Текст книги "Озеро грез (ЛП)"

Автор книги: Лиза Клейпас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

По дороге он встретил Сэма, который с отсутствующим видом брел к винограднику. Замедлившись, Алекс опустил окно и спросил:

– Подвезти?

Сэм покачал головой и жестом показал, чтобы Алекс ехал дальше. У него было ошеломленное выражение лица, будто он слышал музыку, которую больше никто не слышал. Но на нем не было никаких наушников.

– Он странно выглядит, – сказал Алекс призраку, направляясь к дому.

– Все странно выглядит, – ответил призрак, уставившись в окно.

Он был прав. В поле зрения появилось странное сияние. Все цвета виноградника были более мягкими, более яркими, каждый лист и цвет заполняли воздух светом. Даже небо было другим: серебряным там, где соприкасалось с заливом “Фолс-Бей”, постепенно углубляясь в синий, который резал глаза.

Выйдя из автомобиля, Алекс глубоко вдохнул цветочно-травяную свежесть. Призрак уставился на окно второго этажа. Что-то было иначе. Цвет стекла изменился, но, наверное, это лишь обман зрения.

Алекс ворвался в дом. Что-то определенно было не так: зимнее дерево теперь было покрыто обильной растительностью; листья, сделанные из стекла, пропускали сквозь себя изумрудный свет. Луна скрылась, и стеклянное небо расцвело розовым, оранжевым, лавандовым цветами.

– Стекло поменяли, – в замешательстве произнес Алекс. – А что с тем-то случилось?

– Это то же стекло, – ответил призрак.

– Быть не может. Все цвета другие. Луны нет. А на ветках – листья!

– Именно так оно выглядело, когда я устанавливал его. Все до мельчайших подробностей. Но однажды… – призрак замолчал, как только они услышали шаги Сэма в доме.

Поднявшись наверх, Сэм встал рядом с Алексом. Он восхищенно и задумчиво уставился на стекло.

– Что ты с ним сделал? – спросил брата Алекс.

– Ничего.

– Как тогда…

– Не знаю.

Сбитый с толку, Алекс смотрел то на Сэма, то на призрака: оба были погружены в свои мысли. Казалось, они больше понимали, что происходило.

– Что все это значит? – спросил он.

Не говоря ни слова, Сэм ушел, перескакивая две ступеньки за шаг, и направился к своему пикапу. Двигатель грузовика взревел, и Сэм рванул по дороге.

Раздражение вытеснило непонимание Алекса.

– Что на него нашло?

– Он поехал за Люси, – уверенно ответил призрак.

– Чтобы узнать, что случилось со стеклом?

Призрак саркастично на него посмотрел.

– Сэму все равно, что произошло со стеклом. Важно то, почему это произошло. – В непонимающем молчании Алекса он добавил: – Стекло изменилось из-за Люси и Сэма. Из-за того, что они чувствуют друг к другу.

В этом не было никакого смысла.

– Ты говоришь, что это типа магически улавливающее настроение стекло? – неуверенно спросил Алекс.

– Нет, конечно, – едко ответил призрак. – Как же это возможно, если не согласуется с твоими экзистенциальными взглядами на жизнь? Это просто еще одна психотическая иллюзия. Только вот Сэм тоже в это втянут. – Призрак подошел к стене и опустился на пол. Он выглядел утомленным и бледным даже для призрака. Но он ведь не мог чувствовать усталости – он призрак. – Как только я вчера увидел это стекло, я вспомнил, что произошло между мной и Эммой. Что я сделал.

Алекс положил руки на подоконник и уставился в окно. Украшенные драгоценными камнями зеленые листья искрились и создавали иллюзию движения ветра сквозь ветви.

– Я был на несколько лет старше Эммы, – начал рассказывать призрак. Эмоции заполнили помещение, словно дым от десяток только что потушенных свечей. – Я избегал ее, когда это было возможно. Она была под запретом. Когда растешь на острове, ты знаешь, с кем можешь дружить, каких девочек можешь зажечь, а каких – нет.

– Зажечь?

Призрак улыбнулся.

– Так раньше говорили, вместо “поцеловать”.

Алексу даже понравилось. Зажечь… Поцеловать… Создать огонь…

– Эмма была не для меня, – продолжил призрак. – Умная, воспитанная, из богатой семьи. Иногда она была упрямой, но она была такой же доброй, как и Зои. Она бы никогда умышленно не причинила никому боль. Когда мистер Стюарт нанял меня, его жена сказала всем своим дочерям, чтобы они держались от меня подальше. Чтобы даже заговаривать с рабочим не смели. И конечно, Эмма ее проигнорировала. Она сидела и наблюдала, как я работаю. Задавала мне вопросы… Ее интересовало все. Я так сильно в нее влюбился, так быстро…Было такое чувство, будто я ее полюбил еще до того, как встретил.

Мы тайно встречались на протяжении всего лета и половины осени. Большую часть наших свиданий мы проводили на Озере Грез. Иногда мы садились в лодку и на день отправлялись на один из внешних островов. О будущем мы не говорили. В Европе бушевала война, и все знали, что это был лишь вопрос времени, когда же в нее втянется и Америка. И Эмма знала, что я пошел бы сражаться. После начальной подготовки корпус армейской авиации мог призвать любого, даже без опыта полета. – Призрак сделал паузу. – В начале ноября сорок первого года – как раз перед Перл-Харбором – Эмма сказала мне, что беременна. Эта новость поразила меня, словно мне на голову упала наковальня. Но я сказал ей, что мы поженимся. Я говорил с ее отцом и спросил о его согласии. Хотя он и не был в шоке от происходящего, мистер Стюарт хотел, чтобы свадьба прошла как можно быстрее, чтобы избежать скандала. Он не был против. Но ее мать… Я думал, она просто убьет меня. Она верила, что Эмма опустится на дно, если выйдет за меня. И она была права. Но у нас должен был быть ребенок, поэтому ни у кого не было выбора. Мы назначили дату нашей свадьбы на канун Рождества.

– Ты явно был не рад этой ситуации, – сказал Алекс.

– Да я был просто в ужасе! Жена, ребенок… Ничто из этого не входило в мои планы на будущее. Но я знал, как это – вырасти без отца. Я бы не позволил и моему ребенку пройти через это.

После Перл-Харбора каждый парень должен был явиться в призывной пункт. Эмма и я решили, что я туда пойду только после свадьбы. За несколько дней до Рождества мать Эммы позвонила мне и сказала, чтобы я приехал к ним. Что-то случилось. Я знал, что что-то плохое – понял по ее голосу. Я добрался до дома и застал отъезд доктора. Мы с ним поговорили на крыльце пару минут, и я пошел наверх к Эмме, которая лежала в кровати.

– Она потеряла ребенка, – тихо произнес Алекс.

Призрак кивнул.

– У нее утром началось кровотечение. Сначала совсем немного, но потом становилось все хуже и хуже, пока не произошел выкидыш. Она выглядела настолько маленькой в той кровати. Она начала кричать, когда увидела меня. Я долго обнимал ее. Когда Эмма успокоилась, она сняла обручальное кольцо и отдала его мне. Она сказала, что знала, что я не хотел на ней жениться, и теперь, когда ребенка не стало, необходимость в браке отпала. И я ответил, что она не должна принимать решения прямо сейчас. Но на долю секунды я был свободен, и она увидела это. И поэтому она спросила меня, буду ли я вообще когда-нибудь готов к браку. Стоит ли ей меня ждать. Я сказал ей, чтобы она не ждала. Что если я и вернусь с войны, она никогда не сможет положиться на меня. Я сказал, что ее любовь пройдет, она полюбит другого. Я даже верил в это. Она со мной не спорила. Я знал, что делал ей больно, но я думал, что так ей будет не так больно в будущем. Я говорил себе, что так будет лучше.

– Быть добрым – значит быть жестоким, – согласился Алекс.

Призрак, казалось, даже не слышал его. После минутной тишины он продолжил:

– Это был последний раз, когда я ее видел. Я вышел из спальни, пошел к лестнице и прошел мимо этого окна. Стекло изменилось. Листья исчезли, небо потемнело, появилась луна. Настоящее чудо. Но я не позволил себе думать о том, что это значило.

Алекс не мог понять, что же призрак считал таким позорным и ужасным. Он благородно поступил, предложив Эмме выйти за него, когда сложились определенные обстоятельства. Но не было ничего неправильно в разрыве после выкидыша: вряд ли Эмма осталась совсем одна; к тому же Тома уже призывали на войну.

– Ты все правильно сделал, – дружески сказал Алекс. – Ты был честен с ней.

Призрак гневно на него посмотрел.

– Это была не честность. Это была трусость. Я должен был жениться на ней. Я должен был сделать так, чтобы она знала, что независимо от обстоятельств, она была дорога мне, что она была самым важным человеком в моей жизни.

– Не хочу показаться бесчувственным, – начал Алекс и нахмурился из-за лишенного веселья смешка призрака, – но ты, скорее всего, умер бы во время войны. Поэтому вы бы вряд ли провели много времени вместе.

– Ты не понимаешь, да? – отчаянно спросил призрак. – Я любил ее. И я подвел ее. Я подвел нас обоих. Я был слишком труслив, чтобы попытаться. Многие мужчины только мечтают о том, чтобы их любили так же, как тогда любили меня. А я просто отмахнулся. И возможности все исправить полетели вниз вместе с тем самолетом. И со мной.

– Может, тебе повезло. Ты не думал об этом? Если бы ты пережил войну и вернулся бы к Эмме, то у вас, вполне вероятно, сложился бы неудачный брак. Может, вы стали бы ненавидеть друг друга. Может, все действительно получилось только к лучшему.

– Повезло? – Призрак смотрел на Алекса с ужасом, яростью и отвращением. Он встал и начал ходить по комнате. Пару раз он остановился, чтобы взглянуть на Алекса, будто из любопытства. Наконец он остановился у окна и враждебно сказал: – Я думаю, что ты прав. Лучше умереть молодым и избежать всех несчастий и страданий из-за любви. Жизнь бессмысленна. Может, так все и должно было быть.

– Вот именно, – сказал Алекс, обижаясь на поучения со стороны призрака. В конце концов он был готов сделать свой выбор и заплатить за свои решения, как и призрак. Это было его право.

Уставившись в окно, через разрисованное зеленью стекло, призрак тихо и злобно произнес:

– Может, тебе повезет так же, как и мне.

Глава 22

– Может, тебе повезет так же, как и мне.

Алекс не хотел признаваться себе в этом, но слова призрака обеспокоили его больше, чем он ожидал. Он знал, что был придурком, говоря, что призраку, может, и лучше было умереть молодым. Это было очень-очень плохо – говорить такое, даже если ты искренне верил в эти слова.

Все дело в том, что Алекс сам уже не понимал, во что верит.

Самоанализ никогда не был его сильной стороной. Он вырос, веря в то, что если ты ничего не ожидаешь и ничего не получаешь, то ты не разочаруешься. Если ты не позволишь никому любить тебя, то тебе никогда не разобьют сердце. И если ты будешь искать худшее в людях, ты всегда это найдешь. Вера во все это оберегала его.

Но он не мог забыть те строчки, наполненные горем, в письме, которое когда-то давно написала Эмма… О ее молитвах, которые так и не дошли до небес. О том, как она не может забыть его; о всех тех годах, которые ей пришлось быть без него…

Иногда он чувствовал, что Зои ломает все его возведенные барьеры. Она давала ему такие моменты счастья, которых у него еще не было в жизни. Но он никогда не отдавался чувству полностью, так как все еще был уверен, что их отношения не продлятся долго. Зои для него была опасна. Она была той слабостью, которую он не мог себе позволить.

Он отличался от своих братьев: они были более добродушными, более общительными, им было легче брать и давать. Согласно тому, что он помнил о Вики, и она была такой же. Но ни один из них уже не жил в доме вместе с родителями, когда они опустились на последнюю ступень алкоголизма. И ни одним из них не пренебрегали в течение многих дней и недель. Они не оставались одни дома. Ни одному из них не давали немного выпивки, чтобы они тихо себя вели.

Несмотря на его собственные проблемы, Алекс не завидовал счастью Сэма: он и Люси снова стали встречаться. Он сказал Алексу, что у них серьезные отношения, и он когда-нибудь женится на Люси. Их план состоял в том, что Люси примет годовой художественный грант в Нью-Йорке, и они будут поддерживать отношения на расстоянии, пока она не вернется в Пятничную гавань.

– Поэтому будет удобно, если ты переедешь на Рейншедоу Роуд, – сказал Сэм Алексу. – Я собираюсь ездить в Нью-Йорк к Люси по крайней мере раз в месяц. А ты в это время будешь следить за домом.

– Что угодно, только чтобы избавиться от тебя, – сказал Алекс и не смог сдержать улыбку, когда Сэм дал ему пять. – Супер. Даже слишком. Ты вот-вот из штанов выпрыгнешь.

– Не завидуй. – Сэм налил себе немного вина и посмотрел на Алекса. – Будешь?

Алекс покачал головой.

– Нет, я больше не пью.

Сэм внимательно на него посмотрел.

– Хорошо.

Он начал убирать свой бокал, но Алекс жестом остановил его.

– Пей, за меня не переживай.

Сэм сделал глоток вина.

– Почему ты бросил?

– Я был слишком близко к краю.

Сэм, казалось, понял, что он имел в виду.

– Я рад, – искренне сказал он. – Ты выглядишь лучше. Более здоровым. – Сэм сделал паузу. – Видимо, отношения с Зои Хоффман положительно влияют на тебя.

Алекс нахмурился.

– Кто тебе сказал?

Сэм усмехнулся.

– Это Пятничная гавань, Алекс. Сплоченное сообщество, где мы все живем, и поэтому знаем все сплетни друг о друге. Было бы легче сказать, кто не сказал мне. Тебя с Зои видели раз сто: ты ремонтируешь ее дом, твоя машина ночью припаркована у нее. Надеюсь, ты не рассчитывал, что это останется в тайне?

– Нет. Но я и не думал, что всем будет так интересная моя чертова личная жизнь.

– Конечно, интересна. Сплетничать не о личной жизни не весело. Так насчет тебя и Зои…

– Не собираюсь это обсуждать, – проинформировал Алекс Сэма. – Не спрашивай, как у нас и к чему все идет.

– Мне плевать на это. Единственное, что мне интересно, – это насколько хорош ваш секс.

– Сногсшибательный, – ответил Алекс. – Оргазм на клеточном уровне.

– Черт, – произнес Сэм, впечатлившись.

– Тем более это удивительно, если учесть тот факт, что в доме живут старая женщина и кот, постоянно воющий за дверью.

Сэм тихо засмеялся.

– Ну, на следующей неделе у вас с Зои будет шанс побыть наедине. Я собираюсь полететь в Нью-Йорк, чтобы помочь Люси обстроиться в ее квартире. И если к этому времени ты перевезешь сюда свои вещи…

– Мне нужно только полдня, – выпалил Алекс.

Услышав звуковой сигнал на телефоне, который извещал о том, что пришло сообщение, Алекс достал из заднего кармана свой телефон. Сообщение было от его агента по недвижимости: он предлагал продать собственность Алекса в районе Озера Грез. Хотя Алекс и отказывался – он хотел сам обустроить это место с нуля, – агент настоял на рассмотрении предложения от Джейсона Блэка, который был проектировщиком видеоигры для компании “Инари Энтерпрайзис”. Он искал место для постройки технического и обучающего центра. Проект был огромным, с несколькими зданиями и техническими корпусами. Кто бы его ни построил, он получит большие деньги.

– А вот это самое интересное, – сказал Алексу его агент по продаже недвижимости. – Блэк хочет, чтобы все это было построено согласно системе сертификации строений с точки зрения экологии и энергоэффективности, включая все последние экологические и энергосберегающие нормы. И когда я сказал его агенту, что ты был аккредитован и у тебя есть опыт в строительстве “зеленых” домов… В общем, теперь они в тебе заинтересованы. Есть шанс, что ты сможешь продать свою собственность с соглашением, что именно ты будешь нанят в качестве строителя.

– Я люблю работать сам по себе, – ответил Алекс. – И я не хочу ничего продавать. И сама идея того, что я должен отвечать фанату игры… Откуда я знаю, что он не псих?

– Просто встреться с ним, – предложил агент. – Мы говорим не о просто хороших деньгах, Алекс. Мы говорим о бешеных деньгах.

Посмотрев на брата, Алекс подумал, что Сэм, возможно, знает эту игровую компанию.

– Эй, а ты что-нибудь знаешь об “Инари Энтерпрайзис”?

– Ну… У них только что вышли “Воздушные повстанцы”.

– Что это?

– В какой пещере ты живешь? “Воздушные повстанцы” – четвертая часть “Хроник заклинаний дракона”.

– Как же я мог упустить-то?..

Сэм с энтузиазмом продолжил:

– “Воздушные повстанцы” – самая популярная игра этой компании. Они продали более пяти миллионов копий после всего недели выхода игры! Это ролевая игра мирового формата, которая представляет собой нелинейную игру с непредвиденными событиями! У нее невероятная графичная точность с самоэкранированием и размытостью изображения…

– Полегче, Сэм.

– Проще говоря, это самая лучшая, масштабная и офигенная игра, которую когда-либо знало человечество, и единственная причина, по которой я не играю в нее двадцать четыре часа в сутки, – мне нужен перерыв на еду и секс.

– А ты слышал о Джейсоне Блэке?

– Один из лучших создателей видеоигр всех времен. Обычно парни с таким статусом посещают все масштабные события в индустрии видеоигр и ходят на все популярные шоу, но он ведет себя довольно сдержанно. У него есть несколько представителей, которые все это делают за него. А почему ты спрашиваешь?

Алекс пожал плечами и неопределенно ответил:

– Слышал, что он хочет приобрести кое-какую собственность на острове.

– Джейсон Блэк может позволить себе купить весь остров, – заверил его Сэм. – Если у тебя будет возможность сделать что-то, связанное с ним или с “Инари Энтерпрайзис”, тут же воспользуйся ею!

*****

– Это игра как “Angry Birds”? – спросила Зои несколько дней спустя, когда Алекс рассказал ей о “Воздушных повстанцах”.

– Нет. В ней – весь мир, как в кино, и ты можешь исследовать разные города, вести бои и охоту на драконов. Существует неограниченное количество сценариев этой игры. Ты даже можешь не выполнять главную миссию, а почитать книги или приготовить ужин.

– А что за главная миссия?

– Да если бы я знал.

Зои улыбнулась. Она взяла пару ложек белого расплавленного и охлажденного шоколада из кастрюли и положила их в миску. В доме на Рейншедоу Роуд они были вдвоем. Сэм улетел к Люси в Нью-Йорк, а Джастина добровольно предложила остаться в коттедже на Озере Грез с Эммой.

– Я делаю это не для Алекса, а для тебя, – сказала она Зои. – У тебя должна быть хоть одна ночь, когда ты сможешь не волноваться об Эмме.

Отложив миску, Зои спросила:

– Почему кто-то вообще хочет проводить так много времени в виртуальном мире? Да, там можно приготовить ужин, но его все равно нельзя будет съесть.

– А геймерам и не нужен реальный ужин, – ответил Алекс. – Они любят то, что можно есть одной рукой: чипсы или поп-тартс*.

*Поп-тартс – популярное печенье в Америке: сладкая двухслойная начинка «Поп-тартс» обёрнута тонким слоем печёного теста.

Выражение ее лица его рассмешило. Зои положила в миску взбитые сливки и начала лопаточкой их смешивать – Алекс заинтересованно посмотрел в миску. – Почему ты так их взбиваешь?

– Я не взбиваю, а аккуратно смешиваю, чтобы десерт получился воздушным. – Она захватывала со дна жидкий белый шоколад и плавным движением окутывала взбитые сливки сверху. И после каждого такого движения она поворачивала миску на четверть оборота. – Видишь? Так смесь получается воздушной. Попробуй сам.

– Не хочу все испортить, – запротестовал Алекс, когда Зои подала ему лопаточку.

– Не испортишь. – Она положила свои руки поверх его и показала движения. Он стоял позади нее, руками обняв ее, пока Зои показывала ему, что делать. – Вниз, через, вверх и повторить. Вниз, через, вверх… Да, вот так.

– Мне начинает это нравиться, – сказал он; она засмеялась.

– Не так уж сложно.

Он отдал ей лопаточку и вдохнул аромат ее волос, когда она закончила смешивать ингредиенты.

– А что мы готовим?

– Слоеный клубничный торт с белым шоколадом. – Она окунула пальчик в белую взбитую массу и повернулась к Алексу. – Попробуй.

Он слизал крем с ее пальца.

– Боже, как вкусно! Дай еще.

– Это последний раз, – серьезно сказала Зои, окуная пальчик во второй раз. – Нам это еще для торта понадобится.

– Ммм…

Нагнувшись, он разделил эту сладость с Зои, поцеловав ее. Зои прильнула к нему. Поцелуй затянулся, становясь более ленивым и глубоким, в то время как его руки скользили по ее рукам и плечам. Схватив край ее футболки, Алекс потянул ее вверх, но она остановила его.

– Алекс, нет. Мы же на кухне.

Он нежно поцеловал ее в шею.

– Здесь никого нет.

– Окна…

– Здесь никого нет на многие километры вокруг.

Он снял с нее футболку, поцеловал ее губы, затем шею, затем ключицу… Когда Зои почувствовала, что он стянул лямки ее лифчика, она немного напряглась, но все же позволила ему это сделать. Его пальцы, настойчивые и умелые, начали расстегивать крючки на спине. Один, два, три – лифчик лежит на полу.

Он теплой ладонью накрыл ее грудь, а потом его большие пальцы начали массировать соски, пока они не затвердели. Она прислонилась к краю стола, произнося слова между вздохами:

– Пожалуйста… наверх…

Сейчас она хотела быть в уединенной спальне, на мягкой кровати…

– Здесь, – мягко настоял Алекс.

Он снял свою рубашку и бросил ее на пол. Ее глазам предстало его мускулистое, твердое тело. Он был готов. Его глаза были светлыми и дьявольски голубыми, когда он погрузил свои пальцы в массу взбитых сливок. Зои моргнула – она поняла, что он задумал.

– Даже не думай, – прохрипела она, хихикая и пытаясь ускользнуть от него. – С тобой что-то не то.

Но его свободная рука схватилась за край ее шорт, не позволяя Зои сдвинуться с места, и он прикоснулся пальцами со взбитыми сливками к ее соскам. Зои вздрогнула и закрыла глаза, когда Алекс нагнулся, чтобы облизать ее соски. Он выпрямился и снова поцеловал ее – сладко, горячо, восхитительно! Его теплые ладони были в ее шортах. Она не могла думать, она не могла дышать. “Просто позволь ему, – подстрекало ее тело, – позволь ему сделать так, чтобы удовольствие расцвело в экстравагантных цветах. Позволь ему снять с тебя шорты. Позволь ему поцеловать твой живот и обнять твои бедра руками. Позволь ему встать на колени и почувствовать ртом твое возбуждение”.

Ее ноги задрожали, и Зои прильнула к холодному гранитному столу. Ее кожа покрылась мурашками. Алекс потянулся к миске со сливками и шоколадом. Она почувствовала прикосновение прохладной сладости между ее бедер. Он начал пробовать сливки. Вниз, через, вверх и повторить… Ритм был постоянным, беспощадным. Он не давал ей времени на раздумья, щедро даря ей столь красочное удовольствие, что ее сердцебиение участилось. Она стонала от наслаждения. Ее плоть набухла, и он облизывал ее глубже, быстрее, вгоняя ее в экстаз. Зои вскрикнула, окружающее пространство замерцало и расплылось перед глазами. Он остался с ней, поглаживая ее, в то время как ее сотрясали волны оргазма, пока она не успокоилась.

Поднявшись на ноги, Алекс потянул собачку на молнии джинсов. Потом он обнял Зои так, чтобы она почувствовала его эрекцию. Она обняла его за шею, ее голова упала ему на плечо. Теперь презервативы им были не нужны – Зои начала принимать таблетки. Алекс вошел в нее, и она чуть не задохнулась – из-за сильного точка ее пальцы ног на секунду поднялись с пола. Ее тело сомкнулось вокруг него; Алекс застонал и продолжил двигаться. Она была в невесомости, держась только за Алекса. Дрожь удовольствия отрикошетила от нее к нему и вернулась обратно. Он вдохнул сквозь зубы, когда пульс участился; он еще сильнее прижал ее к себе. Они стояли и дрожали, мягко, пресыщено целуясь… Потом поцелуи стали грубее. Они стали жадными. Так целуются те, кто не может быть вместе всегда, у кого есть только этот миг.

Они пошли наверх в кровать Алекса с прохладными простынями и окнами, выходящими на залив Фолс. Алекс целовал и ласкал Зои. В комнату проник свет сентябрьской луны. Она почувствовала напряжение эмоций и энергии, когда Алекс снова занялся с ней любовью так, будто владел ею. Будто он хотел, чтобы его чувство навсегда осталось в ее нервных окончаниях.

Он был таким сильным, таким осторожным, наполняя ее тяжелыми выпадами, в то время как лунный свет полностью укрыл их. Его рука приподняла ее за бедра в такт движениям. Жажда собралась в тугой комок, и она застонала, прежде чем все вспыхнуло, но он отступил, замедлился, не позволяя ей кончить. Алекс бедрами сделал круговое движение, дразня ее. Она выпалила несколько просительных слов, сказав, что хотела его, нуждалась в нем, что сделает для него все. Этого было недостаточно. Он подвел ее к краю и отступил, пока они оба не вспотели и не начали дрожать от желания. Он выдыхал ее имя с каждым толчком в медленном, беспощадном темпе. Она почувствовала, как горячие слезы удовольствия выступили на ее глазах; он поцеловал их, медленно опускаясь к ее шее.

И затем она поняла, чего хотел Алекс, чего он пытался добиться от нее, хотя и сам об этом не знал. Но когда она даст ему это, она потеряет его. Но она знала с самого начала, чем все это закончится. Отказ от правды ничего не изменит, это неизбежно.

Повернув лицо, она прошептала ему на ухо:

– Я люблю тебя.

Зои почувствовала толчок, который прошел сквозь него, будто она только что причинила ему боль. Но он начал двигаться быстрее, теряя контроль.

– Я люблю тебя, – повторила Зои, и закрыл ее рот поцелуем, еще сильнее двигая бедрами. Она чувствовала себя так, будто раскололась и освободила восторг и удовольствие. Освободившись от его поцелуя, она повторила свои слова, будто они были заклинанием и смогли бы очаровать его. Алекс уткнулся лицом в ее шею и наконец получил оглушительный оргазм.