Текст книги "Некромант в космосе. Часть 2"

Автор книги: Лисса Мун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Мраморный пол отражал лучи солнца, проходящие сквозь высокий купольный потолок. Его подпирали блестящие балки с такими же рисунками, как на двери, оплетенные лианами, с которых свисали огромные бордовые цветы. В середине почти безграничной залы впитывал свет прямоугольный низенький столик, а вокруг него длинные скамейки с мягкой обивкой на изогнутых ножках прижимались спинками к граненым колоннам из дымчатого кварца.

Неоптолемус сидел во главе на таком же кресле. В спину ему будто был вбит металлический кол, так осанисто и неподвижно он ожидал мою скромную персону. Слева от меня, а от правителя справа, на скамейке с такой же статью пристроился Верус. Напротив него через стол ждали двое мужчин в возрасте. Все присутствующие внимательно следили за моим приближением.

– Рад приветствовать тебя в своей резиденции, Лика, – начал Неоптолемус непринужденно, но наша первая встреча отложила определенный отпечаток на его образ, поэтому я не могла воспринимать дружелюбный тон за чистую монету. – Мастера некроманты Примус и Сэтерн.

Немолодые мужчины в серых костюмах с зелеными эмблемами на прямых лацканах одинаковой ширины сверху и снизу по очереди кивнули, видимо, приветствуя. Ах, вот вы какие, некроманты в космосе!

– Рада знакомству, Мастера некроманты! – выдала максимально весело. – Благодарю за гостеприимство правитель Неоптолемус. Доброго дня, Верус.

Хотела еще добавить, что, к сожалению, титула или выдающихся способностей не знаю, но вовремя осеклась. Верус и так взирал на меня не очень одобрительно, но зато очень многозначительно. Из чего я сделала вывод, что образ удался. А вот насчет имен Мастеров можно было бы и пошутить, будь я на Земле. Но программа перевода, вшитая в подсознание, дала вполне адекватные значения.

– Присаживайся, – махнул правитель в сторону скамейки, на которой, скрипя зубами, сверкал глазищами Верус.

Мои конвоиры незаметно отступили в тень колонн, но не покинули помещение.

– Мастер Примус проживает в резиденции и участвует во всех правительственных делах в качестве советника, – продолжал Неоптолемус, когда я устроилась на указанном месте, но не ближе метра от Веруса. – А Мастер Сэтерн прибыл с соседнего континента из Академии Некромантии. В ходе нашей беседы он определит, подойдет ли тебе программа наставничества или все же следует проходить обучение в группе в соответствующем заведении.

Что бы мне там ни наговорил Верус, Академия Некромантии – звучало романтично. Сразу же всплывали образы книжных героинь, которым вместо скучного обучения в земном ВУЗе выпадала возможность постигать высшие дисциплины в магической академии другого мира. И пусть я проделала долгий путь не сквозь мерцающий портал, а через бездонный черный вакуум, а учебное заведение не о магии, но сравнение было очевидным. А значит, и предвкушение прекрасных лет студенчества в компании одаренных некромантов выходило приятное. Зеленоглазые друзья, кружки по интересам, шумная общага. Хотелось бы сказать и первая любовь. Но тут невольно вспомнились прошлые отношения с одногруппником. Пройденный этап, который вряд ли стану повторять. В книгах, правда, девицы с большой охотой соблазняли ректоров или кураторов. А мне подумалось, что было бы неплохо оказаться на корабле рядом со странноватым голубоглазым капитаном Алередом. И пока все эти нелепые мысли, скорее всего, имеющие мало общего с реальностью, блуждали в моей голове от уха до уха, слово взяли некроманты.

– Я наслышан о твоих проделках на космическом судне, – сообщил Сэтерн. – Так же отчет о скорости овладения навыками впечатляет. Как давно ты осознаешь способность?

– С детства, – решила быть максимально честной, чтобы поскорее отстали. – Лет с девяти, по меркам моей планеты, если точнее.

– Осознанно управляешь с того же возраста?

– Я не думала, что даром можно управлять до недавнего времени.

– Судя по отчету Веруса, в это сложно поверить, – вставил Примус и покосился на молодого голубоглазого блондина.

– Тебя ранее обучал Валериэнус? – внимательно посмотрел на меня Сэтерн.

По позвоночнику пробежала ледяная змейка. Имя звучало искаженно, но отчество матери было Валерьевна, поэтому намек уловила, но он мне не понравился.

– Не знакома с этим человеком, – ответила искренне, но заметила, как изменился и дрогнул собственный голос, что не могло укрыться и от остальных.

– В прямой родственной связи сомневаться не приходится, – констатировал Неоптолемус. – Но можно провести дополнительные тесты.

– Дочь? – уточнил Сэтерн, и меня все одновременно оценивающе просканировали.

Неужели Верус не указал в своем отчете, что беглый некромант, вероятнее всего, мой дед?

– Возможно, отец моей матери, – неуверенно пожала плечами. – Мой собственный совершенно обыкновенный. С дедушкой Валерой я не знакома. Он умер до моего рождения.

Бабуля и мама никогда не произносили этого слова. Говорили просто «ушел». Но я всегда сомневалась. Ведь уйти можно и на тот свет. А теперь поняла, что можно и с планеты вообще отчалить. Так что, куда «ушел» мой непростой родственничек, мне доподлинно неизвестно.

– Валера, – медленно повторил Неоптолемус.

– Вот и доказательства некомпетентности версии развоплощения, – подметил Примус.

– Он знал, что его вряд ли найдут на закрытой планете в столь далеком секторе, – согласился Неоптолемус. – Девочка прибыла к нам не случайно. Поле сработало для того, чтобы сила вернулась в Конфедерацию именно сейчас. Наша задача – направить ее и применить на благо цивилизации.

– Несомненно, – согласился Сэтерн.

– Обучение и контроль. Чем быстрее, тем лучше, – отрубил Неоптолемус. – От тебя, Лика, потребуется самоотдача и стремление освоить дар, как единственное действительно важное в твоем воплощении. Мастер Сэтерн уже завтра приступит к работе.

– Наставничество? – уточнила, поочередно глянув на правителя и на Мастера.

– Так ты быстрее поступишь на службу государству, – подтвердил Неоптолемус.

– Предпочла бы обучение в Академии, – заявила, набравшись наглости, а краем глаза заметила, как напрягся Верус.

– Решение принято, – холодно произнес Неоптолемус, словно разговор ему наскучил, но он вынужден объяснять мне что-то, как малому дитя.

А я что? Я понятливая. Зря размечталась о новой беззаботной студенческой жизни. Но все же стоило прояснить еще несколько вопросов, так сказать, не отходя от кассы.

– Для успешной учебы статус пленницы с меня необходимо снять, – серьезно заявила, глядя прямо в глаза правителя.

В очередной раз поймала себя на мысли, что воспринимала всех этих высокопоставленных лиц без благоговейного ужаса, словно они совершенно обычные люди. Я оказалась в новом для себя мире, пришла извне. Как будто знала и умела то, что они не могли. И чувствовала себя если и не на равных, то просто другой. Этакий сторонний наблюдатель. Их интриги и амбиции не будили в моей душе трепета. Хотя где-то глубоко внутри зарождалось знание, что все происходящее закономерно и выверено. Уж не знаю кем или чем.

– Ты получишь гражданство и свободу, как только поступишь на государственную службу некромантом, – все тем же тоном объяснил Неоптолемус.

– Вы серьезно полагаете, что сидя в четырех стенах возможно добиться значимых результатов? – я сбилась на «Вы» не потому, что так разнервничалась, но оттого, что все же не решилась, ведь и так пререкалась с самым главным стальным мужиком в огромном межзвездном союзе.

– Ты даже не представляешь, чего можно добиться и сидя, и лежа, и как угодно иначе в любом количестве стен, – Неоптолемус внешне остался спокойным, но я буквально кожей почувствовала, как в нем закипала незримая ярость.

Теперь передо мной предстал тот самый человек, который явился отхватить свое на космический корабль. Его состояние заряженными молекулами воздуха распространялось по комнате, пропитывая все вокруг. Или это мне так не понравились его слова с явным подтекстом? Впрочем, я ведь могла их воспринимать в меру своей испорченности. Но хотелось сейчас чем-нибудь швырнуть в этого самоуверенного главу Конфедерации!

– Что будет, если я откажусь от столь щедрого предложения и перестану пользоваться некромантией? – раз уж разговор пошел серьезный, необходимо сразу выяснить все перспективы.

– Все некроманты в Конфедерации проходят обязательное обучение, – менторским тоном заявил Неоптолемус. – Твой дар от рождения проявляется во всех твоих желаниях. Поэтому наигранный детский бунт оставь при себе. Ты хочешь пользоваться некромантией и жаждешь обучаться у Мастера. Обсуждать больше абсолютно нечего. Разговор окончен.

Вот уж нет! Во мне проснулся дремлющий вулкан. Неужели этот мужик решил, что что-то обо мне знает? Знает лучше меня самой! Да еще и указывает, что делать! Тоже! Ах да, он же правитель! Работа у него такая, знать все за всех и всем говорить, как жить. Но со мной этот номер не пройдет! Я не записывалась в прислужницы, рабыни, да и не гражданка Конфедерации, оказывается. А значит, подчиняться не обязана. Моя жизнь – только моя! И то, что он больше и сильнее, конечно же, означает именно то, что он чувствует власть всем своим телом, знает, что наводит на других трепет и умеет этим пользоваться. И здравый смысл наперебой с логикой кричали мне одуматься и подчиниться. Но непокойный огонек внутри уже вырвался за пределы разума.

Я автоматически сделала глубокий вдох, а в мыслях прозвучало голосом Алереда «включай разрушение». По телу пробежал электрический разряд. В воображении вспыхнул образ, как лопаются мелкие капилляры на шее правителя, постепенно продвигаясь к более крупным сосудам. На миг мне показалось, что картина получится страшная. Раньше, я бы испугалась, решив, что превращаюсь в сумасшедшее чудовище. Но еще вдох, и внутри только спокойное понимание, что это просто Я. Часть меня, которая ни хорошо, ни плохо, но правильно. Моя сила. Моя защита. И я вовсе не собиралась его убивать или серьезно вредить, только ответить взаимностью!

Неоптолемус почувствовал неладное и поднял руку к шее, где прямо на глазах наливалась гематома. Оба Мастера некромантии явно уловили происходящее, но почему-то не спешили вмешиваться.

– Правитель, – обратился к нему Примус. – Вырубаем?

Неоптолемус жестом показал, что с ним все в порядке. А я не поняла, кого это ни собрались вырубать? Меня что ли? Следующая вспышка злости перехватила дыхание. Я не успела до конца осознать, что делаю, но в следующее мгновение правитель пошатнулся. Красные брызги фонтаном обдали Мастера Примуса. Сэтерн подался к Неоптолемусу на ходу пытаясь починить то, что я сломала. А мои ноги ускоряющейся рысью несли к выходу из зала. Я заметила, что вдогонку бросился Верус, сделав знак охранникам отступить, ведь те уже метнулись наперерез.

Толкнув на ходу резные двери с витиеватыми узорами, я выскочила в коридор и помчалась, не разбирая дороги. Сердце бешено стучало в ушах, заглушая все остальные звуки. Я понятия не имела, куда летела, что теперь делать, и какое наказание тут полагалось за покушение на человека. Мысли метались в беспорядке, не находя места и связного объяснения тому, что случилось. Просто бежать – это казалось правильным и единственно верным. Лестницы, переходы, арки – все мелькало, сливаясь смазанным фоном на периферии восприятия.

Внезапно, адреналин в крови, разгоняющий сердце и ускоряющий мышцы ног, будто резко иссяк. Я остановилась около большущего лифта, привалившись всем телом к панели вызова. Он, как ни странно, сработал! Но приехать не успел. Из-за поворота выскочил Верус. Один и без охраны. Не говоря ни слова, блондин с ходу впечатал меня в пластиковые створки. Его крепкие пальцы впились мне в предплечья, голубые глаза уцепились за мои испуганные зеленые в крапинку. Он уже открыл рот и глубоко вдохнул, хотел что-то сказать, но двери разъехались в стороны. Моя тушка провалилась внутрь, утянув за собой тяжелое подкачанное мужское тело. Собираясь рухнуть на пол лифта, я инстинктивно ухватилась за все, до чего могла дотянуться. Верус же отреагировал быстрее и выставил ногу в устойчивое положение. Упасть мне не удалось.

Огромная светлая кабина рванула вниз. А мне все же пришлось снова посмотреть на Веруса. Но теперь он молча изучал мое лицо и совершенно не спешил говорить. Спустился со лба на подбородок, мазнул по щеке, поймал взгляд, завис на время, мельком отметил брови и остановился на губах. Напряженно втянул воздух. И я полагала, что теперь-то, скажет все, что думает о моем выступлении. Но Верус продолжал это странное затянувшееся молчание. А я ощутила насколько близко его горячее тело. Его руки все там же, где теперь наверняка останутся синяки. Мои же вообще оказались на совершенно неожиданных местах. Одна обвивала крепкую шею, а другая клещом впивалась в плечо, наградив преследователя глубокими следами от ногтей.

– Ты хотел что-то сказать, – напомнила, выходя из странного оцепенения, молчание стало совсем неловким.

– Я передумал, – выдал Верус, разбив все мои надежды на конструктивный диалог.

– Отведешь обратно?

– Нет. Покажу тебе кое-что.

Я ослабила хватку и попыталась вывернуться. Верус встал поудобнее, но не отпустил.

– Можешь не держать, – предложила, всем видом показывая смирение. – Бежать-то мне все равно некуда. Это был инстинктивный порыв. И он уже закончился.

Верус выполнять просьбу не спешил. Все так же проникновенно глядя на меня, он положил мою руку обратно к себе на шею и в секунду приблизился. Я опасливо втянула воздух, поймав его выдох из приоткрытого рта на своих губах. Но ничего не произошло. Верус сжал зубы, напряженно опустил веки и отстранился. В последний момент снова поймал мою руку, которая соскользнула с его плеча, и встал рядом. Моя ладонь застыла в его. И самое ненормальное, что я вообще не понимала, как на все реагировать. Мысли улетучились. Да и что это вообще такое было?

Ох, Лика! Хватит притворяться дурой. Ведь все же ясно, как в жару на пляже. Анька сказала бы, что глупо не замечать собственную привлекательность и заинтересованные мужские взгляды.

Так мы и ехали в тишине. Долго или мне лишь показалось. Ведь все это время я пыталась осмыслить, что чувствую. И ничего адекватного не придумала.

Как только лифт остановился, Верус потянул меня вперед. Несколько коридоров с ярким освещением внезапно вывели на открытую местность. Солнце брызнуло в глаза, ослепив на несколько мгновений. А под ногами запружинила трава. Огромный сад я почувствовала прежде, чем рассмотрела.

Невысокие корявые деревья с бархатистыми листочками удивительным образом напоминали наши земные! Прямо среди травы высились голубые и розовые водосборы. Между стволов проглядывала каменистая чаша фонтана с прудом. Казалось, что я очутилась на родной планете в разгар лета. Верус упорно тащил сквозь фруктовый сад. Мимо водоема с прекрасными цветущими, неужели, лотосами. Мимо беседки с круглым столиком на одной широкой ноге. Мимо благоухающих папоротников, высаженных аллеей. К краю.

Ручей вытекал из пруда и падал с обрыва вниз. Сама же площадка с садом была огорожена высокими перилами с каменными столбами и пластиковыми вставками. Интерес, куда девается вода, перевешивал здравый смысл и заставлял опасно приблизиться к ограждению, чтобы посмотреть. А вы когда-нибудь выглядывали из самолета сквозь открытую дверь? Мне ранее не доводилось. Как и прыгать с парашютом. А без него тем более. И вот так стоять на безымянной высоте, взирая на столицу Конфедерации, казалось настоящим безумием. Животный трепет окутывал тело, заставляя хватать ртом воздух. Грудная клетка напрягалась, руки цеплялись за тонкую преграду. Водопад же заканчивался метра через три или четыре в полукруглой чаше.

– Там можно поплавать, если спуститься, – прокомментировал Верус.

– Э-э-э, – выдала неопределенно, потеряв дар изъясняться членораздельно.

– В этой части резиденции живем мы с братьями. Сад над моими комнатами. Но показать тебе хотел не совсем это.

– А что же?

– Позволишь? – Верус вплотную приблизился, обхватив мою талию.

– В лифте ты не спрашивал, – сморозила не то, что собиралась. – Скинешь за борт?

– Ты слишком ценный экземпляр, – рассмеялся Верус и осторожно развернул меня спиной к себе, лицом к деревьям. – Не узнаешь породу?

Голос его был загадочным, чуть насмешливым, и звучал слишком близко. Я пожала плечами, присмотрелась к ветвям. Небольшие плоды с восковым налетом.

– Точь-в-точь как наши яблони, – повторила свою догадку.

– Они ведь есть и на твоей планете, – уточнил Верус с легкой вопросительной интонацией, скорее больше похожей на утверждение.

– Именно так, – я приподняла бровь, но он не мог увидеть, ведь находился сзади.

– Это реликтовые яблони, – сообщил Верус. – Есть на всех обитаемых планетах Конфедерации.

Я продолжала созерцать знакомые силуэты, думала, он скажет что-то еще. Но Верус замолчал. Его дыхание чувствовалось рядом с моим ухом. Возможно, мне следовало что-то ответить.

– В чем смысл?

– Тебя это не удивляет?

– А должно? – я искренне не понимала, к чему он клонит.

– Считаешь, есть возможность, что они там появились случайно?

– Эмм, нет, – либо я совсем не въезжала, либо Верус сам такой. – Очевидно, при колонизации каждой планеты их привозили с собой, – тут же вспомнилась наскальная живопись, где на Землю спускались коровки и свинюшки.

Я выкрутилась из рук собеседника, чтобы внимательно посмотреть в глаза. Смысл скрывался где-то там.

– Очевидно, – подтвердил Верус. – Лика, ты ведь не могла не догадаться!

Он бегал взглядом от правого зрачка к левому, морщил брови, приоткрывал рот, борясь с желанием все рассказать прямо. Но медлил в надежде, что я до чего-то додумаюсь.

– Верус, бесспорно, ты получаешь некоторое удовольствие от интриги, – вдох, выдох. – Но связи между яблонями и моей выходкой с Правителем я не улавливаю.

– Связь только в одном, – серьезно ответил он. – В силе и возможностях некроманта. И важности, в чьих руках она сосредоточена. Из какого состояния ты ее используешь. И для чего. Потеряешь ли голову от ощущения, что можешь все. Или осознанно направишь в развитие.

Чеканная речь Веруса закончилась. Он пристально вглядывался внутрь меня, ждал реакцию. Я отвечала тем же – ждала. Пыталась уловить суть. И все же, меня боялись несмотря ни на что. Или проверяли те самые силы и возможности?

– Могу все? – прикинулась недогадливой, уцепившись за предпоследнюю фразу.

– Очевидно, – Верус снова повторил то же слово.

– Увы, мы не Боги, – вспомнилась строчка одной из любимых песен, но я произнесла это вслух.

– Скоро ты поймешь, что люди не столь примитивны, как считалось на твоей планете. Возможности сознания очень велики. Тела хрупкие, но могут быть нерушимыми. Нужны определенные условия для существования на планетах. И роль некромантов как раз в том и заключается. Неживое – сделать живым. Неподходящее – преобразовать в подходящее. Когда наша цивилизация начала воплощаться в третью плотность, тела не всегда были такими. Было много экспериментов. Но достичь гомеостаза удалось только в такой форме. И она прекрасна. Прекрасна в своей силе и уязвимости, полностью отражая дуальность мира.

– Чьи эксперименты? – мой голос отчего-то прозвучал хрипло.

– Высших, – просто отмахнулся Верус. – Но не это важно, Лика. Лишь то, что каждый из нас воплощается с определенной целью, для того, чтобы пройти определенный опыт в этом мире. Вибрации, энергии, эмоции, чувства. Преобразовать пространство для дальнейшего развития и эволюции. Смысл в развитии.

– Верус, ближе к делу, – оборвала я философствования собеседника. – Злили меня специально, так?

– Вроде того, – признался он.

– И убить Правителя я бы не смогла при всем желании?

– Смогла бы при желании, – весело опроверг Верус, хотя, что там могло быть такого веселого, я не поняла. – Но ведь ты не хотела убивать на самом деле. Ну и не так просто и очевидно. Два опытных некроманта рядом точно остановили бы. Что они и сделали, когда ты убежала.

– Ясно, – все, что я смогла выдавить, чувствуя себя как минимум обманутой, а вообще, будто маленькая серенькая мышь в орудии ловли с куском сыра в приоткрытом зубастом ротике.

– Мораль проста, Лика. Тебе необходимо учиться. И ты сможешь преобразовывать целые планеты!

– И я хочу учиться, Верус! – выдала эмоционально. – Но не сидя в клетке! Ты тут никто, но мы тебя обучим и используем. Вот, что я услышала от Правителя.

– Мир такой, каким мы его воспринимаем, – спокойно заметил Верус.

– Хватит со мной так разговаривать! Да-да, Анька тоже любила ввернуть, что и люди нам попадаются определенного калибра, чтобы мы научились чему-то. Так вот я и учусь!

– Капризничать? – уточнил собеседник.

– Отстаивать свои границы!

– А-а-а, вот, как это называется.

Он почему-то оставался спокойным и довольным. И снова очень быстро и неожиданно оказался слишком близко. А я не успела понять, как так случилось, что теплые губы блондина накрыли мои. Отпрянуть не смогла, хоть и дернулась сначала. Но сильные руки держали крепко. Мысли опять улетучились. Решить, стоит ли отвечать или продолжать сопротивление, не получалось. Но то, что у меня не оказалось ярких чувств, на миг отрезвило. И когда хотела сообщить Верусу, что, пожалуй, стоит повременить с поцелуями, получилось обратное. Мои губы сами собой приоткрылись в надежде вымолвить пару слов. Блондин понял это по-своему, провел языком по нижней и устремился на поиски моего. Одна его рука переместилась ко мне на затылок, другая скользила по спине. Я инстинктивно или рефлекторно отвечала на его действия. Поцелуй получался необычным. И не сказала бы, что было совсем противно, но никаких сумасшедших бабочек вокруг не летало. Мне даже удалось вернуть себе мыслительный процесс. А память подкинула сумасшедшую страстную сцену с капитаном Алередом. И от этого воспоминания в кровь хлынул яркий коктейль, отправляя мурашки по всему телу, сбивая дыхание. Верус снова воспринял реакции по-своему. И тогда я окончательно пришла в себя и отстранилась. Он мягко переместил руки мне на локти, но не отодвинулся далеко. Что-то в его взгляде неуловимо изменилось.

– Я поговорю с отцом. Уверен, что он разрешит тебе покидать резиденцию под присмотром и в сопровождении, – Верус улыбнулся. – Поверь мне, Лика, тут точно лучше, чем в Академии.

– Если выяснится, что ты соврал, мне придется тебя убить, – пошутила мрачно.

– Буду иметь в виду. Но для начала стань Мастером.

Верус разрешил мне нарвать аквилегий, цветными кучками разросшихся то тут, то там. Точнее, он первый отломил лиловый цветок на тонкой ножке. Я охнула, испугавшись, что он повредит саду. На что этот голубоглазый нахал рассмеялся, и мы набрали целый букет. Нежный и трепетный теперь он стоял в тяжелой мраморной вазе у меня в гостиной.

Младший сын Правителя пообещал зайти утром. А меня не покидало не особо приятное ощущение, что все происходящее будто вылезло из низкосортного сериала. Главная героиня попала в очевидную авантюру. Но либо ее устраивал ход событий, и она притворялась, что не замечала интриг вокруг. Либо действительно одна единственная не понимала.

За огромными окнами давно стемнело. Я лежала на удобной просторной кровати, застеленной нежнейшей кремовой простыней. Такая же наволочка насквозь вымокла от бегущих из глаз ручейков. Они, то подсыхали, то текли с новой силой. А я, то наблюдала со стороны за своим странным состоянием, то погружалась с головой в эмоции.

Вот вроде бы и жизнь шла своим чередом. За последнее время со мной произошло множество интереснейших событий! Все они были настолько закономерными, что привели в столицу межзвездной Конфедерации учиться самому важному для моего существа. Наконец-то я перестала бояться того, что жило во мне с раннего детства. Кто бы мог подумать, что чтобы познать себя и познакомиться со своей сутью, мне придется совершить такое путешествие? Но внутри поселилось стойкое ощущение, правильности.

От чего же тогда столько слез?

Как только перед взором вставала картинка из яблоневого сада, в груди начинала кровоточить несвежая рваная дыра с тупой занозой. А мысль, что Верус меня поцеловал, да наверное, рассчитывает на продолжение, вызывала приступ паники. А я и не чувствовала раньше, что ранена. А теперь так больно! Ну не глупость ли? Верус симпатичный голубоглазый блондин, веселый, оказалось даже умный. Но не тот блондин! И глаза хоть и голубые, но не те! И да, да, да! Капризничаю!

Из груди вырвались приглушенные всхлипы. Рыдать в голос я опасалась. Вдруг сбегутся? Этого еще не хватало!

Алеред мне сразу сообщил, что нам не по пути. И совсем не разумно было на что-то рассчитывать. Я понимала, конечно, что между нами не могло быть никаких романтических отношений. Тем более теперь. Я на Эллионе, а он в далеком космосе без права приближаться к столице. Из-за меня. Да я и не думала, что за время полета начала к нему чувствовать что-то серьезное. Но сегодня все вскрылось. Оказалось, что врать самой себе больше не получится. Все, что я вытеснила на задворки сознания, когда покидала космический корабль, чтобы не переживать понапрасну, теперь вырывалось наружу болезненными потоками.

Анька посоветовала бы поплакать и забыть. Жить дальше исходя из обстоятельств. Пользоваться тем, что есть под рукой. Странно было бы отвергать ухаживания Веруса ради призрачных воспоминаний о чувствах к капитану. Безответных, бесперспективных, оставшихся в прошлом. Жить настоящим. А вчерашний день уже не вернуть. Это наш опыт. Все.

Но боль в груди никак не уходила. А вместе с ней тихо, словно из-за стеклянной двери, звучали слова Алереда: «Все будет хорошо».