Текст книги "Почти идеальная жизнь"

Автор книги: Лорен К. Дентон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 8

Мак

Лето 2000 года

После того первого дня Мак некоторое время не видел Кэт. Что, наверное, было к лучшему, учитывая, каким вымотанным он себя чувствовал в конце каждого дня. Два парня, которые должны были начать работать одновременно с ним, так и не явились, и раздраженная Карла загружала его по полной.

– Что за дети пошли? – вопрошала она своим сиплым голосом при каждой встрече. – Всегда ожидают, что им поднесут все на блюдечке. А когда что-то получают – оплачиваемую работу, где люди ждут, что вы появитесь и будете работать, – бросают ради чего-то получше.

В итоге в один жаркий полдень, отдраив днище двадцативосьмифутовой лодки от «Робало», только чтобы выяснить, что вымыл не ту, Мак сорвался. Ну как сорвался, настолько, насколько может сорваться воспитанный и вежливый человек.

– Эй. – Мак посмотрел на Карлу. – Это не я не явился.

Она притворилась, что не услышала его, открывая вторую за день пачку красного «Мальборо». Они стояли перед рыболовным магазинчиком, в тонкой полосе тени от здания. Мимо враскоряку прошел капитан одной из лодок с охапкой удочек под мышкой и сетью на плече. Карла кивнула в знак приветствия.

– Карла. – Мак снова привлек ее внимание. – Я здесь. Видите меня?

Он раскинул руки в стороны. Она прищурилась на него сквозь дым, висевший перед лицом.

– Вы меня наняли, и я явился. Я хочу работать. Я работаю. Я только что два часа мыл не ту лодку, потому что вы записали ее в график, но я не жалуюсь. На самом деле я готов пойти и начать снова. С нужной лодкой.

Карла сделала еще затяжку и равнодушно выпустила дым за плечо. Ее коричневые с сединой волосы, как обычно, были туго зачесаны, но сегодня она повязала свой короткий хвостик тонкой белой ленточкой.

– Я не сообщала тебе неправильную лодку. Я бы сказала, что тебя развели. – Она затянулась сигаретой. – Но ты прав. Ты хороший парнишка. Не такой, как остальные. Может, дотянешь до конца лета. Обычно к Четвертому июля приходится отправлять их собирать вещи. У меня нет времени на бездельников.

Она вдавила наполовину выкуренную сигарету в заполненное песком ведро для окурков рядом с магазином, затем открыла дверь.

– Владелец этой «Робало» любит сам мыть лодку. Он никогда не разрешает временным работникам мыть его малышку. Хотя ты хорошо постарался. – Карла пожала плечами. – Может, на этот раз он не будет так беситься.

Она придержала дверь и отступила в сторону, пропуская покупателя, после чего шагнула в свежий, прохладный воздух магазина, и стеклянная дверь с шорохом закрылась за ней.

Мак вздохнул и вытер лоб рукавом футболки, а когда развернулся, у него за спиной стояла Кэт. Светлые волосы заплетены в длинную косу, солнечные очки в белой оправе подняты на лоб, джинсовые шорты, скрещенные на груди руки.

– Ты чем-то разозлил Карлу?

– Что? Нет, я… – Она улыбнулась, и Мак понял, что она пошутила. – Ну, может, немного. Я не специально.

– Не переживай так. Случается каждое лето. Ей нравится давить авторитетом, особенно на новеньких.

– Да. Я так и понял.

Кэт показала большим пальцем на лодочный ангар:

– Ты шел в ту сторону?

Он кивнул и пошел в ногу с ней. В их последнюю встречу она накинулась на него из-за того, что он парень из колледжа, рассчитывающий на беззаботное лето. Сегодня она казалась более расслабленной, не такой напряженной, но все равно заставляла его нервничать. И уже по этой причине стоило бы держаться от нее подальше.

– Карла говорила, ты из Мобила, – сказала Кэт. – Ты ездишь туда-сюда каждый день?

– Нет, я живу с другом. У его тети дом на Олд-Ривер.

– Должно быть, красивый. Как тебе первая неделя?

Мак медлил, пытаясь предугадать ее отношение.

– Наверное, хорошо. Тяжело. Но хорошо.

– Немного тяжелой работы никогда не повредит.

Он с минуту обдумывал ее слова, стараясь посмотреть на них под другим углом. Ее голос звучал безразлично, но тонкое лезвие сарказма было очевидным. Она его дразнит?

– Я знаю, что значит упорно трудиться. – Мак больше не мог сдерживаться. – В школе, дома, везде. Я делаю это каждый день всю свою жизнь. Не говори мне о тяжелой работе, будто я ничего об этом не знаю.

Он смотрел прямо перед собой, на грубые деревянные доски под ногами, пальмы вдоль дорожки, лодочный ангар, маячивший в конце парковки, но чувствовал ее пристальный взгляд. Он стиснул челюсти, чтобы выглядеть жестче, сильнее.

– Я не хотела тебя задеть, – сказала Кэт. – Просто болтала.

Он услышал ее улыбку даже не глядя.

– Нет, не просто. Ты посмотрела на меня только раз, когда я приехал, и решила, что я ленивый. Какой-то оболтус, приехавший за загаром. Я прав, да? Но я здесь не поэтому.

– Тогда почему ты здесь?

Сарказм пропал, и голос Кэт звучал резко. Прямо. Она остановилась на дорожке, и после пары шагов Мак тоже остановился и развернулся к ней. Она заправила за ухо выбившуюся прядь и уперла руки в бока. Он старался не заострять внимание на упругих мышцах ее рук.

– Я поняла. Ты здесь не для развлечения. Но ты здесь для чего-то. Так что это?

Она опустила солнечные очки обратно на лицо, но Мак видел поднявшуюся над оправой бровь.

Поток слов рвался на свободу. Мак не смог как следует объяснить Эди и даже Грэму, почему ему понадобилось время вдали, но, может быть, тот факт, что Кэт незнакомка, позволит ему сформулировать это внятно.

Но тут откуда-то слева раздался громкий свист. Парень в комбинезоне и желтой майке махал рукой от входа в лодочный ангар.

Кэт застонала.

– Ты его знаешь?

– Знаю ли я его? Я знаю их всех. Идем.

Она направилась к ангару, и Мак последовал за ней.

– Привет, красивая! – крикнул парень, пока она шла. – Я думал, ты еще в море.

– Нам пришлось рано вернуться. Это был мальчишник, и парни не выдержали качку на заливе.

Она заслонила глаза от солнца ладонью.

– Вы обычно не возвращаетесь рано с таких мероприятий.

– Правда, но нам заплатили независимо от того, проплаваем мы весь день или нет, и они умоляли вернуть их на берег. Они блевали все утро.

– Значит, тебе повезло. У тебя свободный день. – Кэт показала головой на Мака, стоявшего в нескольких шагах за ее спиной. – Это Джефф. Он любит комбинезоны. – Затем обратилась к Джеффу: – Поздоровайся с Маком. Он портовый рабочий.

– Привет, Мак портовый рабочий. Я видел, как ты мыл «Робало» Джимбо. Ты отважный парень.

Джефф засунул большие пальцы под лямки комбинезона.

– Не отважный. Просто выполняю приказы. Она стояла в графике мытья, так что я ее помыл.

– Это Карла, чувак. Она может ошибаться, когда записывает задания.

– Забавно. Она сказала, что не делала этого.

Получилось наглее, чем Мак себя чувствовал.

Джефф пожал плечами, в глазах промелькнуло что-то жесткое.

– Может, перегрелась. – Он кивнул. – Привет, Кэт, хочешь зависнуть с нами в «Баме» вечером? «Mudbugs» играют в десять.

– Только не говори, что ты забыл, что случилось, когда я в прошлый раз ходила с тобой.

– О нет, мэм, я не забыл.

– Уверен, что хочешь наступить на те же грабли.

Он засмеялся.

– Знаешь что? Думаю, я заберу свое приглашение обратно.

– Умный ход. – Она хотела было уйти, но остановилась и подошла на несколько шагов ближе к нему. – Можно мне на минутку посмотреть планшет Карлы?

– Конечно.

Джефф взял планшет – тот, на котором Карла записывала все лодки, которые необходимо подготовить к спуску на воду, и те, которые надо помыть и подготовить к хранению, – и передал его Кэт.

Она провела пальцем по странице и остановилась на середине.

– Джефф, сколько ты здесь работаешь?

– Три года. А что?

– Просто любопытно. Я работаю шесть, и все это время я работаю с Карлой. Я весьма неплохо знаю ее почерк.

– Правда?

– Ага. А это? – Она показала ему планшет, ткнув пальцем в строку. – Где записана «Эверли» Джимбо. Это не ее почерк. – Она пихнула планшет Джеффу. – Зато очень похоже на твои каракули.

Джефф засмеялся.

– Ты меня поймала. – Он кивнул Маку. – Это просто юмор, парень.

– Переживу.

– Ну, я рад, что кто-то переживет. Потому что мисс Миллс явно не может.

– Я могу справиться со многим дерьмом. Просто уже устала от твоего. У всех тут есть работа, Джефф. Дай Маку заниматься своей.

Не дожидаясь его ответа, она пошла к причалам. Джефф, качая головой, повернулся к ангару. Мак на мгновение застыл, потом потрусил за Кэт. Она остановилась возле «Алабама Рэдс».

– Эй! – окликнул он. – Спасибо.

– За что?

Она спрыгнула в лодку, тихо приземлившись на ноги.

– За то, что помогла мне с Комбезом.

– Без проблем. Я не упускаю любую возможность поставить Джеффа на место.

Солнце нещадно пекло, вода вокруг лодок переливалась, как бриллианты. Одинокая чайка сидела на высокой свае и чистила перышки под музыку из хижины Дэйва.

– Что произошло, когда ты ходила с ним в «Баму»?

Кэт фыркнула.

– Он тряс своими костлявыми бедрами и пытался вытащить меня на танцпол. Не послушал, когда я сказала «нет». – Она пожала плечами. – Он слегка распустил руки, так что я ударила его коленом. Быстренько запел по-другому.

– Не сомневаюсь.

Кэт мгновение смотрела куда-то вдаль, потом повернулась обратно к Маку.

– Мне лучше пойти мыть нужную лодку, – сказал он.

– Тогда иди.

Его шлепки скрипели, когда он шел обратно по деревянному настилу.

– Кстати, я не позволю тебе сорваться с крючка! – крикнула Кэт.

Он остановился.

– Что ты имеешь в виду?

– Я хочу знать, почему ты приехал сюда. Почему бросил свою легкую жизнь ради работы в доках летом.

– Это длинная история.

– У всех нас долгие истории. Но как хочешь. Храни свои секреты. – Она занялась приборами на широкой панели лодки. – Еще увидимся.

Глава 9

Эди

Лето 2000 года

– Эди, у тебя получилось отхватить каталог с образцами?

Голос Кей долетел из ее кабинета с окнами на Пятую авеню. Эди поставила кружку с черным кофе на стол в своем отсеке, схватила каталог и понесла ведущему дизайнеру в «Кей Снайдер Интериорс».

– Я знала, что ты сможешь. – Кей улыбнулась, когда Эди постучалась в дверь и подняла руку с толстым каталогом образцов ткани от «Вилидж Фабрикс». – Нужно только достаточное количество шарма и кротости, чтобы они ослабили хватку.

– Это никак не связано со мной, – сказала Эди. – Я только упомянула ваше имя, и они практически впихнули его мне. Парень за стойкой в приемной сказал, что если вы не найдете того, что хотели, они сходят в запасник и достанут снятые с производства товары.

Кей просияла.

– Сегодня музы дизайна улыбаются нам. Думаю, мы сумеем найти что-нибудь, что понравится Риз. У тебя была возможность просмотреть каталог?

Кей листала страницы с образцами льна, хлопка, шелка, парчи и дамаста.

– Я нашла один, показавшийся мне перспективным.

Кей откинулась на спинку кресла.

– Покажи. – Эди перевернула еще несколько страниц и остановилась на образце ало-синего шелка. – Интересное сочетание, – кивнула Кей.

– Знаю, это немного смело. Но когда, эм… – Она тяжело сглотнула. Было трудно привыкнуть называть знаменитостей по именам, как будто она на самом деле знает их. – Когда Риз была здесь на днях, я заметила ее сумочку.

– Я тоже! – сверкнула глазами Кей. – Тот красный потрясающий, да?

– Да. Этот алый очень близок к оттенку ее сумочки, и, не знаю, мне кажется, кобальтовый создает отличный контраст. Плюс она была в синих туфлях. – Эди улыбнулась. – Это был такой свежий образ. Я подумала, почему бы не повторить его на ее подушках?

Кей потерла шелк между пальцами, раздумывая. Когда пауза затянулась, Эди снова заговорила:

– Если вы считаете, что красный и синий слишком броско, посмотрите, что получается, если добавить этот персиковый и небесно-голубой.

Она взяла еще две полоски шелка и поднесла к красному с синим.

Кей склонила голову набок.

– Что ж, это целая палитра, верно? Неожиданно. И очень свежо. – Она смотрела еще мгновение. – Мне нравится. Давай спросим ее одобрения и, если она согласна, можем оформить всю гостиную в этих цветах.

Кей закрыла каталог и отложила его на край стола, затем нажала кнопку на телефоне.

– Кэндис. Позвони Риз и назначь нам следующую встречу. У Эди есть цветовая палитра для нее. – Она отключилась и улыбнулась. – Хорошая работа, Эди. У тебя отличный вкус. А этому трудно научить.

Эди сжала губы и кивнула.

– Спасибо.

* * *

Когда Эди в первый раз услышала о стажировке в Нью-Йорке у дизайнера интерьеров Кей Снайдер, она отмела эту возможность как несбыточную. Но потом они с Маком расстались, и она, чтобы не передумать, отправилась в кабинет своего профессора и заполнила заявление. Спустя две недели ей позвонили и сообщили, что стажировка ее.

Так Эди оказалась здесь, у двери на узкую лестницу, ведущую с улицы в крохотную квартирку на четвертом этаже, которая стала ее домом на это лето. Оставшуюся часть дня она провела, развозя чертежи и образцы клиентам по всему городу вместе с Кей, теряясь в метро и останавливаясь в маленьких укромных парках и двориках, чтобы рисовать все, что привлекло внимание. А в этом городе это было почти все.

Щиколотка пульсировала, потому что при спуске в метро Эди оступилась на последней ступеньке, и она была уверена, что ее гудящие ноги никогда не восстановятся после ходьбы, которой требовал этот город, но ей было плевать. Она это обожала и до сих пор не могла поверить, что ей повезло оказаться здесь.

Миновав дверь в свою квартиру, она поднялась дальше, до седьмого этажа и двери на крышу. Открыла ее и позволила успокаивающей прохладе вечернего воздуха наполнить легкие до предела. Эди обнаружила крышу случайно в первую неделю своего пребывания здесь и большинство вечеров, если погода позволяла, ужинала, сидя за металлическим столом с видом на суету Лексингтон-авеню. Сегодня она наслаждалась видом, закинув ноги на ограждение. Далеко внизу загудел клаксон, за которым последовал крик и взрыв смеха. Огни города светились и мигали, а она думала о Грэме.

С самого приезда она покупала открытки, напоминавшие об уголках и закоулочках города. Сейчас она достала из сумки одну из них, постучала ручкой по нижней губе и начала писать.

«Дорогой Грэм,

мне очень жаль, но я не вернусь в Алабаму. Было здорово дружить с тобой, но я решила остаться здесь, в Большом яблоке. Я не знала, что суматоха и ритм жизни как раз то, чего мне не хватало, но теперь думаю, что не смогу без этого. Пожалуйста, собери мои вещи и отправь по моему адресу: 86-я Ист-стрит, для Кей Снайдер, моей начальницы, благодетельницы и почти самого любимого человека во всем мире.

Конечно, я шучу, хотя по уши влюблена в этот город и свою работу. Знаешь, кому еще здесь понравилось бы? Тебе. Кажется, каждый раз, когда я смотрю вокруг, я вижу что-то еще, вызывающее желание, чтобы ты был здесь, видел все это и наслаждался. На самом деле не верится, что ты еще не живешь здесь. Это место просто создано для тебя.

Я знаю, ты много работаешь и все такое, но если этим летом ты решишь отправиться в короткую поездку в большой город, то я знаю девчонку, которая с радостью побудет твоим гидом. С ней ты можешь потеряться, но она купит тебе бейгл, чтобы загладить вину.

Эди»

Глава 10

Мак

Наши дни

Когда Мак проснулся, падающий из окна свет подсказал ему, что он сделал это позже, чем следовало бы. Он понимал, что проспал, но, застряв в одурманенном состоянии между сном и явью, едва ли мог точно определить, какой день, не говоря уже о точном времени. Он двинул ногой в сторону, чтобы проверить, спит ли еще Эди, и, когда ощутил только прохладную пустоту, в сознание ворвался весь предыдущий день.

Райли в его кабинете. «У меня есть еще один ребенок».

Лицо Эди, когда она пыталась осознать.

Ее напряженная улыбка, когда он шагнул во дворик под бурные крики и поздравления.

А позже ее шаги, уходящие вниз, прочь из их спальни. Прочь от него.

Он сел и прислушался. В доме было так тихо, что он слышал визг газонокосилки дальше по улице. Машину, проехавшую мимо их дома. Неясные голоса из дома Миллеров по соседству.

Потом он услышал звонок микроволновки внизу. Посмотрел время на телефоне: в семь сорок утра дети еще не вернулись, а значит в кухне Эди.

С неприятным ощущением в животе он натянул шорты и футболку, провел рукой по волосам и спустился вниз. У подножия лестницы он остановился, заставляя себя собраться, чтобы пережить этот день. Эту неделю. И столько, сколько продлятся эти перемены. Он создал все это – все, что вызывало в нем ощущение неправильности, чувство вины и подавленности, и все, что причиняло боль Эди. Все это его вина. Груз на его плечах был огромным и неподъемным. Словно гора. Вселенная.

Хлопок дверцы шкафчика вырвал его из оцепенения. Он повернулся и прошел по короткому коридору, где на стене в деревянных рамках хранились годы их семейной жизни. Снимки, застывшие мгновения, формальные и веселые. Широкие улыбки и смех, сокровенные моменты и важные события. Он шел, глядя в пол.

Эди стояла у столешницы и намазывала маслом тост. В шортах и голубой футболке с длинным рукавом и эмблемой «Оук-Хилл Пэтриотс» на переднем кармане. Футболке Эйвери. Длинной розовой юбки со вчерашнего вечера нигде не было видно. Должно быть, она нашла во что переодеться в прачечной.

– Тост? – Эди задержала ломтик хлеба над тостером. Мак сумел кивнуть, и она опустила хлеб и нажала рычаг. – Кофе крепче обычного. – Она отнесла свою кружку и тарелку на стол и села лицом к окну и спиной к кухне. – Я решила, что нам не помешает дополнительная доза энергии.

Ее естественность – по крайней мере ее вариант – удивила его. Он ждал холодности и гнева. И они могут появиться, но на мгновение внешне нормальный разговор был милостью, в которой хотелось купаться.

Когда Мак сел напротив со своим тостом и кофе, она обхватила ладонями свою кружку и откинулась на спинку стула.

– Итак, как мы собираемся это делать?

– Делать… что именно?

Эди подняла бровь.

– Решать с Райли. Что с ней делать. Надо действовать быстро. Я уже написала маме, и она сказала, что дети могут побыть у нее в магазине до вечера. Я сказала, что нам надо кое-чем заняться вдвоем. Но рано или поздно они вернутся домой. К этому времени мы должны разобраться с этой ситуацией.

Вчерашняя Эди была подавленной, уязвленной и полностью опустошенной. Обоснованные и ожидаемые чувства, учитывая, что он на нее обрушил. Но, должно быть, сон, хоть и на диване, восстановил ее, потому что эта Эди была свежая. Прямая. Решительная. Это была самая суть Эди.

Она поставила кружку на стол и, отщипнув кусочек тоста, отправила его в рот.

– Первым делом надо забрать ее от Фитца. Как думаешь, не слишком рано позвонить ему?

– Думаю, нет, но он сказал, что она может пожить у них. У них над гаражом есть квартирка и…

– Нет. Райли не их проблема, и Фитц с Синтией не должны принимать этот удар на себя. – Она покачала головой. – Нам придется забрать ее, вот только я не уверена, куда потом ее везти.

– Куда ее везти?

– Да. Я имею в виду, что она не может жить здесь. Само собой.

Она сказала это так просто, так уверенно. Он хотел согласиться. «Конечно, ты права. Было бы абсурдно пригласить ее сюда».

Но он колебался.

– Мак. Ты же не думаешь всерьез, что мы можем привезти ее в наш дом. А как же дети? – Эди широко открыла глаза. – Как мы ее объясним? И как она связана с тобой?

– Мы не можем сказать им ничего, кроме правды.

На мгновение она уставилась на него, потом невесело хмыкнула.

– Конечно. Ничего, кроме правды. – В глазах встали злые слезы, но Эди вытерла их до того, как они успели пролиться. – Мы всегда можем дать ей денег и позволить уехать.

В голове звучали слова Райли: «Мне нужно только немного денег…»

– Детка, я… прости, но я не могу. Я не могу ее оттолкнуть. Она… моя дочь. Она часть меня, знал я это или нет. Ты бы смогла так? Отвернуться от собственного ребенка?

– Конечно нет. Я никогда не могла бы оказаться в такой ситуации.

– Биологически не могла. Но если бы по какой-то случайности узнала, что у тебя есть ребенок, о котором ты не знала, могла бы ты бросить ее на произвол судьбы? – Эди стиснула зубы, в глазах застыл лед, но Мак увидел, как она едва качнула головой. – Вот и я не могу. Она здесь, в нашем мире, и я не могу просто избавиться от нее.

Он сам удивился своей твердости.

Эди рвано вдохнула. Сжала губы. Потом прошептала:

– Поверить не могу, что ты никогда не рассказывал мне об этом.

Он вздохнул и откинул голову, на миг закрыв глаза.

– Я говорил тебе… я не скрывал от тебя Райли всю нашу жизнь. Я не знал о ее существовании до вчерашнего дня. Поверь мне, я в таком же раздрае, как и ты.

Она быстро встала и отошла на несколько шагов.

– Но Кэт, Мак. Что насчет Кэт? Почему ты никогда не рассказывал мне, что вы были вместе тем летом? Ты рассказывал про парня в комбинезоне и про того, который мешал коктейли в маленькой хижине. И про женщину, которая разъезжала на тракторе, перевозя лодки. Но среди всех людей того лета, о которых ты мне рассказывал, ты никогда не упоминал Кэт.

– Оглядываясь назад, я понимаю, что следовало, но тогда я, наверное, думал, что нет причин рассказывать. Я имею в виду, Эди, что мы расстались. Ты разве не помнишь? Встретить кого-то было нормально. Я не должен был бежать домой и рассказывать тебе.

– Да. Встретить кого-то было вполне нормально, – промолвила она тихо, но многозначительно. – Но ты не просто встречался с девушкой, Мак.

– Я должен был вернуться и рассказать тебе? – Он терял контроль, но ничего не мог поделать. Это было так хорошо, как выпустить воздух из передутого шарика. – Этого тебе бы хотелось? Чтобы я вернулся в колледж и приветствовал тебя словами: «Привет, детка, знаешь что? Я оплошал и переспал кое с кем этим летом. Как Нью-Йорк?»

Может, выплеснуть эти слова было и хорошо, но теперь ему захотелось загнать их обратно. В противоположном углу кухни Эди сжала губы в тонкую линию.

– Нет, – тихо сказала она. – Я бы не хотела это услышать.

Мак встал и подошел к ней. Она сделала шаг назад, но он поймал ее за плечи и заставил остаться на месте.

– Эди, я знаю, что напортачил. Но я сделаю что угодно, чтобы исправить это для тебя. Для нас. – Когда ее образ расплылся, он сморгнул слезы. – Я сделаю все необходимое, чтобы исправить это. Мне просто нужна ты. Мне нужна ты рядом.

Она долго смотрела ему в глаза. Ее глаза покраснели, но слезы ушли. Затем она вытерла влагу с щек большими пальцами.

– Мне надо в душ. Ты позвони Фитцу. Скажи, что мы едем.

* * *

Вскоре они стояли на старых деревянных досках крыльца Фитца и Синтии. Сентябрь не делал одолжений: легкое дыхание осени, которое они ощутили несколько дней назад, развеялось перед лицом новой волны высокой влажности и тридцатиградусной жары. Сердце Мака колотилось, а на спине выступил пот.

Стоявшая рядом Эди выглядела свежей и спокойной. Даже если внутренне она чувствовала себя так же, как он, то не показывала этого. Мак поднял руку, чтобы постучать, но дверь распахнулась раньше. За ней стояла Синтия.

– Эди. – Она обняла Эди. – Рада видеть тебя.

Поверх плеча Эди Синтия встретилась глазами с Маком, и ее улыбка растаяла. Она излучала разочарование – или даже неодобрение – от коротких седых кудряшек до красно-белых «Найков».

Синтия отстранилась от Эди и похлопала ее по руке.

– У меня в духовке остывает банановый хлеб. Проходи и отрежь себе большой кусок.

Эди прошла в дом, оставив Мака с Синтией. Он подождал и, когда она ничего не сказала, сделал шаг в дом, но она подняла руку. Он подумал, что она его остановит, но она обняла его за шею и притянула к себе. – Я не могу долго сердиться на тебя, молодой человек. Но ты попал в переплет, верно? Он отстранился и взглянул на нее. Она невозмутимо смотрела на него.

– Думаешь, я не знаю, кем тебе приходится Райли? Она твоя копия, Мак Свон.

Он опустил голову:

– Синтия, я могу…

Она подняла руку:

– Я знаю, что ты хочешь объяснить, но сейчас не время. И в любом случае, ты не должен мне ничего объяснять. А вот мой муж захочет объяснений. Но я? Я просто хочу знать, что все будут в порядке. Ты, и Эди, и та девочка, которую ты привез сюда. – Она оценивающе посмотрела на него и махнула, чтобы проходил. – Его нет, знаешь, – сказала она через плечо по пути в кухню. – У него субботнее занятие.

Не прошло и полугода после выхода Фитца на пенсию, как он решил, что ему скучно. К счастью, для него нашлось местечко. И вот уже несколько лет он преподавал на курсах повышения квалификации врачей в Университете южной Алабамы.

– Я знаю, – кивнул Мак. – Мы надеялись поговорить с Райли.

На кухне Синтия открыла холодильник и достала кувшин. Эди стояла у окна, выходящего на аккуратный задний двор Фитцджеральдов и обшитый зеленой вагонкой гараж, над которым располагалась квартирка.

– Удачи, – пожелала ему Синтия. – Я недавно выходила посмотреть, смогу ли накормить ее банановым хлебом – она ведь не ужинала вчера вечером, но она все еще спала. Вчера я пыталась поговорить с ней. Попросила помочь готовить ужин. Похоже, ей нравилось доставать ингредиенты, резать овощи. Но она закрылась, как ракушка. За исключением этого окаянного телефона. Хотите чаю?

Мак кивнул, и когда Синтия взглянула на Эди, та тоже кивнула. Синтия достала два стакана и наполнила их.

– А что с телефоном?

Синтия вручила ему стакан, и он сделал большой глоток прохладного чая, затем выдвинул барный стул и сел за стойку. Эди подошла и встала рядом, но не села.

– Все время, пока она была здесь со мной вчера вечером, телефон не замолкал. Несколько раз она не отвечала, но один раз, когда ответила, все закончилось слезами. Она разговаривала на заднем дворе, а я смотрела отсюда. Она ходила туда-сюда, размахивая руками, все девять ярдов. – Синтия скрестила руки на груди и прислонилась бедром к столешнице. – Кто бы это ни был, он поездил ей по ушам. – Мак вспомнил, как вчера звонил телефон Райли. Парня с большими руками, и как Райли выключила телефон. – Я не знаю, что с ней происходит, – продолжала Синтия, – но она выглядит такой хрупкой. Ранимой, знаете? Но в то же время что-то ожесточило ее. Это непростая комбинация, и я часто вижу подобное в своей работе. – Она положила ладони на столешницу. – Слушай, Мак, я не хочу вмешиваться…

– Ты не вмешиваешься. Я привез ее в ваш дом, так что ты можешь говорить все что хочешь. Мне очень жаль. Я просто… В тот момент я не знал, что еще делать.

– Спокойно. – Синтия похлопала его по руке. – Ты знаешь, что я не против того, чтобы она была здесь. Я просто хочу быть уверенной, что мы даем ей то, что ей нужно. Особенно учитывая рождение ребенка.

Понимание обрушилось как удар в солнечное сплетение. Сначала Мак был в ужасе, что придется рассказать Эди про Райли и Кэт, потом все силы ушли на праздник и необходимость притворяться, что все хорошо, и он совершенно забыл сказать ей о беременности. Более того, он и сам об этом забыл. Он мог только представить, что чувствует Эди.

Эди раскрыла рот, как будто ей потребовалась минута, чтобы осознать слова Синтии.

– Эди…

Открылась задняя дверь, и в проеме появилась Райли. Увидев Мака, она застыла. Затем ее взгляд метнулся к Эди.

– Райли. – Синтия взяла еще один стакан и налила чай. – Держи, милая.

– Спасибо.

Райли пересекла кухню и взяла стакан, затем вернулась на несколько шагов назад. На ней были вчерашние джинсовые шорты и широкая белая рубашка. Она завязала ее узлом на боку, что только подчеркнуло выпирающий живот.

Эди обвела взглядом тело Райли с головы до ног. Райли бросила взгляд на дверь, словно оценивая быстрый путь отхода.

– Теперь, когда все здесь, – сказала Синтия, – я пошла. Вчера я пропустила прогулку, так что мне надо совершить ее сегодня. В моем возрасте нельзя пренебрегать упражнениями. – Мак встал и поставил свой стакан в раковину. – Если будете уходить до моего возвращения, просто оставьте дверь незапертой. – Синтия сделала знак Маку наклониться. – Делай что нужно, – прошептала она. – Если нужно оставить ее здесь еще на ночь или подольше, мы не против.

– Спасибо, Синтия, – прошептал он в ответ. – Не многие спокойно приняли бы подобную ситуацию.

– Ну что я могу сказать? Мы тебя любим. – Она похлопала его по щеке. – И что-то подсказывает мне, что все закончится хорошо.

Затем она вышла через заднюю дверь, оставив кухню молчаливым неуютным склепом. Мак переводил взгляд с Эди на Райли. Его жена и его дочь. Они не смотрели друг на друга. Райли смотрела на него, а Эди вернулась к окну, спиной к кухне, одна рука на бедре, вторая на щеке.

– Эди?

Она повернулась на звук своего имени. Ее лицо больше не выражало гнева, это было еще хуже. Ее щеки были мокрыми, глаза покраснели. Она промокнула щеки нижней частью ладоней. Мак думал, что она скажет что-нибудь Райли, поздоровается или хотя бы как-то признает ее присутствие, но она молчала.

Райли взглянула на него, словно ожидая подсказки.

– Может, пойдем присядем? – Он показал на дверь в гостиную.

Райли первой прошла в дверь и села на диван, но Эди покачала головой:

– Я не могу, Мак. – Она отвернулась и вновь уставилась в окно, на испещренное пятнами света патио и задний двор за ним. – Я не могу пойти туда с вами.

Затем она ушла от него. Снова.

Он смотрел на нее в патио, пока не раздался звонок телефона, и этот звук вернул его в кухню. Через дверь гостиной он видел, как Райли подалась вперед и отклонила звонок. Бросив на Эди последний взгляд, он прошел в гостиную.

Райли забилась в угол дивана, так что Мак сел на противоположном конце. Он уперся локтем в спинку и потер лоб.

Райли поморщилась, потом подобрала одну ногу под себя и откинулась на подлокотник.

– Ты в порядке?

– Все хорошо. Просто ребенок много двигается. Такое ощущение, что она пытается пробить ногами грудную клетку.

– Она?

Райли опустила глаза и вздохнула.

– Да. Это девочка. Во всяком случае, мне так сказали.

– Значит, у тебя есть доктор? Ты проходила осмотры?

Она сглотнула.

– Конечно.

– Хорошо. Просто ты далеко от дома, и я хотел убедиться, ты знаешь… что все идет хорошо.

Он не хотел признавать, что задавался вопросом, была ли она вообще у гинеколога. Она выглядела настолько готовой сорваться с места, что могла счесть лишним привязку ко врачу, к месту, где рожать ребенка.

– Все нормально.

– У тебя есть парень или?.. – Мак подождал, но Райли ничего не сказала. – Есть еще кто-то, заинтересованный в этом ребенке? Кто-нибудь ждет тебя дома?

Она теребила нитку на своих шортах и покачала головой.

– Ты уверена?

Она подняла голову.

– Никого нет. – Ее голос звучал твердо. – Я сама по себе.

– Но эти звонки…

– Вы не можете спрашивать меня об этом. И что вы знаете про звонки?

– Ты про множество раз, когда твой телефон звонил, а ты сбрасывала вместо того, чтобы ответить? – Она не ответила. – Плюс Синтия упомянула, что тебе кто-то звонил. И похоже, этот кто-то тебя расстроил.

– Приятно знать, что вы обсуждали меня и мои звонки.

Слова сочились бы сарказмом, если бы голос не звучал так слабо. Так устало.