Текст книги "Братья по оружию"

Автор книги: Лоис Буджолд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Он сощурился в солнечном свете улицы. Его маленький отряд сдался в руки ожидающей полиции. Данио не сопротивлялся, когда его стали обыскивать, тем не менее Майлз расслабился только когда наконец включили силовое поле-захват. Приближался констебль-командир, набирая воздуха для речи.

Мягкое «пуфф!» вырвалось из двери магазина. Голубое пламя лизнуло тротуар.

Майлз вскрикнул, развернулся, и пулей рванулся с места с высокого старта, сильно вдохнув и задержав дыхание. Он с грохотом пронесся через двери магазина, пролетел в темноту в волнах жара, обогнув стеллаж. На пропитанном алкоголем ковре подобно урожаю золотой пшеницы вздымались языки пламени, разбегаясь сумасшедшим узором, образованным концентрацией паров алкоголя. Огонь приближался к связанной женщине на полу – еще мгновение, и ее волосы полыхнут ужасным нимбом.

Майлз подлетел к ней, подсунул под нее плечо, поднялся на ноги. Он мог бы поклясться, что почувствовал, как его кости прогнулись. Она брыкалась, ничуть ему этим не помогая. Майлз, шатаясь, прошел к двери, светившейся как зёв из тоннеля, как врата жизни. Легкие пульсировали, пытаясь втянуть кислород через плотно сжатые губы. Общее затраченное время – одиннадцать секунд.

На двенадцатой секунде помещение позади них осветилось, заревев. Майлз и его ноша свалились на тротуар, катаясь – он катил ее снова и снова, ведь по их одежде бегали языки пламени. На неопределенном расстоянии кричали люди. Материал дендарийского мундира, рассчитанный на боевые условия, не плавился и не горел, однако послужил превосходным фитилем для летучих жидкостей, пропитавших его. Результат был чертовски эффектный. Но одежда бедной служащей не предоставляла подобной защиты…

Он задохнулся в потоке пены, которой окатил их бросившийся вперед пожарный. Должно быть, он стоял наготове все это время. Женщина-полицейский тревожно замерла в нерешительности, сжимая свое совершенно излишнее плазменное ружье. Как будто вывалялся в пивной пене, только не так вкусно – Майлз сплюнул отвратительные химикаты, и мгновение лежал, хватая ртом воздух. Господи, до чего хорош воздух. Никто не хвалит его в полной мере.

– Бомба! – закричал командир констеблей.

Майлз перевернулся на спину, наслаждаясь голубой полоской неба, видимой его чудом не выгоревшими и не лопнувшими глазами.

– Нет, – печально пропыхтел он, – бренди. Масса очень дорогого бренди. И дешевого хлебного спирта. Вероятно, подожженного коротким замыканием в комм-пульте.

Он откатился с дороги пожарных в белых защитных одеяниях, тащивших вперед свои инструменты. Один из них поднял его на ноги, оттащив подальше от пылающего теперь здания. Он поднялся, уставившись на человека, направившего на него механизм, который он, дезориентированный на мгновенье, принял за микроволновую пушку. Поток адреналина протек через него без какого-либо эффекта – в нем не осталось сил реагировать. Человек что-то говорил ему. Майлз ошеломленно моргнул, и в более четком фокусе микроволновая пушка оказалась голокамерой.

Он пожалел, что это не микроволновая пушка…

Служащая, наконец освобожденная, показывала на него, плакала и кричала. Для человека, которого он только что спас от ужасной смерти, в ее криках было не слишком много благодарности. Голокамера на мгновение повернулась в ее сторону, пока ее не увели санитары скорой помощи. Майлз надеялся, что ее снабдят успокоительным. Он представил ее возвращение домой этим вечером, к мужу и детям – «Ну, как сегодня дела в магазине, дорогая…?» Интересно, примет ли она деньги за молчание, и если да, то какая это будет сумма.

Деньги, о Боже…

– Майлз! – голос Элли Куинн за его спиной заставил его подпрыгнуть. – У тебя все под контролем?

***

Они притягивали взгляды, пока ехали в подземке в космопорт Лондона. Майлз, мельком увидев свое отражение в зеркальной стене, пока Элли покупала жетоны, не удивился. Приглаженный, отполированный лорд Форкосиган, которого он в последний раз видел смотрящим из зеркала перед приемом в посольстве, превратился, подобно оборотню, в абсолютно деградировавшее маленькое чудовище. Опаленный, сырой, грязный мундир усеян мелкими пушистыми пятнами высыхающей пены. Белая полоса застежки спереди испачкана. Лицо измазано, голос хриплый, глаза красны от дыма. От него разило дымом, потом и выпивкой, особенно выпивкой. Все-таки он просто вывалялся в ней. Люди, стоящие рядом в очереди, едва учуяв запах, начали осторожно отодвигаться. Полицейские, слава Богу, избавили его от ножа и пистолета, изъяв их в качестве вещественных доказательств. Однако половину кабинки они получили в свое полное распоряжение.

Майлз со стоном упал на сиденье.

– Хорош из тебя телохранитель! – сказал он Элли. – Почему ты не защитила меня от этой журналистки?

– Она не пыталась застрелить тебя. Кроме того, я только что добралась туда. Я не смогла бы рассказать ей, что происходит.

– Но ты гораздо фотогеничней. Это могло бы улучшить образ дендарийского флота.

– Я немею перед камерами. А ты говорил достаточно спокойно.

– Я пытался все приуменьшить. «Мальчишки есть мальчишки» – хохотнул адмирал Нейсмит, а на заднем плане его войска сжигали Лондон…

Элли усмехнулась.

– И потом, я им была не интересна. Не я была тем героем, который бросился в горящее здание – господи, когда ты оттуда выкатился весь в огне…

– Ты видела это? – Майлз немного повеселел. – Хорошо смотрелось на общем плане? Может, это немного оправдает Данио и его веселенькую компанию в глазах жителей приютившего нас города.

– Смотрелось совершенно ужасно. – Она понимающе содрогнулась. – Я удивлена, что ты не получил более сильных ожогов.

Майлз дернул обгоревшими бровями, и ненавязчиво подсунул покрытую волдырями левую руку под правую.

– Ерунда. Защитная одежда. Я рад, что не все наше снаряжение плохо продумано.

– Я не знаю. Сказать по правде, я боюсь огня с тех пор… – ее рука прикоснулась к лицу.

– Еще бы тебе не бояться. Все произошло на одних рефлексах. Когда мой мозг наконец догнал тело, все было уже кончено, и тогда-то меня затрясло. Я видел несколько пожаров, в бою. Единственное, о чем я мог думать, это скорость, потому что когда огонь достигает определенной точки, он распространяется быстро.

Майлз воздержался и не стал ей доверять свои дальнейшие опасения насчет безопасности этого проклятого интервью. Сейчас уже слишком поздно, хотя воображение поигрывало с идеей секретного налета дендарийцев на «Евроновости» с целью уничтожить видеодиск. Может, разразится война, или катер потерпит крушение, или правительство падет из-за крупного сексуального скандала, и весь этот инцидент с винным магазином будет отложен на полку в связи с наплывом других новостей. Кроме того, цетагандийцам, конечно, уже известно, что адмирала Нейсмита видели на Земле. Скоро он снова исчезнет, превратившись в лорда Форкосигана, на сей раз, возможно, надолго.

Майлз, пошатываясь, вышел из подземки, держась за спину.

– Кости? – обеспокоенно спросила Элли. – Ты не повредил позвоночник?

– Я не уверен. – он топал рядом с ней, здорово скрючившись. – Мышечные спазмы: эта бедная женщина, должно быть, оказалась упитаннее, чем мне показалось. Адреналин обманывает.

Ему не полегчало к тому времени, когда их малый пассажирский катер пристыковался к «Триумфу», флагману дендарийцев, находящемуся на орбите. Элли настояла на том, чтобы они по пути зашли в корабельный лазарет.

– Потянули мускулы, – сказал без всякого сочувствия хирург флота, после того, как просканировал его. – Идите полежите с недельку.

Майлз надавал фальшивых обещаний и вышел, сжимая в забинтованной руке пачку пилюль. Он был уверен, что диагноз хирурга правильный, поскольку теперь, на борту флагманского корабля, боль проходила. По крайней мере, он чувствовал, как напряжение отпускает его шею, и надеялся, что этот процесс распространится и дальше вниз, на спину. К тому же он уже отходил от вызванного адреналином возбуждения – лучше закончить свои дела здесь, пока он еще может ходить и разговаривать одновременно.

Он оправил китель, тщетно пытаясь смахнуть белые хлопья, и вздернул подбородок перед тем, как войти в святая святых финансового офицера своего флота.

Был вечер по корабельному времени, которое отличалось от лондонского всего на час, но бухгалтер наемников все еще оставалась на рабочем месте. Вики Боун была аккуратной крупной женщиной средних лет – определенно техником, а не бойцом. Обычно она говорила успокаивающе-медленно. Сейчас же она развернулась в кресле и пронзительно вскрикнула:

– О, сэр! Вы получили перевод?.. – она заметила, как он выглядит, и ее голос упал до более обыденного тембра. – Господи, что с вами произошло? – Она запоздало отдала честь.

– Это я и хочу выяснить, лейтенант Боун. – он вставил второе кресло в кронштейны на полу и развернул его задом наперед, чтобы сесть, положив руки на спинку. Он запоздало отдал честь в ответ. – Мне казалось, вы доложили вчера, что все наши заказы по переоснащению, не существенные для орбитального жизнеобеспечения, отложены, и наш кредит на Земле под контролем.

– Временно под контролем, – ответила она. – Четырнадцать дней назад вы сказали мне, что через десять дней мы получим кредитный перевод. Я попыталась отсрочить как можно больше расходов на это время. Четыре дня назад вы сказали мне, что нужно ждать еще десять дней…

– По крайней мере, – мрачно подтвердил Майлз.

– Я отложила все платежи, которые только можно было, но некоторые из них пришлось сделать, чтобы продлить кредит на следующую неделю. Мы опасно глубоко залезли в резервные фонды еще с Махата Солярис.

Майлз устало потер пальцем спинку стула.

– Да, может быть, нам следовало спешить прямо к Тау Кита. – Теперь уже слишком поздно. Если бы только он имел дело непосредственно со штабом службы безопасности второго сектора…

– Нам все равно пришлось бы бросить на Земле три четверти флота, сэр.

– А я не хотел разбивать флот, я знаю. Останемся здесь еще некоторое время, и ни один из нас не сможет улететь – финансовая черная дыра… Послушайте, проверьте ваш программы и скажите мне, что произошло с кредитом личного состава в отпуске сегодня примерно в 16:00 по лондонскому времени.

– Хм? – Ее пальцы вызвали загадочные и яркие данные из консоли. – О господи. Этого не может быть. Куда же делись деньги?.. А, прямой доступ. Это все объясняет.

– Объясните это мне, – попросил Майлз.

– Ну, – она повернулась к нему, – естественно, что когда флот надолго останавливается в любом месте, где имеется хоть какая-то финансовая структура, мы не позволяем нашим ликвидным активам просто лежать без дела.

– Не позволяем?

– Нет, нет. Все, что не идет на текущие расходы, вкладывается на максимально возможный срок в краткосрочные, приносящие проценты инвестиции. Так что все наши кредитные счета держатся на уровне допустимого минимума; когда подходит время оплатить счет, я прокручиваю его через компьютер и перекидываю столько, сколько требуется для оплаты, с инвестиционного счета на кредитный.

– А это, э-э, стоит риска?

– Риск? Это основы разумного ведения дел! За последнюю неделю мы получили свыше четырех тысяч федеральных GSA кредиток за счет процентов и дивидендов, пока не вышли за пределы допустимого минимума.

– О, – сказал Майлз. Моментально его озарила мысль бросить воевать и играть вместо этого на бирже. Холдинговая компания Свободных Дендарийских Наемников? Увы, у императора найдется парочка слов на эту тему…

– Но эти идиоты, – лейтенант Боун махнула рукой, символизируя этим жестом свою версию сегодняшних похождений Данио, – попытались получить доступ к счету непосредственно через его номер, вместо того, чтобы использовать центральный счет флота, как им не раз говорили. И поскольку счет у нас крайне мал, карточки не приняли. Иногда кажется, что я разговариваю с глухими. – Еще более зловещие графики фонтаном разлетелись из-под ее пальцев. – Но я не могу прокручивать деньги до бесконечности, сэр. Инвестиционный счет пуст, так что он не приносит дохода. Я не уверена, что мы сможем продержаться еще даже шесть дней. И если кредитный перевод к тому времени не придет… – она всплеснула руками, – весь дендарийский флот может по частям пойти с молотка!

– Ох. – Майлз потер шею. Он ошибся, его головная боль не утихла. – А вы не можете каким-нибудь образом переводить средства со счета на счет с целью создать, э-э… виртуальные деньги? Временно?

– Виртуальные деньги? – ее губы в отвращении скривились.

– Чтобы спасти флот. Прямо как в бою. Бухгалтерия наемников… – он сжал руки между коленей, с надеждой улыбаясь ей . – Конечно, если это за пределами ваших возможностей…

Она раздула ноздри.

– Конечно, нет. Но то, о чем вы говорите, происходит из-за задержек во времени. Финансовая сеть Земли полностью интегрирована, здесь нет временных задержек, если только вы не хотите начать работать в межпланетном масштабе. Однако я скажу вам, что может сработать… – ее голос стих. – Ну, может и нет…

– Что?

– Идите в крупный банк и возьмите краткосрочную ссуду в залог, скажем, крупного ценного оборудования. – Ее взгляд, скользнув по стенам «Триумфа», выдал, какого рода ценное оборудование она имеет в виду. – Возможно, нам придется скрыть от них прочие неоплаченные залоговые выплаты и степень амортизации, не говоря уже о некоторой неопределенности в том, что является собственностью корпорации флота, а что – собственностью капитанов-владельцев, – но по крайней мере это будут настоящие деньги.

И что скажет коммодор Танг, когда узнает, что Майлз заложил его флагман? Но Танга здесь нет. Танг в отпуске. И к тому времени, когда Танг вернется, все будет позади.

– Нам придется просить в два-три раза больше, чем требуется, чтобы быть уверенными, что получим достаточно, – продолжала лейтенант Боун. – Вам придется подписаться под этим как старшему офицеру корпорации.

Адмиралу Нейсмиту придется подписаться, подумал Майлз. Человеку, чье легальное существование строго виртуально, хотя вряд ли стоит рассчитывать, что земной банк этот факт обнаружит. Дендарийский флот весьма убедительно подтверждает его личину. Это будет едва ли не самая безопасная вещь из всех, которые он когда-либо делал.

– Вперед, лейтенант Боун, действуйте. М-м… используйте «Триумф», это самый большой из наших кораблей.

Она кивнула, плечи ее расправились, к ней вернулась какая-то часть ее привычного спокойствия.

– Да, сэр. Спасибо, сэр.

Майлз вздохнул и поднялся на ноги. Сидеть было ошибкой – его усталые мышцы свело. Она наморщила нос, когда он прошел мимо нее. Наверное, ему лучше потратить несколько минут на то, чтобы привести себя в порядок. Когда он вернется в посольство, ему будет тяжело объяснить свое исчезновение, не имея при том объяснения своего примечательного внешнего вида.

Выходя, он услышал, как лейтенант Боун неодобрительно проворчала своему комму: – Виртуальные деньги. Боже правый.

Глава 4

К тому времени, как Майлз принял душ, привел себя в надлежащий вид и облачился в свежий мундир и начищенные запасные ботинки, таблетки подействовали, и он теперь совсем не чувствовал боли. Сбрызгивая лицо лосьоном после бритья, обматывая вокруг шеи весьма броский и не совсем форменный черный шелковый шарф и влезая в серую с белым куртку, Майлз поймал себя на том, что насвистывает, и решил: в следующий раз лучше ограничиться половинной дозой. Слишком уж хорошо он себя чувствует.

Хотя как жаль, что к дендарийской форме не полагается берет, который можно с расчетливой лихостью заломить на одно ухо. Надо бы отдать приказ, чтобы его включили в обмундирование. Танг, наверное, одобрит: у него есть масса теорий насчет того, как именно шикарный мундир помогает набирать рекрутов и поддерживать боевой дух. Майлз был не столь уверен: а не наберется ли так куча новобранцев, которым просто охота поиграть в маскарад? Рядовому Данио берет должен понравиться… И Майлз расстался с подобным намерением.

Элли Куинн терпеливо дожидалась его в шлюзовом коридоре шестого катера «Триумфа». Она грациозно поднялась на ноги и нырнула вперед него в катер, заметив: – Нам лучше поспешить. Как думаешь, сколько твой кузен сможет прикрывать тебя в посольстве?

– Подозреваю, что это уже дохлый номер, – ответил Майлз, пристегиваясь в соседнем с нею кресле. Учитывая предупреждение на упаковке с таблетками относительно работы со сложным оборудованием, он позволил Элли снова занять пилотское место. Маленький катер плавно отчалил от борта флагмана и начал снижаться по точно рассчитанной схеме схода с орбиты.

Майлз мрачно размышлял над тем, какой он встретит прием, когда снова покажется в посольстве. Самое меньшее, чего он может ждать, – это домашний арест, как бы он со всех сил ни взывал к смягчающим обстоятельствам. И он вовсе не ощущал в себе стремления к подобной участи. На Земле стоит теплая летняя ночь, а с ним – блестящая, эффектная подруга. И сейчас всего лишь – он взглянул на хроно – 23:00. Ночная жизнь только разворачивается. В городе Лондоне, с его огромным населением, жизнь кипела круглые сутки. Он необъяснимым образом воодушевился.

Однако чем они могут заняться? Выпивка исключается; бог знает, что случится, если он добавит алкоголь ко всей фармакологии, которой сейчас нагрузился, – с его-то специфической физиологией; точно лишь одно – координации движений это на пользу не пойдет. Отправиться на шоу? Это надолго задержит их на одном месте, что не очень здорово с точки зрения безопасности? Лучше заняться чем-нибудь таким, требующим непрестанно перемещаться.

К черту цетагандийцев! Будь он проклят, если станет просто заложником страха перед ними. Пусть адмирал Нейсмит последний раз пустится в разгул, пока его не повесили обратно в гардероб. Под ними призывно сверкали огни космопорта. Когда катер вкатился на арендованную стоянку (140 федеральных кредитов в день), где его ожидал дендарийский охранник, Майлз выпалил: – Эй, Элли! пойдем… пойдем-ка поглазеем на витрины.

Так и получилось, что в полночь они брели по пассажу с модными магазинами. Для посетителей со средствами здесь были широко представлены не только земные, но и галактические товары. Прохожие сами по себе были зрелищем, достойным созерцания, – для тех, кто желал получить образование в области изысков и моды. Этот год предлагал перья, синтетический шелк, кожу, мех и возрожденные примитивные натуральные ткани прошлого. У Земли было немало прошлого, достойного возрождения. Молодая леди в… – в наряде ацтеков и викингов, догадался Майлз, – опиралась на руку молодого человека в сапогах, кажется, двадцать четвертого века и перьях – они-то особенно и привлекли взгляд Майлза. Может быть, дендарийский берет и оказался бы такой уж архаикой и нарушением профессиональной этики…

Элли, с грустью отметил Майлз, не расслабилась и не наслаждалась происходящим. Если она и обращала внимание на прохожих, то скорее выискивая скрытое оружие и отслеживая резкие движения. Однако в конце концов она, по-настоящему заинтригованная, остановилась перед магазином, чья вывеска неброско гласила: «Культивированные меха: подразделение ГалакТек-биоинжиниринг.» Майлз аккуратно затолкнул ее внутрь.

Демонстрационная площадка была обширной – недвусмысленный намек на диапазон встречающихся здесь цен. Накидки из рыжей лисы, ковры из белого тигра, жакеты из вымершего леопарда, яркие сумочки, обувь и ремни из тау-китянской бусинной ящерицы, черные с белым жилеты из обезьяны-макаки – на головидео крутился бесконечный ролик, объясняющий, что основой всего этого ассортимента стали не убитые животные, а чаны и пробирки научно-исследовательского подразделения ГалакТек. Девятнадцать вымерших видов были представлены в своей естественной окраске. На продажу выставлялась, как заверял видеоролик, осенняя коллекция: радужная кожа носорога и белая лиса с мехом тройной длины авторских пастельных оттенков. Элли по самые запястья зарылась в нечто, напоминавшее с виду взрыв абрикосового цвета персидской кошки.

– А оно не линяет? – вопросил ошарашенный Майлз.

– Абсолютно нет, – заверил его продавец. – Культивированные меха ГалакТек гарантированно не линяют, не тускнеют и не меняют цвета. А еще они устойчивы к грязи.

Через пальцы Элли струилось огромное полотнище шелковистого черного меха. – А это что? Не накидка…

– О, очень популярная новинка, – ответил продавец. – Последнее слово в биомеханических системах с обратной связью. Большая часть мехов, который вы здесь видите, – это просто выделанные шкуры; а вот это – живой мех. Эта модель может служить одеялом, покрывалом или пледом. В будущем году из научно-исследовательского отдела поступят различные виды подобной же верхней одежды.

– Живой мех? – Она зачарованно подняла брови. Продавец непроизвольно поднялся на цыпочки – именно такой эффект обычно производило лицо Элли на непосвященных.

– Живой, – кивнул продавец, – но безо всех недостатков настоящего животного. Он никогда не линяет, не ест… и, – он благоразумно кашлянул, – не требует туалета.

– Подождите, – сказал Майлз. – Тогда как вы можете рекламировать его как живой? Откуда он берет энергию, если не из химической переработки пищи?

– Электромагнитная сеть на клеточном уровне пассивно собирает энергию из окружающей среды. Излучение от головидео и все подобное. А еще, если вам покажется, что он тускнеет, то примерно раз в месяц можете дать ему подпитку, положив на пару минут в микроволновую печь на минимальной мощности. Впрочем, «Культивированные меха» не несут ответственности за последствия, если печь случайно окажется включена на сто процентов.

– Но это не делает эту штуку живой, – возразил Майлз.

– Уверяю вас, – ответил продавец, – это покрывало создано на основе тщательно подобранного набора генов «felis domesticus» – кошки домашней. У нас на складе также имеется белый перс и шоколадный сиамец колор-пойнт – натуральные окрасы; у меня есть образцы расцветок от дизайнеров, и их можно заказать в любых размерах.

– Эту штуку сделали из кошки? – поперхнулся Майлз, а Элли обеими руками обхватила огромное бескостное существо.

– Погладьте его, – настойчиво посоветовал ей продавец.

Элли последовала совету и рассмеялась. – Оно мурлычет!

– Да. И еще оно запрограммировано на термотакисческую ориентацию – другими словами, прижимается и ластится.

Элли полностью закуталась в покрывало, так что черный мех спадал до самых ее пят, точно шлейф королевской мантии, и потерлась щекой о шелковистое мерцание. – Чего только не придумают! О боже. Хочется потереться о нее всей кожей…

– Хочешь?… – неуверенно пробормотал Майлз. Глаза у него расширились: он вообразил себе Элли, раскинувшуюся – всей своей прекрасной кожей – на этой мохнатой штуке… – Хочешь?! – повторил он уже совсем другим тоном. Он обнажил зубы в голодной ухмылке и повернулся к продавцу. – Мы ее берем.

Неловкий момент настал потом, когда он вытащил свою кредитную карточку и, уставившись на нее, понял, что не в состоянии ею воспользоваться: кредитка лейтенант Форкосигана, на которую хоть и была внушительная сумма его посольского жалования, зато она полностью скомпрометировала бы его нынешнее прикрытие. Когда он замешкался, Куинн, стоявшая рядом, глянула через плечо. Он показал ей полускрытую в ладони карточку, и их глаза встретились.

– О… нет, – согласилась Элли. – Нет-нет. – Она потянулась за собственным бумажником.

«Мне следовало сперва спросить цену», – подумал Майлз, когда они уже вышли из магазина, забрав с собой громоздкий сверток в элегантной упаковке из серебристого пластика. Продавцу под конец все же удалось убедить их, что в контейнере отверстия для воздуха не нужны. Ну что ж, мех доставил Элли удовольствие; нельзя было упускать такой шанс из простой нерасчетливости – или гордости – с его стороны. Он хотел сделать ей приятное. А деньги он потом отдаст.

Но прямо сейчас – где они могут испробовать эту штуку? Он попытался сообразить это, пока, выйдя из пассажа, они шли к ближайшему входу в подземку. Как хочется, чтобы ночь не кончалась! Он не знал, чего ему хочется… Нет, совершенно точно знал, просто не знал, как ему этого добиться.

Он подозревал, что Элли не знает, насколько он одержим этими мыслями. Небольшой роман на стороне – одно дело; но если она примет его гнусное предложение – хорошенький оборот речи! – это изменит ее карьеру и перевернет жизнь. Рожденная в космосе Элли, в легкомысленные минуты зовущая всех наземников грязеедами; Элли, у которой есть собственные планы на жизнь. Элли, ступающая по земле с опасливой неприязнью покинувшей воду русалки. Элли – независимое государство. Элли – остров. А он – идиот, и нельзя больше оставлять этот вопрос неразрешенным, не то он взорвется.

Майлз решил, что им стоило бы поглядеть на знаменитую земную луну – желательно, отраженную в виде. К несчастью, в этом секторе города бывшая река протекала теперь под землей, забранная в артерии трубопровода во времена строительного бума 23-го века: тогда часть территории, свободная от головокружительно высоких шпилей, была заключена под купол для сохранения исторической архитектуры. Трудно найти покойное, милое и уединенное местечко в городе, где болтаются миллионы народу.

«В могиле не опасен суд молвы, но там не обнимаются, увы.» Навязчивое роковое воспоминание о Дагуле за последние недели поблекло, но тут явилось к Майлзу непрошеным в обычном общественном лифте, ведущем к подземной маршрутке. Элли падает, вырванная из его онемевших рук жутким водоворотом – это конструктивный дефект в системе антигравов, – ее проглатывает тьма!…

– Майлз, эй! – запротестовала Элли. – А ну отпусти мою руку! В чем дело?

– Падаем, – задыхаясь, выговорил Майлз.

– Конечно, падаем – ведь эта шахта ведет вниз. Ты в порядке? Дай взглянуть на твои зрачки. – Она ухватилась за поручень и подтащила обоих к стенке шахты, за пределы центральной зоны с быстрым движением. Полуночные лондонцы скользили мимо них. Майлзу пришла в голову дикая мысль: ад модернизировали, и это река потерянных душ с журчание стекает вниз, в какой-то космический слив, все быстрее и быстрее.

Ее зрачки были темными и расширенными…

– А когда у тебя эта твоя ненормальная реакция на препараты, твои зрачки сужаются или расширяются? – с беспокойством спросила она. Ее лицо было в каких-то сантиметрах от его собственного.

– А что они сейчас делают?

– Пульсируют.

– Я в порядке. – Майлз сглотнул. – Врач дважды перепроверила все, прежде чем меня отпустить. Она предупреждала, что от лекарств может слегка кружиться голова. – Он так и не разжал хватки.

Внезапно он сообразил, что в лифтовой шахте их разница в росте не играет роли. Они повисли лицом к лицу, носки ботинок Майлза болтались где-то на уровне щиколоток Элли – не требуется даже ни искать ящик, чтобы на него взобраться, ни рисковать вывихнуть себе шею, – и повинуясь импульсу, он прильнул к ее губам. На долю секунды его мозг охватил вопль ужаса, точно как в то мгновение, когда он прыгнул с тридцатиметровой скалы в прозрачную, зеленую и ледяную – как он точно знал – воду; когда он уже отдался на волю тяготения, но последствия еще не настигли его.

Вода была теплой, теплой, теплой… Элли изумленно распахнула глаза. Он замешкался, теряя свой драгоценный момент инерции, и начал отодвигаться. Она раскрыла губы и обвила рукой его шею. Элли была прекрасно физически развита; ее захват хоть и не соответствовал уставу, зато эффективно обездвижил Майлза. В первый раз в жизни быть прижатым лопатками к борцовскому ковру значило победить. Он жадно впивался в ее губы, целовал щеки, веки, брови, нос, подбородок… а где же сладостный источник, ее рот? – а, вот и он…

Объемистая упаковка с живым мехом поплыла в сторону, ударившись ниже о стенку лифтовой шахты. Спускающаяся женщина толкнула их и нахмурилась; подросток, летевший вниз по центру шахты, присвистнул и сопроводил это однозначно непристойным жестом; из кармана Элли подал сигнал комм.

Чувствуя себя в дурацком положении, они подхватили мех, протиснулись к первому же подвернувшемуся выходу и покинули поле шахты через сводчатый проход, ведущий на платформу маршрутных капсул. Шатаясь, они выбрались наружу и уставились друг на друга, дрожа. Майлз осознал, что за одно сумасшедшее мгновение он перевернул вверх дном их тщательно отлаженные рабочие отношения; и в каком положении они теперь? Офицер и подчиненный? Мужчина и женщина? Друзья? Любовники? Ошибка может стать смертельной.

Для смерти не обязательно нужно ошибиться: Дагула накрепко вбила в него этот урок. Человек, носящий мундир, – это не просто военный, он не ограничивается этой ролью. Завтра смерть может похитить не только его, но и ее, – и тогда исчезнет целая вселенная возможностей, а не просто какой-то офицер. Он ее еще раз поцелует… черт, сейчас он может дотянуться губами только до белоснежного горла…

Из белоснежного горла раздалось раздраженное ворчание; Куинн нажала кнопку на своем защищенном комм-линке, устанавливая связь. – Какого черта…? Ты это быть не можешь – ты тут, со мной. Куинн слушает!

– Коммандер Куинн? – слабо, но отчетливо донесся голос Айвена Форпатрила.– Майлз с вами?

С губ Майлза сорвался возглас досады. Айвен рассчитал время просто сверхъестественно удачно – как обычно.

– Да, и что? – ответила в комм-линк Куинн.

– Тогда скажите ему, чтобы тащил свою задницу обратно. Я для него держу дыру в сети Безопасности, но особо долго продержать не сумею. Черт, да я еще немного – и засну. – Из комм-линка донеслось долгое хриплое подвывание, которое Майлз истолковал как зевок.

– Бог мой, я и не думал, что он это правда сумеет, – пробормотал Майлз и схватил комм-линк. – Айвен? Ты что, правда можешь вернуть меня в посольство так, чтобы никто не видел?

– В течение ближайших минут пятнадцати. И мне пришлось к черту вывернуть все правила Устава. Я сейчас на посту охранника на третьем подземном уровне, где подключаются городские коммуникации – энергосеть и канализация. Я могу замкнуть запись и вырезать кусок с твоим появлением, но лишь в том случае, если ты появишься тут раньше капрала Вели. Я не против рискнуть своей шкурой ради тебя, но ради пустого места – не согласен, усек?

Элли изучала разноцветный головидеодисплей с картой туннелей. – По-моему, ты можешь как раз успеть.

– Ничего хорошего не вы…

Элли сцапала его за локоть и потащила к маршрутным капсулам; в ее глазах непреклонный блеск долга начисто вытеснил прежнее мягкое сияние. – У нас еще будет десять минут вместе, по пути.

Пока Элли отправилась брать жетоны, Майлз помассировал лицо, словно пытаясь насильно втереть сквозь кожу утраченный было здравый рассудок. Потом поднял взгляд и увидел собственное тусклое отражение, пялящееся на него из тени колонны, с зеркальной стены: лицо, полное досады и ужаса. Он плотно зажмурил глаза, потом глянул снова, выйдя уже из тени колонны. Самое неприятное, что до того ему на мгновение почудилось, что на нем зеленый барраярский мундир. Чертовы болеутоляющие. Не пытается ли подсознание что-то ему сказать? Ладно, он не будет подозревать себя в серьезных проблемах с головой, пока сканирование мозга не покажет различный рисунок, когда на нем разная форма…