Текст книги "Рожденный кусаться (ЛП)"

Автор книги: Линси Сэндс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Глава 11

Звук открывающейся двери вырвал Арманда из сна. Моргнув, чтобы открыть глаза, он посмотрел в сторону двери, улыбка облегчения появилась на его губах, когда он увидел Эш на входе. Она была одета в джинсы и одну из новых футболок, которую они купили в торговом центре. Она выглядела хорошо. Лучше, чем хорошо, она выглядела так, будто ничего не случилось.

Его улыбка исчезла в тот момент, когда за ней вошел человек, и Арманд с отвращением посмотрел на брата.

– Убирайся, Люциан. Я не хочу говорить с тобой. – Брови Эш поднялись, ее голова повернулась к человеку позади нее, а затем обратно к Арманду, и он беспокойно поерзал на кровати, а затем пояснил, – Он меня усыпил.

– Я хотел, чтобы ты спал, пока шел процесс исцеления, – сказал Люциан, пожимая плечами и отходя в сторону, чтобы Ли, Брикер и Андерс зашли за ним в комнату.

Становилось чертовски тесновато в его комнате, подумал с отвращением Арманд, но сказал:

– В последний раз было не для исцеления. Исцеление в основном к тому времени было закончено.

– В основном, – согласился он. – Но у Эш не было, и ты пытался встать и пойти к ней.

– Она кричала и билась головой, – отметил он, угрюмо. – Ты чертовски прав, я собирался к ней. Разве ты не пошел бы к Ли, если бы ситуация была обратная?

– Конечно, пошел, – спокойно сказал Люциан. – Вот почему я должен был приказать Андерсу снова дать тебе наркотик. Тебе нужен был отдых, и ты ничего не мог сделать для нее.

Арманд фыркнул с отвращением.

– Боже, ты такая высокомерная задница.

– Я стараюсь, – сказал Люциан с беспечностью, сопроводив Ли к стулу около его кровати, пока Эш устраивалась на самой кровати.

Арманд хмуро смотрел на своего брата еще мгновение, а затем перевел взгляд на Эш, когда она устроилась на краю кровати. Он выдавил из себя улыбку и спросил:

– Как ты?

– Жива. Благодаря тебе, – пробормотала она и наклонилась, чтобы поцеловать его, а потом прошептала, – Спасибо.

Арманд несчастно вздохнул, зная, что, если бы он не укусил ее в последний раз, когда они занимались любовью, они оба, наверное, проснулись бы раньше. По сути, он, этот проклятый трюк, чуть не убил их. Заставив себя улыбнуться, ради нее, он сжал ее руку, когда она скользнула в его, а затем взглянул на других в своей комнате.

– Итак, для чего вы все здесь?

– Время поговорить, – спокойно объявил Люциан.

Арманд поморщился на его слова. Он надеялся остаться наедине с Эш перед этим разговором, но предположил, что лучше просто сделать это и все. Вроде как, сорвать пластырь одним махом и страдать от быстрой острой боли, а не переносить долгое страдание, чувствуя каждый волос, отрываемый от твоей кожи.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Очевидно, Леониус II выяснил где Эш, и она должна быть перевезена в более безопасное место.

Ответ на это был явно странным. Все в комнате повернулись к Люциану, подчинявшись ему… кроме Эш. Она посмотрела вниз на их переплетенные руки, но она была явно настроена на Люциана, как и другие. Когда он начал говорить, она его оборвала, сказав:

– Я здесь не для того, чтобы скрыться от Леониуса.

– Что? – спросил с удивлением Арманд.

– Я имею в виду, что он не преследует меня, – тихо сказала Эш. – Это было просто…

– Я отправил Эш сюда, чтобы расследовать гибель твоих жен, – перебил Люциан.

– Что? – резко спросил он, его взгляд метался между ними двумя. – Почему?

– Потому что жизнь Николаса зависит от этого, – сразу же ответила Эш.

– Эш! – зарычал Люциан, глядя на нее через кровать.

– Он имеет право знать. Это его сын, – огрызнулась она, глядя прямо назад, а потом добавила, – К тому же, он не будет делать глупостей, как например попытаться освободить его. Он хочет выяснить, что случилось с его женами так же сильно, если не больше, чем кто-либо.

– При чем здесь смертельные случаи моих жен и Николас? – спросил Арманд, переводя взгляд с одного на другого. – И что вы подразумеваете, говоря, что жизнь Николаса зависит от этого? И освободить его от куда? Николас был найден?

– Да, – пробормотала Эш. – И есть некоторые сомнения в том, что он убил смертную пятьдесят лет назад.

– Я знаю, что он этого не делал, – мрачно сказал Арманд, и это было правдой, он был уверен тогда и все еще уверен сейчас, что Николас не убивал смертную, за убийство которой он был обвинен пятьдесят лет назад. Арманд даже проехал тогда в Торонто и попытался выяснить, что же действительно произошло, но все, казалось, указывало на Николас. Однако, он все-таки не верил в это. Но он также не смог доказать обратное. История его жизни, с горечью подумал он.

– Я уверена, что он этого не делал, – сказала спокойно Эш, и он немного расслабился, когда он услышал искренность в ее голосе. Когда он кивнул, она продолжила, – Кажется, Энни задавала много вопросов по поводу гибели твоих жен, прежде чем умерла, и она звонила Николасу в ночь накануне ее смерти, сказала, что она что-то должна ему рассказать, но умерла прежде, чем смогла это сделать. Николас сначала по понятным причинам был расстроен, но через несколько недель после смерти Энни, он вспомнил телефонный звонок и попытался выяснить, что она хотела ему рассказать. В его памяти в ночь, когда он был обвинен в убийстве смертной, Николас отправился в больницу, где работала Энни, намереваясь поговорить с ее подругой и коллегой и спросить ее, знала ли она, что Энни, возможно, хотела рассказать ему. Однако, у него пустота в памяти с того места где он пересекает больничную парковку до того, где он открывает глаза в своем подвале с мертвой смертной на коленях. С тех пор он был в бегах.

Арманд прикрыл не на долго глаза, вина прошла через него. Его сын потерял спутницу жизни, из-за того, что кто-то убивает его жен. Он просто знал это. Это все была его вина. Разочаровывало то, что Арманд не знал, почему. Он не знал, зачем кому-то убивать какую-либо из погибших женщин. Это было первоначально проблемой.

– Николас заперт в доме силовиков, – тихо пробормотала Эш. – Он ждет, чтобы узнать свое будущее. Если мы найдем виновного в гибели смертной, он будет признан невиновным и его отпустят. Он вернет свою жизнь.

– А если нет? – резко спросил Арманд.

Эш покачала головой и улыбнулась.

– Этого не случится. Мы, очевидно, кое-кого испугали, иначе зачем запирать нас в сарае и поджигать его? Мы поймаем их, Арманд, – поклялась она. – И Николас выйдет на свободу.

Арманд почти спросил, как она узнала, что их заперли в сарае, когда она была без сознания, но потом понял, Люциан, вероятно, рассказал ей. Он сам рассказал раздражающему старшему брату о том, что произошло в сарае, когда Эш начала кричать из соседней комнаты. Арманд попытался вскочить, чтобы пойти к ней, но Люциан толкнул его обратно на кровать и приказал Андерсу дать ему наркотики. Потом свет погас.

Теперь он проснулся и узнал, что Эш не преследует псих Леониус II, но она здесь, чтобы расследовать смерть его жен и попытаться спасти его сына. Очевидно, ему нужно выяснить, какого черта происходило все эти годы. Он пытался разобраться в смертях прежде, но не придумал ничего, с чего можно было начать, но сейчас это было необходимо, он узнает, что, черт возьми, случилось, кто и что от него хотел. В противном случае его сын, вероятно, будет казнен, и каждый о ком Арманд заботился будет в опасности… в том числе и Эш.

Его взгляд скользнул к ней. Его спутница жизни. После смерти Розамунды у него были подозрения, но это было все подстроено. Он не смог найти никаких доказательств, что любая из его жен была убита. На поверхности все смерти казались несчастными случаями и все. Однако у него были подозрения, и эти подозрения были достаточно сильными, чтобы сохранить остальных женщин в его семье в безопасности, Арманд отгородился от них, думая, что если он ошибается, и эти смерти были несчастными случаями, то пострадает только один человек, это он сам. Однако, если он прав и не сделал всего, что возможно, чтобы сохранить их в безопасности, он никогда не сможет простить себя.

Это все еще продолжается. Если кто-то убивал женщин, о которых он заботился, то Эш, как его спутница жизни, была точно в опасности, и лучшее, что он мог сделать для нее – это отправить ее в безопасное место, пока он разбирает этот бардак.

Кивнув самому себе, он перевел взгляд на Люциана и ворчливо сказал:

– Как моя пожизненная пара, Эш подвергается наибольшему риску. Тебе нужно увезти ее отсюда.

– Быть вдали от тебя не спасло Алтею, – отметила Эш, указывая, что она либо расстроена, либо зла на его слова. На самом деле, она была подозрительно спокойна, когда добавила, – На самом деле, это о тебе нужно беспокоиться больше всего.

– Я? – спросил он с удивлением.

– Да. Я силовик. Я обучалась этому, – указала она мягко, словно разговаривала с ребенком. – Ты, однако, гражданский. И хотя я, наверное, была целью пожара в сарае, ты чуть не умер там со мной. Наверное, будет лучше, если ты поедешь в безопасное место. – Она перевела взгляд на Люциана. – Возможно, нам следовало бы попросить Андерса забрать его в дом силовиков и запереть его с Николасом. Никто не сможет добраться до него там, и, если за ним кто-то поедет, их можно будет схватить на…

– Я никуда не уеду, – сказал Арманд с изумлением, а затем уставился на Люциана, как будто он на самом деле согласиться с этим, добавив, – Ты не запрешь меня. Это моя жизнь. Они были моими женами, и я останусь здесь, чтобы выяснить, что в черту происходит.

– Я не знаю, Арманд, – сказала спокойно Эш. – Я никогда не прощу себе, если с тобой что-нибудь случится из-за меня.

– Ну, я не собираюсь уезжать, – твердо сообщил он ей, упрямо скрестив руки на груди.

Эш вздохнула, но через мгновение слегка кивнула.

– Очень хорошо. Тогда почему бы тебе не одеться и не спуститься вниз. Мы там сможем поговорит, и Брикер может сделать завтрак и кофе для всех нас.

– Может? – сухо спросил Брикер.

– Я могу помочь, – предложила Ли.

– Я согласен, что мы должны спуститься вниз, – сказал Люциан высокомерно.

Подумав, что он наверняка почувствует себя более раскованно, если не будет сидеть голым, Арманд угрюмо кивнул.

– Хорошо, – пробормотала Эш и наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку. – Тогда я увижу тебя, когда ты спустишься вниз.

Она встала, и Арманд слабо улыбнулся, когда она вывела Ли и Брикера и вышла сама из комнаты. Женщина шла как секс, каждый шаг соблазнял его. Он…

Его мысли резко остановились, когда ему вдруг пришло в голову, что он начал с того, чтобы Люциан отправил Эш куда-нибудь в безопасное место, и почему-то в конечном итоге он защищается и спорит, чтобы он сам не должен быть отослан. Он не был уверен почему, но был впечатлен отличной игрой.

– Да, – сказал Люциан, и, хотя его лицо ничего не выражало, в его голосе хватало развлечения.

– Она переиграла тебя, как профессионал, – согласился сухо Андерс, давая понять, Люциану, что был не единственным, кто читал Арманда. Мужчина покачал головой и сказал: – Это было красиво. Я почти был уверен, что ты поблагодаришь ее за то, что она позволила тебе остаться, прежде чем она покинула комнату.

– Итак, она сделала это нарочно? – спросил он с ноткой возмущения.

– Конечно, – рассмеялся Андерс.

– Хм, – пробормотал Люциан. – Это было волнующе, как смотреть на спорящих Ли и меня.

– Дай угадаю, – сказал с развлечением Андерс. – Ты начинаешь, чем-то расстроенный, противостоять ей, и как-то к концу аргументов ты извиняешься.

Люциан кивнул, со стоном отвращения.

– Женщины коварны, – сказал сухо Андерс.

– Нет, это не так, – не согласился со вздохом Арманд, когда отшвырнул одеяло в сторону и встал. Он узнал кое-что в его трех браках, какими бы короткими они не были. Двигаясь в сторону гардеробной в поисках одежды, он объяснил, что узнал, – Сердитый мужчина может быть пугающим, особенно, когда он сильнее, а мужчины, как правило сильнее, даже когда речь идет о бессмертных. Я думаю, что женщины должны быть умнее, чтобы справиться с нашим гневом. Итак, пока мы топчемся вокруг, ревем, как раненые львы, они используют свои головы, как своего рода защиту.

– Хм, – буркнул Андерс, появившись в дверях гардеробной, когда Арманд натянул джинсы. – Так вы полагаете, что они эволюционировали, чтобы быть умнее нас?

Арманд чуть улыбнулся на высокомерное недоверие в голосе наемника и сказал:

– Только в навыках общения. Они могут танцевать круги вокруг нас на этом фронте. Или, по крайней мере, большинство из них, – поправил он себя сухо. Он встречал женщин, у которых были неудачи в этой области и мужчин, которые имели лучшие навыки общения, чем большинство женщин. – Но у нас есть преимущества в других областях.

Когда Андерс только хмыкнул с сомнением, Арманд просто улыбнулся и покачал головой, доставая футболку и натянул ее на себя. Андерс еще научится.

– Итак? – спросил Люциан, когда Арманд обратно вошел из гардеробной в комнату. – Ты собираешься продолжать настаивать, чтобы Эш уехала?

Арманд остановился, чтобы изучающее посмотреть на него.

– Ты отослал бы ее подальше?

Люциан пожал плечами.

– Это твой дом. Я заставил бы ее уехать, если ты настоишь… и поселю ее в мотеле рядом с закусочной.

– Верно, таким образом, она все еще была бы здесь под угрозой, но не было бы никого, присматривающего за ее спиной, – сказал он сухо и затем вздохнул. – Она может остаться. Мы будем работать вместе. Но я не выпущу ее из виду.

– Посмотрим, – пробормотал Люциан и направился к двери.

Арманд нахмурился за его спиной и последовал за ним.

***

– Как прекрасно ты разыграла партию, там наверху, – поздравил Брикер, когда он последовал за Эш и Ли вниз по лестнице. – Ты красиво перевела стрелки на Арманда.

– Я не знаю, о чем ты говоришь, – сказала невинно Эш и поймала усмешку Ли уголком глаза, когда они сошли с последней ступеньки лестнице, ведущей в холл. Стремясь сменить тему, она добавила, – Извини, что возложила на тебя обязанности приготовления завтрака. Я тоже, конечно, помогу.

Брикер фыркнул на ее предложение.

– Ты не можешь даже открыть коробку штруделей. Из тебя не сильный помощник.

– Вот почему я вызвалась, – отметила она, не обижаясь. – Я уверена, что достаточно быстро научусь чему-нибудь в приготовлении, так как я снова ем. Я просто не заморачивалась по поводу еды уже довольно давно.

– Я все еще не понимаю этого, – сказала Ли, когда они шли на кухню. – Я не могу представить, как можно не желать поесть. Я имею в виду, что нельзя выжить без без шоколада и чизкейка.

– Чизкейк? – спросила Эш с сомнением. Звучало не слишком привлекательно. Сыр был вкусным, но сыр с плесенью или даже старый чеддер опустить в миску с мукой и всем таким, а потом сварить это и заморозить, это просто звучало странно для нее.

– Ты не пробовала чизкейк? – с изумлением спросила Ли.

Эш покачала головой, и Ли посмотрела на нее жалостливым взглядом, который, казалось, говорил, что она пропустила что-то очень важное.

– Если мы останемся, я куплю один сегодня. Ты должна его попробовать. Это Манна Небесная, – заверила ее женщина.

– Это девчачья вещь, – сказал криво Брикер, когда Эш посмотрела вопросительно на него. – Я никогда не встречал женщину, которая бы не любила чизкейк.

– А тебе не нравится? – спросила его с недоверием Ли.

– Ничего так, – сказал Брикер пожимая плечами.

– Люциану нравится. Он не ест его постоянно, – сообщила Ли. – Но, как и большинство мужчин, ему больше нравиться жирная пища, как бекон или гамбургеры, чем сладкое угощение.

– Бекон – это хорошо, – сказала Эш, вздохнув при мысли о еде. У нее было ощущение что прошли дни с тех пор, как она ела настоящую еду, и ее желудок чувствовал себя пустым.

– Так дни и прошли, – отмечал Брикер, читая ее мысли. – Ты ничего не ела с воскресенья, а сейчас вторник.

Эш нахмурилась на это объявление. Была ночь вторника, когда она приехала, чтобы начать работу. Прошла уже неделя, и единственное, что она сделала – это опрадала Харкоуртов. Если так пойдет дальше, Николаса пожарят.

– Не будь так строга к себе, – сказал спокойно Брикер, открывая холодильник и извлекая из него яйца, бекон и масло. – Ты также допросила Арманда, и мы пытались задать вопросы брату и сестре Сусанны. Их просто все время нет, чтобы расспросить их.

Эш что-то проворчала и хмуро посмотрела на него за то, что он опять прочитал ее мысли, но он не заметил. Он стоял к ней спиной, когда доставал сковороду из шкафа рядом с плитой.

– Хотите, я приготовлю кофе? – спросила Ли, оглядывая кухне. – И потом я могла бы начать приготавливать тосты.

– Это было бы хорошо. Спасибо, – сказал Брикер.

– Что ты хочешь от меня? – спросила Эш Ли, когда та захватила пустой графин для кофе и понесла его к раковине, чтобы наполнить.

Брикер нахмурился и осмотрелся, а затем сказал:

– Ты можешь заняться столом (накрыть на стол и поставить стол по англ одно и тоже, все зависит от смысла всего предложения. прим переводчика).

Эш подняла бровь.

– Где ты хочешь, чтобы я поставила его?

– Ха-ха, – сказал он сухо, и выражение его лица оказалось неопределенным. – Ты шутишь, верно? Ты же знаешь о сервировке стола; поставить тарелки и столовые приборы на всех и масло, и соль, и перец и, возможно, кое-какие джемы?

– Конечно, – сказала она сухо, двигаясь к шкафу, чтобы начать поиск предметов, которые он уже упоминал. Хотя, по правде говоря, она слышала термин накрывать на стол, она не была уверена, как это делается. Теперь она поняла и нашла тарелки, беря пять из всей стопки. Андерс, как она знала, не ел, так что она не заморачивалась с накрыванием стола для него.

Кофе как раз заканчивал готовиться, когда трое других мужчин пришли. Андерс тут же устроился за столом, но Люциан и Арманд направились к кофейнику, чтобы налить себе кофе.

– Сливки и сахар на столе, – сказала им Эш, пока обыскивала холодильник, ища Джем миссис Рэмси.

– Сядь, Эш, – приказал Люциан, когда двинулся к столу с кофе.

Она поставила Джем на стол, а затем заколебалась, но Ли заправляла тостер, и у Брикера, казалось, плита была под контролем, поэтому она налила себе кофе и присоединилась к трем мужчинам за столом, заняв место рядом с Армандом.

– Итак, как ты отметила наверху, ты, очевидно, привлекла чье-то внимание своим расследованием, – сказал мрачно Люциан, когда она бросила два кусочка сахара в свою чашку и потянулась за сливками. – Мы должны выяснить как.

Эш молчала, пока наливала сливки в кофе и мешала дымящийся ароматный напиток. Отложив ложку в сторону, она вздохнула и призналась:

– Я не уверенна как. Мы в действительности успели задать вопросы только Арманду и Харкоуртам. Хотя наше присутствие было широко отмечено, – добавила она сухо, думать о реакции в закусочной.

– Уильям? – спросил с удивлением Арманд. – Вы не можете подозревать его. Он не убил бы Алтею. Она была его дочерью.

Эш поморщилась.

– Я согласна с тобой в этом. Я не думаю, что он ответственен за смерти, но разговор с ним оказался очень полезным. Мы узнали многие вещи.

– Это точно, – тихо сказал Люциан. – Харкоурт подтвердил твое алиби на время смерти Розамунды и был уверен, что ты не смог бы последовать за ними в Торонто, когда Алтея умерла. Он сказал, что ты работал с жеребившейся кобылой?

Арманд поморщился от неприятных воспоминаний, очевидно, выплывших в его голове.

– Мы потеряли жеребенка. Почти тогда же потеряли кобылу, – сказал он, а потом застыл от пришедшей в голову мысли. – Вы подозревали меня?

– Ну, насколько я могу сказать, ты был единственной очевидной связью между тремя женщинами и Энни, – сказал Люциан, пожимая плечами.

– Мы были вынуждены, но вычеркнули тебя из списка, поговорив с Харкоуртами, – тихо сказала Эш. – Как и с Маргарет. Она и Жан-Клод, видимо, приезжали к тебе в гости, пока тебя не было, прибыли после того, как ты уехал ко двору, и оставались до раннего вечера и пожара. Она подтвердила, что тебя там не было.

– Хорошо. – Он вздохнул. – Но Уильям Харкоурт был при дворе, когда Седрик и я добрались туда. Он уехал раньше меня, но он был со мной, когда Розамунда умерла. Так что, если все три мои жены были убиты одним, то он точно не преступник.

– Итак, получается Уильям и Седрик тоже вычеркиваются из списка, если только смерть Сусанны не была случайностью, – сказала Эш, пожимая плечами.

– А что насчет брата и сестры? – предложил Брикер, отвернувшись от плиты, чтобы посмотреть на них.

– Сусанна была очень близка со своими братом и сестрой, – тихо сказала Арманд. – Вот почему она обратила Агнес. Они не обидели бы Сусанну, и они даже не были в стране, когда Алтея умерла.

– Звучит так, как будто никто не мог это сделать, – сказал сухо Андерс.

– Это было мое первое заключение века назад, когда я сам начал расследование смертей, – подавлено признался Арманд.

– Ну, кто-то же сделал это, – сообщил Люциан. – Есть какая-то причина, почему вы были заперты в горящем сарае.

Тишина воцарилась на мгновение за столом, а затем Эш взглянула на Арманда.

– Есть кто-нибудь еще, кого ты знал еще до смерти Сусанны?

Арманд задумался, но покачал головой.

– Мы были тогда намного более отделены друг от друга. Харкоурты были не так уж далеко, Маргарет и Жан-Клод тоже, и, конечно, Седрик работал у меня в замке, брат и сестра Сусанны были там, кроме них… – он растерянно пожал плечами. – Все.

– Может быть, смерть Сузснны была несчастным случаем, и вы должны расследовать смерть только Алтеи, Розамунды и Энни, – предложил Андерс.

– Это возможно, – пробормотала Эш.

– Я не знаю, – пробормотал у плиты Брикер. – Смерть Алтеи тоже могла бы быть несчастным случаем.

Эш взглянула на него с недоверием.

– Ты верно шутишь?

Он обернулся через плечо с удивлением. – Нет. Это был пожар в отеле. Это может быть несчастным случаем.

Эш нахмурилась:

– Ты не заметил ничего подозрительного в смерти Алтеи, когда Уильям Харкоурт описывал ее?

Брикер тоже хмурился, пока остальные наблюдали и слушали с любопытством.

– Нет. Едва ли. Я имею в виду, это был пожар в отеле. Они происходят.

Эш покачала головой с изумлением и удивлением:

– Это очевидно, когда он рассказывал, что произошло, Харкоурт тоже не понял, но он мужчина.

– Эй. Я тоже мужчина, – запротестовал Брикер.

– Ох, точно, – сказала она и закусила губу, чтобы не рассмеяться от его слов. Улыбаясь, она сказала: – Я просто думала о тебе, как о силовике, а не мужчине.

– Я не могу быть одновременно и тем, и другим?

– Возможно, когда ты подрастешь, – поддразнила она.

– Ну, спасибо, – сказал он сухо.

– Что ты заметила, что Брикер не заметил, что заставило тебя думать, что она была убита? – спросил Арманд, и в его голосе звучало нетерпение. Она предположила, что он обрадуется, по крайней мере, узнав, что его подозрения были не без основательны.

Эш колебалась, собираясь с мыслями в голове, а потом сказала:

– Ну, это был пожар в отеле, как Брикер и сказал… но он, видимо, начался в ее комнате еще рано утром.

Брикер нетерпеливо пожал плечами.

– Вы, ребята, использовали фонари и свечи тогда. Один или другой, вероятно, уронили, или он сам упал, или что-то подобное.

– Но это было днем, – указал Арманд, его мысли, видимо, следовали за мыслями Эш. – Алтея спала в течение дня, как правило. Но даже если бы она не спала, ей не нужен был фонарь или свечи в течение дня.

– Точно. – улыбнулась ему Эш.

– Да, я думаю, что это немного странно, – Брикер нахмурился и вернулся к переворачиванию полосок бекона.

Эш кивнула, а потом сказала:

– Включая то, что она не спала.

Брикер сразу же повернулся, кусок капающего бекона, свисал с конца его вилки.

– Что ты имеешь в виду, что она не спала? – спросил с удивлением Брикер. – Уильям сказал, что она была истощена, что она попросила номер в задней части отеля, чтобы было тихо, и Мэри взяла Томаса, чтобы он не беспокоил ее. Она…

– Она была в серьгах, которые родители подарили ей на восемнадцатилетие, – прервала Эш, напоминая ему.

Брикер уставился на нее непонимающе.

– И?

– Алтея никогда не ложилась в постель в драгоценностях, – тихо сказал Арманд.

– Уильям сказал, что она устала, – указал Брикер, и предложил, – Может быть, она была так измучена, что просто вырубилась, и забыла их снять.

Эш покачала головой.

– Они слишком неудобные. Она бы не забыла.

Брикер фыркнул.

– Я спал с большим количеством смертных женщин, которые оставляли свои серьги в ушах.

– Я уверена, что так и было, – сказала сухо Эш. – Но у большинства смертных проколоты уши, а у большинства бессмертных нет.

– Да, – сказала Ли на вздохе. – Я должна сказать, что это своего рода облом. Я проколола уши, когда была смертной, но после изменения? – Она покачала головой. – Мои уши зажили еще до того момента, как я достала сережки, которые носила, когда изменялась. Я пыталась их опять проколоть, но они просто зажили снова, когда я вытащила из них иголку.

Эш скривилась и кивнула.

– Тебе придется прокалывать их каждый раз, когда ты захочешь одеть серьги, и тебе придется делать это серьгами, которые ты хочешь одеть.

– Нет, спасибо, – сухо сказала Ли.

Эш криво усмехнулась.

– Большинство бессмертных недостаточно мазохисты, чтобы иметь желание – это делать. Как правило, мы носим клипсы, который прикрепляются к мочке уха.

– Звучит неудобно, – пробормотал Люциан, вставая, чтобы налить себе еще кофе.

– Так и есть, – сказала Ли сухо и хмуро посмотрела на него, как будто он был виноват в том, что ей приходилось их носить.

– Прости, любовь моя, – пробормотал Люсциан и наклонился, чтобы поцеловать ее в лоб.

Хмурый вид Ли тут же исчез.

– Это не твоя вина.

Они обменялись улыбкой, и потом Люциан поцеловал ее снова прежде, чем повернуться, чтобы подойти к кофейнику.

Эш посмотрела на Люциана с любопытством, когда он занял свое место. Это был первый раз, когда она была свидетелем его мягкой стороны. Так он выглядел почти человеком.

Поймав ее, наблюдающей за ним, Люциан поднял бровь.

– Ты что-то говорила?

– Точно, – пробормотала Эш, а затем снова собрала свои мысли. – Итак, во всяком случае, если не брать в расчет клипсы, мода тогда была ужасной, которую неудобно было бы носить лежа. В которой невозможно было бы спать и, наверняка, это не то, что Алтея одела бы на ночь, – пробормотала она, а затем добавила, – Кроме того, Уильям сказал, что, когда они нашли ее останки, единственное, что осталось… ее обугленная голова, а это просто неправильно. Наноботы делают нас крайне воспламеняющимися. Везде. Она должна была сгореть, как Римская свеча, если она загорелась. Но там ничего не осталось… если только голова не была далеко от самого огня.

– И далеко от ее тела, когда пожар начался, – задумчиво сказал Люциан. – Ты думаешь, она была в сознании и жива, и по какой-то причине обезглавлена, как Энни и Розамунда, а потом ее тело подожгли?

Эш пожала плечами.

– Это объяснило бы, почему ее голова сохранилась в основном неповрежденной, а ее тело не сохранилось вообще. Может быть она закатилась под кровать или куда-нибудь еще, где просто медленно жарилась, а не горела в огне.

– Хорошо. – вздохнул с поражением Брикер. – Теперь это еще меньше звучит, как несчастный случай.

Все они некоторое время молчали, а потом Брикер с недоумением сказал:

– Но кто это мог сделать? Уильям сказал, что поездка в Торонто была спонтанной. Тот, кто следил за ними, чтобы убить Алтею, должен был быть прямо за ними.

Все повернулись к Арманду.

– Эй, не смотрите на меня, – быстро сказал он. – Я был занят кобылой.

– Да, но ты также был на ферме, когда они уезжали, – указал Люциан. – Был ли там кто-нибудь еще? Бессмертный, который отправился бы сразу за ними?

Арманд нахмурился, выражение его лица было задумчивым, но, он наконец, сказал:

– Нет. Джон и Агнесс были в Европе, и я был с Седриком, когда с кобылой начались проблемы. Он был там со мной помогал всю ночь и даже на рассвете.

– Это не должен быть кто-то, кто был рядом, когда Сусанна умерла, если с ей был несчастный случай, – указала Эш.

Арманд опять погрузился в раздумья, но, наконец, вздохнул и покачал головой.

– Мне очень жаль. Там не было никого. Кроме того, – добавил он мрачно, – Я действительно провел расследование после смерти Розамунды. Я задавал вопросы и даже читал мысли. Никто из людей, которых вы уже упомянули, не лгали мне, когда отвечали на вопросы, которые я задавал.

Эш кивнула.

– Я тоже прочла мысли Уильяма, когда мы с ним разговаривали. Он наверняка говорит правду о смерти, по крайне мере все, что знает.

– Тогда у нас опять нет подозреваемых, – сухо сказал Люциан.

Арманд заколебался, но потом сказал:

– Я не думаю, что Жан-Клод… – он позволил предложению зависнуть, а затем поморщился, когда Люциан стал мрачнее тучи. – Прости, Люциан. Я знаю, что эта мысль расстраивает тебя, и, честно говоря, я не могу придумать причину, по которой он хотел бы причинить мне такую боль, но я не знаю никого, кто хотел бы, и кто мог делать такие сумасшедшие поступки.

– Он мог бы, – холодно согласился Люциан. – Но он не поджигал сарай. Он мертв.

– Он был и раньше мертв, – пробормотал с отвращением Арманд.

Люциан вдруг стал выглядеть усталым.

– Да, ну, в общем, поверь мне. Теперь он точно мертв.

Арманд вздохнул.

– Хорошо. Тогда мы вернулись на круги своя. Уже четыре женщины погибли, ни с того ни с сего и нет причин для этого, и нет подозреваемых. Добро пожаловать в мой мир, – сказал он с горечью.

– По крайней мере, теперь ты точно можешь быть уверен относительно того, что Алтея была убита, – указал Брикер. – Я имею в виду, мы согласились с этим, верно?

Когда все молча кивнули, Брикер пожал плечами.

– И кто-то рядом нервничает по поводу расследования, в ином случае они бы не пытались убить тебя в сарае, – отметил он. – Думаю, мы продолжим задавать вопросы. Кто-то знает что-то, что может привести нас в правильном направлении, если даже Энни узнала это что-то пятьдесят лет назад.

Эш отметила острый взгляд Люциана, когда он повернулся к Арманду. Она увидела, как его глаза сузились, а затем он сказал:

– Я спрашивал тебя об этом в закусочной, но я еще раз спрашиваю. Энни, видимо, задавала много вопросов о смерти твоих жен. Это не было бы неожиданным, если она попыталась бы поговорить с тобой. Она приезжала сюда?

– Я же говорил – нет, – тихо сказал Арманд. – Я не лгал. Я никогда не встречал Энни Николаса.

– Может она назвалась другим именем или вообще не представилась, – спокойно предположила Эш. – Кто-нибудь в то время задавал вопросы?

Арманд покачал головой.

– Нет. Прости.

Эш откинулась на спинку со вздохом, а затем пожала плечами.

– Ну, тогда Брикер и я продолжаем задавать вопросы.

– Мы трое будем продолжать задавать вопросы, – мрачно поправил Арманд.

Когда Эш взглянула на Люциана вопросительно, он сказал:

– Ли и я возвращаемся в город после завтрака, но я оставляю Андерса с вами. Я хочу, чтобы вы разделились на две пары. Эш, ты с Брикером. Арманд, Андерс будет с тобой. Я хочу, чтобы одна пара поговорила с братом и сестрой Сусанны, а другая поговорила с этим Седриком. Узнайте, что они помнят о тех смертях, и говорил ли кто-нибудь из них с Энни. Выясните все, что сможете, а потом позвоните мне в Торонто, и мы снова поговорим. – Прежде чем кто-нибудь это прокомментировал, он перевел взгляд на Брикера. – Через сколько мы начнем есть?