Текст книги "Жаркий поцелуй (ЛП)"

Автор книги: Лора Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Она и так многого лишилась. Пришло время, взять то, что принадлежало ей, и это был Кейн.

* * * * *

– Оставьте датчики снаружи пещер. Мы свяжем их со звуковыми и визуальными сенсорами, и, я надеюсь, сможем заранее узнать, если еще какой идиот с ракетой решит заявиться с помпой. – Кейн склонился над спутниковым снимком территории Пород и оглянулся на руководителей групп, собравшихся в его комнате вокруг стола. – Изображения на карте не показывают пещеры, которые мы нашли, но если взглянуть совсем близко, то сканеры выдадут их на мониторе в виде затененных участков. – Он указал на две из областей, где на плотной бумаге было видно почти незаметные, размытые участки. – Эти изображения очень тщательно «подчистили». Я уже нашел шесть участков, которые необходимо перепроверить. Подключите еще три группы и с утра приступайте к поиску. А я первым делом проинформирую Кэллана и Табера.

– Что насчет новых снимков? – мягко спросил Джакел (прим. переводчика – англ. «jackal»: шакал, дикий пес, охотящийся с группой; человек (жарг.)) певучим голосом, вырывая Кейна из задумчивости. – Армейский спутник, который их сделал, должен был быть в состоянии дать нам общее представление о выходах из системы пещер на обоих склонах горы, так же как и схему туннелей. Что, если запросить больше изображений?

Джакел был таким же спокойным и холодным, как глубокая зимняя ночь. Он был одним из первых солдат Кейна, которого тот взял в команду в качестве эксперта по спасательным работам. Он никогда не расстраивался и не раздражался. Никогда не повышал голос. Если вы умудритесь его разозлить, то будете мертвы. Быстро и без колебаний.

– Та же проблема, – тяжело вздохнул Кейн, борясь с туманом в голове и стараясь сосредоточиться.

Надо передохнуть, сейчас же, зло подумал он. Ему бы посидеть в покое, выпить пивка, напялив любимые серые штаны, а он стоит тут и думает только о том, как же чертовски не вовремя у него возникла эрекция.

– Не совсем, – заговорил технический эксперт, Айс. – У «Лоуренс Индастрис» есть собственный орбитальный спутник. Почему бы не подключить ублюдка, пусть поработает после всех тех проблем, что он создал, проломив наши ворота? Если он действительно намерен быть частью жизни своей сестры, то сделает для тебя все, в чем ты нуждаешься.

– Как мы можем быть уверены, что он не обманет? – нетерпеливо постучал по карте Джакел. – Заметь, правительство махнуло на это рукой.

– Один из нас будет рядом, когда мы получим изображения, – холодно улыбнулся Айс. – Я знаю, как управлять спутниками и как их программировать. Если Лоуренс даст добро, я смогу получить все, в чем мы нуждаемся.

Кейн прищурился, взглянув на высокого солдата. Айс обучался на довольно продвинутых правительственных системах, прежде чем присоединился к его команде.

– Поручи это Дон, – кивнул Кейн, задумчиво щурясь. Дон избегала Лоуренса, она его боялась. – Это поможет решить кучу наших проблем. Если он согласится, то продвинется чуть дальше по шкале доверия. Если попытается юлить, то попадет в топ-список подозреваемых. Я думаю, что он не откажется помочь.

Сет Лоуренс казался искренним в своем желании помочь, и этим он помог бы облегчить защиту своей сестры и будущей племянницы или племянника. До сих пор он соглашался принять ограничения по пребыванию на территории и даже не возражал против присутствия охраны во время редких позволенных ему встреч с сестрой.

Кейн мог сказать, что такое положение вещей злило Сета Лоуренса. Ему не хотелось копать под парня, но он понимал, что это необходимо.

И все же, Кейн чувствовал, что посылает Дон в пасть к волку. Интерес Сета Лоуренса к ней не был тайной, несмотря на намерение Дон держаться от него подальше. Проклятые женщины этого Прайда раньше времени загонят его в могилу. Его и любого мужчину в команде, если не будут осторожны.

Кейн потер заднюю часть шеи, жалея, что не может вот так же ослабить и другую напряженную мышцу в теле.

– Хорошо, одной проблемой меньше, что еще? – нетерпеливо спросил он.

– Мы уже все обсудили, – заверил его Джакел. – Один из нас некоторое время поработает в паре с кем-то из Пород, и замечу, эти ребята просто настоящие профессионалы. Я не знаю, можем ли мы им еще что-то предложить в плане информации или опыта. Некоторые из этих ребят – ваш худший кошмар. Это если еще не упоминать их женщин. Того, что они испытали, достаточно, чтобы любой захотел пришибить всех членов этого гребаного Совета. И этот лев, Уайетт, пугает кого угодно до усрачки. Если есть оружие, которым он не умеет пользоваться или ситуация, которую он не смог бы обернуть в свою пользу, то я об этом не слышал.

Кейн отлично понимал, что чувствовал Джакел. Породы-женщины часто были самыми опасными. В их глазах затаился пережитый кошмар, который преследовал их даже во сне. Некоторые не спали сутками, лишь бы не столкнуться с демонами, ожидающими их за гранью яви. А Уайетт вообще был занозой в заднице.

– Нам тут уже нужен психолог, – проворчал он. – Кэллан до сих пор отказывался, но я над этим работаю.

Он понимал, почему Кэллан возражал. Если психолог окажется шпионом Совета, то это может принести больше вреда, чем пользы. А некоторые из Пород уже подошли к тонкой грани между здравомыслием и принципами морали.

– Городские мальчики и их психологи, – фыркнул Джакел. – Нам тут как раз не хватает трепача, который станет учить нас, как договориться со своим внутренним ребенком, – глумился он. – Я подозреваю, что мой маленький внутренний ублюдок и я однажды просто заткнем это дерьмо обратно в глотку одному из этих спецов.

– Ты все так же веселишься, да, Джакел? – хихикнул Айс, и огромный бывший фермер из Канзаса сверкнул на него смертельным взглядом.

Джакел фыркнул.

– Еще нет. А что? Хочешь побыть добровольной подвесной грушей, Айси?

– Достаточно. – У Кейна не было времени для их дружеской перепалки. – Проваливайте, – велел он им, сворачивая карты и возвращая их Джакелу. – Держи меня в курсе, утром доложишь. А я первым делом поговорю с утра с Лоуренсом.

Мужчины покинули комнату, оставляя, наконец, Кейна в счастливой тишине и покое. Первая вещь, которую он сделал, это разделся. Если бы в ближайшее время он не выпустил своего измученного дружка из этих проклятых джинсов, то сошел бы с ума.

Обнажив отяжелевшую от прилившей крови плоть, Кейн упал на стул в углу комнаты, расстроено озираясь вокруг.

Если бы он не был так чертовски упрям, то прямо сейчас уже погрузил бы свой измученный член в горячий зажим ее влагалища. Он откинул голову на спинку стула, поглаживая пальцами по стволу и воображая, как ее горячий, густой сироп обволакивает его член, стекает к его шарам, заставляя все тело напрячься в потребности извергнуться внутрь нее.

К сожалению, этого никогда не было достаточно. Не физически. Физически он понимал грызущий его голод. Гормон продолжал бушевать в его кровотоке, как и в тот день, когда старый доктор странно на него посмотрел и пояснил, что это и есть причина непрерывного сексуального возбуждения. Но все же, жадная тоска, наполняющая его душу, была совсем другим.

Он нахмурился, рассеянно почесав изрезанную шрамами грудь. Независимо от того, как часто он брал Шерру, оставалось чувство утраты, незавершенности, которое не могло заполнить устойчиво расширяющуюся пустоту в его груди.

Ее сердце. Кейн сделал глубокий вдох, снова признавая правду. У него не было ее сердца. Он получил ее тело, обязательство физической верности, но это не было добровольно. И это его убивало. Она была его лишь из-за химии между ними.

Не было мягких прикосновений или нежного трения тел, которые он видел между Породами и их парами. Шерра избегала этого в максимально возможной степени. Когда они были вместе, это был секс, и она не хотела ничего большего. Тогда как Кейн…

Он сжал руками подлокотники, яростно заскрежетав зубами. Как часто он пытался к ней прикоснуться, жаждая всего лишь испытать мягкость ее плоти кончиками пальцев или теплоту ее тела рядом с ним? Чаще, чем он мог бы сосчитать, и в каждом случае она вздрагивала или быстро от него отстранялась. Каждый раз она ему отказывала.

– Кейн? – послышался за дверью голос Шерры, и он мрачно нахмурился.

Если я тебе понадоблюсь, ты знаешь, где меня найти. Он сам предложил ей это, но почему это оказалось неправильным, когда она пришла?

– Не заперто. – Кейн не двигался, развалившись нагишом на стуле. Он опустил голову, наблюдая, как дверь распахнулась, и она осторожно ступила внутрь.

Глава 14

Проклятье, она была похожа на ангела в ореоле блестящих, густых, светлых прядей волос, обрамляющих лицо и падающих шелковой волной на спину. Изумрудно-зеленое платье облегало ее тело, обрисовывая груди, бедра и ноги, ниспадая до изящные ступней.

Ее глаза расширились, когда она заметила его возбужденное, нагое состояние. Тяжело сглотнув, Шерра закрыла дверь и заперла замок.

Кейн прищурился, наблюдая за ней. Она выглядела… смущенной. Все еще держалась за дверную ручку, глядя на него темными из-за возбуждения глазами. Но было в ее глазах что-то большее, некая эмоция, которую он не мог расшифровать, не мог определить. Черт, она, вероятно, собиралась послать его на хрен. За прошлые несколько месяцев она делала это достаточно часто.

Бог свидетель, но были дни, когда он сожалел, что не способен на такие кульбиты. Сожалел, что не может сдерживать установленную Шеррой дистанцию, игнорируя потребности, которые разъедали его внутренности, будто кислота.

– Это – всего лишь стояк, вовсе не монстр, – проворчал он, махнув на свой вставший член, к которому все время возвращался ее пристальный взгляд. – Ты так на него посматриваешь, будто ожидаешь, что он тебя укусит.

– Он выглядит достаточно устрашающе. – Слабая робкая улыбка коснулась ее губ и пропала. – Ты выглядишь достаточно устрашающе.

Кейн тяжело и расстроенно вздохнул.

– Я до смерти устал, Шерра, и чувствую себя зверски возбужденным. Если именно поэтому ты здесь, то иди сюда.

Он встал, стремясь скорее наполнить ее собой, чтобы, по крайней мере, унять, хоть часть боли.

Она закусила губу, бросив взгляд на его кровать.

– Это не все, за чем я пришла, – прошептала она, встречаясь пристальным взглядом с его горячим взором, разбивая ему сердце уязвимостью, которую он разглядел в ее глазах.

Он устало потер шею.

– А за чем еще? – спросил он, наконец. – Я буду честен, малышка, мой контроль и мое терпение сегодня вечером уже на исходе, так что ты выбрала неподходящее время, чтобы возобновить наше противостояние.

– Но подходящее, чтобы потрахаться? – В ее голосе больше не было тягучих ноток страстной горячки, а лишь капитуляция, возродившая боль в его душе.

Боже, он так хотел к ней прикоснуться! Всего лишь коснуться кончиками пальцев ее щеки, уткнуться носом в шею. Он был хуже, чем эти чертовы траханные кошачьи мальчики, рыскающие по всей территории горы.

– Да. – Кейн с силой вцепился себе в волосы. – Чтобы трахаться.

И лучше сейчас потрахаться, кричала его плоть.

Шерра опустила голову, нерешительно кивнув, но не делая ни единого движения, чтобы раздеться или направиться в кровать.

– Шеррa, какого черта ты здесь? – наконец проворчал он. – Очевидно, что ты не в восторге от моей компании, итак, почему бы тебе не сказать, чего ты хочешь в действительности?

Она закусила губу, и Кейн едва сдержал стон.

– Я хочу знать, почему ты так сердит, – наконец сказала она, поднимая глаза и стискивая руки. – Почему ты ушел из моей комнаты и почему ведешь себя как говнюк. Кейн, я хочу, чтобы ты со мной поговорил.

Он фыркнул, скривившись от мольбы в ее голосе.

– Я говорил с тобой в течение многих месяцев, Шеррa, но ты не потрудилась слушать. Почему же теперь ты хочешь говорить?

Она отвела взгляд, прежде чем заправить за ухо упавшую на щеку прядь волос.

– Кейн, раньше ты от меня не убегал. – Она казалась смущенной, как будто сам этот факт выбивал ее из равновесия.

Кейн насмешливо фыркнул, искривив уголок рта. Он таскался за ней, будто влюбленный пес за течной сучкой, а причиной, из-за которой она наконец-то обратила на него внимание, оказалось то, что он внезапно ушел из ее спальни. Это было оскорбительно.

– Я тебя предупредил, что если понадоблюсь тебе, то ты знаешь, где меня найти, – пожал он наконец плечами, идя к кровати, и провокационно растянувшись на ней, обхватил пальцами основание члена, наблюдая за ней. – Это – все, чего ты от меня хочешь, не так ли, малышка? Иди сюда, и возьми. Все это твое, в любое время.

Кейн ненавидел себя за злость на нее, пульсирующую в его груди, за желание схватить Шерру и встряхнуть, заставить ее увидеть раз и навсегда все то, чего она лишила их обоих.

Она нерешительно взглянула на него, в ее глазах плескались горе и боль, разбивающие ему сердце.

– Я не знаю, что сделать, Кейн, – отчаянно прошептала она, и мука отозвалась эхом от стен комнаты. – Я не знаю, как это исправить, как исцелиться.

От боли, звучащей в ее голосе, он беспомощно стиснул зубы.

– Я тебя хочу. Я нуждаюсь в тебе. И признаю тебя своей парой. Что еще я могу тебе отдать, чего тебе не хватает? – спросила она прерывающимся голосом и растерянно уставилась на него.

Любви. Кейн тяжело вздохнул.

– Шерра, я больше ничего у тебя не прошу, – расстроенно ответил он. Какое он имеет право требовать от нее большего? – Ничего.

Она медленно отодвинулась от двери, ступая ближе и снова замирая на месте.

– Тебе нужно что-то еще, чего я тебе не даю, – прошептала она. – Кейн, я хочу дать тебе это. Клянусь, это правда. Я хочу, чтобы ты был счастлив, я так отчаянно хочу, чтобы ты познал хоть крупицу счастья, в котором нуждаюсь я сама. Скажи мне, чего ты хочешь. Скажи мне, что я должна сделать.

Она стояла перед ним, неуверенно заламывая руки, и глядя на него заполненными мрачными тенями и болью глазами. Да поможет ему Бог, она так пострадала за всю свою жизнь. Действительно, справедливо ли, чтобы она продолжала мучиться еще хотя бы секунду дольше, чем уже перенесла? Продолжала страдать из-за его неудачи?

– Шеррa… – Кейн с болью шепнул он ее имя. – Иди сюда, малышка.

Он медленно протянул ей руку.

– Не надо искать ответ. Ничего не надо говорить. Я думаю, это Табер меня заразил. Веду себя как он. – Кейн прикусил язык.

Шерра отчаянно покачала головой.

– Не лги мне, – гневно отрезала она, сверкая глазами. – Не надо меня успокаивать.

Кейн потянулся, чтобы коснуться ее щеки, но вместо этого вынудил себя опустить ладонь ей на плечо, подавляя собственную потребность. Он попытался улыбнуться.

– Ты нужна мне, – прошептал он, наконец.

Не было никакой надобности причинять ей еще больше эмоциональной боли в этот момент. Она отдала ему все, что у нее осталось, и это было больше, чем он смел от нее ожидать, не так ли?

Из-за него она потеряла их ребенка, была отравлена наркотиками и безжалостно изнасилована, а затем вынуждена выживать, в страхе, в течение почти десятилетия. Из-за его неудачи.

Он знал, что Шерра не хотела его нежности. Его мягких прикосновений, или нежных слов. Она хотела трахнуться. Она хотела, чтобы он ослабил ее горячку, чтобы взял ее, пока ее оргазм не взорвется в ее теле, освобождая от боли. Он мог дать ей это, даже если сам не сможет таким образом утолить свой собственный голод – и это была его ошибка, а не ее.

– Я мечтала о тебе в течение очень многих лет, – наконец призналась Шерра, осматривая его потемневшими от боли глазами. – Даже думая, что ты предал меня, я мучилась, думая, что умру от потребности. Не потому, что хотела трахаться, а от потребности в твоем прикосновении. – Ее тело сотрясла дрожь, и она замолкла. – Вместо любви я заставила себя ненавидеть. Я задушила любовь в себе, подавила и загнала так глубоко, что забыла о ее существовании.

Кейн замер, тихо наблюдая за нею, слыша слова, видя слезы в ее глазах, которые она неистово смаргивала. И его сердце наполнила надежда.

– Ты ко мне прикасаешься, и я чувствую, что это может разбить вдребезги всю мою стойкость… – В ее голосе зазвенели слезы. – Я начинаю чувствовать, как возрождаются все те надежды и мечты, которые почти убили меня тогда. И это меня пугает… – Одинокая слезинка поползла по ее щеке, оставляя за собой шелковистую дорожку боли, из-за которой сжалось его сердце. – Что мне делать?

Ее руки прижались к его груди, маленькие кулачки яростно бились о его травмированную грудь, в гневе, что отражался в ее глазах.

– Боже Всемогущий, Кейн, что мне делать, если я снова тебя потеряю?! Как я переживу эту гребаную любовь, которая стала еще сильнее чем прежде, если тебя не станет?

Радость вспыхнула в его душе, когда он недоверчиво посмотрел на нее в ответ. Все это отразилось в ее глазах, вкупе с болью и растерянностью. Слезы бежали по ее щекам необузданным потоком, когда Кейн медленно потянулся к ней, нерешительно касаясь ее щеки кончиками пальцев. Шерра не вздрогнула. Ее глаза зажглись удовольствием, когда он гладил ее мокрые щеки, ее дыхание застревало в груди, когда она смотрела на него в ответ. Любя его.

– Я любил тебя тогда, но никогда так сильно, как я люблю тебя теперь, – прошептал он. – Я перенес твою потерю, считая, что не было никакой надежды, никакого шанса когда-либо прикоснуться к тебе снова, ощутить твое тепло, твои поцелуи. И даже тогда я за тебя боролся. Я вел этот бой за тебя, и в самых темных мечтах я бушевал из-за потери. Пока не увидел тебя в темноте, не услышал твой голос, увидел твои глаза, и тогда я снова смог дышать. – Он боролся с собственными слезами, душившими его, заставляющими голос хрипеть. – Я умираю внутри, когда просыпаюсь в одиночестве, всегда задаваясь вопросом, не привиделась ли ты мне на самом деле. Боясь, что тебя в действительности никогда не было. Мысли о тебе были как глоток воздуха. Но мне нужно больше, Шерра. – Его большой палец прижался к ее губам, сдерживая ее, чтобы закончить свою мысль. – Я нуждаюсь в твоем сердце. Я нуждаюсь в том же, что сам отдаю тебе. Я не могу жить одними надеждами. Не могу.

– Я люблю тебя, – прорыдала она. – Что еще ты хочешь?

– Больше никаких побегов. – Кейн схватил ее за плечи, но вынудил себя ослабить хватку и побороть собственное отчаяние. – Ты больше не станешь меня отталкивать, Шерра. Больше никаких отдельных кроватей или тайн. Все или ничего. Я хочу все это.

– Что, черт возьми, ты думаешь, я пытаюсь тебе дать? – выпалила она ему в лицо, и предупреждающе заворчала, оскалив клыки. – Хочешь, чтобы я сделала гребаное объявление, или что?

– Я не против. – Он наклонил к ней голову, будто бы раздумывая над ее предложением, сдерживая улыбку и смех. Свою радость. – Для начала.

Шерра гневно сузила глаза, в которых вспыхнуло предупреждение, и замахнулась на него. Кейн ловко перехватил ее кулак и засмеялся, притягивая ее к себе. Его губы накрыли ее рот, и оба прерывисто вздохнули. Ее теплая плоть была мягкой и нежной, соблазнительной как грех, и Кейн стремительно ринулся ближе к ней, подхватывая ее на руки, и опустившись на кровать, подтащил ее выше, вдоль своего тела, пока его губы пожирали ее рот, и она отвечала ему с не меньшим голодом.

Кейн скользнул руками вниз по телу Шерры, задирая подол платья выше по ногам. Смяв ткань, он потащил ее выше по бедрам, которыми Шерра стремилась его обхватить, отвечая на его собственное желание ощутить ее голую плоть.

Его губы боролись за превосходство в их поцелуе, на этот раз он не думал о гребаном гормоне. Она была ЕГО. Наконец-то. Полностью его. На хрен тот проклятый гормон.

Его язык скользнул меж ее губ, сражаясь с ней за господство, и Кейн предостерегающе зарычал, когда она попыталась взять поцелуй под контроль. Он скользнул руками к вырезу платья, захватывая материал и дико его разрывая, и уложил ее на спину.

Кейн боролся за собственный контроль. Он хотел продлить наслаждение. Он хотел ее, со всей страстностью, находясь слегка не в своем уме от счастья. Шерра позволила ему ее любить. Позволила прикоснуться, ласкать – этого он жаждал так долго.

Она впилась в него зелеными глазами, блестящими теперь от ожидания, а не боли, а когда Кейн навис над ней, ее щеки вспыхнули волнением. Он стягивал с ее тела разорванное платье, неотрывно скользя горячим взором по все больше обнажавшейся женской коже.

Ее набухшие груди покрывал легкий румянец. Тыльной стороной пальцев, Кейн приласкал шелковистые изгибы, и почти задрожал от вспыхнувшей в нем горячки, когда ее соски отвердели.

Мягкие, темно-розовые ягодки заострились, набухли от возбуждения и удовольствия, которое будило его собственный, жадный аппетит. Его член яростно пульсировал, требуя взять ее немедленно, но сердце кричало, что сначала он к ней прикоснется, будет наконец-то ласкать. Еще недавно Кейну хотелось, чтобы его желание было просто физическим. Но более чем коснуться мягкой груди или шелковистых губ Шерры, он хотел затронуть ее душу.

– Ты прекрасна, – прошептал Кейн, наклоняя голову и поглаживая щекой изгиб ее груди, пока его губы не обхватили чувствительный сосок. Ее всхлип удовольствия потряс его.

– Ты нарочно меня дразнишь. – Шерра выгнулась ему навстречу, тяжело дыша, когда он скользнул ладонью по ее животу к разведенным бедрам.

– Всего лишь дразню? – прошептал он, мягко скользя губами по атласной нежности ее груди. – Я-то думал, что ты понимаешь – я не шучу, любимая.

Ее мягкий смех сменился всхлипом, когда он облизал ее сосок. Кейн скользнул ладонью по внутренней стороне ее бедра, дразня, но не касаясь истекающей теплым медом женской плоти.

– Я хочу испробовать каждый твой дюйм. – Кейн проложил дорожку из поцелуев от груди к ключице. – Ты такая сладкая, настолько нежная и чертовски горячая, что почти сжигаешь меня заживо.

– Что, ты думаешь, ты сам делаешь со мной?

Ее голос был грубым, хриплым от удовольствия, которое он собирался ей доставить.

– Тогда, давай сгорим вместе, – проворчал Кейн, прежде чем снова накрыть поцелуем ее губы.

Стоны и тихие, горячие вскрики вырывались у обоих, пока Кейн не перевернул Шерру на спину, торжествующе накрывая ее своим телом. Она больше не отвергала его жажду, его голод, она встречала это, признавала. Ее руки бродили по плечам Кейна, резко впиваясь ногтями в кожу, и он стонал в удовольствии. Его губы ласкали ее челюсть, щеку, пощипывая нежную кожу, пока его пальцы двигались между ее бедер.

Она была горячей, истекая влагой, позволившей его пальцам беспрепятственно скользить между лепестков. Шерра повела бедрами, прижимаясь раздутым клитором к его пальцам за секунду до того, как он скользнул ниже, проверяя сладкий вход в ее влагалище, а затем еще раз вернулся к чувствительному комочку.

Кожа Шерры вспыхнула, покрываясь бисеринками пота, и она схватилась за его плечи, выгнув шею, и потерлась об него. Кейн закрыл глаза, наслаждаясь ощущением ее кожи, скользящей по груди, когда она терлась об него, упираясь руками в его плечи и извиваясь всем телом.

Кейн боролся с собой, чтобы оставаться медленным и осторожным, стараясь успокоиться, пока продолжал ее распалять, чтобы она загорелась каждой клеточкой своего тела и приняла его целиком, без сомнений. И теперь он смог почувствовать ее отклик. В нежном скольжении ее рук по его коже, в изгибе спины, в том, как она терлась об него – как кошка. Он мог чувствовать ее согласие. Оно проникало в его душу.

Губы Кейна отслеживали каждый мягкий дюйм лица, шеи, груди Шерры, чувствуя, как вспыхивает ее кожа, а дыхание прерывается.

Кейн медленно развел ее бедра, восторгаясь светло-розовым цветом плоти и сливками, покрывающими лепестки. Породы не имели растительности в интимной зоне, и Кейн никогда не видел ничего более возбуждающего, чем раскрывшиеся для него шелковистые губки ее киски, открывшие темно-розовую внутреннюю плоть цвета маракуйя, которая пленила его с первого касания языком.

Кейн растянулся на животе между ее бедрами, раскрывая ее для себя, и подарил ей дразнящую улыбку.

– Моя горячая полночная закуска, влажная киса.

Шерра покраснела еще сильнее. От восхищения он бы рассмеялся, если бы не сдерживался каждую секунду. Пальцы Кейна скользили по толстому слою соков, которые собрались на ее створках. Как теплый сироп, влага чувственно цеплялась за его пальцы.

– Я больше не выдержу, – слабо простонала Шерра, уронив руки на кровать и сжимая одеяло.

– Тогда мы сойдем с ума вместе, – проворчал он, потянувшись к ней, чтобы отцепить ее пальцы от ткани.

Наблюдая за Шеррой вблизи, он повел ее рукой к груди, и удивление вспыхнуло в ее пристальном взгляде.

– Коснись груди, – хрипло приказал Кейн. – Хочу видеть твои пальцы, играющие с сосками. Хочу слышать твое удовольствие, твое волнение, Шеррa. Дай мне это, пожалуйста.

Шерра обхватила свои груди, скользя пальцами по твердым соскам, и от этого эротического зрелища его член встал во всю длину.

Наблюдая за ее ласками пристальным взглядом, видя, как потемнели ее глаза, Кейн опустил голову.

Его язык энергично проскользил сквозь блестящие сливки к ее распухшему влагалищу, и Шерра дернулась и захныкала. Она на вкус как полночь и мечты, подумал он. Неуловимые и незабываемые. Кейн застонал от восхищения, раскрывая ее бедра шире, разделяя пухлые губки большими пальцами в предвкушении чувственного банкета.

Он облизывал и посасывал, обегая языком маленький комочек, усилив ласку, когда крики Шерры стали громче. Ее бедра содрогались от удовольствия, и, услышав в ее криках собственное имя, он еще сильнее напрягся от собственной неистовой потребности в кульминации.

Скользнув ниже, Кейн нырнул языком в бархатный разрез ее влагалища, наслаждаясь участившимися вскриками женского восторга. Шерра еще сильнее развела бедра, и, вцепившись руками в его волосы, теснее прижалась истекающей киской к его пожирающему рту, готовая кончить.

– Еще нет, – ворчал он, чувствуя, что она на грани.

Кейн вынудил себя встать на колени, обхватил ее запястья и помог принять сидячее положение, отчего она возмущенно вскрикнула.

– Дерьмо! – Его спина изогнулась дугой, когда Шерра вцепилась руками в его напряженные, мускулистые ягодицы, а губами набросилась на его плоский живот, поглаживая его языком и облизывая.

Как голодная кошка. Пришел ее черед пировать, и она сделала это как голодная кошка. Он наблюдал за ее руками, сжавшимися вокруг члена, и тут она раскрыла губы и яростно обхватила чувствительную головку.

– Шеррa. – Кейн запутался пальцами в ее волосах, отчаянно качая головой и пытаясь не кончить уже сам.

– Дай мне. – Она попятилась, чтобы облизать гребень ствола. – Заполни мой рот, Кейн. Позволь мне испробовать всего тебя.

Ее голос сел от страсти, когда при его следующем толчке, она почти его проглотила. Кейн чувствовал, что его плоть погрузилась в ее рот, бодая головкой заднюю стенку ее горла, и меньше чем секунду спустя, уничтожив все его намерения сдерживаться.

– Тогда возьми это, малышка. – Его руки напряглись в ее волосах. – Возьми всего меня.

Это не походило ни на какой другой момент их близости. Это было более горячим, более сладким, интенсивнее чего-либо, что он вообще мог вообразить, пока наблюдал, с какой жадной энергией она сосала его член.

Глаза Шерры были полуприкрыты, когда она бросила на него взгляд, шире раскрывая губы, чтобы обхватить всю толщину его инструмента, пока он толкался в нее устойчивыми, мелкими ударами, позволяя ей самой выбирать глубину его погружения.

Это был рай.

Его шары напряглись, когда Шерра сильнее сдавила твердую колонну плоти, будто высасывая семя, несмотря на упрямые попытки сдержать собственный оргазм.

– Малышка, я сейчас кончу. – Кейн больше не мог сдерживаться, не мог отрицать экстаз ни минутой дольше.

Шерра согласно вздохнула, усиливая захват, и Кейн почувствовал покалывание в основании позвоночника за секунду до того, как это взорвалось в его пояснице и мощным потоком рвануло к его шарам.

Он напрягся, оскалившись от напряжения, и отбросив назад голову, выгнулся дугой, отдавая ей каждую каплю спермы, кипящую в его мошонке. Мощный поток семени выстрелил из его члена прямо в ее быстро глотающее горло, и Кейн застонал как мужчина, только что переживший первобытный акт спаривания, в который они оба оказались теперь вовлечены.

Когда она собрала из его пульсирующей плоти последнюю каплю семени, он отступил, и окинув ее горячим взглядом, стремительно прижал Шерру к кровати и устроился между ее бедер.

Она обхватила ногами его бедра, и он прижался разбухшей головкой члена к ее розовым створкам. Она была горяча, жидкая сладость сочилась вокруг разделяющего ее губки гребня, заставляя его дрожать от потребности погрузиться в нее. Вместо этого он осторожно надавил на ее вход.

Шерра боролась с неистово нарастающей в ней бурей. Ее сверхчувствительное тело требовало его прикосновений, когда она смотрела на него в ответ, чувствуя, как толстый клин его члена растягивает ее. Он поднял руку, скользя пальцами по ее щеке, мягко лаская, когда она простонала, что хочет еще.

Кейн отбросил в прошлое все то, что она пережила ранее. Он напугал ее, когда оставил в прошлый раз, и заслужил эти ужасные шрамы, потрясшие ее до глубины души, заслужил тот холод отчужденности и печаль, когда она впервые решилась войти в его комнату. Ради нее он пережил ад, так же, как и она из-за него. Она больше не была готова страдать и не была готова обойтись без своего сердца. Своего Кейна.

Кончиками пальцев он касался ее щеки, когда скользнул внутрь, растягивая ее, наполняя собой. Ее грудь напряглась от переполнявших эмоций, а кожа, будто горела во всех местах, где они соприкасались.

– Ради тебя я бы жизнь отдал, – прошептал Кейн, лаская ее скулу кончиками пальцев и, скользнув по щеке, переместил ладонь на подбородок.

Шеррa захныкала. Эмоции, вибрирующие в его голосе, невозможно было отрицать.

– Нет, – прошептала она, цепляясь за него, выгибаясь навстречу и стискивая его внутренними мышцами. – Не делай этого, Кейн. Не оставляй меня снова. Я не смогу это пережить… – Ее дыхание прервалось, а глаза заволокло слезами. – Я тебя люблю. Я люблю тебя слишком сильно, чтобы когда-либо потерять снова.

Кейн замер. Голубые глаза потемнели от эмоций, затаенной душевной тоски, а затем он одной рукой обхватил ее бедра, а другую запутал в волосах.

– Ты никогда больше от меня не откажешься снова, – проворчал он. – Я тебе не позволю.

Ее короткий смех был чем-то средним между удовольствием и мукой.

– Я и в первый раз этого не сделала. Я всегда была твоей, Кейн. Всегда…

Его контроль распался. В секунду цивилизованный мужчина уступил место дикарю, отмахнувшемуся от желания поддразнивать и соблазнять.

Он вторгался в нее сильными ударами, и глаза Шерры расширились от никогда доселе не испытываемого ею яростного удовольствия. Он был демоном, сексуально озабоченным животным, овладевшим сейчас каждой ее частичкой. Он не мог войти достаточно глубоко, достаточно сильно. Обе мускулистые руки сжали ее бедра, а губы приникли к ее шее, опаляя хриплым дыханием, и распаляя себя и ее еще сильнее.