Текст книги "Помолвка с мечтой"

Автор книги: Лорин Чандлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Чувствуя себя в безопасности в собственном доме, после ужасных двух-трех часов, проведенных в ближайших цветочных магазинах и у своего любимца кондитера – она пыталась уговорить местных торговцев снизить оптовые цены, – Аннабелл прислонилась к тяжелой дубовой двери. Аннабелл наслаждалась ее прочностью, она находила утешение в нескольких вещах, остававшихся неизменными в ее жизни – вот как этот дом, который дарил покой ее душе. Когда под ногами у нее качалась земля, здесь Аннабелл могла снова обрести душевное равновесие. Это было то, что никто не мог отнять у нее. Дом был оплачен; ее родители оставили его свободным от долгов.

Шагая по холлу к себе в офис, Аннабелл снова ощутила себя женщиной, у которой есть цель в жизни.

Прежде всего она намеревалась разобраться со всеми счетами: в одну стопку она сложит счета, по которым попытается получить деньги в понедельник, вторая стопка будет для счетов, которые могут подождать до конца недели, и третья стопка – для счетов, которые настолько просрочены, что ей, пожалуй, надо будет обратиться в инкассацию. Затем она займется векселями. Сначала стопка векселей, которые она оплатит в понедельник, затем…

Удивленная звуками голосов в пустом, как она думала, доме, Аннабелл задержалась в холле перед дверью в офис.

Она посмотрела на часы. Лианн была в спортзале. Кто же?..

Открыв дверь в свой, как она считала, собственный кабинет, Аннабелл едва не подпрыгнула от удивления. Господи, это было все равно, что наткнуться на саму себя!

Миссис Костелло сидела в кресле напротив письменного стола, как обычно прижимая сумочку к своему толстому животу, а в кресле Аннабелл сидела… Аннабелл.

Точнее, ее двойник… помоложе.

За столом сидела Лианн, ее волосы были собраны в блестящий аккуратный пучок, ноги, обтянутые синей юбкой, в которой Аннабелл узнала свою, были изящно скрещены. С ручкой в руках, она объясняла миссис Костелло, что живые устрицы в качестве подарка гостям на свадьбе были довольно плохой идеей.

– Ведь нет гарантии, что в каждой устрице окажется жемчужина. – Лианн взглянула в сторону двери. – Привет, Аннабелл, тебе уже лучше? – Она указала на женщину, сидевшую напротив нее. – Миссис Костелло изменила свое мнение по поводу свадебных подарков гостям.

– Да. – Пожилая женщина быстро взглянула на Аннабелл, и на лице ее, в тяжелых складках, появилось несколько смущенное выражение, так что она стала похожа на добродушного бульдога. – Теперь это нечто другое, но неважно, неважно, ваша сестра права. Что, если в раковине не будет ничего, кроме устрицы? Это же будет так обидно! Моя Мария никогда не простит мне… – Миссис Костелло выбралась из кресла и посмотрела на Аннабелл, словно покупатель на помидоры – не побиты ли. – Как вы себя чувствуете, дорогая, после этого потрясения? Вам лучше?

– Значительно лучше. Благодарю вас.

Сжав сумочку, миссис Костелло собралась уходить. Она, словно журавль, изогнула шею в сторону Аннабелл и доверительно заговорила:

– Я рассказала о вашем положении моей кузине Софии. Та просила вас не беспокоиться: она собирается напустить порчу на этого человека, так что он будет счастлив, если сможет оправиться, извините за выражение. – Миссис Костелло открыла дверь, пробормотала: – Да благословит вас Бог. – И наконец вышла из офиса.

Аннабелл содрогнулась, на этот раз испугавшись за Стивена, и повернулась к сестре.

– Что ты тут делаешь? Тренировку отменили?

– Нет. – Лианн поправила стопку бумаг на столе – жест, который Аннабелл признала своим, присущим ей в минуты нервного напряжения. – Я просто не пошла.

– Не пошла? – Аннабелл нахмурилась, понимая, что пропущенная тренировка еще далеко не все… – Почему ты так оделась? Ты же ненавидишь мою одежду.

Лианн пожала плечами.

– Она подходит для работы.

Вот и еще вопрос. С каких это пор Лианн встречается с клиентами?

Аннабелл сложила руки на груди.

– Отлично. Так что же все-таки происходит? Это что – новый школьный проект?

– Это не имеет ничего общего со школой. Я сказала своему инструктору, что у нас критическое положение в семье. – Лианн положила стопку бумаг на стол, потом взяла другую пачку бумаг и начала их выравнивать. – Она поняла.

– Критическое положение? – Аннабелл покачала головой. – Но, дорогая, ничего страшного не случилось. Извини, что я напугала тебя. Со мной все в порядке, честное слово. Я просто немного устала и была голодна. Видишь, что значит не завтракать? – Она пыталась говорить легким тоном, но это ей не очень удавалось. Подойдя к столу, Аннабелл пробежала кончиками пальцев по резному краю… – Сегодня тебе следовало быть со своими друзьями, – весело сказала она. – Ты могла бы рассказать им о Джульярде. – Она приблизилась к Лианн, чтобы обнять ее.

– Я не собираюсь туда.

Жесткие, лишенные эмоций слова.

Аннабелл замерла с протянутыми руками.

О, Боже, пусть она имеет в виду, что больше не собирается тренироваться.

– Что-нибудь случилось? Ты с кем-то поссорилась? – Сестренка в ответ покачала головой. – Лианн, сейчас почти конец года. Я знаю, ты занята, но важно относиться к своим обязанностям очень…

– Пожалуйста, не читай мне нотаций, Белл. Я говорю не о школе. Я имею в виду Джульярд.

Аннабелл побледнела.

Лианн не собирается в Джульярд?

Она уставилась на сестру и в первый раз не знала, что сказать. Все эти годы, когда их было только двое, с Аннабелл, выступающей скорее в роли родительницы, чем старшей сестры, Лианн была ласковой, отзывчивой и непринужденной. Более общительная, чем ее старшая сестра, более подверженная крайностям в выражении чувств, Лианн, однако, росла вежливой, тактичной девушкой и… предсказуемой. К великому облегчению Аннабелл, они обошли большинство кризисов и опасных ситуаций, в которые может попасть подросток. Сейчас Аннабелл думала, – а не направляются ли они в бурные воды отрочества, которых до сих пор им удавалось избегать?

– Лианн, – сказала она мягко, – пожалуйста, посмотри на меня. – Лианн подняла глаза, затем вздернула подбородок. Она намеревалась продемонстрировать упрямство, но Аннабелл заметила, как в небесно-голубых глазах сестры блеснули слезы. – В чем дело? Миленькая, что происходит?

– Это я должна спросить у тебя, что происходит. – Взгляд младшей сестры обвинял. – Мне надо было спросить у тебя, что происходит, еще несколько месяцев назад. Или даже лет. – Она указала рукой на стопку бумаг, которую Аннабелл собиралась рассортировать. – Очевидно, ты не считала нужным поделиться со мной своими проблемами. Дом может рухнуть, и я буду последней, кто узнает об этом.

О Боже. Лианн, должно быть, увидела все эти счета и поняла, что их финансовое положение оставляет желать лучшего.

– Дорогая, все не так плохо…

– Ах, Белл, пожалуйста!Не разговаривай со мной, как с маленькой. Я не ребенок! – Ее нижняя губа дрожала. – Ты говорила, что у тебя накопилось много бумажной работы, поэтому я решила удивить тебя – прийти домой пораньше и разобраться. И вот что я нашла! – Она подняла последний номер журнала «Невеста» и вытащила три скрепленных листка бумаги, которые и сунула под нос сестре.

Аннабелл не нужно было смотреть на то, что нашла ее сестра. В голове у Аннабелл мелькнула страшная мысль.

– Надеюсь, ты не сказала – об этом миссис Костелло? Она ужасная сплетница. Весь город узнает…

– Конечно, я не сказала ей. – Лианн печально покачала головой. – Ты действительно не доверяешь мне? Я не могу поверить, что дела до того плохи, что ты должна подать прошение о займе. И ты скрыла это от меня! – Швырнув прошение на стол, она плюхнулась в кресло. – Я понимаю, я не помогала тебе, как следовало бы.

– Неправда. Я всегда могла рассчитывать на тебя.

– В чем? Чем же я помогла? Приготовила несколько порций мяса, завернув в виноградные листья? Сыграла «Свадебный марш» раза три за лето? – По ее щекам катились слезы. – О, Белл, я знаю, что была эгоистична и интересовалась только своими делами. Но я не понимаю, почему ты не могла довериться мне? Может, ты думаешь, что меня все это не волнует? Ты всегда говорила, что мы с тобой партнеры, но до сих пор ты только и делала, что заботилась обо мне. – Вытащив бумажную салфетку из коробки, которую Аннабелл держала на столе для слезливых невест, Лианн шмыгнула носом. – По-настоящему я ничем не помогла тебе.

– Лианн, дорогая, это же неправда.

– Правда. Я была эгоисткой. А теперь у тебя даже нет сердечного друга, который поддержал бы тебя.

– Сердечного друга?..

Лианн всхлипнула.

– Стивена.

– Ах, Стивена, – пробормотала Аннабелл и покачала головой. – Восемьдесят процентов было за то, что мы могли бы дожить до серебряной свадьбы, но мы не были сердечными друзьями.

– Серебряная свадьба – это сколько лет?

– Двадцать пять.

– Ого!

– Теперь вот что, – сказала Аннабелл, отбросив мысли о Стивене и пытаясь придать голосу живость и энергичность. – Давай больше не говорить о грустном. Знаешь, что мне хочется сделать? Мне хочется отпраздновать успех моей сестры. Дорогая, я так рада за тебя!

Аннабелл раскинула руки, уверенная, что Лианн вскочит и бросится ей в объятья. Но сестра осталась там, где была. Ни улыбки, ни малейшего проблеска счастья не появилось на ее строгом лице.

Наконец она встала – дрожащая, но исполненная достоинства.

– Если ты думаешь, что я оставлю тебя здесь одну, когда твоя жизнь рушится, значит, ты не знаешь меня. Я не собираюсь ехать в Джульярд, я остаюсь здесь и принимаю на себя ответственность, как член этого семейства. И я не хочу ни слова больше слышать об этом. – Она повернулась и, выпрямившись, вышла из комнаты.

Аннабелл застыла на месте, раскрыв рот, ее чувства были в смятении. Успокойся, успокойся,приказала она себе. Лианн только семнадцать. Подростки принимают решения и тут же отказываются от них. Это в порядке вещей. Разве с ней самой было по-другому, когда она была в таком же возрасте?

Нет. В действительности она никогда не меняла своих решений. Даже когда она была подростком, постоянство давало ей ощущение нерушимого спокойствия.

Слава Богу, Лианн совсем не похожа на нее. У сестры есть мужество. Она выбрала школу для юных музыкантов, куда труднее всего было попасть, и прошла по конкурсу. Ни в коем случае Аннабелл не позволит ей упустить такую возможность. Если будет необходимо, возьмет заем. Заложит дом. Да ради Лианн она горы свернет!

Аннабелла бросила колледж из-за смерти родителей и возглавила семью. Аннабелл никогда не сожалела, что ей пришлось ухаживать за сестрой, ни на минуту. И она не позволит Лианн принести себя в жертву. В этом не было необходимости.

Собрав разбросанные бумаги, которые сестра оставила на столе, Аннабелл пробежала глазами прошение о займе. Прошло время притворяться, что можно легко выпутаться из сложившейся ситуации. В понедельник она отнесет прошение в банк.

Чем скорее она вновь будет в седле, тем лучше, решила Аннабелл. Она удвоит усилия, чтобы вновь раскрутить свой бизнес. Она запустит рекламу, чего бы это ни стоило, и вернет прежнюю финансовую независимость.

Завтра вечером, самое позднее, во вторник, они с сестрой будут сидеть в ресторане Ллойда за своим любимым столиком с видом на океан, будут наслаждаться густым супом из рыбы, моллюсков и овощей – отмечая поступление Лианн в Джульярд.

– Алло. Вы зарезервировали на имя Симмонз столик на двоих сегодня на семь вечера. Боюсь, мне придется отменить заказ.

Рисуя квадраты в блокноте, лежавшем перед ней, Аннабелл ждала, когда служащая Ллойда подтвердит, что заказ аннулирован.

– Вы заказывали десерт со свечой? – спросила женщина, очевидно, чтобы помучить Аннабелл, пока сама проверяла, правильно ли она вычеркнула заказ.

– Да, – пробормотала Аннабелл, чувствуя, что ее настроение еще упало, – она больше часа проверяла счета, с трудом пытаясь подвести баланс.

– О'кей, – подтвердил бойкий голос, – заказ аннулирован.

– Благодарю.

Аннабелл повесила трубку и уронила голову на стол. За последние три дня она трижды заказывала, а потом отменяла заказ в одном и том же ресторане, каждый раз, будучи уверена, что Лианн смягчится и пошлет необходимые бумаги в Джульярд.

Не тут-то было. Ее сестра оставалась непреклонной: пока Аннабелл будет одна на Западном побережье, она ни за что не поедет на Восток. Она и близко не подходила к пианино и говорила друзьям, что слишком занята работой, чтобы развлекаться или вместе заниматься.

И действительно, она проводила большую часть времени, «помогая» Аннабелл.

По мнению Лианн, выдавать замуж «красавиц» нужно было по-другому. У нее появлялись самые нелепые идеи по поводу того, как экономить деньги: например, подавать бутерброды с фаршем, запеченные в форме крошечных сердечек, или начать побочный бизнес и продавать остатки с праздничного стола.

Аннабелл потерла глаза, встала и подошла к застекленной двустворчатой двери. Дни стали длиннее. В пять часов вечера небо только начинало темнеть. Вздохнув, она взглянула на освещенный внутренний дворик.

Она не видела Адама с субботы. Как ни пыталась, Аннабелл не могла представить, чем он занимается теперь, когда привязан к суше.

– Белл, я просмотрела расходы на стирку за прошлое лето. Знаешь, можно сэкономить сотни долларов в год, если использовать бумажные скатерти вместо льняных.

Да, помощь.

Повернувшись к сестре, Аннабелл нахмурилась.

– Что это у тебя на голове? – Старые очки Лианн в металлической оправе – те, что она поклялась никогда больше не носить, когда купила контактные линзы, – высились у нее на голове, точно тиара. – Тебя беспокоят глаза, дорогая? – спросила она как бы между прочим, приходя в ужас от мысли, что сестра могла потерять свои контактные линзы. Аннабелл даже думать не хотела о стоимости новой пары.

– Я пытаюсь выглядеть более профессионально. – Лианн подняла взгляд от пюпитра в виде дощечки с зажимом. – Знаешь, если использовать букеты из искусственных цветов в саду, сэкономим и время, и деньги.

Букеты из искусственных цветов? В саду?

– Я подумаю об этом. – Аннабелл кивнула в сторону стеклянной двери. – Какой прекрасный вечер. Если ты не хочешь идти к Ллойду, как насчет того, чтобы отправиться на пристань – пообедать и пройтись?

Лианн выглядела потрясенной.

– Здесь столько дел, что нам не следует отвлекаться. – Лианн говорила прямо как она сама, Аннабелл.

– Мне не хватает музыки в этом доме, – настаивала Аннабелл. – Как насчет того, чтобы постучать по клавишам?

– У меня слишком много дел.

– Если уж ты намерена остаться дома, тогда тебе следует готовиться к выпускным экзаменам. – Аннабелл подошла к сестре и вырвала пюпитр у нее из рук. – Стоимость стирки белья и букеты из искусственных цветов совсем не то, о чем тебе следует думать сейчас. До окончания школы остался один месяц. – Аннабелл глубоко вздохнула и вновь подняла вопрос, который Лианн упорно отказывалась обсуждать. – Последний срок отправить нужные бумаги в Джульярд истекает через две недели.

Сестра пожала плечами.

Аннабелл внимательно изучала ее лицо, ища в нем намек на нерешительность, уклончивый взгляд, закушенную губу – какое-нибудь доказательство того, что она не отказалась от своей мечты.

Никогда, никогда, даже после разрыва со Стивеном, обсуждавшегося в газете, Аннабелл не чувствовала себя более несчастной, потерпевшей поражение.

Все, чего она хотела, – это дать Лианн те возможности, которые были бы у нее при живых родителях.

– Хорошенькая история. – Аннабелл попыталась снять напряжение шуткой. Поскольку ни нотации, ни упрашивания, ни угрозы, ни мольбы не помогали, Аннабелл встала перед сестрой – руки в боки. – Я рассчитывала, что ты станешь вторым нашим величайшим пианистом после Вана Клиберна. Я предполагала, что смогу раньше отойти от дел – как только ты запишешь свой первый компакт-диск.

Лианн выглядела как учитель, которому только что сказали: «Собака съела мою домашнюю работу».

– Не убеждает… – Она покачала головой. – Я приняла решение. – Торопясь окончить разговор прежде, чем Аннабелл возразит, Лианн добавила: – Я не брошу тебя здесь одну. И теперь я собираюсь подсчитать расходы на свежие продукты. Мне кажется, мистер Рейфилд слишком завышает цены на сезонные ягоды.

Лианн опустила очки на нос и вышла из комнаты.

Аннабелл закрыла лицо руками. Она бы расплакалась, если б смогла. Чтобы хорошо выплакаться, нужно расслабиться.

Как же получилось, что она так испортила им двоим жизнь?

Аннабелл спланировала все много лет назад.

Она будет напряженно работать, создаст процветающий бизнес, предоставит младшей сестре возможность учиться в колледже и затем обзаведется собственной семьей. Все рассчитано, все продумано.

Но она нисколько не приблизилась к желаемому. Опустив руки, она повернулась и шагнула к стеклянным дверям.

Выйдя во внутренний дворик, Аннабелл остановилась. Спустились сумерки. Небо было чистым, сливового цвета. Погода стояла не по сезону мягкая, но Аннабелл не могла согреться. Уже много дней она страдала от холода. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой одинокой.

Обхватив себя руками за плечи, она смотрела в небо. И тут почувствовала присутствие Адама – вдруг волоски на ее руке встали дыбом.

Он был одет в зеленый свитер и коричневые вельветовые брюки. Его густые волосы отливали золотом. Далеко за его спиной виднелась узкая полоска океана, в тумане почти неотличимая от неба. Вечер был тихий, наполненный ожиданием чего-то. Он навсегда остался подернутым дымкой в памяти Аннабелл, четко она помнила только собственную реакцию в тот момент.

Вместо того, чтобы произнести: «Пожалуйста, уходи»,ее первой мыслью, когда она встретила твердый взгляд Адама, было: «Слава Богу, ты пришел».

– Мир? – предложил он низким, хрипловатым голосом.

Да,подумала она, и уголки ее губ задрожали в улыбке. Мир. Потому что каждому иногда нужен друг.

Хотя она молчала, Адам, должно быть, понял ее, потому что улыбнулся в ответ и поднял бровь.

– Хочешь есть?

Она взглянула на плоские белые коробки в его руках. Пицца. Аннабелл испытала огромное облегчение – ей не придется провести вечер наедине со своими мыслями и чувством поражения. Адам. Вновь он рядом – когда необходим.

– И что там? – спросила она прерывавшимся от напряжения голосом.

– Колбаса, грибы и зеленый перец, помидоры, маслины и ананас. – Она любила помидоры, маслины и ананас. Он ненавидел их. Уже много лет они не ели вместе пиццу, но он запомнил, что ей было по вкусу. Улыбка скользнула по ее губам.

Аннабелл направилась к стеклянным дверям, и Адам открыл их, кивнув ей, чтобы она прошла в дом первой. Когда она оказалась рядом с ним, аромат пиццы и блеск в его глазах впервые за много дней согрели ее. Он предлагал мир и пиццу. Больше ничего. Она вздохнула. Может быть, на сегодня они смогут притвориться. Может быть, на сегодня они смогут снова стать друзьями, как прежде.

Когда вечер закончится, она вновь останется одна, но сейчас чувство ужасного одиночества отступило, и необъяснимое облегчение заполнило все ее существо.

Они покончили с пиццей прежде, чем кто-либо из них упомянул Джульярд.

Подняв стакан с кьянти, которое Аннабелл налила ему, Адам провозгласил тост за Лианн, которая, слава Богу, вновь превратилась в подростка и с наслаждением уписывала пиццу, так что Адам понял, что недаром потратил деньги. Она казалась счастливее и раскованнее в присутствии Адама. Пока он не предложил тост:

– За тебя, малыш. Пусть музыка сопровождает тебя во время твоего путешествия по жизни. Успехов в Джульярде, дорогая.

Лианн тревожно взглянула на Аннабелл, затем снова опустила глаза в свою тарелку.

Аннабелл, прежде чем поняла, какую реакцию это вызовет, подняла свой стакан, чтобы присоединиться к тосту, но потом заколебалась.

Спокойствие, которое она чувствовала, пока Адам развлекал их смешными историями о своих родителях, собиравшихся устроить ферму по разведению лам на приобретенной в Аризоне земле, начало покидать ее.

Они с Лианн обменялись напряженными взглядами. Не обращай внимания,безмолвно молила сестра.

– Леди… – Мягкий баритон Адама и блеск его глаз говорили, что он поймал их взгляды. Он поставил свой бокал на стол. Отодвинув тарелку, скрестил руки и наклонился вперед. – Я сказал что-нибудь не то?

Аннабелл глубоко вздохнула.

– Лианн говорит, что не собирается в школу.

– Я не могу поехать. Помолвка Аннабелл расстроена, и наш бизнес в самом плачевном состоянии! – Лианн начала подробно перечислять все причины, которые привели ее к этому решению.

– Лианн! – в смятении воскликнула Аннабелл. От такого откровенного описания ее поражения она почувствовала себя голой и беспомощной, словно ощипанный цыпленок. – Это неправда, – настаивала она. – Мы не тонем. Просто мы в затруднительном положении. Временно. Вот и все.

– Мы берем заем, – возразила сестра.

Адам не спускал глаз с Аннабелл. Однако она смотрела в сторону.

– Почему ты не едешь в школу? – переключил он свое внимание на Лианн, давая Аннабелл передышку, которая была необходима ей, чтобы собраться с мыслями. – Ведь тебе этого хочется, правда? – начал он в непринужденном тоне.

Лианн взглянула на Адама, как будто он, вслед за сестрой, совсем спятил.

– Что с вами происходит? – воскликнула она. – Неужели никто из вас не понимает, что я несу такую же ответственность за семью, как и Аннабелл? Я не уеду, пока Аннабелл остается здесь одна.

– Она не будет одна, – ответил Адам спокойным, ровным голосом, который некогда внушал Аннабелл чувство такой защищенности, как будто ее объял своими крыльями ангел. – Я здесь. Я в соседнем доме.

– Нет, ты не рядом. Ты уедешь, как только заживет твоя нога.

Лианн говорила так прозаично, что Адам не заметил бы ее разочарования, если бы не поймал вначале искорку надежды, пробежавшую по ее юному лицу.

– Я буду здесь все… – Он был готов сказать «лето». Но в действительности собирался в экспедицию к побережью острова Ява, поэтому он поправился: – Весь месяц.

Лианн пожала плечами, с выражением это-все-прекрасно-но-какое-это-имеет-отношение-к-нам.

Аннабелл опустила взгляд в тарелку.

Адам упал духом – такую боль он не мог вынести.

Потребовалось лишь три дня, чтобы он нарушил данное себе обещание забыть про Аннабелл. Он бесцельно бродил по дому, починил веранду, прополол каждый сантиметр лужайки и сада, и все же его мысли снова и снова возвращались к девушке по другую сторону живой изгороди.

То, что его образ жизни разочаровывал людей, которые нуждались в нем, не было для него откровением, но он думал, что давно примирился с этим фактом. Однако небрежный отказ Лианн от его помощи больно ранил Адама.

Он часто отсутствовал, это правда, но, прежде чем уехать, всегда проверял, не нуждаются ли Лианн и Аннабелл в чем-либо, а когда бывал дома, то делал все, чтобы люди, о которых он заботился, знали, что могут рассчитывать на него. Просто он был непоседа. У него была страсть к океану и всему подводному миру, и когда Адам привозил из экспедиций пленку, об этом морском царстве, – видя которую люди проникались уважением к морю, – то чувствовал, что сделал что-то значительное.

Конечно, если уж быть совершенно честным, он должен был признаться, что всегда стремился к свободе, мечтал иметь возможность отправиться, куда он пожелает, быть самим собой и ни перед кем не отчитываться.

Однако его отношения с женщинами редко страдали, потому что он никогда не предлагал – и не просил – большего, чем мог дать сам. Он знал, что женщинам, с которыми он проводил время, не будет больно при расставании.

Он был честен, черт побери, и не желал испытывать чувство вины.

– Я думаю провести здесь все лето.

Слова слетели у него с языка, словно птицы выпорхнули из клетки.

Аннабелл и Лианн в изумлении смотрели на него, и на мгновение он почувствовал удовлетворение, несмотря на то, что еще секунду назад у него и в мыслях не было провести следующие три месяца в Колье-Бей.

– Правда? Я рада, – откликнулась Лианн, и он почувствовал себя почти героем. Пока она не добавила: – Но я говорю про следующие четыре года. Кроме того, Аннабелл нужна здесь помощь, она не может позволить себе нанимать людей, как делала это раньше.

– Но я… – запротестовала было Аннабелл, однако Лианн покачала головой, упрямая, как ослик.

– Я не еду.

Какое-то время они сидели вокруг стола – трое людей, которые только и думали о том, как помочь друг другу, и – мучили друг друга. Над ними простиралась молчаливая ночь. Тут, к счастью, раздался звонок в дверь.

Аннабелл взглянула на часы.

– Почти восемь. Ты ждешь кого-нибудь, Лианн?

– Нет.

– Посмотрю, кто это. – Аннабелл поднялась со стула.

Лианн положила салфетку на стол.

– Я пойду к себе – заниматься. Спасибо за пиццу, Адам.

– Не за что. – Все они говорили подчеркнуто вежливо, стремясь поскорее оставить комнату и избавиться от напряжения. – Я уберу со стола, – сказал он Аннабелл, – а ты открой дверь.

– Тебе не нужно… – начала она, но взгляд, который он устремил на нее, был таким успокаивающим, что она сжала губы.

Звонок раздался снова, и она пошла к дверям, а Адам и Лианн занялись каждый своим делом.

Идя через холл, Аннабелл со вздохом подумала, что почувствовала себя слишком счастливой, когда Адам объявил, что целый месяц будет находиться по соседству.

Не радуйся, старушка,мудро предупредила она себя. Неважно, что он в соседней комнате. К тебе это не имеет никакого отношения.К тому же, подумала она, скорее к ней на чай заглянет Жан Маре, чем Адам проведет все лето в Колье-Бей.

Она открыла дверь, предполагая, что, возможно, вновь пришла миссис Костелло – с новыми идеями относительно съедобных карточек на столе для гостей. Но на освещенной веранде стояла не миссис Костелло.

Аннабелл ахнула, когда увидела кузин своего отца. Они бросились через порог, обхватили ее за талию и принялись покрывать ее щеки поцелуями и восклицать голосами, полными сочувствия:

– Не бойся, дорогая. Помощь прибыла.