Текст книги "Памятник (роман)"

Автор книги: Ллойд, Биггл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

10

Талита и Эрик Хорт смотрели друг на друга через пространство стола в столовой посольства. Автомат предлагал достаточно обширное меню, но ничто из его соблазнов не могло привлечь их внимания.

Наконец Талиту прорвало:

– Биологическая исследовательская лаборатория в два счета провела бы все нужные исследования для изучения этой болезни.

Реакция Хорта была вполне сопоставима с горечью ее слов:

– По несчастливой случайности, у меня ее не было.

– Любой компетентный врач с опытом работы по биологическим исследованиям…

– Если вы на пляже натолкнетесь на такого, тащите его ко мне, я его тут же посажу за работу.

– Эта болезнь – причина многих смертей?

– За этот месяц Дабби у меня третья. В прошлые два месяца не было ни одной. За месяц, что им предшествовал, – восемь. В сравнении с общей численностью населения – мало. Нужны бактерия и глубокая рана. При соединении этих условий – смертность сто процентов.

Вошел Уэмблинг. Он с приятностью поклонился, а когда ему не ответили, внезапно вспомнил:

– А что – девчонка умерла? – Никто не ответил. – Жаль, – сказал он. – Очень жаль, что у туземцев нет концепции здравоохранения.

Он подошел к автомату, проглядел меню, нажал несколько кнопок и взял поднос с дымящимися тарелками. Отнес его за столик и уже собирался набить рот едой, когда заметил, что никто больше не ест. Тогда осведомился:

– А вы уже позавтракали?

– Я, может, вообще больше никогда не захочу есть, – сказала Талита.

В это время в столовую вошли другие работники посольства, раздался хор приветствий, возле автомата возникла некоторая суета.

– Может, нам следует его перепрограммировать? – спросила Сейла Тиллоу у Рейболда. – У всех блюд один и тот же вкус, да и вообще это меню уже изрядно приелось.

– Интересно, а нельзя ли его запрограммировать на приготовление блюд из колуфа? – спросил Хайрус Эйнс.

Сотрудники потащили свои подносы на другой стол. Талита обратилась к дяде:

– Тебе никогда не приходилось быть свидетелем мучительной смерти ребенка?

Он тупо взглянул на нее.

– Такая смерть просто не имеет права на существование.

Уэмблинг кивнул:

– Разумеется. Сохранение здоровья – большая проблема там, где медицинское обслуживание не на высоте. Жизнь в таких мирах всегда опасна. Там смерть может приключиться с каждым из нас. – Он пожал плечами, как бы подразумевая, что подобная штука может произойти даже с ним, и спокойно продолжил свой завтрак.

– Дядя Харлоу, – сказала Талита, – ты тратишь столько времени, чтобы укрепить свою репутацию с помощью сточных канав. Может, лучше дать туземцам медицинский центр?

Уэмблинг покачал головой.

– Это даст мне репутацию богача, а она у меня и без того есть. Да и стоить это будет слишком дорого, куда больше, чем полученный выигрыш.

– Разве маленькая больница может обойтись так дорого?

– Не сама она, а персонал. Ни один медик не захочет бросить работу в хорошем месте в обмен на проживание в примитивном мире, если ему не дать огромного жалованья. Еще ему потребуется многочисленный обслуживающий персонал, лаборанты, исследователи и так далее. Финансировать такое предприятие будет стоить жутко дорого, верно, Хайрус?

Эйнс его услышал. Он всегда слушал, когда говорит босс. И ответил:

– Зависит от того, чего вы хотите достигнуть. Медицинский центр, подобный тем, что можно найти в цивилизованной стране, слишком дорог, чтобы создавать его здесь. С другой стороны, больничка с врачом-неудачником, которого интересует устойчивый заработок…

Уэмблинг покачал головой.

– От нее никакого толку не будет. Ничего такой центр не сделает, разве что разработает новые средства уничтожения туземцев. Чтобы добиться других результатов, надо затратить целое состояние. Нет, слишком дорого по сравнению с тем, что я мог бы позволить себе потратить.

– Тогда получи помощь государства, – предложила Талита.

– Не выйдет. Лэнгри – суверенный мир, а значит, его медицинские проблемы – его личное дело. Вот если б это был зависимый мир, мы могли привлечь правительство к созданию тут медицинского центра.

– Так измените классификацию мира!

– Пожалуй, туземцы оценят свою свободу дороже, нежели медицинскую помощь, – сказал Хорт.

Талита на его слова внимания не обратила.

– А почему бы не предложить этим врачам и техническим специалистам бесплатный отдых, если часть времени они будут работать в медицинском центре? «Отдых в раю» – такое может привлечь многих!

Уэмблингу это показалось забавным.

– Долгое путешествие, мало работы и плохой отдых. Нет, на Лэнгри медицинского центра не будет, пока правительство не даст на него денег, а я не вижу, откуда их взять. Не может этот мир получить нужных ему кредитов, если он ничего не предложит взамен. А Лэнгри…

Какое-то, показавшееся бесконечным, время Уэмблинг сидел молча, тараща глаза на Талиту. Затем вскочил и бросился к дверям. Талита, ничего не понимая, обменялась взглядами с Эриком Хортом и тут же последовала за дядей. За ней выбежал и Хорт. Посольские служащие, переставшие жевать, когда Уэмблинг вскочил с места, не последовали за ним. Когда босс захочет общаться со своим персоналом, он даст им знать.

Талита и Хорт догнали Уэмблинга на пляже. Он стоял там, где волны набегающего прибоя смачивали кожу его сандалий, и возбужденно размахивал руками.

– Вот и ответ, Тал! – воскликнул он. – Народ Лэнгри может построить курорт для туристов, а доходы от него пойдут на создание медицинского центра и вообще всего, что понадобится. И все это поможет укрепить мою репутацию.

– Не думаю, что туземцы захотят увидеть свой мир загаженным туристами, – сказал Хорт.

Уэмблинг ухмыльнулся.

– Хорт, вы уволены! – Он обратил очи к океану и воздел руки к небу, будто узрел видение. – Лэнгри! Даже само имя звучит как название рая для туристов. В этом секторе уйма пустынных голых планет, где человеческая жизнь сурова и монотонна, где жители отдадут душу за отдых в таком мире, как этот. Взгляните на океан! На лес! На прочие красоты природы! Даже слово «рай» не способно передать всю прелесть этих мест! Как же я мог быть таким слепым?

Вот теперь Хорт встревожился по-настоящему.

– Не думаю, чтобы туземцы…

– Не мелите вздор! – рявкнул Уэмблинг. – Если мы заберем у них полоску пляжа под курорт, это никак не повлияет на их жизнь! Особенно если они захотят работать там и обогащаться. Не захотят, мы используем привозную рабочую силу, а туземцы все равно будут богатеть! – Он в волнении ходил взад и вперед. – Как я мог быть таким слепым! Это же поднимет мою репутацию до небес! Тал, ты станешь хозяйкой в посольстве на Бинорисе… – Он повернулся к Хорту. – Позовите сюда Форнри!

Хорт помешкал, пожал плечами и зашлепал по песку.

Уэмблинг снова вернулся к ходьбе. Не оглядываясь, он спросил:

– И что ты думаешь об этом?

– Думаю, что идея заманчивая, – ответила Талита. – Все, что поможет этим людям иметь медицинский центр, который им жизненно необходим…

Уэмблинг не слушал.

– Посадочную площадку мы оставим там, где она есть. На месте посольства будет деревенька для обслуживающего персонала. А какой будет курорт! – Он восхищенно развел руками. – Целый флот прогулочных судов у причалов!

– И подводных тоже! – поддержала его Талита.

– Все виды водного отдыха! Рыбная ловля! Эти жуткие штуковины в океане вызовут настоящий фурор! «Ты никогда не знаешь, что можно выловить в океане Лэнгри!» Туземные праздники каждую ночь! Пиршества из туземных блюд! Я – слепец! Это ты говорила про рай для туристов, а я ничего не видел! Вот это Бинорис оценит – развитие ресурсов, о которых этот мир и не помышлял! Моя репутация! Пост на Бинорисе!

Вдруг он замешкался и сказал:

– Ну, не будем торопиться…

По берегу шли Хорт и Форнри. Уэмблинг и Талита поспешили к ним.

– Он как раз шел к вам, – сказал Хорт Уэмблингу. – Он просит вас присутствовать на похоронах Дабби.

– Да-да, мы, конечно, придем. Благодарю вас, Форнри. У меня появилась совершенно фантастическая идея. Она решит все проблемы Лэнгри. Мы построим Мировой медицинский центр, и горячка никогда больше здесь не появится! Построим школы для детей, здесь будет изобилие еды и всего остального тоже!

Форнри вежливо улыбнулся:

– Это хорошая новость. И откуда же появятся все эти вещи?

– Мы купим их за деньги. Не знаю, много ли вы знаете о деньгах… но без денег вообще ничего не сделаешь. Медицинский центр и другие подобные вещи требуют очень больших денег, и мы получим их для мира Лэнгри. Мы построим тут курорт для туристов…

Вежливая улыбка Форнри даже не дрогнула, но тон его речи был тверд и указывал, что вопрос решен окончательно и пересмотру не подлежит.

– Нет, благодарю вас. Этого нам не надо. Мы ждем вас, когда стемнеет и начнутся погребальные церемонии. – Он попятился, сделал прощальный жест и удалился.

Уэмблинг стоял, глядя ему вслед.

– Ты была права, – сказал он Талите. – Они потешаются надо мной.

И решительно зашагал к посольству.

Хорт сказал Талите:

– Вот это загадка! То, как решительно отказал Форнри, говорит, что они ждали подобного предложения. Ведь обычно, когда предлагается нечто странное, незнакомое, туземцы задают уйму вопросов, потом ретируются, чтобы все обсудить. А он даже глазом не моргнул. И откуда ему знать, что такое курорт? Для туристов?

Хорт хотел узнать, как готовятся к похоронам на Лэнгри, а потому ушел вместе с Форнри в деревню. Талита же вернулась в посольство и нашла своего дядюшку вместе с Эйнсом в офисе. Они что-то обсуждали.

Эйнс сказал:

– Если эти туземцы такие болваны, то вряд ли мы что-нибудь сможем сделать.

– А почему вам вообще требуется их разрешение? – спросила Талита. – Вы же собираетесь делать это для их блага? Вы предлагаете им то-то и то-то, что должно спасти их жизнь, и из всего этого не будет ничего, кроме добра для них, верно?

– Это их мир, – сказал Уэмблинг. – Они принимают решения. И они его приняли.

– А может, они просто не понимают, что вы хотите им добра? Нам известно, что медицинский центр – это хорошее здоровье, спасение жизней и так далее, а для них это просто название, смысла которого они даже не понимают. Когда примитивные люди чего-то не понимают, решения должны приниматься теми, кто понимает.

– Мне показалось, что Форнри все понял, – отозвался Уэмблинг.

– Этого не может быть! Он же видел, как умирала та девочка, не может же он после этого отвергнуть создание медицинского центра, который будет спасать детские жизни? Ведь курорт для туристов означает и медицинский центр, и правильное питание для его народа, и уничтожение страха перед голодом из-за того, что эти-как-их-там-зовут перестанут ловиться, и высокий уровень жизни, и много чего еще. Как мог он все это отвергнуть, если он понимает то, о чем вы говорили?

– Он глава правительства суверенного мира, – сказал Уэмблинг. – Понимает он или нет, но принимает решения он. – Он повернулся к Эйнсу: – У нас есть копия Договора?

Эйнс пододвинул к себе справочник и нажал кнопку.

– Да. Вот она. А вам зачем?

– Согласно этому Договору, каковы условия получения лицензии?

Эйнс перечитал текст.

– Лицензии выдаются правительством Лэнгри.

Уэмблинг отошел к окну, постоял там и спросил, не оборачиваясь:

– Как ты думаешь, сколько существует копий этого Договора?

– Мало. Это не такой уж важный документ.

– Сколько из них ты сможешь «сделать»?

– Несколько наверняка. Возможно, до половины. Еще проще будет «сделать» ссылки на Договор. Те, которые хранятся в памяти компьютеров, могут легко затеряться по прошествии нескольких лет. Вас несколько лет устроят?

– Мне хватит одного года. Какой же я идиот! Трудиться несколько месяцев над тем, чтобы внедрить несколько простеньких идеек в умы этих тупых дикарей и стать послом на Бинорисе, тогда как минеральные ресурсы десятков здешних миров не идут ни в какое сравнение с курортным потенциалом Лэнгри. А я этого не видел!

– А как же медицинский центр? – спросила Талита.

– Да получат они твой центр! Получат прямо сейчас! Нам придется решать проблемы здравоохранения в Лэнгри сейчас, дабы охранять здоровье нашей рабочей силы и туристов, и чем скорее мы это сделаем, тем будет лучше. Ты, Хайрус, можешь лететь на ближайшем же корабле-курьере и начинать работу над Договором. Как только эта проблема будет решена, мы добьемся переклассификации статуса планеты и тут же подадим заявку на получение хартии на развитие ресурсов.

– Чтобы потерять Договор, нужны время и деньги.

– У тебя будет все, что нужно. – Уэмблинг вернулся к столу, придвинул кресло, сел и пристально поглядел в лицо Эйнсу. – Пока будешь работать над Договором, можешь открыть офис фирмы «Уэмблинг и Кo». Найми юридическую фирму похитрее. Ищи умелых людей в строительной промышленности и среди фирм, планирующих строительство курортов. Можно уже сейчас позаботиться о подвозе строительных материалов, чтобы развернуть работы сразу же после получения хартии.

– А туземцы не станут возражать? – спросил Эйнс.

– Пустяки, – Уэмблинг усмехнулся. – Я скажу, что все это материалы для медицинского центра. Часть их действительно будет для этого. Это будет проект-пилот.

– Нам потребуется эксперт в области биологических исследований, – напомнила Талита.

– Не эксперт. Просто опытный технарь. Мы найдем такого, как только строительство будет закончено. Он произведет все обязательные замеры и решит выявленные медицинские проблемы еще до того, как будет открыт курорт. Ведь даже парочка случаев горячки может погубить все наши курортные начинания. Обещаю тебе, Тал, все проблемы охраны здоровья туземцев будут решены. Нам пришлось бы все равно это сделать, даже против собственных желаний. Медицинский центр – отличное помещение капитала, если смотреть на дело сквозь призму рекламы и на тот случай, если история с Договором выплывет наружу.

– Если курорт окажется золотым дном, тебе следует отдать туземцам часть прибыли, – сказала Талита. – Ведь ты же будешь эксплуатировать их планету.

Уэмблинг склонил голову набок и поглядел на Эйнса, который еле заметно кивнул.

– Десять процентов? – спросил Уэмблинг. Эйнс опять кивнул. – Хорошая мысль. Мы будем перечислять десять процентов прибыли в специальный фонд благосостояния туземцев. Если наша проделка с Договором обнаружится, эти взносы далеко перекроют все потери природы планеты. Так что мы будем выглядеть как филантропы-гуманитарии. – Он посмотрел на Талиту. – Ладно, Тал. Твои туземцы получат свой медицинский центр и высококачественное изучение их болезней. Они получат десять процентов прибыли курорта, и этого за глаза хватит, чтобы поддержать их существование. В дальнейшем курортное дело создаст множество рабочих мест, которыми они смогут, если захотят, воспользоваться. Мы будем щедро оплачивать их праздники, приготовление блюд из колуфа для туристов. Так что все выгоды на их стороне. Удовлетворена?

Талита улыбнулась и кивнула.

– Но есть еще один вопрос. – Он посмотрел на племянницу, как бы оценивая ее. – Я собираюсь распроститься с Хортом.

– А от меня ждешь, чтоб я разрыдалась? – спросила она с вызовом. – Надо, так прощайся.

– Мне показалось, что этот парень тебе нравится?

– Он мне не противен. Вне Лэнгри он может быть даже интересным, но здесь от его лекций о тыквах и охотничьих привычках туземцев можно запросто спятить.

– Если его уволить, он может что-то заподозрить, – сказал Эйнс. – Разрешите мне подыскать ему соблазнительное предложение где-нибудь в другом месте.

– Прекрасная мысль. Не будем увольнять его. Я дам ему более высокий пост. Как смотришь на это, Тал?

– Делайте, как считаете лучше, – ответила она. – А когда будет готов наш медицинский центр?

11

Форнри бежал.

Он оставил далеко за собой свою деревню, где сейчас лежало крошечное тельце Дабби, окруженное плакальщицами, и на предельной скорости мчался по лесной тропе, преодолевая усталость, не обращая внимания на ноющие мышцы и на острую боль в легких, заставляя усилием воли тело повиноваться и выполнять единственный приказ, требующий одного – быстроты.

Там, где несколько лесных тропинок пересекались, Форнри, задыхаясь, остановился, осторожно огляделся, раздвинул ветви кустов, казалось, образовывавших непроницаемую стену, и нырнул в нее.

Теперь он оказался на крошечной расчистке. Два туземных юноши лениво раскинулись на земле у входа в небольшую хижину. Юноши явно тосковали – они все время ожидали чего-то, но оно не происходило. Поодаль на корточках сидел Бану с опущенной головой и закрытыми глазами, непрерывно «перебирающий» зарубки своей памяти. Чуть в стороне висел гамак, в котором раскинулся Старейшина. Все подскочили в испуге, когда из кустов без предупреждения вышел Форнри. Они нетерпеливо ждали, пока он переводил дыхание.

Наконец он обрел способность говорить и выдавил из себя:

– Посол наш враг.

Секретный штаб был одной из многих деталей Плана, которых никто не понимал. Это было место встреч тех, кто отвечал за выполнение Плана. Кроме того, это был центр, управлявший секретной организацией, которая следила за каждым инопланетянином, проживавшим на Лэнгри. Дети были объединены в армию, состоявшую из небольших патрулей, и в тот момент, когда посол или кто-либо из его штата собирались выйти из дома, один из ребятишек тут же мчался на полной скорости к секретному штабу, чтобы доложить об этом важном факте. В низинке перед хижиной, прямо на влажной земле была начерчена карта округи, и на ней с помощью камешков изображалось местоположение каждого чужака на данный момент и их передвижение по территории.

Туземцы делали это точно и добросовестно, хотя и не понимали зачем. Просто так гласил План. Первоначально штат посольства был больше, и его сотрудники бродили где попало без всякого дела, но потом посол решил, что столько людей ему не нужно, и отправил их куда-то. Из четырех оставшихся трое всегда сопровождали посла. Кроме того, посол попросил туземцев, чтобы они давали ему всю нужную информацию, так что теперь он редко выходил без многочисленного туземного эскорта. Руководящий Совет нередко гадал, почему именно дети должны доставлять ему информацию о передвижениях посла, когда его почти ежедневно окружали взрослые туземцы.

Кроме того, был еще Эрик Хорт, который быстро стал одним из них – настоящим другом, охотно помогавшим туземцам во время их стычек с послом. Им казалось, что тайная слежка за другом оскорбляет его, ведь, все, что он делал, он делал открыто.

Но План требовал, чтобы они постоянно знали, кто из чужеземцев где именно находится, а Плану было необходимо следовать неуклонно. Альтернативы у них не было.

Трудности создавала и дочка сестры посла, но они были более понятны. Все ее действия казались непредсказуемыми. Хуже того, некоторые люди реагировали на нее тоже странно. Эрик Хорт, который говорил, что он собирается пойти туда-то или сделать то-то, встретив ее на дороге, шел совсем в другое место или делал что-то противоположное тому, что он собирался сделать.

Это было плохо само по себе, но неожиданный бросок посла в лес, чтобы показать дочке сестры паромы, а затем такой же бросок Хорта за ними обоими, оставил Совет в полном недоумении. После недель и месяцев, затраченных на то, чтобы держать дурацкие паромы в готовности, когда посол шел их инспектировать, неожиданно оказалось, что их секрет раскрыт мисс Варр. Эрик-то Хорт все это и раньше знал, но они инстинктивно понимали, что Эрик никогда их послу не выдаст. А вот как будет с мисс Варр – этого не знал никто.

Этот эпизод вызвал ожесточенные дебаты. Форнри сел на землю возле карты, мрачно глядя на камни, изображавшие посла, мисс Варр и Хорта, и пытаясь понять значение этой череды событий, развивавшихся так скоро и неожиданно на отрезке пути от посольства до леса. Старейшина, который обычно присутствовал на их совещаниях, но редко выступал, спокойно смотрел на происходившее, пока остальные яростно спорили о возможных последствиях того, что мисс Варр видела, как Рарнт и Мано переходят реку вброд, вместо того чтобы воспользоваться паромом.

Наконец Форнри сказал:

– Бану?

Бану сидел в обычной позе – ноги скрещены, голова опущена. Он ответил, даже не пошевелившись:

– Пустяки. На нее можно не обращать внимания.

– А я думаю, что дочь сестры поела для нас очень важна, – возразил Форнри.

Нарриф, частенько споривший с Форнри, бросил легкомысленно:

– Она смеется над нами и над нашим миром. И скоро уедет. Она сама об этом говорит. Чем она может быть важна для нас?

А Далла спросила:

– А каковы брачные обычаи у народа посла? Эрик привязан к ней, а он наш друг. Что, если они поженятся?..

– А она привязана к нему? – спросил Толоф. – Потребуется ли Эрику ее согласие или согласие посла?

Все замолчали. Форнри дружески шлепнул мальчишку, принесшего весть, и отправил его отдыхать. А сам сказал:

– В следующий раз, когда Эрик спросит нас о каких-нибудь наших обычаях, его следует спросить об их собственных брачных порядках.

В конце концов они не стали делать ничего. Если дочь сестры рассказала послу о переправах вброд, то он по этому поводу смолчал. Но снова им явилась во всей своей красе мудрость Плана Лэнгри. И уже никто и никогда не подвергал сомнению необходимость всегда знать, где именно кто находится.

Форнри всегда беспокоило, что они могут ответить лишь на небольшую часть возникающих вопросов и что все возрастающее число членов Совета начинают требовать быстрых действий или даже действий, которые Планом не предусмотрены. Он знал, что в скором времени может даже потерять лидерство, так как буквально каждое его мнение встречало сопротивление со стороны Наррифа. Это его беспокоило: не потому, что Нарриф был неспособен – он был деятелен и умен, – а потому, что Форнри боялся, что тот станет действовать не по Плану.

Все, что Лэнгри предвидел, все это осуществилось. Все инструкции, которым они следовали, дали предсказанные результаты, и Форнри не требовалось никаких других доказательств абсолютной правильности суждений Лэнгри. Или они будут точно следовать Плану, или они потеряют и этот мир, и собственные жизни.

Сейчас от лидерства Форнри зависела судьба всего его народа, а между тем руководить становилось все труднее и труднее. Даже когда План явно указывал на то, что надо делать, было почти невозможно установить, когда именно это действие надо пустить в ход.

Почти ежедневно, например, Нарриф спрашивал Форнри:

– А ты говорил с Эриком насчет обращения к адвокатам?

А Форнри отвечал:

– Я по очереди задаю ему те вопросы, на которые нам указывал Лэнгри.

– Ты все еще проверяешь его дружбу? – восклицал Нарриф. – Ведь он, бесспорно, тот человек, которому можно доверять.

Форнри оставалось лишь говорить, что он с этим совершенно согласен, но когда это возможно, он предпочитает следовать мудрости Лэнгри, а не собственной, а затем заставлял Бану вытаскивать из своих сбивчивых воспоминаний что-нибудь вроде: «Лэнгри сказал: друг, достойный доверия, – это тот, кто никогда не возражает против проверки своей верности».

А еще спорили о кристаллах.

Лэнгри говорил, что они должны быть обращены в денежные единицы – кредиты, причем как можно скорее, но они боялись даже говорить об этом с кем-либо до тех пор, пока полностью не поймут, что именно надо сделать, и пока у них не будет друзей, чья верность проверена временем. Сам Лэнгри говорил им – и не раз, – как набросятся на них хищники, если они не будут осторожны.

Однако самая большая трудность вытекала из того, что они понятия не имели, против кого обращен их План. Они не могли определить, кто же их враг. Кое-кто думал, что это посол, но доказательств этого не имели, а посол, казалось, вполне искренне старался помочь чем мог. Далее, сам Лэнгри говорил, что враг может появиться и не сразу после прилета первого корабля, а даже через несколько лет после этого.

Форнри живо ощущал, как он отдаляется от других членов Совета. Видел, как даже Далла начинает переходить на сторону его оппонентов, и это обстоятельство особенно сильно ранило его. Прошло уже много времени с тех пор, как они с Даллой в последний раз разделяли радость, а бремя лидерства становилось все более и более тяжелым.

И вот теперь они знали, кто их враг.

Они сидели и слушали, как Бану монотонно повторяет им слова Лэнгри о том, что первый человек, у которого возникнет идея создать в их мире курорт для туристов, это и есть враг. И, подавляя сомнения, принимали истину этих слов.

– Что же нам делать? – повторяла Далла.

Форнри не имел точного ответа на этот вопрос. Медленно он сказал:

– Лэнгри велел сделать так много, а мы понимаем так мало…

– Так что же может сделать посол? Что он может сделать? – спросила Далла.

Этого никто не знал.

– Мы должны продолжать тщательно следить за ним, – предложил Форнри, и на этот раз никто не стал с ним спорить.

Они следили, они ждали, но ничего не происходило. Один работник посольства – Хайрус Эйнс – покинул Лэнгри на корабле-курьере, чтобы повидаться со своей семьей. Их друг Эрик Хорт был очень занят, но когда Форнри спросил его, в чем причина его беспокойства, тот ответил лишь: «Происходит что-то непонятное, но я не могу понять, что именно». Казалось, все как обычно. Посол прогуливался ежедневно, выдвигал предложения, которые неизменно отвергались с благодарностями. Дочка сестры посла проводила целые дни на пляже, что тоже казалось странным. То, что Хорт скучал, удивляло их только до тех пор, пока Далла не заметила, что его больше никто не видит в обществе мисс Варр.

Форнри шел по лесу, решив срезать дорогу возле посольства, как вдруг услышал еще удаленный, но все же резкий свист космического корабля, идущего на посадку. Удивленный, он остановился и вслушался. Корабль-курьер ожидался еще только через несколько недель, а другие корабли на Лэнгри не садились.

Еще несколько минут, и Форнри услышал новый свист, а там и третий, после чего тут же кинулся бежать сломя голову. К тому времени, когда он добежал до опушки и увидел посадочную площадку, два корабля уже сели, а третий заходил на посадку. С минуту он удивленно рассматривал их, ибо это были самые большие суда из всех виденных им, если не считать боевого крейсера.

Затем он медленно направился к ним.

Человек, с которым разговаривал посол, носил форму, напоминавшую ту, что носил капитан Доллман. Оба просматривали толстую пачку легких пластмассовых листков, которые чужаки использовали для своих писем.

Форнри, тяжело дыша после трудной пробежки по лесу, перешел с бега на шаг и, стараясь преодолеть одышку, подошел к разговаривающим. Посол приветствовал его своей обычной широкой улыбкой.

– Капитан, – сказал он, – это Форнри – председатель правительства Лэнгри.

– Приветствую вас, – сказал капитан и отдал честь.

Форнри по всем правилам ответил на приветствие и повернулся к послу.

– Могу я узнать, почему эти корабли сели без официального разрешения?

Посол, казалось, очень удивился.

– Но вы же сами дали нам разрешение сажать корабли с обычными грузами в любое время.

– Это разрешение относилось только к кораблям-курьерам, – сказал Форнри. Он колебался. То, что он собирался сделать, его беспокоило, но План не предоставлял альтернативы. – Я должен просить вас немедленно поднять корабли, пусть они покинут нашу планету.

Посол опять улыбнулся.

– Откровенно говоря, я хотел сделать вам сюрприз, но теперь, видимо, придется признаться в этом. Впрочем, вы, если захотите, можете сохранить его в тайне от своих людей. Эти корабли привезли в Лэнгри новый медицинский центр.

– Новый медицинский центр? – эхом откликнулся Форнри.

– Я выписал и врача, чтобы изучать болезни Лэнгри и чтобы больше никогда дети не разделяли судьбу маленькой Дабби. Это подарок народу Лэнгри от «Уэмблинг и Кo».

Форнри не сводил с него глаз.

– От «Уэмблинг и Кo»?

Все разозлились. Члены Совета нередко сердились на Форнри, но сейчас они прямо взбесились.

– Не могу поверить, чтобы враг стал дарить нам медицинский центр, – восклицал Нарриф.

Бану сидел как всегда, поджав ноги и склонив голову. Он выискивал в памяти что-либо относящееся к высказываниям Лэнгри по данному вопросу.

– Лэнгри ничего не говорил о медицинских центрах, – сказал он наконец.

Форнри же упорно стоял на своем:

– Мы должны отвергнуть этот дар и потребовать, чтобы корабли улетели туда, откуда прибыли.

Далла с гневом накинулась на него:

– Какой вред может быть от медицинского центра? Как может повредить нам то, что призвано спасать жизнь людям?

– Лэнгри всегда говорил нам, что за дары всегда приходится платить большую цену, – медленно ответил Форнри. – Он велел нам опасаться их, так как иначе, когда мы опомнимся, может оказаться, что мы продали и свой мир, и свои жизни.

– Как может иметь цену то, что тебе отдают даром? – спорила Далла. – Или ты так горд и стыдишься признать, что мы остро нуждаемся в медицинском центре? Неужели же мы должны смотреть, как умирают наши дети, только потому, что Форнри не может смирить свою гордость?

Форнри устало сказал:

– Я прошу вашей поддержки. Мы должны отказаться от медицинского центра и потребовать, чтобы корабли улетели немедленно.

Он оглядел круг молчащих враждебных лиц.

– Что ж, – сказал он. – Согласно Плану, в таком случае вы должны выбрать нового лидера.

Форнри думал, что он передаст лидерство другому, а сам останется членом Совета, но когда он сел возле Даллы, она повернулась к нему спиной. Медленно, чувствуя себя бесконечно усталым, он с трудом пробрался сквозь кустарники и скрылся в лесу.

Позже Старейшина нашел его, и после долгого разговора вдвоем они направились к посольству, чтобы разыскать Эрика Хорта. Его они нашли возле посадочной площадки за разговором с Талитой Варр. Услышав резкие, громкие голоса, пришедшие решили пока не показываться и остановились понаблюдать под прикрытием весьма подходящих для этого кустов.

– Есть такая штука, как слишком высокая цена! – кричал Хорт.

– Слишком высокая для чего? – возражала ему мисс Варр. – Для Дабби? Кто-то, видимо, должен нарушить права туземцев для того, чтобы спасти их же жизни.

– Это не так просто! Ты должна понять…

– Я поняла, что ты можешь смотреть, как умирает ребенок, и ничего при этом не ощущать! – кричала она в бешенстве. – А я так не могу!

Она убежала, оставив Хорта смотреть ей вслед. Постояв, он подошел к группе валунов и сел возле них, всматриваясь в суету у разгружаемых кораблей.

Когда Форнри и Старейшина вышли к нему из-за кустов, он приветствовал их смущенной улыбкой.

– Друзья мои, – сказал он, – мне нужна ваша помощь. Посол собирается отправить меня на другую планету. Я же решил остаться здесь, а потому пришлось оказаться пока без работы. Могу ли я получить ваше разрешение на то, чтобы жить на Лэнгри?

– Мы просим тебя остаться, – сказал Старейшина. – Я очень боюсь, что наш народ попал в большую беду.