Текст книги "Троецарствие (том 1)"

Автор книги: Ло Гуань-чжун

– Рад видеть вас! – воскликнул Лю Бэй. – Еще после первой встречи я не хотел вас отпускать.

– А я еще никогда не видел человека подобного вам! – ответил Чжао Юнь. – Теперь пусть меня хоть изотрут в порошок – я не расстанусь с вами!

На следующий день они сожгли горный лагерь и, захватив с собой всех людей, двинулись в Гучэн. Чжан Фэй, Ми Чжу и Ми Фан вышли их встречать. Разговорам не было конца. Жены Лю Бэя поведали ему о подвигах Гуань Юя. Лю Бэй растроганно вздыхал.

Братья зарезали быка и лошадь и принесли жертвы земле и небу. Все воины были награждены. В помощниках теперь не было недостатка, Лю Бэй приблизил к себе Чжао Юня, а Гуань Юй – Гуань Пина и Чжоу Цана. Радости не было предела; пировали несколько дней.

Потомки об этом событии сложили стихи:

 
Братья были в разлуке, как части разрезанной тыквы,
Письма не доходили, терялись устные вести.
Ныне ж, как тигр с драконом, как ветер с облаками,
Слуги опять с господином шумно пируют вместе.
 

Лю Бэй решил покинуть Гучэн и занять оборону в Жунани – слишком уж мало у них было войск, всего четыре тысячи пеших и конных воинов.

Мы еще поведем речь о том, как они жили в Жунани, как набирали войско и какие у них были планы, а пока поговорим о Юань Шао.

Лю Бэй не вернулся к нему. Юань Шао несколько раз порывался поднять войско и идти на беглеца войной, но его отговаривал Го Ту.

– Лю Бэя бояться нечего, – убеждал он. – Самый сильный наш враг – Цао Цао, и его надо уничтожить! Лю Бяо не так уж силен, хотя и владеет Цзинчжоу. А вот цзяндунский Сунь Цэ держит в руках земли шести округов, расположенные по трем рекам. У него большое войско и советников много. Вот с кем полезно заключить союз!

Юань Шао послушался его и послал Чэнь Чжэня с письмом к Сунь Цэ.

Вот уж поистине правильно сказано:

 
Едва ушел из Хэбэя один могучий герой,
На место его из Цзяндуна уже появился другой.
 

О том, что случилось дальше, вы узнаете из следующей главы.

Глава двадцать девятая

из которой читатель узнает о том, как «Маленький богатырь» казнил Юй Цзи, и о том, как «Голубоглазый отрок» покорил Цзяндун

С тех пор как Сунь Цэ завладел Цзяндуном, его могущество неизмеримо возросло. В четвертом году периода Цзянь-ань [199 г.] он захватил Люцзян, разбив войска Лю Сяня. Покорился ему и Хуа Синь, тай-шоу округа Юйчжан. Слава о Сунь Цэ загремела повсюду. Он послал донесение о своих победах в Сюйчан. Зная о его могуществе, Цао Цао со вздохом говорил:

– Это – лев! С ним трудно бороться…

Он строил планы выдать замуж дочь Цао Жэня за младшего брата Сунь Цэ, по имени Сунь Цюань, связав семьи брачными узами. Оставив гонца Сунь Цэ Чжан Хуна в Сюйчане, Цао Цао раздумывал, что предпринять.

Сунь Цэ требовал звания да-сы-ма; Цао Цао не соглашался. Сунь Цэ негодовал и думал о нападении на Сюйчан.

В это время Сюй Гун, тай-шоу округа У, отправил Цао Цао письмо:

«Сунь Цэ храбр, как Сян Юй. Почему бы не оказать ему почести и не вызвать в столицу, где он представлял бы меньшую опасность, чем в своих владениях?»

К несчастью, стража схватила гонца на переправе через Янцзы и доставила к Сунь Цэ. Тот страшно разгневался и велел казнить гонца. Сюй Гуна он вызвал к себе якобы для обсуждения дел. Тот явился, ни о чем не подозревая.

– Значит, ты хотел спровадить меня в страну смерти? – напустился на него Сунь Цэ, размахивая письмом. – Эй, стража, задушите его!

Сюй Гуна умертвили. Семья его разбежалась, спасая свою жизнь. Однако нашлись три преданных друга, готовых за него отомстить. Они ждали лишь удобного случая.

И вот однажды Сунь Цэ с отрядом войск отправился на охоту в горы западнее Даньту. Увлекшись преследованием оленя, он ускакал далеко и тут заметил трех человек, вооруженных копьями и луками.

– Кто вы такие? – спросил он, придерживая коня.

– Воины Хань Дана; охотимся здесь на оленей, – ответили вооруженные люди.

Сунь Цэ тронул коня. Неожиданно один из них ударил его копьем в левую ногу. Сунь Цэ выхватил меч и бросился вперед, но клинок упал на землю, в руках у него осталась одна рукоятка. Другой воин выстрелил из лука и попал Сунь Цэ в скулу. Он выдернул стрелу и в свою очередь выстрелил в противника из лука. Тот упал. Двое других с копьями бросились на Сунь Цэ.

– Мы – слуги Сюй Гуна, мстим за нашего господина.

Сунь Цэ остался без оружия. Он обратился в бегство, отбиваясь своим луком. Противники наседали. Сунь Цэ уже несколько раз был ранен копьями. К счастью, в самый опасный момент появился Чэн Пу.

– Бейте их! – еще издали закричал ему Сунь Цэ.

Чэн Пу быстро расправился с нападавшими. Лицо Сунь Цэ было залито кровью. Разрезав халат, ему перевязали раны и увезли лечить в Ухуэй.

Потомки сложили стихи, восхваляющие друзей Сюй Гуна:

 
Тот муж, что в долине Янцзы затмил всех умом и силой,
Однажды, охотясь в горах, попался во вражий капкан.
Три друга Сюй Гуна пришли, готовые к смерти и славе,
И отдали жизни свои за правду, как верный Юй Жан.
 

Сунь Цэ велел пригласить лекаря Хуа То, но его не оказалось на месте – он отправился в Чжунъюань, а здесь остался один из его учеников.

– Наконечник стрелы был отравлен, яд уже проник в кости, – сказал он, осмотрев больного. – Надо в течение ста дней соблюдать полный покой, пока не минует опасность. Но если вы будете гневаться и волноваться, язвы не залечить!

Сунь Цэ – человек вспыльчивый – был очень недоволен, что не может выздороветь в тот же день. Все же он сохранял покой более двадцати дней. В это время из Сюйчана вернулся его гонец Чжан Хун. Сунь Цэ стал его расспрашивать.

– Цао Цао вас очень боится, – рассказывал гонец, – его приближенные советники относятся к вам с уважением, и только один Го Цзя не хочет примириться…

– Что же он говорит?

Гонец не решался повторить оскорбления. Сунь Цэ настаивал, и Чжан Хуну пришлось выложить все без утайки.

– Да как он смеет так говорить обо мне! Клянусь, я возьму Сюйчан!

И, не дожидаясь выздоровления, Сунь Цэ начал готовиться к походу.

– Лекарь приказал вам сто дней лежать, – уговаривал его Чжан Чжао. – Можно ли из-за минутной вспышки гнева рисковать своим бесценным здоровьем?

Сунь Цэ и слушать его не хотел. Тут еще прибыл посол от Юань Шао, по имени Чэнь Чжэнь, который предлагал союз с Восточным У против Цао Цао. Сунь Цэ возликовал. В тот же день на городской башне он устроил пир в честь Чэнь Чжэня. Во время пира Сунь Цэ вдруг заметил, что его военачальники, пошептавшись о чем-то, один за другим спускаются с башни.

– В чем там дело? – спросил он приближенных.

– Они пошли поклониться праведнику Юй Цзи – он проходит сейчас мимо башни, – ответили ему.

Сунь Цэ перегнулся через перила башни и увидел даоса [6060
  Даос – последователь даосизма (учения Лао-цзы и его преемников), имевшего очень широкое распространение в древнем Китае.


[Закрыть]] в одежде из пуха аиста. Он стоял на дороге, опершись на посох, а народ, воскуривая благовония, кланялся ему, падая ниц на дорогу.

– Что там за волшебник такой? Ведите его ко мне! – в гневе закричал Сунь Цэ.

– Монах Юй Цзи посетил столицу округа У, – объясняли ему. – Он раздает наговорную воду и исцеляет людей от всех болезней – это может подтвердить каждый. В мире его зовут «Бессмертным духом». Не оскорбляйте его!

Сунь Цэ еще больше разъярился и приказал привести даоса на башню, угрожая обезглавить ослушников. Приближенные не смели возражать.

– Безумный! – кричал Сунь Цэ на даоса. – Кто дал тебе право будоражить сердца народа?

– Я бедный даос – служитель дворца в Ланъе, – отвечал Юй Цзи. – Еще во времена императора Шунь-ди я ушел в горы собирать целебные травы и там у Цюйянского источника нашел священную книгу, называющуюся «Путь к великому спокойствию и вечной молодости». В книге более ста свитков, и все они учат искусству врачевания людских недугов. Бедный даос изучил ее, и теперь его единственное занятие от имени неба распространять это учение и спасать род человеческий. Никогда я не брал у людей даже ничтожной мелочи, как же могу я подстрекать их на дурные дела?

– Так ты говоришь, что ничего не берешь? – воскликнул Сунь Цэ. – А откуда у тебя одежда и пища? Ты, наверно, приспешник Чжан Цзяо. Если тебя не убить, будет беда!

– Не убивайте его! – предостерег Чжан Чжао. – Даос Юй Цзи десятки лет живет в Цзяндуне и ни одного злодеяния не совершил.

Никакие уговоры не действовали. Даже Чэнь Чжэню не удалось ничего добиться.

– Убить такого волшебника – все равно что убить свинью или собаку! – твердил Сунь Цэ. Гнев его не стихал. Он приказал бросить даоса в темницу.

Гости разошлись. Сунь Цэ вернулся во дворец. Там уже все было известно. Мать Сунь Цэ вызвала его к себе.

– Я слышала, что ты надел оковы на праведника Юй Цзи? – молвила она. – Смотри, не причиняй ему вреда! Люди его любят – он многих излечивает от недугов!

– Матушка! – перебил ее Сунь Цэ. – Этого волшебника уничтожить необходимо, иначе он своим искусством может возмутить народ.

По его приказу, даоса привели на допрос. Смотритель темницы, почитавший Юй Цзи, держал его без оков, но к Сунь Цэ доставил его в оковах. Сунь Цэ прознал об этом и жестоко наказал смотрителя, а даоса бросил обратно в темницу. Чжан Чжао и еще несколько человек умоляли Сунь Цэ пощадить Бессмертного, но он их упрекнул;

– Неужто вы, ученые люди, не можете понять меня? Помните, цы-ши Чжан Цзинь из Цзяочжоу верил в подобные ложные учения, бил в барабаны, воскуривал благовония, надевал себе на голову красную повязку, уверяя, что этим можно помочь армии, выступающей в поход. И что же? Он погиб в бою с врагом. Нет, в таких учениях пользы никакой нет, вы просто не хотите этого сознавать. Я твердо намерен предать Юй Цзи смерти, дабы воспрепятствовать распространению ложного и вредного учения.

– Мне известно, что даос Юй Цзи может вызвать ветер и дождь, – заметил Юй Фань. – А у нас сейчас засуха. Велите ему вызвать дождь, чтобы он этим искупил свою вину.

– Что ж, посмотрим, что это за волшебник, – сказал Сунь Цэ.

Он распорядился снять с Юй Цзи оковы и приказал ему подняться на помост и вызвать дождь. Юй Цзи совершил омовение, сменил одежду, обвязался веревкой и лег на солнцепеке. Толпы людей запрудили улицы.

– Я буду молиться о трех чи благотворного дождя, чтобы спасти народ, – сказал он, – но смерти я не избегну.

– Если молитвы ваши вознаградятся, наш господин отнесется к вам с почтением, – уверяли его люди.

– Нет, участь моя уже решена!

К помосту подошел Сунь Цэ.

– Помни! – сказал он даосу. – Если к полудню дождя не будет, я тебя сожгу!

По его приказанию люди начали собирать хворост.

Около полудня поднялся сильнейший ветер, небо нахмурилось. Стали собираться черные тучи.

– Вот так волшебник! – издевался Сунь Цэ. – Время подходит, а дождя все нет!

Он велел положить Юй Цзи на кучу хвороста и поджечь ее с четырех сторон. Ветер раздувал пламя, столб черного дыма поднялся к небу. И вдруг загремел гром, засверкали молнии, дождь хлынул как из ведра. В одно мгновение улицы превратились в реки, горные потоки вздулись. Поистине три чи живительного дождя!

Юй Цзи, возлежа на куче хвороста, восклицал:

– О тучи, прекратите дождь! Солнце, засияй снова!

Люди помогли ему подняться, освободили от пут и благодарили его, почтительно кланяясь. Стоявший в воде Сунь Цэ в ярости заревел:

– Сияние солнца и дождь – законы неба! Волшебник этим воспользовался! Чему вы удивляетесь?

Угрожая мечом, Сунь Цэ велел без промедления обезглавить даоса. Приближенные вновь было попытались отговаривать его, но Сунь Цэ раздраженно спросил:

– Вы что, захотели стать сообщниками этого мятежника?

Больше никто не осмеливался поднять голос. Сунь Цэ кликнул палача. Стража схватила Юй Цзи – один взмах меча, и отрубленная голова скатилась на землю. Клубы густого дыма вырвались из нее и унеслись к северо-востоку. Сунь Цэ велел убрать тело даоса и в указе объявить, в чем его преступления.

Всю ночь бушевал ветер, лил дождь, а наутро ни головы, ни тела Юй Цзи не нашли. Стража, охранявшая его, доложила об этом Сунь Цэ. В припадке гнева он хотел расправиться со стражей, но вдруг заметил человека, медленно входившего в зал. Это был Юй Цзи.

Сунь Цэ попытался вытащить меч и зарубить его, но ему стало дурно, и он упал на пол. Приближенные унесли его в опочивальню. Через некоторое время сознание вернулось к нему. Госпожа У пришла навестить сына.

– Сын мой, – сказала она, – ты поступил несправедливо! Убийством праведника ты накликал на себя беду!

– Матушка, – отвечал он, – я с малых лет следовал за отцом во всех походах и рубил врагов, как коноплю! Была от этого какая-нибудь беда? Нет! Что же может случиться теперь, когда я убил волшебника?

– Это все происходит от твоего неверия! – сокрушалась мать. – Надо совершить какое-либо доброе дело, чтобы отвести беду.

– Зачем мне молиться об отвращении зла? Судьбой моей распоряжается небо, но никак не этот колдун!

Ночью, когда Сунь Цэ лежал во внутреннем покое, пронесся порыв холодного ветра. Светильники погасли, затем вспыхнули снова. При их слабом свете Сунь Цэ увидел Юй Цзи, стоявшего возле ложа.

– Я поклялся убивать колдунов, дабы очистить Поднебесную от зла! – вскричал Сунь Цэ. – Если ты темный демон, как смеешь ты приближаться ко мне?

Сунь Цэ метнул в призрак свой меч. Тот исчез.

Беспокойство госпожи У усилилось, когда она узнала о происшедшем; сын, хоть и был тяжело болен, все же старался успокоить материнское сердце. Но она отвечала ему:

– По словам мудреца: «Когда духи и демоны проявляют свои добродетели – добродетели эти наивысшие», а «молиться высшим и низшим духам – значит служить им». Словам мудреца не верить нельзя! – твердила госпожа У. – Ты убил Юй Цзи несправедливо. Разве за это тебе не грозит расплата? Я уже распорядилась устроить жертвоприношение в кумирне Прозрачной яшмы. Пойди помолись, может быть воцарится спокойствие!

Сунь Цэ ослушаться не посмел и, собравшись с силами, в паланкине отправился в кумирню. Даосы встретили его и проводили внутрь. По их просьбе Сунь Цэ воскурил благовония, но возносить моления не стал. К его удивлению, дым, подымавшийся из курильницы, превратился в цветистый зонт, а на верхушке его сидел Юй Цзи. Сунь Цэ выругался и бегом бросился из кумирни, но опять увидел волшебника: он стоял у ворот и гневными глазами глядел на него.

– Видите вы этого демона? – обратился он к приближенным.

– Нет! – отвечали ему хором.

Сунь Цэ выхватил висевший у пояса меч и бросил его в Юй Цзи. Тот упал. Тогда все на него посмотрели – это оказался воин, накануне отрубивший голову даоса. Удар пришелся ему по голове, и он вскоре умер.

Сунь Цэ велел его похоронить и направился к выходу. Здесь перед его взором опять предстал Юй Цзи.

– Эта кумирня – прибежище волшебников! Разрушить ее!

Воины принялись снимать черепицу, и Сунь Цэ снова увидел Юй Цзи – он стоял на крыше и тоже сбрасывал черепицу.

Сунь Цэ велел разогнать даосов и сжечь кумирню, но в языках пламени ему снова почудился Юй Цзи. В страшном гневе Сунь Цэ вернулся во дворец – Юй Цзи стоял у ворот.

Сунь Цэ, не заходя во дворец, с тремя отрядами воинов выехал из города и разбил лагерь. Там он собрал своих военачальников и держал с ними совет, как оказать помощь Юань Шао в войне против Цао Цао.

– Не начинайте сейчас, подождите, пока выздоровеете, – советовали военачальники. Ваше драгоценное здоровье требует покоя. Войско не поздно будет двинуть и потом!

Сунь Цэ ночевал в лагере. Ночью ему все время чудился Юй Цзи с распущенными волосами. Сунь Цэ кричал и метался в шатре. Наутро мать вызвала его к себе.

– Сын мой, как ты похудел! – со слезами воскликнула она, заметив изнуренный вид сына.

Сунь Цэ взглянул в зеркало, но вместо себя увидел Юй Цзи. Испустив пронзительный вопль, Сунь Цэ разбил зеркало. Сознание его помутилось, раны раскрылись, и он упал. Госпожа У велела отнести его в спальню.

– Не жить мне больше! – с горестным вздохом произнес Сунь Цэ, когда спустя некоторое время сознание вернулось к нему.

Он вызвал Чжан Чжао, своего брата Сунь Цюаня и других приближенных к своему ложу и сказал им так:

– В Поднебесной царит смута. Укрепившись в Саньцзяне, с помощью населения земель У и Юэ можно многого добиться. Вы, Чжан Чжао, да и все другие должны хорошенько помогать моему брату! – Он вручил Сунь Цюаню печать с поясом и продолжал: – Ты как раз подходишь для того, чтобы, возглавив народ Цзяндуна, встать между двумя враждующими армиями и завладеть Поднебесной. В этом ты равен мне! А что касается возвышения мудрых и ученых людей на пользу и процветание Цзяндуна, тут я тебе уступаю! Помни, какими трудами досталось твоему отцу и брату все то, чем мы владеем сейчас, и не забывай об этом никогда!

Сунь Цюань со слезами на глазах поклонился и принял печать. Сунь Цэ обратился к госпоже У:

– Матушка, годы, предначертанные мне небом, истекли, и больше мне не придется служить вам. Ныне я передаю печать своему брату и надеюсь, что вы неустанно будете наставлять его, дабы он был достойным преемником своего отца и старшего брата!

– Боюсь, что брат твой по молодости лет не справится со столь великим делом. Как тогда быть? – всхлипывала мать.

– Он в десять раз более способен и талантлив, чем я! Этого вполне достаточно, чтобы исполнить великий долг. Но все же пусть он, в случае затруднений в делах внутренних, обращается к Чжан Чжао, а в делах внешних советуется с Чжоу Юем. Жаль, что нет его здесь и нельзя дать ему указания!

Затем он снова обратился к братьям:

– После моей смерти всеми силами помогайте Сунь Цюаню! Беспощадно уничтожайте всех, кто станет вносить разлад в наш род, и пусть их прах не покоится на кладбище наших предков.

Братья со слезами на глазах приняли его волю. После этого он призвал свою жену, госпожу Цяо, и обратился к ней с такими словами:

– К несчастью, мы расстаемся с тобой на середине жизненного пути! Почитай свою свекровь, заботься о ней! Скоро к тебе приедет сестра, попроси ее сказать Чжоу Юю, чтобы он от всей души помогал Сунь Цюаню и не сворачивал с пути, по которому я всегда учил его идти.

Сунь Цэ умолк. Глаза его закрылись, и он умер. Было ему только двадцать шесть лет.

Потомки воспели его в стихах:

 
Он в страхе держал один все юго-восточные земля,
И «маленьким богатырем» его называл народ.
Он все рассчитал, как тигр, готовый прыгнуть на жертву,
Он планы обдумал свои, как ястреб, готовый в полет.
В Трехречье, подвластном ему, царили мир и согласье.
Великая слава его доныне гремит под луной.
Он перед кончиной своей огромное дело оставил,
Чжоу Юю доверив его, достойному править страной.
 

Сунь Цюань с рыданием упал возле ложа своего усопшего брата.

– Не время плакать для воина! – сказал ему Чжан Чжао. – Вам надо распорядиться похоронами и вступить в управление делами армии и княжества.

Сунь Цюань тотчас же сдержал слезы. По распоряжению Чжан Чжао, похоронами занялся Сунь Цзин, а Сунь Цюань вышел в зал к военным и гражданским чиновникам.

Сунь Цюаня природа наделила квадратным подбородком и большим ртом, голубыми глазами и темнорыжей бородой. Еще ханьский посол Лю Юань, посетивший княжество У, отозвался о братьях Сунь так:

– Мне удалось внимательно разглядеть братьев Сунь. Все они талантливы и умны, но никому из них не повезет в жизни – смерть постигнет их в раннем возрасте. Лишь один Сунь Цюань отличается от всех. Необычный склад его тела – признак великого благородства. Ему предначертано долголетие.

И вот когда Сунь Цюань принял последнюю волю брата и вступил во владение Цзяндуном, из Бацю с войсками прибыл Чжоу Юй.

– Ну, теперь я спокоен! – с облегчением воскликнул Сунь Цюань, увидев Чжоу Юя.

Оказалось, что Чжоу Юй, узнав о ранении Сунь Цэ, решил его навестить. Но пока он добирался до округа У, Сунь Цэ умер.

Чжоу Юй плакал, склонившись над гробом друга, когда вошла госпожа У и передала ему завещание сына; Чжоу Юй пал ниц и воскликнул:

– До самой своей смерти я буду служить верно, как собака и конь!

Явился Сунь Цюань. После приветственных церемоний он произнес:

– Верю, что вы не забудете волю моего покойного брата.

– Я готов на все, чтобы отблагодарить за милости, – сказал Чжоу Юй и опустил голову.

– Тогда дайте совет, как мне лучше всего сохранить дело отца и брата?

– Так уж ведется исстари: процветает тот, кто привлекает людей, и гибнет тот, кто их теряет! Найдите себе мудрых и проницательных советников, и Цзяндун будет неуязвим!

– Покойный брат завещал мне во внутренних делах полагаться на Чжан Чжао, а во внешних – на вас.

– Да, Чжан Чжао вполне достоин этого, а вот я со своими скудными способностями, пожалуй, не справлюсь со столь тяжелой ответственностью!.. Я хотел бы посоветовать вам одного человека…

– Кого же?

– Лу Су из Линьхуая, – ответил Чжоу Юй. – Человек этот полон военных хитростей и искусных планов! Он богат и великодушен, щедро помогает нуждающимся. Его любимые занятия: биться на мечах, ездить верхом и стрелять из лука. Друг его Лю Цзы-ян советует ему ехать в Чаоху к Чэн Бао. Лу Су пока колеблется. Сейчас самое время его пригласить.

Получив согласие Сунь Цюаня, Чжоу Юй отправился к Лу Су и изложил ему цели, к которым стремится Сунь Цюань.

– Видите ли, – сказал Лу Су, – я обещал Лю Цзы-яну поехать с ним в Чаоху…

Чжоу Юй перебил его:

– В старину Ма Юань как-то сказал императору Гуан-у: «В наше время не только государь выбирает себе сановников, но и сановники выбирают себе государя». Сунь Цюань привлекает к себе мудрых и внимателен к воинам. Ему оказывают услуги удивительные и необычайные люди. Это случается крайне редко! Поезжайте со мной в Восточный У – вы не ошибетесь!

Лу Су дал согласие поехать к Сунь Цюаню. Тот принял его с почтением и целый день без устали обсуждал с ним дела.

Однажды, когда разошлись чиновники, Лу Су остался отобедать у Сунь Цюаня. Вечерело. Они улеглись рядом и заснули. Проснувшись в полночь, Сунь Цюань сказал Лу Су:

– Мне хотелось бы кое о чем посоветоваться с вами… Ханьский дом сейчас клонится к упадку, в стране беспорядки и смута, и я, приняв в наследство великое дело отца и старшего брата, хочу поступить так же, как в свое время поступали Хуань-гун и Вэнь-ван [6161
  Поступить, как Хуань-гун и Вэнь-ван – то есть подчинить своей власти князей.


[Закрыть]]. Что вы скажете на это?

– В старину Ханьский Гао-цзу хотел служить императору И-ди, но злодеяние Сян Юя помешало этому, – заметил Лу Су. – Как же вы можете стать таким, как Хуань-гун и Вэнь-ван, если Цао Цао в нынешнее время можно сравнить с Сян Юем? Я считаю, что Ханьский императорский дом не спасти, а Цао Цао сразу не уничтожить. По-моему, самое правильное для вас – удерживать Цзяндун и смотреть, как раскалывается Поднебесная… Воспользуйтесь беспорядками на севере и сначала уничтожьте Хуан Цзу, а потом идите войной на Лю Бяо. Вы завладеете великой рекой Янцзы и тогда можете назвать себя императором или ваном, как вам угодно, и подумать о всей Поднебесной. Точно так поступил Гао-цзу.

Сунь Цюань был доволен советом. Он щедро одарил Лу Су и отправил подарки его матери.

Лу Су расхваливал Сунь Цюаню Чжугэ Цзиня из Наньяна, человека широкой учености и многих талантов. Сунь Цюань пригласил его и обращался с ним, как с почетным гостем. Чжугэ Цзинь уговаривал его не вступать ни в какие отношения с Юань Шао и временно покориться Цао Цао, отложив замыслы против него до более удобного случая. Следуя его совету, Сунь Цюань отправил Чэнь Чжэня обратно и в письме сообщил Юань Шао, что не желает иметь с ним дела.

Между тем Цао Цао, узнав о смерти Сунь Цэ, решил послать войска на Цзяннань, но ши-юй-ши Чжан Хун отговорил его:

– В высшей мере несправедливо нападать на людей, воспользовавшись их трауром. Вы можете потерпеть поражение, и Сунь Цюань превратится в вашего заклятого врага. Гораздо лучше обращаться с ним миролюбиво.

Цао Цао согласился с его доводами и представил императору доклад о назначении Сунь Цюаня на должность тай-шоу округа Хуэйцзи. Чжан Хун также получил должность; ему вручили печать для Сунь Цюаня, и он уехал в Цзяндун.

Сунь Цюань обрадовался своему назначению и возвращению Чжан Хуна, которого он просил обсуждать дела вместе с Чжан Чжао.

Чжан Хун посоветовал Сунь Цюаню приблизить к себе Гу Юна, бывшего ученика Цай Юна. Скупой на слова, строгий и сдержанный в обращении, Гу Юн совершенно не пил вина. Сунь Цюань назначил его своим помощником и поручил ему все свои дела.

Слава о Сунь Цюане распространилась по всему Цзяндуну. Народ полюбил его.

Тем временем Чэнь Чжэнь, возвратившись к Хэбэй, сообщил Юань Шао о смерти Сунь Цэ и о союзе Сунь Цюаня с Цао Цао. В великом гневе Юань Шао поднял войска округов Цзичжоу, Цинчжоу, Ючжоу и Бинчжоу, численностью около семисот тысяч человек, и двинулся на Сюйчан.

Поистине:

 
Едва лишь в Цзяннани затих грохот военной грозы,
Как тысячи копий уже поднялись на севере Цзи.
 

О том, кто победил и кто потерпел поражение, вы узнаете из следующей главы.