Текст книги "А может, это любовь?"

Автор книги: Лори Пэйдж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Лори Пэйдж
А может, это любовь?

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Николас Дорелли облокотился на чугунную ограду городского парка и наблюдал за Стефани Боулт. Вот уже десять лет он работал помощником шерифа и следователем по особо важным делам полиции штата Колорадо, а к Стефани у него сейчас было неотложное дело.

Нахлобучив шляпу, Ник вдруг чертыхнулся: и зачем я в это ввязался?

Стефани сидела на скамейке, подставив лицо солнцу и любуясь видом Скалистых гор, у подножья которых примостился их городок.

Ее короткие каштановые волосы отливали золотом в лучах июньского солнца. Несколько прядей упали ей на лицо, и она заправила их за ухо, сверкнув при этом обручальным кольцом.

А ведь когда-то она была его девушкой. До того, как он увидел ее в объятиях другого мужчины.

…В ту роковую зиму, когда он учился в университете вдали от дома, он узнал, что Стефани встречается с другим. Но он даже родному брату не поверил и приехал на каникулы с твердым намерением узнать правду. И узнал.

Та самая Стефани, которой он доверял и которая жалась к нему в поисках утешения во время похорон своего отца всего три месяца назад, Стефани – его первая любовь – сидела на крыльце своего дома и позволяла другому мужчине обнимать себя…

Даже по прошествии стольких лет эта жестокая измена жгла его сердце и тревожила, как незатянувшаяся рана.

Ник тряхнул головой, словно пытаясь избавиться от прошлого и связанных с ним чувств. Наверно, было ошибкой возвращаться сюда после окончания полицейской академии. Ему же предлагали, как одному из лучших учеников, работу по линии ФБР в штате Виргиния, далеко от этих мест и от этих воспоминаний…

Интересно, подумал Ник, продолжая наблюдать за Стефани, какие чувства она испытывала к своему мужу? Наверняка разыгрывала роль верной жены, а два года после смерти Клея – вдовы, преданной памяти мужа. Жаль, что она оказалась не столь преданной невестой.

Когда Стефани встала, под порывом ветра шелковая блузка облепила ей грудь, а юбка прилипла к бедрам, обрисовав все изгибы фигуры. Проклятье! Стиснув зубы, Ник двинулся ей навстречу.

Завидев его, она остановилась. Ее голубые, как полуденное небо, глаза потемнели.

– Ник, – поздоровалась она не слишком приветливо, если учесть, что когда-то уверяла, что он – любовь всей ее жизни.

– Стефани, – кивнул он.

Ник заметил морщинку между бровями, появившуюся, очевидно, в последние два года, и остановил свой взгляд на крошечной, идеально круглой родинке чуть выше левого уголка ее соблазнительных губ – на месте, как бы специально предназначенном для поцелуя.

О такой женщине любой мужчина мог только мечтать. Полная грудь. Тонкая талия. Округлые бедра. Стройные ноги. И по росту она ему подходила, даже когда была на каблуках.

Когда она вышла замуж за Клея, то редко надевала туфли на высоких каблуках, потому что тогда оказывалась ростом выше мужа.

Вспомнив Клея, Ник неожиданно почувствовал какой-то комок в горле. В полиции Клей был его наставником. Он взял его своим напарником, когда Ник был еще зеленым новичком. Нику пришлось нелегко, ведь Клей был женат на женщине, на которой он сам собирался жениться, но он не мог не восхищаться опытным офицером, каким был Клей.

– Что ты здесь делаешь? – насторожилась Стефани.

Ник понял ее подозрительность, ведь на Рождество, после изрядного количества выпитого рома, он осмелился поцеловать ее на вечеринке у мэра. Ник сопротивлялся своему желанию целый час. Но когда они случайно оказались со Стефани одни на кухне, он поддался неожиданному порыву.

– Дуги, – коротко ответил он на ее вопрос.

Стефани сначала удивилась, но потом снова насторожилась.

– Дуги? – недоверчиво отозвалась она с таким видом, словно он солгал ей в каких-то своих гнусных целях.

– Да. – Ник не решался сообщить ей неприятную новость.

– Если бы с ним произошел несчастный случай, я думаю, ты бы мне сразу сказал.

– Ясное дело.

– Значит, он попал в беду. – Слегка дрожащими пальцами Стефани нетерпеливо заложила за ухо прядь волос. – Что он натворил на этот раз?

– На этот раз?

– Ну да. В прошлый раз он подрался с Клайдом Марлоу.

– Но Клайд его лучший друг, – заметил Ник.

– Уже нет.

– У меня создалось впечатление, что твоему сыну нужна помощь, – заявил Ник, засовывая руки в карманы.

Стефани напряглась. Они смотрели друг на друга почти враждебно, но Ник понял, что с ее стороны это была защитная реакция, он же сейчас говорил с ней как с матерью, чей ребенок попал в беду.

– Дуги… У него все хорошо. Просто сейчас… – Голос ее замер в нерешительности.

– … он в таком возрасте, – закончил за нее фразу Ник.

– Ну да. Все мальчишки балуются. Он что, снова подрался? – с надеждой осведомилась она.

– Магазинная кража. – Ник сказал это более резко, чем намеревался, но как можно сказать такое спокойно?

Плечи Стефани разом обмякли. Она закрыла глаза и судорожно вздохнула. Ее лицо пошло пятнами.

Ник шагнул ей навстречу, непроизвольно протянув руки, но вовремя опомнился и снова отступил.

Между тем Стефани открыла глаза, и он увидел в них недоверие и неприязнь. Люди всегда выплескивают свои эмоции на полицейских, ведь те, как правило, приносят дурные вести.

– Что он украл и где? – спросила Стефани.

– Видеомагнитофон в магазине Джо Мосса.

– Видео, – эхом отозвалась она. – Зачем он это сделал?

– Ребячество, – пожал плечами Ник.

– Он… в тюрьме?

– Нет. Я… э… Джо решил не давать делу ход.

– Это ты его отговорил. Спасибо тебе. А где Дуглас? Ты отвез его ко мне в магазин?

– Ага.

Ник знал, что по субботам мальчик обычно оставался в городе и гулял возле магазина, принадлежавшего Стефани и жене мэра Эми. Он бегал по разным поручениям, а иногда ходил в кино – не слишком веселая жизнь для двенадцатилетнего подростка.

Стефани очень строго следила за тем, с кем дружит ее сын и куда ходит, особенно с тех пор, как умер муж. Ник знал об этом, хотя они редко сталкивались. Он и не стремился ее видеть, потому что Стефани была частью прошлого, о котором он старался забыть. Это ему не слишком удавалось и потому сердило. Но он постарается с этим справиться.

– Ты на машине?

– Да, оставил ее там, под деревьями.

Они прошли через парк и подошли к патрульному вездеходу Ника.

Стефани открыла дверцу и попыталась взобраться на сиденье, но ей мешала слишком узкая юбка. Ник обхватил ее двумя руками за талию, чтобы подсадить. На мгновение его окутал запах ее духов, и Ник подавил вырвавшийся было стон. Но и Стефани, очевидно, была застигнута врасплох: она качнулась назад, почти оказавшись в его объятиях. Ник ощутил прилив адреналина в крови и внезапное жгучее желание.

– Отпусти меня.

Ее голос донесся до него как будто издалека. Шум крови в ушах заглушал все другие звуки.

– Ник! Николас! Отпусти меня!

Испуг, прозвучавший в ее голосе, привел его в чувство. Он опустил ее на сиденье и захлопнул дверцу.

Огибая машину сзади, Ник стер пот, мелкими капельками выступивший на лбу, и глянул на себя в боковое зеркальце.

Выражение лица – как у затравленного зверя!

Ник поспешно надел солнечные очки, чтобы скрыть страсть, которую выдавали его глаза. Он не собирается показывать ей свои чувства. Нарочито медленно он взобрался на водительское место, завел мотор и включил вентилятор. Шум не позволял разговаривать, чему оба были рады.

Когда они приехали в центр города к магазину Стефани, она, не дожидаясь, пока Ник поможет ей слезть, выскочила из машины.

– Спасибо, что подвез и что позаботился о Дуги.

Сняв очки, Ник окинул ее взглядом черных, цвета горького шоколада, глаз.

– Не за что.

Захлопнув дверцу, Стефани поспешила в свой магазин. Меньше всего она нуждается в советах тридцатичетырехлетнего холостяка по воспитанию сына. К тому же она моложе его всего на три месяца. Они с Дуги прекрасно справляются и без посторонней помощи.

– Дуги! – позвала она, все же немало обеспокоенная.

– Он в твоем офисе, – подсказала Пэт, помощница Стефани.

Стефани поспешила к себе, не чувствуя, как обычно, гордости за свое маленькое царство – так, бывало, называл ее магазин Клей.

Офис был доверху завален каталогами и всевозможными образцами. Ее сын сидел в кресле, небрежно свесив ногу с подлокотника. Стефани увидела, что подметка его кроссовки почти протерлась у большого пальца. Она вздохнула. Одежда и обувь просто горят на нем.

– Я только что говорила с офицером Дорелли, – сказала Стефани, опускаясь на свое место за письменным столом и внимательно глядя на сына.

Дуги был такой смешной! Такой же тощий, как многие в ее семье, и такой же красивый, как его отец. У него были темные, почти черные волосы и ярко-синие глаза, по-настоящему синие, а не как у нее – серо-голубые.

Дуги сглотнул, но промолчал.

– Ну! – потребовала Стефани, пытаясь вести себя как разумная мать.

Ей и без проступка Дуги хватало забот: деньги, выплаты по закладным, прибыли магазина в условиях нестабильной экономики. А вот напоминание о романтических мечтах юности в лице Ника Дорелли, нарушившего ее покой, ей вовсе ни к чему. Но жизнь вечно преподносит сюрпризы…

– Хочешь мне что-нибудь рассказать? – спросила она у сына.

– Ничего.

– Так уж и ничего? Тебя поймали на магазинной краже, а тебе нечего сказать?

– Я не собирался оставлять его у себя. – Дуги пожал плечами. – Я бы немного посмотрел, а потом вернул.

– Ты мог бы взять видео напрокат, ведь я только утром дала тебе карманные деньги. Почему ты этого не сделал?

Мальчик уставился в потолок с таким видом, будто и в самом деле не догадался об этом.

– Дуги! – нетерпеливо повторила она. У нее еще была тысяча дел, ей всегда не хватало времени.

– Там стояла большая очередь, – вызывающе ответил мальчик.

– Очередь, – опять повторила Стефани. Она старалась говорить спокойно, избегать обвиняющего тона. – Магазинная кража – не просто незначительное нарушение правил или драка с приятелем. Это воровство. – Надо было назвать вещи своими именами.

– Я не украл. Я бы завтра его вернул.

– Какими бы ни были твои намерения, брать что-нибудь без спросу нельзя. – Стефани старалась воззвать к лучшим качествам сына. – Представь себе, что бы ты почувствовал, если бы Клайд взял без разрешения твою бейсбольную перчатку? Ты бы подумал, что кто-то ее украл.

– Клайд придурок!

Стефани вспомнила, что мальчики недавно поссорились.

– Все равно, – настаивала она. – Тебе было бы неприятно, и ты бы злился. – Надо во что бы то ни стало достучаться до его сердца.

Дуги упорно смотрел в пол, совсем как его отец, когда Стефани хотела поговорить с ним о каких-нибудь семейных проблемах. Ох уж эти мужчины! Никогда не хотят слушать о плохом, только о хорошем!

– А что бы ты почувствовал, если бы твой отец узнал, что его сына обвиняют в магазинной краже? Каково бы ему было?

Щеки мальчика покрылись пятнами. Наконец-то он, кажется, понял. Клей был одним из лучших помощников шерифа в графстве. Он погиб смертью героя, подставив себя под пули, защищая женщину, державшую на руках ребенка. Первая пуля отскочила от бронежилета, но вторая попала в шею, и Клей скончался до приезда «скорой помощи».

Дуги сидел не шевелясь, все так же надувшись, и Стефани вдруг почувствовала себя совершенно беспомощной.

– Отвечай!

Дуги не отрывал взгляда от пола.

– Завтра же вернешься к миссис Уитерс, – решительно заявила она.

– Мне не нужна нянька, – буркнул мальчик.

– Человеку, которому нельзя доверять, нянька необходима. – На секунду она увидела свое расстроенное лицо в зеркале у двери. С усилием подавив отчаяние, она сказала: – Это был испытательный срок, помнишь? Тебе было скучно помогать мне в магазине.

– Мне не было скучно, – упрямо заявил он, надув губы.

– То, что произошло сегодня, доказывает, что мне не следовало тебе верить.

– Не очень-то и нужно было мне это дурацкое видео. Никогда больше такого не сделаю, – сказал он ломающимся голоском и быстро махнул рукой, как бы отметая ее обвинение.

У Дуги были большие руки. И вообще, он быстро растет. Уже сейчас он почти догнал ее по росту, а через пару лет вымахает еще выше и станет сильным.

Если она сейчас не может с ним справиться, что же будет потом?

– Ты будешь ходить к миссис Уитерс весь месяц и на это время лишаешься всех развлечений.

Дуги попытался протестовать, но она его перебила:

– Ты также извинишься перед владельцем магазина…

– Я уже извинился. Ник… офицер Дорелли заставил меня, перед тем как привезти сюда.

Эта новость ей не понравилась. Почему именно Ник должен был ответить на звонок по поводу ее сына? Она и сама справилась бы, ведь она была женой полицейского.

Муж любил свою работу. Ему нравилась форма, и он был в приятельских отношениях с другими помощниками шерифа. Чтобы скопить немного денег, он частенько работал сверхурочно, а в свободное время любил возиться на ранчо, которое Стефани получила в наследство. Первые годы были лучшими в их браке, а о последних она предпочитала не вспоминать.

– Мне можно идти?

– Нельзя. Ты останешься здесь до закрытия… Странная вещь доверие, – поколебавшись, сказала она. – Мы, не задумываясь, доверяем тем, кого любим. Но если хоть раз обманешь доверие, потом приходится его снова зарабатывать. Твой отец был бы здорово разочарован…

– А мне все равно, – буркнул Дуги. Он встал, двинув кресло ногой. – Мне все равно, что бы он подумал. Он не был… не был… Мне все равно.

Звук пощечиныеще долго звучал в тишине комнаты.

Глаза Дуги медленно наполнились слезами. Его никогда не били, даже пальцем не трогали. Стефани и сама не могла поверить тому, что сделала.

Дуги отвернулся, сжав кулаки. Опершись руками о стену, он спрятал в них лицо. Несмотря на свой рост, он выглядел тем, кем был на самом деле – ребенком, попавшим в беду, ранимым, напуганным, дерзким и вместе с тем раскаивающимся.

Стефани медленно выпрямилась, чувствуя себя злющей, как Снежная королева. Ее охватил ужас.

– Прости меня, Дуги. Я не должна была этого делать.

Мальчик всхлипнул, затем повернулся и выбежал из комнаты. С грохотом распахнув дверь, он промчался через автостоянку, чуть не сбив с ног пожилую пару.

Стефани вскочила, чувствуя, что совершенно не справляется со своим сыном. Голова у нее шла кругом.

Звон колокольчика над входной дверью напомнил, что у нее полно работы, а Пэт еще не ходила на ланч.

– Хочешь пойти поесть? – спросила Стефани, стараясь говорить непринужденно. На душе у нее при этом было гадко.

– Умираю с голоду, – ответила Пэт. – С мальчиком все в порядке? – Пэт знала Дуги с самого рождения и часто оставалась с ним вечерами, когда Клей и Стефани куда-нибудь уходили.

– Нет. Он тебе ничего не рассказывал?

– Я только видела, как Ник Дорелли высадил его из машины у магазина. – Пэт сочувствующе улыбнулась. – Мне показалось, что он попал в беду. Не будь с ним слишком строга. У всех подростков бывают времена… ну, знаешь… – Схватив сумочку и кивнув в сторону двух девочек-подростков, примерявших серьги, Пэт ушла.

Стефани привела в порядок полку со свитерами и оглядела свой магазин. «Хрустальный башмачок» выглядел современным, нарядным и приветливым. Все оформление было выдержано в приглушенных серо-зеленых тонах шалфея и желтовато-красных оттенках местной глины. На тумбах из колорадского гранита стояли недорогие, но изящные вазы. Подставки из глины были искусно задрапированы шарфиками, платками, украшены бижутерией.

Но весь этот художественный беспорядок ее сегодня не трогал. У нее начиналась головная боль. Ее сердило и беспокоило поведение сына. Похоже, она плохо справляется со своими материнскими обязанностями.

Хихиканье девчушек вернуло ее к действительности. Она вымученно улыбнулась.

– По-моему, эти сережки неплохо на тебе смотрятся. Завернуть или пойдешь прямо в них?

– Пойду в них. – Девочки расплатились и ушли.

Когда-то и она была такой же беззаботной. До того самого лета, когда она окончила школу, родители развелись и мать уехала в Санта-Фе, оставив их с отцом вдвоем.

Стефани поступила в колледж, а Ник уехал на Восток в какой-то большой университет. Зимой отец Стефани пошел на охоту и погиб под снежной лавиной.

Эту печальную новость пришел сообщить ей помощник шерифа Клей Боулт. Он был с ней, когда откапывали ее отца и когда его отвезли в морг. После похорон, на которые приезжали и ее мать, и Ник, Стефани осталась в доме одна.

А когда спустя три месяца Ник приехал домой на каникулы, он застал Стефани сидящей на крыльце рядом с Клеем, утешавшим ее в трудную минуту жизни. При этом помощник шерифа обнимал Стефани за плечи. Ник обвинил ее в измене.

Стефани сначала удивилась, а потом пришла в ярость оттого, что он ей не доверяет, тогда как она не сомневалась в нем, хотя в университете его окружали бесчисленные девицы из высшего общества. Она ждала, что он одумается и извинится, но он этого не сделал. Ни разу не позвонил, не прислал ни одного письма. Но и она не собиралась его прощать.

Это был самый мрачный период в ее жизни. Весь год она считала себя страшно одинокой. Клей стал самым близким ее другом. Месяцы спустя, смирившись с тем, что между нею и Ником все кончено, она стала встречаться с этим красивым помощником шерифа, а через год вышла за него замуж.

У мужа был ровный характер. Он любил все делать по дому своими руками и чинить технику на ранчо. У них бывали и стычки, но в общем они жили хорошо.

Стефани вздохнула. Никогда не простит она себе глупой ссоры, которая произошла между ними в тот день. Клей зашел в супермаркет купить жвачки, потому что решил бросить курить, и оказался свидетелем ограбления.

Иногда ей казалось, что в тот день и ее жизнь оборвалась. Но надо было воспитывать сына, и это одно придавало смысл ее жизни.

Однако смерть отца изменила и сына. Он стал молчаливым и необщительным, почти неуправляемым, хотя до этого был веселым и покладистым.

Если бы она знала кого-нибудь, кто мог бы поговорить с Дуги как отец. Дуги обожал Клея.

Весь оставшийся день Стефани размышляла над случившимся. В пять часов она закрыла магазин, а Дуги все еще не возвращался. Она ходила взад-вперед по офису, не зная, что делать.

Жена мэра, партнер Стефани по бизнесу, впорхнула в кабинет.

Они открыли магазин четыре года тому назад, и с того момента это было постоянным предметом спора между Стефани и Клеем. Жена должна быть дома, а не пропадать допоздна на работе, ворчал он.

– Привет. Как дела?

– Привет, Эми. Хорошо, хотя покупателей было не слишком много.

– Все ждут, когда начнется летняя распродажа. Привезли все, что мы заказывали?

– Еще нет, но обещали привезти к понедельнику.

– Славно. – Эми достала из-под прилавка сверток. – Это комплект, который я заказывала. Тебе тоже следовало бы купить такую шелковую ночную рубашку и пеньюар, – посоветовала она Стефани. – На случай, если придется соблазнять какого-нибудь мужчину. Я именно это собираюсь сделать сегодня с мэром. – Эми расхохоталась, взяла сверток и удалилась.

Улыбка исчезла с губ Стефани в тот момент, как за Эми закрылась дверь. Соблазнять мужчину? До того ли ей? Сейчас у нее пропал ребенок.

Прождав еще полчаса, она сняла трубку и попросила диспетчера позвать к телефону помощника шерифа Дорелли.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Уже через десять минут, стоя у зарешеченного окна офиса, Стефани увидела, как Ник вылезает из патрульной машины и направляется в ее сторону. У него была уверенная походка человека, знающего мир и чувствующего себя в нем в полной безопасности.

Он был уже не тот молодой парень, которого она когда-то знала. Но до прошлого Рождества, до того злополучного поцелуя, она этого не замечала.

Тот поцелуй потряс ее до глубины души. Он пробудил в ней страсть и воспоминания о прошлом, о котором она не позволяла себе думать, и сознание того, что она еще женщина, что она до сих пор не рассталась с мечтами.

Ник вошел без стука и сразу же спросил:

– Что случилось?

На какое-то мгновение ей захотелось, чтобы он ее обнял, но она тут же одернула себя.

– Мы с Дуги поссорились из-за видео. – Она не могла заставить себя сказать правду. – Он убежал и…

– Когда это было?

– В полдень, с тех пор я его не видела. Я думала, он успокоится и вернется.

– Может, ему просто стыдно показываться тебе на глаза? – предположил Ник, пожимая плечами.

– Я дала ему пощечину, – вырвалось наконец у нее. – Первый раз в жизни… О Ник, если бы ты видел, какой у него был расстроенный вид!

– Успокойся, Стефи, – тихо сказал он.

Когда-то она любила этот сильный голос, который мог и взволновать и успокоить – смотря по обстоятельствам. От одного звука этого голоса у нее, бывало, сильнее начинало биться сердце.

– Может, он уехал на попутке на ранчо? Ты туда звонила? Думаю, он там.

– Я звоню туда каждые полчаса. Это так на него не похоже. Он всегда был… – Она еле сдерживала рыдания.

– Успокойся, – повторил Ник тоном терпеливого полицейского, привыкшего утешать пострадавших. – Ты оставайся здесь, а я поеду его поищу.

Стефани стала судорожно думать, куда мог пойти двенадцатилетний мальчик.

– Может, он пошел к Клайду, а?

– Может. Ты туда звонила?

Она покачала головой и тут же схватилась за телефон. Но мать Клайда сказала, что ее сын ушел ночевать к приятелю, а Дуги вообще не появлялся у них уже неделю.

– Его там нет, – упавшим голосом сказала Стефани, вешая трубку. – Скоро стемнеет, – вздохнула она, глядя в окно в надежде увидеть худенькую фигурку сына.

Ник стиснул ее плечо. Ей захотелось прижаться щекой к его руке, почувствовать ее тепло. Когда-то он был именно таким – добрым, внимательным, заботливым.

– Да нет, еще долго будет светло, – успокоил он ее. – Сходи в школу – может, он болтается на школьном дворе?

Ник уехал, а Стефани помчалась в школу, но там не было ни души.

Стефани чувствовала себя на грани истерики. Если с ним что-то случилось, это ее вина. Она не должна была давать волю рукам. Мать обязана всегда быть терпеливой и уметь направлять своего ребенка по правильному пути. Что она только не передумала, возвращаясь в магазин! Но одна мысль ее просто ошеломила. Что, если бы они с Ником были женаты, а Дуги был их сыном? Может, все было бы по-другому?

Силы небесные…

Патрульная машина уже стояла у магазина, и Дуги сидел в ней рядом с Ником.

Стефани молча отперла офис и вошла. Дуги прошел следом. Вид у него был испуганный, но вызывающий, губы поджаты.

Стефани больше не в силах была сдерживаться. Сев за стол и опустив голову на сложенные руки, она залилась молчаливыми слезами.

Дуги подошел к ней сзади и обнял. Она подняла голову, обернулась и прижала плачущего Дуги к груди.

– Прости меня, мама. Прости, пожалуйста…

– Обещай, что больше никогда, слышишь, никогда ничего такого не сделаешь. Обещай.

– Обещаю. Честно.

Стефани еще крепче прижала к себе сына. Раз такое могло случиться, она, по-видимому, неправильно его воспитывает. Нужно, чтобы кто-то, разбирающийся в психологии подростков, поговорил с Дуги, да и ей посоветовал, как быть.

На мгновение она представила себе Ника, его пронзительный взгляд, проникающий до самого сердца. Нет, только не Ник!

На прошлое Рождество он цинично назвал ее печальной вдовой. И это после того, как поцеловал ее! Она тогда пришла в бешенство, но потом еще долго ощущала его поцелуй на своих губах.

Дуги шевельнулся, и она не стала его удерживать. Что-то взрослое и тоскливое появилось в его глазах, словно он понял, что его беззаботное детство проходит, и Стефани стало больно.

– Где ты был?

– Нигде, просто бродил по городу. А потом хотел поехать домой на попутке.

Ник оказался прав.

– Надо поблагодарить офицера Дорелли, – сказала она, вспомнив, что Ник остался в машине.

Но когда она вышла на улицу, машины не было. Ник вернул ей сына и счел за лучшее оставить их вдвоем. Стефани не знала, как ей к этому отнестись.

Что-то изменилось в их отношениях со времени последнего Рождества. Ее смущал его безжалостный взгляд. Будто он прикидывал, чего она стоит, и оказывалось, что она здорово не дотягивает до нормы.

– Поехали домой, – со вздохом обратилась она к Дуги.

– Да, надо заняться стадом.

– «На ранчо никогда всех дел не переделаешь…»

– «…надо делать только самые необходимые», – закончил Дуги. Это было любимое выражение отца.

Уже ложась спать, Стефани пришла к выводу, что ее реакция на случившееся была слишком бурной. Она глубоко вздохнула. Воздух напоен запахом шалфея. Сын спит в своей комнате. Дела в магазине идут успешно, и вообще мир прекрасен.

Почему же тогда она чувствует себя такой несчастной?

Стефани отнесла дневную выручку в банк и расслабилась. Слава Богу, летняя распродажа кончилась. В течение шести дней, с понедельника до часу дня субботы, магазин был полон покупателей. Ей и Пэт и Эми пришлось все эти дни работать сверхурочно.

Нет, она не жаловалась. Они продали много товара. Очень хорошо шли новые украшения, и она уже заказала еще одну партию.

Она сначала перекусит, потом купит продукты и поедет домой к своему непокорному сыну.

Всю неделю они почти не разговаривали. Дуги возмущался тем, что должен проводить целый день у миссис Уитерс. Безусловно, в магазине пригодилась бы его помощь, но Стефани твердо решила не отступать.

Отменить наказание означало бы, что Дуги может влиять на ее решения или что она не считает магазинную кражу таким уж серьезным преступлением. Дуги может решить, что вообще можно поступать, как ему вздумается.

Сегодня утром она приказала ему остаться на ранчо и заняться хозяйственными делами.

Из-за угла показалась патрульная машина, и даже издали Стефани узнала темные волосы и широкие плечи. Она поспешно села в машину и уехала.

Нику вовсе не обязательно знать, что она не ждет ничего хорошего от предстоящего уик-энда. Он-то наверняка пойдет в салун «Медвежий зуб» – местный клуб для одиноких мужчин.

А она сейчас купит продукты и поедет домой. Подъехав к единственному в городе торговому центру, при котором недавно открылось кафе, Стефани поставила машину на стоянку, вошла и села за столик.

Первым, кого она увидела, был тот, от кого она пыталась скрыться. Ник сидел в отдельной кабинке рядом с маленькой очаровательной блондинкой, которая в этот момент как раз поцеловала его в щеку.

Ник улыбнулся и игриво дернул малышку за локон, и тут он и Стефани встретились взглядами. Ник кивнул головой в знак приветствия и огляделся. Кафе было переполнено, а за дверью выстроилась очередь. Ник жестом показал Стефани на свободное место за его столиком.

Официантка, знакомая с ними обоими, спросила Стефани:

– Хочешь пересесть к Нику? Тогда и ты будешь в компании, и столик освободится.

Когда-то ей, как воздух, нужна была компания Ника. Ей было тяжело, но она оставалась ему верна и ждала его, а что получила взамен? А, ладно, один раз она уж как-нибудь потерпит его общество.

Стефани села напротив Ника и улыбнулась.

– Мне кажется, я незнакома с твоей спутницей.

– Никки, познакомься со Стефани. Стефани, это моя любимая племянница Никки Кэррадайн.

– Ты красивая, – заявила четырехлетняя девчушка, сияя ямочками на щеках. – У меня есть друг, – доверительно сообщила она. – Его зовут Зак. А у тебя есть?

– Сейчас нет. – Стефани почувствовала, что краснеет.

– И у дяди Ника нет подруги. Я хотела выйти за него замуж, но мама сказала, что мне нужен кто-нибудь как я. А тебе сколько лет?

– Никки, о возрасте леди не спрашивают. Это невежливо, – с улыбкой упрекнул девочку Ник.

– Почему?

– Не знаю. Нонна говорит, что это не положено, и я ей верю.

– Мне столько же лет, сколько твоему дяде, – заявила Стефани, стараясь не обращать внимания на Ника.

– У тебя есть дочка?

– Нет, у меня сын, ему двенадцать лет.

– Он хороший?

– Неплохой.

Никки вопросительно глянула на дядю.

– Староват для тебя. Лучше оставайся с Заком. Они вместе ходят в воскресную школу, – пояснил Ник Стефани.

– Но замуж я за него все равно не выйду, – упрямо заявила Никки.

Стефани стало неловко от всех этих разговоров про замужество. Она старательно избегала взглядов Ника, хотя это было трудно, так как она сидела напротив. А Ник, поддерживая беседу, переводил глаза с одной дамы на другую и при этом чуть иронично улыбался.

– Как прошла распродажа?

– Очень хорошо.

Ник случайно задел под столом ногу Стефани.

– Извини.

– Ничего. – Но она почувствовала, как по ноге побежали мурашки.

– Дядя Ник, мне надо пи-пи, – провозгласила Никки.

– Ну, конечно, дружок. – Ник встал и помог племяннице слезть с банкетки.

На нем была хорошо отглаженная белая рубашка и брюки со стрелкой. Похоже, он сдает свою одежду в прачечную, подумала Стефани.

– Хочешь, я ее отведу? – спросила она.

– А тебе не трудно? А то я всегда чувствую себя каким-то извращенцем, когда жду ее у дверей дамского туалета, – сказал он со своей обычной чуть кривоватой ухмылкой, которая когда-то покорила ее сердце.

Никки доверчиво взяла Стефани за руку, и они отправились в глубь кафе. По дороге в туалет Стефани здоровалась со знакомыми, а они при этом неизменно бросали взгляд в сторону Ника. Щеки ее начали пылать. В таком маленьком городке никуда нельзя скрыться. Люди помнили, что когда-то они с Ником были неразлучны. А она думала, что они станут семьей…

Когда Стефани и Никки вернулись за стол, они застали Ника беседующим с кем-то в соседней кабинке о футболе. Закончив разговор и пропуская Никки на место, Ник обратился к Стефани:

– Нашей команде не помешает еще один игрок. Может быть, Дуги согласится? Мы тренируемся три раза в неделю, а по воскресеньям проводим матчи.

– Дуги не сможет. Он наказан до конца месяца, – сдержанно ответила Стефани, игнорируя недовольное выражение лица Ника. – То есть еще на десять дней.

– Дуги наказан? – Никки непременно надо было все знать.

– Да, он совершил проступок и за это наказан, – пояснила Стефани, стараясь не смотреть на Ника.

Им принесли еду: бургеры для Ника и девочки, салат и бутерброд с жареным цыпленком для Стефани.

– Пожалуй, нам лучше завязать салфетку, чтобы не испачкать такое красивое платье, – сказал Ник.

– Давай, – согласилась Никки. – Это платье я надевала на Пасху. А мы с мамой видели в магазине пасхального зайца Банни. И знаешь? – Прикрыв рот ладошкой, Никки хихикнула. – Это вовсе не заяц. Это был дяденька, притворившийся зайцем. Он был в очках, а ведь зайцы едят много морковки и поэтому им не нужны очки, – негодующе закончила Никки.

Ник и Стефани рассмеялись, выслушав эту очаровательную тираду.

Однако смех замер на губах Стефани, когда она увидела, что Ник просто пожирает ее глазами. У нее перехватило дыхание. Ей вдруг стало трудно не то что дышать, даже думать.

– Дай мне, пожалуйста, кетчуп, – услышала она голосок Никки и очнулась.

Что она себе вообразила? Он совершенно спокоен и невозмутим. Он вообще никогда не теряет самообладания. Разве что тогда, на кухне у Эми… но это было явное исключение.

– Похоже, лето будет жаркое, – сказала она. – Сообщали, что такого уже давно не было. – Стефани почувствовала себя полной идиоткой, у нее даже шея покраснела. Просто блестяще поддержала беседу!