Текст книги "Тру (ЛП)"

Автор книги: Лорен Донер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

Глава 17

Тру помог Джини выбраться из машины, когда они подъехали к общежитию. Он тихо поблагодарил Бриз за то, что подвезла их от медцентра, прежде чем закрыть дверь и взять за руку Джини. Вернуться домой было просто огромным облегчением.

Тру воспользовался картой, чтобы войти в здание. Они не разговаривали, пока поднимались в лифте на третий этаж. На этот раз в коридоре не было никакой охраны. Джини замерла, глядя на вроде бы новую дверь, пока Тру отпирал её.

– Они заменили, пока нас не было, но надо будет покрасить.

– А почему надо было менять?

– Я выбил, когда внутрь попасть не смог. – Он потянул её в квартиру и запер дверь. – Пошли в душ.

Он включил свет, когда они вошли, снимая форму по мере их продвижения к спальне. На нём остались только брюки и ботинки, когда они вошли в ванную. Тру включил воду и выпрямился, встав напротив Джини.

– Я беру тебя в пару. Это не обсуждается. Никто не заберёт тебя у меня, никогда. Я заставлю их принести бумаги, чтобы всё было официально, завтра утром. Ты их подпишешь.

Она была слегка ошарашена таким заявлением, но они оба только что прошли через ужасные испытания. После того, как почти потеряли друг друга, они действительно отбросили всякий вздор и уяснили, что на самом деле имеет значение.

– Ладно.

Он удивлённо выгнул брови.

– Ты согласна?

– Ты мог умыть руки и не брать на себя ответственность за моё благополучие, а вместо этого рисковал своей жизнью, боролся за меня. Ты чувствуешь больше, чем просто благодарность за то, что я однажды спасла тебе жизнь, не так ли?

Тру потянулся к ней и большими руками обхватили талию Джини.

– Да.

Она потянулась ему навстречу и обняла его за плечи.

– Ты изменил мою жизнь, Тру. Думаю, я влюбилась в тебя сразу же, как увидела, и как ты заговорил со мной. Я не хотела, чтобы ты брал меня в пару лишь из благодарности. Мне необходимо, чтобы я волновала тебя также сильно, как ты меня волнуешь.

Он открыл рот, и его хватка на её талии ослабла. Одного взгляда в его глаза хватило, чтобы определить, что он абсолютно потрясён её признанием. Чёрт. Он не выглядел очень уж обрадованным тем, что Джини сказала, что любит его. Тру ничего не сказал, отпустил её и отвернулся.

Разделся догола и просто залез в душевую кабинку. Джини колебалась, не уверенная в том, что делать. Наконец он оглянулся, на лице застыло бесстрастное выражение.

– Я выйду через минуту.

Это не было приглашением присоединиться к нему, и плечи Джини поникли. Она и вправду облажалась, поторопилась признаться, насколько глубоки её чувства. Опустила взгляд, борясь с желанием сбежать из ванной вместе с раненой гордостью. Дверца кабинки открылась, и Тру взял полотенце.

– Душ. Я подожду тебя в спальне.

Он даже не вытерся, прежде чем уйти. Джини закрыла глаза и выругалась про себя. Новые Виды действительно отличались от других мужчин, но, кажется, кое в чём оставались такими же. Она напугала его, слишком быстро сказала, что любит. Джини надеялась, что Тру не ломанулся за дверь и не сбежал сломя голову, как иногда поступали люди.

Она открыла глаза и шагнула под тёплые струи воды, намочившие её кожу и волосы. Будет неловко, но она извинится. За то, что любит его, она просить прощения не собирается, только за то, что сказала об этом так скоро. Можно списать всё на то, что она перенесла, но в этом ей хотелось признаться уже давно. Она не виновата, просто плохая ночь, чтобы быть честной.

Потребовалось немного времени, чтобы вымыть голову и как следует оттереть кожу гелем для душа. Её рана, кажется, полностью зажила. Джини выключила воду, вышла из душа и не спеша вытерлась. Она забыла взять во что одеться, пока шла за Тру. Кроме как обернуться полотенцем выбора не оставалось, она так и сделала и открыла дверь ванной. Шагнула в спальню и ахнула.

Свет был выключен, но по всей комнате горели свечи. Ряд из них огибал комод и обе прикроватные тумбочки. Это была самая романтическая обстановка, которую она только видела. Тру стоял перед кроватью, в центре комнаты, всё ещё в одном полотенце. Он улыбнулся, когда она изумлённо взглянула на него.

– Что это?

– Мы празднуем.

Она не знала что сказать. Тру подкрадывался ближе, делая это совершенно по животному, весьма сексуально, он пристально смотрел на неё, приоткрыв рот так, что виднелись острые клыки. Его взгляд определённо был взглядом хищника, в хорошем смысле этого слова. Джини всё ещё пребывала в замешательстве, но прекрасно сознавала его сексуальную привлекательность. Тру остановился перед ней и потянулся к верхнему краю полотенца. Она взглянула вниз, когда он сорвал его и отбросил прочь.

– Что ты делаешь? – Она не пыталась прикрыться, слишком поражённая, чтобы сделать что-то, но посмотрела вверх на Тру.

– Я собираюсь сделать тебя своей парой. – Он уронил своё полотенце. – Лучший способ это сделать – быть полностью обнажёнными.

– Ты все эти свечи зажёг… – Она посмотрела на них, потом снова на него.

– Я хотел, чтобы всё было по-особенному.

– Каждый раз, когда мы вдвоём в спальне голые особенный для меня.

Тру улыбнулся, взял обе её руки в свои и попятился назад, увлекая её за собой.

– Рад, что в этом мы согласны. – Он остановился и отпустил её. – Иди в кровать.

Она вскарабкалась на матрас и повернулась, наблюдая, как он делает то же самое. От веса его большого тела матрас прогнулся, и она рассмеялась, когда его рука обхватила её талию. От его мягкого толчка она перекатилась на спину. Улыбнулась ему, пока он располагался сверху, прижимая её под собой, и стараясь оберегать бок. Их взгляды встретились.

– Я не потревожу твою рану?

– Нет. Я уже почти не замечаю. Это лекарство, что мне дали, просто удивительное.

– Ты моя пара, – прошептал он.

– Я – твоя, – согласилась она также тихо.

Тру приподнялся, опираясь на локти, чтобы не давить не неё. Одним пальцем очертил овал её лица от уха до подбородка. Долгую минуту всматривался в её глаза, а затем медленно, как будто не мог больше ждать, чтобы соединиться с ней, опустил голову.

Джини закрыла глаза и приоткрыла рот, нетерпеливо ожидая его поцелуя. Он вложил в него столько же страсти, сколько и она. Тру для неё был словно воздух, которого ей не хватало, её тело, будто горело от желания, всё в ней сжималось от необходимости чувствовать его внутри себя. Джини застонала, ногами обхватила его талию, призывая войти. Она извивалась и вскидывала бёдра, желание быть взятой им переросло в болезненную необходимость. Этот мужчина мог заставить её страдать по нему, лишь коснувшись своим ртом её.

Тру разорвал поцелуй и поднял голову.

– Скажи, что любишь меня.

Её глаза распахнулись, и она уставилась на него, ошеломлённая как тем, что он остановился, так и тем, что он сказал.

– Что?

Он зарычал.

– Кажется, именно эти слова я услышал от тебя в первый раз. Скажи мне их снова, Джини.

Он постоянно удивлял её.

– Ты не расстроился из-за того, что я сказала в ванной? Это не слишком быстро?

– Расстроился? – Он растерялся. – Никогда. Я хочу, чтобы ты сказала это снова. Прямо сейчас.

– Я люблю тебя, Тру.

Он не сказал того же, вместо этого накрыв губами ее губы. Поцелуй скажет больше, чем слова, и своим телом он продемонстрирует ей свои чувства. Тру толкнулся к ней бедрами, демонстрируя свое желание. Джини застонала ему в рот, когда Тру пристроился членом ко входу и толкнулся в её тело.

Не было нежности, как в прошлый раз. Их страсть вспыхнула стократ из-за понимания, что они чуть не потеряли друг друга. Тру вколачивался в нее, доводя до безумия невероятными ощущениями. Джини разорвала поцелуй, боясь, что укусит его, и впилась ногтями в его кожу, прижимаясь теснее. Звуки, которые он издавал, заставляли ее желать большего, когда его низкое рычание разнеслось по комнате.

Она чуть выше обняла его ногами за талию, теряясь в ощущениях, когда пыталась двигаться навстречу ему, толчок за толчком. В их занятии любовью был некий элемент безумия, но Джини это не волновало. Прямо здесь и сейчас она была с ним. Она ощутила, как напряглось собственное тело, сжались мышцы живота, а затем, кончая, прокричала его имя. Тру зарычал, зубами прикусил её шею в том месте, куда уткнулся лицом. Он низко застонал, содрогаясь над ней, пока кончал, и горячие струи его семени раз за разом глубоко внутри наполняли её. Он замедлился, и его член начал набухать, скрепляя их вместе.

– Джини, – прохрипел Тру.

Она погладила его спину, затем запустила пальцы в его волосы, играя с шелковистыми прядями. Тру был тяжёлым, но её нравилось как его вес прижимал её к кровати. Она уже подумала было, что он заснул, когда он, наконец, поднял голову от её шеи и приподнял верхнюю часть тела, опираясь на руки. Их взгляды встретились.

– Я принадлежу тебе, так же как ты принадлежишь мне. Я всегда буду защищать и заботиться о тебе. Я чуть не потерял тебя снова. Ты не представляешь, как бы меня уничтожило то, что те мужчины тебя забрали бы. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы сделать тебя счастливой.

Джини верила ему.

– Я знаю. Я попытаюсь стать лучшей парой, чтобы сделать счастливым тебя. Я тоже буду о тебе заботиться.

Тру улыбнулся, пальцем отодвинул её чёлку и погладил сверху вниз по щеке.

– Ты как-нибудь предохраняешься?

– Конечно, мне делали уколы. Это было частью работы для всех женщин, работавших с Новыми Видами. Их чувство обоняния позволяло улавливать, когда у женщин месячные, и некоторые самцы становились чрезмерно агрессивными или возбуждёнными, если персонал подходил к ним в такие дни. И в Дреквуде, и в Корнас они делали уколы всему женскому персоналу.

Джини не имела ничего против того, чтобы обсуждать свой цикл с ним.

– Ты чувствуешь, что мой запах меняется? Всё должно быть в порядке, ещё целый месяц, прежде чем у меня следующий укол по плану, но в последнее время я много чего пережила. Слышала, что месячные могут начаться, несмотря на уколы, если женщина получит какую-нибудь эмоциональную травму. А всё, что происходило, я могу оценить как американские горки сплошного стресса.

– Межвидовое скрещивание возможно между самцами Видов и человеческими женщинами. Есть шанс, что ты забеременела, если действие укола закончилось, но у меня низкая активность сперматозоидов. Доктор Триша сказала, что с этим мне можно будет помочь, если я когда-нибудь найду пару.

Это хорошо, что она лежала на спине. Новость могла бы свалить её наповал.

– Серьёзно?

– Да. Эта информация строго засекречена, но ты теперь моя пара. Наши доктора работают над тем, чтобы женщины Видов могли забеременеть, но пока нашу расу продолжают только самцы.

– Почему женщины не могут?

– Они всё ещё пытаются выяснить это.

Мысль о том, чтобы у них с Тру появился ребёнок никогда не приходила ей в голову, но картинка с маленькой девочкой или мальчиком с его глазами и этими прекрасными волосами вдруг возникла в воображении Джини. Их дети будут очаровательными.

– Я всегда хотела детей.

Он усмехнулся.

– Хорошо. Я не жду, что ты захочешь сразу же попытаться обзавестись потомством, но буду рад этому в нашем будущем. Ты подумаешь об этом?

– Маленькие девочка и мальчик – было бы здорово.

Его улыбка угасла.

– Будут только мальчики.

– Ты не можешь знать точно.

– Могу. – Он смотрел на неё с минуту, прежде чем продолжить. – У некоторых связанных пар есть дети. Все – мальчики, и врачи уверены, что это из-за нашей изменённой генетики. Мы можем создавать только себе подобных. Они будут выглядеть как я, а не как ты. – В его глазах появилась грусть. – Я был бы рад, если бы у нас была маленькая девочка, похожая на тебя, но этого не будет. Дети будут мальчиками с моими чертами.

Джини попыталась додумать то, чего он не сказал.

– Ты имеешь в виду, что ваше искусственное ДНК закодировано так, чтобы доминировать в процессе распределения генов в тот момент, когда яйцеклетка оплодотворяется?

Широкие плечи приподнялись и опустились.

– Ты можешь поговорить с кем-нибудь из медцентра, чтобы вникнуть в суть процесса. Пары могут дать тебе информацию и так. Всё что мне известно – от самцов рождаются малыши только мужского пола, которые очень сильно похожи на них, вплоть до их особенных черт. Ещё беременность происходит быстрее обычной человеческой.

«Да, хорошо, что я лежу».

– Что именно это значит?

– Человеческая беременность длится девять месяцев, но пары рожали через пять месяцев.

Это не должно было быть таким уж сюрпризом. Новые Виды были созданы из ДНК людей и животных. Тру вот с ДНК собачьих видов. Беременность собак длилась девять недель, если Джини правильно помнила. А у слонов – почти два года.

– Я так рада, что ты из собачьих.

Он недоумённо склонил голову набок.

– Неважно. Личная шутка.

– Не хочешь поделиться?

– Просто… Думаю это здорово, что я смогу родить ребёнка так быстро. Есть какие-то осложнения из-за ускоренного созревания?

– Они все родились здоровыми, и с парами всё в порядке. – Тру продолжал пальцами проводить по её лицу, волосам. – Сначала мы должны лучше узнать друг друга, но я хочу завести ребёнка вместе с тобой.

Джини позволила себе осознать его слова.

– Я хочу, чтобы у нас была семья, Тру.

– Хорошо.

Она улыбнулась.

– Если это сделает тебя счастливым, рожу тебе полдюжины. Я с удовольствием обзаведусь детьми.

Тру усмехнулся.

– Полдюжины?

Она рассмеялась.

– Ладно. Может это и слишком, но после секса, который у нас сейчас был, я очень щедра в том, что касается тебя.

Тру хмыкнул.

– Я буду рад завести шестерых детей с тобой. Для меня полдюжины звучит хорошо. – Он обхватил её лицо и быстро чмокнул в губы. – Я удостоверюсь, что ты не будешь беременеть, если это опасно. Не хочу рисковать твоей жизнью, Джини. Ты значишь всё для меня.

Это не было признанием в любви, но то, что Тру сказал, что она значит для него всё, было также хорошо.

– Знаешь, ты действительно изменил мою жизнь.

– Как?

Она попыталась подобрать верные слова.

– Меня тянуло к тебе с момента нашей встречи. Я думала о тебе всё время, никогда не переставала, даже после твоего освобождения из Дреквуда.

– Меня тоже влекло к тебе с самого начала. Ты была такой сладкой, и твоя улыбка растопила холод в моём сердце. – Он улыбнулся. – И ты так хорошо пахла, что я хотел снять с тебя одежду и узнать каждый твой аромат.

Она рассмеялась.

– Когда я брала у тебя кровь, то иногда портила образцы, так что им приходилось отправлять меня назад. Мне очень жаль. Я чувствовала вину за то, что брала их снова, но это давало мне шанс опять увидеть тебя.

Он не выглядел разозлившимся.

– Ты ко мне прикасалась и подходила достаточно близко, чтобы я мог чувствовать твой чудесный аромат. Это стоило маленького укола и небольшой потери крови.

– Я бросала работу и смотрела каждый раз, когда они забирали тебя на тренировку в северную зону. Ненавидела тесты на выносливость, когда они били тебя. Я плакала.

Он хмыкнул и перевернулся на бок вместе с ней, так что они оставались лицом к лицу. Джини не нравилось, что они больше не соединены, когда он извлёк свой член. Набухание уже спало.

– Я тоже ненавидел тесты на выносливость.

Она сомневалась, стоит ли говорить дальше, но решила быть честной.

– Я радовалась, когда ты сломал ногу одному из засранцев. Ты выбил ему колено. Я слышала, как он орал всю дорогу в мой кабинет. Он плакал в медпункте, когда они вправляли перелом. Я пошла туда, притворяясь, что обновляю результаты тестов, просто для того, чтобы посмотреть как он мучается.

Тру рассмеялся.

– Плакал? Он был жестоким. Ему нравилось постоянно бить меня. Я тоже порадовался, когда сломал ему ногу. Он подошёл слишком близко, а я ждал такой возможности, чтобы навредить ему.

– Я просто хотела, чтобы ты был свободен.

Он подвинулся ближе, изучая её лицо.

– Почему ты не попыталась найти меня после того, как я оказался в ОНВ?

– Мне сказали, что ты не хочешь меня видеть. Агент Брайс клялся, что передал тебе сообщение от меня. Сейчас я понимаю, что он врал. Он врал обо всём, а я ему верила.

На лице Тру отразилось замешательство.

– Какое сообщение?

Джини нахмурилась.

– Я беспокоилась о тебе после рейда, так что сказала Брайсу, что планирую поехать в Хоумлэнди убедиться, что ты жив и здоров. Он сказал мне, что это слишком опасно из-за всех этих протестующих у ворот, и он организует безопасный путь, чтобы я смогла тебя увидеть. На следующий день он прислал мне несколько фотографий, где ты в джинсах. Вы были где-то на улице в Хоумлэнде. Он якобы сделал их в качестве доказательства, что ты действительно жив, но ты сказал ему, что не хочешь общаться со мной.

Тон Тру стал суровым.

– Он солгал. Я хочу найти этого ублюдка. Никто не упоминал твоего имени и не передавал мне никакого сообщения. – Он немного успокоился, но всё ещё злился. – У него были фотографии, где я в джинсах, на улице?

Джини кивнула.

– Выглядело как какой-то парк. Ты был босиком, в джинсах и чёрной майке, рядом с Новым Видом, немного ниже тебя, блондином. Там на заднем фоне много травы и деревьев. Ты улыбался и выглядел счастливым. Это было через три дня после того, как взяли Дреквуд.

Рычание вырвалось из его горла.

– Кто этот человек? Нас сначала отвезли в Резервацию. Это фото было сделано там. Как он его получил? Там всё хорошо охраняется. У него был доступ к горячей линии здесь, в Хоумлэнде, доступ, чтобы получить мои фотографии в Резервации.

– И он большой толстый лжец и мерзкий придурок, потому что мог помочь твоему народу гораздо быстрее, чем убеждал в этом меня. Он продолжал твердить, что доказательств недостаточно. Всегда нужно было больше.

Тру перекатился, прижав Джини к кровати и снова нависая над ней.

– Когда мы его найдём, я его убью голыми руками, после того как наши люди получат от него всю информацию, какую нужно. – Он уставился на неё, очевидно рассерженный. – Почему ты позволила им давать тебе препарат, чтобы спасти меня? Это должно было быть очень тяжело. Мне давали его один раз. Худшей боли я не испытывал.

– Я любила тебя. Не могла позволить тебе умереть. Поланитис сказал, тебя будут щадить, если я соглашусь и позволю им протестировать, как препарат подействует на меня.

– Как этот монстр узнал о твоих чувствах ко мне?

– Он установил скрытую камеру в моём кабинете. Я уже говорила, что прекращала работу каждый раз, когда тебя забирали в северную зону, иногда я плакала. Было чистым адом видеть, как тебя ранят ради экспериментов. Я знала, что это может спасти множество жизней, но… – От эмоций у неё перехватило горло, при воспоминании обо всех страданиях, что он перенёс. – Это того не стоило. Меня разрывало на части, когда я смотрела, как они причиняют боль тебе.

Тру прижался своей щекой к её.

– Ты тоже страдала, когда они тестировали свой препарат.

Её пальцы поглаживали его везде, где она могла коснуться кожи, всегда более горячей, чем её собственная.

– Это больше неважно. Всё, что имеет значение – мы оба живы и вместе.

– Ты страдала от боли ради меня. – Его голос зазвучал глубже. – Ты мучилась, чтобы я мог жить. Я никогда не думал, что кто-нибудь полюбит меня, Джини. Я дам тебе так много наслаждения, что воспоминания о боли сотрутся, если ты мне позволишь.

– Я люблю тебя, Тру. – Она обхватила его лицо ладонями и посмотрела в глаза. – Прошлое не имеет значения. Будущее с тобой окупает всё это.

Тру поцеловал её в нос.

– Я так счастлив, что ты моя пара.

Она улыбнулась в ответ.

– Я тоже, Тру.

Он овладел её ртом, крепко целуя. Одна его рука опустилась, пока он устраивался на ней, ладонь накрыла её грудь, и большой палец закружил вокруг тугого соска. Она выгнулась, прижимаясь к нему крепче, обхватила ногами его бёдра. Джини хотела его снова, пусть даже они только недавно занимались любовью. Она никогда не насытиться Тру.

В дверь позвонили. Тру зарычал и перестал целовать её.

– Мы будем это игнорировать.

Звонок прозвенел снова, и кто-то громко постучал, судя по всему, кулаком.

– Звучит как что-то важное. Ты знаешь, что случилось в последний раз.

– Ты права. Оставайся здесь.

Она неохотно убрала лодыжки с задней части его бёдер и отпустила его. Тру перевернулся и соскользнул с края кровати. Джини легла на бок, улыбнувшись при виде своей обнажённой и весьма возбуждённой пары. Его горячий взгляд говорил о том, как сильно он не хочет уходить, но затем Тру развернулся и направился к двери.

– Эм, Тру?

Он обернулся и посмотрел на неё.

– Что?

– Как бы сильно я ни любила видеть тебя голым, может, ты всё-таки оденешь что-нибудь, прежде чем откроешь дверь?

Он усмехнулся.

– Ты любишь видеть меня голым?

Её взгляд медленно прошёлся сверху вниз по всему его телу.

– О, да.

Он подошёл к комоду, в дверь позвонили снова. Тру быстро натянул спортивные штаны и бросил на неё короткий выразительный взгляд, прежде чем, широко шагая, выйти из спальни.

– Не одевайся, – выпалил он. – Я сейчас вернусь.

– Поторопись, – призвала она, схватив простыню, так как он оставил дверь в спальню открытой. Она прикрылась на тот случай, если тому, кто за дверью, понадобится войти внутрь. Джини, в самом деле, надеялась, что это не плохие новости. Одного взгляда на часы хватило, чтобы убедиться – для кого-то это достаточно важно, чтобы прийти в середине ночи.

***

Тру отомкнул замок и рывком распахнул дверь. Он зарычал и показал зубы, уставившись на Джинкса.

– Чего тебе?

Джинкс сморщился, когда вдохнул.

– Я прервал твой секс с Шивер.

Ревность из-за интереса самца всё ещё горела в нём.

– Она моя пара. И, да, ты вмешался. Чего тебе надо?

– Спокойно. Я знаю, что она твоя. Она согласилась стать твоей парой?

– Согласилась.

– Вы подписали бумаги?

– Нет пока, я планировал позвонить им, чтобы распечатали их утром, тогда и подпишем.

– Я рад. – На лице самца никакой радости не отразилось.

– Что ты хотел? Уже поздно. Моей паре надо поспать.

– Мы все знаем, что случилось, и не спали из-за того, что человеческие самцы пытались забрать её. – Он помолчал. – Мы снова собирались в библиотеке, ждали известий о её состоянии. Мы рады были узнать, что действие того, чем её укололи, прекратилось.

– Как и я. Ты пришёл угрожать из-за того, что меня здесь не оказалось, чтобы её защитить? Мне не нужно напоминать. – Тру снова ощутил чувство вины. – Я верил, что она в безопасности, иначе никогда не ушёл бы от неё. Будь уверен, такого больше не случится.

Мужчина нахмурился.

– Не вини себя, Тру. Мы все были потрясены тем, что на неё напали. Это был отчаянный поступок со стороны людей, проникнуть в общежитие, и мы только сейчас выяснили, как они попали внутрь. Сначала верили, что они могли взломать окна на первом этаже, но никаких повреждений не нашли. Компьютеры сохраняют в архивах каждый вход в общежитие, и оказалось, что они воспользовались картой безопасности, чтобы войти через задние двери, которыми пользуются для доставки еды и заказов.

Тру зарычал.

– Только Виды имеют доступ в общежитие.

– И кое-кто из оперативной группы тоже, мы выясняли, – прошептал Джинкс. – Понимаешь, что это значит?

Плечи Тру поникли, когда информация дошла до ошеломлённого разума. Это были плохие новости, ему нравились оперативники, с которыми он работал.

– Понимаю. Я знаю многих из них.

– Мы считали их друзьями, но они подозреваемые. Я подумал, что ты должен узнать об этом прямо сейчас. Не доверяй им, когда дело касается твоей пары. Та карта из старых, выданных оперативной группе, когда они здесь всем руководили. По какой-то причине, когда за внутреннюю безопасность взялись мы, её не заблокировали. Кому она принадлежала узнать нельзя, карты были общие для всей службы безопасности, не индивидуальные.

– Проклятье. – Тру раздражённо прошёлся пальцами по волосам. – Карта деактивирована, или они ещё могут попасть в общежитие?

– Луна занимается этим. Она сейчас в контрольном центре проверяет систему наших мер безопасности насчёт других нарушения и ошибок. Делает так, чтобы в общежитие можно было попасть только по картам Видов и после двойной проверки для полного контроля над безопасностью. Доступ разрешён только одному человеку, Джесси, паре Джастиса. Мы знаем, что можем ей доверять.

Тру был согласен с этим.

– По такой карте Тим прошёл в общежитие, когда вмешался в наше собрание?

– Нет. Самцы разрешили ему войти. Такого больше не будет. Все, живущие в общежитии, знают, что нельзя впускать никого из людей, пока твоя пара в опасности, даже тех, кто просто хочет переночевать здесь. – Джинкс помолчал. – Она в опасности до сих пор. Ты ведь это понимаешь, не так ли? Мне кажется подозрительным, что как только она должна была просмотреть фотографии всех человеческих сотрудников Хоумлэнда, так они сразу попытались украсть её, до того как она это сделала.

Тру слишком волновался за здоровье Джини после травмы, чтобы как следует подумать над чем-нибудь ещё.

– Дерьмо.

– Это неплохие новости.

Он зарычал на Джинкса.

– Как ты можешь такое говорить?

– Они, должно быть, испугались, что она найдёт что-то. Значит тот, кто прикидывался тем агентом, должен быть в наших записях.

– Думаешь, это кто-то из оперативной группы?

– Мы думаем. Всё складывается. Они с самого начала поняли, как извлечь пользу из её информации, когда она связалась с Хоумлэндом насчёт Дреквуда, мы как раз искали места, где удерживают Видов. Ночью за ней приходили двое мужчин. Она не опознала одного из них как того, кто её обманывал?

– Нет. Она бы мне сказала.

– Тогда мы ищем двух человек: предполагаемого агента и того из двоих, приходивших за ней, кто выжил.

Тру пытался мыслить разумно, но это оказалось сложно с закипающим гневом.

– Охранники в Фуллере куплены. Даркнес звонил, чтобы сообщить нам, что они брали взятки от некоторых заключённых. Сбежать они бы им никогда не позволили из страха, что они выдадут расположение тюрьмы кому-то во внешнем мире. И они не просто боялись, что кто-то освободит заключённых, а что их убьют за насилие и издевательства, которые они там учиняли. Некоторым заключённым обеспечивали дополнительное питание и контрабандой проносили для них предметы роскоши, чтобы использовать их там как деньги. Даркнес допросил ещё не всех, так как не у всех сегодня смена, но они постоянно взаимодействуют с оперативниками. По его теории из рук в руки переходили не только деньги. Охранники могли выменивать информацию у заключённых, а что узнавали – передавать тому якобы агенту. Так он смог узнать о других местах, где держали Видов.

– Он узнал так о Корнас Ресерч, куда потом отправил Джини, – предположил Тру.

– Это версия Даркнеса.

– А Поланитис? Даркнес получил информацию от него?

Джинкс помотал головой.

– Нет пока. Человек – псих, он бился головой об решётку, пока не заработал сотрясение мозга. Он в лазарете тюрьмы, лечится. Они думают, что поправится, но он нарочно это сделал, чтобы избежать допроса. Слишком сильно испугался Даркнеса.

– Ненавижу этого человеческого самца, – прорычал Тру, желая ему смерти. Он бросил взгляд дальше по коридору. – Я хочу, чтобы офицер снова охранял дверь.

– Уже. Я попросил их отойти, чтобы поговорить с тобой наедине. Их сейчас двое. Джерико вызвался и Флейм.

– Хорошо. – Тру был уверен, что сможет защитить Джини, но он хотел помощи, не собираясь идти на поводу у гордости и игнорировать тот факт, что с поддержкой обеспечивать её безопасность будет лучше.

– Я хотел ещё спросить, не отведёшь ли ты сейчас свою пару в Службу охраны, чтобы просмотреть файлы. Чем дольше мы ждём, тем больше риск, что они попытаются снова забрать её. Тима не было на той встрече, когда мы обсуждали наши планы, но другие Виды присутствовали. Они могли на ужине оказаться рядом с ним, и я не уверен, что он не подслушивал, если они обсуждали то, что мы планировали.

Тру сжал зубы и резко кивнул. Он пришёл в ярость.

– Лучше бы это был не Тим.

– Его дочь теперь Вид, его внук тоже. Он единственный человек, которому я стал бы доверять, но он мог упомянуть при одном из своих оперативников про наши планы о том, что твоя пара посмотрит фотографии сотрудников. Может, он позвонил своей команде, чтобы обновить информацию о происходящем здесь после того, как вернулся в кабинет.

– Дай мне пять минут и поможешь проводить её в Службу безопасности. Говоришь, Луна в Управлении?

– Она уже готовит списки сотрудников, включая всех, кто работает в оперативной группе.

– Мы быстро оденемся, но мне нужно минут пять, чтобы объяснить ей что происходит. Всего десять минут. – Тру закрыл дверь и защёлкнул замок.

Джини сидела в кровати, приподняв простынь, чтобы прикрыть свою грудь. Вид был заманчивым, но её жизнь сейчас в опасности. С желанием взобраться на неё придётся подождать. Он присел на край кровати и взял её за руку.

– Это был Джинкс. – Ему совсем не нравилось давать ей ещё больше поводов для страха, но она должна знать. Он быстро передал то, что узнал сам, и ждал её ответа.

– Вот дерьмо, – прошептала она, крепко сжимая его пальцы.

– Вот и я так сказал.

– Ты работал с ними. – Она казалась взволнованной, пока смотрела на него. – Может это не оперативники.

– А выглядит так. Имеет смысл, у них ведь был доступ, чтобы сделать всё это.

– Мне так жаль, Тру. Ты считал их друзьями, и я не хочу, чтобы ты страдал, если один из них предал твоё доверие.

– Единственный, кто пострадает, это мужчина или мужчины, которые несут за это ответственность. – Его бесило, что кто-то использовал Джини, но ещё хуже становилось от того, что это тот, кому ОНВ доверяло. – Нам нужно одеться, и тебе необходимо просмотреть те файлы.

– Думаешь, они снова попытаются схватить меня?

– Возможно. Один из них, ответственный за твоё похищение, до сих пор на свободе, а тот, кто прикидывался агентом, так и не известен. Они доказали, что имеют доступ в Хоумлэнд. С этого момента ты будешь под надёжной охраной, Джини. Я не оставлю тебя одну снова. Я очень сожалею насчёт этого.

– Ты решил пробежаться, потому что не боялся, что что-нибудь случится со мной. Не извиняйся.

– Я должен был быть здесь. – Он будет жалеть всю свою жизнь. Люди могли её просто убить. Он не говорил этого, но душераздирающие мысли не выходили из головы.

– У нас есть время принять душ? – Её улыбка казалась вынужденной. – Я до сих пор немного потею после нашего жаркого секса.

Её попытка пошутить не удалась. Он оценил, но слишком волновался насчёт мужчин, где-то там снаружи, которые могли навредить ей.

– Нет. Я сказал Джинксу, что мы будем готовы через десять минут, две уже прошло.

– Ладно. – Она отпустила его руку. – Давай сделаем это.