Текст книги "Осколки снов (СИ)"

Автор книги: Лия Котова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Глава 15 Твой выбор

– Мне конец! На этот раз точно конец! Конец! – шептала я, в бессилии сжимая кулаки. – Пять лет! Пять лет жила спокойно, а теперь… теперь всё кончено! Надо ж было мне задремать в волчьей шкуре так близко к деревне!

– Перестань, и так голова болит, – простонал за моей спиной Дёма.

Я вздохнула с облегчением, по крайней мере он жив. Это не могло не радовать. Я слабо помню, что случилось после того, как рыжебородый занёс меч. Память словно отключилась, и работали только рефлексы. Воспоминания обрывками: занесённый меч… потом провал в памяти… вкус крови. Я сжимаю сильнее зубы. Кричит… и снова провал… Потом я бегу в теле лошади. Я же никогда ещё в неё не превращалась. Почему так? Чувствую на мне, какой-то всадник, но него я не боюсь. Я хочу его спасти. Слышу топот и понимаю, что за мной кто-то гонится. Снова, как пять лет назад! Почему?! Почему так! Опять!

Теперь мы здесь. В какой-то заброшенной медвежьей берлоге или чем-то вроде этого. Я почти не ранена, только царапины. Тем всадником оказался Дёма. Он был серьёзно ранен. И не выжил бы, если я бы только… а может зря я это сделала? Но Дёма мне был, как брат, я не могла просто так позволить ему умереть! Только, что он со мной сделает, когда проснётся и узнает, что человек в нём умер, а зверь родился…

– Что я наделала? – снова прошептала я. – Что я наделала? Почему всё так?

Мне стало трудно дышать, и слёзы снова накатились на глаза. Почему люди так жестоки? Они своих готовы убивать!

Так я сидела и плакала у входа в эту «землянку», пока Дёма не застонал и не заворочался. Похоже, ему снился кошмар. Превращение будь оно сознательным или нет, оно всё равно отнимает все силы, и превращённый, очнувшись на несколько секунд, снова погружается в сон. Так случилось и с моим приёмным братом. После того, как моя кровь попала в его рану, он стал задыхаться, а потом лежал около двух часов, без единого вздоха. Не могу предать, как мне было страшно тогда, мне казалось, что я его убила.

Но мои тревоги были развеяны глубоким судорожным вздохом и несколькими невнятными фразами. В тот момент в моей голове была только одна счастливая мысль: «живой…»

Уже была глубокая ночь. Пока Дёма спал, я несколько раз успела стрижом облететь округу и подняться в небо свозь колючие лапы елей. Всё было спокойно. Я ещё утром отозвалась от погони, похоже, нас никто не искал. А всё-таки, что я сделала с рыжебородым? Почему я этого не помню?

Стон утих. Дёма снова заснул, но ненадолго. Через минуту он закричал:

– Оборотень! Помогите! – и вскочил, тяжело дыша. – Ну, и сон. А… Анфа, а ты чего не спишь посреди ночи?

Похоже, он ещё не понимать, где находится, а всё, что случилось утром, считает сном.

Я хотела что-то ответить, но слёзы не дали мне произнести хоть слово.

– Ты плачешь? – он всё ещё был заботливым страшим братом. – Тоже кошмар приснился?

Он обнял меня, как раньше, от этого ещё сильнее потекли слёзы. Он не простит, когда узнает! Не простит! Я не могу уже вернуться в деревню. Он последний близкий мне человек. Что же я сделала? Зачем я подвергла его пять лет назад такой опасности? Он ещё даже, наверное, не понимает, где мы.

– Не плачь. Это был всего лишь сон!

– Нет! Это не сон! – наконец-то сумела проговорить я, оттолкнув Дёму. – Разве ты не помнишь, что случилось утром!?

– Утром? А что утром? По-моему, ничего особенного. Дождь был. Мы дома сидели, – он всё ещё не понимал, что происходит. – А почему так холодно и комары кусают? Ты опять окно оставила открытым?

– Да как ты не понимаешь?! – я вскочила. – Это было вчера! Вспомни, что было сегодня!

– По-моему, это ты что-то путаешь, – немного помолчав, спокойно ответил Дёма. – Не хочешь ли ты сказать, что мой кошмарный сон был правдой?

Я молчала. Слёзы опять не давали говорить. Но мой брат продолжал:

– Мне приснилось, что ты чудовище, оборотень. Разве это может быть правдой?!

Мне больше не хотелось плакать. Вопрос прозвучал, как риторический. Да и слово «чудовище» больно вонзилось в моё сердце. Сейчас мне впервые хотелось ударить своего брата.

– Ты же говорил, что не видишь в оборотнях ничего плохого! И тот белый волчонок только защищал своих! И ты бы поступил бы так же! А теперь слова берёшь назад!?

– Я так не говорил, – Дёма замахал руками. – Я не имел ввиду, что оборотни плохие. Я почти сказал, что в моём сне оборотень выглядел, как чудовище.

Глубоко вздохнув, чтобы хоть немного успокоиться, я продолжала молчать. Так вот, значит, он какой! Я бы поняла, ели бы он испугался, даже разозлился. Но чтобы назвал чудовищем!

– В конце концов, возможно, знать в каком-то смысле права, – развёл руками брат. – Наверное, оборотни – чудовища, иначе, их бы не ловили и не убивали. И кстати, почему мы в лесу? Что случилось? Я не понимаю.

– Ты и себя готов назвать чудовищем?! – не выдержала я, пропустив мимо ушей последние слова.

– Почему это? – он всё ещё не понимал. Похоже, недавно превращённые не чувствуют в себе изменений. – Я же просто человек!

– Да какой же ты дурной!? – кричала я, уже не сдерживаясь. – Ты даже сон от реальных воспоминаний отличить не можешь! Там был не сон! Да, я оборотень! Чудовище, если хочешь! Но и ты теперь такой же!

– Анфа, у тебя, наверное, жар, – Дёма спокойно подошёл ко мне и потрогал лоб. – Ты говоришь ерунду. Ты не можешь быть оборотнем! – последняя фраза прозвучала настойчиво, я даже почти поверила в это. – Так, что забудь и никому больше такое не говори. Уже темнеет. Пошли домой.

Брат взял меня за руку и чуть ли не потащил за собой, но я вырывалась.

– Ты глупец! – опять выкрикнула я. – Если вернёшься, тебя убьют! Прошу, поверь, что ты оборотень! Не делай глупостей!

– Ты заигралась! – брат уже не выдержал. – Так и скажи, что ты с кем-то поссорилась и мириться не хочешь! Но ты прямо сейчас пойдёшь домой!

Он с силой схватил мою руку и дёрнул её, но я превратилась в волка и зарычала, ведь слова оказались бесполезны. Дёма сделал шаг назад, споткнулся и упал на ковёр из сухих иголок.

– Нет! Я сплю! Сплю! – шептал он в ужасе.

– Ты не спишь, – заговорила я, оставаясь волчицей. – Теперь ты мне веришь? Я и есть тот белый волчонок.

Дёма кивнул, в лёгких сумерках, которые я видела вместо ночной темноты, это было отлично видно.

– Тогда слушай, – я выровняла голос и села. – Пять лет назад я только хотела найти семью взамен отнятой. Я выбрала вас, не понимая, чем это может кончиться. Я прошу за это прощение. Сейчас как раз случилось то, чего я так боялась. Это тоже моя вина, за которую я уже не прошу прощения, потому что не заслуживаю. За укрывание оборотня тебя хотели убить, но я не могла им это позволить. Жаль, я не успела тебя спасти, поэтому, чтобы ты не умер от той раны, что нанёс тебе рыжебородый, пришлось обратить тебя. Ты уже никогда не будешь человеком.

– Но… но… – от страха Дёма не мог связать слова. – Но я же… не превращаюсь.

– Это ненадолго. Если проживёшь месяц, не превращаясь, то станешь чудовищем и потеряешь себя, – я превратилась в человека. – Теперь ты должен выбрать: вернёшься домой – убьют, уйдёшь со мной – проживёшь ещё какое-то время, но уже, как зверь.

– Но мама… я должен вернуться, – Дёма встал, уже не боясь меня.

– Она им не нужна. Если она убьют такую милую добрую женину, как она, то вся деревня вполне может восстать, а это никому не нужно. Не думаю, что и тебя хотели убить. Они прекрасно понимали, что вы все эти годы не знали, кто я. Ты попал по горячую руку. Им нужно было меня спровоцировать, чтобы доказать всей деревне, кто я. Но, их план не удался. Похоже, они забили, что зверь, загнанные в угол, на много опасней, чем обычное дикое животное.

Дёма молчал несколько секунд. А я в мыслях удивлялась своему спокойствию и той размеренной речи. Всё-таки страх, иногда помогает мыслить здраво.

– Хорошо, – наконец произнёс Дёма. – Я пойду с тобой, но только после того, как попрощаюсь. Научи меня превращаться.

Глава 16 Два волка

Я и Дёма шли по лесу, не понимая куда. На третий день после ухода мы, находясь в облике птиц, подслушали разговор двух богачей, присевших отдохнуть после охоты, которая скорее всего была просто для удовольствия, поскольку добычи у них при себе не было. Вот ведь дворяне! Но это не важно, ведь от них мы узнали, что на севере ещё не было указа, ставящего мифов вне закона. Вот мы и решили отправиться туда, зная только направления, но, не понимая, как это далеко. Ну, как решили. Решила я, потащив за собой Дёму. Он в последние дни был сам не свой, почти не разговаривал, тихо со мной соглашался или кратко отвечал на вопросы. Даже обычно одной фразой: «Мне всё равно».

Понимаю, ему было тяжело прощаться со всем, к чему привык с детства. К тому же, когда мы уходили, в деревне были солдаты, так что попрощаться не получилось. Идти туда в любом теле было самоубийством, Дёма тоже это понял. А оставаться в лесу тоже не было безопасным решением. Нам пришлось уйти, не зная куда. Поначалу радовала мысль, что я больше не одна, но потому оказалось, что одной было бы лучше. Этого недоволка даже охотиться нормально научить не получалось, потому что он вечно был в каких-то своих размышлениях. Ни капли внимании! Ни одного слова!

Я тоже потеряла родных! Мне тоже пришлось скитаться! Я тоже прошла через это! Но всё равно не знаю, как же его вывести из этого состояния уныния?!

Размышляя об этом я шла по лесу в облике волка, Дёма тоже был этим зверем.

Странный звук. Я замерла, прислушиваясь.

– Стой, – тихо я прошептала брату.

Не могу разобрать. Тут меня отвлёк другой звуку. Дёма, не услышав не только этих звуков, но даже меня, прошёл мимо, толкнув меня, будто бы не заметив. Я чуть не упала тот этой выходки, а звук всё нарастал. И прежде, чем я успела сориентировать, как острая боль пронзила всё тело. Я упала. Дышать больно. Что-то в боку мешает. Крики. Топот. Лай. Охотники! Я открыла глаза. На меня бежала собака, но… мгновение – и она мертва. Над её трупом склонился Дёма, он тяжело дышал, его серо-коричневая шерсть стояла дыбом, а с клыков капала кровь. В следующую секунду он посмотрел на меня. В его взгляде я прочитала только одну фраза: «Теперь я понимаю…»

Ещё секунда и на него набросились другие собаки. Я уловила движение боковым зрением, попыталась встать, но резкая боль остановила меня. Я успела заметить стрелу, торчавшую из ещё недавно белого волчьего тело. Ещё мгновение. Я почувствовала в плече острые зубы, попыталась сбросить собаку, но снова… эта жуткая боль и треск сломавшейся стрелы. Я же оборотень! Я сильнее! Попытавшись снова встать, я едва не упала. У меня нет сил драться. Собака очухалась, встала и оскалилась, громко рыча. Нужно спасаться!

– Дёма, бежим! – крикнула я по-волчьи.

За это время он придушил ещё двух собак и пытался это сделать ещё с одной. Теперь, услышав мой голос, он глянул на меня и кивнул. Он действительно пришёл в себя за эти несколько секунд.

Пристально глядя на собаку, яростно рычащую на меня, я попыталась сконцентрироваться, чтобы не превратиться вместе с обломком стрелы.

Получилось! Мы сбежали! Странно, Дёма летел молча! Неужели опять!

Лететь тяжело. Всё ещё жутко больно. К тому же, надо быстрее отсюда убираться, пока охотники на оборотней не прискакали.

Всю дорогу колотилось сердце и болела рана. Дёма, до этого не умевший нормально летать, постоянно был впереди и даже время от времени улетал куда-то в строну, проверяя что-то, но при этом не говорил не слово, что естественно злило, но усталость не давала лишних сил всё ему высказать.

После очередного спуска, Дёма поднялся и бросил мне одну единственную фразу:

– Спускаемся!

Мы приземлились на болотном островке, где в ближайшее время никто нас не найдёт. Здесь было прохладно, от этого сердцебиения немного успокоилась, а уже почти зажившая рана перестала болеть.

– Как твоя рана? – спросил Дёма, превратившись в человека.

– Только сейчас вспомнил!? – я превратилась в волчицу. После побега мне не хотелось больше быть человеком. – Пока мы летели, она почти зажила! Не слышал что ли: оборотни восстанавливаются на много быстрее, чем обычные животные.

Брат вздохнул с облегчением.

– Не думал, что настолько быстро. Ну, ладно, оставайся тут. Я поохочусь.

Он, как и большинство мужиков, не умеет извиняться. Ну, что ж, ладно.

– Да, что ты, – хмыкнула я с иронией, показывая, что я всё ещё обижена. – Когда научиться успел? Те собаки подсказали?

– Не смейся. Думаешь, легко покинуть родные места? – попытался Дёма оправдаться, только чтобы не извиняться.

– Ну, конечно, не знаю, – фыркнула я, положив голову на лапы. – Ладно, иди уже.

Он превратился в сокола и улетел куда-то вглубь болота. Я осталась одна. Наконец-то можно было отдохнуть, пока мой непутёвый братик по своей инициативе пытается сделать то, чего не умеет. Конечно же, по-настоящему я так не думала, просто обида за ту боль и превращение на глазах у людей была ещё жива.

Я даже задремала, немного смыв языком кровь с шерсти. Хотя не задремала. Устав от дневной встряски, я заснула.

Два человека проезжали на конях в лесу возле болота. Одни полный богато одетый весь обвешанный украшениями, второй худощавый высокий с бледной кожей и холодный взглядом, от которого знобило даже в жару.

– Здесь? – спросил аристократ.

– Нет, чуть дальше, – у худого и голос оказался таим же холодный, как и взгляд. – В лесу… или всё же на болоте. Затрудняюсь ответить. Возможно, их двое.

– Двое? И в наше-то время? – обрадовался богач. – Обыскать лес и болото!

К нему на чёрном коне подъехал человек в доспехах:

– Прошу прощения, у нас не хватит людей. К тому же, болото – не самое лучшее место для поиска: и кони, и люди потонуть могут.

– Только счастье привалило и… – толстяк от досады ударил кулаком своего коня, тот заржал, но не сдвинулся с места, возможно, он уже привык к таким выходкам своего хозяина. – Ладно уж, ловите того, что в лесу.

– Слушаюсь, – кивнул всадник, и отряд поскакал вглубь леса.

Я открыла глаза, когда уже темнело, солнца село, а по моей шерсти пробежал прохладный ночной ветерок. Что это? Сон? Или просто разгадка, которую я увидела в этой жизни, но не знала в той.

А где же Дёма? Мне почему-то было неспокойно. Вдруг с ним что-то случилось?

Рана уже давно зажила. Я превратилась в стрижа и улетела на поиски. Действия брата легко предугадывались. Он вылетел с болота, а потом волком отправился в лес. Запах людей, лошадей смешивался с запахом Дёмы. Возможно, он ушёл с ними.

Я добралась до места, где лучше всего чувствовался запах, это значила, что они там были долго. Это была лесная дорога, на которую Дёма вышел, скорее всего, по человеческой привычке. Там не было ни крови, ни следов борьбы. Ничего подозрительного. Получается, он пошёл сам? Решил, что у меня получилось, значит, и у него получится втереться людям в доверие. Или просто, посчитал, что мне будет лучше без него…

Ну, и ладно. Если, он так хочет, не буду мешать. Я никогда не пойму людей, ведь я человеком никогда не была…

Глава 17 Одиночка в белом

Я ещё пыталась найти брата, но… когда я пошла по следам тех, с кем он ушёл, я нашла Дёму. Посмотрев на него в облике стрижа через окно крепости, я всё поняла. Он сидел за столом, ел и пил с другими людьми. Они называли его оборотнем, не стесняясь этого слова. В тот момент меня будто молния ударила. Так вот какие они, люди! Звериная шкура ничего не меняет…

Это воспоминание не давало мне покоя ещё долго. Я снова одна! Одна! И пусть… не пойду больше к людям. И к волкам тоже. Никуда не хочу. Не хочу, чтобы снова сделали больно. Клянусь себе, что буду жить одна, одна и умру!

Я выполнила свою клятву и стала одинокой волчицей, которой плевать на беды других и которая никому никогда не расскажет о своей боли…

Прошло четыре месяца. На белом покрывале недавно наступившей зимы было легче охотиться, чем в чёрной грязи поздней осени. Я привыкла к такому образу жизни и начала видеть в нём плюсы: я свободна, ни о ком не забочусь, никого не жалею, свежепойманный заяц будет целиком моим.

Но чем сильнее становились морозы, тем меньше попадалось добычи. Даже превращаясь, её было найти не так уж легко, но из-за таких мелких трудностей я не собиралась менять свои убеждения. Ну, может и не мелких, но я пообещала себе выдержать.

Хотя… в один такой холодный день случилось то, что всё-таки заставило меня измениться…

Я в облике волка искала добычу, принюхиваясь к следам на снежном покрывале и прислушиваясь к звукам под ним. Первое было делать не так уж легко: в носу больно щипало от мороза. Чихнув в очередной раз, я продолжало своё дело, ибо в такую холодную погоду есть хотелось на много больше, чем летом.

Что это? Крики. Визг. Я хорошо знала этот звук. Дикие кабаны. Поросята ещё. С мамой.

Я остановилась, прислушиваясь и раздумывая: идти или нет. Есть-то хочется, но… такую свинью лучше не злить. Даже крылья не спасут. Хотя… думаю, стоит рискнуть.

Стрижом я бросилась на звук и села на ветку над сбившимися в кучу и жалобно визжащими дикими поросятами. Матери рядом не было, а вот поодаль за кустами эта огромная свинья пыталась убить кого-то, наверное, хищника, который напал на её детей. Отчётливо различался лай, но существо, попавшееся разъярённой матери, было значительно больше собаки.

Ясно. У меня есть время. Юркнув вниз, я превратилась в волка и, быстро вонзив зубы в одного поросёнка, который даже не успел понять, в чём дело, снова посмотрела на драку. Моя добыча взвыла на весь лес, и свинья молниеносно обратила на меня свой горящий взгляд. Я почувствовала себя добычей, у которой первая мысль: «Бежать!»

Бегство не удалось. Свинья оказалась быстрее и сильнее меня. От мощного удара в бок я покатилась по снегу, выронив раненую, но ещё живую добычу. Но этого было мало. Свинья хотела меня загрызть. Я успела вонзить зубы в её ногу, а вовремя прибежавшая и напавшая на зверя собака дала мне ещё немного времени вырваться. Я отбежала на несколько метров. Визг за моей спиной. Когда я обернулась, собака с разорванным брюхом лежала на красном от крови снегу. На месте старой драки застонал и с трудом приподнялся человек. Свинья мгновенно это заметила и решила его добить.

Дура! Почему я всё ещё стою! Как раз есть время схватить поросёнка и сбежать. Мне нет дела до людей! Что я делаю?! Почему я, как вкопанная, стою и смотрю на это?! Времени всё меньше! Я же клялась! Клялась!

Похоже во мне осталось ещё немного жалости. Я бросилась на свинью и вонзила её зубы в загривок. Она взвыла и, отступая назад, попыталась меня сбросить. Не повезло. Человек быстро сообразил и через несколько секунд вонзил нож в шею разорённому зверю, вставшему на дыбы, чтобы стрясти с себя противника.

Я упала на снег, осознав, сколько на это потратила сил. Дышалось тяжело, в моей голове был только один вопрос: Зачем я это сделала? Зачем?!

Я не могла подняться, не могла открыть глаза. Всё тело болело. Я могла только слышать хруст снега и собственное тяжёлое дыхание. Хруст становился всё громче. От страха вскочила: ко мне подошёл тот самый человек, но… вопреки моим ожиданиям, в его руках не было ножа. Он не хотел меня убивать, просто улыбнулся и сказал:

– Знаю, ты не поймёшь, но спасибо тебе.

По телу пробежали мурашки от таких слов. Я не знала, как отреагировать. Словами не ответишь, даже если бы и можно было, не знаю, чтобы я сказала. Но человек встал и, прихрамывая, отправился к трупу своей собаки:

– Покойся с миром, Тимка. Ты был хорошим другом, – охотник взял своего погибшего друга, стараясь, чтобы ничего не выпало из огромной раны, положил в углубления и засыпал снегом. – Прости, ты меня уберёг, а я не смог.

Даже мне от этого захотелось плакать. Может, даже слеза упала, но только одна.

После минуты молчания над могилой верного пса, человек обернулся и снова обратился ко мне:

– Странно, я не видел таких, как ты, в наших краях. Может, кто-то из богатых тебя потерял, когда охотился здесь? Или ты сама сбежала? Ты ведь не похожа на дикого зверя, – он подошёл ко мне, присел рядом и попытался погладить меня. Как ни странно, в тот момент у меня даже мысли о побеге не возникало.

– Что значит: не похожа? – тихонько зарычала я, правда по-волчьи, чтобы человек не понял, кто я.

– Спасибо ещё раз. Ты, наверное, голодная? Пойдём домой?

– Что?! Я?! С человеком?! Ни за что! – громче рычала я.

– Почему не хочешь? Разве жить в холодном диком лесу лучше, чем в доме с людьми?

Я немного задумалась. Конечно, жить с людьми было хорошо, но закончилось больно. Я не хочу этого! Не хочу! Но всё же… домашнему животному, может, будет меньше боли. От этого человека приятно пахнет. Странное чувство: разум говорит нет: «Нет!», а сердце шепчет: «Да!» Почему? Почему я не могу исполнить клятву?! Почему?!

– Вижу, ты хочешь, но боишься. Знаешь, ты мне напоминаешь одиночку в белом. Ты такая же белая и одинокая, как она. В нашей деревне есть легенда, что когда-то жила девушка, которая боялась людей и почти ни с кем не разговаривала, всё делала одна. За это её и прозвали одиночкой. Однажды она влюбилась в одного юношу, но слишком боялась подойти к нему, только наблюдала издалека. Так длилось несколько лет, она только смотрела на своего любимого, не решаясь подойти и заговорить. Но однажды он женился на другой. Сердце одиночки было разбито. Ночью она оделась в белое, как невеста, и ушла на реку. Всю ночь она пела грустные песни о любви, а к утру песня стихла. Одиночку так никто и не нашёл. Наверное, просто утонула, а быстрая река унесла её тело далеко-далеко. Но иногда ночью со стороны реки можно услышать заунывные песни. Я их, конечно, не слышал, но молодые говорят, что там поёт одиночка, а некоторые будто бы видели, как она в белом гуляла по берегу. Сказка, конечно, но красивая.

Я и не заметила, как мы вышли из леса. Ну, что ж… я нарушила клятву. Зато дам себе ещё одну: пусть я буду жить с людьми, но больше не позволю сделать себе больно!