Текст книги "Капитуляция"
Автор книги: Лиза Клейпас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
Как и обещал, Джейсон взял ее на место строительства своего самого последнего здания. Она впервые видела один из его проектов во время постройки. До этого момента она остерегалась выказывать слишком большую заинтересованность в том, что касалось его бизнеса. Теперь же она засыпала его вопросами.
– А что за люди будут снимать квартиры в этом доме? – спросила она. – Небольшие семьи? Молодые мужчины?
– И молодые женщины на кооперативной основе.
– Молодые женщины без компаньонок?
Его рассмешил ее строгий тон. – Да, самодостаточные женщины, занятые своей карьерой будут снимать квартиры вместе. Это что слишком радикальный проект, чтобы Прескотт одобрила его?
– Да, – ответила она. – Но полагаю, что Прескотты не могут удержать прогресс.
Он ухмыльнулся и крепче взял ее под руку. – Мы еще успеем сделать из тебя либералку.
Джейсон показывал ей участок, и Лауру поразили, даже немного испугали, размеры предприятия. Было шумно: гудел паровой экскаватор, группа мужчин ругаясь ровняла гравий, кругом стояла пыль. Часть собственности включала массу старого хлама, которую засыпали чистым гравием.
Легкий шлейф платья Лауры тащился по грязной земле, и она постоянно останавливалась и раздраженно его отдергивала. На ней была самая удобная одежда из всей что у нее имелась, прогулочное платье из шерсти и шелка темно-сливового цвета, плащ под стать платью и сапожки из тюленьей кожи на двойной подошве. Тяжелая ткань и плотно облегающая юбка не позволяли ей двигаться с той же легкостью, что и Джейсон, и ему приходилось идти медленнее, подстраиваясь под нее.
Джейсон еще сильнее замедлил шаг, когда они приблизились к худому, в лохмотьях человеку на улице. Глаза Лауры потемнели от жалости, когда она увидела старика в рваной одежде, которая едва ли защищала от холода. У него была жидкая и пожелтевшая борода, испещренная венами кожа, и от него несло джином. Он заговорил с сильным ирландским акцентом, так что Лаура с трудом разбирала его слова.
– Хэй, сэр, нет ли у вас монетки для старика? Сёдня т’кой сильный и х’лодный ветер.
Лаура взглянула на Джейсона, чье выражение было невозможно прочесть. – Конечно, есть, – сказал он. Запустил руку в карман, достал несколько монет и сунул их в протянутую руку.
Старик посмотрел на него и слезящиеся глаза его вдруг прояснились от интереса. – Хэй, да вы же с нашей родины.
Легкий акцент Джейсона стал заметнее, чем обычно. – Мой дед уехал из графства Уэксфорд во время первой «картофельной гнили».
– И правда, вы похожи на Уэксфордца, глаза и волосы черные как уголь. Я сам из Корка. – Мужчина кивнул в знак благодарности, махнув костлявой рукой с крепко зажатыми в ней монетами. – Благослови Господь, сэр, вас и вашу красотку-жену.
Лаура снова посмотрела на него, когда он двинулся дальше; он воровато заспешил через дорогу, зажимая руки под мышками. – Бедняга, – сказала она. – Надеюсь, он купит чего-нибудь поесть.
– Он потратит деньги на выпивку, – без всякого выражения произнес Джейсон.
– Почему ты так уверен?
Какое-то мгновение она думала, что он не станет отвечать. – Виски стоит дешевле, чем хлеб, – наконец отозвался он.
– Тогда зачем ты дал ему денег, если знал… – Лаура нахмурилась и уставилась в землю, чувствуя напряжение его руки, зная, что каким-то образом задела его за живое.
Джейсон почувствовал очень сильное желание рассказать ей, о чем он думал, но привычка замалчивать свое прошлое предостерегала его против рассказов о чем-либо. Он несколько раз открывал и закрывал рот, чувствуя, как из-под его воротника поднимается жар, пока он ведет битву с самим собой. Не было никакой причины исповедоваться ей, ей нет нужды знать. Ведь если бы Лаура поняла, каким на самом деле было его детство, она начала бы презирать его. Она бы испытала то же отвращение, что и он, когда вспоминал об этом. Одному Богу известно, почему именно сейчас ему так хотелось рассказать ей о том, о чем он поклялся никогда никому не рассказывать.
Джейсон остановился и уставился на паровой экскаватор, врезающийся в жесткую землю.
– Что такое? – мягко спросила она. – О чем он тебе напомнил?
Он заговорил так, словно слова вырывали из него. – Я знал ему подобных в юности. Мужчины, которых выгоняли из дома нищета, болезни и сильнее всего голод. Им было все равно, куда направляться, лишь бы сбежать из Ирландии. Часто они прибывали в Бостон без денег, без работы, без родных. Они… – Он замолчал и резко вздохнул, прежде чем продолжить. – Они просили приюта на ночь в комнате у нашей семьи, когда зима была холоднее.
– Вашей комнате? Ты хочешь сказать, в вашем доме.
Он не смотрел на нее. – Мы жили в комнате в подвале. Никакого водопровода или окон. Никакого света, кроме того, что проникал, когда входная дверь наверху была открыта. С улицы затекала грязь. Сточная канава, ни больше ни меньше.
Лаура онемела от изумления. Это не могло быть правдой, подумала она. Он не мог выбраться из такой нищеты. Она знала, что Мораны не были богатой семьей, но Джейсон говорил так, словно они обитали в трущобах!
– Но твой отец был бакалейщиком, разве нет? – неловко спросила она. – У него было достаточно денег, чтобы послать тебя в школу.
– Это было позже, когда его бизнес начал приносить деньги. Но даже тогда ему пришлось продать душу ради денег. Он смог убедить нескольких местных торговцев и политиков в том, что я стану стоящим вложением. – Рот Джейсона скривился.
– Первые несколько лет мой отец торговал бакалейными товарами прямо в нашей комнатке в подвале. Пока мне не исполнилось девять или десять, я не помню, чтобы ел что-нибудь кроме объедков и пропавшей еды, той, что он не смог продать.
– Но твое образование… Как…?
– Мой отец был одним из немногих, кто разрешал – нет, заставлял – своих сыновей ходить в бесплатную публичную школу. Он не умел читать. Ему хотелось, чтобы хотя бы один из нас научился этому.
– А тебе этого хотелось?
– Поначалу мне было все равно. Я был необразованным кретином, которому не нужно было ничего кроме еды и того малого комфорта, который я мог найти. В Северном Крае считают, что человек не должен подниматься выше той жизни, для которой он был рожден. Ирландцы – фаталисты, когда дело касается подобных вопросов. Я думал, что единственный способ получить то, что я хочу – украсть это. – Джейсон мрачно улыбнулся. – Когда я не мог найти уголь или дрова, семье приходилось весь день оставаться в кровати, чтобы не замерзнуть. Бог свидетель, я видел мало толку в том, чтобы учиться читать.
– Что заставило тебя попытаться?
Он отстраненно ответил, словно не совсем осознавал ее присутствие. Воспоминания никогда не оставляли его – именно они подталкивали его – но до этого момента он не позволял себе говорить о них. – Я видел мужчин, которые трудились на верфях, пока не падали от усталости. И конюхов, и грумов, которые жили в худших условиях, чем лошади, за которыми они ухаживали. Всех этих ирландских рабочих и прислугу, которые станут работать за любую плату – их называют «свежими руками». Я готов был сделать что угодно, чтобы избежать этого. – Тут Джейсон посмотрел на нее нервирующе пристальным взглядом своих черных глаз. – Я все время работал. В доках, в тавернах, везде, где можно было заработать. В школе я усердно учился, получал самые лучшие отметки. Я никогда ни в чем не проигрывал – бейсбол, бег, публичные дискуссии. Каждый состоятельный человек, с которым я сталкивался, становился моим наставником. Но прием в Бостонскую Католическую Школу был настоящим чудом. Я буду благодарен за это до конца своих дней. Тогда-то все и изменилось, тогда я наконец понял, чего хочу на самом деле.
Лаура не спросила, что же это было, потому что боялась ответа. Она подозревала, что Джейсону хотелось получить то, чего он никогда не сможет обрести – место в самых влиятельных кругах бостонского общества, куда никогда не пустят ирландца. Такая позиция выработалась много поколений назад, и чужакам в эту святая святых был путь заказан. Сколько бы не было у Джейсона денег и власти, его всегда будут считать чужаком.
– А после Бостонской Школы был колледж, – тихо подсказала она.
– Когда до этого дошло, несколько ирландских бизнесменов помогли оплатить расходы. Со временем я вернул им деньги с процентами.
– Твоя семья, должно быть, очень тобой гордится, – сказала она, и смутилась, когда он не ответил.
Пока она старалась постичь все, что он ей рассказал, Джейсон сжал ее плечи, пытаясь отыскать в ее лице жалость или отвращение. Но она не испытывала ни того, ни другого, лишь желание его утешить. Она подумала, каким мальчишкой он был, голодный и слишком бедный, чтобы надеяться или даже мечтать.
– О, Джейсон, – мягко сказала она. – Я и не подозревала, что тебе было так тяжело. Тебе следовало рассказать мне об этом раньше.
Она видела, что он ожидал от нее чего угодно, но только не это. Лицо его оставалось абсолютно бесстрастным. Рукой в перчатке она прикоснулась к его худой щеке.
– То, что ты знаешь, откуда я, должно было оттолкнуть тебя, – прошептал он.
Лаура покачала головой. – Я восхищаюсь тобой за это. Меня восхищает то, кем ты смог стать.
Он не ответил, разглядывая ее, словно подсчитывая что-то, как будто он хотел ей поверить, но не мог. Рука ее упала, и она неуверенно улыбнулась.
Их прервало появление прораба, который заметил их издалека. Он радостно их поприветствовал и стал советоваться с Джейсоном о некоторых деталях проекта. Лаура наблюдала за ними, пораженная тем, как быстро горечь воспоминаний на лице Джейсона сменилась его обычной спокойной властностью. Ее тревожило то, с какой легкостью он мог прятать свои чувства. Она боялась, что никогда не сможет полностью понять его.
Попрощавшись с прорабом, они направились к своему ландо, и Джейсон тихо бросил кучеру ехать домой. Лаура забралась в отделанный бархатом экипаж, разложив свои турнюр и нижние юбки, пытаясь устроиться поудобнее. Джейсон сел рядом с ней, закрыл дверцу и задвинул сафьяновые ставни на окнах. Он любезно наклонился, чтобы помочь ей расправить юбки. Экипаж с легким толчком тронулся.
– Джейсон, – сказала она тихо.
– Да?
– Надеюсь, ты не жалеешь, что рассказал мне о своем прошлом. – Она неуверенно протянула руку, чтобы погладить его по груди. – Я знаю, что не сказал ты гораздо больше. Но надеюсь, что однажды ты станешь доверять мне достаточно, чтобы рассказать остальное.
Его ладонь сжалась в кулак, накрыв ее руку. Удивленная, она посмотрела на него, задумавшись, не сказала ли чего-то, что могло его разозлить. В его глазах загорелось темное пламя – но это был не гнев. Другой рукой он обхватил ее затылок. Его густые черные ресницы опустились, и он посмотрел на нее, прищурив глаза.
– Лаура, почему ты вышла за меня замуж? – резко спросил он.
Она вздрогнула и побледнела на тон или два. И неловко попыталась уклониться от ответа, отделавшись шуткой. – Думаю, это – что называется напрашиваться на комплимент, мистер Моран. – Она улыбнулась, но он не ответил. Его молчание заставило ее продолжить. – Почему я захотела выйти за вас… что ж, на то было много причин, полагаю. Я… Я знала, что вы хорошо обеспечите семью, и что вы – друг Хейла, и за все те четыре года, что вы встречали с нами Рождество, я узнала вас, и… – Она отвела взгляд. И попыталась освободиться, но ее тут же остановили сто восемьдесят фунтов упрямого мужчины, и оба знали, что она не освободится, пока не даст ему то, что он хочет.
– Правду, – прошептал он.
– Я не могу сказать тебе то, чего не знаю.
– А ты попытайся.
Она беспомощно дернула плененную руку. – Почему это так уж необходимо?
– Потому что я думал, что тебя заставили выйти за меня. Несколько дней назад ты сказала мне, что вышла за меня по собственной воле. Я должен знать почему.
– Я не знаю почему. – Лаура ахнула, когда он стиснул ее и усадил к себе на колени. Она оказалась закутанной в кокон из юбок и корсета, рукой он заставил ее поднять голову. – Джейсон, пожалуйста, я не знаю, чего ты хочешь…
– Черта с два не знаешь.
– Отпусти меня, ты, мерзавец!
Он проигнорировал ее требование. – Тогда попробуем по-другому. Если у тебя был выбор, тогда скажи мне, почему ты не вышла за кого-то твоего круга. Ведь были молодые люди из хороших семей и с приличным состоянием – ты могла получить любого из них.
– О, первый сорт, – согласилась она, свирепо уставившись на него. – Толпы аристократичных снобов, не умеющих ничего кроме как хранить деньги, заработанные их дедами. Я могла бы выйти замуж за какого-нибудь чванливого аристократа, который каждое утро ел бы только овсянку всю жизнь, носил бы под мышкой зонт, даже когда нет дождя, и до старости бы жаловался на то, что его не приняли в Клуб Гарварда!
– Почему ты этого не сделала?
– Джейсон, прекрати это! – Она вырывалась, пока не выдохлась.
– Ты сказала мне, что хотела выйти за меня с пятнадцати лет, – безжалостно сказал он. – Почему?
Ее трясло от волнения, глаза заблестели от внезапных слез.
– Нет, не плачь, – сказал он, голос его смягчился. – Лаура, я рассказал тебе о вещах, о которых никогда никому не рассказывал. Вряд ли тебе будет труднее, чем мне.
Его красивое лицо было так близко от нее, и в черноте его глаз было что-то языческое. Лаура обвела кончиком языка пересохшие губы и сглотнула. Кровь ее бежала так быстро, что кружилась голова. – Когда мы впервые встретились, – смогла выговорить она, – Хейл привел тебя домой на рождественские праздники. Ты смотрел на меня во время того ужасного обеда… помнишь?
Он едва заметно кивнул.
– Ты походил на волка в клетке, – сказала она. – Комната казалась слишком маленькой для тебя. Ты совсем не подходил этому месту, но я видела, как сильно тебе этого хотелось, как решительно ты был настроен. И я знала, что смогу помочь тебе.
– Черт побери, ты вышла за меня не ради того, чтобы быть полезной!
Она тщетно пыталась высвободить руки. – Мы скоро будем дома…
– Я не отпущу тебя, пока ты не ответишь. Тебе что понравилась идея выйти замуж за кого-то ниже тебя? Чтобы все время быть хозяйкой положения?
– Нет, – выдохнула она.
– Из-за денег? Тебе хотелось стать женой богатого человека, и неважно, насколько вульгарно его происхождение.
– Джейсон, ты… ты подлец! – Она стала яростно вырываться. Если бы только она могла влепить ему пощечину, она бы сделала это.
– Почему ты вышла за меня замуж?
– Потому что я была дурой, и думала, что нужна тебе, и что… – Она была так расстроена и так напугана сознанием того, что готова выпалить правду.
– Почему ты вышла за меня? – последовал неумолимый вопрос.
Глаза ее сильно защипало от слез. – Джейсон, не заставляй меня…
– Почему?
– Потому что я люблю тебя, – выдохнула она, наконец признав поражение. – Я полюбила тебя в тот момент, когда впервые увидела. Это и была причина… единственная.
Глава 4
По телу Джейсона пробежала дрожь, и он прижался губами к ее лбу. Никогда раньше ему не хотелось, чтобы его любили. В его жизни никогда не хватало места для чего-то или кого-то, что бы отвлекало его от честолюбивых замыслов. До помолвки у него случались романы, но обе стороны всегда понимали, что все это не насовсем. Лаура была единственной женщиной, которую он хотел всегда.
– Ты жестокий, – всхлипнула она, удивляясь тому, что наделала. Это было самой большой ошибкой в ее жизни – признаться в своих чувствах так скоро. Ей нужно было подождать, нужно было не сдаваться. – Ты – негодяй, и эгоист, и…
– Да, подлец, – прошептал он, вытирая ее слезы. Он поцеловал ее влажные веки. – Не плачь, mo stoir, не надо.
Отчаянно стараясь ее успокоить, он поцеловал ее со всей нежностью, на которую только был способен. Он наклонился и закинул ее руки себе на шею, в то время как его язык ласкал ее рот. Его мускулистая рука твердо держала ее спину. Постепенно слезы ее иссякли, и дрожащие пальцы скользнули в его волосы.
При этом свидетельстве ее отклика Джейсон закончил поцелуй бесконечно мягкой лаской языка и оторвался от ее рта. Он должен остановиться сейчас или не сможет себя контролировать. Но ее стройное тело приникло к его телу, а ее груди прижались к его груди. Он попытался стащить ее со своих колен. – Мы скоро будем дома, – хрипло сказал он, скорее себе, чем ей. – Мы будем дома и тогда…
Ее покрасневшие губы прижались к его губам, сладко сводя его с ума. Джейсон жадно приник к ее рту, его язык безжалостно ворвался в него. Ощутив болезненную пульсацию между ног, она изогнувшись ответила на его страсть с таким же пылом. Ладонью он исступленно пытался сквозь множество юбок нащупать ее ноги, ее бедра, но не мог достать до ее тела сквозь туго облегающие одежды.
Карета остановилась, и Джейсон приглушенно выругавшись замер. Лаура невнятно ахнула, ее пальцы впились в его пальто. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что они приехали домой. Она посмотрела на Джейсона затуманенным взглядом. Волосы ее окутали плечи, шпильки разлетелись, шляпка сбилась набок, а одежда была в беспорядке.
Она неловко подняла руки к волосам, покраснев от стыда. И подумала о том, как будут хихикать горничные над тем, что невозмутимая и сдержанная миссис Моран явилась домой в помятой одежде и с волосами похожими на птичье гнездо.
Кучер начал открывать дверцу кареты снаружи, но Джейсон с легкостью перехватил ее. Бросив короткий приказ кучеру, он захлопнул дверцу. Повернувшись к Лауре, он посмотрел, как она скручивает волосы и закалывает их шпильками в шиньон. – Я могу помочь?
– Ты уже достаточно помог, – раздраженно сказала она. – Как это похоже на тебя! Когда тебе чего-то хочется, ты должен получить это, независимо от времени или места, и к черту все остальные соображения.
– Когда дело касается тебя, – сказал он, – да.
Она посмотрела на него и увидела ласкающее тепло в его глазах, руки ее дрогнули. Она тщательно привела в порядок одежду, поправила шляпку и кивнула ему, когда была готова наконец выйти из кареты.
Когда он помог ей подняться по ступенькам в холл, Лаура остановилась посреди полированного паркетного пола. К ним тут же подошла экономка, чтобы забрать ее накидку и пальто Джейсона. – Миссис Рамси, – тихо сказала Лаура экономке, – Я скоро спущусь, чтобы обсудить наши планы насчет обеда. Но сначала мне нужно сменить платье.
– Да, миссис Моран. Я пришлю одну из горничных вам помочь…
– В этом нет необходимости, – сухо перебил ее Джейсон, взяв Лауру под локоть.
На лице экономки появилось странное выражение, смесь интереса и восторженного ужаса. Видимо, она пыталась угадать, что же может произойти наверху. Была только середина дня – немыслимое время, чтобы муж с женой ложились в постель. – Да, сэр, – сказала она и направилась на кухню.
Лаура попыталась вырвать у него свой локоть. – Джейсон, не знаю, что ты хотел сказать, но…
– Не знаешь? – Он без всякой спешки повел ее вверх по лестнице.
– Это может подождать до вечера, – прошептала она. – Я знаю, что у тебя, наверняка много дел…
– Да, важных дел.
Как только они добрались до ее комнаты, он втащил ее внутрь и захлопнул дверь ногой. Рот его нетерпеливо накрыл ее губы, дыхание обожгло ее щеку. Он стянул с нее шляпку и распустил волосы, разбрасывая шпильки, пока каштановые локоны не упали до самой талии.
– Джейсон, мне нужно время, чтобы подумать о том, что произошло…
– Ты можешь думать о чем только пожелаешь. Позже. – Его ладони неустанно двигались от ее грудей к ее бедрам. – Ты и правда имела в виду то, что сказала в карете?
– Что ты – негодяй? – Она наклонила голову назад, когда его губы обнаружили чувствительную впадинку у нее за ухом. – Да, могу подписаться под каждым словом.
– Что ты любишь меня.
Было бесполезно отрицать это теперь. Лаура сглотнула и заставила себя посмотреть в его темные глаза. Джейсон казался почти суровым, твердо сжав губы, от чего ей захотелось покрыть его манящими поцелуями. – Да, – сказала она хрипло, – И это тоже.
Без единого слова, он развернул ее и расстегнул пуговицы на спине ее платья. В спешке его пальцы были не такими проворными, как обычно. Тяжелое платье упало на пол вместе с массой нижних юбок. Лаура испустила вздох облегчения, когда шнуровка ее корсета была развязана и приспособление из каркаса и шелка оказалось заброшенным в противоположный угол комнаты. Она услышала звук рвущейся одежды и почувствовала, как ее порванные льняные панталоны соскользнули на пол.
Дрожа она прислонилась спиной к нему, и голова ее упала на его плечо. Его ладонь круговым движением погладила ее по животу. – Скажи мне это еще раз, – прошептал он в ароматную нежность ее шеи.
– Я люблю тебя… Джейсон…
Он развернул ее в своих объятиях и жадно накрыл ее рот своим, задрав подол ее сорочки до талии. Лаура нежно отвечала, губы ее раскрылись, тело прильнуло к нему. Но почувствовав требовательное давление его возбужденной плоти внутренней стороной бедра, она отпрянула от него.
– Нет, мы не можем, – сказала она. – Я должна одеться и спуститься вниз. Миссис Рамси будет ждать…
– К черту миссис Рамси. Сними сорочку.
– Мне не стоит этого делать, – слабым голосом сказала она.
– Разве тебе не хочется? – Он медленно приблизился к ней, и она попятилась, пока плечи ее не натолкнулись на стену. Она была зачарована темнотой его глаз. Когда он так смотрел на не, она ни в чем не могла ему отказать. Она нерешительно сжала подол сорочки и стянула ее через голову.
Джейсон потянулся к ней, руки его скользнули по ее спине к ягодицам. Она обняла его руками за шею, каждый ее нерв пылал от страсти, которую он пробуждал. Хрипло что-то шепча, он приподнял ее и прижал к стене, мышцы на его руках вздулись. Ее глаза широко распахнулись, и она ахнула от удивления, почувствовав, как он вошел в нее резким, глубоким выпадом. Повинуясь его командам, она обвила его бедра ногами в шелковых чулках.
– Ты такая красивая, – сиплым голосом выговорил он, целуя ее подбородок, щеки, ее раскрытые губы. – Такая сладкая… Лаура…
Он ритмично выходил и снова врывался в ее теплое тело, вглядываясь в ее взволнованное лицо. Лаура всхлипнула и сильнее стиснула ноги, ее пятки впились в его мускулистые ягодицы. Она приникла к нему, ладони ее неистово стиснули его скользкие от пота плечи. Внезапно невыносимое напряжение, накапливавшееся внутри нее, мучительно усилилось. Хватая ртом воздух, она уткнулась лицом ему в шею и почувствовала, как медленно – очень медленно сгорает, и тело ее пожирает яркий огонь наслаждения. Джейсон стиснул зубы, силясь продлить момент, но вскоре тоже был захвачен своей собственной разрядкой.
Много позже Лаура вдруг осознала, что пальцы ее ног касаются пола. Он крепко сжимал ее в объятьях. Она рассеянно подумала, что никогда еще не чувствовала себя в такой безопасности, такой защищенной. Она прижалась губами к его плечу. – Я всегда любила тебя, – прошептала она, перебирая темные волосы у него на затылке. – Даже когда ты был жесток со мной, даже когда смотрел на меня так, словно ненавидишь.
– Я хотел тебя возненавидеть.
– И получилось?
– Почти, – мрачно признался он. – Когда я увидел тебя с Перри Уиттоном. Я не мог вынести вида рук другого мужчины на тебе. – Он печально улыбнулся. – Я никогда раньше не испытывал ревности, и вдруг меня всего скрутило. Мне хотелось задушить тебя чуточку меньше, чем Уиттона.
– Тебе не нужно было ревновать, – прошептала она, продолжая гладить его по волосам. – Я никогда не хотела никого, кроме тебя.
Лаура напевая веселые песенки, развешивала позолоченные яйца на рождественской елке, достаточно маленькой, чтобы она могла дотянуться почти до всех веток, кроме самых верхних. До Рождества оставалась неделя, и она целыми днями была занята: готовила и украшала дом. В гостиной пахло хвоей, и запах навевал множество воспоминаний из детства. Поскольку у нее хватило времени лишь на то, чтобы сделать несколько простеньких украшений, ее мать и София подарили ей понемногу каждая для начала собственной коллекции, включая ангела со стеклянными крыльями, которого она обожала с детства. Вместе с одной из горничных они тщательно развесили клюкву, чтобы заполнить пустые места на елке, и пальцы их покраснели и болели после нескольких часов работы. Остальная часть залы была украшена гирляндами из остролиста, венками из позолоченных листьев лимона, гроздями сосновых шишек и золотыми бархатными ленточками.
Лаура рассеянно подумала, а как будет встречать Рождество семья Джейсона. Наверное, они соберутся со всей родней и друзьями у себя дома и станут делиться воспоминаниями, беседовать и праздновать вместе. Лаура жалела, что не осмелилась спросить Джейсона о Моранах и о том, почему они не прислали никаких приглашений или открыток. Она лишь однажды видела своих новоиспеченных родственников. Так как отец Джейсона умер несколько лет назад, его мать Кейт пришла на свадьбу с детьми, двумя дочерями и одним из младших сыновей. Они не пошли на прием после венчания. Мораны были хорошо, хоть и скромно, одеты, и, казалось, молча восхищались окружением. – Провинциалы, каких резать надо, – презрительно заявила ее мать.
Последний год Лаура обменивалась короткими письмами с матерью Джейсона Кейт, но этим и ограничивалось их общение. Из этих записок она узнала, что Джейсон изредка навещал семью во время рабочего дня. Он никогда не приглашал Лауру с собой и не упоминал о свих визитах после – словно его семьи не существовало, как будто она с ними жили в разных мирах, пересекать границы которых мог только Джейсон.
Погрузившись в размышления, Лаура постучала указательным пальцем по губам. Ей хотелось навестить Кейт Моран. У нее возникло много вопросов о Джейсоне, на которые Кейт могла дать ответ, если бы захотела. Лауре хотелось узнать побольше о своем муже, побольше о прошлом, о котором ему было так трудно говорить. Конечно, если бы она спросила у Джейсона разрешения съездить к Моранам, он бы ей этого не позволил. А вот если она поедет без его ведома, есть шанс, что он ни о чем не узнает.
– Мне все равно, – пробормотала она. – Я имею право их увидеть. – Она выпятила свой маленький подбородок. – И я с ними увижусь. – Полная одновременно решимости и вины – поскольку ей не нравилась идея делать что-то у Джейсона за спиной – она задумалась о том когда лучше всего выбрать время. Завтра утром, решила она, когда Джейсон уйдет на работу.
Дом Моранов был расположен в том районе Чарльстона, где селились в основном люди среднего достатка. В двух-трех домах здесь когда-то жили состоятельные семьи, но теперь их заполонили переселенцы из окружающих кварталов. Улица была ухоженная, совсем непохожая на вереницы переполненных квартир и забитых мусором переулков Южного Района, где располагались трущобы. Лаура выбралась из экипажа и с интересом оглядела мощеную булыжником улицу. Был сухой, ветреный денек. Развешанная на веревках рабочая одежда синего, серого и коричневого цветов хлопала на ветру. В воздухе стоял запах тушеного мяса и овощей. Мимо нее взявшись за руки прошла молодая парочка в вязаных шапочках и шарфах. Они бросили на нее несколько осторожных взглядов, но не замедлили шаг. Несколько детей перестали играть в бейсбол и остановились, уставившись на нее и ее элегантный экипаж.
Сказав кучеру, чтобы подождал у дома, Лаура без сопровождения подошла к двери. На ней не было дверного молотка. Она поколебалась, а затем подняла руку и тихо постучала по поцарапанной деревянной панели.
За спиной ее раздался мальчишеский голос. – Вы стучите ко мне домой!
Лаура обернулась и столкнулась с маленьким мальчиком лет восьми или девяти. На ее губах появилась улыбка. Он был Мораном, без всяких сомнений. У него были черные волосы, темные глаза и раскрасневшиеся щеки, которые еще не утратили своей детской округлости. Он воинственно выпятил подбородок и задрал нос, рассматривая ее.
– Донал? – попыталась угадать она, зная, что так звали одного из двоих братьев Джейсона.
– Робби, – негодующе поправил ее мальчик. – А вы кто такая?
– Я – Лаура Моран. – Когда это заявление не вызвало ни капли узнавания, она добавила, – Жена твоего брата Джейсона.
– Ооооо. – Робби задумчиво оглядел ее. – Ма говорит, что вы – славная леди. Что вам надо?
– Я хотела повидаться с твоей мамой.
Он обхватил дверную ручку обеими руками, открыл и придержал перед ней дверь. – Мам! – крикнул он в глубину дома, и махнув рукой пригласил Лауру войти. – Мам, это – жена Джейсона!
Он повел Лауру за собой вниз по длинному узкому коридору, вдоль которого на крючках висела одежда. Коридор вел на кухню, где она увидела чугунную печь. На печи стояла эмалированная кастрюля, в воздухе пахло печеными яблоками. – Э… – Робби, может, мне не стоит входить необъявленной, – сказала она.
Странное слово озадачило его. – Необ…
– Может, тебе надо передать твоей маме, что я здесь.
– Конечно, вот я ей и говорю, – перебил он и громко крикнул на кухню. – Ма, здесь жена Джейсона!
– Кто, говоришь? – послышался женский голос, и Робби ухватил Лауру за руку, и торжествующе протащил ее мимо печи к деревянному столу в центре кухни.
Кейт Моран, крепкая женщина приятной внешности лет сорока с небольшим посмотрела на Лауру округлившимися голубыми глазами. Деревянная скалка выпала из ее рук прямо на корочку пирога перед ней. – Милостивый Боже, – воскликнула она. – Жена Джейсона!
– Прошу простить меня за внезапное вторжение, – начала Лаура, но ее голос потонул в шуме, который внезапно наполнил комнату. Сестры Джейсона, две привлекательных девушки-подростка, вбежали в комнату посмотреть, кто пришел.
– Что-то с Джейсоном? – обеспокоенно спросила Кейт, прижав свои испачканные в муке руки к груди. – О, что-то случилось с моим старшеньким, моим любимым мальчиком…
– Нет, нет, – сказала Лаура, – С Джейсоном все в порядке. В полном порядке. Я пришла просто… – Она умолкла, осознав, что на нее уставилось множество любопытных глаз. – Я пришла просто, чтобы вас повидать, – с запинкой сказала она. – Но вижу, что вы заняты. Наверное, мне лучше придти в другое время?
Какое-то мгновение стояла тишина. Но Кейт быстро пришла в себя, и ее беспокойство сменилось любопытством. – Нам очень приятно, что вы здесь. Может, чашку чая – Мэгги, принеси чайник, Полли, отведи леди в гостиную…
– Я не против того, чтобы остаться на кухне, – осмелилась вставить Лаура. Она почувствовала на себе изумленные взгляды, опустившись на один из деревянных стульев, окружавших стол. В комнате было тепло и уютно, и ей нравилась эта непринужденная атмосфера.
Кейт беспомощно пожала плечами. – Тогда останемся здесь. Она выгнала детей из комнаты и оценивающе оглядела Лауру. – А теперь скажите мне, зачем вы здесь, моя дорогая. Джейсон, наверняка, ничего не знает о вашем визите.
– Да, не знает, – призналась Лаура, неосознанно поставив локти на засыпанную мукой столовую скатерть. Помешкав она добавила, – Я пришла, чтобы поговорить с вами в надежде на то, что вы сможете объяснить мне кое-что о его прошлом. Джейсона нелегко понять.
