не говоря ни слова владельцу, разбили ее топором на глазах у всех посетителей. Два других стола были в порядке.

– Если будешь держать нормальные столы, – сказал я хозяину, – то больше проблем со мной не будет.

Кей Новак сидел за одним из карточных столов. Взгляд у него был все такой же пустой и жестокий, но одно дело, когда он смотрел на незнакомого юнца, и совсем другое, когда смотрел на человека известного и, возможно, стреляющего быстрее.

Он с ненавистью смотрел на меня, зная, что я скажу ему.

– Лошадь есть? – спросил я.

– Есть.

– Тогда убирайся из города. Твоя игра здесь закончена.

Он напряженно смотрел на меня. Он уже убивал людей и знал, как это легко. Но Джон Лэнг пробовал убить меня и теперь мертв сам.

– С тобой церемониться не буду, как с Биллингзом, – жестко предупредил я его. – Просто отберу револьвер и заставлю выкопать собственную могилу.

Он побелел. Руки его задрожали, на висках выступили капли пота. Но все же он сдержался и нетвердыми шагами, все еще дрожа от ярости, вышел из салуна.

Пока мы наводили порядок в городе, то заодно и пытались узнать что-нибудь о Лиз, но все безрезультатно.

Однажды вечером ко мне, шатаясь, подошел пьяный, но когда он тихо заговорил, то я понял, что этот человек совершенно трезв.

– Слышал, ты ищешь Лиз Хетрик. Проверь ранчо Биллингза в каньоне.

Я схватил его за плечо.

– Она там?

– Имеющий уши да услышит, – ответил он словами из Библии, – а решать тебе, маршал.