Текст книги "Дом сломанных душ (СИ)"
Автор книги: Лола Ричардс
Соавторы: Эмма Рид
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)
Краснею и смотрю на свои ноги, потому что боюсь поднять глаза.
– Спасибо.
– Отдыхайте, Дженнифер, боюсь, что вы проспали ужин. Я попросил оставить порцию для вас, она в столовой.
С этими словами он выходит из палаты. Я сижу еще некоторое время и обдумываю его слова. Ну что за черт со мной происходит? При малейшем намеке на боль моя психика просто будет «ронять» меня в обморок? Очень весело.
Решаю все же поужинать, тем более, что чувствую голод, поэтому иду в столовую. На одном из столов одиноко стоит поднос с моей едой – уже привычные гречка и котлеты, хлеб и чай. Жую, не чувствуя вкуса, но голод утоляю. В столовой больше никого нет: все пациенты давно поели, судя по времени – скоро отбой. Поэтому я еще долго сижу здесь, в тишине. В осточертевшую палату совсем не хочется возвращаться.
* * *
Эндрю Лоу задумчиво барабанил пальцами по рулю, стоя в пробке на светофоре. Мысли его были об этой девушке, Дженнифер Хард. Как же она все-таки похожа на его дочь. Те же светлые волосы, глаза, миловидное лицо. Доктор грустно посмотрел на фотографию дочери, которая всегда была в машине с ним. Это единственное, что напоминало ему о ней: девочка погибла десять лет назад, и только чудо помогло несчастному отцу пережить это горе. Как же хотелось вылечить пациентку, пусть хоть у нее все в жизни сложится хорошо... К сожалению, Эндрю знал – есть такие пациенты, которым нельзя уже ничем помочь. И он очень надеялся, что Дженнифер к ним не относится.
ГЛАВА 9
Все утро меня занимают мысли о вчерашнем... Сне? Или это были галлюцинации? Я тру виски, надеясь избавиться от ноющей головной боли. Сейчас у всех процедуры и сеансы терапии, но у меня свободное утро. Поэтому я сижу в общей гостиной перед книгой, но не могу читать спокойно. Все думаю о Билле и его словах. Конечно же, он был ненастоящий – после обморока мне что-то привиделось, только и всего. Но почему нельзя доверять моему врачу? Он ведь пытается мне помочь!
Ничего не понимаю. Нужно будет рассказать об этом Биллу, потому что доктору Лоу я боюсь говорить. Боюсь услышать, что мне становится хуже.
– Миссис Мерфи!
Я оборачиваюсь. Меня зовет хмурая медсестра. Вопросительно поднимаю брови.
– Вас ждут в комнате для посещений.
– Кто? – я удивляюсь. В последнее время меня мало кто навещал, и я никого не жду.
Она не утруждает себя ответом, лишь машет рукой, мол, "за мной". Я закрываю книгу и иду вслед за ней на первый этаж.
Близкие родственники имеют право навещать пациента в палате, если он лечится в общем крыле, а не в том, где лежат агрессивные или опасные для себя и общества. А все остальные могут лишь повидаться в комнате для гостей. Хотя по решению лечащего врача, даже если ты спокойный и не буйствуешь, тебе могут запретить выходить к посетителям. Тогда увидеться можно только в палате с родными, если у них есть подтверждающие документы.
Комната для посещений выглядит как наша общая гостиная, но побольше. У стены два дивана и кресла, в центре – несколько столиков и стулья. Напоминает маленькое кафе, но едой здесь не кормят, за исключением автомата с закусками и кофе, правда, нам запрещено к нему подходить. Как всегда, здесь находится несколько санитаров – следят, чтобы мы вели себя хорошо. Медсестра оставляет меня в комнате и уходит, а я оглядываюсь в поисках того, кто пришел ко мне.
– Дженн!
Не успев ничего понять, я оказываюсь в крепких объятиях Клэр. Так вот кто приехал! На глазах слезы радости, я обнимаю ее в ответ. Ужасно соскучилась по подруге! Мы не виделись тысячу лет. В последний свой приезд она говорила, что разводится с мужем и ей нужно немного времени, чтобы снова встать на ноги с сыном. Поэтому они жили у родителей какое-то время и вот, наконец, вернулись.
– Я так рада тебя видеть! – говорю я, когда она, наконец, отпускает меня. Клэр выглядит отлично, гораздо лучше, чем в прошлый раз. Вспоминаю ее убитый вид, как она переживала из за развода... Кажется, жизнь у нее наладилась.
Мы садимся за один из столиков. Клэр интересуется, как у меня здесь дела, а я рассказываю ей все. Ей я точно могу доверять. Подруга слушает, не перебивает, иногда качает головой.
– Этот твой доктор – настоящий красавчик, честное слово! Может, и мне у него полечиться? – подмигивает она мне.
– Да ну тебя, – я шутливо пихаю ее в плечо. – Не дай бог оказаться здесь, красавчиков и на воле хватает.
– А что за парень, Билл? Говоришь, он тут санитар?
Ответить я не успеваю, потому что за спиной Клэр вдруг появляется доктор Лоу. Удивленно смотрю на него и не понимаю, что он здесь делает. Клэр, видя мой взгляд, оборачивается и тут же строит самую милую мордашку, на какую способна:
– Здравствуйте!
– Добрый день, дамы, надеюсь, я не помешал. Я лечащий врач Дженнифер, меня зовут Эндрю Лоу, – представляется он Клэр, а та обворожительно ему улыбается. Я закатываю глаза.
– Приятно познакомиться с вами! – отвечает Клэр и протягивает ему руку, а мой психотерапевт жмет ее ладонь.
– Взаимно. Так уж вышло, что мы с вами заочно знакомы, – он бросает взгляд на меня. – Дженнифер, могу я поговорить с вашей подругой? Лишь пару слов.
Я пожимаю плечами. Клэр встает со стула, и они вместе отходят подальше от меня. Угрюмо наблюдаю, интересно, что ему понадобилось вдруг?
– Спасибо, что согласились уделить мне пару минут, – начинает разговор доктор. – Как вы бы хотели, чтобы я к вам обращался?
– Вы можете звать меня Клэр, – та улыбается, всем видом показывая, что она готова слушать.
– Отлично, Клэр, я должен вам сказать кое-что. Дело в том, что миссис Мерфи находится сейчас не совсем в стабильном состоянии. Честно говоря, я хотел отменить вашу встречу, потому что переживаю за то, как она отразится на ее настроении и психике. Но решил, что поддержка ей не повредит...
– У нее вновь были срывы? – печально спрашивает Клэр. Оглядывается на меня и ободряюще мне улыбается, затем снова поворачивается к доктору.
– К сожалению, да, так оно и было. Не так давно ее навещал мистер Мерфи...
Клэр перебивает его.
– Хотите сказать, этот козел... Простите, этот человек еще и приходит ее навестить?! После того, как сам ее сюда сдал? – одно упоминание о моем муже приводит ее в ярость.
– Прошу, успокойтесь, – доктор примирительно кладет руку на ее плечо. – Она не знает о его визитах, он всегда приходит, только когда она спит. И я считаю это правильным – потому что мы не знаем, что может спровоцировать срыв. Собственно, для этого я вас и позвал: пожалуйста, постарайтесь не упоминать травмирующие, грустные события из прошлого. Поговорите... О чем-то хорошем, добром. Не стоит ворошит прошлое, она еще не совсем понимает, где в ее жизни правда, а где – вымысел, к сожалению.
– Разве вы не говорили, что она в относительном порядке? – Клэр сильно огорчают слова доктора.
– Говорил, но лечение – процесс длительный и непредсказуемый. Некоторые ее воспоминания – ложные, она об этом не догадывается и в них верит. Я делаю все возможное, – уверенным тоном говорит доктор Лоу.
– Какие именно? Вы можете мне сказать? Я очень переживаю за нее, поймите! – Клэр совсем расстраивается и добавляет грустным голосом: – Ведь сейчас я ее самый близкий родственник, с родителями она не общается...
– К сожалению, я не могу ответить вам на этот вопрос, потому что не знаю сам. И пытаюсь это выяснить.
Я ловлю на себе взгляд доктора и делаю непроницаемое лицо. Обязательно спрошу потом Клэр, о чем они там говорят.
– Я поняла вас, доктор, я не буду разговаривать с ней о прошлом, – обещает Клэр и, попрощавшись с Лоу, возвращается ко мне за стол. Радостно улыбается мне, хотя я вижу, что разговор почему-то расстроил ее.
Мы долго болтаем. Клэр рассказывает, как они с сыном провели время у родителей. Она не стала упоминать о бывшем муже а я не спрашиваю – если захочет, подруга поделится сама. А Клэр решает не затрагивать грустных тем и со смехом рассказывает о том, как Артур, ее маленький сынишка, учился кататься на велосипеде и играть в футбол, о его большой любви к жутко противным насекомым.
– Представляешь, он притащил огромного паука домой! У меня чуть сердце не остановилось.Он сказал, что решил оставить его себе и вырастить паучью семью, господи! Я не знала, то ли смеяться, то ли плакать! Я ведь до ужаса боюсь всех этих ползучих тварей. Сказала ему, что пауки в доме будут жить только через мой труп, на что он ответил, что у нас в подвале они и так очень давно живут! – заливаясь смехом, говорит подруга. – Пришлось папе лезть туда и все обрабатывать от насекомых. А Арти очень обиделся, что здоровенный паук все-таки не останется жить с нами. Но ему пришлось смириться!
Встреча с Клэр очень поднимает мне настроение, и мне действительно жаль расставаться. К сожалению, время для посещений не бесконечное, и два часа пролетают как один миг. Мы крепко обнимаемся на прощание, Клэр обещает вскоре зайти снова, и я говорю, что буду ее очень ждать.
На парковке у лечебницы Клэр закуривает сигарету. Как только она покидает больницу, веселая улыбка слетает с ее лица. Она понимает, что дела у ее лучшей подруги очень плохи, несмотря на то, что выглядит та хорошо... Ужасно хочется помочь ей, но как? Клэр задумчиво выдыхает в воздух струйку дыма. И еще этот чертов Мерфи. Она ведь была права, когда просила Дженнифер забыть его и никогда не возвращаться.
Клэр поднимает голову и видит доктора Лоу. Он стоит возле своей машины и роется в сумке в поисках ключей. Замечает ее и приветственно машет ей рукой.
"Нет, ну действительно красавчик. Хоть в чем-то Дженн повезло".
С этими мыслями Клэр посылает Лоу обворожительную улыбку, выбрасывает недокуренную сигарету и садится в свою черную "Тойоту".
"Жаль, что он работает именно здесь. Дженн не поймет меня, если я его соблазню, эх. А так хотелось".
Клэр нажимает на педаль газа, и машина скрывается за поворотом.
ГЛАВА 10
Четыре месяца назад.
Доктор Эндрю Лоу сидит в своем кабинете и заканчивает заполнять последнее дело пациента на сегодня. На часах восемь вечера, а он прилично задерживается – жена, наверное, будет недовольна, она уже звонила два раза. Когда доктор закрывает папку и убирает ее в шкаф, раздается телефонный звонок.
«Наверное, это жена».
Но на экране мобильного незнакомый номер.
– Слушаю вас.
– Доктор Эндрю Лоу?
– Да, это я. С кем имею честь говорить? – интересуется доктор.
– Меня зовут Марк Грегори, я работаю в больнице Шарп Коронадо. Я врач, и сегодня к нам поступила девушка, ее зовут Дженнифер Мерфи, ей двадцать пять лет. Попытка суицида, приняла большую дозу снотворного.
– А ко мне по какому вопросу? – удивляется Эндрю.
– По просьбе ее мужа. Он утверждает, что она психически нездорова, и ее поведение дает нам понять, что он прав. Она бредит, агрессивна, – объясняет собеседник. – Ее муж говорит, что ей нужна ваша помощь.
– Попытка суицида... – доктор думает немного. – Привозите завтра утром. Мужа – вместе с ней, я должен буду с ней поговорить. Вам потребуется помощь?
– Нет, психиатрическая бригада завтра привезет ее к вам. Спасибо, доктор Лоу!
Звонок завершается. Эндрю вздыхает и трет руками лицо. Ну, ему не впервой лечить неудавшихся самоубийц, как-нибудь справится. Он усмехается. Интересно, что довело бедную девушку до такого состояния и почему ее сдал собственный муж?
На следующий день доктор выходит встречать бригаду. Девушку привозят в кресле, руки и ноги ее пристегнуты к нему ремнями. По плечам рассыпались длинные светлые волосы, бледная кожа и серые глаза. На секунду Эндрю кажется, словно он видит собственную дочь, только старше – настолько похожа на нее Дженнифер Мерфи.
Рядом идет бледный мужчина, озираясь по сторонам – наверное, это и есть муж. На которого Дженнифер в данный момент вываливает все проклятия, которые только приходили ей в голову:
–Ты, чертов ублюдок! Какого хрена ты привез меня сюда! Решил сделать из меня сумасшедшую?! Отпустите меня, вы!
Мужчина игнорирует ее крики, но руки его сжаты в кулаки.
«М-да, будет тяжело».
Доктор подходит к ним и протягивает руку мужчине.
– Здравствуйте, меня зовут Эндрю Лоу, я психиатр, главный врач этой лечебницы... И, кажется, будущий лечащий врач вашей жены.
Он переводит взгляд на несчастную пациентку. Та злобно смотрит на него.
Мужчина пожимает руку доктору и в свою очередь представляется:
– Я Алекс Мерфи, ее муж, и я думаю, ей нужна помощь.
Спустя минуту раздумий доктор распоряжается:
– Девушку в шестую палату и успокоительного. Ей нужно выспаться. А вы, мистер Мерфи, со мной в кабинет.
– Да какой ты, к черту, муж после этого! Любящий муж не сдал бы свою жену в психушку!!! Ты козел, Алекс, и я никогда в жизни не прощу тебе этого!
Санитар увозит девушку в здание, и ее крики стихают. Алекс явно нервничает, провожая ее взглядом.
– Не волнуйтесь, мистер Мерфи, она в надежных руках, – с этими словами Лоу приглашает того в свой кабинет.
Алекс сидит в кресле, в котором обычно сидят пациенты, и осматривается по сторонам. Доктор Лоу расстегивает халат, садится за свой стол и открывает папку. Личное дело и больничная карта Дженнифер Мерфи.
– Итак, мистер Мерфи, я понимаю, что вам тяжело. Но вам нужно рассказать мне все, что случилось.
– Ох, как сложно. Хорошо, я попробую. С чего же мне начать... – тот мнется.
– С самого начала.
Алекс глубоко вздыхает, собирается с мыслями и начинает свой рассказ.
– Начну с того, что моя жена не впервые в таком заведении. Я не знаю всех подробностей, но в четырнадцать лет ее изнасиловал парень. Она провела год в психиатрической больнице, ее выписали, и, насколько я знаю, все было хорошо. Мы познакомились в колледже. Первая любовь, все дела... Ну вы понимаете. Но мне пришлось уехать, я бросил ее, но вернулся спустя два года. И больше мы не расставались.
День свадьбы был чудесным. Все было, как в самых лучших сказках и фильмах о любви, я действительно старался сделать его особенным. Дженнифер была прекрасна в белом платье, и я не мог насмотреться на нее. Она моя жена. Я повторил эти слова вслух несколько раз, пока не поверил в них до конца. Она моя жена, и я ее люблю.
Год назад мы переехали в новый дом. Дженнифер так любила все эти глупые мелочи – красивые занавески на окнах, мягкие полотенца, повсюду стояли свечи и милые безделушки, которые радовали ее глаз. Это было счастливое время – мы были вдвоем, и никто не был нам больше нужен. Я работал в строительной сфере, у нас было достаточно денег на жизнь, и Дженн могла бы спокойно сидеть дома. Но ей всегда хотелось чего-то нового, новых впечатлений, ощущений. Она постоянно придумывала для нас развлечения: то мы едем летать на парапланах, то плавать с акулами. Не помню, чтобы тогда мы о чем-то переживали. Предложение я ей сделал очень романтично, как мне казалось – пригласил на ужин в лучший ресторан, живая музыка, цветы. Она была в восторге. И вот Дженнифер, наконец, стала моей женой.
Это был счастливый день. Собрались все те люди, которых мы хотели видеть. После праздничного фуршета мы планировали улетать в свадебное путешествие. Выяснилось, что ни я, ни Дженнифер никогда не были в Вегасе, поэтому именно там мы сначала и оказались. Спустив целое состояние в казино и влюбившись в атмосферу прекрасного города, остаток времени мы провели на пляжах Лос-Анджелеса, после чего вернулись домой.
Мы частенько ссорились, но мирились быстро и бурно. Наши отношения напоминали пороховую бочку – никогда не знаешь, когда взорвется, но это были эмоции, и была страсть. Нам никогда не было скучно друг с другом. Дженнифер всегда говорила, что я именно тот человек, которого она искала всю жизнь и счастлива, что нашла.
Вскоре жена забеременела. Она очень хотела ребенка, и я был ужасно рад. Мы успели посетить лучшую клинику, в которой и планировали рожать. Дженн часами строила планы по ремонту в будущей детской комнате и очень хотела дочку. Договорились, что назовем Мелиссой.
К сожалению, нашим планам не суждено было сбыться. Мы ехали домой, когда в нашу машину въехал пикап. У него отказали тормоза, как я позже выяснил. У меня два перелома, сотрясение, а Дженнифер... Удар пришелся именно по ее стороне. Вы бы видели, сколько было крови... Она была на восемнадцатой неделе. Четыре дня в реанимации, ребенка мы потеряли.
Спустя два месяца ее выписали, но это была уже не моя жена, точнее не та женщина, которую я знал. У нее начались кошмары, головные боли, часто бывали истерики из за сущих пустяков. Я таскал ее по врачам, но они говорили – посттравматический синдром, депрессия, выписывали какие-то таблетки, но толку не было. С каждым месяцем становилось хуже, иногда она не вставала с постели целыми днями, а иногда – не могла спать вообще. Потом начала срываться на мне, говорила всякий бред, подозревала, что я ей изменяю. Скандалы у нас были теперь каждый вечер.
–Где ты снова был?? Как ты можешь возвращаться домой среди ночи! – кричала она сквозь рыдания.
– Я тысячу раз говорил! Мы делаем новый проект, я взял его, чтобы у нас были деньги и ты ни в чем не отказывала себе! – моего терпения не хватало, я тоже переходил на крик.
– Пока я жду тебя здесь, в нашей постели, ты спишь с твоей рыжей шлюхой! И не придумывай отмазки о работе! – с рыданиями Дженнифер убегала в спальню, а я снова ночевал на диване в гостиной.
Утром она не помнила, в чем обвиняла меня вчера, но это начиналось снова. Дженнифер вбила себе в голову, что я изменяю ей с коллегой, а затем – просто изменяю, уже неважно, с кем. Из за всего этого я был совершенно убит. Я устал доказывать, что измены – плод ее воображения, и не знал, что ждет нас завтра, какой повод для ссоры она придумает снова.
Но вчера утром была последняя капля. День не задался с самого утра, Дженн была не в настроении. Она зацепилась, за какую-то глупость, слово за слово, мы снова поссорились. И тут я услышал слова, которые повергли меня в шок:
– Убирайся вон, если тебе не нужна я и не нужна наша дочь!
Я был ошарашен. Мы действительно с трудом пережили потерю ребенка, она отказывалась говорить о нем и вообще упоминать, что потеряла его. Но я, наконец, понял – моя жена думала, что она все еще беременна...
Я попытался вразумить ее, но сделал только хуже. В меня летели все предметы, до которых она могла дотянуться. Она рыдала и кричала, что я ублюдок и козел, и как я могу сказать ей такое! Мое терпение просто-напросто лопнуло. И я ушел. Сказал, что по горло сыт ее выходками. Ушел в ближайший бар и там напился, но по приходу домой обнаружил ее в ванной... Она почти не дышала, рядом валялись таблетки. Я вызвал скорую, и, пока они ехали, молился, чтобы она дождалась...
Алекс закрывает лицо руками и почувствовал, что по щекам стекают слезы. Он вытер их, не хотел плакать, как ребенок, при докторе.
– Не волнуйтесь, мистер Мерфи. В этом кабинете часто плачут и мужчины. Мне действительно жаль, что все так вышло, и я обещаю вам, что сделаю все возможное, чтобы ваша жена поправилась. – спокойным голосом говорит доктор Лоу. Дело пациентки отправляется в общую стопку, и он встает со стула, подходит к Алексу и кладет ему руку на плечо. – Она в хороших руках, поверьте.
– Вы сможете вылечить ее?
– Я постараюсь. Самое главное, чтобы она хотела этого. Хотите увидеть ее перед отъездом?
Алекс грустно вздыхает.
– Слышали ее? Не уверен, что она захочет...
– Я распорядился, чтобы ей дали успокоительное, сейчас она, наверное, спит. Вы должны подписать вот эти бумаги, это согласие на лечение и договор. Затем вы попрощаетесь. Я всегда на связи в рабочее время, если у вас появятся ко мне вопросы.
В отделении в это время пусто. Мужчины стоят перед дверью палаты номер шесть. Алекс собирается с мыслями и толкает дверь.
Дженнифер действительно спит. На секунду его передергивает – именно так она выглядела вчера, когда лежала на полу ванной. Алекс подходит к кровати, поправляет светлые волосы жены и берет ее за руку.
– Мы позаботимся о ней, мистер Мерфи. – говорит доктор.
Алекс осторожно целует любимую в уголок губ.
– Прости меня, милая... Я не был рядом, когда должен был. Но все будет хорошо, и мы снова будем счастливы, – шепотом говорит он ей на ухо, хотя знает, что она его не слышит.
ГЛАВА 11
После завтрака доктор Лоу вызывает меня к себе в кабинет. Я в недоумении: наша беседа состоится только завтра. Направляюсь туда в надежде, что не случилось ничего плохого.
Доктор уже ждет меня у дверей своего кабинета. Открывает дверь и жестом приглашает войти. Он выглядит напряженным, и я начинаю переживать еще сильнее.
– Доброе утро, доктор Лоу. – говорю я, усаживаясь на свое обычное место. – Что-то случилось? Сегодня я даже не готова к нашему сеансу.
– Все в порядке, не волнуйтесь. Как вы себя чувствуете? – психотерапевт берет два стакана и наливает воды из графина, стоящего на его столе. Один стакан передает мне. Киваю в знак благодарности. Доктор садится за свой стол и делает глоток воды.
– Я в порядке, спасибо.
«Что-то он темнит. Он не просто так меня сюда позвал».
Доктор Лоу закатывает рукава халата и складывает руки перед собой в замок. Смотрит мне в глаза и, наконец, говорит:
– Дженнифер, я позвал вас сюда не за тем, чтобы перенести наш сеанс, он состоится в обычное время. Все дело в том, что сегодня звонил ваш муж.
Я искренне удивляюсь.
На самом деле все это время я много думала об Алексе. Гадала, почему он поступил со мной так, зачем сдал сюда. Нет, возможно, мне и правда нужна была помощь. Но за все время моего пребывания здесь он ни разу не приехал меня навестить. Я спрашивала у доктора Лоу о нем, но психотерапевт всегда уходил от ответов на мои вопросы.
– Дженнифер, сейчас то самое время, когда я должен спросить вас. Что вы думаете о вашем муже и о ситуации между вами?
Я долго думаю, прежде чем ответить ему.
– Знаете, я часто размышляла об этом. Когда меня сюда только привезли, я принимала столько препаратов, что, наверное, была немного не в себе... Я ужасно злилась на него, что он отправил меня сюда, и злюсь сейчас. Он предал меня! Я в этом абсолютно уверена. Но я думала, что он сделал это на эмоциях, не подумав. Но прошло...
Я запнулась. На лице доктора Лоу отразилось понимание того, что происходит. А я... Сколько я уже здесь нахожусь? Пытаюсь вспомнить, дни сливаются в один, начинает болеть голова. Смотрю на своего врача, а он явно ожидал этого.
– Доктор, что происходит?
Он отвечает медленно, будто боится, что я в очередной раз сорвусь.
– Дженнифер, вы помните, о чем мы говорили с вами? О вашем неверном восприятии времени?
– Да, я это помню.
– Так вот, прошло четыре месяца. Вы поступили к нам пятого октября, – и он показывает мне мое личное дело и дату на нем.
Я понимаю, что мне даже не приходило это в голову. Четыре месяца – это как целая вечность. Неужели прошло столько... Но дата на бумаге не может врать.
Иногда мне кажется, что меня действительно хотят свести с ума.
– Доктор, послушайте, – я глубоко дышу и справляюсь с нахлынувшими эмоциями. – Не могло пройти столько времени. Поверьте. Возможно, вы ошиблись с датой... Неправильно написали. Но Алекс, он не мог ни разу не вспомнить обо мне за это время! Не мог!
На глаза наворачиваются слезы, стекают по щекам, я не могу их остановить. Горько рыдаю, закрыв руками лицо. Как он мог? Как мог просто забыть обо мне? Он совершал ошибки, эта его работа допоздна, звонки от коллеги, той самой, рыжей... Но это все временно, он же мой муж!
Доктор протягивает мне салфетки, я киваю в знак благодарности и вытираю слезы. Жалость к себе сменяется злостью на Алекса. Четыре месяца!
Секс с рыжей красоткой с работы был для него важнее здоровья собственной жены.
Доктор Лоу терпеливо ждет, пока я успокоюсь. А затем говорит:
– У меня к вам один вопрос. Ваш муж просит о встрече с вами. Готовы ли вы увидеть его?
О да, я готова к этому. Наконец посмотреть в глаза этому лжецу и предателю. Высказать ему все, что я о нем думаю, и никогда больше не встречаться с ним.
– Я готова. Но я тоже должна задать вам вопрос, доктор.
Он вопросительно смотрит на меня.
– Могу ли я получить развод с мужем, находясь здесь?
Кажется, своим вопросом я удивляю его.
– Если не секрет, почему вы приняли такое решение? – доктор не скрывает своего удивления. – Вы в этом уверены?
– Да, я уверена, – впервые в жизни я действительно чувствую, чего хочу. – Я сделала определенные выводы. Мой муж не смог поддержать меня, когда у меня была депрессия. Он приходил домой поздно, часто задерживался на работе. У нас начались скандалы. Уверена, что у него была другая женщина. Зачем ему психованная жена, правда же? Именно поэтому он меня сюда отправил! Чтобы спокойно трахаться с другой, возможно прямо в нашем доме!
Несколько минут проходят в молчании. Доктор обдумывает свой ответ, а я стараюсь успокоиться.
– Дженнифер, я пока не буду касаться темы измен вашего мужа, это мы с вами обсудим в следующий раз. Насчет развода: это только ваше с ним решение, но я бы порекомендовал вам обсудить это. Если вы придете к взаимному решению, то он может прислать документы на развод прямо на адрес лечебницы, и вы их подпишете. Либо развестись с вами в одностороннем порядке через суд, если у него будет справка о вашем пребывании здесь и вы не пожелаете подписывать документы. Суд признает вас психически нездоровой, и вы будете разведены без вашего присутствия.
Я киваю, показывая, что поняла. Замечательно. Алекс получит по заслугам и останется один, точнее, со своими партнершами по постели. Я справлялась без него здесь, справлюсь и потом.
– Так вот, ваш муж просил о встрече сегодня. Я передам ему ваше согласие, будьте готовы, он приедет обычное время для посещений – в шесть часов вечера.
– Хорошо.
– Вы можете идти, Дженнифер.
Прощаюсь и выхожу за дверь, а с моего лица не сходит злобная улыбка. Ты сам начал эту историю, Алекс Мерфи, и сегодня я ее закончу.
Чем ближе время подходит к шести, тем сильнее я нервничаю. Прокручиваю разговор в голове тысячу раз, но спокойнее мне не становится. Я хожу по палате из угла в угол, не притрагиваюсь к обеду – кусок не лезет в горло. Все время смотрю на часы – два часа до шести. Час. Сорок минут...
18:15.
Ничего не происходит. Всеми силами пытаюсь успокоиться. Где он? Неужели передумал?
И тут в дверь стучат. Я сажусь на кровати. Это пришел доктор Лоу, он входит в палату и с первого взгляда понимает мои чувства.
– Я пришел за вами, Дженнифер. Алекс ждет вас внизу. Мы решили, что ваша встреча пройдет во внутреннем дворе, вы не против?
– Нет, все хорошо.
Беру теплую кофту и иду вслед за ним к выходу из больницы. Интересно, почему Алекс не захотел заходить сюда? Обещаю себе, что справлюсь и не сорвусь в этот раз, хотя это явно будет нелегко. Первая встреча за четыре месяца... У меня все еще не укладывается в голове.
Доктор подходит к двери и открывает ее, придерживая для меня. Мы оказываемся на небольшом участке территории, со всех сторон, кроме одной, скрытом корпусами здания. Здесь очень мило: вокруг клумбы с цветами, скамейки, много зелени. Я была здесь всего два раза, на прогулках. Пациентов не выпускают из здания одних, только в присутствии санитаров и в строго определенное время. Виден кусочек дороги – свобода, от которой тебя отделяет лишь черный железный забор.
Я сразу вижу Алекса. Стоит у ближайшей скамейки к нам и явно нервничает перед встречей. Он совершенно не изменился: одет в свое любимое черное пальто, на руке часы, которые я дарила ему на нашу годовщину, волосы лежат небрежно, как всегда. Мой муж поворачивается к нам.
– Здесь я вас оставлю, Дженнифер, – говорит мне доктор, останавливаясь метрах в десяти. – Прошу, не нервничайте и не делайте глупостей, вы ведь знаете, санитарам придется увести вас, если вы... В общем, если что-то пойдет не так.
– Знаю. Спасибо. Уверяю вас, все будет в порядке, – я понимаю, что все волнение будто отключили, как только я увидела Алекса. Мы просто поговорим, мы не чужие люди.
Доктор кивает и уходит обратно в лечебницу. Мы остаемся одни. Кроме нас, во дворе лишь одиноко сидящий на скамейке пациент.
Иду к Алексу. Он улыбается мне – тепло, как и всегда – но я прекрасно вижу, что он боится. Боится меня.
– Дженн, привет, – мой муж обнимает меня, а я обнимаю в ответ. На секунду мне кажется, что не никакой больницы, а мы снова у себя дома, и, как обычно по утрам обнимаемся перед его уходом.
Алекс рассматривает меня, словно видит впервые.
– Здравствуй, Алекс, – вопреки всему, что между нами произошло, я рада его видеть, хотя чувствую между нами пустоту, которой раньше не ощущала. – Гадаешь, не изменилась ли я?
– Ты действительно не изменилась. Будто и не... – он замялся и махнул в сторону больницы.
– Не в психушке, ага.
Мы молчим, и это молчание самое неловкое, что было между нами. Не хочу начинать разговор первой, но все-таки придется, потому что Алекс явно не знает, что сказать.
– Как ты? – спрашиваю я его.
– Ну... не сказать, что хорошо, – он рассматривает свои руки. – Без тебя дома пусто. Я не знал, что делать дальше... И просто ждал, пока смогу навестить тебя. Работал.
Я буквально физически ощущаю, как нам тяжело сидеть здесь вот так и делать вид, что все в порядке.
– Расскажи мне, что с тобой здесь происходит? Как твое состояние? – спрашивает, наконец, муж.
– А что со мной может происходить? Каждый день как предыдущий. У меня индивидуальные сеансы с доктором, групповая терапия и огромная куча таблеток. Что еще там положено психованным? Прогулка раз в день, завтрак, обед и ужин. Белая палата и развлечение в виде кино по выходным в компании психов.
Алекс понимает мой сарказм.
– Дженн, поверь, я не хотел этого.
– А чего ты хотел? – я смотрю ему прямо в глаза. – Скажи мне, чего ты хотел, если не этого? Ты сам привез меня сюда. Никто не заставлял тебя!
– Милая, – он поворачивается ко мне и берет мои ладони в свои руки, смотрит на меня извиняющимся взглядом. – Тебе нужна была помощь! Мне очень жаль, поверь мне, но я пытался помочь и не знал как!
– Вот именно.
Вырываю руки, встаю и отхожу от скамейки. Смотрю в небо, замечаю пролетающий над нами самолет. Вот бы оказаться в нем...
– Вот именно, что ты не знал. Точнее, не хотел. Ты не хотел возиться с психованной женой вместо того, чтобы трахать своих симпатичных коллег?! – не хотела говорить, но это вырывается само собой. – Наверное, ты очень рад что я здесь! Теперь можно спокойно водить их домой, в нашу кровать, и не перед кем оправдываться, что «задержался», верно?!
Алекс выглядит шокированным.
– Дженн, ты все еще думаешь, что я изменял тебе?..
– А что еще я должна думать, если это правда? – ору я на него. Вижу, как санитары смотрят в нашу сторону, и понижаю тон: – Я никогда не узнал чем ты занимался, пока я здесь! Ты ведь ни разу не навестил меня! За четыре месяца! Как ты мог ни разу не приехать, чтобы узнать, как мои дела?
