Текст книги "Тру (ЛП)"
Автор книги: Лорен Донер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)
Кровь отхлынула от её лица, когда она сознательно вспомнила тот ужас, на которые Поланитис заставил её пойти и визиты к доктору Брэску. Она никогда не забудет, как её привязывали к каталке или как делали уколы. Боль, унижение и ужас преследовали её не одну ночь. Она видела кошмары, будто возвращается в эту комнату, кричит, пока её тело корчится от невыносимой боли.
– Джини?
Она закрыла глаза, внутренне сосредоточившись.
– Я вполне уверена, что поняла бы, если бы это произошло. Я имею в виду, у меня каждый мускул ныл от постоянной беготни, и на запястьях и лодыжках были синяки от удерживающих ремней, но ничего не указывало на сексуальное насилие. – Она взглянула на Тру. – В комнате присутствовали только Поланитис и Брэск. Не думаю, что я теряла сознание. Если бы они делали со мной что-то ещё, я бы узнала. Кажется, их больше интересовало, как ослабить действие препарата, чтобы получить нужный им эффект. Предполагаю, что они пытались сделать его менее болезненным, но вызывающим физические симптомы… – Она замолчала, покраснев. – Чтобы у женщины появилось чрезмерная жажда заниматься сексом. Правильная пропорция должна была вызывать безумное желание, но не причинять вреда здоровью. Сначала это было ужасно, но постепенно становилось менее болезненным. По мере того как проходили тесты у меня сохранялось всё больше воспоминаний о том что со мной делали.
– У тебя нет наших способностей, чтобы обнаружить на себе мужской запах.
Она закусила губу, пытаясь придумать как деликатно и без смущения объяснить, откуда она знала. Джини решила просто сказать всё откровенно.
– Я принимала душ после тестов. Была вся в поту. У меня не было интимной связи.
– Ты не можешь знать, не произошло ли это в самом начале.
Её щёки потеплели, и Джини опустила взгляд на его шею.
– Я не согласна. Я не встречалась ни с кем больше года, и уверена, что поняла бы, если бы меня изнасиловали. У меня ничего не болело там.
– Они могли быть нежными.
Тошнота поднялась только от одной мысли, но это полностью противоречило всему, что она знала о своём старом боссе.
– Дин Поланитис не знает, что означает это слово. Он жестокий ублюдок, который радовался, приводя в ужас и унижая всех вокруг. Если бы они планировали моё изнасилование – он бы мне сказал. И не стал бы делать этого пока я в отключке. Для него такое было бы слишком гуманно.
– Он предложил тебя мне.
Шок продолжал нарастать.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Он сказал, что я смогу взять тебя, если не наврежу никому из охраны. Похоже, он был обеспокоен, что наем новых сотрудников может привлечь к деятельности Дреквуда не нужное внимание.
Джини изумлённо уставилась на него. На ум не приходило ни единого слова. Дин Поланитис был подлым, мерзким, но предлагать кому-то секс с ней – это превосходило все возможные масштабы зла, на которое, она думала, он способен. Неожиданным было уже то, что он не изводил её угрозами. Они ненавидели друг друга.
– Я отказался.
Она опустила взгляд на его грудь, позволяя информации усвоиться. Её ответ прозвучал тихо.
– Ты не был жестоким, никогда.
Он прочистил горло.
– Кажется, этот агент обманул тебя, убедив, что действительно работает на ОНВ. Такого человека, связанного с нами, не существует. Я получил информацию, пока ты спала, за информацию о местонахождении Дреквуда и Корнас было заплачено.
В груди Джини после услышанного появилось болезненное чувство из-за предательства и обманутых надежд, из-за того, что все, что она делала, было использовано, чтобы ограбить ОНВ. Она всматривалась в лицо Тру.
– Ты уверен?
– Мы уверены. – Выпрямившись в кресле, он взял сотовый с тумбочки. Повернул к ней экраном. – Видишь? Мы заплатили миллион долларов за место, где находится Дреквуд, и полтора – за Корнас. Этот так называемый агент прикарманил деньги. Мы анонимно получили образцы крови, волос, слюны, ногтей, которые протестировали. Оказалось, что все они принадлежат Видам, не зарегистрированным в нашей базе данных. Каждый освобождённый сдавал образцы, которые проверялись, для сравнения.
– Зачем их сравнивать?
Он колебался, прежде чем ответить.
– Некоторые Виды хотят обрести семью. Мы находим тех, у кого одинаковые биологические маркеры. Также это помогает определить, реальны ли сведения или нет. Мы исследуем образцы, чтобы узнать, принадлежат ли они Видам, и образцы ли это тех, кого мы уже освободили. Многие люди лгут, утверждая, что знают, где держат Видов, и надеются получить деньги. Если информация подтверждается – мы платим.
– Я убью Брайса. – Джини пришла в ярость. – Сукин сын.
– Некоторые верят, что ты знала о его действиях.
Это было как будто словесная пощечина, и причиняло боль.
– Не знала.
– Ты получала от него какие-нибудь деньги? Оперативная группа проверяет твои финансы.
– Не так как ты думаешь. – Она правда хотела чтобы Тру верил ей. – Единственный раз, когда он помог мне материально, это когда я поехала в Южную Дакоту. Нужно было нанять грузовик, чтобы перевезти вещи, и ещё деньги, чтобы попасть в свою квартиру. У меня не было возможности оплатить первый и последний месяц аренды, потому что я не планировала въезжать туда, пока он не рассказал мне о Корнас. Кто-то должен был найти доказательства, что там держат Новых Видов, чтобы их освободили.
– Сколько денег ты получила? – Счастливым он не выглядел.
– Он дал мне две тысячи долларов.
Тру встал и начал расхаживать по комнате. Джини наблюдала за ним, беспокоясь, что он думает о худшем.
– Я взяла деньги только потому, что у меня не было средств для переезда. Клянусь, я не знала, что он потребует выкуп с ОНВ за информацию, которую я добывала.
Он остановился, пристально посмотрел на неё.
– Хорошо. Я передам это оперативной группе.
– Агент Брайс передавал тебе имена сотрудников Корнас? Сколько их было арестовано?
– Только ты. У нас не было списка сотрудников.
Джини отпихнула простыни, пытаясь слезть с кровати.
– У тебя есть ручка и бумага? Я хочу написать его. Они попытаются сбежать из страны.
Тру не позволил ей подняться, шагнув к кровати.
– Оставайся лежать. Ты выздоравливаешь. Я принесу что-нибудь, на чём писать.
– Спасибо. – Джини прикрыла ноги и прислонилась к мягкому изголовью.
Тру уже подошёл к двери спальни, но остановился, обернувшись.
– Тебе также надо написать список личных контактов, мы сообщим им, где ты. Я уверен, твои близкие волнуются.
– Никто не заметит, если я пропаду на какое-то время.
Он наклонил голову, нахмурившись.
– Что насчёт твоего мужчины? Он должно быть в отчаянии, пытается найти тебя.
– Имеешь в виду моего парня? Я не встречаюсь.
Он шагнул ближе.
– Почему нет?
Она опустила взгляд на его грудь.
– Просто не встречаюсь.
– Джини? Ответь мне.
Она подняла взгляд.
– Я просто этого не делаю. Мы можем оставить тему?
– Нет. Ты привлекательная женщина. В твоей жизни должен быть мужчина.
Она смотрела куда угодно кроме него, щёки потеплели от смущения. У неё поднялось настроение от того что он считал её привлекательной. Но оно быстро улетучилось. Он мог сказать это просто из вежливости.
– Я просто думала о безопасности. Жила во лжи, не могла никому доверять, потому что меня могли убить. Парня мог нанять мой босс, чтобы знать, надёжна я или нет. Также ни в одном из тех мест я не хотела даже думать о том, чтобы сблизиться с кем то, кто мог пострадать от их действий. Им нравилось угрожать убийством людей, о которых мы заботились, если мы нарушим положение о конфиденциальности. – Она помолчала. – Я отстранилась от моих друзей, семьи, защищая их. Виделась с ними только на день рождения и рождество. Я поняла, что угрозы – не просто слова после того как… – Она просто не могла сказать это.
– Они заставили тебя стать подопытной, – угадал он.
– Да, – прошептала Джини. – После этого у меня не осталось сомнений, насколько злобными могут быть эти ублюдки.
– Я скоро вернусь.
Тру вышел из комнаты. Одного взгляда на тумбочку хватило чтобы убедиться – телефон он забрал. Ей на самом деле хотелось набрать номер агента Брайса. Ему пришлось бы многое объяснить, а у неё имелась пара слов, чтобы сказать. Он обманул её и использовал. Тру не стал бы выдумывать.
Она съёжилась на кровати. Оглядела комнату и поняла, что у него было немного личных, памятных вещей. Это больше напоминало гостиничный номер, чем дом. Ей стало грустно. Хотела бы она видеть какие-нибудь сувениры, хотя бы фотографии с друзьями, указывающие на то, что в его жизни присутствует много людей.
Тру завершил звонок и заскрипел зубами от досады. Кажется, оперативная группа отнеслась к истории Джини скептически. Трей слушал его пока, через несколько минут разговора, к телефону не подошёл Тим. Мужчина снова потребовал, чтобы Джини вернули как его заключённую. Этого не произойдёт.
Негромкий шум из другой комнаты оповестил его о передвижениях Джини. Он подкрался к двери и заглянул внутрь. Она выскользнула из кровати, пересекла комнату и встала перед его комодом.
– Что ты делаешь?
Она подпрыгнула и развернулась на месте, распахнув глаза. Возникло подозрение, что она ищет оружие. Он хотел ей верить, но не собирался снова остаться в дураках.
– Я не хотела беспокоить тебя, надеялась позаимствовать что-нибудь из одежды.
– Зачем?
Она помахала руками, указывая на своё тело.
– Я небольшая фанатка этих халатов. Они немного неудобные, и в больнице больше ничего не нашлось для меня.
– Рубашки в верхнем ящике. Можешь взять одну. – Мысль о его рубашке на её обнажённой коже вызывала странные, собственнические чувства. Ему это не нравилось, но он не собирался отказывать ей в комфорте.
– У тебя есть боксеры или шорты со шнурком?
– Третий ящик.
– Спасибо. – Казалось, что её распирает от эмоций, пока она там стояла. – Ненавижу эту неловкость между нами. Я представляла, что всё будет иначе, если мы когда-нибудь увидимся снова.
Нахлынувшему любопытству оказалось невозможно сопротивляться.
– Как именно?
– Я представить не могла, что ты будешь думать обо мне как о «плохом парне».
– Ты женщина. – Он надеялся, немного юмора разрядит ситуацию.
– Ты знаешь, что я имею в виду. – Она вздохнула. – Спасибо, что хоть немного засомневался и принёс меня сюда, а не позволил забрать в тюрьму.
Он сделал осторожный шаг вперёд, потом другой, прежде чем остановиться.
– Ты никогда не причиняла вреда мне или другим, я сказал об этом Даркнесу. Фуллер плохое место для женщин. Одна была убита в прошлом месяце. Я отказался позволить им подвергать тебя опасности.
– Убита? Ты имеешь в виду – казнена?
– Не нами. – Он сожалел о страхе, появившимся на её лице. – Охрана позволяет заключённым поупражняться иногда, походить между клетками. По ошибке дверь этой женщины оказалась не заперта, и на неё напали другие заключённые, когда они выпустили нескольких мужчин. Охранники не сумели её спасти.
Джини отшатнулась и ударилась о комод.
– Это ужасно. Они забили её до смерти?
– Тебе не надо знать детали. Её смерть не была лёгкой.
– Спасибо, что поверил мне. Я боюсь Поланитиса. Он знает, что из-за меня Дреквуд раскрыли. Я никогда не брала больничный за исключением дня рейда. Он сделает все, чтобы посчитаться.
Тру был благодарен, что она не стала дальше расспрашивать о женщине, которую убили.
– Я хочу верить твоим словам.
Она вздрогнула.
– Трудно поверить мне. Я понимаю.
Его не радовало несчастное выражение её лица.
– Переодеться можешь в ванной. – Его взгляд опустился по её телу, задержавшись на красивых стройных ногах. – Я хочу, чтобы тебе было удобно.
Она повернулась. Комод был высоким, и ей пришлось встать на носочки, чтобы посмотреть внутрь, когда она открыла верхний ящик. Тру немедленно пришёл на помощь. Тру прижался к ней сзади, чтобы дотянуться и взять рубашку, но нечаянно задел Джини рукой.
Она резко вдохнула и обернулась, уставившись на него. Он изучил выражение её лица.
– Я не причиню тебе вреда.
– Я знаю. – Она не отошла от него.
Джини пахла сладко. Медленно исчезающий аромат её страха играл в адскую игру с его влечением. Было бы легко обхватить её талию, поднять и перенести в постель, просто сделав пару шагов. Он сознавал разницу в их размерах. Тру никогда не спал с человеком, но хотел.
Золотисто-коричневый цвет её глаз был просто прекрасен. Его взгляд опустился к слегка приоткрытым губам. Желание поцеловать их формировалось, пока его тело откликалось на плавные изгибы её попки, легко касающейся его бёдер. Два больничных халата на ней были тонкими, их легко сорвать. Тру сжал в руке рубашку и вытащил её из ящика.
– Иди в ванную и переоденься. Закрой дверь. – Ему удалось отойти, чтобы между ними было пространство. Голос звучал ниже, и с этим ничего нельзя было поделать.
– Ты в порядке?
– Да. Я мало спал за последние два дня. – Он отказывался признавать, что плохое настроение не результат недосыпа. Он хочет Джини. Она, наверное, начнёт кричать, если он попытается взобраться на неё.
– Иди, сейчас, – приказал он, теряя контроль. Она хорошо пахла, стояла слишком близко, и его член становился всё твёрже с каждой секундой. Она заметит если не отойдёт. Он сунул ей рубашку. – Возьми эту. Она правда мягкая, одна из моих любимых.
– Что насчёт боксеров? Или шорты?
– Ты будешь в кровати, выздоравливать. Они тебе не нужны, рубашка длинная. – А под ней она останется обнажённой ниже талии. Его воображение направилось туда. Флейм сказал, что большинство волос там выбрито. Тру никогда не интересовался изучением женской человеческой анатомии, но не в случае с Джини. Не было ни одного дюйма в ней, которого он не хотел бы коснуться, запомнить, и попробовать на вкус. – Иди. Мне надо сменить униформу.
Она взяла рубашку. Он повернулся к ней спиной, на тот случай если она обратит внимание, как натянулся материал его штанов, скрывая стояк. Ему хотелось, чтобы она оказалась в другой комнате, и как можно дальше от него.
Он ухватился за низ рубашки, зная, что, начав раздеваться, подтолкнёт её к тому, чтобы убежать. Дверь щёлкнула, закрываясь, прежде чем он стянул вещь через голову и бросил в угол. Тру взглянул на дверь ванной и тихо выругался. «Я думал, что буду защищать Джини, но кто защитит её от меня?»
Глава 7
Джини изучала свое отражение в зеркале после того, как сняла больничный халат. На одной стороне лица и подбородка все еще красовались синяки, но выглядели как-то неправильно. Они должны быть темными и синими, а не зеленоватого оттенка. С одной стороны живота была прикреплена повязка, где под прозрачным колпаком находилось несколько слоев марли. Выглядело не очень привлекательно, но она беспокоилась, что под повязкой вид еще хуже. Джини немного колебалась, прежде чем отдернуть края, немного болело, когда от кожи отрывались полоски пластыря. Она выкинула повязку в мусорное ведро возле туалета. Пулевое ранение не было похоже на страшную дырку. Это была двухдюймовая красная линия, с крошечными точками от степлера. Врачи не очень-то старались со швами. Джини провела пальцами по неровным краям раны, которая не слишком украшала ее кожу, обалдеть. Ранее она не пыталась снять халат, чтобы проверить какие увечья получила после ранения, но помнила, что крови было море.
Что-то не так. На месте ранения должна быть кровавая дыра, а не почти заживший шрам. Ее колени подогнулись, и она ухватилась за раковину, чтобы остаться в вертикальном положении. С ее губ сорвался небольшой вздох, когда она пыталась сообразить, как это было возможно.
– Джини? – голос Тру, донесшийся с другой стороны двери, привел ее в сознание. – С тобой все в порядке?
Она бросилась к рубашке, которую он заранее приготовил для нее, и принялась натягивать через голову.
– Да. Нет. Я не знаю.
Он рывком открыл дверь как раз в тот момент, когда Джини почти натянула футболку. Смущаясь, она повернулась к нему спиной. От резкого движения у неё закружилась голова, и она чуть не споткнулась о собственные ноги. Большая твердая рука Тру обхватила ее за талию, придерживая и прижимая к телу для опоры.
– Джини? Что не так?
Она не повернулась, чтобы ему ответить. Вместо этого встретила его взгляд в зеркале.
– Как долго я была без сознания?
– Я не понимаю. У тебя был обморок?
– Нет! Меня подстрелили. Я чувствовала боль, видела много крови. Но только сейчас решилась снять повязку. Я была в коме или что-то еще?
Он усилил захват и аккуратно развернул лицом к себе. Джини заметила, что на нем не было рубашки. Она не могла остановить себя от того, чтобы поглазеть на загорелую кожу. Хорошо очерченные мышцы на руках пугали, и одновременно завораживали.
– Сделай глубокий вдох и успокойся, – приказал Тру.
– Я только что осмотрела рану, она почти зажила. Как это возможно? Как давно меня подстрелили? Сколько дней я провела в больнице, прежде чем очнулась?
Тру, продолжая удерживать ее за талию, свободной рукой убрал волосы с ее лица.
– Тебе дали наркотики Мерсил. Это те самые препараты, которые они использовали на Видах, для быстрого исцеления.
Джини была рада, что он ее поддерживал, потому что эта информация просто шокировала.
– Это те, что запретило АКППМ? (Агентство по контролю пищевых продуктов и медикаментов в США). – Она слышала об этом в новостях. После того, как стало известно, что Мерсил Индастриз все свои препараты тестирует на Новых Видах, каждый произведенный ими продукт был отправлен на тщательную проверку. Результаты проверки были просто ужасными, особенно когда выяснилось, при тестировании было много жертв, и что Мерсил всячески удавалось это скрывать. – Они опасны?
Мышцы на его лице напряглись.
– Ты была в критическом состоянии, и врачи решили, что им нечего терять. Ты хорошо реагировала на препарат, и тебе отменили его инъекции, когда твоей жизни ничего уже не угрожало.
– Когда в меня стреляли?
– Вчера утром.
– Это невозможно. – Она опустила руку между ними и прижала ладонь к ране. – Мне когда-то делали операцию. Этому шраму на вид около двух недель. Он все еще должен кровоточить, да и пара швов не помешала бы. Но мне не нужна даже повязка. Я… – Ее мозг заклинило, стараясь переварить полученные факты. Это было невозможно, но она видела результат на лицо. Какой вред нанес бы препарат ее внутривенным органам, если бы что-то пошло не так? Какие побочные действия могло вызвать это лекарство? Джини старалась вспомнить хоть какие-то детали того, как умерли люди, на которых тестировали этот препарат, но увы.
Тру зарычал и наклонился, подхватывая ее в свои объятия. Она не возражала, когда он отнес ее в спальню.
– Доктору Харрису следовало бы объяснить тебе это. – Тру аккуратно положил ее на кровать, и сел рядом. Джини взглянула на Тру. – С тобой все в порядке. Препарат помог тебе быстро исцелиться. Без него ты бы умерла.
В уме всплыли некоторые детали.
– У несчастных людей были судороги и инсульты от лекарств, произведенных Мерсил.
– Я узнал, что тебе дали препарат уже после того, как его ввели. И тут же попросил доктора Харриса не делать больше этого, зная насколько эти препараты небезопасны. Какое-то количество ещё осталось в твоем организме, поэтому ты продолжаешь исцеляться. При любых травмах Виды принимают его регулярно.
Это немного отрезвило.
– Ваши люди специально используют препараты Мерсил?
– Они использовали нас, чтобы улучшить их качество. – Тру замолчал. – Эти лекарства помогают Видам, но слишком сильны для людей.
Джини прикоснулась к своей щеке.
– Я исцеляюсь в ускоренном темпе.
– Да. Теперь твое выздоровление будет проходить в нормальном русле после того, как препарат выведется из организма. – Он потянулся и взял ее за руку, нежно сжимая пальцы. – Так что прими это и расслабься. Не беспокойся ни о чем сейчас. Стресс плохо влияет на твое выздоровление.
Из нее вырвался горький смех.
– Супер. Говоришь, не переживать? Я только что узнала, что работала на мудака, который использовал меня, чтобы шантажировать Виды, и что меня почти, что отправили в тюрьму. Ваши оперативники считают меня преступницей, но все, что я хотела – это просто спасти людей. – Реальность ситуации ударила ее, словно обухом. – Ты даже не уверен, можешь ли доверять мне.
Она опустила голову, желая скрыть от него навернувшиеся слезы. Было стыдно показывать свою слабость, после того, что он сам пережил за свою жизнь.
– Джини.
То, как Тру произнес ее имя сексуальным, хриплым голосом, заставило Джини поднять голову. Он отпустил ее руку и встал. Джини подумала, что ему не понравились ее слезы. Неожиданно быстро он присел на краешек кровати, наклонился над ней достаточно низко, прижимая свободной рукой за плечи. Он наклонился к ней слишком близко, пока кончики их носов не соприкоснулись.
Она забыла, как дышать. Не было больше цепей, которые сковывали его руки над головой, ничего не мешало ему делать то, что он захочет. Наклоняясь, Тру принюхался, и зарылся носом в ложбинке шеи. Джини застыла, не зная, что он дальше намерен делать.
– Тру? – прошептала она, ее дыхание стало прерывистым.
Он отклонился немного и посмотрел ей в глаза.
– Ты не возбуждена. Раньше, я часто улавливал на тебе этот запах, когда ты находилась поблизости.
Джини сглотнула, опешив. Щёки залил румянец.
– Что? – Она действительно надеялась, что просто спала, и ей снится кошмар. Просыпайся! Ничего не случилось. Тру моргнул, в его карих глазах можно было заметить темные вкрапления около зрачков, заставляющие неотрывно смотреть на него.
– Я очень много думал о том, что было между нами в прошлом, и стало интересно, также ли ты на меня реагируешь теперь, когда я свободен.
У нее не было слов.
– Я не был уверен или тебя заставляют, или мое тело действительно привлекало тебя.
– Я… – промямлила она снова. – Заставляют? Я не понимаю.
Джини не хотела говорить про его тело. Он был наполовину обнажён и слишком близко к ней.
– Некоторые люди возбуждаются, когда чувствуют превосходство над другим человеком. Ты могла сделать все что угодно для меня без последствий. Вот почему у тебя появлялось это чувство?
– Я ненавидела то, что ты был прикован цепями. Не проходило и дня, чтобы я не желала скорого твоего освобождения.
Это было правдой.
Он нахмурился. Джини посмотрела на его широкую грудь, идеально очерченные мышцы плеч, темно-розовые ореолы сосков. Они были жесткими, похожими на бусинки. Она с трудом сглотнула, не в силах оторвать взгляд от кубиков пресса, который так и манил притронуться к нему. Джини подняла глаза и смутилась еще больше, когда поняла, что он заметил ее изучающий взгляд.
– Мое тело вызывало у тебя те реакции?
Она отвернулась и хотела провалиться сквозь землю от стыда. Тру прижал её к кровати за бедра. Позади нее было изголовье кровати, а перед ней мощное тело преграждало любой путь к отступлению.
– Джини?
Лёгкое рычание испугало ее, и она устремила взгляд на его лицо. Тру немного злился.
– Что?
– Я хочу узнать ответы на вопросы, на которые ответить можешь только ты. Не играй со мной в человеческие игры. Скажи правду. Почему я чувствовал возбуждение на тебе, когда мы оказывались около друг друга?
Желание прикоснуться к нему было настолько велико, что Джини сжала руку в кулак, чтобы не сделать необдуманных поступков. Так много ужасных вещей произошло в его жизни, поэтому она решила, что Тру заслуживает ответы на любые вопросы. Даже на те, которые заставляли ее краснеть.
– Я не обижу тебя.
– Я в это верю. Просто не ожидала, что мы будем вести этот разговор. – Джини запнулась, чувствуя небольшую вину. – Это очень щекотливая тема, знаешь ли?
– Ответь мне, – потребовал он, немного смягчив тон.
– Ты всегда привлекал меня, – призналась Джини, опуская взгляд на его шею. Это помогло проще признаваться в своих секретах. – Мы не могли проводить много времени вместе, но я всегда чувствовала это притяжение между нами. Это не имеет большого значения, но именно это я чувствовала.
– Ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе?
Она кивнула, опуская подбородок, но слегка повернула голову, чтобы ее взгляд зацепился за его соски.
– Да.
– Ты чувствуешь влечение к другим самцам Новых Видов?
– Нет! Это всегда был только ты.
Джини подняла голову, встречаясь с ним взглядом.
– Почему я? Мне нужно знать это.
– О, черт. – Она смутилась еще больше. – Ты действительно хочешь сейчас это обсуждать?
– Да.
– Ты мне понравился. Ты очень привлекательный, Тру. Ты не старался напугать меня рычанием, когда я проводила заборы крови. Ты просто… нравился мне.
– Но больше не нравлюсь? Вроде бы я тебя не пугаю, запаха страха не чую.
– Ого. – Джини закрыла глаза, понимая, что он так просто не оставит предмет обсуждения, пока не доведет ее до крайней степени унижения, удовлетворяя свое любопытство. Джини была уверена, что Тру не понимал, как трудно приходилось ей, когда мужчина, который ее привлекал, в такой кошмарной ситуации. На первый взгляд это казалось совсем неправильным, даже извращённым.
– Джини?
Он утратил терпение, это было видно по его раздраженному рычанию. Она открыла глаза и гляну на него с грустью.
– Что ты хочешь от меня, 710-й? Извинений? Я очень часто корила себя, что это уже не смешно. И мне очень стыдно, что я не смогла помочь тебе.
Он отстранился, его рот сжался в тонкую линию.
– Меня зовут Тру.
– Извини. Я просто привыкла называть тебя по номеру.
– Тебе стыдно, что тебя привлекает такой как я? – Его голос стал глубже, и он казался сердитым. – Животное?
– Это не так.
Джини нежно положила свою руку на середину его груди, стараясь не прикасаться. Он был действительно теплым, его мягкая кожа скрывала тугие мышцы. Потребовалась вся сила воли, чтобы не начать исследовать руками его тело. Ей бы очень хотелось провести ладонью по ребристым мышцам живота и ниже.
– Ты был заперт в этом адском места, и было как-то не правильно проявлять к тебе симпатию на всех уровнях. Это не из-за твоей внешности или генетики, а потому что ты уже достаточно настрадался.
Его зрачки сузились.
– Я перестал улавливать запах твоего возбуждения. Почему?
Его наверно немного обидел тот факт, что Джини не проявляла физических признаков того, что он ей до сих пор нравится. Она расслабилась и сделала несколько успокаивающих вдохов. Так как Джини смотрела на него, как на человека, все больше замечала отличия между Видами и людьми. Ей нужно помнить об этом, если решит ослабить контроль. Всё смущение, позволяющее Джини знать, как он действовал на нее, померкло на фоне того, что она считала его больше, чем что-то замечательным.
Джини втянула воздух носом, ей нравился запах Тру. Она изучала его твердые губы. Они были полными – характерная черта всех Видов, и Джини часто фантазировала о них. Просто мысли о том, что она почувствует, когда его рот прикоснется к ее губам, заставили запорхать бабочек в ее животе, а соски затвердеть. Потом она посмотрела ему в глаза. Этот оттенок коричневого, после встречи с ним, стал ее любимым цветом. Все, что касалось его, завораживало Джини.
Она обратила внимание на его нос, как только заметила, как затрепетали его ноздри. Он был шире, чем человеческий, более плоский, и отлично подходил его внешности. Когда Тру принюхивался, то у основания носа образовались небольшие морщинки, что было очень мило. У него были крепкие скулы, квадратный подбородок – Тру был очень мужественным, по мнению Джини. В его лице не было ничего мальчишеского. Сказать, что он был симпатичным – значит просто преуменьшить реальность. Некоторые люди считали, что Новые Виды выглядят очень суровыми, но Джини так не считала.
– Я пытаюсь бороться с тем, что чувствую, когда нахожусь возле тебя, Тру. – Она гордилась тем, что произнесла его новое имя. Ей нужно повторять его имя про себя почаще, чтобы случайно не назвать его как раньше 710-м. – Но, а как сейчас я пахну?
Низкое рычание, которое загрохотало в груди Тру, послало по ее руке вибрации, что с одной стороны выглядело очень сексуально, а с другой – страшновато. Джини не была уверена, чем была вызвана такая реакция. Возможно, гневом. Но эти сомнения быстро развеялись, как только он наклонился ближе к ней. Джини изучающе посмотрела ему в глаза, заметив в них кое-что волнующие, чего не видела раньше, хотя все, что касалось Тру было очень захватывающим.
Джини интересовало, поцелует ли он ее. Но Тру склонился к её шее и принюхался, от чего Джини затрепетала, когда его теплое дыхание начало дразнить чувствительное местечко за ухом. В голове мелькнули картинки с кабельного ТВ, которое она смотрела недавно. Она склонила голову набок, открывая доступ к своей шее, тем самым показывая его превосходство, как ранее видела, поступают волки в стаи. Тру мог легко укусить ее, его острые кончики клыков создавали реальную угрозу, царапая до крови.
Когда Тру находился в Дреквуде, в его поведении были выявлены характерные черты самца волка, которых показывали в программе о животных. Его грациозные движения очень напоминали этих гордых животных, он часто рычал и огрызался, чтобы таким способом выразить свои чувства, и следил за происходящим с большой осторожностью. Тру может и был человеком, но она была бы дурой, если бы забыла о другой стороне его характера. Джини показала, что полностью доверяет ему, отпуская все страхи. «Он не собирается вредить мне. Он мог навредить, когда мы оба были заперты в клетке, но это не случилось. Расслабься. Дыши. О Господи, он, что лизнул меня?»
Влажный, горячий язык так быстро скользнул по ее коже, что Джини не могла сказать, было ли это на самом деле. Тру, снова низко рыкнул. Она хотела посмотреть на него, увидеть выражения лица, но боялась, что может спугнуть, и он остановится на начатом. Ее пальцы двигались, поглаживая мягкую кожу. Тру сильнее прижался грудью к ее руке, поощряя продолжать. Джини, немного осмелев, провела рукой выше, задевая пальчиками тугие вершинки сосков, и поглаживая их. Она помедлила, когда услышала как Тру втянул в себя воздух.
– Джини.
Ее дыхание участилось, а голос стал очень хриплым.
– Да? – едва смогла прошептать она.
– Иди в ванну и запри за собой двери.
Это было последнее, что она ожидала услышать от него, будучи прижатыми, друг к другу на кровати. Он не двигался, не убирал рук, которые как ловушка удерживали Джини между ним и спинкой кровати. Ее пульс подскочил, но не от страха. Тру, хотел возвести между ними барьер, веря, что она находится в опасности, но на самом деле это не так.
– Зачем?
Кончик его носа потерся об ее горло.
– Иди.
Для такого маневра Джини придется перелезть через спинку кровати, но сначала вывернуться из захвата рук Тру.
– Тру? Почему?
Тру медленно поднял голову, встречаясь с ней взглядом. Его глаза стали насыщенно коричневого оттенка, возможно потому, что его зрачки были уж слишком расширенными.
– Я хочу тебя.
Ее губы приоткрылись, но она не смогла вымолвить ни слова. Джини не сильно удивило такое заявление, особенно после разговора, который у них состоялся раньше. Это объясняет и то, почему он так настойчиво интересовался ее реакцией на него в прошлом. Тру только что признался, что их влечение было взаимным. «Это ведь хорошая новость?» Взглянув на его напряженное лицо, у нее появились сомнения. Джини пыталась найти правильные слова, чтобы выяснить, почему влечение к ней было такой плохой штукой.
