Текст книги "Драконы бумажной горы (СИ)"
Автор книги: Лисс Локхарт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
– Это редкий, едва ли не уникальный экземпляр, – заметил Кадзуха. – У твоей прабабушки и впрямь удивительная коллекция.
Чайльд едва скользнул взглядом по коробке с игрой и вновь опустил глаза в листок. Фишль с Кадзухой приблизились.
– Извините, я немного заплутал в мыслях, – признался Чайльд. – Это, кажется, продолжение той сказки, которую я рассказывал вам в фуникулере.
– Что там написано? – осторожно спросила Люмин.
Чайльд потер переносицу.
– Ну, здесь повествование ведется от первого лица, а потому напоминает ее личный дневник. Прабабушка пишет, как однажды она, совсем юная чародейка, заселилась в дом на вершине горы, который унаследовала от своей матери. И как она познакомилась здесь с бумажными драконами.
– Жаль, что твоя прабабушка так и не смогла закончить эту историю, – с грустью сказала Люмин.
Чайльд одарил ее печальной улыбкой.
– Да. Жаль. Ну, – он положил страницу обратно на стол и вновь напустил на себя беззаботный вид. – Как успехи с елкой?
Фишль развела руками, а Кадзуха с сожалением покачал головой.
Чайльд вздохнул, но похоже, твердо решил не отчаиваться, и ребята не меньше часа провели на чердаке, осматривая шкафы, заглядывая в многочисленные сундуки и ящики. Фишль отыскала костюм Санты, который мог бы подойти разве что Тевкру. Кадзуха раздобыл несколько искусственных еловых ветвей, которыми предложил обвить перила лестницы. Люмин нашла в дополнение к бумажному фонарю с резным абажуром набор свеч, а Чайльд извлек с верхней полки стеллажа снежный венок, которым с наглой ухмылочкой украсил волосы Люмин.
– «Два-один» в мою пользу, – подмигнул он.
– А мы в чем-то соревнуемся? – выгнула бровь Люмин.
– Ну как же, – Чайльд еще немного пошарил рукой по верхней полке, но не обнаружил ничего интересного и спрыгнул с табурета. – А как же наше соревнование «Надень на другого самую идиотскую шапку, какую только сумеешь найти»?
Люмин прыснула. Она успела уловить свое отражение в старинном зеркале – то ли дело было в мягком сиянии гирлянд, то ли венок и впрямь смотрелся неплохо.
– С названием определенно стоит поработать, – заметила она.
И, отыскав гномий колпак, нацепила его на голову Чайльда.
– «Два-два»! Сдаете позиции, мистер.
Рыться на чердаке было увлекательно, но в конце концов ребятам пришлось признать поражение – елки нигде не было.
– Ну какого черта! – выругался Чайльд.
Он так остро воспринял эти новости, будто отсутствие елки означало конец Рождества. Люмин тронула его за рукав.
– Да брось, – попросила она. – Это же просто елка! Можем принести в гостиную маленькие из наших комнат. Или придумать что-нибудь другое.
Чайльд открыл рот, чтобы что-то сказать, но взглянул на Люмин, раскраснелся и передумал. Вместо этого он зачесал назад волосы и, махнув рукой, с обреченным видом поплелся к выходу с чердака. Даже нелепый гномий колпак не сумел поднять ему настроение.
Фишль, Кадзуха и Люмин обменялись быстрыми взглядами.
Пока Чайльд напоследок осматривал чердак, словно надеялся, что в отчаянный момент елка материализуется из воздуха сама собой, все трое соскользнули вниз.
– Пойдем, – позвала Люмин. – Давай лучше чай попьем. А там обязательно что-нибудь придумается!
Вздохнув, Чайльд наконец сдался и, погасив гирлянду у входа на чердак, поставил ноги на лестницу.
И вдруг – кр-р-рак! – ножки лестницы ни с того ни с сего обломились, и Чайльд рухнул на пол. Гномий колпак слетел с его головы. Растянувшись на старых досках, Чайльд заохал от боли, и друзья тут же бросились на помощь.
– Чайльд!
– Ты в порядке?
– Ничего себе не сломал?
Чайльд потер расшибленный локоть и потрясенно уставился на остатки лестницы. Ножки выглядели так, словно кто-то намеренно их подпилил! При этом, как Чайльд ни старался, он не мог вспомнить, целыми ли они были, когда он спустил лестницу с чердака.
Люмин и Кадзуха помогли ему подняться. К счастью, если не считать мелких ссадин и стесанного локтя, Чайльд не пострадал.
Изумленно оборачиваясь на сломанную лестницу, все четверо решили поскорее покинуть верхний этаж и вернуться в гостиную, где Ёимия и Коллеи помогали маме Чайльда расставить свечи, а Беннет и Итэр вместе с отцом Чайльда пытались разобраться со старым проигрывателем.
Завидев ссадины Чайльда, его мама едва не выронила свечи.
– Ох! Что случилось?
– Дурацкая лестница сломалась, – проворчал Чайльд. – И елку мы не нашли. Одним словом, я все испортил.
Взгляд мамы Чайльда смягчился. Передав свечи Коллеи, она подошла и, ласково обхватив лицо сына, заставила его повернуться так, чтобы на ссадины упал свет. Чайльд попытался вывернуться, но не так-то просто это сделать, когда тебя держит мама, обеспокоенная твоим здоровьем.
– Пойдем-ка в кухню, – предложила мама Чайльда. – Поможешь мне, крошка? – обратилась она к Люмин.
Люмин с готовностью кивнула и, отдав Итэру бумажный фонарь и свечи, последовала за мамой Чайльда в кухню.
Там мама усадила Чайльда на стул и, велев ему сидеть спокойно, осмотрела его ободранный локоть. Тем временем Люмин, следуя ее подробным указаниям, забралась на стул и достала с верхней полки углового шкафчика целебную мазь.
– Да не надо, – отпирался упрямый Чайльд. – Я в порядке! И вообще, я не ребенок!
– Конечно, конечно, – отмахнулась мама Чайльда.
Она рассказала Люмин, как следует наносить мазь, а затем, взъерошив волосы на голове сына, подмигнула ему и ушла.
– Что это было? – возмутился Чайльд. – Ну подумаешь, пара царапин, глупости какие. Не надо, Люми. Само заживет.
Люмин подцепила немножко мази и осторожно провела пальцем по ссадине Чайльда, отчего его глаза на мгновение расширились. Смутившись, он пробормотал:
– Ладно. Ты все равно уже начала. И руки у тебя теплые, так что…
Окончательно запутавшись, он раскраснелся и умолк. Люмин засмеялась.
– Прости, – вздохнул Чайльд. – Я тебя подвел. Я просто хотел, чтобы у нас была нормальная елка. Ну, знаешь… Не хуже, чем в Лондоне.
Удивленная его словами, Люмин задержала свою руку на его щеке, и Чайльд поднял взгляд.
– Эй, ребята! – в кухню влетел Беннет. Люмин поспешно отскочила от Чайльда, сделав вид, что ей нужно срочно проверить содержимое баночки с мазью. – Пойдем скорее в гостиную! Ёимия такое придумала – закачаешься!
Заинтригованные, Люмин с Чайльдом поспешили за Беннетом. Когда они вернулись в гостиную, Ёимия стояла посреди комнаты и рассказывала всем свою идею.
– Люмин, Чайльд, – обрадовалась она.
– Она тако-о-е придумала! – с загадочным видом заохал Антон, младший брат Чайльда, с дивана.
Тоня опустила ладонь на его макушку и ласково взъерошила волосы. Ёимия тем временем обратила сияющий взгляд на Чайльда:
– Я подумала, раз уж мы не можем найти искусственную елку или срубить живую, почему бы нам не украсить ту елку, что стоит во дворе?
– Елку дружбы людей и драконов, – выдохнула Люмин.
Это была замечательная идея.
Чайльд метнулся через гостиную и, приподняв Ёимию над полом, радостно закружился с ней по комнате, восклицая:
– Ты гений, Ёимия! Ты гений!
Друзья засмеялись, а папа Чайльда тотчас отправился в гараж, чтобы принести из машины игрушки и гирлянды. Мама пообещала сварить всем горячий шоколад, чтобы украшать елку на морозе было теплее и веселее.
А Чайльд все стоял посреди гостиной и, глядя за окно, на ель, растущую у дома с незапамятных времен, посмеивался:
– Ты спасла Рождество, Ёимия.
Ёимия тут же принялась с энтузиазмом делиться идеями, как можно будет украсить елку, и Люмин, наблюдая за ней, такой подвижной и энергичной, отвернулась с грустной улыбкой.
«Не забивай голову глупостями, В напомнила она себе. – Ты уже давно все для себя решила. И Чайльд…»
Обернувшись через плечо, она увидела, как Чайльд с интересом прислушивается к болтовне Ёимии.
«И Чайльд тоже».
========== Глава 3. Переполох в Сочельник ==========
Мама Чайльда наконец сумела поймать рукав куртки и натянула на голову смешную шапочку – похоже, любовь к нелепым головным уборам передалась Чайльду по наследству.
– Мы поедем в Смоллвуд, – сказала она. – Прогуляемся там до вечера и вернемся ближе к Рождеству.
– В Смоллвуде самый красивый Сочельник, – подмигнула Тоня.
Тевкр и Антон так воодушевились, что едва не оставили дома шапки, за что тотчас получили нагоняй от отца.
– Я хочу посмотреть на статую Льюиса Смоллвуда, основателя Смоллвуда! – едва ли не подпрыгивая от предвкушения, восклицал Тевкр.
– А я – на статую его брата Винсента, – подхватил Антон.
– У Льюиса Смоллвуда был брат? – изумился Тевкр.
– Ага, – отозвался Антон. – Ты что, не читал «Историю основания Смоллвуда»? Это же любимая книга прабабушки Миры! Говорят, Льюис Смоллвуд очень любил своего брата, но тот исчез во время ужасной метели. Я слышал, что он превратился в жуткого призрака и теперь заманивает маленьких мальчиков, которые не слушаются старших братьев, в лес!
Тевкр сердито стукнул его кулаком в плечо.
– Мне, по-твоему, сколько лет, чтобы на такое вестись?
Антон расхохотался. Тевкр кинулся в него снежком, и братья бросились вниз по горной дороге, смеясь и восклицая, когда чей-то снежный снаряд попал в цель.
– В общем, пожелайте, чтобы мы не развалили Смоллвуд, – заключила мама Чайльда.
Поцеловав старшего сына в макушку, она спустилась с крыльца. Тоня с отцом помахали на прощание и последовали за ней.
Чайльд провожал их взглядом до тех пор, пока не убедился, что машина благополучно выехала из гаража и отправилась вниз по заснеженной дороге, а затем закрыл дверь и с торжествующим видом повернулся к друзьям.
– Ну что, мы остались одни!
– Принцесса осуждения ждет вечеринку! – обрадовалась Фишль.
– Но Принцесса осуждения отправляется готовить, – осадил ее Итэр.
В самом деле, они еще в городе договорились наготовить на Рождество самых разных вкусностей – отблагодарить таким образом семью Чайльда за душевный прием и просто до отказа набить животы, чтобы потом остаток ночи валяться и смотреть фильмы с проектора Коллеи.
Пришлось Фишль смириться с суровой реальностью.
Друзья отправились в кухню, но вскоре выяснилось, что одного присутствия Беннета хватает, чтобы превратить каждое блюдо в катастрофу.
– Я знал, что так будет, – понурил голову Беннет. Впрочем, он быстро повеселел. – Именно поэтому я прихватил с собой замороженную пиццу!
– Никто не будет есть замороженную пиццу в Рождество, – возмутилась Фишль.
Пришлось отправить Беннета в гостиную. А чтобы ему было не так скучно, Люмин приставила к нему Итэра и Кадзуху.
Оторвавшись от чтения «Истории основания Смоллвуда», Коллеи пообещала испечь имбирное печенье. Фишль принялась ей помогать.
– Вы с Беннетом все еще не общаетесь? – тихонько спросила Коллеи.
Фишль бросила быстрый взгляд на дверной проем и повела плечом.
– Ну, мы пытаемся. Мы ведь договорились, что расстанемся без скандалов и останемся друзьями. Ох! Наверное, не следовало вообще начинать эти отношения. Были бы просто друзьями, без всех этих… сложностей.
– Начинать встречаться, когда вы лучшие друзья – дурная затея, – согласилась Ёимия.
Люмин покосилась на Чайльда, но тот был увлечен художественным нарезанием огурцов для салата, а потому не обращал на разговор внимание.
– Как твои ссадины? – спросила Люмин, не особо горевшая желанием слушать разговоры Фишль и Ёимии о бывших.
– А? – растерянно отозвался Чайльд. – О, ерунда. До свадьбы заживет.
Некоторое время они молчали, занятые готовкой. Изредка Чайльд в попытках просочиться к холодильнику мягко подвигал Люмин, а она просила его передать приборы или ингредиенты. Наконец, когда будущие блюда стали принимать приемлемые очертания, Чайльд спросил:
– Как тебе елка?
– Оригинально, – отозвалась Люмин. – Все еще не понимаю, как вы с отцом умудрились добраться до самой ее верхушки.
– Есть свои прелести в том, чтобы быть дылдами, – подмигнул Чайльд.
Люмин засмеялась. Она со своим ростом могла достать лишь до нижних ветвей, зато постаралась с их украшением на славу.
– Извини, что вчера закатил такую истерику, – смущенно добавил Чайльд. – Ну, по поводу елки. Надеюсь, не испортил тебе настроение.
– Да я все понимаю. – Люмин чуть улыбнулась, повела плечом. – Ты хотел устроить идеальное Рождество для Ё… Для елочных любителей, – торопливо исправилась она.
«Девочка моя, да ты мастер выкручиваться!»
– И потом, мне кажется, или эта история с рабочим столом твоей прабабушки немного выбила тебя из колеи?
Чайльд ответил не сразу. Некоторое время его нож равномерно постукивал по разделочной доске, да так быстро, что Люмин могла только подивиться, как он до сих пор не нашинковал собственные пальцы.
– Не кажется, – признался наконец Чайльд. – Может, это глупо, ведь я никогда ее не видел, но мне ее не хватает.
Люмин задумчиво кивнула. Она могла понять это чувство. Она тоже никогда не видела родителей, что не мешало ей скучать по ним и каждый раз, размышляя о них, погружаться в странное оцепенение.
Стоит признать, Люмин опасалась, что здесь, в шумном, полном семейной теплоты доме Чайльда, ей станет горько.
Но на самом деле она, окруженная таким количеством любви и внимания со стороны семьи Чайльда, чувствовала себя по-настоящему счастливой. Ей нравилось отмечать Рождество с Итэром, путешествовать, каждый год отправляться в новую страну, но никакие деньги, полученные в наследство, и никакие путешествия не могли компенсировать отсутствие самого главного.
В этом большом доме, где пахло свечами, еловыми ветвями и дровами из камина, это чувство неполноценности наконец оставило Люмин в покое.
– Просто… – По губам Чайльда скользнула улыбка. – Родители постоянно о ней рассказывают. Она была удивительной, знаешь? Многие считали ее чудаковатой, но на самом деле она просто была выдумщицей и постоянно что-нибудь затевала. С ней никогда не было скучно, и папа провел в этом доме самые счастливые дни детства.
– В этом вы с ней похожи, – сказала Люмин.
Чайльд удивленно на нее взглянул. Люмин смутилась.
– Ну, я имею в виду… Ты тоже всегда придумываешь что-нибудь интересное, и с тобой никогда не бывает скучно.
– О, – отозвался Чайльд.
Люмин сделала вид, что ей пришлось срочно залезть с головой в ящик, потому что она потеряла банку фасоли, которая все это время стояла прямо у нее под рукой.
Когда она выпрямилась, странное выражение исчезло с лица Чайльда, и он, мягко улыбнувшись, сказал:
– Спасибо, Люми.
Когда с готовкой было покончено, а чистая посуда вернулась на свои полки, ребята с облегчением покинули кухню и присоединились к Беннету, Итэру и Кадзухе. Те делились друг с другом рождественскими историями. Истории Беннета оканчивались в основном неудачами. Слушая их, Фишль вздернула брови и качнула головой.
Чайльд притащил из своей комнаты плед, и Ёимия помогла расстелить его на полу. Коллеи запустила проектор. Итэр подключил к нему ноутбук и поставил на фоне рождественский фильм, который все смотрели столько раз, что могли бы уже цитировать наизусть. Под его уютный шум друзья сели в круг, и Фишль торжественно выложила в центр пледа коробку с оригинальным изданием «Священного призыва семерых». У Итэра чуть глаза на лоб не вылезли при виде такого сокровища.
– Чего же ты молчала! – воскликнул он. – Давайте скорее играть!
Проверив, что все элементы игры на месте, Фишль раздала каждому по стартовой колоде карт поддержки, а затем предложила наугад вытянуть по три карты персонажей.
– Ура, бесполезные карты, – изобразил радость Беннет.
– Можем поменяться, – предложила Коллеи. – Я все равно не знаю, как играть, так что не расстроюсь, если проиграю.
– Принцесса осуждения пристально наблюдает за тем, чтобы человеческие судьбы вершились справедливо! – заявила Фишль.
– Принцесса осуждения хотела сказать: «Да здравствует рандом, живите, как хотите», – любезно перевел Итэр.
Беннет тяжко вздохнул. Ничего не поделаешь: Фишль была профессионалом в вопросе настолок, и спорить с ней было не принято.
Игра началась. Потрясая кубики, ребята один за другим бросали их на пол и с любопытством наклонялись, чтобы проверить выпавшее значение.
– Нет, ну что ты будешь делать! – возмутился Беннет. – У меня все кубики с элементом «Анемо» – и ни одного «Анемо» персонажа!
– Ты ведь помнишь, что можешь обменять карты поддержки на кубики нужного элемента? – подсказал Кадзуха.
Беннет продемонстрировал ему одну-единственную карту поддержки, которую хранил с самого начала игры в надежде хоть когда-нибудь надеть ее на персонажа. Кадзуха смог только сочувственно вздохнуть. Ему выпали на редкость хорошие карты, и потому ему было даже стыдно наносить урон персонажам Беннета.
Такими успехами Беннет выбыл почти в самом начале и остаток игры сидел, наблюдая за остальными. Чтобы ему было не так скучно, Коллеи показала ему свои карты, и они стали вместе обсуждать стратегию.
В конце концов из игры выбыли все, кроме Фишль и Коллеи.
– Удача новичка, – присвистнул Чайльд. Не сдержав любопытства, он перегнулся через плечо Коллеи и взглянул на ее карты. – Ого!
– Ага, – подхватил Беннет. – Кажется, песенка Фишль спета.
Ёимия тоже не выдержала и подсела к Коллеи.
– Ух ты!
– Да что там такое? – подскочил Итэр.
Он терпеть не мог оставаться не у дел, а потому тотчас подбежал к Коллеи, чтобы изучить ее колоду.
– Офигеть!
– Вы там что, всей вселенной будете против меня играть? – взорвалась Фишль.
Фыркнув, она сердито швырнула на пол пару карт поддержки, после чего воспользовалась элементальным навыком, но не смогла пробить щит у персонажа Коллеи. Обычно Фишль играла лучше, но похоже, ее выбивала из колеи компания, собравшаяся на другом конце пледа, и Люмин даже стало ее жалко.
Получалось действительно нечестно.
Люмин зыркнула в сторону Чайльда, и тот, уловив намек, хотел уже было отстраниться, как вдруг Ёимия ухватила его за рукав и принялась что-то шептать на ухо – кажется, предлагать свою версию хода.
Люмин нахмурилась.
Поразмыслив, Коллеи наконец определилась с ходом. После того, как она выложила на плед все карты поддержки, выяснилось, что она может одним ударом убить двоих оставшихся персонажей Фишль.
– Ну и пожалуйста! – рассердилась Фишль, смахнув свои карты с пледа. – Все, вы выиграли, радуйтесь!
– Эй, – окликнул ее Беннет. – Мы ведь даже ничего не подсказывали. Коллеи выиграла честно.
Фишль округлила глаза.
– Да вы вообще себя видели? Облепили ее, как… Как не знаю кто!
Она прожгла Беннета взглядом, и всем тут же стало ясно, что причина тут не в выигрыше Коллеи, а в том, что Беннет без раздумий занял ее сторону.
Чайльд попытался разрулить конфликт:
– Да ладно, Фишль. Ты же знаешь, как много в этой игре зависит от удачи. Они потому и сделали столько новых версий! Давай проведем реванш?
– Я больше не хочу играть, – вспыхнула Фишль.
Ее щеки раскраснелись. С одной стороны, она была ужасно зла, а с другой – смущалась из-за того, что выставила себя в таком свете, особенно в гостях. Люмин открыла рот, чтобы встать на защиту Фишль, но тут какая-то нелегкая дернула Беннета за язык:
– Научись уже проигрывать. Сколько можно устраивать истерику вокруг каждого поражения?
Люмин так и осталась сидеть с открытым ртом. Итэр, полностью разделяя ее изумление, уронил челюсть.
От слов Беннета Фишль чуть не поперхнулась.
– А… Ха… Ты думаешь, я не умею проигрывать? Да я с тобой полгода встречалась, привыкла уже, что с тобой рядом у меня всегда все через одно место!
Теперь челюсть уронил даже вечно невозмутимый Кадзуха.
– Ребят, ребят, – попытался вмешаться Чайльд. – Это же просто игра, чего вы так завелись? Давайте не будем больше играть. Можем посмотреть фильм…
– Помолчи, Чайльд! – хором сказали Беннет и Фишль, не сводя друг с друга гневных взглядов.
Коллеи, которая не до конца знала историю непростых отношений Беннета и Фишль, прижала карты к груди. За происходящим она наблюдала широко распахнутыми глазами. Ёимия попыталась утешить ее, но Коллеи не заметила этой попытки, только опустила голову и крепко зажмурилась, прошептав:
– Это я виновата…
Поскольку Фишль и Беннет снова принялись ругаться на повышенных тонах, ее никто не услышал.
И в тот момент, когда Люмин готова была уже подскочить и перевернуть плед с картами, лишь бы эти двое прекратили спорить из-за ерунды, с кухни донесся жуткий грохот. Казалось, там случилось маленькое землетрясение.
Чайльд подскочил.
– Что это, черт побери, такое было?
– Может, енот в дом пробрался? – предположила Ёимия.
– Тут не водятся еноты, – отозвался Чайльд.
Не придумав ничего лучше, он схватил кочергу, приставленную к камину, и первым направился в кухню. Люмин побежала за ним. Ей было уже тошно оставаться в гостиной, где воздух от напряжения казался удушающе горячим.
Добравшись до кухни, Чайльд замер на пороге, и из его груди вырвалось потрясенное:
– Ох…
Похоже, опасности никакой не было, поскольку Чайльд опустил кочергу. Поднырнув ему под руку, Люмин наконец смогла рассмотреть, что произошло.
– Какого черта?!
Холодильник стоял распахнутым настежь. Дверцы шкафов сорвало с петель. По полу были рассыпаны орехи, чипсы и печенье – вкусности, которые ребята привезли с собой для марафона рождественских фильмов. Приготовленные для празднования блюда тоже оказались на полу, только крошки от мандаринового кекса ковром усыпали стол, а по окну растекался одинокий салат.
Кто-то учинил в кухне настоящий погром.
Но кто?
Не успела Люмин как следует об этом подумать, как из холодильника вдруг выскочило странное существо – не то зверек, не то маленькое волшебное создание с синей кожей, длинным крючковатым носом и выпуклыми глазами с черными угольками зрачков. Существо было одето в неряшливые лохмотья, а на его голове покоилась остроконечная шляпа грязно-коричневого цвета.
Чайльд тут же поднял кочергу и с воинственным видом бросился вперед, но чуть не растянулся на апельсиновой кожуре.
– Лови, лови его! – закричал он.
Существо стремительно промчалось по кухонным шкафам и, толкнув Люмин когтистыми лапами, скрылось в коридоре. Оттуда тоже донесся грохот – это полетели на пол рождественские украшения.
Глаза Чайльда расширились от ужаса.
– Он сейчас весь дом разнесет!
– Скорее, за ним! – поддержала Люмин.
Она протянула Чайльду руку, помогая безопасно пройти по устланному разномастной едой полу, и они, окликнув друзей, со всех ног бросились в погоню.
========== Глава 4. В ловушке ==========
Перепрыгивая через препятствия в виде опрокинутых вешалок и рассыпанных по полу елочных украшений, ребята мчались за неизвестным созданием. Оно двигалось стремительно и умело пользовалась дырками, расщелинами и лазейками – так уверенно, будто хорошо знало дом. Бах! Беннету пришлось срочно ловить с верхней полки коробку с шарфами. Треск! Оттолкнувшись от дверной ручки, существо взлетело под потолок, где зацепилось за люстру, чтобы мгновенно перенестись на противоположный конец комнаты.
В конце концов ребятам удалось выгнать существо на порог. Спрыгнув со ступеней, оно бросилось наутек, и Чайльд, торопливо сунув ноги в ботинки, ринулся следом.
Ребята высыпали во двор. Перепрыгнув через сугроб, существо вскочило на еловую ветку и схватилось за гирлянду.
– Не смей! – сердито вскричала Люмин.
Это была та самая гирлянда, которую с таким трудом повесили наверху Чайльд и его отец.
Не раздумывая, Люмин нагнулась и, слепив снежок, метнула его в существо. Показав длинный фиолетовый язык, оно спрыгнуло, избегая удара, и потянуло гирлянду за собой. Дзинь, дзинь, треск! Зацепившись за еловые ветви, лампочки полопались, но существо, не обращая на это внимание, со всех ног помчалось к гаражу.
– Козел, – процедил Чайльд.
Перемахнув через остатки гирлянды, он возобновил погоню.
Друзья очутились у гаража. Существу удалось скрыться, но дверь была приоткрыта, и Чайльд резко поднял ее, готовый в любой момент броситься в атаку.
Тишина.
В опустевшем гараже было холодно и совершенно пусто. Зябко обхватив себя руками, Люмин следом за Чайльдом прошла внутрь, приглядываясь к полкам и темным закуткам. Существа и след простыл.
– Наверное, просочилось в очередную дыру, – предположил Итэр.
– Что это вообще такое было? – развела руками Ёимия.
Фишль передернула плечом.
– Какой-то чудила. Никогда такого не видела.
Ребята разбрелись по гаражу, решив тщательно его проверить, и тут за их спинами раздался грохочущий звук – это закрылась дверь.
– Эй, эй, – нахмурился Чайльд.
Он несколько раз нажал на кнопку, но дверь не поддалась.
– Заклинило, – вынес он вердикт.
– Это все чудила, – решил Беннет.
Чайльд попытался подцепить дверь снизу и открыть ее силой, но, разумеется, лишь отбил себе пальцы.
– Класс, – заключил он. – Теперь мы застряли в холодном гараже без верхней одежды и без возможности вернуться в дом, а снаружи бродит какой-то непонятный хрен. О, браво, это лучшее рождественское приключение!
Ребята обменялись унылыми взглядами. И впрямь. Если у них не получится открыть дверь, они просидят в гараже почти до самого Рождества – до тех пор, пока семья Чайльда не вернется из Смоллвуда.
– Ладно, – уперла руки в бока Фишль. – Это не смешно. Не поймите неправильно, я ценю хороший ролплей, но это уже перебор.
– О чем ты говоришь? – озадачился Кадзуха.
– Ну, ты правда веришь, что какой-то синий чудик забрался к нам в дом? Серьезно, ребят, не знаю, кто это придумал и зачем, но прекращайте. Это вообще не прикольно. Мы кучу времени потратили на готовку!
Беннет фыркнул и скрестил руки на груди.
– То есть ты можешь поверить в то, что ты Принцесса осуждения, но синие чудики для тебя уже перебор?
– Ты на что это намекаешь? – вскинулась Фишль.
Они опять принялись ругаться. Не желая слушать их перепалку, Люмин торопливо отошла в сторонку и, перепрыгивая с ноги на ногу в тщетной попытке согреться, принялась осматривать гараж. Может, у родителей Чайльда найдется подходящий инструмент, чтобы подцепить дверь?
Ёимия, выбежавшая на мороз в тонкой кофте, чихнула. Поразмыслив, Чайльд стянул с себя свитер.
– Вот, возьми, а то заболеешь и опять будешь два месяца выздоравливать.
– Ох, спасибо, Чайльд, – лучезарно улыбнулась Ёимия.
Чайльд улыбнулся в ответ. Люмин поразилась его стойкости: он остался на таком холоде в одной футболке и, казалось, даже не испытывал из-за этого неудобств.
А еще она чуть-чуть завидовала Ёимии.
Не только из-за того, что в шерстяном свитере Чайльда наверняка было очень тепло. По многим причинам.
– А я все смеялся с папиной привычки носить два свитера, – сказал Чайльд, приблизившись к Люмин. – Ах, каким же маленьким и наивным я был! Извини. Торжественно клянусь, что с этих пор буду носить поверх свитера еще один свитер.
– Ты станешь похожим на капусту, – ответила Люмин. – И будешь нелепо передвигаться, как пингвинчик.
– Ну, тебе вроде нравятся пингвины? – подмигнул Чайльд.
Щеки Люмин вспыхнули, и она сделала вид, что не услышала вопрос. Вместо этого она принялась с сосредоточенным видом перебирать инструменты на полках.
– Что мы будем делать с едой, Чайльд? Все, что мы наготовили, теперь никуда не годится. С таким Рождество не отметишь.
Веселье Чайльда мигом улетучилось. Прислонившись плечом к стене, он вздохнул и устало потер переносицу.
– Не знаю, Люми. Это проблемы будущих нас. Давай будем разбираться постепенно, хорошо? Сначала надо придумать, как выбраться из этого гаража.
– Да, конечно, ты… Ой!
Игнорируя встревоженный взгляд Чайльда, Люмин отодвинула от стены ящик с автомобильными деталями и провела рукой по стене, чтобы счистить грязь. Ей не показалось! В гараже царил полумрак, но Люмин все же смогла различить выцарапанный на стене символ бумажного дракона. Она указала на него Чайльду.
– Ого, – вздернул брови тот. – Погоди-ка…
Он медленно провел рукой вдоль стены, а затем, осененный внезапной идеей, осторожно на нее надавил.
К изумлению обоих, стена поддалась. Небольшая ее часть, по форме похожая на дверь, отошла в сторону, образовав проход. Чайльд и Люмин вдохнули по облаку пыли. Лаз за дверью был узким, но группе подростков не составило бы никакого труда туда протиснуться.
– Как ты узнал? – восхитилась Люмин.
– Ощутил сквозняк, – отозвался Чайльд. – А потом подумал, этот гараж ведь был построен еще во времена прабабушки Миры. Такие фокусы были вполне в ее духе. Эй, ребята!
Он первым протиснулся в лаз и протянул руку Люмин. Люмин взялась за его ладонь. Чайльд, засмеявшись из-за любопытного выражения на ее лице, потянул ее за собой. Так они, держась за руки, шаг за шагом двинулись вперед по тесному коридору, где пахло пылью и старым деревом, пока в конце концов не уперлись в еще одну фальшпанель. В отличие от прохода в гараже, эта секретная дверь никак не желала поддаваться.
– Выбей ее, да и дело с концом! – предложила Люмин.
Чайльд рассмеялся.
– Подожди, подожди, госпожа авантюристка! Я не против портить с тобой имущество, но давай хотя бы не в Сочельник?
– Позвольте-ка мне, – расслышав их разговор, попросил Кадзуха.
Чайльд и Люмин вжались спиной в стену лаза, и Кадзуха, не прекращая извиняться, кое-как сумел добраться через них до фальшпанели. Там он некоторое время простоял в задумчивости. Чайльд, кажется, уже всерьез начал размышлять над предложением Люмин, когда Кадзуха наконец нажал на стену рядом с фальшпанелью, и секретная дверь открылась, оказавшись на самом деле портретной рамой.
– Ха, а я говорил, что этот мужик сюда совершенно не вписывается, – осмотрев картину, заявил Чайльд.
Итак, они вернулись в дом.
Теперь предстояло разобраться, что делать с беспорядком в кухне и как быть с рождественским ужином.
– Давайте сначала выпьем чаю, – предложила Ёимия. – Когда тепло, решать проблемы гораздо проще!
Промерзшие, все еще сердитые друг на друга и на странное существо, друзья двинулись в кухню. Тут Коллеи, которая первой вышла в гостиную, замерла и в ужасе прижала руки к груди.
– Если там опять этот синий чудила, я лично пропишу ему королевский пинок Принцессы осуждения! – мрачно посулила Фишль.
Синего чудилы в гостиной не было. Как не было и самого главного – подарков! Ребята еще утром принесли их из своей комнаты и сложили вместо елки под любимым кактусом отца Чайльда. Теперь же подарков и след простыл. Даже кусочка праздничной обертки не осталось.
– Как же так, – ужаснулась Коллеи. – Кто мог украсть наши подарки?
Фишль скрестила руки на груди.
– Все, хватит! Кто этот оригинальный шутник? Чайльд, это ты?
– Я? – изумился Чайльд.
– Ну, ты лучше всех нас знаешь этот дом, – начала загибать пальцы Фишль. – Ты мог подговорить своих младших братьев или сестру…
– И ты любишь дурацкие розыгрыши, – добавил Итэр.
Люмин повернулась к нему с удивлением. Серьезно? Итэр до сих пор не забыл, как они с Чайльдом познакомились? Да, лет пять назад Чайльд и впрямь не отличался умом, а о его дурацких приколах в старой школе слагали легенды, но… Пять лет, Итэр! Как можно быть таким злопамятным?
