Текст книги "Том-Укротитель"

Автор книги: Луи Анри Буссенар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

ГЛАВА 4

Отчаянное бегство с пулей в плече. – Одинокий дом и крики о помощи. – Мучительный подъем на стену. – Пленники в подвале. – Том предлагает умирающим от жажды свою кровь.

Том вздрогнул от выстрела и схватился за плечо:

– Черт побери, попала.

Выскочив за ворота, он добавил с усмешкой:

– Она хватила через край, моя невестушка!.. Ладно!.. Поживем – увидим… я на свободе – и это главное…

Он бежал по улице. Следовало ожидать погони. Том слишком хорошо знал мисс Лизи. Она предпримет все, чтобы схватить его.

Впрочем, оскорбление было налицо, и судьи вряд ли будут церемониться в подобном случае.

Так что ему определенно светит тюрьма, если, конечно, он не даст задний ход. Но поскольку Том не имел ни малейшего желания идти на попятную, то камера в казенном доме герою обеспечена.

Такая перспектива совсем не входила в планы ковбоя.

Поразмыслив на бегу, он решил:

«Вперед, дружок… быстрее и дальше отсюда!»

Однако нельзя мчаться сломя голову. Этим можно привлечь к себе внимание зевак, и тогда преследователи поймают беглеца.

На улице, к счастью, было оживленно, Том смешался с толпой и, улучив момент, вскочил на подножку проходившего мимо трамвая.

– Ура! Не пойман – не вор!

Ковбой прошел в глубь салона и присел. Преследователи, кажется, остались с носом.

Понемногу начала напоминать о себе рана в плече. Том чувствовал ноющую боль и теплую кровь, медленно стекавшую по спине.

Побывавший в самых разных передрягах, Укротитель сделал несколько глубоких вдохов и выдохов:

«Свадебный подарок Лизи, кажется, застрял в мышцах плеча. Это не так страшно, бывало и похуже. Главное – не задеты легкие…»

Чтобы приостановить кровотечение, Том сильно прижался раненым плечом к кожаному сиденью.

Трамвай не спеша двигался вперед, время от времени останавливаясь, чтобы высадить пассажиров и забрать других.

Наконец наш герой остался в вагоне совсем один.

Трамвай достиг конечного пункта где-то далеко на окраине города. Том выглянул в окошко. Несколько отдельно стоящих домов, деревья, дальше ничего не видно. На улице темно.

Молодой человек, держась за поручни, вышел, пошатываясь, из трамвая. Вагоновожатый, посмотрев ему вслед, завистливо проворчал, полагая, что тот пьян:

– Весело живут эти ковбои!

– Ты прав, любезный! У меня был такой праздник! – стараясь ступать твердо, прошептал несостоявшийся жених.

Том решил не возвращаться в город, а добраться до ближайшей железнодорожной станции и уехать на время из Сан-Франциско.

Но он переоценил свои силы. Появилась слабость, стало трудно дышать. Ковбой остановился.

При свете оставшихся позади городских фонарей Том увидел высокую кирпичную стену, протянувшуюся вдоль дороги. Молодой человек подошел поближе, машинально оперся о каменный выступ и яростно прохрипел:

– Вот так, дружок! Плохи твои дела! Решил сыграть роль любовника, вскружил голову женщине… А это даром не проходит… с любовью не шутят… особенно здесь в Америке, где голубки легко превращаются в разъяренных тигриц! Надо собраться с силами, нельзя потерять сознание.

Но как ни подбадривал себя ковбой, – это не помогло.

Ноги перестали его держать, глаза начали закрываться, сердце вот-вот остановится. Том чувствовал, что еще немного, и он упадет.

Пытаясь опередить обморок, молодой человек осторожно опустился на землю и растянулся на спине лицом к мерцающим звездам. Ему стало лучше. Теперь можно спокойно поразмышлять о своем совсем не веселом положении.

«Что делать? Долго здесь лежать нельзя. Уже утром меня подберут как последнего бродягу. Если бы предупредить Силквайера! Ах черт! Хорошо же меня разделали… благодаря дорогой… очень дорогой Лизи… щедрый подарочек она мне преподнесла, такой острый, такой неожиданный… представляю себе ее в качестве нежной и любящей супруги… Впрочем, я получил то, что заслужил. Предал мою бедную Джейн… хотя люблю только ее. Проклятье! Я поступил как последний негодяй!»

Размышления Тома прервали какие-то глухие удары из-под земли вперемежку с жалобными стонами.

– Что такое? Неужели за стеною кто-то есть?

Молодой человек напряженно прислушался. Некоторое время было тихо, но вот опять стали явственно различимы непонятные звуки, слышные, впрочем, только когда он прижимал ухо к земле.

И тут его осенило:

– Ведь это кто-то зовет на помощь! Но что я могу в таком состоянии? Все равно, надо действовать, и немедленно…

Элементарная предосторожность требовала полежать на земле, немного отдохнуть. Но благородный искатель приключений просто не мог не поспешить на помощь попавшим в беду. В этом наш герой очень отличался от американцев – безнадежных эгоистов.

Молодой человек встал, пошатываясь, и скомандовал сам себе:

– Вперед! Я, кажется, сильно рискую своей шкурой… или, по крайней мере, тем, что от нее осталось… вероятно, это еще одна глупость с моей стороны.

Продолжая разговаривать сам с собой, Том пришел к следующему, вполне логичному выводу:

– Возможно, с противоположной стороны стены находится жилое строение… причем пустое, раз никто не пытается остановить стоны этих сидящих взаперти бедняг.

К тому же одинокий заброшенный дом – отличное место, где можно спрятаться от погони и немного прийти в себя.

Собравшись с силами, убедившись, что револьверы, как всегда, на поясе, молодой человек начал поиски входа в мрачное обиталище.

Искать пришлось долго. Заброшенный участок оказался большим. Над кирпичной оградой вокруг имения простирали ветви большие, высокие деревья.

Том нащупал наконец маленькую дверь в глубокой нише стены. Пальцы наткнулись на кнопку электрического звонка, и Укротитель инстинктивно [98]98
  Инстинктивно – здесь: безотчетно, машинально, не обдумывая.


[Закрыть]нажал на нее.

Ответом было полное молчание: либо устройство не работало, либо дом действительно пустовал.

Гробовая тишина заинтриговала Тома еще более. Он прижался ухом к двери и долго, внимательно прислушивался.

Вокруг царило безмолвие.

Молодой человек снова приложил ухо к земле, надеясь услышать стоны. Абсолютная тишина. Любопытство Тома возрастало. Он решил проникнуть в дом во что бы то ни стало, некоторое время там отдохнуть и найти заодно злополучных пленников.

Укротитель осмотрел стену: вертикальная, абсолютно гладкая поверхность. Без подручных средств не обойтись. Том вспомнил о своем длинном шелковом поясе, обмотанном вокруг талии. Он развязал его, затем, подняв голову, облюбовал дерево около стены. Теперь следовало забросить на дерево пояс, покрепче затянуть петлю и преодолеть преграду подобно заправскому скалолазу.

Но, чтобы забросить пояс вверх, необходим какой-нибудь груз. Не обнаружив вокруг ничего подходящего, Том разрядил один из своих револьверов, привязал его к поясу и, хорошенько раскачав, закинул пистолет на ветку.

Это усилие вызвало такую боль в плече, что молодой человек едва не застонал.

– Черт побери! Мисс Лизи все время о себе напоминает… Так я никогда ее не забуду…

Он с силой дернул за пояс, удостоверился, что петля надежно затянулась и можно подниматься. В обычной ситуации такое восхождение было бы для нашего ковбоя пустяковой забавой. Но, чтобы решиться на подобное с пулей в плече, – нужно обладать поистине железной волей!

Том схватился за пояс и, сжав зубы, задыхаясь и истекая кровью, начал подниматься.

Взобравшись наверх, он перекинул ногу, сел и перевел дыхание.

– Фу! Даже с Манкиллером справиться было легче! – задыхаясь, пробормотал раненый.

Немного отдышавшись, Том отвязал пистолет и одну за другой вставил пули в барабан [99]99
  Барабан – здесь: вращающаяся на оси деталь револьвера, в которую вставляются патроны.


[Закрыть].

– Отлично! Двенадцать пуль, пусть кто-нибудь попробует сунуться!

Не мешкая молодой человек бросил пояс вниз, обхватил руками ствол дерева, подступающего вплотную к стене, и соскользнул на землю с другой стороны забора.

Привыкшие к темноте глаза различили в саду очертания песчаных дорожек в обрамлении густого, коротко стриженного кустарника. В глубине – силуэт какого-то строения.

Ничто не нарушало царившую вокруг тишину.

Спокойно, словно находился на арене цирка, Том пошел к дому. Вот и огромная терраса с высоким крыльцом. Пахнуло удивительным ароматом цветущих роз. Укротитель поднялся по ступенькам и попытался открыть дверь. Она оказалась, как Том и предполагал, запертой. Молодой человек обошел дом и при свете звезд различил на цоколе [100]100
  Цоколь – подножие стены или столба, обычно утолщающееся книзу.


[Закрыть]здания несколько небольших окон. Видимо, там располагались кухня и служебные помещения.

Но тут у него опять закружилась голова и пришлось, как и в прошлый раз, лечь на спину. И опять совершенно отчетливо донеслись глухие стоны, сопровождаемые каким-то хрипом и рыданиями.

У нашего героя было благородное сердце. Если собственные лишения и страдания были ему нипочем, то мимо горя других он пройти не мог. Даже не думая о том, что передвигается с трудом и едва стоит на ногах, молодой человек приблизился к одному окошку:

– Боюсь, эти несчастные умирают, их надо спасать.

Том выбил оконное стекло ударом сапога, открыл раму.

Просунул в образовавшееся отверстие ноги, потом туловище и, отпустив руки, упал вниз.

Ноги тотчас коснулись пола, но от толчка тело опять пронзила острая боль.

А стонут где-то совсем рядом.

В полной темноте Том ощупью продвинулся вперед и наткнулся на какое-то препятствие, наверно, стол.

– Спокойно, старина, не теряй головы, – вполголоса подбадривал себя молодой человек. – У меня же в кармане коробок спичек. Я совсем об этом забыл.

Молодой человек не мешкая чиркнул спичкой и при слабом мерцающем свете обнаружил, что находится в большой, хорошо обставленной столовой. В глубине помещения, в стене, виднелась сводчатая дверь, ведущая в подвал. Пламя обжигало пальцы. Быстро оглядев полки, Том увидел керосиновую лампу и зажег ее. Затем подошел к двери, попробовал открыть. Она была заперта.

Укротителя давно мучила жажда. Но странное дело! В столовой не было ни капли воды.

Том беззаботно махнул рукой:

– К черту! Попью потом, когда будет время.

Стоны и рыдания послышались опять, но уже тише.

Чувствовалось, силы покидают несчастных.

Том испугался, что может опоздать.

Но как открыть замок? Может быть, этим? Молодой человек схватил стальной мясницкий нож и начал рубить деревянную обшивку вокруг замка.

Дверь наконец открылась. Крутая каменная лестница вела вниз.

Том взял лампу и на пределе сил, поддерживаемый невероятной волей, спустился в подвал. Здесь он увидел не одного, а двух несчастных пленников. Молодой человек вскрикнул от гнева и жалости при виде этих людей:

– Ах вы, бедняги!

Прикованные за пояс цепями к стене, на расстоянии пяти-шести метров друг от друга, мужчина и женщина с мольбой протянули к нему руки. При дрожащем свете лампы, готовом вот-вот погаснуть в этом отвратительном, зловонном помещении, Том был даже не в состоянии разглядеть лица пленников.

Мужчина еле слышно прохрипел:

– Воды… умоляю… воды!

Том похолодел. Воды! Но это как раз то, чего нет в проклятом доме. И тут молодому человеку пришла в голову мысль, которая может посетить только в высшей степени благородные души.

Он уже давно чувствовал, как из раны в плече не переставая сочится струйка крови. Капля за каплей кровь смочила рукав рубашки, затем стала стекать в ладонь. Физические усилия в последние полчаса еще больше усилили кровотечение.

Укротитель решил так:

«Нет худа без добра! Ничего нельзя терять напрасно».

Он подошел к женщине поближе и прислонил к пересохшим губам окровавленную ладонь. Жадно и с наслаждением та втянула несколько капель живительной влаги и как в бреду прошептала:

– Еще!.. Еще!.. Еще!

Ставшая жертвой ужасной пытки, она выпила бы сейчас реку.

Еще несколько капель… теплой, липкой жидкости.

Тем не менее эффект уже поразительный!

Трех или четырех небольших глотков было достаточно, чтобы несчастная потихоньку ожила и пришла в себя.

Женщина с благодарностью посмотрела на незнакомца, принесшего ей избавление:

– Спасибо! От всего сердца, спасибо!

Она показала на своего товарища по несчастью.

– А теперь помогите ему.

Том молча выполнил ее просьбу. Мужчина сделал несколько жадных глотков, и к нему стал возвращаться рассудок.

А Том, напротив, почувствовал, как силы его покидают. Нечеловеческое напряжение последних часов не могло не сказаться даже на таком железном организме. У него стали подкашиваться ноги. Молодой человек взмахнул руками и тяжело, увлекая за собой мужчину, пытавшегося его удержать, рухнул на пол.

ГЛАВА 5

Том теряет сознание. – Пруд с лебедями. – Ковбой узнает пленников. – Как разорвать цепи? – Хитроумные мучители. – Западня.

Женщина вскрикнула и инстинктивно сделала шаг вперед, но упала на пол, а мужчина изо всех сил старался поддержать незнакомца, чтобы при падении тот не ударился о плиты и не уронил при этом лампу. Лампа опрокинулась и погасла, но пленник успел заметить, что рука спасителя в крови.

Он вспомнил странный, чуть солоноватый вкус влаги, которой только что поил его незнакомец.

Охрипшим от постоянного крика голосом узник, обращаясь к женщине, сказал:

– Это кровь! Он не нашел здесь воды и дал нам свою кровь.

На глазах у нее появились слезы:

– О, мой друг! Мать не сделала бы больше для умирающего сына!

– Ты права. Он ранен и, кажется, серьезно. Но во имя нашего спасения рисковал собственной жизнью. Я не хочу, чтобы он пострадал.

Крайне ослабевший мужчина попытался помочь неподвижному Тому. Он расстегнул ему рубашку и вздрогнул, нащупав слабо пульсирующее отверстие, откуда сочилась кровь. Мужчина разорвал рукав куртки ковбоя, сложил кусок материи вчетверо, приложил к ране и туго перевязал ремнем.

Эти усилия давались нелегко, мужчина сильно ослабел и боялся потерять сознание.

– Он жив? – испуганно спросила женщина.

– Да! Только потерял много крови. Но сердце бьется!

– Слава Богу!

– Надеюсь, кровь на ране свернется и кровотечение остановится.

– Что нам делать, как ему помочь, как привести в чувство? Мы прикованы… и в темноте.

– Надо немного подождать. Я уверен, молодой человек скоро придет в себя… это здоровяк.

– Бедный юноша! Она так нам помог! Я чувствую себя гораздо лучше… благодаря его крови.

Преодолевая собственную слабость, мужчина умело сделал Тому искусственное дыхание, чтобы тот поскорее очнулся, – очень простое и в то же время эффективное упражнение, с помощью которого в легкие ритмично [101]101
  Ритмично – равномерно, размеренно.


[Закрыть]нагнетается воздух.

Процедура оказалась успешной. Молодой человек, привыкший жить в условиях часто меняющейся обстановки, глубоко вдохнул и воскликнул:

– Все вспомнил: Лизи… выстрел, побег, потом стена… подвал… прикованные к стене. Это вы, не так ли?

Прикованный мужчина был не в состоянии ответить, он слишком ослабел. В знак благодарности бедняга лишь сделал слабый жест рукою. Отозвалась женщина:

– Сын мой! Я могу вас так называть, ведь я гожусь вам в матери. Сын мой – да благословит вас Бог! Нас схватили какие-то ужасные люди, долго мучили, потом приковали к стене. Вы пытаетесь нам помочь! Благодарю Бога, что он послал вас нам!

Между тем молодой человек прекрасно понимал, что нескольких капель крови недостаточно для измученных людей. Он поддержал их лишь на время, но силы на исходе. Еще немного, и оба потеряют сознание.

Так и случилось. Снова начались страдания, еще более мучительные, чем раньше. Ослабло дыхание, оба начали просто сходить с ума.

– Воды!.. Умоляю!.. Воды… Мы не пили десять дней!..

Десять дней! Ковбой содрогнулся. Он, бывший моряк, человек привыкший к жестоким испытаниям, прекрасно знал, что значит столько дней без воды. Том вытер рукавом пот со лба и решительно сказал:

– Что-нибудь найду.

Пошарив по земле, молодой человек нашел лампу, зажег ее и, пошатываясь, поднялся по лестнице на кухню. Здесь ничего не было: ни крана, ни какого-либо сосуда с водой.

Раздосадованный Том пробормотал:

– Поищем снаружи.

Он приставил к стене под разбитым окном стул и, подтянувшись, вылез в сад. Побрел по дорожке, посреди ухоженного газона и невысоких аккуратно подстриженных деревьев. Лишь железная воля да усиливающаяся жажда помогали ему держаться на ногах.

Ковбой не поверил своим глазам. Он дошел до большого пруда, на котором покачивались два белоснежных лебедя.

Молодой человек жадно припал к зеркальной глади бассейна и долго с наслаждением пил.

– Тысяча чертей! – повеселел Том. – Никогда не думал, что вода так вкусна. А как же принести ее пленникам?

Приподнимаясь, он задел ногой железную лейку, вероятно, забытую здесь садовником. Она с грохотом покатилась по земле.

– Отлично! Вот так повезло!

Том быстро набрал воды, побежал к окну, осторожно спустился вниз. Он даже не чувствовал слабости. Радость придала ему новые силы.

Еще не успев шагнуть на ступеньки, молодой человек закричал:

– Я принес воду!

Два нечеловеческих рева были ему ответом. Видимо, так же кричат жертвы кораблекрушения, когда после бесконечных скитаний по океану видят на горизонте спасательное судно.

Том оставил лампу наверху, сбежал вниз и поднес несчастным лейку с водой.

Здесь возникла легкая заминка. Мужчина предложил даме первой утолить жажду, а та, в таком же порыве великодушия, захотела, чтобы сначала это сделал мужчина.

Том решил этот трогательный спор просто.

Он поднялся на кухню, взял с полки два стакана и, наполнив их водой, протянул несчастным.

И пока те с жадностью пили, наш герой наблюдал за ними с доброй улыбкой. Пленники, опустошив по нескольку стаканов подряд, попросили еще.

Молодой человек мягко напомнил, что после длительного воздержания неумеренное количество жидкости может принести серьезный вред организму. Пленники послушались, и скоро им стало несравнимо лучше.

Из всех пыток жажда, кажется, самая страшная. Но в то же время она легко утоляется и очень быстро забывается.

Молодой человек был счастлив, что помог этим людям. А ведь все произошло благодаря чистой случайности. Наш герой невольно подумал:

«Если бы Лизи не принуждала меня на ней жениться, если б я не стукнул пьяного пастора и не был ранен моей очаровательной, но несколько взбалмошной подругой, кто знает, что случилось бы с этими двоими. Однако самое трудное впереди. Необходимо вытащить их из подвала и надежно спрятать».

Но как это сделать? Ведь пленники прикованы.

В конце концов, неужели цепи настолько прочны, что с ними ничего нельзя сделать?

Том принес лампу, оставленную на последней ступеньке лестницы, и, держа ее над собой, подошел к мужчине. Мерцающее пламя четко высветило давно небритое, измученное лицо незнакомца, и ковбой вскрикнул, словно получил еще одну пулю.

– Мистер Диксон? Гризли-Бен?!

– Вы меня знаете? – в свою очередь удивился мужчина.

Вместо ответа Том повернулся к женщине:

– Мадам, а вы – миссис Диксон?

– Да! Да! Вы не ошиблись.

– Вас ищет столько людей! А сколько пролито слез!..

– Но кто вы… наш друг… наш спаситель?

– Укротитель Манкиллера.

– Вы… Том! Какая радость!

– А моя дочь… наша Джейн? – быстро спросила мать.

– Ваша дочь, мадам, окружена верными людьми и находится в полной безопасности. Она держится стойко, но очень за вас волнуется.

– Слава Богу! Теперь мы спокойны!

– А вы, – вступил в разговор мистер Диксон, – как вы здесь оказались? Кто вас ранил и, кажется, серьезно?

– Я все расскажу… позднее. А сейчас надо торопиться. Время не терпит… нужно отсюда выйти…

– О да, да. Вы правы… выйти…

– Мне надо осмотреть ваши оковы.

Том подошел поближе и при свете лампы осмотрел стальные пояса, опоясывающие пленников, и металлические цепи.

Цепи были сделаны из толстых звеньев, способных противостоять самому совершенному инструменту.

Молодой человек с сомнением покачал головой:

– Попробуем что-нибудь сделать.

Он поднял стальной тесак, которым ранее открыл дверь в подвал, и попросил мистера Диксона немного отступить к стене. Поскольку натяжение ослабло, Том левой рукой приподнял цепь.

– Что вы собираетесь делать? – спросил Гризли-Бен.

– Вряд ли что получится, но надо попробовать.

Взмахнув тесаком, Том изо всех сил ударил по цепи правой рукой. Взлетел сноп искр. От тесака отлетел кусок, а звено даже не погнулось, оказавшись, правда, вдавленным в камень.

– Мерзавцы! – выругался в сердцах молодой человек. – Она сделана из прочной стали.

– Боже мой! Что теперь будет? – всхлипнула миссис Диксон.

– Не волнуйтесь, мадам, я это предвидел. Есть другие возможности.

– Так что же делать? – спросил мужчина, обеспокоенный не столько за себя, сколько за супругу.

– Думаю, что выход только один. Я немедленно вернусь в город… немного отдохну, наберусь сил…

– Да, да! Это то, что надо. Ведь вы серьезно ранены.

– Не говорите так… Главное – я вас нашел… желание любой ценой освободить вас – вот для меня лучшее лекарство.

– Дорогой наш спаситель! Как жаль, что я не могу вам помочь!..

– Немного терпения, и мы обрушимся на врага вместе! А сейчас я ненадолго вас оставлю… раздобуду несколько хороших пилок по металлу, спиртовую лампу и газовую горелку. Нагрею докрасна одно из звеньев цепи, а затем легко, словно свинец, разрежу его пилкой.

– Великолепно! Это единственный реальный выход из положения!

– Сколько нам еще ждать? – простонала бедная женщина, обводя затравленным взглядом голые, скользкие стены подвала и мерзкую подстилку.

– А если они вернутся сегодня ночью, если заметят, что в подвале кто-то был?

– Я уничтожу следы своего пребывания.

– А разве вы не разбили стекло на кухне?

– Не страшно! Я сделаю так, чтобы никто ничего не заподозрил.

– Но вы не представляете себе, до чего они хитры и коварны!

– Вы знаете этих людей?

– В том-то и дело, что нет.

– Весьма странно!

– Так же странно, как наше похищение и заточение здесь, в вонючем подвале. Нас привезли ночью, в наглухо закрытой коляске. Потом несколько дней кормили… Вы ни за что не угадаете чем… И даже не пытайтесь… Они давали нам очень сладкое варенье!

– Негодяи! Такой вид пытки мне известен, – прервал мистера Диксона Том. – К нему прибегают жители Мексики, Перу, Чили, да и, пожалуй, другие латиноамериканцы. Лично я не знаю ничего более страшного, чем принудительное кормление сладким без капли воды.

– Теперь-то и мне довелось в этом убедиться. Вы помните, что я исчез, когда отправился в китайский квартал на поиски пропавшей супруги.

– Как же можно такое забыть?

– Неизвестные похитители доставили меня в этот проклятый подвал. Миссис Диксон была уже здесь.

– Но почему они так с вами поступили?

– Позже… все узнаете… Как только мы оказались вместе, палачи сразу приступили к делу. Нам давали только сладкое и густое варенье. Пришлось есть, чтобы хоть немного утолить голод. Очень скоро нестерпимо захотелось пить. Но негодяи не давали и капли воды. На следующий день опять принесли цитроновое [102]102
  Цитроновое – относящееся к цитрусовым растениям (лимоны, апельсины, мандарины, грейпфруты и т. п.).


[Закрыть]варенье, ананасовое желе и мармелад из айвы. Ни хлеба, ни овощей, ни, разумеется, воды. Скоро появились невыносимые боли во всем теле. Ведь если лакомиться исключительно сладкими продуктами, то последствия такого питания просто ужасны. Эта пища вызывает нестерпимую жажду, и, если ее не утолить, она пожирает тело. Мы сильно ослабели. Малейшее движение причиняло нестерпимую боль. Внутри словно полыхал огонь. День и ночь мы ревели как дикие звери… утратили чувство времени… забыли, где находимся и кто наши мучители. Хотелось только одного – воды, ни о чем другом мы не могли думать. Нам грезились фонтаны, реки, прозрачные источники, и оттого реальность становилась еще невыносимей. Без вас мы, конечно, долго не протянули бы.

Несчастный говорил отрывисто, глотая слова и сильно жестикулируя.

Его спутница выглядела еще хуже. Было нестерпимо больно наблюдать, как она словно безумная набросилась на принесенную ковбоем воду.

Сейчас они нуждались не только в этой жидкости сомнительной чистоты: им требовались живительные соки, немного вина, горячий суп, а для начала – хороший душ!

– Но, увы! Придется еще некоторое время потерпеть.

Укротитель же чувствовал себя гораздо лучше.

Страдания столь дорогих ему людей так взволновали Тома, что он решил отправиться в путь не мешкая. Ковбой произнес несколько ободряющих слов, взволнованно пожал пленникам руки.

Затем наполнил водой несколько бутылей, спрятал их под соломенной подстилкой так, чтобы пленники смогли достать, и собрался отнести лейку на место.

В голову пришла еще одна мысль:

– Если эти негодяи заметят что-либо подозрительное или вдруг начнут вас мучить – вот вам один из моих револьверов. Он заряжен! Защищайтесь или отомстите за себя!

– Спасибо! – благодарно улыбнулся Гризли-Бен. – Ваше оружие в надежных руках. Мы сумеем за себя постоять.

Теперь все! Том взбежал вверх по лестнице. Прошел в столовую, подвинул стул к окну, чтобы подтянуться и вылезти наружу. Но пальцы наткнулись на твердую шероховатую поверхность.

– Не понял!.. – удивился молодой человек.

Укротитель слез со стула, взял лампу, поднял ее и громко выругался. Пока он находился в подвале, кто-то заложил окно кирпичной кладкой!